Волчица

Глава 2. Восхождение

В ноябре 1978 года, в разгар снежной бури, родилась Елена Волкова – крепкая, здоровая девочка с серыми глазами матери и упрямым подбородком отца. Метель за окнами роддома завывала так, словно сама природа отмечала появление на свет этого ребенка. Сергей был на седьмом небе от счастья и взял отгул, чтобы встретить жену и дочь из роддома.

– Смотри, какая она красивая, – с гордостью говорил он, бережно держа запелёнатый свёрток. – Прямо принцесса.

Ольга смотрела на дочь с какой-то странной задумчивостью, словно видела не новорожденную малышку, а её далёкое будущее.

– Да, – наконец сказала она. – Она будет не просто красивой. Она будет сильной. Я об этом позабочусь. – В её голосе прозвучала непривычная твёрдость, от которой Сергей невольно поёжился.

Декретный отпуск стал для Ольги временем не только материнских забот, но и размышлений о будущем. Пока Сергей работал на заводе, она, укачивая маленькую Лену, строила планы. На тумбочке у её кровати появились книги, которых раньше не было: «Партийное строительство», «Основы управления», подшивки журнала «Коммунист» и, что особенно удивительно, биографии видных исторических деятелей – от Екатерины Великой до советских партийных лидеров.

– Зачем тебе это? – удивлялся Сергей, возвращаясь со смены и находя жену погруженной в чтение даже в те редкие минуты, когда дочь спала.

– Самообразование, – коротко отвечала Ольга. – Не хочу отупеть в декрете. – И добавляла, не отрывая глаз от страницы: – Каждую минуту нужно использовать с толком.

Когда Лене исполнилось полгода, в их жизни произошло важное событие: семья Волковых получила двухкомнатную квартиру в новом микрорайоне. Это была награда Сергею за перевыполнение плана его бригадой.

– Видишь, Оля! – радовался он, размахивая ордером и кружась по их тесной комнате в общежитии. – Я же говорил, что всё будет хорошо. Своя квартира, представляешь?

Ольга действительно была рада, но эта радость была какой-то сдержанной, оценивающей.

– Это хорошо, Серёжа, – она поцеловала мужа. – Ты молодец. Но это только начало.

– Начало чего? – не понял он и на мгновение замер, пытаясь уловить в её словах скрытый смысл.

– Нашей новой жизни, – ответила Ольга с загадочной улыбкой.

В апреле 1979 года Ольга неожиданно для всех объявила, что выходит на работу.

– Но декрет ещё не закончился, – растерялся Сергей. – Кто будет с Леночкой?

– Я договорилась с соседкой, Анной Петровной. Она пенсионерка, с радостью посидит с ребёнком. Я буду платить ей из своей зарплаты. К тому же, она бывшая учительница – будет правильно развивать Лену с самого раннего возраста.

– Но зачем так рано? Подожди хотя бы до лета.

Ольга посмотрела на него тем взглядом, которому он уже не мог противостоять – спокойным, но не терпящим возражений:

– В библиотеке освободилось место заведующей читальным залом. Если я не выйду сейчас, его займёт Нина из абонемента. А она на два года младше меня и куда менее опытная. И, что важнее, у неё нет связей, которые у меня уже есть.

Сергей вздохнул. Он уже научился понимать, что спорить с женой бесполезно, когда она что-то решила.

– Хорошо, – сдался он. – Но обещай, что не будешь перерабатывать.

Ольга лишь улыбнулась и легко коснулась его плеча, словно успокаивая ребенка, не понимающего простых истин.

Новая должность открыла перед ней дополнительные возможности. Теперь она лично работала с руководителями городских организаций, устраивала тематические вечера, куда приглашала партийных работников. Её книжные выставки всегда были идеологически безупречны, её выступления на библиотечных конференциях отличались чёткостью и актуальностью.

К 1980 году Ольга Алексеевна Волкова стала заметной фигурой в культурной жизни Харловска. На городских мероприятиях она всегда оказывалась рядом с нужными людьми, умела вовремя вставить правильную фразу, деликатно подчеркнуть заслуги руководства. Её умение находиться в нужном месте в нужное время стало почти легендарным среди коллег – некоторые с восхищением, другие с плохо скрываемой завистью шептались о её «шестом чувстве» на полезные знакомства.

