Безымянный горизонт. Книга 1

Станислав Тихонов

Безымянный горизонт. Книга 1

Глава 1. Иссула.

1

Что-то явно было не так. Еще не успев проснуться, Дарс Бардин уже почувствовал неладное. Он лежал в капсуле гибернации и это было как раз нормально. Но то, что его тело все еще оставалось погруженным в густую гибернационную жидкость не могло не настораживать.

Открыв глаза, Дарс часто заморгал, пытаясь разлепить измазанные слизью веки. Подняв руку, он резко протер лицо и уставился на нависающую над ним пластиковую крышку. Капсула была закрыта. Это было второй странностью, которая подбросила дровишек, в пока еще только разгорающееся пламя беспокойства.

Крышка была прозрачной и сквозь нее Дарс видел темный потолок, через равные промежутки времени, озаряющийся ярким красноватым свечением. Дарс прекрасно знал, что это означало, хотя раньше никогда с подобным не сталкивался. И это было третье, заключительное на данный момент обстоятельство, заставившее его окончательно проснуться и признать очевидную истину – произошло что-то очень и очень плохое.

– Эй! – закричал он. – Что еще за хрень?!

Расстегнув дыхательную маску, Дарс отбросил ее в сторону. Подняв руки, он уперся ладонями в крышку перед собой и что было силы надавил. Ни малейшего движения.

«Так, без паники…» – пронеслось у него в голове.

Стараясь сконцентрироваться на дыхании, Дарс попытался унять вырывающееся из груди сердце. Что могло произойти? Если рассуждать логически, скорее всего он не достиг места назначения. Раз капсула закрыта – он не в Солнечной системе. Тогда почему проснулся? Что именно его разбудило? И почему эта чертова жидкость не сливается?

Твою мать! – вскричал он и ударил кулаком по пластиковой крышке.

Так! Стоп! Тревога! Дарс уставился на красноватое свечение, ритмичными волнами накатывающее на темный потолок перед его глазами. Ну разумеется. Что-то с кораблем. Какая-то чертова поломка. Что-то сломалось и потому он застрял. Нужно разбираться. Но как?! Дарс стал лихорадочно вспоминать начальные курсы подготовки, на которых как раз что-то было про технику безопасности капсул гибернации. Внештатные ситуации и все такое… Определенно было! Но Дарс не помнил…

Рычаг! Ну конечно! Где-то здесь должен быть какой-то рычажок, позволяющий открыть этот чертов гроб изнутри! Бардин воодушевился и начал лихорадочно ощупывать дно капсулы руками. К несчастью, поверхность была идеально ровной с небольшими, совершенно одинаковыми продольными канавками. Дарс закрутил головой, пытаясь высмотреть хоть что-то под собой, но быстро понял, что сквозь эту мутную жидкость, наполовину заполняющую капсулу, успеха он не добьется.

– Ааа! Твою мать, твою мать! – вновь вскричал он и что было силы замолотил кулаками по прозрачному пластику, барахтаясь в мерзкой коричневой слизи. – Вы что, блин, шутите?! Как открыть эту чертову штуку?!

От его постоянных ударов измазанными в гибернационном геле руками, крышка капсулы утратила свою прозрачность, покрывшись мутными светло-коричневыми разводами. Дарс опустил руки и снова начал шарить ими по дну и стенкам капсулы.

– Она здесь, точно здесь, я помню. Такая продолговатая… вот! Кажется, она…

Ладонь Дарса уперлась в небольшую выпуклость справа, на стенке капсулы. Бардин попытался подцепить ее, но погруженные в густую жидкость пальцы соскальзывали и как он не старался, сколько бы усилий не прикладывал, панель не открывалась.

– Да вы… вы что издеваетесь надо мной?!

Это была его первая внештатная ситуация, за почти что десять лет работы. И как бы Дарса не готовили к подобному, реальность совершенно не была похожа на учебные курсы, причем уже порядком подзабытые со времен летного училища.

Дарс был пилотом. Но, к сожалению, не тем при виде которого девушки томно вздыхали, мечтая о романтическом свидании. Образ покрытого двухнедельной щетиной, с лицом обветренным инопланетными ветрами маскулинного мужика – героического исследователя космоса – это все не про него.

