Шеда на службе! Помощница муз

На столе тут же возник ноутбук точно такой же, каким я пользовалась дома.

– Отлично. В общих чертах я, пожалуй, всё рассказала. С остальным разберётесь по ходу дела. Можете приступать. Завтра начинается Ваш первый рабочий день. Рекомендую сегодня составить расписание посещений, иначе Музы начнут ломиться без очереди и стоять над душой до тех пор, пока Вы не решите проблемы именно их подопечных вне зависимости от того, планировали ли Вы это.

– О, как это знакомо! – откликнулась я на речь Эвномии, оглядывая своё рабочее место. – Ну что ж, спасибо за вводную речь.

И всё-таки я точно при падении головой ударилась. В голове ощущался сумбур и сумятица. По краю сознания бегали какие-то мысли, как запасные игроки по краю игрового поля. Они бегали и активно махали руками, пытаясь обратить на себя внимание. И я честно пыталась вывести их в центр поля, чтобы заметить, разглядеть, дать им шанс, но тщетно. Я даже какие-то слова разбирала, но смысл фразы при этом до меня не доходил: "Обморок – это отпуск. Отпуск – это проекты. Помогать музам как Маше, а Маша одна, плачет… "Фоновый шум только смущал, но ситуацию по сути никак не менял. Оставалось чувство, что я на автомате пытаюсь делать обычные для меня, знакомые вещи, но при этом прохожу мимо каких-то незаданных вопросов, которые в другой момент времени и в другом месте были бы на поверхности. Видимо, натужная мыслительная деятельность отразилась на моём лице и Эвномия бросила на меня тревожный взгляд.

– Всё хорошо?

– А, дааа… наверное!

– Пожалуйста! Если понадобится какая-то помощь, зовите. И возьмите вот это, на всякий случай. Считайте, что это пропуск, чтобы пантеон за свою принимал.

В руку мне лег красивый маленький медальон, словно из монетки сделали подвеску. Это вообще что и зачем? Выглядит, словно исключительно декоративная вещица. С одной стороны медальон был украшен вензелем, похожим на врата, а с другой был нарисован разворот книги.

– А сейчас мне придется Вас покинуть. Желаю удачи!

– Спасибо! – только и успела я произнести, потому что в следующую секунду Эвномия растворилась в пространстве примерно также, как это ранее делал Феб, только лицо у неё было спокойно доброжелательное без следов ехидства или надменности.

Глава 3. Консультант высшей категории

Оказавшись в своем кабинете в одиночестве, я вздохнула с облегчением, честно говоря. Мне хотелось прервать поток странных событий и осмотреться, в конце концов. И потом… в век openspace-ов, когда большинство сотрудников, даже руководители, сидят в одной комнатушке, иметь собственный кабинет – это настоящая роскошь. А для меня, как для интроверта, то есть человека, который тратит, а не пополняет свой внутренний ресурс при взаимодействии с незнакомыми людьми, свой личный уголок – это просто подарок. Меня очевидно хотели подкупить, и не нашлось никаких сил и причин отказаться, зато очень даже нашлись весомые доводы, чтобы согласиться. Отродясь в таких условиях не работала, так хотя бы в нематериальном мире можно себе позволить расточительство! Что мне за это будет?! Хотя бы себе врать не стоило, место мне нравилось.

Комната была светлой, достаточно просторной, в ней легко можно было собрать человек пять-шесть для беседы, и при этом не ощущать себя селёдкой в бочке. Просторно. Только здесь ничего не было, кроме стола, папок с делами и моего компьютера.

Интересно, а где вещи находились до материализации? Вспомнилось исследование, в рамках которого с помощью камеры(технология айтрекинга) наблюдали за двигательной активностью зрачка. Потом, когда посмотрели на карту перемещений выяснилось, что при попадании в новое место, только необычные и странные предметы подробно изучаются, остальная же обстановка складывается из тех образов, что сохранены были в памяти ранее и совпали с предметом из реальности буквально по нескольким вскользь определённым признакам, форме, цвету. Зрение – это не только про глаза, но и про мозг, а мозг – прожорливый и потому любит лениться, он экономит силы. Забавно, еще древние философы* говорили о том, что мы буквально живем в выдуманном мире, лишь в проекции, которую смог воспринять и выстроить наш ум, что мир, как он есть, слишком огромен, чтобы в чувствах охватить его целиком. Века прошли, а мы всё также в заботах повседневности не отдаем себе отчета в этом, пока не припрёт человека разобраться в своей жизни основательно.