Однако не все шло гладко. В библиотеке появилась новая сотрудница – Инна Сергеевна, молодая выпускница Московского института культуры с прекрасными рекомендациями. Директор библиотеки, новый человек из областного центра, явно благоволил к ней, давая ответственные поручения, раньше выполнявшиеся Ольгой. Инна была не просто образованной – она была яркой, с новыми идеями и, что особенно тревожно для Ольги, вокруг неё быстро сформировалась группа молодых сотрудниц, которые смотрели на неё с восхищением.

– Я на совещание в отдел культуры, – сказала однажды директор, заглянув в читальный зал. – Инна Сергеевна, вы останетесь за главную.

Ольга почувствовала острый укол ревности и унижения. Это всегда была ее роль. Когда директор ушла, она подошла к Инне:

– Поздравляю, – в её голосе звучала безупречная вежливость, которая лишь подчёркивала внутренний холод.

– Спасибо, – улыбнулась та с обезоруживающей искренностью. – Хотя это всего лишь на пару часов.

– Да-да, конечно, – Ольга выдержала паузу, потом как бы спохватилась. – Кстати, у нас в подвале трубу прорвало, не поможете проверить? Вы же сейчас за главную. – Она говорила с такой естественной обеспокоенностью, что заподозрить обман было невозможно.

Инна растерянно взглянула на нее:

– А разве не завхоз должен этим заниматься?

– Он уже ушел. А вода всё прибывает. Если затопит хранилище… Вы же понимаете, какая это ответственность – сохранность фонда.

Обеспокоенная Инна поспешила в подвал. Как только она скрылась за дверью, Ольга быстро подошла к телефону и набрала номер уверенно, будто делала это сотни раз:

– Алло, Петр Николаевич? Это Волкова. Помните, вы интересовались новой сотрудницей? Так вот, она сейчас в подвале, роется в запрещенной литературе. Я видела, как она спускалась с ключом от спецхрана… Да, выглядит очень подозрительно. Конечно, я ничего не говорила директору, сразу к вам… Да, жду.

Через пятнадцать минут примчался Кравцов с двумя сотрудниками. Они спустились в подвал, где растерянная Инна все еще искала несуществующую протечку. Её замешательство, когда сотрудники спецслужб начали задавать вопросы, выглядело крайне двусмысленно – и Ольга знала, как именно её поведение будет истолковано.

На следующий день Инна не вышла на работу. Через неделю директор объявила, что она уволилась по собственному желанию. Никто не задавал лишних вопросов. Даже те, кто буквально вчера восхищался её идеями, теперь отводили глаза при упоминании её имени и между собой шептались: «Говорят, в КГБ вызывали». «А чего полезла куда не надо?». Ольга, случайно услышав эти разговоры, ничем не выдала своих чувств. Только иногда, когда никто не видел, позволяла себе лёгкую улыбку удовлетворения.

– Товарищ Волкова обладает незаурядными организаторскими способностями, – говорил о ней Кравцов на одном из совещаний в горкоме. – И, что особенно ценно в наше время, она проявляет идеологическую бдительность и высокую политическую сознательность. Такие кадры нужно продвигать.

Однажды вечером, когда маленькая Лена уже спала, а Сергей смотрел по телевизору футбольный матч, Ольга достала из сумочки красную книжечку.

– Что это? – спросил Сергей, оторвавшись от телевизора.

– Меня приняли в партию, – спокойно ответила она, словно речь шла о чём-то обыденном.

Сергей выключил телевизор и повернулся к жене:

– Когда ты успела подать заявление? Почему я ничего не знал?

– Я не хотела говорить заранее, вдруг бы не приняли, – Ольга пожала плечами. – Но всё прошло отлично. Кравцов лично рекомендовал.

– Кравцов? Секретарь горкома? – Сергей был поражён. – Откуда он тебя так хорошо знает?

– Он частый гость нашей библиотеки, – уклончиво ответила Ольга. – Ценит хорошую литературу.

Сергей смотрел на жену так, словно только сейчас увидел её по-настоящему. Её лицо стало более волевым, движения – решительными, а в голосе появились командные нотки.

– Ты сильно изменилась, Оля, – тихо сказал он. – Иногда мне кажется, что я тебя не узнаю.

– Люди меняются, Серёжа, – она подошла и положила руку ему на плечо. – Я просто расту быстрее других.