Дарс был грузчиком. Таких в летном училище называли просто – «мулами». И он в общем-то не обижался, ведь как таковой процесс пилотирования на грузовых шаттлах был весьма условен. Грузчик не управлял кораблем, а по большей части просто следил за приборами и их работой, ну и, разумеется, за процессом разгрузки. Вот и все. Ничего сложного. Никакой романтики и никаких захватывающих историй.

И сейчас Дарс, возвращаясь домой после очередной самой обычной доставки, удивительным образом попал в не самую обычную ситуацию, к которой готов, конечно же, не был.

– Я открою эту чертову штуку… – прошептал он, – это мой единственный шанс!.. Да как такое вообще могло случиться?!

От Матильды до Земли четыре с половиной световых года. Какие шансы, что он таки добрался до Солнечной системы и завис где-то рядом с Землей? Да хотя бы на окраине? Хоть у Плутона! Если это так, он вполне может расслабиться и ждать помощи. Тогда его уже засекли и к шаттлу спешат спасательные корабли. Они скоро пристыкуются и освободят его!

Но… если поломка произошла немного раньше? Или много?..

Дарс снова нащупал пальцами небольшую выемку и изо всех сил вонзив под нее пальцы, потянул. Ничего. Возможно, если бы жидкость слилась, тогда это сделать было бы проще, но под давлением почти полуметровой толщи густого геля у него ничего не получалось. Что-то явно случилось с компрессором. Дарс опустил голову и посмотрел в дальний конец капсулы. Где-то под его плавающими на поверхности ступнями должен быть слив. И он какого-то черта не спускал жидкость! Погрузив правую ногу на дно, Дарс нащупал пяткой небольшое круглое отверстие. На мгновение заткнув его, он тут же резко поднял ногу. Ничего. Пятка не присасывалась. Насос не работал. Жидкость не уходила. И открыть крышку он не мог.

– Так, спокойствие… – забормотал он, пытаясь унять сердцебиение, – если бы паника могла мне помочь я бы уже давно открыл эту чертову капсулу! Расслабься, успокойся, подумай о чем-то хорошем…

Перед глазами Дарса тут же возник образ симпатичной девушки Нерва – биолога с Матильды. Теплом ее дыхания снова обдало его бледную кожу. На прощание она поцеловала его в щеку, игриво пожаловавшись на колючую щетину, которая у него все же была. Вполне безобидно, но все равно приятно. Он покидал эту пустынную, недружелюбную планету с сожалением… импровизированные выходные, которые устроили колонисты по поводу прибытия груза, удались на славу. Никто больше не выбирался наружу для сбора грунта, никто не бурил скважин, не наматывал километры на вездеходе, в поисках подходящих площадок для проведения исследовательских работ. Трое суток безудержного веселья и кутежа. Много выпивки, неплохая компания, что еще нужно для одинокого грузчика? Он покидал планету с мыслью, что обязательно вернется, пусть через год или два, с новым запасом продовольствия для этих покинутых человечеством храбрецов. Подобная мысль радовала его, что само по себе несколько диссонировало с его натурой нелюдимого одиночки. Но тогда он ложился в капсулу гибернации с улыбкой на лице, вспоминая те приятные мгновения, проведенные у колонистов, и с явным нежеланием возвращаться на Землю, в свою холостяцкую квартиру в Главном городе.

Погрузившись в эти мысли и стараясь унять дрожь в теле, Дарс вдруг почувствовал легкое головокружение. К уже существующим проблемам добавилась новая: ему явно не хватало кислорода! Но как это было возможно?! Капсула снабжалась автономно от отсеков корабля. Более того, пребывание в стазисе настолько замедляло все внутренние процессы организма, что потребность в кислороде падала до 1-2 процентов от необходимого для нормальной жизнедеятельности, а значит самих запасов хватило бы на столетия полета! Что же такого страшного случилось с кораблем? Неужели?.. Дарс судорожно сглотнул… утечка? Столкновение? Может корабль физически поврежден и кислорода нет в принципе?

Паника снова накрыла Дарса. Перевернувшись на правый бок, он уперся плечом в крышку над собой и снова нащупал панель, под которой скрывался спасительный рычаг. Уткнув колени в боковые стенки, чем придав своему телу более устойчивое положение, он потянул за нее что было силы. Зарычав как раненый зверь, он таки отщелкнул упрямую пластину. От резкого движения его по инерции качнуло, и Дарс скользнул вниз по капсуле, влетев ногами в дальнюю стенку. Набежавшая волна жидкости попала ему в рот и нос, от чего он закашлялся. Панель слетела с креплений и тут же медленно всплыла на поверхность, прямо перед носом у Дарса.

