Гонки без финиша

Я спускаюсь вниз на паркинг, и, подойдя к машине, вижу, что она чистая, блестит, а сверху прикреплен маленький белый бантик под цвет моей машины.

– Что это еще за приколы? -бурчу я себе под нос.

Снимаю бант, и обхожу машину сзади, желая проверить маленькую гипотезу. И стоит мне обойти машину, как увиденное тут же подтверждает мою гипотезу. Совершенно новый и идеально ровный бампер.

– Поверить не могу -добавляю я.

Сомнений не было. Потому что только у жильцов дома есть допуск на паркинг. И я несколько дней просидела дома. У него были все возможности заняться моей машиной. Ну и зачем он только сделал это? Чтобы окончательно запудрить мне и без того затуманенные мозги?

Потом слышу, как хлопает чья-то дверь неподалеку. Резко обернувшись, я натыкаюсь на Николаса.

– Ты это сделал? -прищурив глаза, спрашиваю я, подняв перед собой бант, пытаясь создать хоть какое-то препятствие между нами. После моего жеста Ник останавливается, поняв мой жест правильно.

– Ты не оставила мне выбора, -отвечает он, и я вижу, как уголки его губ приподнимаются.

Чувства и эмоции перемешиваются во мне. Разум и сердце застывают на месте и тоже находятся в полном недоразумении.

– Что? -переспрашиваю я. -Кажется, я оставила тебе миллион разных выборов. Я вообще-то ушла из твоей жизни, забыл?

Мои слова прозвучали сейчас довольно грубо, но я, кажется, имею право злиться на него?

– Ты помогаешь мне, я помог тебе.

– Мы квиты теперь? -прерываю я его.

Он заправляет руки в карманы брюк и смотрит на меня с легкой надменностью. Мне приходится поднять голову выше, чтобы заглянуть ему в глаза, когда он приближается ко мне.

– Ты кажется предложила дружбу? -вспоминает он.

– Да, а ты послал меня куда подальше, -напоминаю я.

Он усмехается в ответ, но подходит еще ближе ко мне, игнорируя этот несчастный бант. Настолько близко, что я чувствую его парфюм, от которого каждая клеточка моего тела начинает реагировать на него. За столько лет он не сменил его. Все тот же лесной аромат кедра и гор. Он действует на меня. Возвращает в прошлое, одурманивает меня. И мне это совершенно не нравится. Это даже пугает меня.

– Вернемся в начало, -вдруг предлагает он. – Мы как-то неправильно все начали.

– В какое начало? Когда я запрыгнула к тебе в машину или, когда застала тебя с теми девушками легкого поведения?

Я лишь припомнила ему наши первые встречи. Одна – та, что была нашим знакомством, а вторая была нашим знакомством спустя огромный разрыв.

Я похоже, ищу любой способ, чтобы спровоцировать его, но он уже выводит меня из себя. Стоит весь такой спокойный, расслабленный, показывает, какой он мужчина, что починил мне машину, но на деле…Я лишь больше начинаю возвращаться в те воспоминания, от которых усердно старалась сбежать.

– К черту все, Брук, -сдается он и выдыхает все то напряжение, что сидело в нем.

Теперь мы, наконец-то, на равных.

– Даже в самую первую нашу встречу все пошло не так, как должно было. Спустя столько лет тоже все пошло не тем путем. У нас с тобой никогда не получалось найти тот баланс, который есть у всех.

– У кого всех? -спокойно спрашиваю я. – У влюбленных пар или друзей, которые все никак не решатся на отношения?

Своими словами я лишь указываю на нашу изначальную ошибку, когда мы долго находились во френд-зоне и не знали, кто и как сделает первый шаг. Однако сейчас же были другие обстоятельства.

Он пораженно смотрит на меня, пытаясь подобрать нужные слова.

– Брук, -начинает он. -Ты организуешь мою свадьбу. Я твой клиент и так уж сложилось, что и твой сосед. У нас есть общие дела, которые рано или поздно закончатся. Так или иначе из нас никогда не выйдет чего-то стоящего, так почему бы нам хотя бы на этот короткий промежуток времени не стать друзьями или хорошими знакомыми?

Николас расставляет наши роли, указывает на мое место. Он закрывает на замок все мои чувства, все наши воспоминания. Хотя я и понятия не имею, что он чувствует ко мне. Но видимо, если он пустил эти слова, значит там, внутри него, огонь уже давным-давно потушен. А мне придется приложить кучу усилий, чтобы не дать своему огню разгореться до катастрофических масштабов. Ибо встреча с ним вновь подбросила в костер дров.