Мамочки, что-то со мной здесь странное происходит! Не то, чтобы мне в обычной жизни не могло такое в голову прийти, но здесь… Стоило мне задуматься, как моё подсознание само материализовало целое дерево, причем я откуда-то знала, что это не абы какое, а священное дерево Бодхи, у которого Будда 49 дней медитировал, прежде чем достичь просветления.

Индусам хорошо: даром, что прохлаждался почти полтора месяца и ничего, руку протянул – вот тебе манго или банан, перекусил и можно дальше медитировать. Но на то они и индусы, южная кровь. А я, человек северных широт, мне нельзя ударяться в такую прокрастинацию. Надо что-то сделать хорошее, хотя бы вот дерево выкорчевать, а то я так свою идентичность потеряю, одичаю в джунглях. Признав в дереве изображение с листовок, что две недели назад подсовывали буддисты-агитаторы, я окончательно удостоверилась в своём предположении: предметы возникают прямо из моей головы. А раз так, то я знаю что делать....

Представив изначальное состояние комнаты, я уничтожила самовоплотившийся фрагмент индийских джунглей. Затем решила материализовать что-то простенькое, представила листы беленькой бумаги для принтера и произнесла: "Мне нужна бумага", – и бумага появилась! Тааак, а мне это начинает нравиться! В душе разгорался азарт. Главное теперь не перебрать лишнего и не заставить кабинет так, чтобы тут и продохнуть нельзя было. А то получится, как обычно в магазине: вот вроде идешь только хлебушка прихватить свеженького, а по итогу выползаешь из супермаркета нагруженная так, точно на всю неделю затаривалась. Я закрыла глаза и представила обстановку, что мне подошла бы. А когда открыла, всё уже было на местах.

От воспоминания о крутом руководителе на душе потеплело. Мудрыми мыслями не стоит пренебрегать, так что и тут я воссоздала стулья ровно такими же, какие были у нас в офисе. Что дальше? Для стола ручки, карандаши, клей, ножницы, тетрадок несколько, стикеры и доску для планирования с бесконечными фломастерами. А что? Канбан** для современного человека в любом серьёзном деле должен быть, как молитва для послушника в монастыре. Приводит в порядок мысли и чувства, позволяет увидеть проделанную работу, как и ту, что предстоит, помогает осмыслить, а на что ты на самом деле тратишь время и отвечает ли это твоей цели! Практически современная исповедь, только в границах определенного дела, а не всей твоей жизни. Это так у нас менеджер проектов на работе говорил, ну или почти так. Весёлые ребята, прям философы современной жизни.В помещении было одно удобное кресло для меня и пара попроще – для потенциальных посетителей. Это не потому, что мне жалко, а потому что у нас в офисе так было. А в офисе так было, потому что наш умедрёный жизнью руководитель при выборе мебели в офис сказал:

– Стул под заказчиком, тот самый, на котором он сидит и в глаза тебе смотрит, тоже твой инструмент в переговорах! Заказчик не должен испытывать дискомфорта, он должен ощущать, что пришел в правильное место, где работают квалифицированные профессионалы, способные решить его проблему. Это с одной стороны. А что же у нас с другой стороны? А с другой стороны, надо донести до его седалищного нерва, что каждая минута, проведена здесь, обойдётся не дёшево! По совершенно объективным причинам! Так что в наших общих интересах, чтобы перед загадыванием желания клиент собрал мозги в кучку и хотя бы не противился процессу вымывания в потоке его неоформившихся намерений золотой руды, тех реальных требований, что действительно ему необходимы. К чему я это… Ах, да! В общем, клиенту должно быть комфортно, но ровно на столько, чтобы обстановка помогала решать деловые вопросы, а не настолько, чтобы в кресле хотелось окопаться и залечь в спячку, словно медведь в берлоге на зиму.

