Волчица

Александр Сосновский

Волчица

ГЛАВА 1. Библиотечная тишина

Город Харловск, расположенный среди покатых уральских холмов и неторопливых рек, был известен в области своим мотоциклетным заводом, который десятилетиями изготавливал мотоциклы для всей страны. Городок, как и сотни подобных по всему Советскому Союзу, жил в ритме заводских гудков, отмерявших начало и конец рабочих смен. Именно здесь, в 1975 году, начинается наша история.

Городская библиотека размещалась в старинном купеческом особняке с высокими потолками и массивными дверями. Зимой там было промозгло, летом – душно, но всегда царила особая атмосфера благоговейной тишины, нарушаемая лишь шелестом страниц и приглушенными шагами.

Молодая библиотекарь Ольга Алексеевна – стройная двадцатипятилетняя девушка с аккуратной прической и внимательными серыми глазами – расставляла на полки возвращенные книги. Делала она это с педантичной точностью, словно каждый том имел строго определенное место в мироздании.

– Ольга, там пришла заявка из школы № 1, – заведующая отделом, пожилая Мария Дмитриевна, заглянула в хранилище. – Нужно подготовить тематическую подборку для старшеклассников по советским писателям.

– Понятно, – Ольга кивнула, не отрываясь от своего занятия. – Я сделаю сегодня.

– И еще, – Мария Дмитриевна понизила голос, – из горкома звонили. Будет какая-то комиссия, так что наведи порядок в формулярах и проверь, чтобы все было по правилам.

– Уже занимаюсь, – ответила Ольга с едва заметной улыбкой.

Когда заведующая ушла, молодая библиотекарь на мгновение остановилась и посмотрела в окно, выходившее на центральную площадь города. Там, в паре сотен метров, виднелось серое здание горкома партии – настоящий центр власти в Харловске. Ольга смотрела на него с каким-то особым чувством – не то с завистью, не то с предвкушением.

Закончив работу в хранилище, она достала из стола маленькое зеркальце и быстро поправила прическу, нанесла немного помады на губы. Ольга всегда уделяла внимание своей внешности, понимая, что привлекательность – тоже своего рода капитал. Отражение в зеркале показало то, что она хотела видеть: умное, волевое лицо с легкой улыбкой и холодными серыми глазами, которые редко выдавали её истинные мысли.

Вечером, когда библиотека закрылась, Ольга задержалась, чтобы закончить с формулярами. В читальном зале было тихо и сумрачно, лишь настольная лампа освещала её рабочее место.

Звук открывшейся входной двери заставил её вздрогнуть. Шаги – тяжелые, мужские – приближались к читальному залу.

– Здравствуйте, – на пороге стоял высокий молодой человек в рабочей куртке. – Извините, я знаю, что вы уже закрыты, но мне очень нужна книга по технике безопасности для сдачи экзамена на заводе.

Ольга окинула его строгим взглядом:

– Библиотека работает до шести вечера. Сейчас уже почти семь.

– Я понимаю, – он смущённо улыбнулся, показав белые ровные зубы на загорелом лице. – Но у меня смена была, никак не мог раньше. Экзамен завтра, а без книги я не подготовлюсь.

Что-то в его открытом взгляде и искренней улыбке заставило Ольгу смягчиться.

– Ладно, – она вздохнула. – Как вас зовут?

– Сергей, – он протянул ей руку. – Сергей Волков. Работаю на мотоциклетном заводе, в цехе сборки.

– Ольга Алексеевна, – представилась она, слегка удивлённая его прямотой. – Идемте, посмотрим, что у нас есть по технике безопасности.

Пока они шли вдоль стеллажей, Сергей с восхищением оглядывался по сторонам:

– Столько книг… Вы, наверное, все их прочитали?

Ольга невольно усмехнулась:

– Это невозможно. Здесь тысячи книг.

– А какие вам нравятся? – с искренним интересом спросил он.

Этот вопрос застал её врасплох. Обычно читатели интересовались только своими книгами, но никогда – её предпочтениями.

– Я люблю классику, – наконец ответила она. – Толстого, Достоевского… И современную поэзию.

– Поэзию? – Сергей оживился. – А Есенина любите?

– Да, особенно его поздние стихи, – Ольга была удивлена, что простой рабочий интересуется поэзией.

– «Не жалею, не зову, не плачу…» – начал Сергей неожиданно мягким голосом.

