bannerbanner
Круглая формула грядущего. Сага Иного мира. Книга третья. Часть I
Круглая формула грядущего. Сага Иного мира. Книга третья. Часть I

Полная версия

Круглая формула грядущего. Сага Иного мира. Книга третья. Часть I

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
4 из 9

– Но это же подлость из подлостей… – потемнела Эшдарьяла (она как раз читала абзац про массовый и необъяснимый отказ спутников). – Влезть в герои из безопасного котлована… Капитан Къядр на такое не способен. Не верю.

– Зря, – пожал плечами главный редактор. – Я вам намекнул на жеребячий характер папы нашего бравого капитана. А теперь на самого господина капитана взгляните, вот фотографии. «Юнкером» вы его уже видели, взгляните на «капитана». Яблоко от яблони, как говорится…

На стол легла фотография.

– Фото с пляжа Вебы. С несовершеннолетней девчонкой. Как одета, а? Стыд! Вы трусики на ней видите? Я – только в лупу. На подростков потянуло сладкоежку! Красивая, да? Во вкусе ему не откажешь.

Рядом с первой легла вторая фотография.

– А вот его фотографии на карнавале. С госпожой Мелахеной Сендес. Очень породистая самка в одеянии из двух перчаток, пары туфлей и одного шарфа. Ну, плюс перья на голове. Не женщина, а клубок соблазнов. А вот он после возвращения с Вебы, выносит из дворца завёрнутую в полотенце красотку. Искупал очередную аппетитную девочку и повёз сушить. Эта совершеннолетняя, если судить по ноге и… по обводам корпуса, хе-хе.

Появилась ещё пара фотографий.

– Извольте: рекламный проспект шампуня «Седины секретного агента». Такой шампунь необычайно популярен у модников Ваулинглы, что охаживают богатых вдовушек. Дорогущая штука, высокие технологии. Вдовам миллионеров нравятся молодые мужчины «с сединой». Это последний шик. Ну как? Хорош модник?

Эшдарьяла оторопело сравнивала последние фотографии капитана Къядра, «до» Вебы и «после».

Главный редактор хохотнул:

– Аса выкрасили перед карнавалом в «мужественного мужчину» для убедительности, но асу так понравился камуфляж «под героя», что теперь он красится всегда. Вы знаете хоть одного княжеского офицера, кто пристрастился бы красить волосы сединой под заграничного шпиона?! Скажем, егеря какого?

Захохотал открыто:

– Как не стыдно княжескому офицеру носить мундир при такой причёске?! Он бы ещё имя сменил на геройскую кличку «Вьюси». Позор! Тоже мне, «ас»… Блудник, каких мало.

– Покажите фильм ещё раз! – потребовала Эшдарьяла. – Я должна тщательно вникнуть.

Смотрела фильм и закипала: всё сходилось.

Главный редактор налил ей холодного соку и был краток:

– Забирайте фотографии его развратниц, захватите отчёт нашего наблюдателя о покупке господином капитаном обновок для девки из полотенца – вот он, отчёт! – и завтра жду со статьёй.

– Дайте мне все фото! – потребовала Эшдарьяла.

– Держите, – главный бросил фотографию умопомрачительной блондинки к остальным, подвинул всю кучу к Эшдарьяле:

– Можете использовать в статье. Помните: завтра!

…Когда Эшдарьяла ушла, главный редактор поднял трубку старинного проводного телефона, набрал номер:

– Статья выйдет завтра. Клюнула.


* * *


Дома Эшдарьяла сразу полезла в домашнюю библиотеку, уточнять стоимость каждого из авианосцев. Итак, «Йюзивейт», «Фец Гигант», «Гиулайв» и «Уайтога»… Минимальный расход самолётов на уничтожение каждого – пятьдесят машин. Увы, редактор прав. Стоимость каждого авианосца…

Все цифры совпали. Она долго рылась в медицинском справочнике, разыскивая стимулятор с непонятным названием «эксагол» – оказалось, эта редкая штука применялась столетие назад десантниками, пилотами и подводниками Вечной Вехты. Жуткий наркотик, одна ампула препарата может сделать человека зависимым от «эксагола» на всю жизнь. Третья подряд ампула смертельна, но далеко не сразу, уколотый ещё какое-то время сражается за троих, хоть сто пуль в него влепи. Такое «лекарство силы и бесстрашия» кололи войску Вехты в «южном котле», откуда уколотое войско шло и шло волнами в безнадёжный прорыв, на пулемёты, устилая штабелями своих трупов раскисшую от грязи степь.

