Куда уходят дети со столбов?

Куда уходят дети со столбов?

М. А. Верещагин

С. К. Фофанова

Художник Александр Иванов

Корректор Анна Силуянова

© М. А. Верещагин, 2025

© С. К. Фофанова, 2025

ISBN 978-5-0068-3167-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

– Чтоб я больше не слышала этих воплей! Дома есть нечего, а она песни горлопанит, вместо того, чтоб учиться!

Ира поплотнее закрыла дверь в комнату и, усевшись на кровать, продолжила терзать струны. Ее здесь нет. Есть только музыка.

Дома снова был грандиозный скандал на тему «Когда же ты возьмешься за ум?». В центре внимания была она. Ну конечно. А кто же еще-то? Родители в командировках постоянно. А ей что делать? Подготовка к экзаменам – не самое увлекательное занятие. Но папа с мамой уверены, что сани надо готовить летом. А к поступлению готовиться с шестнадцати лет, ага. Может, когда тебе есть с кем поговорить дома, эта формула и работает. Но уж точно не когда ты родителей только по праздникам видишь. Да и то, если хорошо себя проявишь. С другой стороны, мама была права: нормальная еда тоже была в основном по праздникам, и семья действительно считала каждую заработанную копейку. Но ей все равно нужно общение! Поэтому и ходит Ира в подземный переход, что недалеко от дома. Смотрит на музыкантов, которые там играют. Вот бы и самой попробовать. Сейчас было самое время туда прогуляться. Девушка натянула куртку и выскользнула за дверь.

Пройдя три квартала, она буквально скатилась под перекресток. Как же уютно в подземке. Вроде и темно, но свет откуда-то проникает. От этого тепло на душе и почему-то спокойно. Она огляделась: людей сегодня немного. Ноги сами понесли ее в знакомый закуток, где обычно стоит кто-нибудь из музыкантов. Сегодня там была тишина. Такая же, как в ее душе. Она накатывает, когда не знаешь, кто ты, зачем ты и что дальше. А еще очень хочется есть. Адски хочется. Что-то она задумалась.

– Эй, барышня, аккуратнее…

Ира отшатнулась в сторону, чуть не наступив на сидящего у стены человека. Похоже, она отвлекла его. Он и сам был поглощен занятным процессом. Наверное, не очень удобно есть в таком положении, но парень с жадностью уплетал огромную пышку. Сахарная пудра снегом сыпалась на потрепанные джинсы, старя их еще больше. Вокруг было шумно и суетно, но он не обращал на это никакого внимания. Для него существовала только она – вкусная, посыпанная пудрой. Заметив на себе взгляд потревожившей его девушки, он тут же прервался. Поспешно облизнув пальцы, стряхнул остатки сладкой пыли на пол, но внезапно что-то осознав, с сожалением посмотрел на джинсы. Странно… Почему Ира все это время стоит рядом и наблюдает? Она поспешно отвернулась. Стыдно признаться, но она всего лишь была голодна. Да, все это время она смотрела не на парня, а на пышку, которую тот с аппетитом поглощал. Только бы он не заметил.

– Прости, если напугал, – парень, заметив смущение, ловко обошел девушку и попытался завязать разговор.

– Не думал, что кто-то так близко подойдет. Я, кстати, Стас.

Ира стояла неподвижно. Даже зажмурилась. Ей почему-то стало стыдно, что она вот так разглядывает совсем незнакомого человека. Тот же, нисколько не смущаясь, продолжил поедать пышку. Но Ира не уходила: отвернулась, но продолжала искоса посматривать и наконец, он не выдержал:

– Ты голодная, что ли?

И, не дожидаясь ответа, он протянул ей остатки ароматной булки. Боже, как же аппетитно она пахла. Девушка хотела отказаться, но урчащий живот и головокружение не позволили. Она схватила еще теплый, слегка влажный от жира мякиш и запихала целиком в рот. Парень, улыбаясь, смотрел, как она ела, не отводя глаз.

– Ну вот. Спас тебя от голодной смерти. Теперь рассказывай: кто такая и почему спотыкаешься где попало?

– Меня зовут Ира, – девушка задумалась. А стоит ли говорить этому парню о родителях, о том, что снова орут, что есть дома нечего? И о заветной мечте… Наверное, нет, не стоит. Не поймет или…? Заметив, как внимательно молодой человек разглядывает ее руки, она невольно спрятала их в рукава.

