Высота притяжения

Летти Кейн

Высота притяжения

***

Глава 1: Тень Сокола

Воздух в зоне для экипажа терминала А международного аэропорта Шейха Зайда вибрировал низким, всепроникающим гулом – сокрушительным басом реактивных двигателей, разрывающим предрассветную тишину пустыни. На этот фундаментальный звук накладывалась причудливая какофония из сотен голосов: быстрые, гортанные рулады арабской речи, сдержанные ноты британского английского, томный шепот французского. Ледяное дыхание кондиционеров отчаянно боролось с жаром, уже струившимся сквозь гигантские панорамные окна, за которыми на раскаленном бетоне выстраивались в очередь серебристые гиганты с эмблемой Alamir Air – стилизованный золотой сокол в кольце терракотового солнца.

Мария стояла у стекла, и ее отражение – стройный, подтянутый силуэт в безупречной кремово-терракотовой униформе с золотыми пуговицами и брошью – накладывалось на медленно отрывающийся от земли Airbus A350. Его тень, огромная и невесомая, скользила по взлетной полосе, словно призрак, рожденный самим небом.

Крылья.

Она сжала ладони, ощущая под пальцами гладкую ткань юбки. Не свои – пока. Но его. Самолета. Такого же, на котором через час полетит она. В груди вспыхнуло что-то острое и сладкое – не страх высоты, а головокружительная радость, опьяняющая и леденящая душу ужасом.

Я здесь. Абу-Даби. Я прошла этот невероятный отбор.

Прошла, утаив правду.

Внешне – она была воплощением безупречности бортпроводницы премиальной авиакомпании. Плечи расправлены, спина прямая, подбородок чуть приподнят, словно ловя встречный поток невидимого ветра. Каштановые волосы, отливающие на солнце медью и огнем, были убраны в тугой, идеально гладкий пучок, не допускавший ни одной непокорной прядки – никаких «женственных» локонов, лишь суровая строгость профессионала. Лишь тени под глазами, тщательно замаскированные тональным кремом, да едва заметная белая линия сжатых губ выдавали ночь без сна и ту гулкую пустоту, что зияла под ребрами, несмотря на весь триумф. Пустоту, где должно было биться маленькое сердце ее семилетнего сына, Саши, оставшегося за пять тысяч километров, в России, с бабушкой.

«Ты примерная дочь. Хорошая жена. Затем идеальная мать! Машенька, очнись! Какая еще авиация? С твоим-то образованием? Посмотри на себя, на свой английский! Тебе никогда не светит эта работа! Спустись на землю! Мечтать не вредно, вредно – морочить голову себе и своей семье!»

Голос матери, резкий, как скрежет ржавой пилы, прорезал гулкую симфонию аэропорта. Мария резко моргнула, закусив губу до боли.

Нет. Не сейчас. Не здесь.

Она вдохнула глубоко, пытаясь уловить знакомый аромат свободы – терпкую сладость свежесваренной кахвы, томный шлейф парфюма с восточными нотками, и вездесущий, чуть горьковатый запах авиационного керосина – Jet A1. Но сегодня он пах предательством. Она солгала в анкете. Графа «Дети» – прочерк. Иначе – мгновенный отказ. Мать-одиночка, без мужа, с ребенком на руках? В консервативной арабской авиакомпании? Шансов не было вовсе. Она продала душу дьяволу за крылья. И каждую ночь ее душил один и тот же вопрос: Сколько времени у нее есть, пока правда не всплывет наружу?

– Соколова? Мария Соколова?

Голос прозвучал сзади, чуть хрипловатый, с легким, неуловимым акцентом – смесь американской расслабленности и чего-то более жесткого, степного. Негромкий, но обладающий странной проникающей силой, заставляющий услышать себя сквозь любой шум.