В её голосе не было ни тени сомнения или сожаления. Она точно знала, чего хочет, и теперь, с партийным билетом в кармане, была на шаг ближе к своей цели.

Глава 3. Первая ступень

К 1983 году Ольга Алексеевна Волкова стала заведующей библиотекой. Теперь под её началом работало пятнадцать человек, и она впервые почувствовала вкус настоящей власти.

– Анна Сергеевна, карточки переделать надо, – говорила она пожилой библиотекарше, которая была старше её на двадцать лет. – По новым требованиям не проходят.

– Но, Ольга Алексеевна, я так всю жизнь делала, тридцать лет уже, – растерянно возразила старушка.

– Значит, тридцать лет неправильно и делали, – отрезала Волкова. – Либо переделывайте, либо поговорим о том, справляетесь ли вы.

Анна Сергеевна побледнела и молча кивнула. В тот день она впервые заметила, как холодно могли смотреть глаза молодой заведующей.

Вечером Ольга подолгу задерживалась в своем кабинете – маленькой комнатке на втором этаже с видом на площадь. Она просматривала личные дела сотрудников, изучала их биографии, отмечала слабые места. У одной – больная мать, требующая дорогого лечения. У другого – сын-двоечник, которого могут не взять в институт без «правильного» слова. У третьей – муж, склонный к выпивке, о чём лучше бы не знало руководство.

Ольга заносила всё это в небольшой блокнот, который всегда держала под замком в нижнем ящике стола. «Знание – сила», – думала она каждый раз, записывая очередную подробность. И действительно, вскоре каждый в коллективе понял: от заведующей лучше не иметь секретов.

Особенно ценными оказывались компрометирующие сведения. Узнав, что муж заведующей абонементом тайно слушает «Голос Америки», Волкова не донесла, а просто намекнула, что «знает о некоторых домашних привычках». Этого хватило, чтобы обеспечить беспрекословное подчинение.

Ольга навела в библиотеке железную дисциплину. Каждое утро начиналось с пятиминутки, где она раздавала поручения и жёстко спрашивала за их выполнение. Все книжные выставки теперь проходили обязательное согласование с ней лично. Для работников был введён строгий дресс-код: никаких ярких цветов, только строгие костюмы и белые блузки.

– Оля, не давишь ли ты на людей? – осторожно спросил Сергей, когда жена в очередной раз пришла домой взвинченная после конфликта с подчинённой. – Библиотека – не армия всё-таки.

– Именно поэтому там и был такой бардак, – отрезала Ольга. – Десятилетиями всё делалось спустя рукава. Никакой системы, никакой дисциплины. Я порядок наведу, хотят они того или нет.

– Но всё же… – начал было Сергей.

– Не учи меня работать с людьми, – перебила Ольга. – Лучше посмотри, что Ленка опять натворила. Все коленки в синяках, да ещё и воспитательница в дневник записала.

Маленькой Елене было уже пять лет, и она росла активным, своенравным ребёнком. В детском саду она верховодила другими детьми, организовывала игры и нередко ввязывалась в конфликты, отстаивая своё мнение.

– Она просто живая девочка, – вступился Сергей за дочь. – Все дети в этом возрасте такие.

– Ей скоро в школу, – Ольга покачала головой. – Нужно приучать к дисциплине. Иначе вырастет неуправляемой.

Сергей посмотрел на жену долгим взглядом. Перед ним сидела женщина, которую он когда-то полюбил за мечтательность и любовь к поэзии. Женщина, с которой они читали Есенина в полутёмной библиотеке. Куда она делась? Когда успела исчезнуть?

В воспитании дочери Волковы часто расходились во мнениях. Сергей любил Лену с той безоглядной нежностью, которая свойственна многим отцам. Ольга же видела в ней прежде всего продолжение себя, свой проект, который нужно было развивать в правильном направлении.

– Лена должна быть лучшей, – говорила она мужу. – У неё будет то, чего не было у меня – правильное образование, правильные связи, правильная карьера.

– А если она сама захочет чего-то другого? – осторожно спрашивал Сергей.

– Не захочет, – уверенно отвечала Ольга. – Я так её воспитаю её, чтобы она сама понимала, что для неё лучше.

Однажды Лена вернулась из детского сада в слезах. Оказалось, что другая девочка сломала ее любимую куклу.

– И что ты сделала? – спросила Ольга, вместо того чтобы утешить дочь.

