Не сдохнут только одиночки. Том 2: Час зверя

«Всё это значит – быть живой в умирающем мире. Иной реальности нет и не предвидится», – успокаивала я себя, разглядывая майора в зеркало заднего вида.

Всегда самоуверенный, даже вальяжный Степанов сжался в кресле, покорно опустив руки на руль. Его монументальная фигура казалось, потеряла в весе. Мальчишеская угловатость проступала в каждом жесте.

Как он бесцельно шарил в кармане куртки. Как откидывал волосы со лба. Всегда аккуратные пряди растрепались и рассыпались лёгкими льняными завитками. Волос распушился от мороси.

Ноздри майора изредка подрагивали. Волнение, страх… Возможно даже боль? Всё это легко читалось в его позе и мимике.

Выждав момент, он, наконец, решился на откровение, которое по привычке откладывал. Бегло постучав подушечками пальцев по рулю, он необычно кротко оглядел собравшихся:

– Сигаретка найдётся у кого? – И в этом взоре мне почудилась неуверенность с налётом вины.

– Вы же не курите, – захлопал глазами Веник. Обшарив рукой карманы, он выудил оттуда мятую пачку «Кэмл».

Отследив краткий миг замешательства, «чекист» быстро взял себя в руки:

– Я много чего не делаю сегодня. Но это совсем не значит, что я не делал этого вчера, – рассмеялся майор, покрутив сигарету в руке. – Пойдёт… Хотя, я предпочёл бы «Парламент».

– Офигеть, – покачал головой Чумаков. – Чего Вы ещё не делаете? Жене не изменяете? Стесняюсь спросить.

– Родину не предаю, – стрельнул глазами «чекист», аккуратно прикуривая.

– В контексте последнего поступка, звучит не вполне однозначно, – хмыкнул Веник.

Закрыв глаза от удовольствия, Степанов выпустил колечко дыма. Сигарета, тлела, покачиваясь в его зубах, а руки снова легли на руль, но уже спокойно, даже властно.

– Никогда бы не подумала, что смогу обрадоваться наглости в жестах этого гражданина. – Толкнула я Веника в бок. – Но кажется, прежний майор вернулся. Уже хорошо.

– Знаешь, – нахмурился сосед. – Этот день и так меня пугает, прям до усрачки. Поэтому, брось свой «профайлинг» к чертям собачьим, или делай это про себя! – Горячее, гневное дыхание Веника защекотало мне ухо, и я поспешила отстраниться.

– Ммммм, отрава, – сладострастно промурлыкал майор. – Ненавижу, когда курят в машине. – Перевесившись в окно, «чекист» в несколько затяжек «прикончил» сигарету, и одним щелчком выкинул окурок. Тот пролетел чуть больше метра и разбился снопами искр, озарив оранжевым светом ладонь почившего зомби.

Глядя на Степанова во все глаза, мы боялись его поторопить – вдруг, передумает.

– На чём я остановился? – Как ни в чём не бывало спросил «чекист», устраиваясь в кресле. – Ах, да… Речь пойдёт о знаковом периоде. 2019-й… Будь он трижды неладным!.. Когда пришёл «Ковид», первым делом мы знатно перетрухали и подняли архивы ведомства с тем самым несостоявшимся терактом в московской подземке. Помните, я рассказывал? – Испытующие уставился на нас майор. – Версию био-атаки никогда нельзя спускать со счетов…

– Получается, коронавирус тоже вывели искусственно? – Выпучил глаза Веник. – Я так и знал.

– Предполагаю, что это был «пробный шар», хотя, сейчас ничего уже недоказуемо, – сморщился Степанов. – Но наши властные «верхи» усиленно «зачесались», предчувствуя глобальную катастрофу. И, как водится, решили прикрыть «тылы» по всем флангам. В планах появился проект «Ковчег». Представьте себе огромный подземный комплекс с замкнутым циклом жизнеобеспечения. Запасы пищи и пресной воды лет на тридцать при экономном потреблении. Разветвлённая система галерей, изолированных друг от друга санитарными зонами. Оружие, ресурсы, и толстые стены, экранирующие радиацию… Убежище способно выдержать взрыв ядерной бомбы. Всего подземный комплекс способен вместить около двух тысяч человек и несколько сотен обслуживающего персонала. Разумеется, он готовился как убежище для избранных… Приближённые президента, крупные политики и бизнесмены – каждый приобрёл для себя и своих семей место в «Ковчеге». И всё это возвели за неполных два года. Как раз хватило времени, прежде чем всё окончательно не посыпалось.

