История магов. Книга 1.1. Рожденная Огненной

Вздрогнув, я попыталась сжать несуществующую рукоять меча, но руки не двигались – их свело судорогой. Отучать меня…

– Они и пугались поначалу, – вздохнула я. – Но потом перестали.

– А зря, – Рид снова повернул ко мне голову, глядя прямо в глаза, и от его слепящей магии звездами вспорхнули белые магические огоньки, – потому что, не окажись их деревня рядом с заброшенной башней, где засели восставшие, людей постигла бы такая участь, которую они своими ограниченными умами и представить не могли. Бахраманд, да правит он вечно, очень переживал, когда узнал, что они уже мертвы. Но мне нравится твое отношение.

– Что? – не поняла я.

– С рождения мне, благодаря силе моей магии, досталась способность очаровывать людей и магов – за исключением, разумеется, самых сильных – просто так. Просто тем, что я нахожусь поблизости. С рождения эта особенность была для меня так же естественна, как дыхание. Это полезно в делах, но уж очень надоедает, – он склонил голову, продолжая смотреть мне прямо в глаза. – А ты не поддаешься. Это интересно.

В ответ я просто смотрела в его глаза. Эти слова ничего не затронули в моей душе. Да, я отнюдь не очарована будущей свадьбой и последующим принудительным уходом в монастырь магии (а скорее – гибелью). Странно, да, что ты мне не нравишься, убийца? Что бы ты там ни говорил про методы, все равно: ты – убийца, на твоих руках кровь стольких людей! Ну, не совсем кровь…

Рид поморщился и опять приложил руку ко лбу.

– Тебе так нравятся люди? – уточнил он.

– Я выросла среди людей, – хмуро ответила я.

– Ты выросла среди Огненных, – вскинув голову, холодно поправил меня Рид. – И это еще одно, что придется осознать в полной мере.

Он не двинулся, но у меня было такое ощущение, словно он меня ударил. Взорванные пламенем части тела и обрывки обгорелой кожи пронеслись перед моими глазами.

И тут Рид рассмеялся. Не зло, презрительно, хриплыми, каркающими смешками, как тот же Скрэп. А рассмеялся по-хорошему, искренне, как смеется человек с чистой душой и светлыми помыслами. По крайней мере, так мне, дорри-недомагнессе, думалось до сих пор. Я с удивлением и ужасом посмотрела на него. Старший Огненный, чудовище, сидящее у трона одного из самых страшных замков всех объединенных магических земель… просто не мог так смеяться. Мне всегда так говорили те люди, среди которых я выросла… И во всех книжках так было написано. Конечно, я потом перестала их читать…

– У тебя слишком богатое воображение, – отсмеявшись, сказал Рид и лениво провел пальцами по подлокотнику резного кресла, в которое превратился каменный стул (фу, неприлично – чужая, не огненная магия!). – Впрочем, если хочешь, это тоже легко устроить. Времени – целый год…

Рид, не сгибая спины, двинулся в кресле, устраиваясь поудобнее. А я только жадно хватала ртом воздух и сжимала и разжимала кулаки, не зная, что сказать. Я, вообще, того… не очень в словесных баталиях. И еще… что-то изменилось. Книга магии в моем сердце это чувствовала. Но что? Где? В ком?

– Кстати, драгоценная будущая супруга, – сказал Рид, посмотрев на меня в упор, – пока не прибыл маг из Рундов, советую переодеться и отправить свои кожаные доспехи в общую гардеробную, чтобы отец ни о чем не узнал.

Переодеться? Да ни за что! Он же тогда может увидеть кинжал в сапоге. Этим кинжалом можно было попробовать его убить, раз уж нам доведется жить бок о бок.

– Можешь оставить его себе, – хмыкнул старший брат. – Эта игрушка в твоих руках для меня не опасна. А впрочем… дай-ка мне его.

И он выразительно поманил меня рукой. Я медленно достала кинжал из сапога. В висках застучало. Вот он – момент, которого я так ждала! Держа кинжал в правой руке, я подошла к Риду так, чтобы рука оказалась там, где должно располагаться его сердце. Если у такого чудовища оно, конечно, есть. Сердце – слабое место всех магов, и если мне удастся… Рид расслабленно сидел в кресле и, полуприкрыв глаза, смотрел на меня.