Похоже, что все остальное парень понял без слов.

– Инструмент есть? Приходи, зарубимся…

Часть 1

Глава 1

Был дождливый осенний вечер. Ветер с упоением играл на струнах холодного ливня. Капли отбивали замысловатый ритм по окну, из которого, не смотря на поздний час, лился теплый свет настольной лампы.

Ира была дома одна. Она сидела за письменным столом перед раскаленным до жара экраном монитора. На стенах плакаты рок-групп. В ушах серьги со скелетами.

Прошло уже больше пяти месяцев с того момента, как она окончила школу. Но про институт сейчас и думать смешно: нужно было искать работу и помогать родителям. Выбрав для себя служение Родине на территории врага, они не всегда могли рассчитать на жалование. Ее глаза быстро пробегали по объявлениям на Avito. Но ничего подходящего не было. По окнам настойчиво барабанил дождь. А здесь, в комнате, было сухо, тепло и уютно. Она тихо вздохнула.

Конечно, дело было не только в деньгах. Ей всегда не хватало родительского внимания и ласки. Они постоянно были в командировках. В детстве за ней присматривала добрая соседка, а сейчас девушка могла справиться и сама. Ира привыкла к тайнам, окружающим ее семью. Первое время ей было обидно смотреть на одноклассников, которые в любой момент могли прийти за советом или просто ласковым словом к родителям, ведь у нее такая возможность появлялась очень редко. Глядя на них, она часто ощущала себя детдомовцем, у которого на свете нет никого. Но человек ко всему привыкает. И она смирилась с одиночеством, ведь эти эмоции все равно ничего не изменят. Но сейчас родители дома, а завтра совместная прогулка в парк. Нужно встать пораньше, приготовить что-нибудь вкусное.

Девушка отвела воспаленные глаза от экрана. Музыканты с развешанных по стенам плакатов смотрели с сожалением. Серый кот сладко растянулся на диване. Везет же! Лежи себе… тебя и покормят, и погладят. Только не безобразничай и мышей, если таковые имеются, ловить не забывай. Сама того не заметив, Ира уснула, уронив на клавиатуру сначала руки, а потом и голову.

Если вы когда-нибудь засыпали на включенном компьютере, вы знаете, как потом болит голова. Ира подняла свое бедное тело с кипящей клавиатуры и… опрокинула его обратно. Ее смутило, что мама, обычно заходящая проверить свет перед сном, не разбудила ее, увидев спящую за компом.

Повернув голову в сторону еще не высохшего после ночного дождя окна, она зажмурилась от ярких солнечных лучей. Капли переливались на оконном стекле всеми цветами радуги. Солнце приятно щекотало Ирино заспанное лицо. Красоту момента нарушил желудок, красноречиво намекнувший на то, что неплохо было бы и перекусить. Укоризненно поглядев на свой живот, Ира отправилась на кухню. Привычным движением руки она открыла холодильник. Внутри классический набор: лед, лампочка и что-то не очень съедобное. Со вздохом девушка вернула дверцу в исходное положение. Послышался грохот: она что-то уронила. Оказывается, к холодильнику на магнит была прикреплена записка. На белом тетрадном листе в клеточку твердым маминым почерком было написано следующее послание:

«Доброе утро, доченька. Нам с папой нужно срочно на неделю уехать из города. Я надеюсь, ты понимаешь, что это по работе. Деньги на продукты лежат на столе. Не скучай.

Целую. Мама».

Девушка вздохнула: снова уехали. Что ж, семейный завтрак и прогулки опять откладываются неизвестно на сколько. Она сняла с холодильника записку, пересчитала оставленные ей деньги: сегодняшних хватит на творог, он недорогой и вкусный. Продается в фермерском магазинчике, что расположен во дворе через дорогу. Именно туда и пойдем.

Глава 2

Между тем в одной из квартир дома напротив молодая мамочка собирала своего маленького сына-хоккеиста на тренировку. Огромная сумка ждала своего часа на полу в коридоре. Вокруг нее аккуратными кучками расположилось снаряжение: наколенники, налокотники, шлем, термокостюм, сменная кофта, штаны, носки. Сам хозяин всего этого богатства, пятилетний Андрюша, старательно утрамбовывал в пищевой контейнер нарезанные яблоки и банан.

