Три рецепта для Зоюшки

Хотя в чём-то я понимала и Гелю, и Эллочку, и мачеху. Они привыкли к тому, что я разруливаю любые их конфликты. Раньше этим занимался отец, а потом сия почётная обязанность была делегирована мне, как старшей и самой разумной. Ларису можно не считать – у неё всегда плохо получалось идти на компромиссы, но она и не претендовала. Мачеха или была непосредственным участником конфликта, или тихонько стояла в стороне и не отсвечивала. Второй вариант лично мне нравился больше – хватало и Эллочки с Гелей.

Младшая, кстати, пришла ко мне в чулан хорошенько поныть перед сном.

– Как я без тебя буду-то, Зой, – она вздыхала и хлюпала носом. – Я же с людоедкой с ума сойду!

– Открою тебе секрет, – я погладила сестру по ладони, – если ты не будешь лезть к Эллочке, то ваши ссоры почти прекратятся.

– Я к ней и не лезу, она сама! – возмутился ребёнок, и я с трудом удержалась от скептической ухмылки.

– Сама она обычно в ответ на твоё. Не спорь, Геля, ты тоже это знаешь. Просто держись от неё подальше, тем более вы живёте в разных комнатах. Ещё раз повторю то, что говорила много раз: ты не обязана с ней дружить, но уважать – обязана. Её интересы, личное пространство, причуды и заблуждения – не твоё дело. Не нужно над ними насмехаться или пытаться их поменять.

Геля печально разглядывала свои голые пятки – она сидела на моей кровати, скрестив ноги – и слушала. Я понимала: что-то до неё определённо дойдёт, но… не всё и не сразу. Однако, если своими словами я смогу загасить в зародыше хотя бы часть конфликтов между сёстрами, и то хлеб.

– Когда я вырасту, тоже буду жить отдельно, – заявила в конце концов Геля. – И перестану общаться с Эллочкой!

– Сначала вырасти, а потом уж будешь думать.

Сестра в силу возраста пока не могла осознать, что «жить отдельно» с учётом стоимости квартир вполне может оказаться для неё непреодолимым квестом. Как для меня. Сколько лет уже коплю – а на первый взнос всё не хватает. Потому что то одно, то другое: то купить нужно что-то внеочередное вроде новой куртки, то в отпуск хочется… Поэтому я всегда была категорически против животных в доме – наша кошка Марфа умерла через несколько месяцев после папы, Лариса хотела завести другую, но я костьми легла и отговорила её. Прекрасно знала, сколько стоит лечить животных, и плакала бы моя отдельная квартира, вздумай наш домашний питомец заболеть…

Геля ушла спать, а я, посмотрев на часы, решила всё-таки быстренько сделать ещё одно дело, а именно: посмотреть в интернете какую-нибудь информацию про Глеба Викторовича и его брата. Николай кое-что рассказал, но мало, и совсем ничего – про то, чем они оба занимаются. Точнее, что касается Олега Викторовича – занимался, в прошедшем времени.

Эх, вот и на фига ему понадобились эти вертолёты? Никогда не понимала экстрим. Пять минут удовольствия, но, если что-то случится, от земли тебя потом не отскребёшь. Молодые мужчина и женщина оставили дочку сиротой – и ради чего? Понимаю ещё, спасателями бы работали, но вот так – просто кататься… Нет, не моё. Интересно, а Глеб Викторович тоже такой экстремал?

Николай сегодня сообщил фамилию моего почти работодателя, поэтому загуглить не составило труда. Фамилия, кстати, у Хозяина была забавная – Безухов. Жаль, что не Пьер, хотя это всё-таки было бы слишком банально.

Глеб Викторович нашёлся быстро, как и его брат. Даже фотографии в интернете были, хотя и немного – парочка с официальных мероприятий по открытию построенных зданий. Да, у них с Олегом Викторовичем была совместная строительная фирма, и довольно крупная, если судить по количеству и качеству проектов. Строили и частные небольшие дома, и многоквартирные жилые комплексы, и гостиницы, и торговые центры, и офисные здания. Раньше старший брат был президентом, а младший – вице-президентом, но теперь все бразды правления перешли Глебу Викторовичу. Интересно, он по этому поводу счастлив или не очень? Петрович сказал, что отношения у братьев были отличные, но это ведь не значит, что младший не хотел подвинуть старшего.

Я полистала немного сайт, но в строительстве я не разбиралась, поэтому быстро заскучала и легла спать.

Неужели ещё неделя – и я буду засыпать не в чулане, а… не знаю где, но там точно будут окна.