Сейчас!

Резко двинув рукой, я направила кинжал прямо в цель!

Он перехватил мою руку, когда лезвие находилось буквально на волоске от его грудной клетки. Мою руку словно зажали железные тиски. Больно, нокх! Обратить его магию через пятый проход! Я была близка! Почти! Почти получилось!

– Я же говорил – в твоих руках эта игрушка для меня не опасна, – усмехнулся Рид. Он все еще сдавливал одной рукой, как тисками, мое запястье, а второй аккуратно принялся вынимать кинжал. – Но если тебе так хочется меня наказать – изволь.

Взяв кинжал в правую руку, он отпустил меня. Я злобно принялась растирать онемевшую кисть. Жестом фокусника Рид положил левую руку прямо на стол и резким движением пронзил ее кинжалом по самую рукоятку. Обратить твою, у меня глаза вылезли из орбит! Но Рид только снисходительно улыбался. Улыбался, а его левая рука лежала в густой темно-красной крови, пронзенная насквозь и пришпиленная к каменному столу. Чего он дальше-то будет делать? Выдернуть лезвие теперь будет не просто. И воткнуть-то его в ноздреватый, но очень твердый местный камень как сумел?

– Так я забавлялся, когда был маленьким, – сказал он, и его ровный тон совершенно не изменился.

Потом он резким движением выдернул окровавленный кинжал и швырнул его на кровать рядом со мной. Я вздрогнула от обрызгавшей меня горячей крови. Рид нашарил на груди какой-то амулет, зажал его в целой руке и направил на рану. Та принялась медленно затягиваться. Я хмуро посмотрела на Рида: так вот как развлекаются настоящие маги, когда их никто не видит. Но, надо признать, он хотя бы не Скрэп, который визжит, словно поросенок, если ему только чуть-чуть сильнее сжать руку…

Тут Рид расхохотался, повернувшись в кресле боком ко мне, вытянув ноги вверх, положив их на стену.

– Ну ты даешь, – сквозь смех еле выговорил тот. – До такого даже я бы не додумался. Надо же! С силой сжать руку некроманту, да еще какому! Второму в роде Скрк’нов – тех, которые издревле ненавидят всяческие прикосновения! А я еще голову ломал, зачем это ты ему вдруг понадобилась!

И он опять захохотал, вынуждая меня нервно морщиться. Ага, я тут по совместительству еще и шутом работаю…

– Он полез куда не положено, – буркнула я, почесав рукой нос.

Борг с ним, с тухлым некромантом, но этого я не понимаю! Совсем не понимаю. То есть абсолютно и бесповоротно. Наследник рода Огненных, грязный убийца, высокомерный сноб, возомнившей себя пупом объединенных магических земель, – и смеется! И как смеется! В книжках писали, так не бывает…

Больше книжек читай!

– А знаешь, ты сейчас натолкнула меня на интересную мысль… – начал Рид, взъерошив себе волосы.

Я молча наблюдала, как они, словно живое пламя, ложатся обратно. Что-то я запуталась. Сам Рид ничего больше не произнес.

Прошло несколько биений сердца, и в моих глазах зажегся огонь. Еще один шанс? Почему нет? Рид рядом, задумался, на меня не смотрит, беспечно оставив окровавленный кинжал рядом со мной. Кинжал уже напился его крови, но не насытился. Один бросок – и все будет кончено! Чуть не заурчав от предвкушения, с бешено колотящимся сердцем я метнула кинжал, метя убийце в самое сердце! Ну же!

Рид без видимых усилий перехватил кинжал прямо за ручку. На его задумчивом лице ничего не изменилось.

– Ты все еще меня ненавидишь, – бесстрастно констатировал мой брат, подняв на меня равнодушные глаза. – А ведь я только что на пальцах тебе объяснил, что если бы не я, то твоих людей постигла бы участь пострашнее смерти. Гораздо страшнее. Ох уж эти мне младшие маги.

