Граница темноты

Флоренс скрестила руки на груди и снова пристально посмотрела на парящее перед ней изображение. Все молчали.

– Согласна, что это не может быть фальсификацией, – произнесла она наконец. – Двойником тоже. Какой в этом был бы смысл? Кто построил бы копию антикварного корабля из музея и забросил бы ее сюда? Теория временного парадокса мне кажется… маловероятной. Простите, Ливитт, но в это очень сложно поверить.

– Да, капитан. Поверить сложно. Даже с теми знаниями, которыми мы располагаем сегодня. Но Теория полей Борромео все объясняет. И такие парадоксы теоретически возможны. Есть математические решения на этот счет. А вы как считаете, младший лейтенант?

Манкевич кивнул.

– Капитан, сержант Ливитт права. У этих парадоксов есть математическая база. Хотя никто никогда не наблюдал их. Но ведь и благополучных экспедиций к черным дырам было крайне мало. Если уж где-нибудь может возникнуть парадокс любого вида, так это у черной дыры. В этом я согласен с Ливитт.

Флоренс задумчиво посмотрела на него. Потом снова приблизилась к голограмме, внимательно рассматривая ее, как будто хотела разглядеть что-то сквозь иллюминаторы. Может, надеялась увидеть крошечные фигурки членов команды? Она повернулась к Ливитт и Манкевичу.

– Мы, астронавты, все изучали теорию Борромео, но не так хорошо, как вы. Подготовьте мне отчет с изложением вашей гипотезы, возможными причинами и возможными следствиями этого явления. Манкевич, самое важное! Убедитесь, что наш двигатель может противостоять притяжению Горизонта и что мы не превратимся в фарш из-за силы колебаний. Мне недостаточно стандартных расчетов инженеров командования. Они здесь не бывали, в отличие от нас.

– Да, капитан. Это наш приоритет… остаться в живых.

Младший лейтенант Манкевич с улыбкой почесал свою короткую рыжеватую бородку. Было странно слышать, как он говорит шутливым тоном.

– Я рада, что вы относитесь к этому с юмором, Манкевич. – Флоренс повернулась к другому концу стола. Риомар и Тан-Дун, займитесь сигналами. Сканируйте и проверяйте все частоты. Я хочу знать, есть ли кто на борту этого судна, или это корабль-призрак. Реален ли он, или это наша коллективная галлюцинация под действием нового типа излучения. Я знаю, это звучит абсурдно, но я готова рассматривать все варианты, в том числе самые безумные.

– А мы? – спросил старший помощник.

Флоренс повернулась к нему.

– Вы с Хастингсом займетесь расчетами возможности сближения. Я хочу знать, можем ли мы подойти ближе. И какое минимальное расстояние будет безопасным для нашего корабля. Сможем ли мы вернуться обратно, если приблизимся к ним. Что нам надо учесть. Есть ли там кто-нибудь, и живы ли они… Это безумие, я знаю. Мы знаем, как они умерли… знаем уже триста лет. Клянусь Кольцами Керна! Я лично стояла у могилы Урсы Красной! Из-за нее я поступила в Академию. Я знаю все о ее экипаже, корабле, дневниках…

На несколько мгновений в рубке повисло молчание. Голограмма космического корабля, четкая и светящаяся, парила перед ними. Невозможно и одновременно неоспоримо.

– Как возможно, что перед нашими глазами находится самый знаменитый корабль Федерации – «Некромант»? Урса Красная и ее Веселая Семерка… Мы все сошли с ума? У нас приступ пространственной тревоги? Или какой-то другой болезни новичков в космосе? Скажите что-нибудь! Или я одна сошла с ума на этом корабле?

Члены команды продолжали молчать, некоторые покашливали, как обычно делают, когда нечего ответить. Наконец Мендес взял слово.

– Капитан, вы не сошли с ума. Ну если только в той степени, в которой надо быть безумным, чтобы убедить свой экипаж совершить прыжок к черной дыре. Но тут и мы все сумасшедшие, раз уж решили сопровождать вас. Мы видим то, что мы видим. Каким бы невероятным это нам ни казалось. «Некромант» был выведен из состава Флота триста лет назад. Его команда мертва несколько сотен лет. Но наши органы чувств говорят нам, что перед нами «Некромант». Перед нами или парадокс, как считают Ливитт и Манкевич, или чудо. Или… В любом случае это потрясающая возможность для научного изучения.