Она обернулась, мгновенно надев профессиональную маску безмятежного спокойствия. Перед ней стоял мужчина, казавшийся живым воплощением корпоративного духа Alamir Air. Высокий, подтянутый, в безупречно сидящей униформе, которую выделял лишь массивный золотой бейдж на лацкане. Старший бортпроводник. Хантер Маккензи. Его лицо, с резкими скулами и упрямым квадратным подбородком, еще хранило следы недавнего загара, но глаза… Глаза были цвета крепкого кофе, пронзительные, с сеточкой мелких морщинок у внешних уголков. В них читалась не усталость, а привычная бдительность хищника, высматривающего малейшую слабость. Он смотрел на нее не как на новичка, а как на потенциальную угрозу безупречному порядку, который он бдительно охранял.

– Да, это я. Доброе утро, мистер Маккензи, – ответила Мария, заставляя голос звучать ровно, спокойно, безупречно.

Не робей. Ты выдержала сотни собеседований. Ты здесь по праву. По лживому праву.

– Хантер, – поправил он коротко. Его взгляд – быстрый, сканирующий – скользнул по ее значку «стажер», безупречной униформе, задержался на лице. Замер на долю секунды дольше, чем было необходимо. Видит тревогу? Чувствует ложь? – пронеслось у Марии.

– Полагаю, тебя уже засыпали правилами и расписанием? – Вопрос прозвучал скорее как утверждение, с легкой, едва уловимой ноткой скепсиса.

– Базовый инструктаж пройден, да, – кивнула Мария, не отводя взгляда.

– Базовый – это теория. Реальность, – он махнул рукой в сторону огромного зала, где кипела жизнь, – она вот такая. Громкая, нервная и далеко не всегда следует учебнику. Твой багаж? – спросил он вдруг, и его стальные глаза прищурились.

– Сдан в камеру хранения экипажа, как предписано, – почти выпалила Мария, внутренне напрягшись. Почему багаж? Проверка?

– Хорошо. Значит, не побежишь за забытым плюшевым мишкой в последний момент, – в его голосе мелькнула тень чего-то, что могло бы сойти за иронию, если бы не было произнесено так сухо. Но уголок его губ дрогнул – почти неуловимо. Намек на детей? Или просто тест на стрессоустойчивость? – Мария замерла.

– Пойдем. Знакомься с командой на сегодня. Брифинг через десять минут. Не опаздывай.

Он развернулся и зашагал широким, уверенным шагом. Мария поспешила за ним, ловя на себе любопытные взгляды других членов экипажа. Хантер подвел ее к небольшой группе у высокой стойки с кофе. Разговор смолк.

– Коллеги, – голос Хантера был четким, режущим общий шум, – наша новенькая стажер. Мария Соколова. Россия.

Он не дал ей секунды, сразу же указывая на каждого:

– София Чен, отвечает за бизнес-класс. Лиам О'Коннор – эконом. Аиша Аль-Мансури – наш самый педантичный и ответственный сотрудник, хранительница всех предписаний, тоже эконом. Артур Гомес – старая гвардия, наш «мастер на все руки».

София, поправляя свое безукоризненное каре, искренне улыбнулась:

– Привет, Мария! Добро пожаловать в клуб бессонных перелетов. Первый рейс – самый волнительный, но держись, ты справишься.

Ее рукопожатие было теплым, твердым, ободряющим. Мария с благодарностью отметила про себя эту доброжелательность – редкий островок в море напряжения.

Рыжеволосый Лиам энергично тряхнул головой, отбрасывая непокорную прядь со лба:

– Эй, привет! Главное правило – улыбка спасает от любой турбулентности, даже от пассажирской! – Он широко улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы. Радость, исходившая от него, была почти осязаемой. – Рад видеть новое лицо, Мэш! – добавил он с дружеской фамильярностью, подмигнув.

Мария невольно улыбнулась в ответ его заразительной энергии. Глоток свежего воздуха, – подумала она, чувствуя, как камень тревоги на мгновение стал легче.

