Единственный

Клочья одежды, бывшей на скелете, тоже лежали на полу.

Интересно, как тебя зовут? У тебя же было имя?

Скелет, улыбаясь застывшим оскалом, смотрел в потолок. Внизу хлопнула дверь.

Ой… дядя с тётей пришли. Не скучай, я скоро вернусь.

Она провела рукой по его волосам, завернула края покрывала и задвинула под кровать.

– Детка, поможешь мне с уборкой? Наш глава семейства уехал дальше по делам, а мы пока что наведём порядок! Тётя, уже в домашнем платье, задорно улыбалась, опираясь на швабру.

И ни слова о том, где они были. Что же… Может, так даже лучше.

Стефания кивнула, всем видом выражая готовность к труду.

– Чудесно! Тогда будешь вытирать пыль. Возьми на кухне тряпочку и тазик, воду я уже налила! Не забывай отжимать хорошенько.

Стефания принесла с кухни голубой тазик, в котором плавала тряпка для пыли. Отжав её, продемонстрировала тёте.

– Так?

На лице тёти смешались гордость и умиление, по мнению Стефании, не совсем подходящие случаю.

– Чудесно! Начни вон с тех книжных полок. Не помню, когда я последний раз до них добиралась…

Пока тётя намывала пол в гостиной, Стефания тщательно вытирала с полок слой вековой пыли. Там же, кроме книг, валялась куча ненужной дребедени: ракушка, мелкие монеты, детская заколка с цветочком. Стефания замерла, разглядывая находку. Из оцепенения её вывел возглас тёти:

– Вот откуда они? Наказание какое-то.

Стефания обернулась. Тётя брезгливо, двумя пальцами, выбирала из швабры длинные рыжие волосы.

– По всему дому! Ох, надо чаще убираться. Ничего, с такой помощницей мы быстро справимся!

Тётя подмигнула Стефании, незаметно положившей заколку обратно на полку.

– Детка, ты закончила? Пойдём, наведём порядок в твоей комнате!

У Стефании похолодели руки, сердце забилось где-то у горла. Она очень ясно представила знакомство тёти со скелетом.

– Можно, я сама буду там убираться? Всё-таки это моя комната. Пожалуйста!

Она умоляюще смотрела на тётю. Опустила взгляд и заметила совсем рядом, возле дивана, фалангу пальца.

Чёрт!

Стефания подошла поближе, просительно улыбнулась.

– И можно мне чашечку чая?

Тётя оценивающе на неё посмотрела, нехотя отдала швабру.

– Ну, хорошо, юная леди! Будь по-твоему. Конечно, сперва надо пообедать, но если ты настаиваешь…

Стефания по-прежнему лучилась улыбкой.

– Чёрный с корицей и ложечкой сахара.

– Что с тобой делать… Сейчас приготовлю.

Тётя поспешила на кухню. Стефания тут же убрала фалангу в карман.

Тётя хлопотала у плиты, мурлыкая песенку: «У моей дочурки золотые косы. Платье голубое, и глаза, как звёзды. Нежный мой цветочек от всех бед укрою, Милая дочурка, я всегда с тобою…» Стефания села за стол, глядя, как тётя размешивает сахар в изящной чайной чашечке.

– Ещё столько дел! Столько дел…

Она обернулась, широко улыбнулась Стефании, поставив перед ней чашку.

– Попробуй, милая! Вкусно?

Она отхлебнула чай.

– Очень! Спасибо. А что за дела?

Тётя подошла к ней, погладила по голове, стала задумчиво перебирать непослушные волосы.

– Надо съездить в магазин, купить тебе обновок.

– У меня полно вещей!

Тётя покачала головой.