– Так вот, куда пропала власть, когда началась эпидемия! – Хлопнул себя по лбу Чумаков.

– Ну, конечно, – устало улыбнулся майор. – Пока разобрались, все наши «крупные шишки» уже смотали удочки да удрали в комфортабельный бункер. Обезглавленный госаппарат заработал хаотично, даже деструктивно. Поэтому к власти пришли… скажем так, небезразличные люди, что предпочитают не светить своих имён…

– Бандиты? – Нахмурился Веня.

– Масоны, – не удержался от сарказма Степанов.

Пока Веник возмущённо хлопал глазами, майор перевёл дух. Отхлебнув воды, он снова прикрыл глаза. Его дыхание, глубокое и ровное превращалось в полупрозрачный пар. На улице существенно похолодало.

– Наше ведомство захватило власть. Можно сказать, совершило госпереворот. – Пожал плечами Степанов, зябко поёживаясь. – Когда «капитан» покинул «корабль»… Читаете между строк? – Прищурился он. – Начался полнейший раздрай. Бояться стало некого…

– Пожалуйста, продолжай, – взмолилась я, когда Степанов снова умолк, собираясь с мыслями.

– Президента увезли в неизвестном направлении, сразу, как только в Доме Правительства появились первые зомби… Жив ли он сейчас, я не знаю. Никаких известий нет до сих пор. ФСБ потеряло связь с охраной президента. А вообще, для глав государства и членов их семей оборудованы отдельные помещения на случай Ядерной угрозы или массовых беспорядков… Где именно они находятся – мне не известно… Должностью пока не вышел. Но где-то вблизи столицы. – Грустно вздохнул Степанов. – Федеральное собрание и кабинет министров эвакуировали в «Ковчег». Первое время они выходили на связь, а потом оборвали всякое сообщение без объяснения причин. Возможно, что-то стряслось. Или же они просто плюнули на остальной мир за стенами «Ковчега» и теперь придаются там гедонизму и разврату, смакуя скорую гибель человечества…

– В общем, свалили, как крысы с тонущего корабля. Задницы в тепле и безопасности, а больше никого не жалко. – Грустно усмехнулся Веник.

– Очень по-нашему всё это, – вздохнул Вадим. – Я и не сомневался. МВД, в большинстве своём, поступило так же. Спасение утопающих, как говорится… Военные тоже отстранились от проблем.

– Слаб человек, ибо человечен, – пожал плечами Веник. – Каждый выживает, как может. И мы – не исключение…

– Оставшиеся в Доме правительства «деятели», етиху-мать, устроили полнейший кавардак в стране, пытаясь скрыть от людей масштабы реальной катастрофы. Бунтов они боялись! – Хрипло воскликнул майор, стараясь не закричать во весь голос. – Понимая, что сокрытие эпидемии приведёт к ещё более массовым жертвам, наше начальство решилось на переворот. Оставшихся чинуш перестреляли, к едрене-фене, как госпреступников, без суда и сожаления.

– А президент-то куда делся, выяснили? – Спросил Чумаков.

– Невообразимыми зигзагами вышли на службу безопасности президента, – усмехнулся майор. – И в условленном месте его не оказалось. Подмосковный бункер пустует.

– Сбежал? – Прошептал Веник.

– Да, а кто ж его теперь разберёт? – Оскалился Степанов. – Все мы в тот момент были равном положении… Испугались, пытались позаботится о близких… Не всегда могли принять правильные решения. Действовали, подчиняясь импульсам, а не чувству долга.