Аиша Аль-Мансури лишь сдержанно кивнула, не отрываясь от проверки своего безупречного отражения в стеклянной витрине:

– Доброе утро. Надеюсь, ты готова к полету. Мне бы не хотелось нянчиться с новичками.

Ее голос был ровным, без явного осуждения, но полным ожидания абсолютной безупречности. Вот оно – живое воплощение перфекционизма Alamir Air.

– Да, Аиша, – ответила Мария, инстинктивно выпрямляясь под этим оценивающим взглядом. – Абсолютно готова.

– Хорошо, – Аиша слегка кивнула, будто ставя мысленную галочку.

Тяжелая, дружелюбная рука легла на плечо Марии, заставив ее обернуться:

– Добро пожаловать в семью, Мэш! – Артур тут же подхватил прозвище, данное Лиамом. – Не переживай, экипаж – твоя крепость. Держи спину прямо, улыбайся – и все пойдет как по маслу.

Его теплота была почти отцовской, и он вызвал мягкий смешок у Софии.

– Спасибо, Артур, – Мария почувствовала, как начальное, леденящее напряжение понемногу отступает. Команда была разной, но атмосфера ощущалась… почти что человечной. Пока.

– Ладно, тусовка, – Хантер бросил взгляд на дорогие часы на запястье. Его взгляд снова стал жестким и собранным. – Все в брифинг-рум. Шевелимся. Стажер, за мной.

Он повернулся, но София мягко перехватила инициативу:

– Хантер, шейх Аль-Нахайян в 1А сегодня. Кофейный сервиз «Lalique», вода «Voss», лед-шарики… Ты хотел лично проконтролировать подачу?

– Да, Софи, спасибо, – кивнул Хантер, его пальцы бессознательно постукивали по обложке планшета. – Мария будет в экономе с Лиамом и Аишой. Но… – он повернулся к Марии, и его взгляд снова пригвоздил ее, – используй время перед посадкой, наблюдай за подготовкой бизнес-класса. Учись видеть детали. Пуровер. «Voss». «Lalique». Лед-шарики. Стандарт высоты. Запомни. Это – лицо компании.

– Запомнила, – кивнула Мария, мысленно фиксируя каждое слово. Пуровер. Voss. Lalique. Шарики. Стандарт. Ее аналитический ум, заточенный годами работы в реанимации, цеплялся за конкретику. Это помогало отвлечься от страха.

– И всем, – Хантер обвел взглядом группу, его голос стал тише, но оттого лишь острее, – помните: мы – тень золотого сокола. Любая ошибка – пятно на его крыле. На брифинг. Тихо. Быстро. Профессионально.

Он развернулся и зашагал к двери брифинг-рума, не оглядываясь. Команда двинулась за ним организованно, без суеты. Мария – последней, чувствуя, как холодок страха снова сжимает ее горло.

***

Брифинг-комната. 05:55.

Комната была аскетичной: большой стол, экран с маршрутом Абу-Даби – Эр-Рияд, карты, строгие стулья. За столом – два пилота. Второй пилот, молодой араб Амир, широко улыбнулся и приветливо кивнул входящим. Капитан…

Мария замерла на пороге, заставляя себя дышать ровно. Рэйф Дэвлин. Командир воздушного судна. Легенда и призрак. Сколько раз она слышала о нем за время обучения – и столько же раз ее предупреждали не встречаться с ним взглядом. И поскольку на время этого полета он был ее капитаном, девушка добросовестно решила прислушаться к этим наставлениям. Мало ли.

Его темные, почти черные волосы были коротко и безупречно подстрижены. Ровный, прямой нос, жесткая линия скул – лицо, будто высеченное из гранита и холода. Он сидел, слегка наклонившись над бумагами, его профиль был резким и абсолютно сосредоточенным. Его взгляд скользнул по группе, быстрый, всевидящий, сканирующий. Остановился на Хантере, жестом указав на стулья. Ни слова приветствия.