– Я думала, что угадала с размером, но ты слишком худенькая. Конечно, это вопрос времени, но почему бы не купить что-то красивое, что будет впору сейчас? Ещё нужно зайти в парикмахерскую. У тебя роскошные волосы, но совершенно неухоженные! Не знаю, чем думала твоя мать, совсем о тебе не заботилась! Ничего, скоро моя девочка станет настоящей принцессой! Стефания почувствовала, как по коже пробежал холодок. Послышался шум мотора, хлопнула входная дверь. Через пару мгновений, довольно улыбаясь, на кухню зашёл дядя.

– Отличные новости! Я поговорил с директором, он всё уладит.

Стефания непонимающе смотрела на родственников.

– С сентября ты пойдёшь в лицей. Здесь, неподалёку. Конечно, есть разница в программе… Но ты способная, быстро наверстаешь, – внёс ясность дядя.

Уткнувшись взглядом в пустую чашку, Стефания осмысливала новость и считала прилипшие к стенкам чаинки.

Три, шесть… Двенадцать. А, нет, тринадцать, это две рядом.

– Лицей? Павел, ты уверен, что нашей малышке это нужно? Может, пригласим учителей домой? – донёсся до неё неуверенный голос тёти.

– Ей нужно общаться с другими детьми, находить друзей. К тому же это отличный лицей, я его окончил, и, уверяю тебя, там очень прилично.

– Я же здесь только на лето, – зачем-то сказала Стефания.

Дядя заглянул ей в лицо.

– Скучаешь по родителям? Мы с ними это обсудили и решили, что у нас тебе будет лучше. Мы о тебе позаботимся!

Жаль, что никто не обсудил это со мной.

Сидя на коленях рядом со скелетом, Стефания приставляла к мизинцу его левой руки потерянную фалангу.

Нам нужен тайник для тебя, на случай, если тётя зайдёт. Вот бы замок на дверь… Но это будет подозрительно. С чего бы мне закрываться? Ничего, я что-нибудь придумаю.

Она провела пальцами по точёной скуле скелета, нежно коснулась волос.

Почему ты оказался там, в подвале? Извини, вряд ли ты хочешь об этом вспоминать. А сколько тебе лет… было? Мне вот в ноябре 15. Дурацкий возраст. В 18 я бы просто уехала куда-нибудь. А сейчас не могу, меня будут искать. Мать передала тёте с дядей мои документы… Значит, теперь они за меня отвечают, а ведь я их почти не знаю.

Скелет лежал на покрывале, в свете торшера его волосы блестели тёмной медью, пустые глазницы смотрели в потолок. Он слушал не перебивая. И для Стефании это было важнее всего.

Я была здесь в детстве, 8 лет назад. И как-то сказала тёте: жаль, что у меня нет сестрёнки или брата. А она обняла меня и заплакала. Стояла, крепко прижимая меня к себе, и плакала – её просто трясло, так сильно. До сих пор помню запах её пудры и как от слёз промокло платье. Мне стало страшно, я тоже заплакала. И она сразу стала меня успокаивать. Потом дядя с тётей разговаривали, но я не слышала, о чём… Наверное, они лучше, чем мои родители. Всегда звонили, поздравляли с праздниками, звали в гости. Только родители не хотели с ними общаться. Помню, мама говорила, что тётя больна, не оправилась от горя. И вот я здесь. Они мне рады, я вижу. Да и тётя выглядит здоровой. Ведёт себя немного странно, но в остальном… Они с дядей говорят, что позаботятся обо мне – и правда заботятся. Тётя хочет сводить меня по магазинам. Ну, хоть город посмотрю и расскажу тебе, что видела интересного. Наверное, ты помнишь его совсем другим… Здорово, что я нашла тебя, правда? Вместе нам будет веселей. Дай-ка расчешу тебе волосы. Не волнуйся, я осторожно.

Взяв гребень, Стефания стала расчёсывать рыжие пряди. Задача была не из лёгких: одно неосторожное движение и волосы отпадали от скальпа. Но Стефания чувствовала, как от кольца, висевшего на шее, мягкими волнами растекается тепло. Оскал скелета как будто выражал удовольствие от происходящего.