– «Всё пройдёт, как с белых яблонь дым…» – невольно продолжила Ольга.

Они посмотрели друг на друга, и на мгновение в полумраке библиотеки возникло какое-то особое понимание между ними.

– Вот ваша книга, – Ольга протянула ему потрёпанный том с правилами техники безопасности. – Верните через три дня.

– Обязательно, – Сергей улыбнулся. – Можно… можно я ещё приду? Не только за этой книгой.

Ольга почувствовала, как щёки её теплеют, и строго ответила:

– Библиотека открыта для всех читателей с десяти до шести. Кроме понедельника.

Когда Сергей ушел, Ольга задумчиво провела пальцами по корешкам книг. Что-то в этом молодом человеке затронуло ее. Может, его искренность? Или неожиданный интерес к поэзии? На миг она представила, как было бы продолжить этот разговор где-нибудь в парке или кафе, а не в пыльной библиотеке после закрытия. Впрочем, она быстро отогнала эту мысль. Мужчины приходили и уходили в ее жизни, но никто не задерживался надолго. Ольга жила с твердым убеждением, что личное не должно мешать ее планам.

В последующие недели Сергей стал частым посетителем библиотеки. Сначала он брал техническую литературу, потом перешёл на классику, которую ему советовала Ольга. Постепенно их разговоры становились дольше и откровеннее.

В один из вечеров, когда Сергей помогал Ольге разобрать новое поступление книг, она впервые рассказала о своих мечтах.

– Знаешь, я ведь не всегда хотела быть библиотекарем, – призналась она, расставляя книги по полкам.

– А кем? – с интересом спросил Сергей.

– Хотела поступить в университет в Свердловске, на филологический. Но не прошла по конкурсу. А потом умерла мама, и надо было работать, помогать отцу с младшей сестрой.

– И ты не жалеешь? – осторожно спросил он.

Ольга на мгновение замерла, её глаза стали задумчивыми, почти холодными:

– Жалеть – пустая трата времени. Нужно не жалеть о прошлом, а строить будущее.

– Какое будущее ты хочешь построить?

Она посмотрела в окно, где вдалеке виднелось здание горкома, и твёрдо сказала:

– Я не собираюсь всю жизнь пыль с книг стирать. У меня будет что-то большее.

Сергей смотрел на неё с восхищением:

– Я верю, что так и будет. Ты не как все, Оля. Ты особенная.

Она улыбнулась ему, но в её улыбке была какая-то скрытая решимость. В тот момент Сергей ещё не понимал, что означает эта решимость и как далеко она заведёт эту хрупкую девушку с серыми внимательными глазами.

Однажды вечером, когда Сергей провожал Ольгу домой, она заговорила о чем-то, что давно ее волновало:

– Знаешь, в библиотеке работает пятнадцать человек… и все они довольны своим положением. Я смотрю на них и вижу сонных мух. Такая жизнь не по мне. Я хочу достичь большего, но везде нужны связи. В горкоме, в исполкоме – везде.

– Так в чем проблема? – удивился Сергей. – Ты умная, красивая, энергичная. Заведи эти связи.

Ольга остановилась и внимательно посмотрела на него:

– Ты не понимаешь. Для женщины это сложнее. Особенно если у тебя нет полезных родственников или… других рычагов.

– Других рычагов? – не понял Сергей.

– Неважно, – она покачала головой. – Просто знай: я найду способ. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так через год. Но найду.

В её голосе было столько решимости, что Сергей невольно поверил.

К осени 1976 года Сергей и Ольга начали встречаться. Их роман развивался стремительно, и уже к Новому году они объявили о помолвке.

Накануне свадьбы отец Ольги, молчаливый суровый машинист тепловоза, неожиданно пригласил Сергея на разговор.

– Идем, – бросил он, кивая на дверь, когда Сергей зашел к ним домой.

Они вышли во двор, отец Ольги достал пачку «Беломора» и закурил.

– Скажу тебе одну вещь, парень, – он глубоко затянулся. – Оля моя – непростая. С детства особенная была. Упрямая, целеустремленная. Когда ей семь было, она ногу сломала. Так знаешь что? Терпела до вечера, пока я со смены не вернулся. Сказала, не хотела меня беспокоить на работе. Семь лет девчонке!

Он помолчал, стряхивая пепел.