Я посмотрела на доску и наметила на ней несколько колонок. Первая поможет мне видеть все задачи, которые еще предстоит сделать, вторая будет содержать те, что сейчас находятся в процессе, далее расположим колонку с подвисшими по какой-то причине задачами, в крайней справа – будут исполненные, чтобы видеть прогресс. Подписала первый стикер надписью "обставить кабинет"и гордо водрузила в правую колонку. Дело пусть и нехитрое с учетом особенностей среды, но оно сделано, так что можно порадоваться. Надо же себя хоть за что-то похвалить!? Второй стикер подписала "первичное знакомство с делами"и отправила его в работу. Вообще-то было желание наклеить еще пару стикеров с вопросами, которые пусть очень медленно и неохотно, но всё же сформировались у меня в голове: это я в психушку попала, или у меня мозг устроил персональный кинотеатр? Но пока с этим решила повременить. Стоит ли такие мысли выставлять на всеобщее обозрение?! Нет, эти стикеры я вешать не стану, а то мало ли.

Я обратилась к своему компьютеру. Привычным движением офисного сотрудника со стажем вдавила кнопку запуска и подтащила поближе стопку с проектами, что их нормально рассортировать. Нужно было завести сводный документ, где смогла бы завести по каждому проекту карточку с данными по куратору, автору, по степени проработки, с описанием проделанной работы. В голове уже шуршала мысль, что потом надо будет спросить у Эвномии, как именно я могу с связаться с кураторами. Но когда я залезла в компьютер, то поняла, что обследование моего кабинета еще не завершено. На экране была та самая картинка, что я выбирала для фона, те же ярлычки программ, даже игр. Всё вроде было очень похоже на моё родное рабочее пространство, каким я его настраивала специально для себя, но всё же это был не мой компьютер. Кажется минут пятнадцать ушло у меня просто на разглядывание экрана: я подмечала какие-то мелкие несоответствия, и с каждым новым обнаруженным несоответствием внутри начинало копошиться что-то неприятное. Эффект зловещей долины, не иначе. Время в уголочке экрана шло, как при обратном отсчете и мне показалось, что секунды отсчитывались неравномерно. Вместо ярлыка обычной почтовой программы на рабочем столе красовался МузГорн, а в адресной книжке ни одного нормального имени, всё какие-то бога, мифологические персонажи, да древние исторические мыслители, или вообще персонажи компьютерных игр. Вместо эмблемы моей любимой игры был символ портала и подпись "Погружение". Не удержавшись, я ткнула мышкой для запуска, но вывалилось окошко-предупреждение. Оно требовало для погружения в качестве ключа входа ввести идентификатор проекта и также требовало предоставить одобрение персонального проводника, отвечающего за совместимость с проектом и безопасность погружения. Что-то такое вспомнилось из рассказанного ранее Эвномией про вмешательство в сюжетную линию, но вспоминалось трудно, словно это было не какие-то полчаса назад, а целый год.

Было интересно, кто же все эти люди у меня в почте?! Подмывало написать Сократу или тому же Платону, раз я недавно о нем вспоминала. Но было и страшновато, всё-таки не ясно, кто все эти люди и как у них принято общаться. Надо поговорить с Эвномией! Уж не знаю, как тут у них в пантеоне, но обычно людей, которым предстоит работать вместе, пусть и временно, представляют друг другу. Может она хоть как-то поможет с этим.

Я поискала в списке контактов Эвномию, и решила написать ей, как только составлю первое мнение о проектах.

* Платон приводил миф о пещере, как аллегорию ограниченности познания, основанного лишь на чувственном восприятии. В мифе люди, проведшие в пещере всю жизнь, строят картину мира на основе тех теней, что позволяют увидеть их оковы. Платон также рассуждает о том, что избавление от оков не изменит ситуацию для человека из пещеры, так как яркий свет принесет боль, пытающемуся увидеть больше.

** Канбан происходит от японско(яп. カンバン камбан). Это методология управления проектами, помогающая визуализировать рабочий процесс, ограничить количество незавершенных работ, повысить прозрачность, эффективность и предсказуемость потока задач. Стала широко известна как управленческая стратегия, приведшая к успеху компанию Toyota, восходит к практикам бережливого производства.

Глава 4. В секторе единорогов

Угнездившись поудобнее в кресле, я подтянула пачку документов, материализовала большууую кружку с горячим и ароматным липовым чаем и приступила к чтению.