Ник соглашается на мои условия. Но почему же мне так грустно и больно слышать то, что я и требовала от него?

– Что ж. Дистанция, -подбираю подходящее слово тому, что он только что описал, и ухмыляюсь. – Я согласна на такие условия. Ни больше.

Его губы подрагивают в слабой улыбке. Значит, мы договорились.

– Спасибо за машину, -спустя столь долгий диалог произношу я, взглянув назад на машину.

– Отныне езди аккуратно, -предупреждает он и подходит к моей машине. – И поздравь от меня родителей, -бросает он напоследок, оглядев мой образ с ног до головы.

Он хоть задумывается, как это влияет на меня? Да даже учитывая мои отношения с родителями, он помнит, когда у них годовщина. И как же, до невозможного, это трогает меня до глубин души!

Николас открывает мне дверь с водительской стороны, и ждет, когда я сяду внутрь. Его поступок навевает мне воспоминание:

–Не откроешь мне дверь? -спросила я, попытавшись разрядить обстановку между нами.

–Оставь это. Мы же не пара, -напомнил он, улыбнувшись и садясь за руль.

–Конечно, мы же не пара! -пробурчала я себе под нос, пока никто не услышал и щелкнула себя по лбу.

– Оставь это. Мы же не пара, -напоминаю я ему, улыбнувшись. А подойдя к нему отдаю ему бант, впечатав ему в грудь и жду, когда он отойдет от моей машины.

Я жду, когда Ник первым покинет парковку, потому что слезы ужасно обжигают мои глаза. Он сделал это сейчас, так что же все-таки им движет? Мои костяшки белеют от того, как сильно я сжимаю руль в своих руках. Чего он пытается добиться от меня? Как будто он провоцирует меня…ждет, когда я сдамся и раскрою свои чувства перед ним.

Я лишь надеюсь, что этим поступком он не хотел дать мне маленькую надежду на то, что я все еще что-то могу значить для него после нашего разрыва. Мой поступок не оправдать. Виновата в этом лишь я. И только мне расплачиваться с тем, как я поступила со всеми, кто был мне дорог.

Глушу машину на подъездной дорожке нашего дома и подхожу к дому. Вокруг меня оглушающая тишина и плотный шум, давящий на уши. Не знаю, из каких глубин моей души восходит сила и смелость, но я открываю дверь и захожу внутрь.

Прислуга открывает мне дверь. Придерживая подол своего платья, я вхожу внутрь. Дом украшен изумрудными цветами, а лестницу обвивает такого же цвета лента с подсвеченными маленькими огоньками. Изумрудный – вот он цвет сегодняшнего праздника. Должно быть и мама одета в такого же цвета наряд, как и костюм отца. Эта традиция, которой они всегда придерживались и будут придерживаться.

В доме витает аромат роскоши и богатства. Мама всегда заботится о том, чтобы нигде, кроме столовой, не было запаха еды. Так что здесь на каждом углу стоят пахучие палочки, которые она любит скупать и расставлять по всему дому.

Шарлотта спускается вниз по винтовой лестнице. На ее лице красуется однобокая улыбка, а на фигуре сидит идеальное вечернее простое платье.

– Вот и ты. Я ни на капельку не сомневалась, -произносит она, подходя ко мне. – Родители где-то в главном зале, а бабушка с дедушкой еще не объявлялись.

Сестра оглядывает мой наряд, который идеально вписывается в праздничную обстановку.

На мне надето темно-синее просторное платье, чтобы оно не вызвало лишних вопросов и подозрений, на нем нет даже выреза для декольте – платье скрывает даже мою шею, обрамляя ее пестрым краем. Да, я буквально спряталась в этом платье от всех.

– Кстати, бабушка сказала, что в малой гостиной тебя ждет сюрприз. Но какой она не пояснила, -слегка зевнув сообщает мне сестра.

Сюрприз? Для меня одной? Тут явно что-то не так.

– Пойду проверю, что там за сюрприз, -недоверчиво произношу я и, прижав к груди сумочку направляюсь в малую гостиную.

Обычно гости никогда не проводили свое время в этой гостиной, так как она находится далеко от главной, да и делать тут особо нечего. Здесь стоит лишь камин, да диваны с кофейным столиком, а в глубине стен встроены книжные шкафы из дорогого темного дерева.