Как же тебя зовут? Давай так, я буду перечислять имена, а ты подай знак, когда будет твоё. Или то, которое понравится.

Стефания перебирала рыжие пряди, пропуская их сквозь пальцы.

Жан? Стивен? Джек? Луис? Михаэль? Энтони?

Она перечисляла мужские имена – все, которые слышала когда-либо, о которых читала в книгах. Но скелет всё так же смотрел в потолок.

Может, имя должно быть старинным? Вот я глупая… Давай попробуем ещё! Винсент? Джером? Тобиас?

Она почувствовала, что кольцо стало теплее.

Томас?

Кольцо ещё немного нагрелось.

Значит, имя начинается на Т?

Кольцо пульсировало жаром. Обрадованная успехом, Стефания хотела продолжить, но поняла, что не помнит больше имён на эту букву. И тут в тишине она почти услышала шёпот… Тод? На мгновение кольцо обожгло её, в комнате разлился яркий электрический свет. Стефания схватилась за кольцо – но оно вновь стало привычно тёплым, а свет от торшера, наполняющий комнату, приглушённым и мягким. И только в оскале скелета, казалось, что-то изменилось. Теперь он действительно выглядел довольным, Стефания могла поклясться. Она встала, подошла к книжной полке. Палец заскользил по корешкам.

Тод… Странное имя. Что оно значит, я же помню, где-то видела…

Мифы и легенды, сказки народов мира… Но Стефания так и не вытащила нужную книжку. Она вспомнила. Обернулась к скелету и улыбнулась.

Что же… Смерть – вполне подходит.

Преображение

Городок оказался больше того, где раньше жила Стефания. Здесь было полно супермаркетов, ресторанов и магазинов одежды. Дядя отвёз их с тётей на центральную улицу, пожелал удачных покупок и уехал на работу. Тётя крепко взяла Стефанию за руку и уверенно направилась к сверкающим витринам.

– Сперва тебя приоденем, а потом всё остальное!

Едва они зашли в магазин, к ним тут же подбежали девушки-консультанты в фирменной одежде и с одинаковыми ослепительными улыбками.

– Вам помочь? Что желаете?

Тётя окинула девушек высокомерным взглядом.

– Нам нужны самые лучшие наряды. Да, детка?

Стефания неуверенно кивнула. Она чувствовала себя неуютно.

Девушки синхронно кивнули, разбежались в разные стороны и вскоре вернулись. Каждая несла в руках ворох вещей.

– Пройдёмте в примерочную!

Следующий час Стефания надевала одежду, снимала одежду, дефилировала по узкому коридорчику с зеркалами. Платья, юбки и футболки смешались в цветное пятно.

– Милая, что это?

Тётя подошла к Стефании и аккуратно потянула за кожаный шнурок на её шее. Над воротом футболки показалось серебряное кольцо. Стефания почувствовала, как учащённо забилось сердце, в глазах потемнело. Ей вдруг представилось, что тётя сейчас всё узнает. Посмотрит на кольцо и поймёт, чьё оно.

Нет, не поймёт. Она не может. Для неё это просто грубое украшение, совершенно неподходящее к новым нарядам. Она только поэтому его и заметила.

– Талисман на удачу. Знаю, выглядит не очень – но он мне дорог!

Стефания потянула за шнурок, и кольцо, легко скользнув обратно, прижалось к её коже, излучая нежное тепло.

Тётя задумалась и вдруг заулыбалась с неподдельной радостью.

– У меня есть серебряная цепочка! Как придём домой, напомни. Этот шнурок сюда совершенно не подходит.

Стефания ошарашенно кивнула и направилась в примерочную.

А что, на цепочке будет даже лучше.

Через час Стефания устала и проголодалась. То ли от постоянных переодеваний, то ли ещё от чего-то начала кружиться голова. А тётя всё гоняла туда-сюда консультантов, явно наслаждаясь процессом.