– Плакала, – всхлипнула Лена.

– Плакала? – Ольга нахмурилась. – А нужно было заставить ее ответить за это.

Она присела на корточки, глядя дочери прямо в глаза:

– Запомни раз и навсегда: никогда не показывай слабость. Если кто-то причинил тебе боль, ответь так, чтобы больше не посмели. Поняла?

Лена испуганно кивнула, а Сергей, наблюдавший эту сцену из кухни, почувствовал, как неприятный озноб пробежал по спине. Ему показалось, что жена готовит дочь не к жизни, а к войне.

На следующий день Лена пришла из садика с гордо поднятой головой.

– Мама, я сделала, как ты сказала! – объявила она. – Я взяла Машину любимую игрушку и сломала её тоже!

Ольга одобрительно кивнула:

– Молодец. Теперь она дважды подумает, прежде чем трогать твои вещи.

Сергей застыл:

– Оля, ты слышишь себя? Это же месть! Это жестокость!

– Это справедливость, – спокойно возразила Ольга. – И умение постоять за себя. Или ты хочешь, чтобы наша дочь всю жизнь была тряпкой, которой все вытирают ноги?

– Есть разница между силой и жестокостью, Оля, – Сергей говорил тихо, но твёрдо. – И если ты ее не видишь, то у нас проблема. Серьезная проблема.

Они поссорились в тот вечер. Всерьёз, громко, с хлопаньем дверей. Первый раз за все годы брака.

Летом 1984 года в жизни Волковых произошло важное событие – они впервые поехали отдыхать на море, в Крым. Путёвки в ведомственный санаторий Ольга получила через горком партии – одну из первых привилегий её нового статуса.

– Представляешь, Серёжа, там будет весь партактив области, – говорила она, упаковывая чемоданы. – Такая возможность – познакомиться с нужными людьми!

– Я думал, мы едем отдыхать, – вздохнул Сергей, которому совсем не хотелось проводить отпуск среди партийных работников.

– Отдых – это тоже работа, только другого рода, – наставительно заметила Ольга. – Особенно для тех, кто хочет чего-то добиться в жизни.

В санатории под Алуштой Ольга действительно не теряла времени даром. Пока Сергей с дочерью купались в море и загорали на пляже, она активно участвовала во всех культурных мероприятиях, организовывала литературные вечера для отдыхающих, подружилась с женой секретаря обкома и даже выступила с докладом о роли библиотек в идеологической работе на семинаре партработников.

Однажды вечером, возвращаясь с очередного мероприятия, Ольга увидела пожилую женщину, сидящую в одиночестве в беседке с видом на море. Что-то в ее осанке, в том, как она держала сигарету, зацепило внимание.

– Простите, мы не встречались раньше? – спросила Ольга, подходя ближе.

Женщина медленно посмотрела на неё:

– Волкова? Ольга Волкова из библиотеки Харловска?

– Да, я, – Ольга была удивлена. – А вы…

– Зоя Семеновна Лебедева, – представилась женщина. – Я была в комиссии, когда тебя принимали в партию.

– Конечно! – Ольга тепло улыбнулась, хотя внутри напряглась. – Очень рада вас видеть.

Лебедева была легендой областной партийной организации. Старая большевичка, прошедшая войну, участвовавшая в восстановлении разрушенного хозяйства. Женщина с железными принципами и стальной волей. Её боялись и уважали.

– Присядь, – кивнула Лебедева на скамейку рядом. – Я наблюдаю за тобой с первого дня нашего приезда. Активная, целеустремленная. Такие нам нужны.

– Спасибо, – Ольга скромно опустила глаза.

– Но, – Лебедева подняла палец, – карьеризм – это не то, что мы ценим в партии. Идейность – вот что важно. Понимаешь разницу?

– Разумеется, Зоя Семеновна, – поспешила заверить Ольга. – Я всегда ставлю интересы партии выше личных.

Лебедева долго смотрела на нее, потом медленно покачала головой:

– Не верю. В твоих глазах я вижу голод. Жадность. Жажду власти. Но это неважно. Важно, что ты умеешь действовать. Таких как ты партия использует… пока вы полезны.

Ольга почувствовала, как внутри всё похолодело от этих слов, но сохранила улыбку:

– Я просто хочу приносить пользу.

