История магов. Книга 1.1. Рожденная Огненной

Мой взгляд скользнул по одинаковым, словно вырезанным из камня лицам с вытатуированным на лбу треугольником – знаком Огненных; по застывшим глазам; когтистым рукам, мерно перемешивающим что-то в котлах, – и кровь заледенела в жилах. Лучше уж родиться человеком, чем серым послушником. Правильно кузнец дергался при одном подозрении, что его жена может оказаться кем-то подобным. Все они, серые, были одинаковыми и вели себя одинаково послушно, безынициативно и безэмоционально. И все без исключения проходили специальное воспитание-обучение в замках Боргов (поэтому их называли у-борг-ими).

Продолжая опасливо оглядываться по сторонам, я осторожно пошла по каменному коридору. Под всполохи взрывающейся лавы потревоженных огненных колодцев.

Стоп!

Я замерла на месте. За поворотом невысоко над полом мерно покачивался и беседовал с одним из послушников Скрэп Скрк’н, старший брат главы рода некромантов. Сжав кулаки и стиснув зубы, чтобы не зарычать вслух, я поспешно отступила подальше в тень. Обрат твою магию, а этот что здесь делает? Мы с ним… однажды при случайной встрече немного повздорили. Повезло мне, что тот был просто старшим магом, не главой рода. Была там в свое время какая-то темная история, из-за которой первенец некромантов Скрэп лишился наследства – книги магии некромантии, почему так и не стал верховным магом после смерти отца. Но подробностей, кажется, никто толком и не знал.

Просочиться бы мне мимо как-нибудь… Мне же надо в тронный зал, а осталось то чуть-чуть! Последний участок перед ним – а вон там коридор уже плавно переходит в огромное темное помещение. То самое, куда я обязана являться по вечерам, если планирую дожить до следующего утра. Прижавшись к шершавой холодной, совсем не прогреваемой стене, я раздраженно разглядывала некроманта. Скрэп, нервно дергая костлявыми руками со множеством перстней, пытался что-то внушить равнодушно смотрящему на него пустыми глазами дорри. А я не могла понять, кто же из них мне нравится меньше. Большинство магов, особенно сильных магов, выглядят так, как они себя ощущают, и Скрэп, похоже, чувствовал себя неважно. Сморщенная тусклая серо-зеленая кожа, узкие водянистые злые глаза, почти бесцветные под яркими зеленовато-черными густыми бровями, крючковатый нос и красный балахон, скрывающий все, кроме лица и то и дело вздымаемых рук. Некроманты всегда носили балахоны – видимо, стремясь скрыть безвольно болтающиеся под ними ноги. Эти маги, едва не касаясь ногами пола, так и плыли обычно по воздуху по своим делам, о которых я ничего не знаю и, магия моя, знать не хочу! Борясь с подкатывающей к горлу тошнотой от мерно покачивающегося в воздухе мага, я судорожно вжалась в противоположную стену. Моя задача – держаться от некроманта подальше, чтобы выжить и достать своего настоящего врага. Так что, кое-как усмирив желание надавать Скрэпу по морде (там было за что), я прокралась мимо, пока он что-то вдалбливал серому послушнику.

Уф, миновала гада! Я с шумом выдохнула, отлепилась от стены и пошла дальше, равнодушно выбирая из своих волос обломки очередного гребешка. В последнее время у отца было плохое настроение, поэтому его лучше было лишний раз своей вспученной шевелюрой не злить. И так с тех пор, как я стала всерьез заниматься фехтованием, особенно моими любимыми двуручными мечами, его стали крайне раздражать мой перекачанный торс, налитые мышцами сильные руки – и я сама, в общем и целом. Впрочем, раздражать его я начала еще с рождения, как и Фламина… Нокх, да не похожа я на нее! И судьбы у нас другие, непохожие, вот!