– Такую юбку, на размер меньше. Платье заберите, не её цвет. Детка, тебе что-нибудь нравится?

Надо ответить, иначе мы проведём здесь весь день.

С трудом сосредоточившись, Стефания выбрала несколько вещей – без рюшей, бантиков и прочей девичьей ерунды. И своих любимых цветов – серого, сиреневого, чёрного и вишнёвого. Увидев их, тётя вздохнула.

– Тебе правда нравится? Это же для девочек постарше! В твоём возрасте надо носить что-то милое, нежное…

– Что вы, это отличный выбор для подростка! – вмешалась одна из консультантов.

– Ну что же… берём. И вон ту юбку в клеточку. Не спорь, тебе очень идёт!

Стефания и не думала спорить, она радовалась, что скоро наконец-то выйдет из магазина. Но как оказалось, это был только первый из тех, куда тёте хотелось заглянуть.

Спустя два часа измотанная Стефания и довольная тётя сидели в кафе. На соседнем диванчике громоздились пакеты с покупками. Стефания хотела пойти в обычную закусочную, взять картошку фри и какой-нибудь бургер – но тётя категорично заявила, что «её принцесса не будет питаться низкосортной дрянью».

Надеюсь, мы скоро поедем домой. Интересно, как там Тод? Жаль, я не могу выбрать в магазине что-нибудь для него…

Погружённая в свои мысли, Стефания доедала десерт – и не заметила, как к их столику подошла рыжеволосая полная женщина.

– Марта? Это действительно ты?

Тётя, поправлявшая макияж, отложила зеркальце. Посмотрев на женщину, вежливо улыбнулась.

– Беата, какая встреча.

Рыжая Беата бесцеремонно уселась к ним за столик. Маленькие тёмные глаза перебегали с тёти на Стефанию и обратно. Её буквально распирало любопытство.

– Ты же чёрт знает сколько лет не показывалась! Я уже думала, муженёк взаперти держит. Ну, знаешь, что с тобой не всё в порядке. Что после того, как…

Протянув руку, тётя поправила Стефании волосы.

– Всё в полном порядке, как видишь! А то, что болтают – ты бы всему не верила.

Беата впилась пытливым взглядом в лицо Стефании.

– Дочурка твоя? Симпатичная.

Стефания уже хотела ответить, что, вообще-то племянница, но тётя её опередила.

– Да, она у меня само очарование! Извини, Беата, у нас ещё дела. Созвонимся на днях, поболтаем.

Стефания едва дождалась, пока Беата отошла от их столика.

– Она будет думать, что я ваша дочка!

– И что? Пусть думает что хочет. Пойдём, дорогая.

Подхватив пакеты с обновками, тётя направилась к выходу из кафе.

В салоне красоты Стефанию усадили в высокое кресло. Собственное отражение в зеркале показалось ей бледным, измученным и совсем не симпатичным. Но усатый худощавый мастер считал иначе.

– Невероятно милое создание! Сейчас мы превратим тебя в настоящую красотку! Матушка будет гордиться!

Мастер подмигнул тёте, сидящей в соседнем кресле: ей делали укладку. Тётя заулыбалась, и на её щеках появился румянец. В этот раз Стефания даже не подумала кого-то поправлять.

В салоне было уютно, тихо играла музыка. Мастер колдовал над её волосами, стриг, пшикал ароматным спреем, покрывал каким-то составом, ополаскивал тёплой водой. Всё это напоминало ритуал, успокаивающий и расслабляющий. Задремавшая Стефания вздрогнула от голоса мастера:

– Восхитительно, как я и говорил!

Стефания открыла глаза – и не узнала своё отражение. Девочка в нём была похожа на фарфоровую куклу. Растрёпанные кудри превратились в блестящие, красиво лежащие на плечах локоны, обрамляющие бледное лицо с веснушками – даже они сейчас казались милыми.