– Спасибо, Мендес, что не считаешь меня сумасшедшей. – Флоренс похлопала старшего помощника по плечу. – Тогда давай примем за аксиому, что никто из нас не сошел с ума, и попытайся выяснить, каким образом самый знаменитый космический корабль в истории находится в двух местах одновременно. В любом случае сами мы тоже прославимся, это несомненно. Работаем!

Все члены команды мгновенно поспешили на свои рабочие места. Флоренс еще несколько минут внимательно рассматривала голограмму «Некроманта». Она действительно стала астронавтом благодаря этому кораблю. Миллионы детей мечтали о космосе, узнав историю Урсы Красной и ее Веселой Семерки. Все хотели быть похожими на них. Жизнь вносила в эти мечты свои коррективы, но не в ее случае. Свою мечту она пронесла через многие годы. И сейчас, в реальности или в фантазиях, она находилась рядом с теми, кто вдохновил ее выбрать свою судьбу. Неужели эти люди действительно находятся на борту? Урса и ее Семерка? Возможно ли это?

Флоренс погасила изображение и вышла из рубки.

4

– Мендес, что вы о них знаете? Помимо того, что написано в учебниках по истории.

Старший помощник, сидя рядом с капитаном, изучал уравнения Хастингса. Хотя они были менее сложные, чем расчеты для перехода сквозь Тессеракт, было неплохо лишний раз посмотреть на них свежим взглядом. Необходимо было учесть пространственно-временные деформации, возникающие вблизи столь массивной черной дыры. К тому же раньше никто не осмеливался подходить так близко. Хотя… возможно, какая-нибудь из пропавших экспедиций осмелилась, потому и пропала без вести.

– Немного, капитан. Я не очень интересуюсь историей. Я видел этот корабль в музее, но все это было ужасно скучно. Там было много вещей поинтереснее. Поэтому я знаю только то, что и остальные, чему нас учили в Академии. Что они покрыли себя славой, что мы многим им обязаны, что они пошли на большой риск, бла-бла-бла…

– Тут мы с вами не совпадаем, Мендес. Я в детстве читала все, что попадало мне в руки. Как-то мне подарили подробнейшую биографию адмирала Красной. Она, собственно, и вдохновила меня поступить во флот. Я наизусть знаю все их дневники. И, как уже сказал Манкевич, ни в одном из них не упоминается, что они когда-либо собирались совершить прыжок к черной дыре. Надо бы перечитать их… Еще одна загадка.

– Да, еще одна загадка. – Мендес не отрывался от экрана. – Капитан, а вы знаете о них что-нибудь, что остальным неизвестно?

Флоренс потянулась на своем кресле. С того места, где она сидела, можно было видеть в иллюминаторе экваториальный диск Божьего ока. Они оставили фильтры включенными, поэтому можно было насладиться величественным зрелищем пылающих вокруг него огненных волн. «Некромант», напротив, невооруженным глазом увидеть было невозможно. По космическим масштабам он был крошечным, к тому же двигался относительно «Банши» с дьявольски огромной скоростью.

– Ну… – ответила Флоренс. – Про них ходит куча историй. Как они жили, когда уже оставили службу, как умер каждый из них. Любовные интрижки. Я знаю кое-что про их потомков. Разные сплетни. Кто-то не сумел справиться со свалившейся ему на голову славой. Это часто бывает: успех, большие деньги, бесконечный праздник… Когда ты так молод и вдруг совершил то, что до тебя никому не удавалось…

– Кажется, в качестве адмирала Флота Красная не была особо заметна?

– Нет. Она вышла на пенсию в звании адмирала. Долгое время была членом Главного штаба. Даже после выхода на пенсию ее привлекали в качестве консультанта. Вообще она была образцом скромности. Слава ее подвига не вскружила ей голову. Она всегда вела себя скромно и разумно.

– Не сомневаюсь, – сказал старший помощник. – Отважиться на Первый прыжок, не имея никакого понятия, что ждет тебя впереди и выживешь ли ты… Это действительно дорогого стоит. Они открыли нам дверь во Вселенную…