Окна… Какое счастье!

Кажется, я уснула со слезами на глазах.

12

Альбина

В современном мире безумно сложно найти нормального свободного мужчину. Ещё сложнее его удержать. Эту неоспоримую истину Альбина усвоила чуть ли не с детства – потому что каждого её мальчика, которого она выбирала по совокупности положительных качеств, пытались увести. И делали это зачастую ближайшие подруги – им было проще подбираться к жертве.

По этой причине подруг у Альбины давно не водилось, по крайней мере, хороших. Только приятельницы, с которыми она проводила время на маникюре и ходила по магазинам, но никогда не знакомила их со своими мужчинами. Ещё чего! Обойдутся фотографиями.

Отношения с Глебом Альбина считала своей самой большой удачей в жизни. До него если ей и попадались такие мужчины, то они были давно и крепко женаты, но Глеб оказался свободным, почти как ветер. Ей на тот момент было уже двадцать четыре – не самая юная прелестница, – ему двадцать восемь. Обеспеченный, щедрый, спокойный, верный – положительные качества Глеба Альбина могла бы перечислять бесконечно. Не зря же ей казалось, что она на самом деле в него влюблена, как школьница. Отрицательное было только одно, но существенное.

Он не звал её замуж. Пять лет прошло с тех пор, как они начали встречаться, четыре года жили вместе, и всё было отлично. Но замужество Глеб почему-то не предлагал, и Альбину это раздражало. Она никак не могла понять, что должна сделать, чтобы наконец стать Безуховой. Дурацкая фамилия, лучше бы оставить свою – Альбина-то была благородной Соболевой! Но, чтобы думать на эту тему, надо было получить кольцо. Или хотя бы озвученное вслух предложение руки и сердца. Однако ничего этого не было.

И Альбина уже собиралась сама поставить вопрос ребром – в конце концов, сколько можно ждать, свадебные платья только дорожают! – когда у Глеба погиб брат. И ладно бы ещё он один погиб! Или со всей семьёй! Нет, он оставил «наследство». И если бы это была всего лишь фирма, то Альбина только от души порадовалась бы подобному несчастному случаю. Но Олег оставил Глебу свою девятилетнюю дочь…

Альбина не любила детей. Нет, будущему мужу она собиралась родить – что она, дура, озвучивать свою принципиальную позицию нормальному мужчине, ориентированному на семью? Родила бы, как миленькая. И пусть радуется, что у него есть наследники. Альбина не собиралась выходить замуж за малообеспеченного, поэтому не грузилась – сервис сейчас такой, что найти хорошую няню не составит труда. Или даже двух. Кормить можно смесью, чтобы не портить грудь, гулять и видеть ребёнка – по мере необходимости. Чтобы поцеловать на ночь, например. Или сделать селфи. Ничего обременительного, по крайней мере, пока ребёнок маленький. А потом будет детский сад, школа, и ребёнку станет уже не до родителей. Во всяком случае, именно так произошло с Альбиной. Её родители, вечно занятые карьеристы, вспоминали о дочери только когда она подавала голос. В детстве Альбина была молчаливой, поэтому её присутствие или отсутствие в доме не замечалось.

Но эта мелкая наглость, племянница Глеба… Она спутала Альбине все карты и безумно усложнила жизнь. Теперь девушка даже и не представляла – а нужна ли ей свадьба с Глебом? Он классный и богатый, этого не отнять. Но если эта козявка будет торчать поблизости следующие лет эдак восемь… И ведь Глеб отчего-то не сдал её на руки каким-нибудь няням и не отправил в частную школу – сам возился. Разрешал ей всё, даже рисовать на стенах. Уму непостижимо! Сколько раз у Альбины чесались руки хорошенько дать по жопе этой девчонке, но она сдерживалась, понимая, что Глебу это не понравится. Пока Альбина была не готова от него отказываться. Пять лет комфортных отношений, перспективы выйти замуж – всё швырнуть к ногам мелочи? Нет уж, обойдётся. Альбина решила: нужно сделать так, чтобы Глеб сам разочаровался в племяннице и перестал её опекать. В конце концов, она же ему не дочь! На свете полно хороших специалистов – пусть они и занимаются с козявкой, вытирают ей сопли и водят по психологам. А Глебу надо думать о себе. И об Альбине.