Отсидевшийся в ямке капитан Къядр убил неизвестного парня четыре раза.

…Стопка просмотренных бумаг росла, голова Эшдарьялы шла кругом. Вот так имение у господина капитана! Вот так финансовые счета у какого-то воздушного водителя «Даки»! Такой жирный жук может оплатить её дом на сто тысяч лет вперёд (Эшдарьяла вычислила это пропорцией). Куда он деньги копит, гад?! И главное: где он хапнул столько?!

Покойный отец оставил им с матерью почти триста тысяч – «огромные накопления», так говорила мать. И эти огромные накопления недавно закончились. Шикарный дом и роскошный квартал съели все накопления. Половина ушла в жалованье служителей парка, уборщиков улиц, садовников каких-то, на ремонты, на то, на сё… Не дом, а пожиратель средств!

Интересно, сколько платит Къядр садовникам своего имения, которое размером с Дубовые владения?! Сколько туда нужно дворников?! Но что самое-самое обидное: у этого типа и горничных ведь полно, наверное. Как и у могущественного папули. Всяких фигуристых блондинок.

– Вот тварь… – шептала Эшдарьяла, строча гневные абзацы. – Блондинок тебе подавай?!

Она нет-нет, да и разглядывала (в лупу) фотографию: элегантный капитан Къядр тащит на плече какую-то завёрнутую в полотенце фигуристую девку; её совсем не видно, но её нога… О! Голая во всю длину, нога выпадала из полотенца. Будь у Эшдарьялы хотя бы одна такая нога, она назначила бы себя богиней Соблазна немедля.

Всякий раз, отложив лупу, Эшдарьяла вскипала злостью:

– Мало тебе таких ног, мерзавец? Тебе каких-то «мелахен» с блескучими ляжками и выменем надутым подавай?! Танцовщиц губастых?! Ах ты, гад всеядный! Рыжие худышки теперь не в твоём вкусе?! Не прощу, изменщик и предатель! Я тебе задам, кобель блудливый… Вот как ты имение оттяпал, мародёр… Нам за дом платить нечем, а ты казну растаскиваешь миллиардами, танцовщиц катать в кабриолетах?! Перед брюнетками и блондинками бахвалиться роскошью?! Получи по сопатке!

Переработанная статья вышла неуклюжей, но разгромной.

Вскорости Эшдарьяла получила гигантский гонорар за статью и дорогой телевизор в подарок. Оказалось, статья возымела неожиданный и оглушительный успех в княжеских дружинах, за одно утро расхватали весь тираж, срочно печатается дополнительный. Главный редактор ликовал, он непрерывно совещался с кем-то по телефону.

Свершилось то, о чём с дрожью мечтают поколения пишущих фантазёров: триумф после первой же публикации.

Но Эшдарьяле почему-то стало душно от славы. Всё теперь стало казаться каким-то не таким: интонации сотрудниц, суета сотрудников, даже вид стен. Даже запах в коридоре вздумал вонять клопами. Она пыталась открыть окно, когда в кабинетик ввалился сам капитан Къядр.

Командировка

Догнать Къядра ей не удалось. Эшдарьяла не умела бегать на высоких каблуках и с мешком, а мешок был не просто увесистым, он был неподъёмным. Да и крашеный Къядр, наверное, улепётывал во весь дух. Пока она переобувалась из туфель в боевые ботинки, для рукопашной с Къядром, чтобы проучить гада как следует ударами в коленную чашечку, пока хватала поудобнее мешок… Смылся. Ха! – даже апельсины забыл в панике!