– Садитесь, – его голос был низким, ровным, с безупречным оксфордским акцентом, лишенным малейших эмоций. Звучал, как скрежет льда. – Рейс AY-270, Абу-Даби – Эр-Рияд. Вылет 07:30. Время полета – 1 час 55 минут. Ветер встречный, умеренный. Турбулентность средней интенсивности прогнозируется перед заходом на посадку.

Он говорил четко, лаконично, глядя на планшет, а не на людей. – Загрузка: бизнес 38 из 42, эконом 285 из 300. VIP в 1А – шейх Аль-Нахайян. Полный протокол.

Быстрый, ничего не значащий взгляд на Софию. Та кивнула, не меняя бесстрастного выражения лица. – Багаж: стандарт. Спецгруз – дипломатическая почта, сектор C.

Рэйф перевел взгляд на Хантера. Его глаза, двигаясь по плану, на мгновение остановились на Марии. Фиксация нового объекта. Без интереса. Без оценки. Как на неодушевленный предмет. – Стажер?

– Мария. Первый рабочий рейс. Эконом-класс. Лиам и Аиша – основные, – ответил Хантер, спокойно откинувшись на стуле. Его стальные глаза внимательно наблюдали за капитаном.

– Контрольные списки безопасности? – спросил Рэйф, его взгляд скользнул по планшету Хантера.

– Подтверждены для всего экипажа, капитан, – ответил Хантер.

– Хорошо. – Рэйф снова уткнулся в свои бумаги. – Особых указаний нет. Внимание. Профессионализм. Время на предполетную подготовку – 50 минут. Вопросы?

Его взгляд, холодный и пустой, скользнул по лицам. В комнате, казалось, перестали дышать. Вопросов не было.

– Тогда удачного рейса. На позиции.

Он встал. Его движение было выверенным, механическим, без единого лишнего жеста. Амир последовал за ним. Они вышли, не оглянувшись.

Тишина в комнате повисла тяжелым, плотным покрывалом. Мария выдохнула, не осознавая, что все это время задерживала дыхание. Ледяная глыба. Не человек. Машина. Его взгляд… он пронзил ее насквозь, оставив ощущение ледяного ожога. Никакого тепла, только абсолютный нуль. И страх – что он увидел. Увидел ложь, страх, мать-одиночку, прячущуюся за ее профессиональной маской.

– Ну что, Мэш, впечатлена? – Лиам нарушил тишину, пытаясь снять напряжение своей обычной бравадой, но в его голосе слышалась знакомая всем горечь. – Наш капитан – душа компании. Особенно по утрам.

– Лиам, – предупредительно сказала Аиша, ее голос был тихим, но стальным.

– Он лучший пилот в небе, – спокойно, без эмоций, добавил Хантер, вставая. Его стальные глаза встретились с растерянным взглядом Марии. В них читалось понимание ее шока, но и четкое, ясное предупреждение: «Никаких комментариев. Работай». – И он терпеть не может сбоев в системе. Так что не будь сбоем, стажер. Работаем.

***

А350-1000. 06:10.

Двигаясь по телетрапу, экипаж молчал, тишину нарушал лишь ритмичный стук каблуков о пол. Мария шла рядом с Софией. Сердце колотилось – и от страха перед рейсом, и от ледяного прикосновения взгляда Дэвлина.

– Рэйф… – тихо сказала София, следя за ее взглядом, устремившимся в пустоту. – Он… особенный. Летает точнее любого компьютера. Знает самолет как свои пять пальцев. Не бойся ты его так! – она мягко коснулась руки девушки. – И не обсуждай его с другими экипажами – и так все судачат, – грустно улыбнулась она.

Переступив порог и оказавшись внутри «стальной птицы», Мария на мгновение прикрыла глаза, вдыхая тот самый, желанный запах свободы и ее неба. Запах ее мечты, обернувшейся кошмаром.