– Любит она тебя, вижу. Но запомни: у нее свой путь. И если ты встанешь на этом пути… – он не закончил, но взгляд его был красноречивее слов.

– Я не встану, – твердо ответил Сергей. – Я буду поддерживать ее, чего бы она ни захотела.

– Дай-то бог, – вздохнул отец Ольги. – Дай-то бог.

Свадьбу сыграли скромно, в заводской столовой по Орджоникидзе. Со стороны Ольги были отец, сестра-старшеклассница и несколько коллег из библиотеки. Со стороны Сергея – многочисленная родня из пригородной деревни, шумная и гостеприимная.

Первый год совместной жизни прошёл в любви и согласии. Молодожёны получили комнату в общежитии завода, обставили её недорогой мебелью. Сергей работал в две смены, чтобы накопить на отдельную квартиру. Ольга по-прежнему трудилась в библиотеке, но всё чаще задерживалась допоздна, разбирая новые поступления и налаживая связи с городскими организациями.

Февральским вечером 1977 года, когда за окнами библиотеки бушевала метель, в читальный зал вошёл солидный мужчина в дорогом пальто и шапке из ондатры.

– Добрый вечер, – он стряхнул снег с воротника. – Я ищу заведующую.

– Мария Дмитриевна уже ушла, – ответила Ольга. – Чем могу помочь?

– Видите ли, – мужчина понизил голос, – мне нужна одна книга. Особая книга. Мне сказали, что в вашей библиотеке есть… специальный фонд.

Ольга напряглась. Она знала, о чём идёт речь. В подвале библиотеки хранились книги, изъятые из общего доступа по идеологическим соображениям. Доступ к ним имели только избранные, с особым разрешением.

– Я не понимаю, о чём вы, – осторожно сказала она.

Мужчина достал из кармана красную книжечку – партийный билет.

– Пётр Николаевич Кравцов, секретарь горкома по идеологии, – представился он. – Мне нужна книга Пастернака для… аналитической работы.

Ольга понимала, что речь идёт о запрещённой литературе, доступ к которой строго контролировался. Выдать такую книгу без разрешения – серьёзный проступок.

Но она также понимала, кто перед ней стоит – один из самых влиятельных людей в городе.

– Подождите здесь, – сказала она, после секундного колебания.

В полутёмном подвале, среди пыльных стеллажей с книгами, помеченными красным шифром, Ольга нашла то, что искал секретарь. Книга не имела обложки, только номер на корешке. Она завернула её в газету и поднялась наверх.

– Вот, – она протянула пакет Кравцову. – Но официально я ничего вам не выдавала.

Секретарь внимательно посмотрел на молодую библиотекаршу:

– Вы умная девушка… как вас?

– Ольга Алексеевна, – робко ответила библиотекарша.

– Ольга Алексеевна, – мужчина пожевал губами, как бы пробуя вкус произнесенных им слов. – Вы смелая. Это ценные качества.

Он достал из кармана визитку:

– Если вам когда-нибудь понадобится помощь, обращайтесь.

Когда за секретарём закрылась дверь, Ольга долго смотрела на визитку. В черно-белой, отпечатанной в местной типографии, карточке чувствовалась власть, о которой она тайно мечтала.

Но что-то еще беспокоило ее. Решение выдать запрещенную книгу далось ей легко – слишком легко. Она нарушила правила, рискнула карьерой, и все ради чего? Ради возможной благосклонности влиятельного человека?

Тем вечером, вернувшись домой, она впервые не рассказала мужу о важном событии своего дня.

Весна 1978 года принесла в жизнь Волковых важные перемены: Ольга узнала о своей беременности. Сергей был вне себя от радости, а будущая мать восприняла новость с радостью, смешанной с тревогой. Она боялась, что ребёнок помешает её планам, которые начали формироваться после встречи с секретарём горкома.

Тем временем, её статус в библиотеке незаметно менялся. Ольга стала ответственной за связи с организациями города – она подбирала литературу для партийных семинаров, организовывала тематические выставки к политическим датам, готовила обзоры новых поступлений для руководителей городских учреждений.

Кравцов ещё несколько раз приходил в библиотеку, и каждый раз Ольга обслуживала его лично, предоставляя доступ к книгам из специального фонда. Вскоре он стал приглашать её на открытые партийные собрания в горкоме – «для культурного обеспечения», как он говорил. На самом деле, Ольга просто сидела в углу зала, но жадно впитывала происходящее: кто и как выступает, кто обладает реальным авторитетом, как принимаются решения.