Тронный зал сегодня опять выглядел мрачно, под стать настрою главы рода. Верхний свет потушен, все освещалось только огненными всполохами колодцев в стенах да установленными на полу на длинных витых ножках магическими свечами. Отделанное изнутри темно-коричневым мрамором, сейчас помещение выглядело темницей или ловушкой. Словно в тонущих в темноте углах пряталось нечто невидимое, желающее меня уничтожить. Нет, я не боюсь темноты. Бояться надо магов тени Айкроменов, а сама по себе темнота не страшна. Наверное.

Неловко поводя не защищенными броней мускулистыми плечами, я, постоянно оборачиваясь, словно Тень уже гналась за мной, быстрым шагом поднялась по огромному ступенчатому возвышению. Вот и вершина (я почти не задыхалась… ну почему пешком?!). Слева и справа – два столпа огня, меж ними – зловещий трон… Пустой. Как же?.. Где же?.. Я выпучила глаза и растерянно огляделась. Вокруг, на ведущих к трону ступеньках, где стояли вплавленные в камень или вставленные в витые канделябры тонкие свечи, толпилось множество второстепенных магинь и магнесс рода Оуэнн. От одной из них я узнала, что отец отбыл по неотложным делам. Но чуть позднее должен вернуться, так что уходить нельзя. Я скользнула застывшим взглядом по Риду, и кулаки сжались сами собой. Успел вернуться раньше меня и безразлично сидел сейчас с совершенно прямой спиной на ступеньке у трона, не обращая на все вокруг никакого внимания. Его голова тоже сейчас казалась одним страшным факелом – так сильно над холодным красивым лицом с изящным прямым носом и узкими губами полыхали его короткие волосы-костер. Наследник рода, тень его побери. Темно-карие глаза смотрели куда-то в потолок. Конечно, никого из нас, ничтожных, для него не существовало. И людей, которых этот обратнутый сжег, – тоже. Люди для него ничто! Меч по нему плачет! Мои глаза полыхнули пламенем, но… не в тронном же зале, я ж не дорри. Вздохнула и принялась спускаться по ступенькам в самый низ, на свое место. Подслеповато щурилась от резкой перемены: с ярчайшего света в почти полную тьму, блики перед глазами… И тут я почти нос к носу столкнулась со Скрэпом! Голову мне оторвать, его же магия светит в магическом пространстве во всю мощь!

– Вот ты где! – прошамкал тот, неустойчиво покачиваясь в воздухе над самым полом, и схватил меня за запястье. – Ты поедешь со мной!

Ужас вихрем прожег внутренности. Некромантские обряды… Как отец мог разрешить такое?! Но просто так я не дамся! С рычанием я вырвала свою руку из его вялой хватки и отступила на два шага, встав в боевую стойку.

– Вы не можете забрать ее с собой без разрешения главы рода Оуэннов, – робко возразила одна из магинь с почти добрым лицом, но холодными потухшими глазами – словно углями, на которые плеснули слишком много воды.

Я ее раньше не видела. Новенькая из провинции? Не повезло бедняге.

– Сейчас его нет, а потом ему и не захочется ссориться с нашим благородным родом Скрк’нов из-за никчемной пятнистой недомагнессы, – самодовольно ответил Скрэп, доставая светящийся магический аркан и набрасывая его на меня. – А сейчас, я смотрю, никто из магов не против, чтобы я ее забрал.

Он выразительно посмотрел в сторону Рида, но тот продолжал неподвижно сидеть, глядя куда-то в сторону. Я для него не существовала. Как и все остальные. Пусть Скрэп хочет что угодно, я убью того обратнутого! Никакой некромант меня не остановит!

С этими мыслями я принялась трепыхаться в объятьях магической веревки, но та держала крепко. Дернулась, чтобы вырвать ее из хватки Скрэпа. Бесполезно… Нокх бы подрал этого дерьмового некроманта!