Наконец сборы были окончены, и мать с сыном отправились на каток. На улице стояла теплая осенняя погода. Пели птицы, в воздухе витал запах прелой листвы. Машин во дворе было немного, да и ездили они почти всегда очень аккуратно. Поэтому женщина не спешила. Закинув вещи в багажник, она открыла заднюю дверь, чтобы пристегнуть сына. Мальчик, насупившись, сосредоточенно перебирал кубик Рубика. Мать затянула ремни и ласково потрепала его по голове. Резкий визг тормозов заставил обернуться. Успев лишь захлопнуть дверь, Елена почувствовала боль во всем теле и погрузилась во тьму.

Андрюша вылез из машины. Клубился дым, пахло чем-то неприятным, а рядом на асфальте в луже чего-то красного лежала мама. Взор заволокли слезы. Мальчик плакал и не мог видеть, что с другого конца двора к нему на помощь уже спешила Ира. Увидев аварию, она не смогла остаться безучастной. В считаные минуты девушка добралась до мальчика. Словно родной брат, он кинулся к ней на шею, и слезы из его глаз хлынули с удвоенной силой. Обнимая одной рукой дрожащего от горя ребенка, Ира быстро достала из кармана куртки телефон:

– Алло, «Скорая»? Во дворе дома №6 по R женщину машина сбила. Нет… Нет…

Пока девушка говорила с диспетчером, рядом с ними уже собралась толпа. Не решаясь подойти, глазели на происходящее местные пацаны, тихо переговаривались сердобольные тетушки. Одна из них, светловолосая, в сиреневом платье, достала из сумочки малиновый леденец и протянула шмыгающему носом Андрюше. Тот испуганно отвернулся и еще крепче прижался к Ире. Устав объяснять местоположение пострадавшей, она, наконец, услышала: «Поняла. Ждите» и короткие гудки. Опустила телефон и, присев около мальчика, спросила:

– Ну, как ты?

Будто не услышав вопроса, ребенок по-взрослому поднял брови:

– Мама умерла?

Ира не знала, что ответить. Свело скулы и захотелось плакать, но она сдержалась: при мальчике нельзя. Девушка вновь посмотрела в глубокие синие глазенки с пушистыми ресницами:

– Малыш, нет. Она просто сильно стукнулась. Скоро приедет доктор и вылечит ее.

Обманывать, конечно, плохо, но в данную минуту надо было успокоить ребенка и у нее, похоже, это получилось. Мальчик перестал плакать, только, всхлипывая, пролепетал:

– Я Андрюша. А скоро мама Лена проснется?

Ира внимательно оглядела его. Монотонная интонация и то, с какой легкостью малыш пошел на контакт, насторожили. В книге по психологии стресса, взятой у родителей, Ира читала о таком. Состояние мальчика было похоже на шок. Нужно как-то отвлечь его от происходящего. Поэтому, сняв куртку и постелив ее на поребрик, она усадила ребенка, а сама расположилась рядом.

– Меня зовут Ира. А хочешь, я расскажу тебе сказку?

Девушка увидела, как с ресниц ребенка снова покатилась огромная слеза, и он еле заметно кивнул. Реакция на слова слабая, но была! Нужно было поддерживать эту искорку. Полились истории. Сначала про синего щенка и красную лошадь, потом про тридцать восемь попугаев. Андрюша слушал, иногда вытирая рукавом махровой кофты бегущие слезы. Какое-то время он вздрагивал от каждого порыва ветра, но внезапно затих. Дыхание стало ровным. Ира поняла, что мальчик заснул. Краем глаза девушка следила за лежащей на асфальте женщиной, надеясь, что та все-таки придет в себя. Но чуда не происходило. Она прислонила голову ребенка на плечо и задремала сама.

Спустя минут десять послышалась сирена, и рядом с машиной Елены остановилась карета «Скорой помощи». Из задних дверей выскочили четверо щуплых мужичков в сине-белой форме и обступили пострадавшую. По телефону Ира сказала, что не сможет остаться, поэтому на нее внимания никто не обратил. Сейчас же она поняла, что возникнуть рядом было необходимо. Елена уже была уложена на носилки. Фельдшер практически закрыла задние двери, но Ира ее остановила:

– А как же ребенок?

От неожиданности женщина даже вздрогнула, но, узнав девушку по голосу, лишь на минутку задумалась. По глазам было видно, что она принимает какое-то важное для себя решение. Ира мысленно просто умоляла оставить мальчика с ней, хотя и понимала, что по закону это невозможно. Угрюмая фельдшерица, немного помедлив, строго, но тихо ответила:

– Пока не обнаружатся ближайшие родственники, мальчика временно поместят в районный приют, – она поглядела на полное отчаяния лицо девушки и уже мягче добавила, – но Вы сможете его навещать.