И он выразительно покрутил пальцем у виска.

– Так что, по-твоему, мне благодарить тебя за их смерть? – буркнула я.

– Для начала было бы неплохо, – невозмутимо кивнул Рид. – Что бы теперь с тобой сделать за попытки моего убийства?

Эээ… Убить? Изнасиловать? Сжечь? Расчленить? Пытать в огненных темницах? Я нервно сглотнула. Хоть и говорили, что в нем маги рождения постарались максимально снизить отцовскую вспыльчивость, но мало ли что…

Комната вспыхнула от пламени, стремящегося уничтожить, изувечить, испепелить – причем сейчас, скорей, пока живая плоть так боится! Пламя опалило волосы, рванулось к телу… Но огонь погас почти сразу же, обдав волной душного жара напоследок. Без выгоревшего воздуха стало трудно дышать. Я по привычке задрала голову, стремясь к тут же ворвавшемуся сквозь узкое окно под самым потолком ветерку.

– Не смей даже думать о Рундах в моем присутствии, – зло, но почти уже спокойно произнес Рид, снова опускаясь в кресло, и пламя в его глазах тоже начало гаснуть. – Пожалуйста.

Последнее слово он произнес таким тоном, что лучше бы он еще пару раз поджег тут весь воздух вместе со мной.

– Ты зря так тяжело это воспринимаешь, – равнодушным тоном отозвался окончательно овладевший собой Рид. – Вот попробуй хотя бы попытаться подумать, как старшие маги, среди которых тебе предстоит побыть один год. Скрэп полез к тебе под платье, а ты сделала ему очень, очень больно. Хотя могла просто сказать что-нибудь покрепче – я смотрю, тебя твои люди неплохо ругаться научили. Хотя, надеюсь, книга магии хоть немного это исправит. Ну да ладно. Так вот. Ты сжала его руку, ты хотела, чтобы ему было больно физически, ведь так?

Я молчала, шумно вдыхая свежий воздух из окна-бойницы сквозь раздувающиеся ноздри. А что я могла на это сказать? Ну, так и было.

– Значит, ты хотела, чтобы ему было физически так же больно, как больно морально было тебе от того, что он хотел сделать, так? – сказал Рид и, не дожидаясь ответа, тут же продолжил. – Теперь давай вспомним ту сцену, которая так не дает тебе покоя. Допустим, что там восставшие сделали морально больно мне, осквернив честное имя моего отца и моего – и твоего, кстати, тоже – магического рода, а в ответ я сделал больно им, тоже физически. И, как ты, перестаравшись, сжала руку Скрэпу слишком сильно, до поросячьего визга, так и я, если так можно сказать, недооценив свою силу, перепалил местность вокруг. Вот видишь: ты – такая же, как я. Просто ты слаба, и разрушения, производимые тобой, менее заметны и очевидны. Ты рождена Огненной, а не человеческой женщиной, не забывай об этом.

Я сморщилась. Что за айкроменова логика у него? Тень побери, не нравится она мне, но что в ответ-то сказать? Я потрясла головой, словно пытаясь вытрясти оттуда подходящие слова. Но на пол легли только несколько светло-рыжих волос и один белый обломок гребешка. Тень побери, я ж вроде все их выбрала!

Рид улыбнулся и вырастил из обломка почти прозрачную белую розу. Всю белую, со стеблем, бутоном, листьями и шипами, которую, встав с кресла и опустившись передо мной на колени, протянул мне. Я нервно сглотнула. Какая же мощная у него магия! И эти огоньки в ней. Они сводят с ума – я стала думать о нем что-то не то!.. Перед глазами уже плыло. В голове тонко звенело, и я ощутила в ней странную тяжесть. Словно на ней кто-то сидел, обхватив ее всеми лапками. Провела рукой по волосам – нет никого. Мне на мгновение показалось, будто я смотрю на мир сквозь маленькое круглое отверстие из темной пещеры – и что у меня нет тела…

Брат приподнял цветок. А я инстинктивно вжалась в жесткую поверхность кровати, стараясь отодвинуться от розы как можно дальше. Что этот ненормальный цветок должен будет со мной сделать, если я его возьму? Вспыхнет сразу? Или сначала прожжет мне руку шипами насквозь и…

Рид аккуратно положил цветок на кровать рядом со мной и, вздохнув, потер указательным пальцем лоб. Весь его вид выражал собой полное смирение с судьбой – с необходимостью общаться с недоразвитыми и уборгими. Со мной.