Всё это она пока проговаривала только про себя, не вслух, опасаясь реакции своего мужчины. При всей вспыльчивости характера, Альбина умела держать себя в руках, когда ей это было нужно. Иначе Глеб просто не выдержал бы жизни с ней, а потерять его расположение Альбина не хотела. Ей скоро будет тридцать! Где она в таком возрасте найдёт перспективного мужа? Не в Ленинской же библиотеке.

Поэтому Алису приходилось терпеть. Альбина утешала себя, говоря: это пока. Вот станет законной женой, придётся малявке подвинуться. Ну а если не получится, в крайнем случае можно и развестись, в процессе оттяпав что-нибудь «совместно нажитое». Но не хотелось бы: всё-таки найти такого, как Глеб, ещё и после тридцати – это нужно очень постараться.

Думая так, Альбина плавала в бассейне. Она очень любила делать это поздним вечером, когда по бортам зажигалась разноцветная подсветка, и вокруг тоже горели фонари. Было в окружающей обстановке что-то умиротворяющее.

Сделав несколько заплывов, Альбина вылезла на берег и, подняв голову, увидела, что на её шезлонге рядом с оставленным полотенцем сидит Глеб. Купаться он, по-видимому, не собирался. Хоть деловой костюм сменил на домашний – обычные спортивные штаны и футболку.

– Не хочешь поплавать? – спросила Альбина с милой улыбкой, подходя ближе. Несмотря на то что купальник на ней был очень открытый и шла она как можно соблазнительнее виляя бёдрами, во взгляде Глеба вожделения не намечалось. Это был ещё один минус появления Алисы – секс с тех пор случался гораздо реже. Альбина была темпераментной, и это её очень огорчало. – Освежись перед сном. Здорово помогает справляться с бессонницей.

– У меня нет никакой бессонницы, ты же знаешь. – Глеб усмехнулся, скользнув равнодушным взглядом по длинным ногам девушки. – Жаль, что ты не присоединилась к нам с Алисой. Было весело. Мы смотрели «Корпорацию монстров». И слопали целое ведро попкорна.

– Я не люблю мультики, – скривилась Альбина. – И попкорн.

– Я помню.

Она медленно и как можно эротичнее вытерлась полотенцем, пристально следя за выражением лица Глеба и точно зная, что раньше его глаза обязательно вспыхнули бы желанием. Да, раньше – до появления нахальной мелочи.

Альбина сбросила полотенце обратно на шезлонг, сделала шаг вперёд и, соблазнительно изогнувшись, попыталась опуститься Глебу на колени, но он остановил её, выставив руку вверх и коснувшись кончиками пальцев живота девушки.

– Не надо, Альбин. Я же много раз говорил – здесь повсюду камеры. Эксгибиционизмом не страдаю.

– Ну поцеловались бы, подумаешь, – вздохнула она, изо всех сил скрывая раздражение. – Можно подумать, твои охранники ничего подобного раньше не видели.

– Меня не волнует, видели они или нет. Я просто не желаю светиться перед посторонними людьми. Альбин, это меня не возбуждает.

– Тебя в последнее время вообще мало что возбуждает, – хмыкнула она, садясь с ним рядом на шезлонг. – Я уже и не помню, когда ты спал не у себя, а приходил ко мне.

– Не преувеличивай. Три дня назад.

– Целых три дня назад! – Альбина сделала вид, что шутит, ткнув Глеба локтем в бок. – Раньше ты готов был не вылезать из кровати сутками.

– Старею.

Она вздохнула. Держаться, держаться… Нельзя позволять себе истерики. И так с появлением мелкой у Альбины не получалось постоянно сдерживать эмоции, как когда-то. А Глеб истеричек не любил, это она знала точно.

– Перестань. Ну какая старость, ты о чём? Вот как пойдут внуки, тогда можно говорить про старость, а пока…

Этой фразой Альбина надеялась подтолкнуть Глеба к разговору о свадьбе, но ничего не получилось. То ли до него действительно доходит как до жирафа, то ли…

– А пока я взял нового повара, – сказал Глеб, и Альбина от неожиданности села прямее. Она с ним о таких важных вещах говорит, а он – про повара! – Точнее, повариху. Это женщина.

– Кто?!

Резко захотелось вскочить с шезлонга и затопать ногами. Опять! Ещё бабы в этом доме! Мужиков шеф-поваров разве не существует?!

– Альбин, я тебя умоляю, – Глеб насмешливо цокнул языком, – женщина, мужчина – без разницы. Главное, чтобы человек хорошо выполнял свои обязанности.