Позже Ира не могла вспомнить, как у нее взяли номер телефона, как ребенка усадили в машину и как закрылась дверь. Она видела лишь послушно расположившегося на сидении мальчика. Все остальное было будто в тумане.

Девушка поглядела вслед «Скорой» и задумчиво вытерла набежавшую слезу. Что-то должно было произойти. Но Ира лишь отмахнулась от своей интуиции. Теперь все в руках докторов. Около часа она бродила дворами, собираясь с мыслями. Куда это она шла?.. Ах да, в магазин. Девушка свернула за угол и открыла стеклянную дверь. Наверное, видок у нее был не очень, раз даже не особенно внимательная до покупателей тетя Глаша участливо ей кивнула.

В кармане ветровки неожиданно запел телефон. Звонили из больницы. Все оказалось серьезнее, чем изначально подумали врачи «Скорой». У Елены были сломаны ребра и поврежден позвоночник, требовалась срочная дорогостоящая операция. Очередь на бесплатную была настолько медленна, что врачи опасались смерти пациентки. Поэтому нужны были деньги. Ира больше не слушала:

– Сколько нужно?

Женский голос на том конце провода сухо произнес:

– Четыреста тысяч рублей. Но медлить нельзя, операция должна быть сделана не позже, чем через две недели, иначе мы потеряем пациентку.

Может, для кого-то это и не сумма, но не для музыканта. И сейчас от нее зависела жизнь. Но Ира ни секунды не раздумывала:

– Я достану.

Где и как, пока было непонятно, но это были подробности, о которых можно подумать позже. Молчание в трубке напрягло. Девушка отняла его от уха и поняла: кончилась зарядка. Вот так, не в тему. Она укоризненно посмотрела на свой аппарат и хотела отправить его в карман куртки, но неожиданно обнаружила дыру в подкладке. Кто-то разрезал куртку и стащил деньги. Ира недовольно вздохнула: что ж за день такой… Внимание привлек висящий на стене перекидной календарь: сегодня же 13 сентября, пятница! А в куртке, между прочим, лежали деньги, оставленные ей на творог. Ладно, пусть повезет сегодня кому-то другому. Она отошла в сторону, чтобы не нервировать и без того расстроенную соседку кассирши. У той-то, разумеется, были проблемы «посерьезнее». Ее ж «ты представляешь, с ночи сосед заливает».

– Что я, Душерак ему, что ль, чтобы меня кипятком-то заваривали? – жаловалась она продавщице.

Какая забавная. Вряд ли эту милую старушку кто-то ошпаривал. Но сравнение с макаронами подобрано неплохо. Внезапно Ира вспомнила об увезенном в приют мальчике. Пулей вылетев из магазина, она помчалась домой. Проскочив на красный свет, «здрасте» – вечно дежурившей на скамеечке у подъезда бабушке в синем платочке, и финиш в квартире. Но и тут долго не посидишь. Скинув разодранную куртку, схватила гитару и выбежала на улицу. Немного отдышавшись – спринт в сторону подземки.

На полпути к цели ее настиг ливень. Он просто полил как из ведра и все тут. Подло, очень подло с его стороны, ведь за спиной у Иры гитара. Она, конечно, в чехле, но все равно страшно. Девушка ускорилась и через двадцать минут уже была на месте, промокнуть насквозь чехол не успел.

Вход в купчинское метро встретил привычной сыростью и застоявшимся перегаром. Приглушенный свет доживающей свой век лампочки поддерживал общую атмосферу романтики. Граждане полицейские приветливо кивнули. Музыкантов здесь они давно уже не трогают.

– О, Иришка… Снова к нам? Какими судьбами? – знакомый голос от противоположной стены привлек внимание. Ира обернулась: ее давний друг и коллега Стас был занят блюзом, но это не помешало поприветствовать ее.

– Мне сейчас просто деньги очень нужны, – пролепетала девушка, распаковывая инструмент.

– Хмм… Кому ж они не нужны? – голос парня слегка задрожал, и ему пришлось закашляться, прочищая горло.

Ира знала – эта тема слишком болезненна для него. Дома ждали младшие брат и сестра, которых нужно было кормить. Их родители серьезно пили. В итоге Стас, Кирюша и Мариша оказались в детдоме.