– И принесешь, – кивнула Лебедева, вставая. – Если не переоценишь свои возможности. Запомни: в нашей системе незаменимых нет. Сегодня ты – восходящая звезда, завтра – отработанный материал. Так было со всеми. Так будет и с тобой.

Она затушила сигарету и направилась к корпусу, оставив Ольгу наедине с тревожными мыслями.

В первый момент слова старой партийки её задели. Но страх быстро уступил место азарту. «Посмотрим ещё, кто кого переживёт», – подумала Ольга, глядя на звёзды над Чёрным морем.

– Товарищ Волкова проявляет незаурядную активность, – заметил второй секретарь обкома Игорь Степанович Бобыкин, наблюдая, как Ольга организует экскурсию для группы отдыхающих. – Такие кадры нам нужны.

– Она из нашего Харловска, – с гордостью сказал Кравцов. – Я давно увидел её перспективность.

– Может, пора двигать её выше библиотеки? – задумчиво произнёс Бобыкин. – С такой энергией и правильным пониманием линии партии она могла бы принести больше пользы на более ответственном участке.

Кравцов понимающе кивнул:

– У меня есть некоторые соображения на этот счёт.

Вечером того же дня Ольгу пригласили на «дружеский ужин» в узком кругу руководителей. Сергей не был приглашён.

– Может, не пойти без тебя? – для приличия спросила Ольга мужа, хотя её глаза уже загорелись предвкушением.

– Да иди, конечно, – вздохнул Сергей. – Я с Ленкой посижу, мультики посмотрим.

Он смотрел, как жена прихорашивается перед зеркалом – надевает лучшее платье, красит губы импортной помадой, душится французскими духами (откуда они у неё?). Она была красива и явно знала об этом. Знала и умело пользовалась.

– Оля, – тихо позвал он.

Она обернулась, приподняв бровь.

– Ты всё ещё любишь меня?

Вопрос застал её врасплох. Она замерла с тюбиком помады в руке.

– Конечно, Серёжа. Какие глупости.

– Просто… мне кажется, мы всё дальше друг от друга. Будто живём в разных мирах.

Ольга подошла, обняла его:

– Это временно. Я просто хочу обеспечить нам с Ленкой достойную жизнь. Ты же понимаешь?

Он кивнул, но в глубине души знал: она врёт. Не ему – себе. Ей нужна не «достойная жизнь». Ей нужна власть. Чистая, неразбавленная власть.

Ольга вернулась за полночь, возбуждённая и воодушевлённая.

– Серёжа, ты не представляешь! – она присела на край кровати, где муж уже пытался заснуть. – Игорь Степанович сказал, что я могу рассчитывать на перевод в городской отдел культуры!

– В отдел культуры? – сонно переспросил Сергей. – Это повышение?

– Ещё какое! Это же исполком, понимаешь? Совсем другой уровень, другие возможности, да и деньги совсем другие!

Сергей приподнялся на локте:

– Но ты же любишь библиотеку…

Ольга посмотрела на мужа с нескрываемым раздражением:

– Библиотека – это лишь ступенька, Серёжа. Первая ступенька. Я никогда не собиралась там задерживаться.

В этот момент Сергей окончательно понял, что его тихая, мечтательная жена, которая когда-то любила поэзию и говорила о книгах с таким воодушевлением, исчезла безвозвратно. На её месте была другая женщина – целеустремлённая, амбициозная, готовая на многое ради карьеры. Женщина, которую он любил всё меньше, но отпустить не мог.

– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, – тихо сказал он.

Ольга улыбнулась и поцеловала его в щёку:

– Я буду счастлива, когда достигну всего, чего хочу. И ты будешь гордиться мной, вот увидишь.

Возвращение в Харловск после отпуска стало для Ольги началом нового этапа. В сентябре 1984 года её назначили заместителем начальника городского отдела культуры. Эта должность давала ей контроль не только над библиотеками, но и над всеми культурными учреждениями города: музеем, домом пионеров, музыкальной школой.

Однако не все приняли ее назначение с радостью. В коридорах исполкома за её спиной шептались:

– Слишком молодая. Всего тридцать четыре.

– Да и опыта маловато. Из библиотекарей сразу в отдел культуры?

– Говорят, у неё покровители в горкоме.

– Ещё бы не было. Иначе как бы…

Ольга слышала эти шёпоты и про себя усмехалась. Пусть завидуют. Пусть злятся. Это лишь доказывало, что она на правильном пути.