Альбина и сама понимала, что ведёт себя глупо, поэтому постаралась как можно миролюбивее произнести:

– Ладно, извини. Мне просто всегда казалось, что мужчины готовят лучше. Особенно твоё любимое мясо.

– Посмотрим, – ответил Глеб уклончиво. – В общем, так как ты у нас на вечной диете из листьев, готовить Зоя будет мне и Алисе. Если что-то захочешь – попросишь её, ладно?

– Хорошо, но мне нормально и с доставкой. Вполне можно было бы и не тратиться на повара, всё-таки деньги сейчас не лишние…

– Деньги всегда не лишние, – Глеб похлопал Альбину по спине, спокойно и абсолютно не чувственно, и встал с шезлонга. – Пойду в душ и спать.

– Сегодня не зайдёшь? – разочарованно протянула Альбина и поджала губы, когда Глеб покачал головой.

– Нет. Сумасшедший был день, хочу просто лечь и уснуть. Завтра постараюсь.

Глядя вслед своему мужчине, который быстрым шагом шёл к дому, Альбина щурилась от недовольства. Как же было хорошо до появления в жизни Глеба этой мелкой племянницы! Он исполнял только капризы Альбины, ни на кого другого не смотрел. А теперь нужно выдерживать конкуренцию с сопливой мелочью.

– Нужно срочно забеременеть, – пробормотала Альбина и кивнула собственным мыслям. – Точно! Ребёнок поможет мне удержать позиции.

Решено. Никаких больше гормональных контрацептивов!

А Глеб пусть думает, что она по-прежнему пьёт таблетки. Меньше знаешь – охотнее занимаешься сексом без защиты…

13

Зоя

Всё воскресенье я строила из себя объевшегося удава – то есть: спала практически до обеда, а потом быстро сбежала из дома и отправилась в ближайший сквер, чтобы насладиться свежим воздухом и пространством. Как же мне надоело находиться в четырёх стенах…

Лариса не обиделась на подобное поведение: у нас давно было заведено, что работаю я, а домашние дела делаются абсолютно без моего участия. Хотя бы за это я могла сказать спасибо мачехе и Эллочке – избавили меня от необходимости работать ещё и дома. Впрочем, много я всё равно не наработала бы – пятидневная неделя почти по двенадцать часов в сутки (официально – с девяти утра до девяти вечера, а там как получится) была способна вымотать даже Золушку. И в выходные я обычно занималась тем, что спала и читала книжки. Иногда встречалась с Лёшкой.

Он написал в мессенджер, когда я сидела в сквере на скамейке, забравшись туда с ногами, и поедала жутко вредные и масленые картофельные чипсы из большого пакета.

«Ну что, взяли?»

«Да», – ответила я и замерла, когда в ответ прилетело:

«Отлично! Тогда приезжай. Завтра вместе на работу пойдём».

Я действительно практиковала такое раньше, тем более что у Лёшки была отдельная квартира. Однушка, но отдельная. И с окнами. Слишком не наглела, тем более что постоянно жить у себя Лёшка не предлагал, а вот временными набегами – пожалуйста.

Видеть его сейчас мне не хотелось. Да и не только его – вообще кого угодно. Я напоминала самой себе окуклившуюся гусеницу, с ног до головы погружённую в кокон и ожидающую, когда она переродится в бабочку. Правда, не уверена, что я способна на какое-то «перерождение»…

Это просто усталость. Наверняка она. Но, так или иначе, с Лёшкой нужно было окончательно разобраться. За три года, что мы встречались, зла от него я не видела, и будет нечестно не признаться ему в том, что отношения закончены. Тем более что в ближайшее время я собираюсь жить в особняке Глеба Безухова и носа оттуда не казать.

А как звучит-то, блин! В особняке Глеба Безухова… Может, купить себе бальное платье? И туфли на каблуке. Чтобы, так сказать, соответствовать.

Безумно интересно, как выглядит его девушка, эта Альбина Алексеевна, говоря про которую, Николай выглядел так, будто слопал целый лимон без сахара. Хотя тут к гадалке не ходи – наверняка стройна, как горная лань, с ногами от ушей и походкой от бедра. Тем более что управляющий упомянул – девушка Хозяина до ковида работала моделью. Значит, точно ослепительно прекрасна. Если только она работала не моделью «размер плюс», в чём я искренне сомневаюсь.

«Сейчас приеду», – ответила я Лёшке и, выбросив недоеденные чипсы – всё равно жуткая гадость, – пошла в сторону метро, по пути натягивая на лицо медицинскую маску.

Когда их наконец отменят, я, наверное, напьюсь.