– Ты не изволишь даже попытаться понять то, что происходит? – холодно произнес Рид. – Все эти действия, о которых ты подумала, – бессмысленное занятие. Неужели не понятно? Ты сильно не переживай, но ты что-то не производишь впечатление сильного и… м-м-м… слишком умного противника, которого надо угрозами склонить на свою сторону. Я старше тебя далеко не на одно столетие, и… как бы это сказать… – он делал долгие паузы между словами, словно тщательно подбирал каждое, – в моем распоряжении было такое число обычных людей, послушников и даже младших магов, что ты не можешь себе вообразить. Но все это… даже не знаю, какое бы подобрать слово… пожалуй, скучно. Понимаешь?

– Скучно? – мой мозг, казалось, плавился от такой близости сильного источника магии, и я уже плохо соображала, что несу.

– Еще как, – усмехнулся тот, согнув руку в локте, после чего оперся ею на воздух и положил на нее голову. – Неужели ты думаешь, что мне, например, до сих пор действительно нужны все эти занятия примитивными боевыми человеческими искусствами? Все, что мне от них нужно – наблюдение. Это интересно.

Другая рука опиралась на поверхность кровати в опасной близости от моей ноги, которая была мне дорога как память о не омраченном потерей одной из конечностей детстве.

– Что в этом интересного? – подняла я брови и сердито попыталась отодвинуть старшего Огненного подальше от себя.

С тем же успехом я могла бы попытаться отодвинуть стену.

– Не что, а кто, – тот с равнодушным любопытством наблюдал за моими бесплодными попытками сдвинуть его с места. – Вот ты, например, очень любопытный экземпляр для наблюдения. Скажи, ты действительно веришь в то, что ты – не такая, как я? Ты – та, которая сегодня убивала со всеми нами животных и людей ни за что.

– Это же магические твари, иллюзии, созданные магами специально для тренировки… – опешила я, чуть не теряя сознание от перенапряжения магии. – Они же не живые по-настоящему.

Да, там были всякие такие жуткие существа, похожие и непохожие на настоящих. И еще были темные фехтовальщики, которые выглядели, как люди, только с застывшими лицами… Магия Поднебесная, как же это так…

– Но нам же говорили, что они все – просто иллюзии, – произнесла я ослабшим голосом.

– А с чего ты это взяла? Обычные люди, твои любимые, появляются у папы с мамой, а магические – у магов иллюзии под воздействием заклинаний, и что? Они выглядят, как живые, и ведут себя так же. Они теплые на ощупь и живут какой-то своей, непостижимой для нас жизнью. Но ты что-то не вступаешь с ними в переговоры, а молча протыкаешь их мечом или шпагой. Или чем придется.

– Это только иллюзия жизни, – выдвинула я последний аргумент. – Но не жизнь.

– Как ты можешь быть в этом уверена? – склонил голову набок Рид, задрав при этом подбородок. – Проверяла сама? Как?

Я разозлилась. Никак! Мне только не хватало пытаться начать думать, как этот убийца! Разозлившись, я снова начала пытаться отпихнуть Рида от себя. Ну его ко всем айкроменам – его и его извращенную логику! Но с каждой попыткой даже поднять руку становилось все тяжелее. Голову уже почти заполнил магический белый туман с огоньками. Я ощущала счастье. Откуда? С чего? Что со мной?..

– Все это неправильно, – еле слышно прошептала я, откинувшись на спинку кровати. – Так не должно быть…

– Откуда ты знаешь, как должно быть? – раздался сквозь пелену равнодушный голос.

Я захлебнулась его магией.

Глава 4. Что бывает, если сдаться без боя

– Очнитесь! Именем первого Рунда очнитесь! – зазвучал над моей головой резкий властный голос.

