Вечная иголка для примуса

Как мне этого хотелось! Как мне хотелось жить каждой минутой с Ириной, и каждой мыслью о ней! Чем это можно объяснить? Её чуткостью ко мне? Возможно. Её простыми, но ценными словами о том, что ей спокойно и уютно рядом со мной? Вероятно. Тем, что и я чувствовал себя рядом с ней легко и умиротворённо? Сто процентов. Чувство уюта и лёгкости, спокойствие и умиротворение так же неотъемлемы от неё, как запах блинов от масленицы. Хотелось соответствовать тому, кого она во мне видела. Хотелось не обмануть её доверия. Не подвести. Доказать, что она не ошиблась тем осенним днём, когда выгуливала Валета в парке у дома, позволив мне присесть рядом с ней и завести разговор.

Я очень дорожу этим доверием. Но при этом сам не умею доверять людям, или делаю это с огромным трудом. То ли потому что не научился, то ли потому что разучился. Почему так? Лишь относительно недавно я, как мне кажется, нашёл приемлемый для меня ответ на этот вопрос. Потому что им попадаюсь я, а мне попадаются они. Их вера в меня как в хорошего и надёжного человека, оправдывает их доверие. А моя вера в них – нет.

Не стоит думать, что всё всегда было так мрачно, и что мне не доводилось никогда дружить прежде. И это были чудесные и светлые времена, которые тоже занимают значительное место в моих приятных воспоминаниях. Я дружил и с парнями, и с девушками. Но мне, увы, не повезло в дружбе. Для одного моего закадыки я перестал быть другом по неведомым мне причинам. Для другой особы быть именно другом не хотел я сам. И, как итог, дружба ссучилась. В одном случае, видимо, из-за меня, в другом для меня. А повторения я не хотел.

Понимала ли Ирина тогда, в каком тёмном царстве она становится лучом света? Едва ли. Но я понимал это чётко. Как понимал и то, насколько моё вынужденное, порой намеренное, но затянувшееся одиночество было некомфортным для меня. Эта каторжная гиря исчезла с появлением Ирины. Моя скромная квартира стала преображаться. В ней стали появляться какие-то мелкие безделушки вроде красивых песочных часов, абстрактных статуэток, забавных магнитиков на холодильник, или простых, но со вкусом выполненных акварелей.

*

Наступила суббота. Карл и Ирина отправились к её сестре. Жила она недалеко. Добирались быстро, на старом шумном трамвае. Ехали молча. Но Ирине не сиделось спокойно, и она будто подгоняла время, чтобы поскорее уже приехать и выйти из этой допотопной лязгающей развалюхи. И как только они вышли на остановке, она тут же, взяв Карла под руку, сказала, привычно улыбаясь:

– Слушай! Я хочу, чтобы ты знал кое-что.

– У-у! Тайны и секреты! Класс! Давай! Про сестру?

– Угу. Как догадался?

– Птица говорун отличается умом и сообразительностью.

– В общем, она немного с чудинкой.

– То есть?

– Она любит всякие оккультные штучки, гадания, модную психологию, фен-шуй и тому подобное. И поэтому думает, что она обладает какой-то магической силой. Так что, если она начнёт что-нибудь шептать или глядеть на тебя, будто в душу лезет, или что-нибудь такое, то сделай вид, что так и надо, ладно?

– Хорошо, – улыбнулся в ответ Карл. – Надеюсь, обойдётся без жертвоприношений.

– До этого ещё не доходило. Хотя, может быть, я чего-то не знаю, – хихикнула Ирина. – Но как по мне, так она больше напоминает гомеопата в медицине.

– Что ты имеешь в виду?

– То есть никому и ни к чему. Так яснее?

– В общих чертах. Но в любом случае я буду защищаться, – признался Карл и потряс прихваченным рюкзаком с инструментом. – Может, я тоже колдун какой-нибудь.

– А кстати, Чаки! – остановила Ирина Карла. Ткнув в него острым ноготком. – Слушай! Я тут вспомнила, как ты ловко ушёл от ответа на днях!

– На какой вопрос? О чём? – широко и весело улыбнулся Карл.

– Да о твоих тайнах!

– Ну, видимо, не очень ловко, раз ты вспомнила.

– И всё же!

Широкая, как радиаторная решётка Кадиллака, улыбка стала угасать на лице Карла. Улица, шум транспорта, идущие мимо пешеходы – всё это не располагало к откровениям. Но Карл решил, что именно такая обстановка и скроет его ответ.

– Моя тайна, – завуалировано и нагнав тумана, начал Карл, – в том, что я могу узнавать прошлое людей, – серьёзно сказал он, наклонившись к самому уху Ирины. И ощутив её запах, он на мгновение закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

«Стоп, Карл!» – остановил его внутренний голос. И Карл отступил от Ирины.

– Это и я могу. Был бы утюг или паяльник по близости, – приняв за шутку сказанные Карлом слова, ответила Ирина. – Ладно, я так или иначе узнáю. Паяльник и всё такое. Ну, ты понимаешь.

– Не сомневаюсь, но потом, – сухо проговорил Карл.

– Лады, – совершенно ничего не заметив, сказала Ирина.

Подъезд старенькой хрущёвки встретил их удушливым запахом подвальных испарений, и двое поспешили подняться на нужный этаж, наперегонки, обгоняя друг друга, смеясь и шумя, как школьники, которых отпустили с уроков пораньше.

Дверь им открыл подросток с лицом капризной девицы и нелепой причёской а-ля гитлерюгенд. На вид ему было лет двенадцать-тринадцать. За ним, положив ему руки на плечи, стояла его мать – старшая сестра Ирины.

– Сиасток5, – поцеловав в щёки, поздоровалась Ирина с обоими.

– Привет. Здравствуйте, – в унисон отозвались они.

– Здрасти, – поприветствовал Карл.

– Знакомьтесь… – начала было знакомство Ирина.

– Я Марина, – представилась хозяйка квартиры. – Это Макс, – представила она сына.

Карл пожал ему руку, не ощутив при этом ответного рукопожатия. И Макс тут же скрылся за дверью в комнате.

– Не обращайте внимания. Из школы пришёл не в духе. Проходите, – Марина жестом пригласила их в большую комнату.

Проходя в комнату, Карл искоса заметил, как сёстры перемигнулись и обменялись какими-то жестами. Ирина уже знакомым и привычным жестом поправила волосы, глядя в зеркало, над которым висел чёрно-белый портрет Одри Хепбёрн с длинным мундштуком. Марина тоже поправила волосы цвета красного турецкого золота и одёрнула платье в горизонтальную полоску, которое делало её похожей на гусеницу и прибавляло её талии пару сантиметров, создавая иллюзию внушительной груди при скромном росте. Её отражение в зеркале сильно контрастировало с портретом над зеркалом. Она не была косой или кривой, рябой или щербатой. С цепким взглядом карих глаз из-под неестественно длинных ресниц, с тонким прямым носом, с ямочками на круглых щеках, с чётко очерченным ртом. Но это всё, привлекательное по отдельности, не складывалось в одну красивую, или хотя бы хоть сколько-нибудь привлекательную внешность. Такое бывает. И ямочки на щеках могут портить красивый рот, и тонкий нос может контрастировать с высоким лбом, и карие глаза могут заставлять отводить взгляд от тонких, аккуратных бровей.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Должен быть порядок (искаж. нем. диалект.)

2

Это твоя вина (искаж. нем. диалект.)

3

Отец наш небесный, чего хочешь ты (искаж. нем. диалект.)

4

Пока. (венг.)

5

Привет. (венг.)