Вообще Нокхи были магами иллюзии, и, откровенно говоря, я была не очень в курсе, почему именно они должны были кого-то подрать. И почему их фамилией, как и многими другими фамилиями, вроде Шкарпи, вообще ругались. Просто звучало хорошо, и все так говорили. Нокх дери всех некромантов, я не позволю забрать у меня из рук мою добычу! Рид – мой! Убью его! Эх. Похоже, с этой мыслью я и умру в лапах некромантов…

– Как единственный маг здесь, я берусь спасти от тебя эту девочку, – послышался откуда-то сбоку слабый старческий голос. – Я вызываю тебя!

Глава 3. Почти избранная

Скрэп резко развернулся, и я тоже вытаращилась в ту сторону. Перед нами стоял низкорослый крепко сбитый старик с белоснежными короткими волосами и добрым лицом. Весь такой разодетый в темно-зеленые пышные одежды со множеством бантиков и завитков и увешанный дорогими зачарованными украшениями. Пальцы его, казалось, вот-вот переломятся от толстых, тяжелых перстней. На лбу красовался поблескивающий металлом бежевый иррановый обруч со знаком Халецких, ромбом с двумя перекрещенными горизонтальными уголками на нем. Интересно, как чувствуешь себя с таким обручем на лбу? Да-да, интересуйся дальше. Ирран – самый дорогой металл в объединенных землях. Наверно, не просто так его верховные маги носят. Он не для таких, как я. Не для пятнистых и, тем более, магнесс. Вроде за всю историю магов во главе магического рода магнесса была всего однажды… Не считая рода магов любви, конечно. Но они не в счет.

Старика окружал тускнеющий, но все еще могущественный ореол бежево-розовой магии. Скрэп начал было усмехаться, глядя на низенького вояку, но улыбка быстро застыла у него на лице – он узнал говорящего. Это был дедушка Халецкий, отец моей матери. Он в последнее время – не знаю, может, месяц, может, год назад – вдруг вспомнил о моем существовании и даже немного беседовал со мной иногда. Так, в основном, о весьма отвлеченных понятиях вроде добра и зла, правильного и неправильного и обо всем таком прочем. Глава рода магов природы, природной жизни, он был очень стар – настолько стар, что это даже стало заметно внешне. Но Скрэп мог обскрипеться от злости: дедушка Халецкий был верховным магом, а значит, недосягаемым для любого старшего!

– А-а-а… Я… Извините, – пробормотал Скрэп, поспешно сматывая аркан. – Если вам нужна эта недомагическая тварь, берите ее.

Он бросил на пол стеклянный шарик и исчез в клубах вонючего фиолетового дыма. Я ухмыльнулась. Кому, интересно, нужны эти эффекты? Людей ведь в зале, вроде, нет. Меня передернуло от запоздалой мысли о том, как эти эффекты могли бы сказаться на мне, если бы не…

– Дедушка Халецкий! – с вполне искренней радостью подбежала я к старику, помогая сесть в появившееся рядом с ним резное кресло. – Как я рада вас видеть!

– Я тоже рад видеть тебя, дитя мое, – улыбнулся он, морщась от боли и устраиваясь поудобнее. – Но я пришел к вам с официальным визитом. Мило тут у вас… – он снова поморщился и раздраженно добавил. – Странно, что твоего отца еще нет, ведь мы договаривались встретиться здесь, в вашем замке, сегодня.

Я нахмурилась: в последнее время ему становилось все сложнее передвигаться. Только срочное дело могло вытащить его из родового гнезда. Официальный визит? Так вот к чему тут все так готовились! Пытались сделать вид, будто у нас обычный замок. Да-да, кто поверит!

– На самом деле я пришел к тебе. Слушай меня внимательно, детка, – посерьезнел он. – Слушай и не перебивай, потому что у меня очень мало времени, а дело не терпит отлагательств.