– По секторам, – скомандовал Хантер, снимая пиджак униформы и аккуратно вешая его на вешалку у служебного кубрика. – Стандартная проверка: кресла, ремни, столики, туалеты, аварийное оснащение. Артур, кухни и вода. Время – сорок минут. Спокойно. Четко. Без ошибок.

Его голос не требовал крика, его слышали все.

Команда разошлась. Мария последовала за Лиамом и Аишей в эконом-класс. Пространство, заполненное рядами кресел, казалось огромным и слегка враждебным.

– Окей, Мэш, – Лиам хлопнул ладонью по спинке кресла 10А, но уже без прежнего задора. След встречи с капитаном все еще витал в воздухе. – Слушай, смотри, запоминай. Сектор А: ряды 10-25. Твоя зона сейчас. Первое: ремни. Тяни – проверяй фиксацию, отпускай – проверяй плавность. – Он ловко продемонстрировал. – Второе: спинки. Вверх-вниз без заеданий. Третье: столики. Фиксация в поднятом и откинутом состоянии. Четвертое: карманы впереди стоящих кресел – мусор? Пятое: жилеты под креслами на месте? Шестое: инструкции по безопасности в кармане? – Он перечислял четко, быстро. – Поняла? И так – каждое кресло. Начинай с 10А. Я рядом. Ошибешься – Аиша съест. – Он попытался шутить, но шутка вышла плоской.

– Поняла, – кивнула Мария, фокусируясь на действиях. Она подошла к креслу 10А. Ее пальцы, тонкие и сильные, потянули ремень. Щелчок. Отпустила – плавно расстегнулся. Хорошо. Она подняла спинку, опустила. Плавно. Откинула столик – зафиксировался. Проверила карман – мусора нет. Нащупала под креслом жесткий валик спасательного жилета. Увидела в перед креслом синюю папку с инструкциями. Одно готово.

Она перешла к 10B. Волнение начало медленно сменяться сосредоточенной деловитостью. Работа – лучшее лекарство от страха.

Аиша работала в соседнем секторе, ее движения были экономичными, точными, выверенными до автоматизма. Она заметила, как Мария проверяет жилет под креслом, лишь касаясь его рукой.

– Мэри, – ее голос был тихим, но резал воздух, как лезвие. – Жгут нужно не только нащупать. Визуально убедись, что чехол цел, застежка исправна. Дерни легонько за лямку, чтобы убедиться, что он не заклинен.

Она продемонстрировала на своем кресле. Безупречно.

– Спасибо, Аиша, – Мария поправилась, выполнив действие. Взгляд наставницы был не критикующим, а требующим безупречности.

– Мария, – голос Хантера прозвучал рядом. Он стоял у прохода, наблюдая. – Пока пауза – подойди к Софии. Урок сервировки для VIP. Две минуты. Учись.

Мария быстро прошла в бизнес-класс. София заканчивала ритуал у кресла 1А: серебряный поднос, хрустальный стакан «Lalique» с идеальным шаром льда, бутылка «Voss», крошечная живая орхидея в прозрачной вазе, премиальные льняные салфетки с монограммой. Каждое движение – бесшумный балет точности и эстетики. Хантер стоял рядом, его стальные глаза фиксировали каждую деталь.

– Видишь? – тихо сказал он Марии. – Детали создают атмосферу. Запомни этот уровень. Это то, за что платят. И то, что требует безупречности.

***

В салоне. Предпосадочная готовность.

– Позиции, – скомандовал Хантер, появившись в проходе эконома. Его голос был спокоен, но нес в себе скрытую энергию. – Спокойствие. Улыбки. Пассажиры идут.

Мария заняла позицию рядом с Аишей, отщелкивающей за спиной счетчик. Поток пассажиров уже направлялся к самолету, заставляя глаза стажерки гореть сосредоточенным светом и заглушать последние остатки страха. Она расправила плечи, и на ее лице появилась та самая, обязательная улыбка Alamir Air, пока еще вымученная, но уже профессиональная.