Однажды, после очередного собрания, Кравцов задержал ее:

– Ольга Алексеевна, задержитесь на минуту.

Когда все вышли, он закрыл дверь и внимательно посмотрел на нее:

– У меня к вам деликатный разговор. Один очень важный человек из обкома просит достать редкое издание. Оно не политическое, но… скажем так, эротического содержания.

– Я не понимаю, – Ольга напряглась.

– Всё вы понимаете, – Кравцов улыбнулся. – В спецхране хранятся не только идеологически вредные книги, но и… непристойные. Западные издания, старинные гравюры. Нам нужна такая книга. Вы же не откажете?

Ольга почувствовала, как краснеет:

– Это… это совсем другое дело. Одно – выдать Пастернака для анализа, и совсем другое…

– Ольга Алексеевна, – Кравцов положил руку ей на плечо, – в нашей системе все строится на взаимных услугах. Сегодня вы поможете нам, завтра мы поможем вам. Вы же хотите двигаться вперед, я вижу это в ваших глазах. А для этого нужны правильные связи. Правильные люди.

Его рука на ее плече казалась тяжелой, почти угрожающей. В глазах читалось: откажешь – и все двери закроются. Поможешь – и мир возможностей распахнется перед тобой.

Ольга сделала глубокий вдох:

– Я посмотрю, что можно сделать. Но ничего не обещаю.

– Умница, – Кравцов убрал руку. – Я знал, что вы правильно поймете ситуацию.

Той ночью Ольга долго не могла заснуть. В ней боролись остатки моральных принципов и растущее желание использовать любую возможность для продвижения. В итоге она приняла решение, сформулировав для себя простое правило: никаких сомнений, если это ведет к цели.

Через день запрошенная книга в нейтральной обложке была передана Кравцову, а через неделю Ольгу пригласили на закрытую вечеринку в обкомовской даче, где она познакомилась с теми, кого в городе называли «власть имущими».

– Ты уже третий раз на этой неделе задерживаешься, – заметил однажды Сергей, когда Ольга вернулась домой поздно вечером после очередного собрания. – Тебе нельзя так много работать в твоём положении.

– Я не напрягаюсь, – возразила она. – Просто сижу и слушаю.

– Зачем тебе эти партийные собрания? Ты даже не член партии.

– Пока не член, – многозначительно ответила Ольга, поглаживая уже заметный живот. – Но это вопрос времени.

Сергей нахмурился:

– Оля, тебе скоро в декрет. Какая партия? Думай о ребёнке.

– Я и думаю! – неожиданно резко ответила она. – Думаю о том, какое будущее его ждёт. Ты хочешь, чтобы наш ребёнок жил так же, как мы? В общежитии, считая копейки до зарплаты?

– Мы скоро получим квартиру, – растерянно сказал Сергей. – Меня обещали повысить до бригадира…

– И что? Будешь получать на тридцать рублей больше? – Ольга покачала головой. – Этого мало, Серёжа. Я хочу большего для нас, для нашего ребёнка.

В ту ночь они впервые серьёзно поссорились, и Сергей с тревогой заметил, что его тихая, мечтательная Оля изменилась. В её глазах появился какой-то новый, холодный блеск, а в голосе – стальные нотки, которых он раньше не слышал.

Однажды утром Ольга проснулась от странного ощущения – кто-то наблюдал за ней. Открыв глаза, она увидела Сергея, сидящего на краю кровати и задумчиво смотрящего на нее.

– Что-то случилось? – спросила она, приподнимаясь.

– Просто смотрю, – тихо ответил он. – Пытаюсь понять, куда исчезает моя Оля и кто приходит на ее место.

Она недовольно нахмурилась:

– Ты о чем?

– О тебе. О том, как ты меняешься. Раньше мы говорили о книгах, о поэзии, мечтали вместе. А теперь все разговоры – о связях, о партии, о карьере. Я будто живу с незнакомым человеком.

– Это называется взросление, Сережа, – холодно ответила Ольга. – Мечтами квартиру не получишь и ребенка не вырастишь.

Сергей долго молчал, потом тихо сказал:

– Знаешь, моя мама говорила: будь осторожен с тем, чего сильно хочешь – можешь получить это, но потерять себя.

