Клыки тьмы. Ренессанс

Клыки тьмы. Ренессанс

Авантитул

«Достаточно! Хватит этих расследований и погонь. Пришло время раскрыть тайны, снять маски и наконец, подвести всю эту историю к логическому концу».

Уильям Эго

Эта книга является финалом цикла книг «Клыки тьмы». Перед прочтением необходимо ознакомиться с предыдущими частями:

Клыки тьмы. Тайна маски

Клыки тьмы. Золотое пламя

Клыки тьмы. Сломленные

Клыки тьмы. Ядовитая кровь.

Автор:

Друзья, читатели, поклонники «Клыков Тьмы»! Настал тот самый момент…

Путь, который мы начали с «Тайны маски» и прошли через «Золотое пламя», «Сломленных» и «Ядовитую кровь», наконец-то подходит к своему эпическому финалу.

Пролог

Дверь номера с тихим щелчком закрылась за спиной Уэйна, отсекая суету коридора. И в этой внезапной тишине он его увидел. И застыл на пороге, будто врос в липкий, ворсистый ковер. Сердце на мгновение замерло, а затем ударило в грудную клетку с такой силой, что в висках потемнело. Это был Уильям.

Не может быть.

Мысль была простой и оглушительной – Уилл должен был быть мёртв. Он видел это своими глазами: сокрушительный удар грузовика и кровь на лице Сайласа. Никаких шансов. Никакой надежды. Но теперь этот призрак, невредимый, сидел в потёртом кресле у окна, залитый багровым светом заката. В его руке, лежавшей на колене с непринуждённой уверенностью, был полицейский «Глок» Райли. Дуло, чёрное и безразличное, смотрело прямо на него.

Уэйн инстинктивно задержал дыхание. Малейшее движение – и пуля найдёт дорогу. Его взгляд скользнул по фигуре рыжего парня. Чёрная ткань, скрывавшая нижнюю часть лица, делала его безликим и куда более чужим. А над ней – зловещая чёрная маска с голубыми узорами, чьи пустые тёмные глазницы, казалось, впитывали весь его страх.

– Так значит, ты полицейский под прикрытием? – голос Эго прозвучал как скрип ржавых ворот. В нём не осталось и тени того обаяния, что было раньше. Теперь он был ровным, искажённым лёгкой статикой, будто из сломанного радиоприёмника. – Что ж, я думал про это, когда только увидел тебя. Но не поверил своей интуиции. Искренне думал, что человек, потерявший ребёнка, не станет так поступать. Хотя бы ради того, чтобы найти убийцу.

Уэйн почувствовал, как по спине бежит холодный пот. Его разум, отчаянно ища выход, рванулся в прошлое, в этот безумный водоворот, что привёл его сюда.

Всего несколько часов назад…

Он въехал в город с наступлением вечера, вымотанный до предела долгой дорогой. Номер в мотеле оказался таким же, как на фотографиях: дешёвый, безликий, пропахший табаком и тоской. Альбинос машинально швырнул на тумбочку оружие и телефон и, не раздеваясь, побрёл в ближайший магазин за бутербродами и кофе. Спать он не мог – мысли, как разъярённый рой, кружились в голове, перемалывая новую информацию, пока от неё не начинало физически тошнить.

Всё началось с Уильяма Эго. С отчаянной попытки связаться с главным подозреваемым в деле об Адресанте, которое он выдавал как расследование об убийстве его дочери. «Я коп, – сказал он ему тогда, – но веду своё расследование втихаря». Ложь была сладкой и липкой, как паутина, чтобы заманить его, войти в доверие. И странный рыжий парень клюнул. На первой же встрече Райли, играя в отчаявшегося отца, выложил козырь – поиск Юджина Лино, который был тесно связан с молодым и красивым Эго.

Их мнимое знакомство, стало пропуском в тёмный мир Уильяма. И тогда парень предложил авантюру пострашнее: выйти на другого маньяка, Сэма Дайлли, убившего практически всех коллег Уэйна. Миссия из личной стала глобальной, а ставки – смертельными.

Он приехал в Аддис, чтобы рыть яму для Уилла, собирать компромат на человека, которого следствие считало серийным убийцей, ответственным за десятки смертей и взрыв собственной гостиницы «Полночь».

И всё получилось. Слишком хорошо. Эго привёл Каила Томсона – ключевую фигуру, благодаря которой и удалось связать владельца гостиницы и убийцу Адресанта. Мужчину, чья внешность совпадала с тем незнакомцем, который снял деньги Льюиса Дайлли в 1988-ом году. А позже, купил на эти деньги завод в городе Брашли, который в итоге был подарен Уильяму.

Потом, Уилл убил Айвана, даже не подозревая, что полиция выйдет на след почти мгновенно – не без помощи Уэйна, конечно. Когда Уильям, Сайлас и он, прибыли в Уэйко, дом калеки был уже оцеплен, а внутри нашли ту самую доску с семейным древом и улики, ведущие к убийце. Скотт планировал облаву после того, как их отчаянное трио покинуло «Теневого кролика». Но Уильям резко поменял планы. Похитил Сайласа… и попал под фуру.