Мысль о паническом бегстве капитана приводила к другой, ещё более приятной мысли: не посчитать ли мешок боевым трофеем? А?

Она водрузила мешок на пустой стол охранника и заглянула – вдруг там дохлые кошки? – и была потрясена запахом, видом и наличием съедобных сокровищ, каких и в журнале-то не всегда увидишь. Очень интересные апельсины, в них были какие-то неуловимые отличия от магазинных, хотя апельсин от апельсина вряд ли должен отличаться. Так Эшдарьяла полагала до сих пор.

Несомненно, это был боевой трофей.

Она с гордостью утащила мешок обратно в кабинетик. Главный редактор, заслышав поступь её ботинок, выглянул в коридор и принялся распекать уборщицу за пропажу всех урн. Захлопали двери, коридор наполнился, все с энтузиазмом ругали растерянную уборщицу. Самые матёрые сотрудницы поджимали губы и смотрели на Эшдарьялу злыми львицами: мерзавец-капитан действительно выбросил клочки чека в разные урны! Но где самый главный клочок, с подписью? – у неё! Она первая выскочила в коридор! Значит, девчонка стремительно обшарила урны и присвоила подпись. Банк выдаст деньги даже по обрывку чека. Но! – извините! – княжеский палач имел намерение озолотить всех! Да-с!

Не поделится ведь, дрянь эдакая.

Примерно так, зловещими намёками, Эшдарьяле втолковали причину всеобщего недовольства ею. Она упала духом: скотина Къядр оказался прав. Вокруг пищевая цепь! Сожрут и не оближутся. А он, гад эдакий, на вершине. Тигр полосатый. В смысле, с проседью.

Сославшись на недомогание, Эшдарьяла поспешила из разъярённой пищевой цепи домой. С гонораром, трофеем и подарком от главного редактора. Ей дали целых два дня отдыха на восстановление сил. Ещё бы, отразила налёт Къядра на твердыню журнала! Бежал с позором. Спешил. Улепётывал.

Материал «тянул» на вторую статью.

Вот так-то с нами связываться, господин капитан…

Да мы любого разделаем «под орех»!

Так расписывал события главный редактор своему телефону в звонке «наверх», но Эшдарьяле всё равно было как-то не по себе.

Дома ей стало совсем плохо. Запоздалые и тягостные подозрения принялись ползать по всем закоулкам воспалённого ума. Тем более, комната наполнилась запахом апельсина! Магазинные апельсины почему-то не пахнут вовсе, разве что нос в них погрузить, но эти… Всё заполонил аромат тропического леса!

После поедания второго трофейного апельсина подозрения стали и вовсе ужасными: нет, она никогда не оставила бы такой мешок на съедение врагу. Растоптала бы каждый фрукт ботинками, но не оставила бы. Там были апельсины с оранжевыми внутренностями, с лиловыми вкраплениями, с розовыми, с красными… И у каждого свой привкус! Были даже апельсины в полосочку! Что ни фрукт, то шедевр!

Поначалу визит загорелого модника-капитана убедил её, что фруктопилот страдает манией величия, нагл, глуп, безобиден, красит волосы «под седину», вряд ли вообще умеет летать и стрелять, а к гибели повара-ремонтника и юнкера с фотографии не имеет никакого отношения. Даже с первого взгляда ей стало ясно, что движимый чудовищным самомнением бравый потомственный вояка скорее застрелится сам, чем прикончит кого-то из подчинённых – ему же позарез необходимы именно живые подчинённые! – иначе перед кем хвастаться умными речами, шампунем и антикварным пистолетом?!

Из документов и фотографий, которые она получила для следствия, Къядр представлялся светским подобием того типа с ключами, который вломился измерять ванну. И потому более мерзким. Пижоном с вычурными манерами, с ужимками светскими, непременно косноязычным и с дорогим перегаром из пасти. Если такого типа разоблачить как следует, он непременно сбросит маскировку, выхватит рулетку и ринется измерять чужую ванну.