– Твоя мама была простой женщиной с простыми взглядами, – Ольга встала с кровати. – А времена сейчас другие. Кто не идет вперед, тот отстает. Я не хочу отставать.

С этими словами она ушла на кухню, оставив Сергея смотреть ей вслед с выражением, в котором смешались любовь и растущая тревога.

В ноябре 1978 года, в разгар снежной бури, родилась Елена Волкова – крепкая, здоровая девочка с серыми глазами матери и упрямым подбородком отца. Сергей был на седьмом небе от счастья и взял отгул, чтобы встретить жену и дочь из роддома.

– Смотри, какая она красивая, – с гордостью говорил он, бережно держа запелёнатый свёрток. – Прямо принцесса.

Ольга смотрела на дочь с какой-то странной задумчивостью.

– Да, – наконец сказала она. – Она будет не просто красивой. Она будет сильной. Я об этом позабочусь.

Декретный отпуск стал для Ольги временем не только материнских забот, но и размышлений о будущем. Пока Сергей работал на заводе, она, укачивая маленькую Лену, строила планы. На тумбочке у её кровати появились книги, которых раньше не было: «Партийное строительство», «Основы управления», подшивки журнала «Коммунист».

– Зачем тебе это? – удивлялся Сергей, приходя с работы.

– Самообразование, – коротко отвечала Ольга. – Не хочу деградировать в декрете.

Когда Лене исполнилось полгода, в их жизни произошло важное событие: семья Волковых получила двухкомнатную квартиру в новом микрорайоне. Это была награда Сергею за перевыполнение плана его бригадой.

– Видишь, Оля! – радовался он, показывая ордер. – Я же говорил, что всё будет хорошо. Своя квартира, представляешь?

Ольга действительно была рада, но эта радость была какой-то сдержанной.

– Это хорошо, Серёжа, – она поцеловала мужа. – Ты молодец. Но это только начало.

– Начало чего? – не понял он.

– Нашей новой жизни, – ответила Ольга с таинственной улыбкой.

В апреле 1979 года, когда Лене было пять месяцев, Ольга неожиданно для всех объявила, что выходит на работу.

– Но декрет ещё не закончился, – растерялся Сергей. – Кто будет с Леночкой?

– Я договорилась с соседкой, Анной Петровной. Она пенсионерка, ей не трудно посидеть с ребёнком. Я буду платить ей из своей зарплаты.

– Но зачем так рано? Подожди хотя бы до лета.

Ольга выразительно посмотрела на мужа:

– В библиотеке освободилось место заведующей читальным залом. Если я не выйду сейчас, его займёт Нина из абонемента. А она на два года младше меня и без моего опыта.

Сергей вздохнул. Он уже начал понимать, что спорить с женой бесполезно, когда она что-то решила.

– Хорошо, – сдался он. – Но обещай, что не будешь перерабатывать.

Ольга лишь загадочно улыбнулась.

Новая должность открыла перед ней дополнительные возможности. Теперь она лично взаимодействовала с руководителями городских организаций, проводила тематические вечера, на которые приглашала партийных работников. Её книжные выставки всегда имели идеологически выверенную направленность, её выступления на библиотечных конференциях отличались чёткостью и актуальностью.

К 1980 году Ольга Алексеевна Волкова стала заметной фигурой в культурной жизни Харловска. На городских мероприятиях она всегда оказывалась рядом с нужными людьми, умела вовремя вставить правильную фразу, деликатно подчеркнуть заслуги руководства.

Однако не все было гладко. В библиотеке появилась новая сотрудница – Инна Сергеевна, молодая выпускница Московского института культуры с отличными рекомендациями. Директор библиотеки, новый человек из областного центра, явно благоволил к ней, давая ответственные поручения, раньше выполнявшиеся Ольгой.

– Я на совещание в отдел культуры, – сказала как-то директор, заглянув в читальный зал. – Инна Сергеевна, вы останетесь за главную.

Ольга почувствовала укол ревности. Это всегда была ее роль. Когда директор ушла, она подошла к Инне:

– Поздравляю с повышением.

– Это не повышение, – улыбнулась та. – Просто временное замещение.

– Да-да, конечно, – Ольга холодно улыбнулась. – Кстати, у нас в подвале трубу прорвало, не поможете проверить? Вы же за главную.