Шум гостей отдаляется с приближением к месту встречи. Я гадаю, что меня может там ждать, и когда я достигаю гостиной, вижу тот самый сюрприз. Должна признать, это и вправду сюрприз, потому что передо мной стоит Корбин, опершись боком о камин, держав одной руке бокал шампанского, пока другая рука прячется в кармане брюк.

– Корбин, – едва слышно произношу я.

Рефлекторно мне хочется положить руку на живот, будто так я смогу защитить себя и малыша, но я не могу выдать всей правды отцу ребенка. Боже, я скоро сойду с ума.

– Моя любовь, -припевает он.

Страх окутывает меня. Стоит мне только услышать его голос. И я удивляюсь сама себе, ведь еще не так давно я любила и обожала этого человека. Мы строили планы на будущее, или, по крайней мере, я строила точно. Я ведь и вправду хотела родить детей от него, чтобы сделать нашу семью крепче, удвоить нашу любовь. Я так считала. В прошедшем времени. Я не думала, что под маской веселого, радостного и успешного трудоголика и бизнесмена скрывалось такое чудовище. Мне нужно было бежать еще раньше, когда я только впервые ощутила боль от рук любимого человека. Но я была глупа все это время, наивно пологая, что любовь одержит победу, и все поменяется. Я считала, что возможно все поменяется, когда появятся дети – я ведь видела, как он обращается с ними, хоть и слышала, что своих он пока не хочет.

– Что ты здесь делаешь? – едва слышно спрашиваю я, боясь, что наш разговор может кто-то подслушать.

– Брук, – он делает шаг навстречу и протягивает руку вперед, наматывая локон на свой палец, пока внутри меня все сжимается. – Почему ты не позвала меня на семейный праздник?

– Потому что мы разводимся, Корбин, -отрезаю я, убираю его руку в сторону.

– Но еще не развелись. Это значит, что мы по-прежнему семья.

– Семья? – я выплевываю это слово. Слово, смысл которого я ищу всю жизнь, и не могу найти. -Разве мы когда-нибудь ею были?

Корбин отводит взгляд в сторону, делает глоток и рассматривает обстановку вокруг – видимо ищет, что сказать.

– Я хотел сказать это позже, -его тон меняется, становясь вдруг нежным и теплым. Именно таким я и любила его. Влюбилась именно в такую версию Корбина. – Но скажу это сейчас…не хочу больше откладывать этот разговор в дальний ящик.

Он снова кладет ладонь на мое лицо, всматривается глазами в мои, слегка улыбаясь, отчего вокруг его глаз проступают маленькие возрастные морщинки.

– Я знаю, как сильно ты хочешь детей, семью и так далее. Бизнес и деньги у нас уже есть. Так что, по-моему, в нашем доме не хватает пары маленьких ножек, сводящих нас с ума.

Ущипните меня. Я не могу поверить в то, что слышу это именно от Корбина. И если бы не обстоятельства наших отношений, я непременно бы прыгнула к нему на шею, обняла, зацеловала, расплакалась от счастья. Сейчас я тоже хочу плакать, но не от счастья. А от безысходности и полной потерянности. С чего он вдруг захотел детей? Испугался, что потеряет меня?

– Корбин, я не могу больше быть с тобой в отношениях. Ты не умеешь справляться со своими эмоциями и чувствами. Я терпела каждый раз твой каждый удар, молясь и надеясь, что он будет последним. А потом это все по новой повторялось. Хватит мучать меня. Уверена, ты еще встретишь девушку, которую сможешь полюбить больше, чем себя и создашь с ней все, что не смог создать со мной.

Получается, что я лишу ребенка отца? Дам ему неполную семью? Что будет, если я впущу Корбина в жизнь нашего ребенка? Разрушит ли он его жизнь, отнимет ли он его у меня? Мне страшно.

– Как приятно видеть такую красивую пару и такой прочный союз, – позади меня раздается голос бабушки.

Я напрягаюсь, как струна. Корбин выходит из-за меня, чтобы поздороваться с моей бабушкой. Я тоже оборачиваюсь к ней лицом, натянув лучезарную улыбку. Она одета в брючный изумрудный костюм с пестрым белым цветком на груди. Красива и восхитительна, как всегда.

– Миссис Лоусон, -приветствует мой, пока нынешний, муж мою бабушку.

А бабушка так и рада видеть его. Почему-то все это напоминает мне театральную постановку с дешевыми актерами. Ну или я уже настолько разочарована в этих людях, что не знаю, чего еще от них ожидать.