Первый пассажир, мужчина с деловым портфелем, ступил на борт, оглядываясь.

– Мархаба! Доброе утро! Добро пожаловать на борт Alamir Air! – прозвучал четкий, мелодичный голос Аиши, ее улыбка была безупречной, словно отрепетированной.

– Доброе утро! Пожалуйста, проходите, ваше место 13В, – добавила Мария, возвращая посадочный талон пассажиру. Она улыбалась, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Ее первый рейс начался.

Аиша, не поворачивая головы, кивнула ей почти незаметно. Одобрение. Маленькая победа.

За первым пассажиром хлынул поток. Мария улыбалась, встречала, направляла, повторяла приветствия. Работала. Каждое «добро пожаловать» было гвоздем в крышку гроба ее страха. Каждая улыбка – броней против ледяного взгляда капитана. Она была здесь. Она летела. А Саша… Скоро, солнышко моё. Мама сделает все, чтобы мы скоро увиделись. Ложь горела на языке, как керосин. Но крылья были у нее в крови. И она не опустит их. Ни за что. Ни перед кем.

***

Глава 2: Высота Притяжения и Турбулентность Эконома

Работа закипела. Мария, следуя за Аишей и помогая Лиаму, который ловко маневрировал в проходе, словно опытный таксист в час пик, направляла пассажиров, помогала с размещением ручной клади, отвечала на вопросы. Каждое «пожалуйста», каждое «добро пожаловать» требовало концентрации. Она была здесь, на борту, но каждый взгляд ребенка заставлял ее сердце сжиматься от щемящей боли.

– Извините, где 25А? – растерянно спрашивала пожилая женщина, держа билет дрожащей рукой.

– Прямо здесь, мадам! Ряд с вами, – Мария мягко взяла ее под локоть, указывая на кресло у окна. – Вот ваше место у иллюминатора. Давайте, я помогу с сумкой?

– О, спасибо, дитя мое! – женщина просияла. – Такая красивая стюардесса, и форма так Вам подходит!

– Эй, Мэш! – Лиам протиснулся мимо нее, неся стопку пледов. – Вижу, ты уже покоряешь сердца пассажирок! Осторожно, скоро очередь женихов выстроится! – Он подмигнул ей, его рыжие вихры взметнулись от резкого движения. – Кстати, вот твоя первая жертва – тот господин в 14-м ряду свято уверен, что его чемодан должен поместиться в раковину туалета. Иди развей его иллюзии? Я помогу с ручной кладью здесь.

Мария фыркнула, невольно рассмеявшись. Его легкий, беззаботный тон был как глоток свежей воды в раскаленной пустыне, он снимал напряжение. Она направилась к 14Е, где мужчина с красным от напряжения лицом пытался втиснуть явно нестандартную сумку под сиденье.

– Сэр, добрый день, – начала она вежливо, с профессиональной улыбкой. – Боюсь, это место предназначено для небольшой ручной клади или дамской сумочки. Ваша сумка слишком велика. Позвольте, я помогу найти место на верхней полке?

Пока она решала багажную головоломку, мимо нее, направляясь в бизнес-класс, прошла молодая пара. Девушка висела на руке парня, щебеча что-то на французском. Парень ловил на себе восхищенные взгляды. Мария услышала, как София, стоявшая у занавеса, тихо сказала Артуру:

– Молодожены. Видишь, как она его держит? Словно боится, что он упорхнет вместе с нашим «золотым соколом». А он – точно павлин, распустил хвост перед всем экономом. Люблю наблюдать за людьми.

– Главное, чтобы павлин не потребовал шампанского за счет компании в экономе, – усмехнулся Артур, поправляя галстук униформы. – Хотя с тобой у него это точно не прокатит.

Мария, успешно отправив сумку наверх, поймала взгляд Аиши. Та, проверяя ремни у аварийного выхода, подняла бровь в немом вопросе. Мария ответила едва заметным кивком: Справилась. Аиша чуть склонила голову – Принято. Профессиональное эхо, звонкое и точное.