Задание, что мне дали, звучало крайне неординарно. Не думаю, что вас о судьбоносной помощи каждый день просят! Лично меня осчастливили таким впервые. Да ещё при этом срок озвучили! Где это видано, взять и у десяти человек за три недели судьбу поменять?! Чтоб так сразу и много – я только в плохую сторону знаю как. Недавно вся планета под страхом инфекции заперлась по квартирам – вот это я понимаю, массовый судьбоносный поворот. А так чтобы в хорошую сторону – я о таком даже не слышала. Хотя надо признать, что десять человек, это не 8,2 миллиарда. Может, что-то и придумаем. Главное – найти подход!

Современный опыт человечества в управлении проектами говорит о том, что у исполняемой работы есть три конкурирующие характеристики: срок, качество, цена. Даже есть распространенная картинка на эту тему, где нарисовано три пересекающихся круга. Каждый круг означает одну из этих характеристик, а точка с пометкой, как на картах, "Вы находитесь здесь!"– это та работа, которая должна быть вашей командой выполнена. Попали в один круг, значит, работа может быть выполнена хорошо; в другой – она будет выполнена быстро; в третий – будет качественно. Угораздило попасть сразу в два? Тогда посмотрите на третью компоненту, она закономерно просядет. А что если угодить всем и сразу? При равноправных отношениях между заказчиком и исполнителем такого не наблюдается. Нельзя всё и сразу! Ну не сядешь ты одной попой на три стула одновременно! Успокойся, смирись и примии.

Начав пролистывать страницы проектов я старалась делать пометки: фиксировала сведения о кураторе проекта, о жанре, о главном персонаже. Пыталась по закладкам и заметкам на полях догадаться, зачем, собственно, нужна моя помощь?Что это означало применительно к моей ситуации? Платить мне никто не планировал, плохо я делать не умею, а медленно заведомо не получится. Возможно, правило, описанное мною выше, здесь не работает и я наконец-то увижу того самого единорога, которого рисовали на презентациях в центре диаграммы гуру от менеджмента. Прочитать всю предоставленную документацию целиком я не пыталась. Чтобы распланировать мою работу, сперва надо было составить хотя бы примерное мнение о том, что за Авгиевы конюшни мне подсунули. Конечно, я не учту всего, ведь даже в обычных человеческих делах говорят, что дьявол кроется в мелочах, но с чего-то начинать надо.

В своё время мне доводилось видеть, как Машка мечется по комнате в поиске выхода из очередного творческого коллапса. Хотя я и не могла разделить её душевные переживания в полной мере, сама она испытывала такую бурю эмоций, что аж штормило, а брызгами от разбежавшихся волн накрывало и меня. Зеркальные нейроны срабатывали (куда от них денешься!?), её проблема становилась немножко и моей, я не удерживалась, начинала лезть со своими замечаниями, это перерастало в обсуждения, а заканчивалось безудержным смехом и Машкиным озарением. Но в этих случаях у меня все начиналось с Маши, с её сигналов о наличии проблемы, и завершалось её же победными заллпами, когда подходящее решение находилось. А тут другое дело… есть я и бумажки! У нас с ними никаких проблем нет: я чай пью, они лежат и есть не просят, зеркальные нейрончики дремлют, не находя повода для активации. Непонятные обрывки текстов – не в счёт. Это даже не целые романы, а так, наброски. Не везде есть хотя бы сценарии. Так что тут и о логической непротиворечивости сюжета говорить можно пока с большой натяжкой. Он ведь еще не написан толком. Хотя… на отдельном листе к каждому проекту было прикреплено письмо с просьбой о консультации, причем просили помочь как раз Эвномию. Получается, что она передала мне часть своей работы? Интересно… Надо подумать над этим позже. В самих просьбах было мало полезного, они скорее походили на ленту демотивационных постов, в которых музы откровенно ныли. Там можно было увидеть записи в стиле "мы теряем лицо", "измельчали в конец", "от пантеона муз ничего скоро не останется!". Глядя на эти записки, начинало казаться, что здесь нужен психолог, а не редактор, или корректор, или… Кто я там у них?! О, знаю, единорог!