14

Зоя

Ехать до Лёшкиного дома было совсем недолго, меньше получаса. По пути я задумалась, стоит ли что-нибудь покупать – я никогда раньше не приходила с пустыми руками, – но в итоге отказалась от этой идеи. Ни к чему подслащивать пилюлю. Поговорим и расстанемся. Отреагирует Лёшка точно бурно, но исключительно из-за своего темперамента. В остальном – переживать не станет. Я точно не любовь всей его жизни, просто способ приятно и комфортно проводить свободное время.

Пока шагала от метро до дома Лёшки, зачем-то пыталась понять, по какой причине хочу всё закончить. Не устраивают отношения без любви? Возможно. Хотя, когда я вспоминала Марата, каждый раз содрогалась от нежелания вновь испытать нечто подобное. И, наверное, дело всё-таки не в этом. Просто мы с Лёшкой дошли до такой точки, когда дальше – это либо расставание, либо свадьба. Выходить замуж я не желала, поэтому…

Я позвонила в дверь, и через полминуты Лёшка уже затаскивал меня за руку в коридор, чтобы сразу накинуться с поцелуями, подсаживая на тумбочку и задирая сарафан. Сколько раз мы занимались сексом так же, у порога, едва захлопнув входную дверь, – не сосчитать. И я никогда не отказывала Лёшке ни в чём, даже если предлагаемое казалось мне полнейшим безумством – всё-таки я предпочитала кровать, а не тумбочки, столы или кресла в кинотеатрах, – но не сейчас.

– Да что с тобой такое, Зой, – пробурчал Лёшка, когда я разорвала поцелуй и отвернула голову, заодно сжимая колени, чтобы он не достал до трусов. Уж я-то знаю, как быстро он способен их стянуть. – Последнее время ты какая-то мутная. Другой мужик, что ли, появился?

Железная логика. Всегда считала, что к таким рассуждениям больше склонны женщины. То есть, если человек становится «мутным», значит, у него кто-то появился. Другой причины быть не может?

– Никто у меня не появился. Отойди, дай мне слезть, и пойдём в комнату. Поговорить надо.

Лёшка взъерошил ладонью светлые волосы, обжёг меня недовольным взглядом каре-зелёных глаз, но потом всё же шагнул в сторону.

– Ладно, давай поговорим.

Я соскочила с тумбочки, слегка ударившись коленкой о стоявшую рядом обувницу, и направилась в комнату. Большую и просторную комнату с огромным окном и балконом… Мне иногда даже казалось, что я отчасти связалась с Лёшкой из-за этой прекрасной комнаты. Каждый раз, когда оставалась у него дома, чувствовала себя безумно счастливой, и вовсе не из-за отличной половой жизни, без секса я обходилась легко. Но это окно! И балкон!

Люди, живущие рядом с окнами, не понимают своего счастья.

Я села на диван, застеленный пушистым пледом, и посмотрела на Лёшку. Он застыл, замер возле меня, не садясь и возвышаясь надо мной недовольной скалой со скрещенными на груди руками. Взгляд мрачный, на губах скептическая ухмылка, брови нахмурены. Несмотря на свой в общем-то небольшой рост – Лёшка был ненамного выше меня, а я мелкая, сто шестьдесят два сантиметра, – сейчас, когда я сидела, а он стоял, да ещё и такой грозный, Лёшка казался выше себя, будто надел туфли на каблуках.

Я посмотрела вниз, на Лёшкины ступни. Нет, никаких каблуков, обычные тапочки.

– Ну? – Парень вопросительно поднял брови. – О чём ты хотела поговорить?

Да-а-а… Оказывается, расставание – это всё же тяжело, даже если нет любви. Я раньше ни с кем не расставалась – Марат не считается, он сам меня бросил, – поэтому была не в курсе, насколько тяжело в этом случае подбирать слова.

Хотя Марату всё далось легко и быстро, без заморочек. Может, дело в наличии или отсутствии совести?

– Лёш, я считаю, что нам лучше расстаться. В последнее время у меня есть ощущение, что наши отношения зашли в какой-то тупик. И… мне кажется, тебе лучше найти другую девушку. Чтобы она тебя по-настоящему любила и…

– Поражаюсь, – перебил он меня, фыркнув, и закатил глаза. – Зой, что у тебя за хрень в голове? Какой тупик, какая другая девушка? У меня ты есть, полностью устраиваешь. Или это такой намёк, что пора бы жениться? Так давай, я не против. Хочешь, сейчас пойдём, кольца купим?