Но Къядр предстал элегантным душкой в потрясающем мундире. Даже хамство его оказалось весьма занятным. И говорил Къядр связно и учтиво, как в кино. Одно удовольствие уличать такого хама и хамить ему без передыху.

Эшдарьяла распечатала фотографию современного капитана и прилепила её в чемоданчик, рядом с первой, где он ещё «старший офицер». Исключительно как улику, в чём убеждала себя непрерывно.

Гонорар и подарок (блестящий рулон телевизора) отвлекли её от раздумий, но ненадолго. Рулон был раскатан на стене, сам к ней прилип, и тотчас ожил огромным экраном объёмного изображения. Такой экран она видела лишь однажды, лет семь назад, в гостях у одноклассницы. Одноклассница уезжала с родителями в Ваулинглу навсегда и давала прощальный банкет классу. И всё время плакала. Её родители наперебой расхваливали тамошнего Лидера и слишком весело, наперебой (никому и пискнуть не давая!) обсуждали головокружительные перспективы неимоверно талантливой дочери, чьи способности расцветут при истинной свободе слова. В бесперспективной Сахтаръёле дочь непременно зачахнет до попрошайки, но там, в перспективной Ваулингле… – о! – там она вырастет в миллиардершу. Непременно в миллиардершу.

Эшдарьяла была в те дни мала и никак не могла взять в толк, чем свобода тамошнего словоизвержения поспособствует талантам одноклассницы? Хотела спросить, но родители одноклассницы уже торговались с зазвонившим телефоном, не по-сахтаръёльски жёстко продавая кому-то ненужный более экран. Не уступая ни вауса.

…Телепередачи не принимались в Сахтаръёле, но в журнальный подарок были встроены крохотные прямоугольнички из твёрдого пластика с записями десятков фильмов. Современных и специально переведённых для Сахтаръёлы старинных шедевров, с величайшей актрисой всех времён, обладательницей трёх наград Ваулинглы и шести мужей. Порознь, разумеется.

Первый фильм с нею был в пяти частях.

Эшдарьяла поставила на стол вазу с трофейными апельсинами, уселась на уютный диван и приступила к просмотру. Уже на втором эпизоде трофей застрял в горле: главный герой был невероятно похож на Къядра своими повадками. Нахальный капитан точь-в-точь соответствовал ростом, возрастом и манерами крутому персонажу из фильма, Вьюси Войлу. Элегантный белозубый «брюнет с проседью», смугл, сероглаз, подтянут, мускулист, остроумен, элегантно нагл и неимоверно удачлив. Семь раз целиком совпали фразы, а потом она сбилась со счёта от растерянности. И со слабостью в желудке вспоминала типа с ключами, понимая всем существом: тот – настоящий ублюдок. Пустоголовый и страшный в беспощадной своей тупости, держаться от такого зверя лучше подальше. Слабого он забьёт насмерть, не задумываясь, и крепко заснёт. На сон его повлияет лишь сообщение, что припрятанный труп слабака найден, весь усыпан уликами и дал изобличающие посмертные показания. А капитан Къядр – убийца и развратник, мот и дуэлянт, подлец и мародёр – позволял спорить, угрожать и заканчивать фразы. И даже позволил выставить себя за дверь одним решительным жестом пальчика!