– Только не Вадим, – покачала головой я.

– Ну, конечно, – вздохнул майор. – Чумаков продолжает нас поражать силой своей моральной устойчивости… Просто сверхчеловек. – Глумливые нотки прорвались в речь Степанова, но лицо его осталось серьёзным.

– Издеваетесь опять? – Закатил глаза Вадим, но неловкий комплимент Степанова достиг цели, и на бледном лице капитана проявился лёгкий румянец удовольствия.

– Ничуть, – покачал головой «чекист». – Зато таких как ты, девушки не любят. Слишком уж идеальный… Задолбаешь всех своей «сверхчеловечностью» и вгонишь Варвару в невроз, вот увидишь… Стоит вам месяцок вместе пожить, и она свинтит от тебя, куда подальше.

От услышанного мои глаза поползли на лоб, и я буквально задохнулась от праведного гнева. Лицо же Вадика осталось непроницаемым. Словно он был готов к внезапному переходу на личности. М-да, привыкнуть к майору сложно. Но Чумаков, похоже, справляется на «пять с плюсом». Странные умозаключения и пассивно-агрессивные шуточки уже не вызывают в нём реакции. Определённо, мне есть, к чему стремиться.

Не дождавшись ответа, Степанов растянул рот в улыбке:

– Ладно-ладно. Просто не удержался – хотел подначить Вадика, разрядить обстановку, да не срослось.

– Так что там с «Ковчегом»? – Подал голос Журба.

– Как я уже говорил, перед концом света все равны. Но кто-то опять оказался «ровнее» прочих. И это категорически не вписывается в мои представления о справедливости. – Майор посмотрел на Чумакова, и тот понял его без слов.

– Вы предлагаете штурмовать бункер? – Не поверил своим ушам капитан.

– Я не могу гарантировать, что всё пройдёт гладко. Но не отметаю эту идею. На весь наш «колхоз» там места не хватит, но спрятать Варю и ей подобных… «Уай нот»? – Пожал плечами Степанов. – «Ковчег» хорошо защищён и оборудован всем необходимым.

– Думаете, террористы о нём не знают? – Нахмурился Сергеич. – Никогда не поверю. С их возможностями и технологиями.

– Полагаю, его сложнее захватить, – Степанов аккуратно размял виски… – Ну вот, не сдержался – отравился никотином, теперь голова болит. – Пожаловался он.

– Плата за малодушие, – прошептала я, ужаснувшись, насколько хрипло и чужеродно звучит мой голос.

– Добить меня хочешь, Варя? – Улыбнулся «чекист». – Вы определённо подружитесь с моей женой… Знаешь ли, это её любимый вид спорта – стрельба в упор. Будете мне кости перемывать…

– Я не дружу с чужими жёнами, – улыбнулась я. – Не хочу знать о своих товарищах злачные подробности. Мне потом в глаза им смотреть стыдно. Исключение составляет Валюша – она не скажет ничего сверх того, что ещё не выболтал о себе Петренко.

– Кстати, как он там? – Нахмурился Вадим.

За треволнениями мы совсем забыли о раненых. Болезненный укол совести не заставил себя ждать.

– Петренко – боец, – подмигнул Журба. – Не переживай, стабилен твой Сашка. Я связывался пару раз с «медбоксом». Узнавал, как там наши.

– А вот я ни разу. Так себе друг… – Насупился Чумаков. – Тоже мне, «идеальный человек». А вы говорите…

– Не жри себя. – Поджал губы майор. – Ты и сам ещё не знаешь, на что способен…

***

– И где находится «Ковчег»? А главное, почему ФСБ ещё не выкурило оттуда этих паразитов с тела общества? – Спросил Веник, пересаживаясь за руль «бобика».

– Тебе не нравится, как я вожу? – Вскинул бровь майор. Потоптавшись немного по сырому асфальту, он размял затёкшие в дороге ноги. А затем абсолютно беспардонно развалился рядом со мной, занимая добрую половину просторного когда-то заднего сиденья.

Сергеич, прижатый к окну, лишь болезненно крякнул.