Спохватившись, я опустилась на правое колено, склонив на мгновение голову в традиционном знаке приветствия главы рода. И краем глаза отметила, что все вокруг, включая даже Рида, с любопытством смотрят в нашу сторону. В глазах наследника рода полыхало пламя, и меня прожег озноб от его взгляда. Такими, наверно, являлись плохим людям обитатели мифического царства в старом человеческом веровании. Каким же он был высоченным отсюда, снизу!

– Ты знаешь, что из всех моих сыновей в живых остался только один. А дочери либо вышли замуж, как твоя мать, и вступили в другой род, либо ушли в монастыри магии, – начал сидящий в кресле глубокий старик Халецкий, перекрещивая кисти рук ладонями вниз, разрешая мне встать. Закашлялся, и я затаила дыхание в сочувствии. Все же он справился с собой и натужно продолжил. – Но мой последний сын погряз в плотских развлечениях и предал не только меня, но и саму природу магии нашего рода. Я знаю, что сегодня он умрет.

Вокруг зашумели, но дедушка Халецкий не обратил на это никакого внимания.

– Он умрет не по моей воле, а по воле провидения в объятиях очередной магнессы любви, а может, тени или лунного света, или, что хуже всего, – человеческой женщины. И род Халецких останется без наследников. А я стар, – он выдержал паузу, – и мой срок подходит к концу… Но я не могу оставить нашу книгу магии на произвол судьбы. Я знаю, что ты не представляешь для своего рода никакой ценности. Но твой характер представляет ценность для меня, потому что ты напоминаешь мне мою покойную жену. Твоя мать в свое время была почти точной ее копией… И ты выросла такая, каким должен был бы стать мой наследник. Хотя я знаю тебя совсем немного, но успел сильно привязаться к тебе, моя маленькая Мар’Гхор Ритд’Хас, – последние слова он произнес так странно, что я даже не поняла их смысла. Гулкие, сильные, словно живые звуки расходились в магическом пространстве и, разносясь от сердца вместе с кровью, дрожью отдались в ушах в физическом, складываясь в дрожащие, меняющиеся глухие слова. Дрожь физического тела передалась назад, и моя магия еще долго продолжала волноваться от странных звуков даже тогда, когда те уже давно рассыпались в магическом пространстве.

– И теперь хочу, чтобы хранительницей книги нашего рода стала ты, – обычным голосом завершил свою речь дедушка Халецкий.

От неожиданности я даже онемела. Я?! Хранительница книги? Нокх его дери, да это немыслимо!

– Я?! Но магини и магнессы не могут пользоваться книгами магии, – фыркнула я, невежливо почесав ухо.

Обратить твою магию, это что, очередная проверка?

– Нет, – старик печально покачал головой. – Но ты будешь хранить ее, пока не передашь после года брака своему законному мужу, а дети ваши с ним уже будут из рода Халецких. Да будет так.

Его тело изогнулось, неестественно выпрямилось, как у куклы. Я застыла с выпученными глазами: от него ко мне (мне!) двинулся маленький теплый огонек бежево-розового цвета. Он двигался, и двигались мои ноздри, шумно вдыхающие и выдыхающие воздух. Сердце замерло. Огонек исчез в груди, погрузился в сердце… Вспышка! Вихрь, буря, тайфун эмоций, странных, непривычных, ярких, затмил все вокруг так, что я перестала видеть. Только чувствовала светлую чистую радость – острую, живую, совершенно незнакомую, словно существующую отдельно от меня. Все тонуло в ярком, но быстро тускнеющем бежево-розовом магическим ореоле. Все ссадины, царапины, порезы, укусы, застарелые шрамы, проткнутый когда-то раскаленным прутом правый бок и прочие раны зажили в одно биение сердца.

Когда я открыла глаза, дедушка Халецкий был уже мертв.

Я была так ошарашена его гибелью, что вся суета, поднявшаяся после этого, прошла будто в тумане мимо моего сознания. Словно это была я и не я одновременно. Очнулась у себя в комнате лишь тогда, когда серый послушник с каменным лицом передал, что нужно идти к отцу.