– Вы выглядите невероятно, -делает он ей комплимент.

– Благодарю. Почему бы вам не вернуться в общий зал и не представиться гостям? Уверена все будут рады, когда увидят такого важного гостя в нашем доме.

Она имеет ввиду Корбина. Я служу лишь дополнением для Корбина, как аксессуар. Даже в собственной семье.

Мы выходим из маленькой гостиной, направляясь в центральную, где и собираются все гости на всех мероприятиях. Только переступаем порог, как я встречаюсь с родителями Корбина. Бабушка и их умудрилась пригласить. Но знала бы она вообще, что происходит в семье ее внучки…как бы она тогда отреагировала? Закрыла глаза и сказала бы терпеть? Или посоветовала бы бежать подальше?

Мама Корбина задерживает на мне свой заинтересованный взгляд. Она будто молча спрашивает меня: беременна ли я? Взгляд у нее теплый, как и у любой любящей матери. Почему только к концу нашего с Корбином брака, она решила показать свое настоящее «Я»? Она оказывается, действительно, хороший человек. В какой-то степени мне даже жаль ее, ведь она тоже чувствует себя одиноко в своем браке и своей семье. Это одиночество тоже отражается в ее глазах. И глядя на нее, на долю секунды я представляю себя на ее месте. Что возможно, так будет выглядеть моя жизнь, если я останусь с Корбином. Но было маленькое отличие между нами, ее муж хороший человек, любит и уважает свою жену. Поэтому, глядя на родителей Корбина, я не могу понять, почему у таких прекрасных родителей вырос такой страшный и опасный человек?

– Ты теперь часть нашей большой семьи, прошу чувствовать себя, как дома, – говорит ему бабушка, прикоснувшись к его предплечью. Меня она продолжает не замечать, отчего больнее становится лишь еще больше. Она оставляет нас и уходит в сторону, к дедушке, который общается с другой пожилой парой.

Мы подходим к родителям Корбина.

– Пойду познакомлюсь тут с кем-нибудь, -говорит мне Корбин, целуя мне руку, будто он самый настоящий джентльмен.

– Ты помирилась с моим сыном? -тихо спрашивает миссис Эшли, предлагая мне бокал шампанского.

Я незаметно отказываюсь, предпочтя бокал с водой. Этот момент не ускользает от ее глаз.

– Значит, я была права? -улыбка едва виднеется на ее лице.

– Что изменится от того, что я вам отвечу? Сможете удержать руки своего сына при себе, когда он сорвется на мне в очередной раз? – мой голос пропитан ядом, но она должна понимать, что я не буду плясать тут от радости.

– Как адекватный и взрослый человек, я должна посоветовать тебе развестись с ним, но…, – и это «но» заставляет меня вновь напрячься. Возможно, не того человека я выбрала для изливания души. -Но я его мать, поэтому такого говорить не буду. Я лишь рада, что стану бабушкой в столь раннем возрасте. Однако, твой…ваш ребенок скрасит мои серые будни, – она уныло улыбается.

И как будто ее слова лишь возлагают на меня еще большую ответственность за мой выбор, за развод и решение родить ребенка.

– Корбин еще не знает, боюсь пока сообщать ему эту новость.

– Всему свое время, -бросает она, делая глоток шампанского. – Рано или поздно он узнает.

– Как думаете, он действительно способен полюбить ребенка? – наверное, я рискую, спрашивая об этом у его же собственной матери.

– Это ведь его малыш. Как он может не полюбить свою маленькую частичку? Хочется верить, что с его появлением, он поймет, что может потерять, если еще раз поднимет на тебя руку.

Она говорит серьезно. Однако, мне страшно представить, что может случится, пока ребенок не родится. На что еще способен Корбин?

– Но ведь ваш сын тоже…

– Я лишь надеюсь, что он не совершит моей ошибки, – прерывает она, сразу же отвечая на мой вопрос.

Из другого конца гостиной к нам направляются мои родители – с ними я сегодня еще не виделась. Мама улыбается, заметив меня, но я уверена, что эта улыбка – лишь знак одобрения. Папа смиряет меня своим взглядом, оглядывая меня с ног до головы – наверное, проверяет, не изменилось ли чего в моей внешности.

– Очень рады наконец-то с вами познакомится, -произносит моя мама.