Я резко захлопнула рот, клацнув зубами и едва не прикусив себе язык. Мгновение надеялась, что Лёшка так шутит, но… нет, лицо у него было серьёзное.

– Только давай без бриллиантов, – продолжал он между тем, опустив глаза на меня. – А то сейчас с деньгами не очень, сама понимаешь. Просто золотые кольца.

– А-а-а… – выдавила я из себя, с трудом открыв рот. И зачем-то, вместо того чтобы продолжать объяснять очевидное, спросила: – А ювелирные магазины разве открыты?

Лёшка задумчиво нахмурился, почесал пальцами подбородок.

– Да хрен их знает, заодно и проверим. Ну что, пошли?

Блин блинский, и что мне с этим делать? Ну не выходить же за Лёшку замуж только потому, что я слов не могу найти!

– Лёш… – я вздохнула и на мгновение закрыла глаза. Почему-то было очень стыдно. – Ты же меня не любишь. Зачем тебе на мне жениться?

Я говорила не просто так – у меня были на это полные основания. Когда Лёшка только начинал ухаживать за мной, я вкратце рассказала ему про Марата и заявила, что не собираюсь больше переживать ничего подобного, сама не влюблюсь и никому другому не посоветую. Лёшка тогда сказал, что не влюблён, просто ему нравится проводить со мной время, почему бы не совместить приятное с полезным?

Согласилась я не сразу. Поначалу опасалась, что Лёшка меня обманывает, и морозилась. Но… с ним и правда было хорошо. И не видела я никакой любви…

Тем удивительнее оказалось услышать в ответ:

– Поначалу, наверное, и не любил, Зой, – просто нравилась сильно. А потом полюбил. Но я же видел, что на тебя нельзя давить, поэтому не настаивал ни на твоём окончательном переезде ко мне, ни на чём-то ещё. А ты передумала, что ли?

Блин-блин-блин…

– Не передумала, – я кашлянула и на нервной почве вцепилась в юбку сарафана. – Я действительно думаю всё, что говорила. Считаю, что наши отношения изжили себя. Тебе нужно двигаться дальше, Лёш. Извини.

Да, мне уже тысячу лет не было настолько стыдно. Хотя, казалось бы – за что? Я ведь ничего не сделала. Не обманывала, не предавала, не изменяла. И сейчас была откровенной.

Но почему-то ощущала себя безумно гадко. Словно пришла в чистую Лёшкину квартиру и наследила здесь своими грязными сапогами.

Он понял, что я не шучу, – я заметила это по его лицу. Как-то поник, опустил плечи и перестал скрещивать руки на груди, сел на диван рядом со мной, но не вплотную. Может, чтобы не смотреть в лицо, когда будет задавать следующий вопрос?

– Значит, я тебе надоел?

Я нервно сглотнула. И как отвечать на такое? «Нет» не ответишь, потому что это противоречит сказанному полминуты назад. «Да» – тоже. Невежливо.

– Лёш… Давай не будем играть в эти игры, хорошо? – сказала я глухо и сжала ладони. – Ты ведь знаешь, что я спокойный человек, не нужно пытаться развести меня на эмоции. Я всё тебе озвучила. И…

– Значит, надоел, – кивнул Лёшка, сделав собственный вывод из сказанного. Он всегда так делал и этим меня немного раздражал. Когда говоришь одно, а твой собеседник слышит что-то иное, своё, это не будет раздражать если только памятник из мрамора, а я им не была. – Слушай, Зой… Допустим, я сам могу решить, надо мне двигаться дальше или не надо. Меня устраиваешь ты, я говорил. И бросаешь меня сейчас ты, поэтому не нужно говорить про то, в чём я, по твоему мнению, нуждаюсь. Лучше расскажи про себя. Тебе-то чего не хватает? Любви? Ты когда-то вещала, что больше ни-ни, – передумала, что ли?

Я бы ответила правду, если бы Лёшка говорил спокойно. Но он, увы, был на грани истерики.

– Передумала.

– Тогда понятно, – кивнул и нервно, противно заржал. – Точно, встретила кого-нибудь. С этого и надо было начинать, Зой. А не со всех этих дурацких «тебе надо двигаться дальше!»

– Прости. Я думала, так будет лучше. – Я поднялась с дивана, но Лёшка удержал, схватив меня за руку. – Что?..

Посмотрела на него и поморщилась – его улыбка показалась мне какой-то слишком злой.

– А давай напоследок? Прощальный секс, так сказать. Будет, что вспомнить.