– Дааа, нашим начальникам всё как-то не до «Ковчега» было. – Пожал плечами «чекист», отвечая на вопрос Веника. – Время горячее. Сначала пришлось взять под контроль стратегически важные объекты. Потом началась война за ресурсы. Бандюки эти грешные изо всех дыр поползли, как прусаки. Словом, всё недосуг заняться этим вопросом. Но мы ещё потолкуем с ними – уж больно перспективное место пропадает «зря».

– Но там такие же люди. – Возразила я, предчувствуя, какими жертвами может закончиться штурм бункера.

– А людей никто и не тронет. – В голосе Степанова прозвучал вызов. Будто даже личная неприязнь. – Но сволочам алчным там делать нечего. Я так считаю!..

– Ты уверен, что игра стоит свеч? – Усомнилась я. – Наверняка, в «Ковчеге» есть дети, женщины, абсолютно невинные граждане, попавшие туда случайно. – Ты сам говорил мне как-то, что не стоит делить мир лишь на чёрное и белое.

– А иначе уже никак. – Пожал плечами майор. – Только чёрное да белое мясо и осталось. Покойники, которые мутируют, и когда-нибудь получат преимущество над нами, вот увидишь!.. И мы – живые: белое мясцо… Кто самый хитрый и быстрый, тот живой. Своя рубашка ближе к телу, – оскалился «чекист». – Или ты променяешь жизни Мишки, Валюши и Мамы-Светы на покой и сытость незнакомых богатеев в бункере?

– Это софистика. – Вздохнула я, ощущая, как бетонная усталость прижимает меня к сидению. – Чёрное, белое, серо-буро-зелёное. В мире, где человечности с каждым днём остаётся всё меньше, нужно хорошо обдумывать каждый свой шаг. И если тебе на это запала уже не хватает, ты обращайся, – улыбнулась я, но жест получился вымученным. – А то так можно и до убийства из личных выгод дойти. Чем мы тогда лучше тех же террористов?

Глава 4: «Убит!»

– Всё, выдвигаемся, – отрезал Журба, и желтый «пенёк» окурка полетел под колёса «УАЗика». – Кажется, к нам гости.

Прислушалась. Ничего. Но ужас, застывший на лице «великана» встревожил меня не на шутку. Сердце мгновенно запульсировало в районе глотки. Ладони похолодели и покрылись липким потом.

Глаза твердили – бояться нечего, но инстинкты вопили, что нужно линять, как можно скорее…

– Что там? – Прищурилась я, напряжённо вглядываясь во тьму парка. Влажный шелест листвы и вой ветра сменились хлёсткими ударами веток о стволы. – Там кто-то есть или мне мерещится?

– Ничего не вижу, – нахмурился «судмед». – Но раз решили отчаливать, пойду к себе.

Только он высунулся наружу, как цепкая лапа майора схватила его за шиворот.

– Сидеть! – Приглушённо «рыкнул» Степанов, отчего Сергеич мгновенно обвалился на сиденье, захлопнув за собой дверь.

Поправив ворот, он во все глаза уставился на улицу.

Не спорил, не торговался, не глумился – в общем, повёл себя максимально не естественно, что испугало меня ещё больше.

– Давай, водила, не зевай, – майор бестактно пихнул разомлевшего Веника, и тот повернул ключ зажигания.

Пока Журба загружался в «Джип», ближайший к дороге куст «ожил». Пепельного цвета труп, распластавшись, как партизан, выполз на трасу в том месте, где ещё недавно беспечно прогуливался «омоновец». Ощерившись безгубым ртом, он на удивление шустро подполз к машине.

Тонкий палец Сергеича тут же заблокировал дверь. Остальные последовали его примеру.

Всё произошло быстро и скомкано. Не успел Веник нажать на газ, как лепёшка грязи ударилась в окно. Затем другая. И вот уже, целый град комков полетел в нас со всех сторон.

Стёкла мгновенно залепило вонючей жижей. Дрожа всем телом, Веня включил дворники, но ситуации это не исправило. Уж слишком липкой оказалась глина, перемешанная с мусором и прелой листвой.