Тронный зал выглядел так же, только теперь в нем никого из магинь и магнесс не было. Боясь не вовремя запутаться в неудобном шлейфе, я подошла к трону и осторожно опустилась перед ним на правое колено, склонив голову и спустя мгновение подняв ее по разрешению отца. Да, характер у меня был огненный, но и у него – тоже. Перед ним лучше было не выоборачиваться. Лицо отца от всполохов огненных столпов слева и справа казалось какой-то уродливой маской под тлеющими, как угли, багрово-черными короткими волосами. Но даже при обычном освещении его черты были грубее и жестче, чем у сына. Хуже всего были мерцающие, находящиеся в постоянном движении темно-карие круглые глаза. Так легко они вспыхивали безудержной яростью, которой опасались не только все в наших землях, но и многие вне них. Коренастый, но бесконечно властный с головы до пят, он мог просто нахмуриться для того, чтобы у стоящего перед ним все свело внутри. Как правило – от того, что внутри все уже было сожжено дотла. В отличие от дедушки Халецкого, одетого чересчур вычурно, на отце была только простая черная рубашка из дорогого амерунного полотна со шнуровкой у ворота и такие же простые брюки. А из украшений только тускло поблескивал на лбу багрово-золотистый иррановый обруч с выбитым треугольником. Магических амулетов отец не носил, считал это ниже своего достоинства.

– Я слышал, дочь моя, ты удостоилась великой чести быть временной хранительницей книги магии рода Халецких, – медленно начал он, раздувая широкие ноздри. – Это хорошо. Надеюсь, ты понимаешь, что она не должна покинуть пределы нашего рода.

Чего-чего? Я непонимающе вскинула голову. Магнесса, вступая в брак, переходит в род мужа. Что отец, твою магию, задумал?

– Да… – протянул он. – Не должна. Но я уважаю волю моего покойного друга и не буду ее нарушать. Ты выйдешь замуж за Рида и через год отдашь ему книгу Халецких. Разумеется, детей у вас не будет, не хочу рисковать нашей силой. Об этом позаботится маг из рода Рундов, который скоро будет здесь. Ты же спустя год заявишь, что хочешь уйти в монастырь магии, а значит, освободишь моего сына от всех брачных обязательств. И дети Рида с его новой супругой будут Оуэннами, владеющими двумя книгами магии. Это даст Огненным небывалую силу и позволит править всеми остальными родами! Ступай, дочь Оуэнна, приготовься к встрече с магом из Рундов.

Я все еще стояла на одном колене и оцепенела от его слов.

– Иди! – глаза Бахраманда полыхнули пламенем.

Он даже привстал с трона в мгновенно вспыхнувшей ярости. Кровь вскипела в моих жилах, лицо свело судорогой, так что я склонила голову и медленно двинулась к себе. В голове билась одна мысль. Нет. Нет! Нет!!! Этого всего не может быть! Не со мной!.. Не со мной… Уже уходя, я заметила Рида, тенью стоящего по правую руку от отца. Сейчас он с интересом разглядывал меня, похоже, прикидывая… Что? Я могла застать его лишь врасплох, он же мог все. Огненные считаются самыми страшными магами, если не считать магов тени. Нет, всего этого просто не может быть! Это неправда, я не хочу!

В своей комнате, каменной клети с узкой бойницей окна под самым потолком, я перестала скулить и начала быстро собираться. Бежать отсюда, скорее! Книга магии Халецких в груди тревожно трепетала, она боялась встречи с книгой Огненных, и ее ужас передавался мне. Что будет, если Оуэнны завладеют двумя книгам магии?! Лицо дернулось от одной мысли о том, что тогда ждет объединенные земли. С отвращением я сменила жутковатое платье на еще не сданный мной по счастливой случайности в общую гардеробную кожаный доспех. Яростно дергала непослушные ремни и застежки. Достала из-под подушки кинжал и аккуратно вложила в сапог. Нужен запас еды, но идти за ней в подвал, на кухни, нет времени…

За спиной колыхнулся воздух от беззвучно открывающейся не имеющей запоров двери. Я обернулась и замерла. Дверь, та дверь, которую мне с таким трудом в свое время удалось заслужить, впустила внутрь его. Рид! Рид Оуэнн!