– Да, черт возьми! Да! – вскричал он.

Нащупав образовавшееся углубление в стенке капсулы, он погрузил в него пальцы, ухватившись за небольшой рычажок. В таком положении он и замер, глядя на проблесковый маячок сигнализации снаружи, окрашивающий потолок в тревожные тона. Что если и правда произошла разгерметизация корабля? Здесь он хотя бы может дышать… надолго кислорода не хватит, но…

– Да похрен!

И Дарс резко потянул за рычаг. Раздался свист и громкий щелчок. Крышка вздрогнула, резко дернувшись. Тут же полную тишину герметичной доселе капсулы, в мгновение ока заполнил пронзительный вой. Вздрогнув от неожиданного звука, ворвавшегося в его привыкшие к тишине уши, Дарс замер, ощущая прилив кислорода, в мгновение ока заполнившего его капсулу. Дышать сразу стало легче. Подняв руки, он с силой надавил на крышку, и та поднялась откинувшись влево.

Перевалившись через край капсулы, Дарс, тяжело дыша и все еще не веря в собственное спасение, вывалился наружу, растянувшись на полу. Кислород был. Дышалось прекрасно, значит шаттл цел.

С трудом поднявшись на ноги, пару раз поскользнувшись на измазанном слизью полу, Дарс пулей бросился к выходу, звонко шлепая босыми ногами.

Когда дверь из камеры гибернации отворилась, Дарс увидел, что весь коридор потонул в багровых тонах, оглушая его пронзительными воющими звуками. Пролетев по коридору к кабине пилота, он сильным ударом кулака вдавил кнопку разблокирования двери, оставив на ней мокрый слизистый след. Как только панель, с тихим свистом исчезла в стене Дарс рванул внутрь, к приборной панели, на ходу запуская карту звездного неба. Все эти мгновения в его голове, друг за другом, всплывали разнообразные версии произошедшего, но ни одна из них даже близко не приблизилась к реальности, с которой он столкнулся.

То, что он увидел перед собой повергло его в шок.

Дарс не узнавал эти планеты. Не узнавал звездную систему. Здесь не было Земли, не было Солнца. Да черт бы даже с ними – здесь не было ни единого из знакомых ему ориентиров. Шаттл не оказался в межзвездном пространстве, но при этом, ни одна из звездных систем, что теоретически способна была попасться ему на пути к дому, не могла выглядеть вот так! Система просканировала пространство и Дарс увидел на экране две безымянные звезды и двенадцать планет, вращающихся вокруг них. В базе не было никакой информации о них. Дарс тупо смотрел на данные, не веря своим глазам. Включив обзорный экран, он поднял голову и уставился на неизведанную часть галактики, в которой, каким-то невероятным образом оказался.

– Это… какая-то… ошибка… – слова медленно, неуверенно, словно переняв состояние оцепенения у своего хозяина, вырвались из его открытого рта.

Широко раскрыв глаза, Дарс медленно направился в сторону экрана, уставившись на совершенно чуждые ему планеты и звезды. Чтобы осознать, что картинка перед его глазами не изменится, не трансформируется в более привычную и ожидаемую, ему потребовалось несколько секунд молчаливого созерцания. Эта двойная звезда точно не двоящееся в глазах Солнце, а голубой диск Земли, что он видел обычно после пробуждения, на этом экране попросту отсутствовал!

На негнущихся ногах он вернулся к приборной панели и запустил отчет компьютера. С верхнего края экрана вниз посыпалась вереница цифр, ошибок, предупреждений. Чем больше он смотрел на них, тем тяжелее становилось ногам держать его, неожиданно потяжелевшее, тело. А вскоре, критическая масса информации была превышена настолько, что нижние конечности не выдержали и, словно надломившись, резко опустили его тело в мягкое кресло пилота.

Теперь он более-менее понимал ситуацию.