– Давай, валим так. – Зашипел майор.

– Так нихрена же не видать, – запаниковал Веня, подслеповато пялясь на дорогу. Очки на его носу сползли набекрень, а небритый подбородок дрожал, как у первоклассника.

– И дальше будет только хуже, – сплюнул майор. – А потом тебя сожрут! Усёк?

Повинуясь приказу, Веник «дал по газам». Колёса завизжали, буксуя в грязи, но всё же послушный «УАЗ» тронулся с места, оставляя позади таинственный участок леса, полный невидимых «диверсантов».

– Эй, а как же моя ласточка? – Возмутился Сергеич, тоскливо провожая глазами свой новенький «Фольксваген», припаркованный вдоль дороги.

– Днём вернёмся! – Одернул его Степанов, наблюдая, как добрый шматок глины сползает по стеклу.

– Там личные вещи. Моя записная книжка… И наработки. – Насупился «судмед». – Ну что, мы с парой дохлых хулиганов не справимся? Чего вы так подорвались?

– Не дури, Сергеич. Никому не сдался твой джентельменский список. Этих баб и в живых-то давно нет… А зомби там десятки, – Степанов напряжённо уставился во тьму, выслеживая врага. – И это только начало.

Словно по приказу майора, лес затрещал, и на трасу выбежал огромный, неказистый увалень с поленом в трёхпалой лапище.

Хотя, нет. Не так. Это не было поленом… Скорее уж, полноценным деревом…

Потрясая своей «игрушкой», монстр издал утробный рёв, и ему отозвались другие существа, далеко за кромкой света.

– Ух, ты ж! – Непечатно выругался «судмед». – Это что за чертовщина? Там что, «тихий» засел?

К счастью, лес надёжно хранил свои тайны… Сколько там зомби и как они выглядят – не хотелось бы проверять…

Ударив пару раз поленом в землю, мутант ощерился и кинулся вслед за «УАЗиком». Я заворожённо смотрела в окно. Неказистая фигура монстра двигалась довольно уверенно и быстро, хотя внешне он казался неповоротливым.

«Шлёп-шлёп-шлёп», – ритмичный топот босых ног по грязи нервировал Степанова.

– Притопи, – поторопил он Веника. Но тот лишь поморщился, глядя, как очередной комок жижи падает на капот. Дворники безропотно месили глину, размазывая её по лобовому стеклу.

Наконец, мутант осознал, что тягаться с техникой ему не по силам. Яростно взревев, «трансформер» метнул своё орудие нам вдогонку. Раздался мощный треск, за ним – звон стекла, и машину увело вправо.

Веник отчаянно вцепился в руль, поскуливая от ужаса. Сергеич клацал зубами в такт ругательствам майора. Чумаков, казалось, молился. В зеркале заднего вида отражалась лишь часть его губ, и они неустанно шевелились.

– Не писай, Веник, – посоветовал Сергеич, и голос его сорвался, изобразив кукареканье. – Там напрямки. Не врежемся. Гони…

Спасибо Журбе. Его расторопность нас и спасла. А теперь фары «джипа» вели почти вслепую по тёмной трасе.

Несколько минут хаоса, и приглушённый рёв монстра поглотила лесная тьма.

– Ну и ночка, – только и смог вымолвить «судмед»… Тонкие черты его лица заострились ещё сильнее, а стильные усики теперь топорщились во все стороны. Дрожащая рука Сергеича то и дело разглаживала их по инерции, но лучше объективно не становилось.

– Уже вторая по счёту, – исправил его Степанов. – Надеюсь, последняя.

– Тьфу-тьфу, – сплюнул суеверный доктор.

***

Минут через пять парк сменился глухим, бетонным забором. Обычно таким закрывают долгострой. Безликие, поросшие мхом плиты в трещинах. Кое-где из-под асфальта пробиваются молодые берёзки.