Тётя выглядела не менее довольной, чем Стефания. Поблагодарив мастера и расплатившись, они вышли из салона на залитую солнцем улицу. Стефания чувствовала себя почти счастливой. В новом наряде, с красивой причёской – она была искренне признательна тёте за этот день.

Просто сказать спасибо? Нет, не то. Она так обо мне заботится, так за меня радуется…

И Стефания крепко обняла тётю. Та недоверчиво замерла, а потом обняла Стефанию, зарывшись лицом ей в волосы. Пакеты с покупками упали на асфальт.

– Моя девочка. Я так рада, что ты со мной. Моя девочка…

Стефания стояла, боясь пошевелиться. Ей казалось, что сейчас тётя расплачется, и что тогда делать? Но через пару мгновений Марта отстранилась, задорно улыбаясь.

– Что, зайдём кое к кому на работу?

– Хорошо, а к кому?

Тётя рассмеялась. Подняла пакеты.

– К нашему главе семейства! Пусть устроит себе перерыв. И, заодно, отвезёт нас домой.

Через пару улиц они остановились у старого двухэтажного здания из красного кирпича. Большие окна, дверь с кованой ручкой и вывеска над ней: «Лавка Художника».

Когда тётя открыла дверь, звякнул колокольчик.

Внутри было просторно и светло. На стеллажах расставлены художественные принадлежности, возле стен – мольберты и подрамники. Целый стенд занимали различные альбомы, тетради и прописи.

Дядя Павел скучал за прилавком. Увидев Марту и Стефанию, оживился.

– Прелестные пани! Вы ко мне?

– К тебе! Отвезёшь нас домой?

– Таким красавицам не отказать! – дядя подкрутил ус. И только вздохнул, увидев кучу пакетов.

Они вышли из магазина, сели в машину.

– Милый, давно ты торгуешь тетрадями? – осторожно спросила тётя.

– Сейчас канцтовары – самый ходовой товар, – пояснил дядя. – Все эти мольберты, краски… раз в месяц если кто-то купит,       хорошо.

– А что на втором этаже? – заинтересовалась Стефания.

– Когда-то там проходили выставки, сейчас сдаю его в аренду под мероприятия.Честно сказать, прибыль с этого больше, чем от магазина.

Стефания прикинула, сколько денег они с тётей потратили за сегодня, и почувствовала себя неловко. Дядя это заметил.

– Не беспокойся. Я рад, что вы развеялись. Давно не видел Марту такой довольной! Знаешь, хорошее настроение бесценно.

– Милый, включишь радио? – попросила тётя.

Заиграла музыка, тётя тихонько замурлыкала в такт. Дядя отстукивал ритм на руле. Стефания смотрела на город за окном и улыбалась.

Знаешь, сегодня был очень странный день. Меня дважды приняли за тётину дочку, а она сказала не возражать – какая разница, кто как думает? Но, мне кажется, ей приятно, что люди так говорят. Как думаешь, это нормально? Впрочем, она так обо мне заботится… Как будто она правда моя мама. Странно это всё-таки. Город я толком не посмотрела, но побывала у дяди на работе, в магазине для художников. Там интересно, но хотелось бы просто погулять. Наверняка, здесь много красивых мест. Явно больше, чем там, где я жила раньше. Новые места, новые люди… Новая жизнь.

На грани сна и яви Стефания почувствовала, как её щеки коснулось что-то мягкое и нежное… как пёрышко. Порыв ветра, звук, похожий на хлопанье крыльев. Стефания открыла глаза и увидела тётю, стоящую возле постели.

– Тётя Марта?

Услышав её голос, тётя словно очнулась.

– Милая, всё хорошо. Я просто зашла убедиться… Ты и правда здесь, с нами.

– Конечно, я здесь.

И не только я. Ещё скелет под кроватью. Чёрт, эти внезапные визиты могут плохо закончиться!