Я зашевелилась, неохотно выходя из самого замечательного состояния, которое я когда-либо ощущала, – мне не было страшно. Противный голос! Заткнись!

Не проходит. Глаза все же пришлось открыть. Я лежала в своей постели в одной холщовой рубашке. Рядом сидел одетый в бежевую мантию пожилой Рунд со следами страшных ожогов на лице. Один его глаз превратился в спеченный комок мертвой плоти, но другой ясно и требовательно смотрел на меня. О магх! Как же изуродована его магия! Даже цвет не определить! Вот бедняга.

Тень побери, каменная фигурка волчицы – подарок, который я так оберегала, – исчезла без следа! Кто ее забрал? Рид? Рунд?

– Кто вы? – спросила я.

Каким же слабым и дрожащим был мой голос! Я попыталась встать, голова закружилась, и я просто упала на постель.

– Я – тот маг из рода Рундов, которого вы ждали, – произнес он.

– Так вы?.. – сердце замерло. Мне снова стало казаться, что я – крохотное существо. Сижу в огромной темной пещере и сжимаю само себя от страха лапками. – Вы должны будете?..

– Нет, – покачал головой тот. – Не должен буду. Боюсь, что уже сделал.

Твою магию!

– Вам нужно бежать, и чем скорее – тем лучше, – быстро-быстро заговорил Рунд. – Книга Халецких в сочетании с книгой Оуэннов, но в руках вашего рода… Поверьте: за то, чтобы этого не произошло, не жаль отдать и жизни.

Еще бы ему было не жаль. Жизнь-то моя. Я еще и буду виновата потом, когда Оуэнны захапают обе книги магии! Ну почему, почему дедушка Халецкий выбрал именно меня? Ведь у него было полно других внучек, вполне себе не Огненных…

К тому же я убегу, а Рид-то останется здесь вместе со всеми моими планами мести. Лучше остаться. За год нашего брака я найду способ убить его, не могу не найти. А что при этом будет со мной – какая разница?

– Почему вы медлите? Вам нужно бежать сейчас же, – выдохнул Рунд.

– У меня тут еще остались… личные дела, – хмыкнула я.

– Неужели вы не понимаете, что ваши личные дела не идут ни в какое… Наверно, я кажусь вам сумасшедшим, – прошептал он, отпрянув. – Вы не доверяете, вы сомневаетесь во мне! Да, да, действительно, с чего же… Но взгляните на меня. Вы знаете, что эти отметины на моих телах оставил мне ваш отец, когда по моей вине родилась ваша старшая сестра Фламина? Магия рождения не всегда так предсказуема, и нельзя каждый раз быть уверенным, что родится именно такой ребенок, которого бы хотелось заполучить. Поверьте, пожалуйста, поверьте: у меня и моего рода есть серьезные причины ненавидеть Огненных. И мы понимаем, как важно не допустить, чтобы вторая книга магии попала им в руки. Умоляю вас, вы должны мне поверить и оставить личные дела! Сейчас важно…

Мутный белый туман… Вспышка. Рунд застыл, остановив остекленевший взгляд на Риде, который, войдя, словно заполнил собой всю комнату.

Я тоже уставилась на него во все глаза. Он был какой-то не такой… Он был такой… такой красивый. Да он и раньше таким был, но для меня это был просто факт. А сейчас… Я смотрела на него – и оторваться не могла. Архимаг великий, что со мной?.. Меня поглотило такое странное, болезненное, дрожащее чувство всепоглощающей любви. Магия? Да… Как мощна его магия! Она обещала, клялась, кричала: «Не надо думать! Не надо бороться! Не надо больше страдать, бояться, дышать страхом ни один миг!». Уверяла: «Вершина блаженства – здесь, сейчас, а весь остальной мир бессмысленен и ничтожен. И все, что было раньше, – всего лишь безумное, бесконечное, безнадежное одиночество…»

В первый раз в своей жизни я сдалась без боя.

Он просто смотрел на меня, я смотрела на него. А потом Рид вдруг направил руки на Рунда, и того опалило огнем. Слегка, нас так в замке палят через раз. Но несчастный взвыл.