Унылая, индустриальная серость. Тусклые фонари, развешанные по опорным столбам. Между ними расползлась мёртвая лоза колючей проволоки. Пара зомбаков ощупывают прореху в бетоне, ещё один развалился на обочине, у самого тротуара.

По другую сторону дороги кто-то аккуратно сгрузил целую гору тел.

– Мама моя! – Вздохнул Веня, брезгливо отворачиваясь.

– Видать, за вечер скопились. – Кивнул Сергеич. – Вывезут завтра.

– Давай, вперёд. – Скомандовал Венику майор. – Скоро будет КПП. Не проворонь.

***

Стандартная процедура на въезде.

Высокий охранник в шлеме и щитках нажал невидимые клавиши. Тяжёлая створка кованных ворот отъехала в сторону, пропуская «джип» Журбы.

Увидев майора, дежурный отрывисто «козырнул», выходя из будки. Его напарник решил остаться внутри.

Глазок камеры на козырьке отслеживал всех въезжающих. Степанов показал документы, и машины пропустили без досмотра.

– Кто с Вами? – Спросил второй дежурный. – Нужно составить протокол. Вы же знаете.

– С нами объект «номер два»… – ответил майор, выходя из «УАЗика». – Чумакова вы видели…

Далее дверь захлопнулась, и они что-то долго обсуждали с Журбой, пока дежурный вносил пометки в электронный журнал.

– «Объект номер два» – это Варюха, что ли? – Бесхитростно спросил Веник, вертя головой. Прищурившись, он отыскал глазами Степанова. – Не разберу ни слова…

– Она. – Покорно кивнул «судмед».

– А «номер один» тогда кто? – Не унимался Веня.

– Мда. Не очень приятно, когда тебя представляют «объектом», – поёжилась я. – Безлико, даже невежливо как-то, вы не находите?

– Каждому имунно-устойчивому присвоили номер. – Ответил Сергеич. – Так проще.

Любопытные глаза Веника тут же уставились на патологоанатома.

– Нет, и не проси. Не скажу, – замахал руками тот. – Майор запретил. Это государственная тайна.

– Я тем более не в курсе, – ответил Чумаков, как только я изловчилась пихнуть его в бок. – Ты же знаешь этого параноика. – Взгляд Чумакова буквально буравил спину майора.

«Чекист» словно почуял это кожным зрением и, обернувшись, показал нам большой палец.

– Не очень мне это нравится, – протянула я, глядя, как Степанов прячет в карман несколько пластиковых пропусков. – Я уже ощущаю себя подопытной нацистской лаборатории…

– А вот и наш Йозеф, тссс… Потом всё обсудим, – оборвал беседу Чумаков.

***

Светлый холл института, отделанный белым мрамором, ещё поражал былым великолепием. Резные, монументальные люстры, большие зеркала в массивных рамах. Анфилада мозаичных колонн, уходящих далеко во тьму просторного коридора.

– Мощно, – присвистнул Веня, кидая рюкзак прямо на пол.

Молоденький старлей на ресепшн и ухом не повёл.

– Это что, вариант нормы для них? Что люди среди ночи, как к себе домой вваливаются? – Спросила я невозмутимого Сергеича.

Скучающий ночной дежурный вальяжно прогуливался по холлу, когда тяжёлая, дубовая дверь громогласно хлопнула. Сбив грязь у порога, в НИИ влетел Степанов.

– А что у вас тут открыто всё? – Насупился он. – Смелость в попе заиграла? Приключений не достаточно? Милости просим?..

– Так, патрули по территории ходят, товарищ майор, – доложил сержант. – Почти месяц вообще без происшествий. Всех досматривают на въезде. Тут чужих нет.

Журба лишь болезненно сморщился, предчувствуя предстоящий скандал. Но Степанов, буквально раздувшийся от негодования, шумно выпустил воздух:

– Я с вами завтра потолкую. В восемь утра чтоб были у меня.

– Ну, мы же после дежурства, – протянул «старлей», откладывая книгу.

– Да? А я думал, после курорта. Отдохнул уже, хватит. – Припечатал «чекист».