Оторопь! Нервно сглотнула. Но я же не только скулю. Все-таки попыталась закрыть собой сумку. Что будет, если он скажет отцу, что я хотела бежать?

– Шогни. Тебя ведь так зовут? Присядь-ка. Торопиться некуда, – ледяным тоном сказал Рид, подойдя к каменному стулу и сев на него, даже не согнув при этом идеально прямой спины.

Я аккуратно села на каменную кровать, закрывая собой сумку. Больше в этом крохотном помещении, похожем на пещеру, сидеть было негде. От страха у меня мелко-мелко задрожал подбородок. К мгновенно взмокшей спине прилипла тяжелая, дурно пахнущая кожа костюма. Стало душно, сильно запахло дымом, и я судорожно сжала рукой холщовое покрывало. Я не труслива. Когда я сражалась с магическими тварями без охранного заклятия, мне не было страшно… настолько страшно. Но страх перед старшими Огненными передается по наследству. Он врожденный и неизменный, как сама магия. А если кто-то вдруг хотя бы вздумает попробовать бороться со своим страхом, то этот кто-то умирает быстрее, чем у Огненных глаза пламенем вспыхивают. К тому же твари убивают быстро, а вот, по слухам, если мой брат захочет испортить кому-то жизнь… то сам глава магов тени придет перенимать опыт. Страх. Не жажда мести, а страх переполнял сейчас мое существо.

Рид был одет так же, как и отец. Только без ирранового обруча на лбу, и на указательном пальце был явно зачарованный перстень с прямоугольным черным камнем. От него волнами исходил ореол ослепительной белой магии. Силен, зараза, непомерно силен! И чем-то еще его магия с ума сводила, чем?! У меня аж перед глазами плыло. Я тихо зарычала и стиснула руками края кровати. Сквозь смесь эмоций начала проникать другая навязчивая мысль. Мой старший брат. Убийца. Враг. Внутри меня снова стало пусто и неподвижно, как тогда, когда я стояла там, среди пепла и человеческих останков. Пусто, будто и из меня вынули жизнь вместе с Руном, вместе со всеми моими людьми.

Не хочу об этом вспоминать! И не хочу вспоминать еще одно… Но перед глазами уже пронесся вид вздымающегося в небо страшного огненного гриба, который, повинуясь воле отца, вырос на том месте, где нашли мертвой мать. Огненные не хоронят своих мертвых, мы рождаемся в пламени и возвращаемся туда же после смерти, оставаясь живыми, лишь пока в наших сердцах живет огонь. Тогда, на той бесплодной равнине, где ее нашли за много амерунов от центрального родового замка, собрался весь род Огненных. Я тогда еще не понимала, что происходит. Рид и Фламина нашли маму якобы совершенно случайно, и причина ее смерти официально так и не была выяснена. «Случайно»! Бред психованного дорри! Кто в это верил, кроме наивных идиотов?

Ай!

Что-то больно укололо меня в висок.

– Это небольшое украшение от магов разума, – холодно произнес Рид, опершись локтем на каменную стену рядом, ухитрившись при этом оставаться прямым, как доска. – Теперь внутри твоей головы магический чип, их изобретение. Внутри меня такой же. Так что наши разумы связаны, пока хватит борговой магии в чипах, а хватит ее до конца твоих, но не моих, конечно, дней. Отныне я смогу читать твои мысли. Это поможет нам… поладить.