Зябко передёрнув плечами, тётя оглянулась на картину.

– Всё же она жуткая. Этот ворон, он как будто смотрит!

– А мне кажется, он меня охраняет, – сама не зная, почему, сказала Стефания. – Я стала лучше спать.

– Ну, хорошо. Спокойной ночи, милая.

– Спокойной ночи.

Когда тётя вышла, Стефания пригляделась к картине. Что-то изменилось.

Встав с кровати, она подошла к картине и присмотрелась внимательнее.

Вроде бы ворон сидел по-другому? Или мне кажется?

Ворон насмешливо щурил янтарные глаза, на его перьях играли отблески заката. Стефания коснулась неровностей масляной краски, улыбнулась.

Ничего, в другой раз ты меня не проведёшь.

Тени прошлого

Она спустилась как раз к завтраку. Тётя в уютном домашнем платье напевала под нос какую-то песенку и пребывала в прекрасном расположении духа. Поцеловав Стефанию в макушку, она поставила перед ней чашку какао и тарелку с кашей.

– Как спалось, дорогая?

– Спасибо, замечательно! Где дядя?

– Занимается делами по хозяйству. А ты чего такая растрёпанная, м?

Стефания смутилась, она совсем забыла причесаться – но, кажется, тётя этому даже обрадовалась.

– Погоди, схожу за гребнем!

Стефания допивала какао, тётя бережно расчёсывала ей волосы, по-прежнему тихонько мурлыкая под нос песенку. На этот раз Стефания её расслышала и узнала.

«У моей дочурки золотые косы.

Платье голубое, и глаза как звёзды…»

По коже пробежали мурашки. Безобидные слова на мгновение показались заклинанием…

– Теперь ты у меня красавица! Подожди минуточку…

Достав с полки деревянную резную шкатулку, тётя высыпала её содержимое прямо на стол, возле чашек и тарелок. В разные стороны раскатились колечки, лязгнул тяжёлый браслет, заблестели прозрачные бусины ожерелья и рассыпались заколки с яркими цветочками. Тётя собрала их и принялась увлечённо закреплять на волосах Стефании.

– Вот так, ещё одну…

– Может быть, лучше без них? – попыталась возразить Стефания.

– Я же знаю, ты их любишь! – улыбнулась ласково тётя. От этой улыбки Стефании стало не по себе.

Закончив с заколками, тётя коснулась чёрного кожаного шнурка на её шее.

– Я же цепочку тебе обещала! Думаю, вот эта подойдёт.

Вытащив из горки украшений тонкую серебряную цепочку, тётя протянула её Стефании. Она аккуратно развязала шнурок и перевесила кольцо на неё.

Действительно, так лучше.

– Благодарю!

– Давай застегну.

Защёлкнув крохотный замочек, тётя хотела обнять Стефанию – и задела пустую чашку. Та упала, усеяв пол осколками.

– Ой!

– Не беспокойся, милая.

– Эй, кто-нибудь! Принесите плоскогубцы! – Раздался голос из глубины дома.

– Сейчас! – отозвалась тётя.

Игнорируя осколки, подошла к ящику, вытащила оттуда большие плоскогубцы с красной ручкой и вручила растерянной Стефании.

– Поможешь дяде?

Стефания, кивнув, зашагала по коридору на голос. Остановилась у спуска в подвал.

Он что-нибудь заметил? Надеюсь, нет…

Подвал освещался подвесным фонарём. Дядя стоял неподалёку от лестницы и копался в щитке, из которого торчали провода. До трюмо в другом конце подвала, закрывающего дыру в стене, ему явно не было никакого дела. Стефания протянула дяде плоскогубцы.

– Спасибо, детка. Чёрт, второй раз за неделю!

Стефания села на ступеньку, наблюдая, как дядя возится в щитке. Сейчас подвал выглядел таинственно, даже немного пугающе – как обитель привидений.