Судя по всему… в момент прыжка, что-то пошло не так и вместо Солнечной системы его забросило… КУДА-ТО. Роковой сбой в электронике переписал координаты на какие-то умопомрачительные цифры. Дарс смотрел на них и страшная мысль медленно но верно закрадывалась в его голову. Протянув руку, Дарс коснулся тумблера. На время его рука так и замерла в этом положении. Больше всего на свете он боялся того, что может увидеть перед собой. Щелкнув рычажком Дарс на долю секунды зажмурился, а затем, медленно раскрыв глаза, уставился на высветившиеся на экране цифры и его уже и так обмякшее тело, практически сползло по креслу на пол. Осознание того, что он, спокойно посапывая в капсуле гибернации, провел в пути три с половиной сотни лет выпотрошило его наизнанку. В его голове как будто взорвалась атомная бомба. За все это время, что он провел во сне шаттл пролетел со сверхсветовой скоростью немыслимое расстояние! Земли больше нет. Того мира больше нет. Несколько поколений… он буквально на другом конце галактики в далеком, далеком будущем. Это что-то немыслимое, чудовищное, невообразимое. Осознать подобное было просто невозможно. Да и как?! Каким образом такое вообще могло произойти?!

Дарс резко вскочил со своего места и снова бросился к обзорному экрану. Он не мог полностью поверить в произошедшее. Он смотрел на двойную звезду, частично скрытую за корпусом его грузового шаттла, на видимые планеты вращающиеся вокруг нее и невольно пытался найти знакомые созвездия в окружающей его пустоте космоса. Хоть что-то что могло дать ему надежду на то, что компьютер врет, вводит его в заблуждение. Ведь такого просто не могло произойти. Не должно было…

Но все тщетно. Космос был чужой.

Вернувшись обратно Дарс включил рацию. Тишина. Ничего. Совершенно никаких сигналов. Наклонившись вперед, он оперся локтями о приборную панель и уронил на ладони голову. Погрузив пальцы в волосы, он с силой, до боли, сжал их в кулак. С его уст сорвался протяжный крик, медленно переходящий в стон. Широко открытые глаза уставились на холодный серый пластик и не видели его. Его взгляд словно выжигал все пространство перед собой, он будто пытался увидеть пустоту космоса за всей этой толщей корабля. Взгляд слепого, цель которого не увидеть, но разрушить любые препятствия, выплеснув из себя наружу весь тот ужас что клокотал в голове у Дарса.

Осознание произошедшего медленно проникало в каждую клетку его тела. Все в нем сейчас противилось этой ситуации. Все его существо яростно отказывалось ее принимать. Дарсом овладело ощущение обреченности и абсолютной безысходности, он словно падал в пропасть, не имеющую дна и это падение было бесконечным.

Бардин сделал глубокий вдох и попытался успокоиться. Сердце билось в бешеном ритме. Широко раскрытые глаза давно уже горели от боли, но Дарс словно не замечал этого. Он забыл, как моргать. Забыл, как дышать. Весь мир вокруг него стал чужим и непривычным.

Несколько раз сильно ударив себя ладонью по лицу он попытался вернуть себя к реальности. Первый раз он ничего не почувствовал. Как будто болевые рецепторы напрочь утратили свою функцию. И только после пятого, десятого удара, боль таки пробилась сквозь эту непроницаемую пелену, вырвав из этого жуткого состояния оцепенения.

Что же, это не астероид. Герметичность корабля не нарушена. Кислород в емкостях, снабжающих капсулу, заканчивался по вполне банальной причине – он его весь «выдышал»! Ну еще бы, за три-то сотни лет полета! А судя по цифрам или же просто руководствуясь логикой, электроника вывела его из гибернации, когда был исчерпан ресурс двигателя. До этого же момента, по какой-то чудовищной ошибке, компьютер считал, что все нормально и он летит к Земле. И лишь заметив проблемы с двигателем, электроника забила тревогу и разбудила его.

Только что Дарс был замурован в тесной капсуле, пытаясь выбраться наружу. Ему удалось. Но ничего не изменилось. Он по-прежнему замурован, только теперь его «гроб» слегка попросторнее, парит в пустоте в миллиардах световых лет от Солнечной системы без малейшей возможности вернуться обратно.