Теперь в разговор подключается и мистер Эшли. Он кивает мне, как бы здороваясь, и я киваю ему в ответ.

– Взаимно, – отвечает мама Кора, пока ее муж пожимает руку моему отцу.

– Надеюсь, вам здесь все очень нравится, -продолжает мама, накидывая стандартные фразочки для таких нейтральных бесед, хотя она ведь разговаривает с родителями своего зятя.

Вся эта картина выглядит довольно сюрреалистичной. Я подала заявление на развод, а наши родителя знакомятся только сейчас. Да и мы пытаемся вести себя так, будто никакого развода и вовсе нет. Как и ребенка, зарождающегося во мне. Какой же это дурацкий абсурд. Театр, где никто не понимает, какую роль он несет во всей этой истории, однако знает, каких целей он хочет достигнуть.

– Как долго вы еще будете в Нью-Йорке? Думаю, нам не помешало бы почаще встречаться, пока вы здесь, -продолжает мама.

– Мы здесь на неопределенный-срок, -отвечает мистер Эшли. – Открываем здесь новое агентство, которое полностью будет на Брук, -он жестикулирует рукой, в которой держит бокал, и в конце указывает этим бокалом на меня.

Возможно, не так я хотела бы рассказать родителям о своих планах на карьеру. Уж лучше бы о таком сообщать тогда, когда есть хоть какие-то результаты или успехи. Родители смотрят на оценивающим взглядом, слегка потерявшись в своих дальнейших словах.

Однако, я улыбаюсь отцу Корбина, оказывая ему свое уважение.

– Ого. Вы столько всего сделали для моей дочери, – вставляет мама, и если бы я не знала ее так хорошо, то не расслышала бы сейчас упрек в ее голосе.

– Да. Вообще-то ваша дочь отличный руководитель и организатор. За последние годы она смогла вывести наше агентство на новый уровень, в то время как я хотел закрывать его. Но вы только посмотрите, тогда у нас был только один офис в Лондоне, а сегодня мы уже открыли седьмой в Европе и открываем здесь восьмой. Ее подход к работе – что-то уникальное, свежий взгляд, новые и уникальные идеи. Бруклин – мой самый ценный актив, -он шутит, хотя из уст родителей такая шутка могла бы быть обидной, но не в случае с мистером Эшли.

Мы все улыбаемся и смеемся, но внутри я догадываюсь, что родители слегка потрясены и удивлены от услышанной информации. Все-таки я надеюсь, что папа сможет взглянуть на меня иначе, увидит лучшее во мне и начнет гордиться мной и моими заслугами, а мама просто станет мягче ко мне и перестанет искать во мне изъяны.

Я вспоминаю о подарке. Открываю клатч и вынимаю оттуда два билета на концерт Coldplay. Как-то раз я нашла в гардеробной родителей фотоальбом, где они совсем молодые были на их концерте. Я была очень удивлена, что они увлекаются такой музыкой, да и вообще увлекаются чем-то. Так что надеюсь, моя интуиция верно мне подсказала, когда я покупала эти билеты. Мне хочется верить, что в этих людях все еще есть доброта, любовь, радость и счастье, которое они могут достать из своих черствых сердец и показать нам, детям, друзьям и, самое главное, себе. Нужно не забывать о любви, которая правит этим миром.

Мама, застыв, смотрит на эти два билета. Потом переводит взгляд на папу, который стоит с таким же застывшим выражением лица. Но мое сердце едва дергается, когда я вижу, как на лице мамы появляется действительно искренняя улыбка.

– Это что концерт Coldplay? -спрашивает папа, вскинув свои брови вверх.

Я киваю, сама пытаясь не расплыться в улыбке, как наивная дурочка. Нужно не забывать о своей броне.

– Гарри, это концерт Coldplay, – мама будто сама не верит в то, что держит в руках эти билеты.

И я считаю себя самым счастливым человеком на Земле, когда мама в порыве счастья обнимает меня и шепчет на ушко:

– Спасибо тебе, Бруклин, -произносит она, и я слышу легкое всхлипывание.

Ну вот это…неужели я настолько тронула их своим подарком. Потому что папа тоже обнимает меня и робко чмокает в щеку.

– Это так мило, -произносит Анна, прерывая наш короткий миг счастья.