Усевшись на мраморную скамейку, я огляделась вокруг. Живые цветы в горшках, у ресепшн пристроилась кошачья миска.

«Как там Коржик?» – С тоской подумала я, крепко сжимая в руках переноску Альфа. Тот, почуяв запах корма, жалобно мяукнул. – Что теперь с ним будет? А с Колей? Подумать страшно»…

– Вас сейчас разместят, – ответил Степанов, присаживаясь рядом. – Дежурный с КПП звякнул, куда необходимо…

– А где остальные? – Нахмурилась я.

– В общежитии при НИИ, – пожал плечами майор. – А там, чёрт его знает. Это уже не моя задача – расселять людей. Здесь и свои умельцы имеются.

– Мммм… А Коля с Ингой почему в «джипе остались? – Не унималась я. – Что с ними будет?

– Это что, допрос? – Изумлённо улыбнулся майор. – Поздновато уже. Если хочешь меня… хм… пытать, то лучше делать это с утра, часов до девяти. Я после завтрака – мягче масла.

– Честно говоря, мне не по себе. – Не хотя призналась я. – Ни души. Странно это. По моим прикидкам, здесь толпа народа должна быть. Куда все делись?

– Так… Ты чего такая взвинченная? Расслабься. Тут безопасно. Верь мне, – перешёл на доверительный шёпот «чекист». – Народ прибыл минут сорок назад, и уже распихивает баулы. Это – административный корпус. Здесь никто не живёт. Хочешь, я лично покажу тебе общагу, чтобы ты успокоилась?

– А мы тут зачем? – Спросила я, старательно разглядывая мраморный рисунок. Поднять глаза на майора было стыдно. – Понимаю, я – параноик… И всё же, мне не комфортно, когда вокруг городят тайны. «Объект номер два»… Какие-то «адреса, явки, пароли» опять. Игра в шпионов. Почему мне нельзя жить со всеми?

Наверное, в моём голосе майору почудились капризные нотки. Но вместо того, чтобы привычно поглумиться, он проявил терпение:

– Прости, Варя. Но ты сегодня спишь не в общаге, а в моём кабинете. Там есть удобный диван, холодильник и всё, что нужно. А главное – охрана. Альфа и Колиного Коржика можешь взять с собой, для спокойствия. Постельное бельё тебе принесут. Где можно душ принять – тоже покажут.

– Не поняла, – помотала я головой. – К чему это всё? На меня прямо сейчас кто-то охотится, а? Или меня в чём-то подозревают?

– Как мы недавно выяснили на Колином примере, никому нельзя доверять «на все сто»… Я действую в твоих интересах. Мне больно это говорить… – Выдержав театральную паузу, «чекист» прикрыл глаза. – Сегодня тебе придётся поспать без удобств и… под камерой, уж прости. В кабинете не раздевайся, пока свет не погасишь. Иначе случайно порадуешь нашего дежурного. А он не заслужил. Да, Усольцев? – Нарочито громко произнёс «чекист», заставляя вздрогнуть проходящего мимо сержанта.

– А нам куда? – Материализовался в холле Чумаков.

– Мммм, уже нашёл туалет? – Округлил глаза Степанов, глядя как капитан старательно промокает руки бумажной салфеткой. – Молодец, хвалю. Славно ориентируешься на местности. Из тебя выйдет отличный разведчик, когда подрастёшь.

Смерив майора взглядом – сверху вниз, Чумаков зевнул:

– Завязывайте. Совсем нет сил – зубоскалить… Просто с ног валюсь.

– В общем, бери Варю. Поднимайтесь на третий этаж. Кабинет 308. – Пошарив в кармане, майор выудил оттуда магнитный ключ и торжественно вручил его мне. – Не потеряй. Вадик с Журбой тебя посторожат. Из соседнего кабинета, – уточнил он, глядя как нервный румянец заливает шею Чумакова. – А завтра будем разбираться, как дальше жить. В столе – не лазить. Кофе на ночь – вредно, а скелеты мои покоятся глубоко, – подмигнул "чекист". – Всем спасибо, все свободны.