В ярости я оскалила зубы. Поладить?! С ним?! С убийцей?! В памяти опять встали покрывавший землю пепел и лежащие на ней головешки, оставшиеся от людей…

– Думай потише, – поморщился Рид, почесав висок и высокомерно взглянув на меня так, словно я была тараканом, засевшим у него в сапоге, – а то от твоих мыслей голова побаливает. Кстати, ты не можешь не признать, что после этого нигде в наших землях ни разу не вспыхнуло восстание. Пойми, простые люди понимают только такой метод воздействия. Они выступили против Огненных, и я просто привел более веские аргументы. В любом случае, этим людям еще очень повезло, что их деревня находилась рядом с башней тех безмозглых восставших рыб, которые подумали, что люди в принципе способны хоть что-то сделать против магов огня.

«Безмозглые рыбы» – как по-огненному, а?

– Не рядом. На расстоянии дорта пешего пути, – рыкнула я, сверкнув глазами.

Этот высокомерный хлыщ, убийца, еще смеет что-то мне говорить!

– Как грубо, – сказал Рид таким ледяным тоном, что меня пробрала дрожь. – Что ж, если тебе от этого легче, то мне тоже жаль, что пропало столько трудоспособного населения. Но на самом деле этим твоим людям очень повезло, что у Бахраманда, да правит он вечно, в то время было слишком много забот с еще одной бестолковой дочерью, Фламиной. И они были решены позже, чем горстка глупой человеческой плоти заперлась с дешевым магическим амулетом в заброшенной башне. Иначе, узнав, обязательно узнав о том, что ты, дочь Оуэнна, посмела общаться с людьми, и, более того, те успели научить тебя своей человеческой философии, глава Огненных бы…

Рид не договорил, но, тень побери, договаривать было не нужно. Бахраманд, да правит он вечно, вряд ли бы ограничился просто сожжением! А ведь они – люди, они – не маги, способные выносить… многое. Что было бы с ними, реши отец наказать их за дружбу со мной! Магия моя, что же я натворила!

– Не переживай. Как и ты, все младшие маги глупы, ограничены и непоследовательны, – с застывшим лицом ответил Рид, принявшись задумчиво разглядывать потолок. – Хотя люди еще хуже. Сначала они с возмущением и пеной у рта требуют от магов навести в городах порядок, а потом поднимают восстание против них же самих – тех, кто этот самый порядок навел.

– Порядок – это как у нас в замке? – я сузила глаза от охватившей меня ярости. – Другие маги как-то справляются и без таких «воздействий»! Думаю, справляются. Дедушка Халецкий говорил, что я… думаю правильно.

– Магический род Халецких, который думал так правильно, – медленно выговаривая каждое слово, процедил Рид с застывшим лицом, и его спина при этом стала еще более прямой, чем была до того, – уже вымер. Теперь окончательно, даже несмотря на затянувшуюся смену их ведущей амеруны. Амеруна, если ты, прогульщица, не знаешь, – это магический символ, входящий в имена и фамилии и определяющий оттенок магии. Знаешь, а мне бы хотелось посмотреть, что бы ты сказала, поглядев на «правильные» порядки магов природы, почувствовав на себе, как и почему незадолго до того, как я вошел в эту дверь, умер наследник их рода.

– Дедушка Халецкий сказал, что он предал саму природу магии их рода! – оскалила я клыки, даже подавшись вперед от вспыхнувшей и тут же погасшей ярости. – Тень побери…

– Хватит ругаться, как эринт. Ты не магнесса земли, в конце концов, – брезгливо поморщился Рид, поднеся руку ко лбу. – И перестань показывать клыки. Хорошо обученные вести себя в обществе старшие маги огня никогда себе такого не позволяют, у них во рту всегда должны быть просто зубы. И поскольку тебе предстоит прожить среди нас целый год нашего брака, то придется тебя от этих вульгарных манер отучать так, чтоб ты надолго запомнила. Как только ты этих своих людей не пугала до полусмерти одним своим видом…