Жизнь там была не намного лучше. Да, там кормили по часам и… все, пожалуй, на этом счастье заканчивалось. Бесконечные драки и ссоры между детьми нередко доходили до потери сознания одного из участников. С маленькими вообще никто особенно не церемонился. Чуть что, их, словно щенков, запирали в темной каморке, где малолетний арестант, забытый всеми, мог провести целые сутки. Вещи двойняшек, заботливо уложенные соседкой тетей Леной, сначала стали достоянием общественности, а потом и вовсе пропали в недрах большой кожаной сумки заведующей детдомом.

Сначала Стас старался держать марку и не размениваться на конфликты. Но терпению пришел конец в тот день, когда старшие малыши чуть не задушили его Маришу колготками. Это был предел. Парень решил бежать во что бы то ни стало. Во время прогулки, улучив момент, когда болтливые нянечки выясняли супер-важный вопрос: «Какая иномарка сейчас у Дженифер Лопес?», Стас взял двойняшек за руки и беспрепятственно покинул заведение. Встал вопрос: что дальше? Вести брата и сестру по подвалам страшно, но нужно было искать ночлег. Долго блуждая по городу в сумерках, они набрели на какую-то старую избу. Сил идти дальше не было, Маринка еле передвигала ноги, Кирилл старался не ныть, подражая старшему брату, но Стас понимал, что и мальчик очень устал. Понадеявшись на удачу, дети без стука вошли в сени – никто не отозвался. Стас прошел дальше, но и там никого не было. Бросив нехитрые пожитки в угол, дети растянулись на полу и крепко заснули.

С тех пор они жили в заброшенной бане на окраине города. С семи лет парень умел колоть дрова, строгать, через некоторое время выучился играть на шестиструнной гитаре. Тогда, в пятнадцать, когда понял, что надо бежать, эти навыки очень пригодились. Инструмент был единственной собственностью мальчика, до которой не дошли загребущие руки детдомовского руководства. Поэтому она и сейчас была с ним.

Стас смахнул набежавшую слезу и предложил все-таки приступить к музицированию. Ира согласилась, и ребята с головой погрузились в уличное творчество. Блюз, «Агата Кристи», «Кино», «Алиса», «Анимация» и все по кругу. Настал поздний вечер, а они все играли, почти не останавливаясь. Лишь появление на горизонте каких-то хипстеров, вылезающих из нор только за полночь, вернуло ребят на землю. Ира опустилась на корточки и высыпала с блюдца на горящую ладонь горсть мелочи:

– …Пятьдесят, шестьдесят… блин, всего шестьдесят рублей… – Ира повернулась к Стасу. Тот, совершенно подавленный, стоял, облокотившись на стену. Оказалось, ему не удалось добыть и пятидесяти рублей. Девушка, недолго думая, взяла парня за руку и высыпала свои монетки ему в ладонь. Стас удивленно посмотрел на нее:

– А как же Елена?

– А как же дети? – в свою очередь спросила Ира.

Глаза Стаса наполнились слезами. Он с благодарностью посмотрел на девушку. И этот взгляд был красноречивее любого признания. Молодой человек осторожно обнял ее и прошептал:

– Спасибо…

Ира тихо выдохнула ему в плечо, старая «косуха» ответила горячим запахом кожи.

Девушка шла домой и думала. Думала обо всем: о Стасе, о детях, о Елене с Андрюшей, которые стали почти родными за эти часы. Она планировала в голове завтрашний день. Надо было обязательно сходить в приют, повидать Андрюшу. Перед этим неплохо бы заглянуть в магазин, надо же хотя бы чуть-чуть порадовать мальчика. Потом она поедет к Елене. А потом… Потом… Потом – суп с котом! Да, кстати, надо хоть сегодня не забыть его покормить. Иначе он очень обидится.

– Не лезь под колеса!!!

В своих мыслях Ира чуть сама не угодила под грузовик. Спасибо внимательному дядечке – подсказал, направил на путь истинный.

Ну вот и дом! Девушка поднялась на свой этаж, как-то машинально открыла дверь, зашла, скинула куртку. После еще нескольких действий повалилась на кровать и крепко заснула.