Однако были проекты, в которых было что-то отличное от соплей и жалоб. В этих папках можно было почитать факты о писателе, аспекты его жизни, такие как наличие семьи, детей, кошки, рыбки, хомяка и двух собак, описание работы и выговор на работе за опоздание из-за тотальной невезучести, что началась последние месяца три. Вот тут уже были конкретные указания на проблемы в проработке персонажа или на несостыковки в сюжете. Стало интересно, кто же у нас такой внимательный?! Посмотрела на курирующую музу – Феб! А это неожиданно… Рука уже потянулась перелистнуть раздел, чтобы начать подробное изучение проекта, однако я вспомнила наглую ухмылку на растворяющемся в воздухе лице и отложила работу в сторону. И не потому, что меня зацепили пусть и непонятные, но сто процентов хамоватые высказывания Феба. Нет! Да, возможно, посмотреть его проект очень важно, но я не пролистала еще остальные работы, вдруг там есть что поважнее.

Итого я прочла все письма с жалобами и попытками выпросить помощи Эвномии. Мельком пролистала содержимое, и на основе своих пометок разделила стопку на две. Две работы попали в первую категорию, причем одна была от Феба, и письмо с описанием там было адресованы мне. Ещё одна работа принадлежала неизвестной мне музе, Диане. Эти проекты были описаны лучше всего, и по косвенным признакам, с музами есть шанс быстро найти общий язык.

Что касается оставшихся – там просто слёзы…

Тут явно требовался коллективный тренинг, который позволил бы музам выработать общий со мной язык для объяснения того, что же плохого они видят в авторском замысле, а иначе им придется дожидаться, пока я всё прочитаю и догадаюсь сама. Если вообще догадаюсь… Кажется, появилась первая тема для встречи и беседы. Пишем на стикере и клеим в задачи в фокусе. Нужно пообщаться с музами и выработать общий словарь, по которому будет определён условный диагноз проекта. А иначе велик шанс, что мы не сработаемся. Сразу же залепила в бэклог, то есть в планируемые задачи, все 10 стикеров по проектам на свою доску. Ну что ж, единорожки! Вперёд и в бой!

В письме Эвномии я написала, что ознакомилась с проектами и заметила насколько их оформление разнится. Есть те, к которым рука сама тянется почитать, но таких слишком мало. Описание большинства требуют качественной переработки и усовершенствования. Поделилась с ней мыслью о том, что музам надо разъяснить, как оформлять работу, чтобы сделать наше взаимодействие эффективным. Поинтересовалась в письме, представят ли меня всем этим музам, что ждут прмощи. Так же уточняла, точно ли уместна моя помощь в проектах. А то писали они Эвномии, а сейчас получается, что влезает в их кухню какая-то незнакомка. А мне тут никаких договоров о неразглашении подписывать ведь не давали! Мой внутренний офисный сотрудник пренебрежительно морщил нос от такого подхода.

Я отправила Эвномии свое письмо и планировала написать пригласительное слово для общей встречи, но не успела. Ответ от Эвномии пришел тут же, буквально молниеносно и в самом непосредственном своём варианте – она просто воплотилась передо мной целиком. На лице у Эвномии была в этот раз какая-то натянутая улыбка. Что-то не так. Может, я её от желанной чашки с кофе оторвала, или ещё откуда похуже… Только ведь никто и не просил её приходить так сразу, ей всего лишь отправили письмо. Или в пантеоне письмо электронное отправить, это тоже самое, что выкрикнуть горбунку "встань передо мной, как лист перед травой"?

Глава 5. Тянем-потянем

Внезапное появление Эвномии уже само по себе настораживало ведь, мне казалось, что ничего особенного не произошло. Изучая телепортировавшуюся ко мне, между прочим, без стука девушку, я размышляла о назначении входных дверей в пантеоне и о целесообразности стен, комнат, а также самого понятия личное пространство. По щелчку пальца переместили в пантеон, в мгновение ока проникли в кабинет. Насколько хорошо Эвномия знает, как и чем я заставила тут пространство? Между прочим, совсем недавно, там, где она сейчас стоит, было дерево. Вот если бы она прямо внутри него материализовалась, пришлось бы сверлить дупло для общения.

– Шахерезада, у Вас возникли вопросы или… предложения?