Взглянув на нее, вижу на ее лице милую и приятную улыбку. Правда она не знает, в каких отношениях я нахожусь со своей семьей. Я ведь всегда придерживаюсь правила «не выносить ссор из дома», хотя иногда делала исключение в лице Николаса, Челси. Корбину я рассказывала лишь отрывки нашей драмы. И я надеюсь, что сейчас вся эта слава и весь этот блеск не затмили его память. Потому что я боюсь, что он может что-то испортить.

Бабушка, стоя возле стойки с микрофоном, останавливает игру малого оркестра. Скрипачи, виолончелисты и пианист прекращают свою музыку, поправляя ноты и свои костюмы. Бабушка оглядывает всех гостей, проводя взглядом от одного конца зала к другому. С ее лица не сползает властная и авторитетная улыбка, от которой кровь стынет в жилах. А может, только у меня одной такая реакция на нее?

– На правах старшего члена нашей большой семьи, я хочу сказать свое первое слово. Для начала я хочу сказать, что я рада видеть здесь своих уважаемых и очень значимых для нашей семьи друзей, – не семьи, когда мы должны быть для нее важнее всех остальных. – А также моих детей, зятьев и невесток, моего любимого и дорогого мужа, моих внучек и внуков, – она понижает голос, упоминая нас, младшее поколение в своей родословной.

Я сама того не замечаю, как мои пальцы впиваются в сумку, а сердце отдает бешеный ритм в ушах. Какой-то неизвестный страх окутывает меня, беря бразды правления надо мной.

– Сегодня мы собрались по еще одному очень важному поводу. Сегодня двадцать шестая годовщина совместной жизни моей средней дочери Миранды и ее мужа, моего любимого зятя, Гарри. Я поздравляю вас, мои дети, и желаю вам долгих лет, процветания и крепкой любви. Мы с отцом для вас крепкий пример, на который должны равняться вы и ваши дети.

Бабушка умалчивает о том, что папа выходец не из самой богатой семьи. Насколько мне известно, бабушка тогда со скрипом приняла мамин выбор и усилила их союз, подписав с семьей папы выгодный контракт, после которого дела родителей папы пошли в гору, а позиции бабушкиного бизнеса были укреплены на рынке. Даже не знаю, какой договор они вообще могли подписать тогда.

– Горько! -заканчивает свою речь, после которой все гости кричат то же самое хором, и я наблюдаю, как родители целуются на глазах у сотни гостей. Робко и едва чувственно. Они никогда не показывают своих истинных чувств друг к другу на людях, так что я не знаю, какие именно чувства и отношения между моими же родителями. Просто благодарна жизни за то, что они вместе.

Волна шума утихает, но бабушка не собирается покидать сцену. Ее холодный и колкий взгляд находит меня. Вот он тот страх, который пробирается прямо мне под кожу. Отчего я вся напрягаюсь и укрепляю свою броню, чтобы никто из окружающих не заметил мою слабость и боль.

– Но этот день должен войти в историю нашей семьи. Сегодня праздник не только у моей дочери, но и у моей внучки – Бруклин.

Что-то мы зачистили с празднованиями в мою честь…

– Появление и создание новой семьи – прекрасно, но еще более прекрасно, когда на свет появляется плод вашей совместной любви. Крохотное создание, в венах которого течет кровь двух любящих человека, связывая вас на всю жизнь.

Сердце мое уходит в пятки. Один удар сердца, как удар по барабану отдается по всему моему телу. Потом второй, и я забываю, как дышать.

Гости замирают на своих местах. Оглядываются назад, прямо на меня, перешептываются между собой.

Нет…Она ведь не могла узнать…Она ведь не может вот так вот…

– Совсем скоро наша семья станет еще больше, ведь моя внучка и ее муж Корбин Эшли ожидают прибавление. Бруклин беременна!

Народ взрывается от восторга. На мою талию ложится крепкая и грубая рука Корбина, притягивающая к его телу. Пока все мои маленькие надежды рушатся, одна за другой, прямо как домино. Кор целует меня в висок. А я не чувствую ничего, кроме боли, разъедающую мою душу, образующую черную дыру.

Родители обнимают меня, поздравляют, пока мама Корбина держится в стороне и допивает свой бокал шампанского. Она знает, что меня ожидает? Или она уже прошла через все радостные эмоции, что теперь просто запивает алкоголем свой страх за будущего внука?

Я сверлю бабушку взглядом, пытаясь понять, за что она так со мной. Почему она растоптала мои чувства на этой сцене. У меня ведь маленький срок. Настолько маленький, что обычно о нем никому еще не сообщают, чтобы быть уверенной, что он окрепнет и останется с тобой.