Эшдарьяла только теперь осознала, что именно показалось странным в беседе с распутником-капитаном: ей ничуть не было страшно! В их споре каждый будто делал свой ход в игре. И, соблюдая неведомые правила приличия, отдавал ход другому – точь-в-точь как в фильме с ироничным и циничным Вьюси Войлом. Там, в фильме, всё закручивалось именно так, картинно и красиво: замаскированный обстоятельствами под негодяя мускулистый герой (непонятно: зачем такому маскироваться?) знакомится с поджарой и юной героиней. Оба ехидно острят и даже слегка дерутся, но очень красиво, не потея и без синяков. И всегда внимают друг дружке, прерывая драку остроумными разговорными паузами. А не толкают щепотью с ключами в плечо, затыкая любую неумелую попытку ответить умным словцом на хамство! Синяк остался… И не выдыхают в лицо мерзкую тухлятину! И не плюют медленно и тягуче перед матерью героини, тщательно промахиваясь прямо той на ноги. Пол пришлось мыть, тапки мамины выбросили… Для красивой и юной героини замаскированный под негодяя элегантный полунегодяй элегантно вынимает ниоткуда цветы. И говорит изысканную колкость. И улыбается снующим вокруг красивым девушкам – просто так, назло героине (она с яростью вспомнила снежинки Къядра). Вьюси Войл не полезет измерять ванну замызганной рулеткой, как это сделал негодяй настоящий. Настоящему негодяю нужна ванна слабака и унижение слабака. И дом слабака. Ненастоящему подавай обоюдоострую беседу с уважением к пышному декольте поджарой героини. И самолюбование перед морем. Нет моря? – у окна покрасуюсь перед рыбами какими-то в красных пальто. Всё остальное у негодяя есть: достаток, здоровье, удача, ум, популярность. И вообще непонятно, какая нелёгкая занесла его в вооружённые негодяи, кроме невразумительных «бумбумов» о гуманизме.

Обдумав доводы разума, она ужаснулась: Къядр был ненастоящий! – и, сбиваясь, поспешно восстанавливала – на бумаге, разумеется! – весь разговор с капитаном. Смысл слов (если вдумываться и вдумываться) получался разный. И она заметалась по комнате, рассыпав пол-вазы. Глупый офицер («умный меч не поломает!» – так смеялись в гимназии) не мог лгать столь умело и провести её, как простушку. Но… в чём лгать-то? В чём смысл его обмана? В чём цель его хитрости, его идиотского визита? Хотел заплатить миллион за бессмысленное опровержение? Глупость. Как она могла поверить такому вздору?! – а не увидела цели обмана и потому не распознала! Этот гад пялился в окно, пока она тащила фотографию из нарочито валяющегося бумажника. Вспотела, как дура, слепой поймёт. Стыд… Он же всё понял! Именно так спёрла документы Лейна Квай у Вьюси Войла в третьем фильме. Этот Войл тоже подсунул Лейне бумажник с деньгами и секретным кодом. И всё секретное торчит из бумажника врастопырку, бери – не хочу… Сам же любовался в окно купающимися манекенщицами. И рассуждал, потягивая ледяной сок из потного стакана: почему красотка Лейна так потеет? – и Лейна сразу полезла в душ, ополоснуться. Полезла с украденным кодом, на ходу сбрасывая шёлковый халат. И уже из стеклянной душевой хохотала, радуясь шпионской удаче, пока шпион Войл болтал о нагой преступнице и скрытом пороке. Эшдарьяла тоже хохотала бы над такой дурью, но мерзавец Къядр испортил весь фильм. Превратил смешную дурь в кровавую трагедию.

Пришла мать и гладила по голове, пока она ревела. Потом мать смотрела фильм и тихо смеялась. Но выключила: ещё бы, дочь завыла в голос! Испугалась и снова гладила по голове. А монолог Вьюси Войла о вдохновении из четвёртого фильма? Слово в слово! Каков подлец… А рассуждения о стиле? А гусь и скисший суп из пятого фильма?! Убить мало!

Только на следующий день, уставив в компот опухшие глаза, она тихо пожаловалась матери на странное ощущение от увиденного. И мать, просмотрев заново и серьёзно все указанные дочерью кусочки фильма, тревожно нахмурилась: «Таких удачливых красавчиков не бывает. Он и за словом в карман не лезет, и от пуль увёртывается, и у власть имущих в почёте-уважении; ты глянь, язвит и шутит перед самой королевой. А тут без парашюта прыгнул. Во даёт! Девочка-то полумёртвая от страха, вцепилась в шутника когтями. Разумеется, не расшибутся. Ну да, упали на снежный склон… Эшдарьяла, такого бесшабашного остряка ещё в первой серии убили бы десять раз. Он выдуманный весь. Кто тебе этого супер-пупер-идиота изобразил? Ах, „офицер“… Деточка, княжескому офицеру такого типа не выдумать. Офицеры умны другим умом, они не писатели-фантазёры. Этого типа сочиняли долго и весьма талантливо, с насмешкой. Если кто-то очень похож на твоего вчерашнего героя – значит, он тоже видел этот фильм и мерзко разыграл тебя. Сколько ему, этому артисту-виртуозу? Ах, „старик глубокий“… То есть „двадцать восемь“? Хм… Надеюсь, у тебя с этим „стариком“ ничего не было?».