Глава 3

«Люди, люди, люди. Какие же вы разные. Одни ходят по крышам, другие живут в подвалах. Одни из последних сил спасают детей, другие их убивают. И все они живут под одним небом, ходят по одной земле. Всех она терпит. Подобно матери, пытается любить каждого. Но приходит день возмездия. И тогда страдают все. Несчастные заживо сгорают в котлах обезумевших вулканов, тонут в холодных объятиях рыданий горных лавин».

Так думал идущий по шипящей от дождя мостовой человек. Перед будто невидящим взором сверкали языки пламени. Он шел с пустыря, где дотла сжег собственный паспорт. Почему? В нем были ненавистные имя и фамилия.

Не сбавляя шага, поправил на ходу шляпу-цилиндр. Длинное пальто с воротом, кирзовые сапоги. С виду его можно было принять за Кощея в юности. Головной убор, одежда и рост – все стремилось вверх. Довершал образ черный зонт-тросточка, который при ударе об асфальт издавал звук, похожий на маракасы. В голове его испорченной пластинкой крутились злые слова: «Ты никто! Безродный подкидыш. И не нужен нам!». Сказанная тетей Анастасией много лет назад фраза стала концом всего. Его жизни, которую он отнял, просто вырвал из пасти у Дьявола. Что ж, теперь он точно никто. Без имени, без фамилии и без семьи.

Он был болен. Пять лет, проведенные в психушке на реабилитации после автомобильной аварии, отнявшей семью, принесли только страдания. Но диагноз «амнезия» оказался благом. Выяснилось, что в той катастрофе выжил только он. Врачам удалось восстановить функции тела и даже память, но воскресить его любимых они не могли. Осталась только тетя по материнской линии, и он даже вспомнил родственницу. Но сейчас, когда его выписали, понял, что лучше бы и не знал вовсе. Сестра его мамы и на порог его не пустила, швырнув в лицо паспорт. Слабо соображая, он вышел на улицу и несколько дней шатался дворами, не зная, куда податься. Его тянуло домой. Звонкоголосая ведьма-судьба будто от души смеялась над ним, злыми языками отказывая в ночлеге. Но однажды на ее лице мелькнула тень сочувствия. Дворник дома, в одном из подъездов которого он случайно заснул, предложил парню комнату в подвальном помещении.

– Конечно, не хоромы, но жить можно… – шутил он, включая электрический рубильник на стене, – всяко лучше, чем на улице. Молодой человек от души поблагодарил доброго старика и с того дня стал жить отдельно. От улицы. Вместе они вынесли весь хлам, а позже он тщательно исследовал подвал. Среди бытового мусора нашлась старая, немного отсыревшая гитара. Наверное, кто-то выбросил, а добрый дворник не смог пройти мимо инструмента. Там же валялись какие-то куски лески для удочки. Недолго думая, парень натянул их на гриф, и получилось что-то вроде струн. Он попытался дернуть одну, инструмент откликнулся, но качество звука было ужасным. Всю ночь он провел, изучая на практике тонкости настройки.

Гитара стала смыслом его жизни. Целыми днями он перебирал струны. Дворник, периодически заходивший покормить местных котов и нового постояльца, с удовольствием слушал его упражнения. А однажды предложил:

– Слушай, а может, тебе в метро спуститься? Там на этом можно денег заработать.

Было около семи часов утра, и после этих слов дворник удалился мести улицу – молодой человек остался один. «Спуститься в метро? – улыбка медленно проползла по его губам, – а почему бы и нет?».

Наперевес со своей возлюбленной (читайте «гитарой») он направился к подземке. На входе парень в нерешительности остановился: показалось ему или вон те господа в милицейской форме уж больно подозрительно на него смотрят? Наверное, догадываются, что у парня нет паспорта. Однако дежурные лишь кивнули, пропуская его внутрь: документы их не интересовали, а музыкантов здесь они давно не трогают. Он распаковал гитару и осторожно дернул самую тонкую струну. Павильон наполнился кристальным звуком. Пальцы быстрее пробежали струнам – подземка откликнулась чуть слышным эхом. Она готова дать этому парню возможность звучать. Блюзовые импровизации на темы из классических произведений буквально взорвали гулкую тишину перехода.

Между тем к подземке подходили корифеи. Просторной походкой шла Ира, озадаченная жестким графиком сегодняшнего дня. С другой стороны спешил Стас. Двойняшки еще спали. Нужно было успеть вернуться к обеду, чтобы накормить их. С Ирой он встретился прямо у входа в метро, поэтому и в павильон ребята зашли вместе.