– Вроде того… А я буду представлена участникам этого – я ткнула ручкой в стопку бумаг, – эксперимента? Не хотелось бы, чтобы моё вмешательство обернулось неприятным сюрпризом для муз. В каком именно формате им было объявлено о моём участии, какую роль я для них играю? Сначала мне не пришло в голову уточнить всё это, но это и не удивительно, поскольку и понимания, чем могу быть полезна, всё еще нет, а это куда важнее. А что если музы начнут меня спрашивать о чем-то?

– На этот счет не волнуйтесь! Кулон, что я вам одолжила наделяет Вас достаточными правами. Вопросов не возникнет, Вас воспримут так, как если бы с ними разговаривала я.

– А чтобы делали Вы?

–– Эээ… Это не важно, Вам не доступны мои методы, как и мне Ваши. Просто постарайтесь вникнуть в эти истории.

– Но всё-таки, что же обычно происходит, когда Вы занимаетесь помощью?

– Да ничего особенного, музы приходят и начинают рассказывать о том, что их тревожит, проецируют героев, сцены из сюжета. А я… просто слушаю и смотрю. В моём присутствии происходит… Мм… очищения истории. От лишнего, от чуж … Хм, ну в общем муза по итогу делает все сама, но я позволяю заимствовать мой потенциал, чтобы посмотреть на проект в другой масштабе. Наверное, так.

– До чего же обтекаемая формулировка.

Пока я слушала, как Эвномия неохотно рассказывает о своей работе с проблемными проектами, я все больше утверждалась в своем представлении, что наружность высококлассного и профессионального менеджера Эвномия приобретает в моих глазах просто потому, что мне привычно. Нет, по сути профессиональный консультант в магазине тоже берет и прелоставляет враспоряжение свой ресурс, свои знания о товаре, свою аналитику, чтобы помочь сделать правильный выбор, но он хотя бы словами может описать то, что он делает, когда стажёра ему дают, если он, конечно, хороший специалист. А тут… Тут мне ничего понятно не сказали пока. Если смотреть на суть происходящего здесь, то всё это больше похоже на стихийные процесс, естественный для пантеона и совершенно непонятный для меня. Полагаю, в мире муз нет нужды вникать в то, как что-то делается, они просто делают это. Как траве не обязательно знать химические реакции, лежащие в основе фотосинтеза, чтобы производить кислород, так и музам не приходится думать о процессе, они просто им живут…

– Допустим. Я хотела бы собрать встречу с моими, хм… пациентами. – Слово вырвалось случайно, ляпнула я его скорее из сарказма, однако реакция Эвномии оказалась неожиданно яркой. Её словно передернуло на этом слове! – Переданные мне для коррекции работы сейчас описаны так, что анализировать нечего. Хотелось бы вступить в живой диалог, найти общий язык и попросить оформить по этим произведениям нормальное описание.

– Мм…какая прекрасная мысль, – губы Эвномии говорили одно, а лицо скрипело от напряжения и контроля. – Такая технологичная… хотя чего еще ждать от современного человека. Однако, это довольно трудно сделать. В пантеоне так не принято. Предлагаю разослать рекомендации письмом, а позже, когда они получат сообщения и подумают над Вашим предложением, они сами придут с вопросами. Поверьте, разговор получится более содержательным.

– Можно и так, только это в разы медленнее… Эвномия, что-то не так? Почему завтра плохой день для встречи? В компьютере в расписании участников никаких встреч не проставлено, так что я смело отослала приглашение.

– Шахерезада, компьютер есть только у Вас. Сотрудники пантеона сами определяют то, с чем работают: кто-то на бумагах пишет, кто-то на скрижалях, а у кого-то говорящая феечка прилетит в качестве вестницы и сообщит о приглашении совершить визит. Вам привычнее иметь компьютер, поэтому перед вами именно он. Лично мне не требуется подобное представление информации, я воспринимаю её непосредственно. Все ваши сообщения поступают на универсальный переводчик, так что проходят и через мои руки.

Тут Эвномия явно расслабилась и уже гораздо спокойнее произнесла:

– Что касается мероприятия… Когда именно адресат получит сообщение – невозможно предсказать. Люди есть разного темперамента, так и музы тоже разные. Кто-то, возможно, прочтет Ваше сообщение через месяц.