Мать увернулась от вазы и тихо ушла за веником. Собирать осколки семейной реликвии.

Разоблачить злодея!

Два дня Эшдарьяла составляла кровавый план расплаты, разросшийся в воспалённом сознании до грандиозной мечты, до цели жизни: Къядр должен быть низвергнут в пучину душевных мук. Замешан ведь этот предатель её чувств хоть в какой-нибудь афере! Не может честный человек так сорить деньгами! Деньгами не сорят, их копят! Разве может честный человек иметь ранней весною такой загар? И служить у Чаббров? И краситься шампунем «Седины агента»?! – пять тысяч ръярров за флакон! – она проверила цену по каталогу, на который потратила десятку. А халаты «Дрёмы соблазна» из рекламного проспекта за четвертак?! Когда Эшдарьяла представляла пассию Къядра – длинноволосую блондинку – в таковском халате (полупрозрачном, с драконами), её трясло от ярости.

Надо изобличить фруктопилота. Зафиксировать каждый его вздох и вывести на чистую воду. Гневно. Не отобьётся. Хотя заявится, конечно… Но форму свою шикарную с мечами он (случайно и ужасно) порвёт о гвоздь (надо вбить). Клок вырванный будет висеть! Огромный! И сразу поймёт, что пропал: она будет в кабинете, в строгом чёрно-белом костюме (а не в этом зелёном мешке, чтоб его…) и даже не поднимет глаз от бумаг. Только укажет кончиком карандаша совершенно неинтересному для неё, осунувшемуся и небритому Къядру, на скрипучее кресло. Пыльное и скучное (стол надо будет перетащить к окну. Так монументальней. И раскачать кресло. Нет, кресло надо выменять в кабинете напротив. Там ужасно шаткое кресло). Она задумчиво продолжит записи (тут Эшдарьяла долго продумывала причёску и доработала перед зеркалом задумчивость на строгом лице). И только после четвёртого робкого покашливания фруктопилота поднимет (ненадолго!) недовольный и высокомерный взгляд: «Чем обязана, сударь? Где-то я вас видела… Не вы ли торгуете ваксой у приюта для бродячих собак? Ах да, вы же… э-э-э-э… Квабр… Кубр… м-м-м-м… Кодр, кажется? Ну-с, с чем пожаловали, господин бывший и о-о-оч-чень младший офицер?». Взгляд её должен быть поверх очков; тонких, золотых, с дымчато-соблазнительными стёклами, сдвинутых на самый-самый кончик надменного и прекрасного носика. И только если Къядр начнёт униженно бормотать извинения и мольбы – мол, что я вам такого сделал? За что? – вот только тогда она даст волю чувствам. Встанет и сверкающим карандашом пригвоздит эту фруктовую муху к скрипучему креслу. И добьёт фразой, сказанной ужасным голосом: «…а за то, скотина!». Да, именно так. Правда, Къядр может попытаться что-то клянчить с разгона, ещё от двери, а не пасть укрощённым. На этот случай она заготовила сухую фразу: «Зайдите завтра, сударь. Возможно, я что-то смогу для вас сделать… Сегодня у меня… э-э-э-э… супы и гусиная охота… Увы, увы…».

Произнести и сразу элегантно перевернуть страницу (чёрной с белым) книги. Чтобы пикнуть не успел. И надо будет запудрить веснушки! Чтобы не пересчитывал, гад эдакий.