А если душа Тода до сих пор где-то здесь?

От этой мысли Стефания почувствовала холод, пробежавший по позвоночнику. Дотронулась до кольца. Его тепло было мягким, успокаивающим.

– Дурацкий дом, постоянно всё ломается…

В клубке проводов что-то заискрило, дядя отдёрнул руку, чертыхнулся.

– Он очень старый?

Дядя обернулся к Стефании, удивлённый, что она ещё здесь.

– Больше века назад построен. Конечно, с тех пор его ремонтировали – а толку? Мои родители, как его купили, полностью всё перекрасили, оштукатурили, проводку сделали. Но времени с тех пор прошло…

На мгновение его взгляд задержался на причёске Стефании. Вздохнув и ничего не сказав, дядя вновь скрылся в недрах щитка. Стефания почувствовала, как пульсирует кольцо.

– А кто здесь жил раньше? До ваших родителей?

– Надо Войцеха спросить. Вроде тут жила его бабушка… Не помню точно.

– Кто такой Войцех?

– Знакомый. Когда в наш город приехал, интересовался этим домом. Собирал истории про него, даже хотел купить. – Дядя помрачнел задумавшись.

– С ним можно встретиться? – воодушевилась Стефания.

Дядя повернулся к ней. Покачал на ладони плоскогубцы.

– Даже не знаю… мы лет 10 не общались.

– Пожалуйста! Если он собирал истории про дом, точно знает про него много интересного!

Дядя вздохнул.

– Это точно… Ну, что же, можем как-нибудь к нему съездить.

– Ура!

– Только тёте не говори, она его… не любит. Хорошо?

– Не скажу!

– Вот и славно.

Дядя ещё что-то подкрутил, щёлкнул выключателем – и тусклая лампочка под потолком подвала загорелась. Дядя довольно потёр руки.

– Отлично. И, раз ты ещё здесь – поможешь прибраться?

– Конечно!

– Тогда я принесу мешки, и выбросим хлам.

У Стефании закружилась голова. Она представила, как дядя отодвигает трюмо, видит дыру в стене… А дядя уже поднимался по ступенькам.

Можно сказать, что я не знаю, откуда тут дыра. Но он же не поверит…

Сверху донеслись голоса: спокойный дядин и тётин, на грани истерики. Стефания прислушалась.

– Не надо выбрасывать!

– Да сколько можно их хранить? Кому нужны эти вещи?

– Мне!

– Ты даже туда не спускаешься!

– Не смей ничего трогать! Не позволю!

– Но мои старые вещи? Их я могу выбросить?

– Со своими делай что хочешь.

Послышались шаги. Дядя спустился в подвал с рулоном больших мусорных пакетов. Перекинул его Стефании, улыбнулся.

– Я достаю вещи, ты складываешь в мешок. Идёт?

– Да!

В мусорный мешок отправились проколотые шины от велосипеда, какие-то тряпки, пустые банки от краски. Дядя вошёл в раж, с неподдельной радостью убирая хлам. Но Стефания заметила: он даже не подходит к колыбельке, укрытой тканью.

– Вот стиль был раньше, не то, что сейчас у молодёжи!

Дядя вытащил из коробки в углу оранжевые штаны-клёш, залюбовался.

– Эх, времена… Ну ладно. Кому сейчас это нужно.

– Можно бездомным отдать.

– А что, это мысль! Пакуй в отдельный мешок.

Дядя выгреб из коробки и шкафа кучу старой одежды. Заталкивая её в мешок, Стефания тайком отложила в сторонку две рубашки, футболку и джинсы. Дядя вытер лицо рукой, оставив пыльную полосу. Обвёл подвал оценивающим взглядом.

– Красота. Ещё бы мебелью заняться… Ну, в другой раз.

Прихватив колченогий стул и мешки, он направился       к выходу из подвала. Стефания запихнула отложенные вещи поверх остальной одежды и поспешила за ним.