Особенно недоволен был Иван Андреевич Антропов, заведующий городским музеем – грузный мужчина предпенсионного возраста.

– Какой опыт у этой библиотекарши? – не скрывал он своего возмущения на встрече руководителей культурных учреждений. – Расставлять книжки на полках? А я больше тридцати лет в сфере культуры!

Ольга случайно услышала эти слова, проходя мимо приоткрытой двери. Вместо того чтобы устроить публичный скандал, она вежливо улыбнулась и прошла дальше. Но в её блокноте вечером того же дня появилась новая запись: «Антропов И.А. – проверить учёт экспонатов, закупки, посещаемость. Найти зацепки».

И зацепки нашлись. Уже через неделю в музее началась внеплановая проверка, обнаружившая «серьезные нарушения в учете экспонатов» – несколько ценных предметов числились в инвентарных книгах, но физически отсутствовали. Антропова уволили «по собственному желанию», а на его место Ольга назначила свою бывшую коллегу из библиотеки – тихую, исполнительную женщину, которая никогда не посмела бы ей перечить.

В новой должности Волкова проявила себя как жёсткий, требовательный руководитель. Она проводила бесконечные проверки, требовала строгой отчётности, безжалостно критиковала малейшие недостатки. Её подчинённые быстро поняли, что с новым замом шутки плохи.

– Слышала, как Волкова проехалась по директору музыкальной школы на последнем совещании? – шептались сотрудники отдела. – Бедная Анна Михайловна чуть в обморок не упала.

– Говорят, она метит в начальники отдела, – отвечали другие. – И к самому Коростелеву на приём ходит.

Константин Иванович Коростелев был председателем исполкома Харловска – фактически, главой города. Немногие имели доступ к этому влиятельному человеку, но Ольга каким-то образом сумела обратить на себя его внимание.

Ходили слухи о том, как именно это произошло. Говорили, что на одном областном совещании Коростелев готовился выступать с докладом, в котором была грубая фактическая ошибка – перепутаны цифры по двум районам. Ольга, заметив это, подошла к нему за минуту до выступления и шёпотом указала на неточность. Коростелев успел исправить текст и избежал публичного конфуза.

С тех пор председатель исполкома благоволил к молодой чиновнице, видя в ней не только профессионала, но и полезного союзника.

– Знаете, Ольга Алексеевна, смотрю я на вас и удивляюсь, – говорил Коростелев, принимая её в своём кабинете. – Такая молодая, а какая хватка. Откуда это у вас?

– Жизнь научила, Константин Иванович, – скромно отвечала Волкова. – Я с детства поняла, что никто ничего просто так не даёт. Нужно самой брать.

Коростелев одобрительно кивал:

– Правильное понимание. В нашей работе нужно именно так. Цепкость. Умение видеть цель и идти к ней, не обращая внимания на препятствия.

– Я всегда так и действую, – Ольга смело смотрела в глаза председателю. – И готова взяться за любую задачу, которую партия поручит.

Дома Ольга теперь бывала редко. Утром уходила раньше всех, вечером возвращалась последней. Семейные ужины стали редкостью, воскресные прогулки – и того реже.

Сергей взял на себя большую часть забот о доме и дочери. Он научился готовить, помогал Лене с уроками, водил её в кружки. Постепенно между отцом и дочерью сложились особенно тёплые, доверительные отношения.

– Папа, а почему мама всё время на работе? – спрашивала семилетняя Лена, когда они вдвоём ужинали на кухне.

– У мамы очень важная работа, – терпеливо объяснял Сергей. – Она делает много полезного для нашего города.

– А что она делает?

Сергей задумался. Он сам не совсем понимал, чем конкретно занимается его жена в последнее время.

– Она… управляет культурой. Следит, чтобы в городе были концерты, выставки, чтобы библиотеки и музеи хорошо работали.

Лена нахмурила лобик:

– А почему тогда дядя Витя говорил, что мама всех заставляет бояться себя? Я слышала, когда вы на кухне разговаривали.

Сергей вздохнул. Его друг Виктор, работавший в доме культуры, действительно рассказывал о том, как новый заместитель начальника наводит «свои порядки», и отзывы были не самые лестные.

– Дядя Витя просто не понимает, – осторожно ответил Сергей. – Мама очень ответственный человек и хочет, чтобы все работали хорошо.