Она закупила немыслимо дорогой (чёрно-белый) костюм и какую-то безмозглую, но подходящую обложкой книгу. И карандаш. Огромный элегантный карандаш. По баснословной цене заказала дымчатые очки в невероятно дорогой и престижной фирме – вся фирма была увешана плакатами постыдно голых красоток в таких очках, в зале фирмы на эти фото поглядывали игривые старички в дорогих костюмах. Заказала сотню элегантных визиток: «Госпожа Эшдарьяла Бангирьерра, ответственное лицо из журнала „Чистые всходы“, писательница» – белоснежный пластик и чёрные изящные символы в чёрной рамке. Точь-в-точь такие шедевры раздавала врагам Лейна Квай, элегантно зажав уголок визитки средним и указательным пальчиками.

И ещё Эшдарьяла накупила каких-то дорогущих конфет в пакетиках. Даже заспорила о цене на удивительный термос. Она покупала всё подряд, чтобы не слышать голосов страшных сомнений, которые хихикали и шептали в оба уха:

– Ты попалась, как дура последняя… А если он тут вообще ни при чём?! Кто работал до тебя в этом журнале и где теперь та несчастная обретается? Не про неё ли судачили редакционные клуши в туалете: дескать, попалась, как курица в ощип? Какую статью её попросили состряпать? Кабинетик-то действительно грязноват, долго в нём не засиживаются… Почему ты решила, будто нахальный урод с ключами измерял твою ванну случайно? Вдруг его подослали припугнуть дурочку? Скоро принесут вторую папку, набитую уликами на княжеского орла, на Кубра или Квабра какого-нибудь. Сами-то они статейки таковские не пишут, осторожные… На сколько папок тебя хватит? С чего ты решила, будто тебя защитят на сходе? Журналы из Ваулинглы так сказали? – мол, за своих горой встаём? – дура, да кто тебе сказал, что ты им «своя»?! Следующая ложь будет посерьёзней. К старости (годам к двадцати пяти, недолго осталось) лгать станет профессией. Научат подыскивать для опасных статеек малолетних дурочек из приличных семей. Если уцелеешь. А то ведь пошлют в Южные владения, якобы за материалами к статье – и концы в воду, нету тебя. Поминай, как звали.

Она замерла: Южные владения! Вот куда надо ехать! На снимке с убитым юнкером видны осенние тюльпаны, такие растут только там, у самых проливов. Их привозят аж до зимы и продают втридорога на цветочном рынке.

…Эшдарьяла явилась в журнал только через пять дней. За ней прислали, тревожась отсутствием. В кабинете главного информатора она попросила невероятно разволновавшуюся сотрудницу оставить их наедине с начальством, надо поговорить с глазу на глаз. Проверила, насколько плотно прикрыта дверь, и только тогда попросила главного информатора о поездке в Южные владения. Шёпотом. Ей надо лично пройти по следу Къядра! С лихо украденной из бумажника убийцы уликой. Вот она, смертоносная улика. Надо провести дополнительное следствие и добить эту крашеную фруктомразь!

Главный информатор тревожно поглядывал на неё, но решительный и воспалённый взгляд Эшдарьялы почему-то успокоил его, а от раздобытой фотографии главному информатору едва не стало плохо. Он даже застонал: «Такой материал попадается раз в жизни, милочка! Это оглушительный успех!».

От предвкушения великой удачи главный информатор одурел настолько, что согласился с Эшдарьялой во всём. Оказывается, для подобных сногсшибательных случаев у него нашлось много денег на расходы и на прикрытие, то есть на легенду о сборе материалов для книги о безвестных героях Сахтаръёлы.

Уже перед поездкой Эшдарьяле торопливо втолковали в «Чистых всходах» именно эту версию, как безотказную на Юге. Печатный вариант втолкованной версии вручили в журнале за три дня до отъезда. Проверили ответы и доверительно посетовали: любому информатору приходится маскироваться и внедряться в чужие ряды. Это неприятно и опасно, но мы поддерживаем, верим, не сомневаемся и вознаградим. В Миссии непрерывно идут совещания, новый материал госпожи Эшдарьялы признан наиважнейшим. Убийство юнкера капитаном Къядром! Вот это работа профессионала! Добыта такая улика! Такая фотография! А легенда не подведёт среди княжеских простаков.

На страницу:
4 из 9