Наверное, около часа Дарс Бардин просто сидел, невидящим взглядом блуждая по приборной панели, погруженный в свои тяжелые, безрадостные мысли. Адаптационные механизмы, включившиеся на полную катушку, справились, позволив его психике перенести стресс без серьезного, непоправимого вреда. Но ему ничего не хотелось делать, он даже не чувствовал голода, который должен испытывать любой космонавт, проснувшийся после гибернации. Особенно после ТАКОЙ продолжительной. Он думал, что он не долетел, боялся, что придется ждать помощи. Но нет. Он ПЕРЕЛЕТЕЛ. Улетел черт знает куда. И теперь никакой помощи. Для тех, кто остался на старушке Земле, его просто не существует. Для них он давно умер, канул в небытие. И вместе с чувством невероятного одиночества Дарс ощутил и всю ироничность происходящего. Одиночество сопровождало его всю сознательную жизнь. Космические полеты его отдушина. Он мечтал о них, рвался подальше от Земли, от людей, общество которых его тяготило. И вот сейчас он, судя по всему, обрел желаемое. С лихвой. Но странно… разбрасывать конфетти и веселиться почему-то не хотелось…

На Дарса всей своей тяжестью навалилось ощущение безмерности пространства вокруг. Рубка пилота, в которой он сидел, казалась сейчас очень тесной и словно медленно, неумолимо сжимающейся от давления этой необъятной пустоты. Никогда ранее он не ощущал ничего подобного. Он будто бы в первый раз осознал, что такое космос и как безгранична Вселенная. С каждой секундой он опять все глубже и глубже стал погружался в пучину депрессии. Новая волна. Дарс стиснул зубы и приготовился бороться.

Одна напасть сменяла другую и снова ему необходимо было что-то предпринимать, искать какие-то внутренние резервы, чтобы вырвать свой измученный рассудок из цепких лап безжалостного противника.

Вяло, почти неохотно, используя всю оставшуюся у него силу воли, Дарс пустился на поиски того, что сейчас могло его спасти, хоть что-то, хоть какие-то причины для оптимизма, любую мотивацию, для того чтобы жить дальше. Все что угодно, лишь бы не сидеть и не пялиться остекленевшим взглядом в одну точку.

«Ну… меня выбросило не в межзвездном пространстве…» – возникла в голове слабая мысль. «Могло быть хуже…» – мелькнула вторая. – «Здесь есть звезда, даже две! И… планеты…» Дарс криво ухмыльнулся это жалкой попытке, но тем не менее тут же крепко за нее ухватился, как будто она была тонкой, хрупкой соломинкой, что все же могла вытянуть его из бездны, замедлить нескончаемое падение. И Дарс яростно тянул руки, пытаясь покрепче за нее ухватиться.

Бардин продолжил размышлять.

Судя по состоянию двигателя ни на какой новый варп-прыжок, рассчитывать не приходилось. Ресурс исчерпан. Энергетические ячейки практически полностью разрядились. Но. По этой звездной системе, он, возможно, еще сможет полетать. Едва ли далеко и вряд ли долго, но тем не менее. Шанс на это был. Другой вопрос – зачем ему это нужно? Но сам по себе момент все равно положительный. С этим вполне можно было работать.

Дарсу сейчас просто необходимо было занять себя чем-то. Даже, на первый взгляд, совершенно бессмысленным. Нужно было двигаться, мыслить, бороться, проявлять хоть какую-то активность чтобы не закиснуть окончательно. Ведь даже если все действительно очень плохо, у него есть еще время… осталось только понять, как его потратить.

Тяжело, практически нехотя, он запустил детальный сканер звездной системы.

Итак. Двенадцать планет и двойная звезда, вокруг которой все это великолепие вращалось. Естественно, первое что его интересовало это зона Златовласки. Проведя кое-какие расчеты, а точнее дав компьютеру указания на их проведение, Дарс бегло изучил результаты. Пять планет находились в обитаемой зоне, учитывая степень яркости двух звезд и расстояние от них. Судя по спектрограмме лишь одна из них обладала похожим на Землю составом атмосферы. Данные были примерные и точную информацию Дарс мог получить лишь оказавшись в ее атмосфере.

И вот это было уже весьма серьезной заявкой… нет, разумеется, не на победу. Дарс не тешил себя ложной надеждой, но сейчас это единственное что могло придать его существованию хоть какой-то смысл.

Он даже слегка приободрился.