***

Наконец, все пассажиры были на местах, багаж размещен. Хантер закрыл дверь с глухим хлопком и характерным шипением герметизации. В салоне на мгновение воцарилась почти звенящая тишина, тут же прерванная мелодичным сигналом и четким, идеально поставленным голосом капитана по громкой связи:

– Дамы и господа, говорит капитан. Экипаж готов к вылету в Эр-Рияд. Расчетное время полета – один час пятьдесят пять минут. Полет пройдет на высоте тридцать семь тысяч футов. Пожалуйста, пристегните ремни безопасности и внимательно ознакомьтесь с инструкциями бортпроводников. Спасибо, что выбрали Alamir Air, и приятного полета под крылом нашего Золотого сокола.

Пока самолет двигался по рулежной дорожке, направляясь к началу взлетно-посадочной полосы, экипаж провел демонстрацию аварийно-спасательного оборудования под мерный, бархатный голос Хантера. Как только была получена команда капитана «бортпроводникам приготовиться к взлету», Мария заняла свое служебное место у выхода рядом с Аишей, пристегнулась пятиточечным ремнем. Сердце бешено колотилось, сливаясь с ритмом шасси по бетону. Сейчас. Сейчас будет взлет. То, ради чего она продала душу.

Она смотрела перед собой, и нарастающий гул двигателей практически явил ее взору картину, как в кокпите капитан плавно отодвигает от себя РУДы. Самолет рванул вперед с нарастающей, неумолимой силой. Мария почувствовала, как перегрузка вжимает ее в кресло, словно невидимая гигантская ладонь прижимает к земле. И вот… такой знакомый, но от этого не менее волшебный момент – плавный, невесомый отрыв носовой стойки шасси, затем – основных. Земля стремительно поплыла вниз. Песчаные дюны, бирюзовые лагуны, сверкающие небоскребы Абу-Даби превратились в миниатюрный макет, залитый ослепительным солнцем. Самолет плавно накренился в левый разворот, набирая высоту, и свет ударил в иллюминаторы, заливая салон жидким золотом.

Я лечу.

Слезы навернулись на глаза, но она быстро их смахнула, делая вид, что поправляет шарф. Мечта. Она здесь. Выше облаков. Ее глаза отражали бескрайнюю, зовущую синеву за окном. Сашенька, ты бы только видел эту красоту сейчас! – пронеслось в голове, и тут же – горестное: Интересно, о чем ты думаешь в эту минуту?.. Играешь? Скучаешь?

– Первый взлет на линии всегда впечатляет, – тихо констатировала Аиша, не глядя на нее, наблюдая за пассажирами. Ее голос был ровным, но в нем не было прежней строгости. – Даже после сотен рейсов. Каждый раз – как в первый.

***

Самолет уверенно шел вверх, пронзая слои облаков. Через несколько минут зазвучал сигнал, и по салону разлился голос Хантера:

– Уважаемые пассажиры, мы набрали безопасную высоту. Индикатор "Пристегнуть ремни" выключен. Вы можете свободно перемещаться по салону, пожалуйста, соблюдайте осторожность. Бортпроводники начнут обслуживание в ближайшее время.

Сигнал погас. Работа началась. Мария и Лиам, Аиша и Артур двинулись по проходам с тележками напитков. Лиам весело напевал под нос, разливая сок.

– Что желаете выпить, сэр? – четко и вежливо спросила Мария у мужчины у окна, соблюдая дистанцию.

– Кофе. Черный. Без сахара. Побыстрее, – ответил он, не отрываясь от ноутбука.

– Один черный кофе, сэр. Сейчас, – улыбнулась Мария, профессионально наливая напиток в картонный стаканчик. Она аккуратно передала его, балансируя при легкой тряске. Турбулентность. Настоящая, живая.