Инна неуверенно взглянула на нее:

– А разве не завхоз должен этим заниматься?

– Он уже ушел. А вода все прибывает. Если затопит хранилище…

Обеспокоенная Инна поспешила в подвал. Как только она скрылась за дверью, Ольга быстро пошла к телефону и набрала номер:

– Алло, Петр Николаевич? Это Волкова. Помните, вы спрашивали о новой сотруднице? Так вот, она сейчас в подвале, ищет запрещенную литературу. Я случайно услышала ее разговор… Да, все выглядит подозрительно. Конечно, я ничего не говорила директору, сразу к вам… Да, жду.

Через пятнадцать минут примчался Кравцов с двумя сотрудниками. Они спустились в подвал, где растерянная Инна все еще искала несуществующую протечку.

На следующий день Инна не вышла на работу. Через неделю директор объявила, что она уволилась по собственному желанию. Никто не задавал лишних вопросов.

– Товарищ Волкова обладает незаурядными организаторскими способностями, – говорил о ней Кравцов на одном из совещаний в горкоме. – И, что особенно ценно, политически грамотна и идеологически выдержана.

Однажды вечером, когда маленькая Лена уже спала, а Сергей смотрел по телевизору футбольный матч, Ольга достала из сумочки красную книжечку.

– Что это? – спросил Сергей, оторвавшись от телевизора.

– Меня приняли в партию, – спокойно ответила она, словно речь шла о чём-то обыденном.

Сергей выключил телевизор и повернулся к жене:

– Когда ты успела подать заявление? Почему я ничего не знал?

– Я не хотела говорить заранее, вдруг бы не приняли, – Ольга пожала плечами. – Но всё прошло отлично. Кравцов лично рекомендовал.

– Кравцов? Секретарь горкома? – Сергей был поражён. – Откуда ты его знаешь?

– Он частый гость нашей библиотеки, – уклончиво ответила Ольга. – Ценит хорошую литературу.

Сергей смотрел на жену как-то по-новому, словно только сейчас заметил, как она изменилась за последние годы. Её лицо стало более волевым, движения – решительными, а в голосе появились командные нотки.

– Ты сильно изменилась, Оля, – тихо сказал он. – Иногда мне кажется, что я тебя не узнаю.

– Люди растут, Серёжа, – она подошла и положила руку ему на плечо. – Я просто расту быстрее других.

В её голосе не было ни тени сомнения или сожаления. Она точно знала, чего хочет, и теперь, с партийным билетом в кармане, была на шаг ближе к своей цели.

ГЛАВА 2. Первая ступень

К 1983 году Ольга Алексеевна Волкова стала заведующей библиотекой. Теперь под её началом работало пятнадцать человек, и она впервые почувствовала вкус настоящей власти.

– Анна Сергеевна, эти каталожные карточки нужно переделать, – говорила она пожилой библиотекарше, которая была старше её на двадцать лет. – Они не соответствуют новым требованиям.

– Но, Ольга Алексеевна, я делаю их так уже тридцать лет, – растерянно возразила старая сотрудница.

– Значит, тридцать лет делали неправильно, – отрезала Волкова. – Либо переделывайте, либо будем решать вопрос о вашем соответствии должности.

Анна Сергеевна побледнела и молча кивнула. В тот день она впервые заметила, как холодно могут смотреть серые глаза новой заведующей.

Конец рабочего дня Ольга часто проводила в своем кабинете, просматривая личные дела сотрудников. Она искала уязвимые места, рычаги давления, возможности для контроля. В маленьком блокноте, который держала запертым в ящике стола, были записи о каждом: кто с кем в конфликте, кому нужна прибавка к зарплате, у кого какие проблемы дома. Власть, считала Ольга, – это прежде всего информация.

Особенно ценными были компрометирующие сведения. Узнав, что муж заведующей абонементом тайно слушает «Голос Америки», Волкова не донесла, а просто намекнула, что «знает о некоторых домашних привычках». Этого хватило, чтобы обеспечить беспрекословное подчинение.

В библиотеке Волкова навела свои порядки. Каждое утро начиналось с пятиминутки, где она раздавала поручения и строго спрашивала за их выполнение. Все книжные выставки теперь проходили обязательное согласование с ней лично. Для работников был введён строгий дресс-код: никаких ярких цветов, только строгие костюмы и белые блузки.