Увеличив отсканированное изображение планеты на экране, он уставился на него с очень противоречивыми чувствами. Сейчас эта планета была для него единственной надеждой, но, одновременно с этим, мозг Дарса все еще не мог смириться с ситуацией. С тем фактом, что Земля для него, вместе со всем человечеством – в далеком прошлом. Слишком быстро произошел этот переход в новую для него реальность, в которой вся его в общем-то никудышная жизнь рассыпалась в прах. Все его проблемы и чаяния, сейчас вдруг стали совершенно мелкими и незначительными. Они теперь не более чем воспоминания. А эта неизведанная звездная система – все, на что он может рассчитывать. Да, шанс выжить ничтожно мал. Но он есть. Его дальнейшее существование зависит от стечения обстоятельств. Как лягут карты. Эта мысль не укладывалась в голове.

Дарс смотрел на размытое, нечеткое изображение планеты и даже в таком качестве мог различить на ней облака и очертания материков, омываемыми какой-то жидкостью и, судя по показаниям датчиков – водой. С обратной стороны планеты выглядывал темный диск единственного спутника. Судя по спектрограмме, он так же мог быть пригодным для жизни, но меньшая масса и самое главное некоторые отклонения в химическом составе делали его гораздо менее любопытным объектом для изучения.

Новые вводные данные определенно должны были обрадовать его, но этого почему-то не происходило. Дарс просто сидел и пялился на изображение вращающегося диска планеты, которая в этих чудовищных обстоятельствах была его единственным шансом на спасение.

Бардин был сложным человеком. Одиночкой, нелюдимым, некоторые даже в шутку называли его «аутистом», что конечно же было серьезным преувеличением. Просто Дарс не любил людей. Не всех, но большинство. И нет, он не ставил себя выше других. Здесь отсутствовал даже малейший намек на высокомерие. Его отношение было лишь его проблемой. Но никак не людей вокруг.

Дарс не был особо умным и не был общительным, а потому предпочитал проводить время в одиночестве. Что вовсе не означало что он избегал людей. Проблемы с коммуникацией – не более. Да и не каждый новый знакомый способен был его заинтересовать. Поэтому и в личных отношениях у него не складывалось. Несколько непродолжительных романов, ссоры и тяжелые расставания полностью подорвали в нем веру в положительный результат. Создавалось ощущение, что люди – это главная его проблема, мешающая ему комфортно существовать.

Конечно, в любом правиле всегда бывают исключения. И в жизни Дарса они тоже встречались. В баре, недалеко от дома, где он проводил время, было пару завсегдатаев, с которым он мог, и можно даже сказать – любил, потрепаться свободными вечерами. Он не мог назвать их друзьями, но общение с ними, в большинстве случаев, вызывало у него положительные эмоции. Те же самые колонисты с Матильды – очень странном названии для этой безжизненной планеты – от которых он сейчас и возвращался домой, ему так же нравились. Возможно, как раз по причине их удаленности от всего «земного». Они – буквально, а он, Дарс – психологически. Тем не менее они воспринимались Дарсом как «его люди». Но люди как бы из вне. Они никогда не были и не могли стать полноценной частью его жизни. Наверное, в этом и крылась проблема. Он не умел привязываться. Ну а космические полеты всегда были для него некой отдушиной.

Вот так, отучившись три года в летном училище он и стал возить грузы для колонистов. Конечно, не предел мечтаний. Совсем не об этом мечтал он, рассматривая картинки с бравыми первооткрывателями за штурвалами суперсовременных исследовательских кораблей. Но все же он попал в космос. Как и хотел. Подальше от людей.

И сейчас, Дарс, совершенно неожиданно понял, что потерял. И он испугался. Дарс не хотел умирать вот так. В полном одиночестве. Оторванным от Земли и людей. Он вдруг понял, что все его попытки сторониться их были не потому, что он их не любил, а потому что не понимал. Но в душе никогда не терял надежды однажды понять. Просто как бы откладывал это на потом. И вот теперь он осознал, что это самое «потом» больше никогда не наступит.

Дарс вздрогнул, придя в себя. Выпрямившись, он ввел координаты планеты в компьютер и направил шаттл на полной мощности к своей единственной надежде на дальнейшее существование. Либо же месту будущего захоронения. Это уже как повезет. Умирать в этой консервной банке он не собирался. Подобные мысли и, некая новоприобретенная уверенность, сквозившая в них, даже как-то приободрили Дарса.