«Уильям мёртв», – сообщил он Скотту, чувствуя странную пустоту вместо триумфа.

И теперь Скотт где-то там, на месте той аварии, изучает останки. Вернее, скорее всего, он ничего там не обнаружит. Рыжий дьявол был здесь! Босс взял с собой Софию и Агнию, как непосредственных участников расследования. Они должны были подъехать сюда, к мотелю, совсем скоро. Но ледяное предчувствие подсказывало Уэйну, что помощь не придёт вовремя.

– Что ты хочешь? – голос старика прозвучал хрипло, выдавая напряжение.

Уильям медленно, с театральной грацией, склонил голову набок. Жест хищника, уверенного в своей добыче.

– Скотт ведь направляется сюда, да? – статика в его голосе усилилась. – Он прибудет прямо ко мне домой, благодаря твоей наводке… Это очень кстати. Я буду его ждать. А что касается тебя… – Человек в маске сделал паузу, давая словам повиснуть в воздухе. – Ты пойдёшь со мной!

Райли инстинктивно отшатнулся на полшага, пяткой наткнувшись на порог. Его взяли в заложники. Мысли о Сайласе пронеслись в голове обрывками – он рассказал ему всё о чудовищах, которые назвали себя полуночными. И Уилл, по словам Ниа, должен быть одним из них. Этот человек пережил столкновение с фурой. Что он, Уэйн, измотанный, пожилой полицейский, мог противопоставить такому? Перед ним была чистая, неразбавленная опасность, и единственным разумным выбором было покориться.

Он понял это с пронзительной, унизительной ясностью.

Уильям поднялся с кресла. Его движение было плавным и неестественно точным.

– Время пришло! – прозвучал финальный вердикт.

Глава 1

Брюс

21 августа, 2000 год

Диван впивался в спину железными пружинами, а Брюсу казалось, что он и вовсе лежит на голом полу. Место, когда-то удобное, теперь стала невыносимо маленьким. Он ворочался, пытаясь устроить свои вытянувшиеся, непослушные конечности. Ноги, уже не помещавшиеся в старые ботинки, свисали с подлокотника. Спина ныла от постоянного напряжения, а грудная клетка расширялась с каждым вдохом, словно пытаясь разорвать его изнутри. Хуже всего были пальцы – мизинцы наливались тянущей болью, медленно, необратимо срастаясь с безымянными. Боль была его постоянной спутницей. Не острая, а тлеющая, глухая. Чувство, будто кости ломают и сращивают заново, а кожа горит и натягивается, не успевая за растущим каркасом. Медленный, изматывающий цикл трансформации.

Чтобы отвлечься, он снова и снова прокручивал в голове воспоминания Робина.

Тишину в доме разрезал натянутый, как струна, звук дверного звонка. Роберт, отложив книгу, нехотя побрел к входной двери, предчувствуя недоброе. За порогом, впитав в себя сумрак начинающегося вечера, стоял незнакомец. Он не был ни высок, строен, но в его позе читалась спокойная, почти хищная уверенность. Лицо, освещенное мягким светом из прихожей, хранило вежливую, но отстраненную улыбку.

Незнакомец, представившийся Уильямом, переступил порог без суеты. Его движения были лишены резкости, будто каждый шаг был обдуман загодя. Роберт, молча, указал на старый, потертый диван в гостиной. Гость со странной, разношёрстной душой пришел для разговора.

Уилл устроился, положив ладони на колени, и его взгляд, тяжелый и пристальный, упал на хозяина дома.

– Кто твоя мать, парень? – прозвучал вопрос, тихий, но четкий, будто выточенный изо льда.

Слова будто застряли в горле, превратившись в беззвучный ком. Перед ним всплыло лицо отца, искаженное редким страхом, и его просьба, данная когда-то: «Никогда. Никому. Ни слова о нас. Твоя жизнь зависит от этой информации, сынок». Он сглотнул, чувствуя, как предательски холодеют кончики пальцев.

Уильям наблюдал за ним с невозмутимым спокойствием человека, который уже знает ответ.

– Не скажешь? – он слегка склонил голову. – А кто же твой отец?

Снова тишина. Густая, звенящая, наполненная биением собственного сердца, которое Роберту казалось сейчас слишком громким. Он сжал кулаки, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Эта игра в молчанку была опасной, но единственно возможной.

– Ты так и будешь молчать? – в голосе парня не было раздражения, лишь холодное любопытство.

– Не хочу говорить об этом, – наконец выдавил Робин. – Если ты пришёл сюда только по этой причине, то можешь не допытывать меня. Просто уходи.

Уильям коротко хмыкнул. Он откинул голову, и в свете лампы его густые рыжие волосы на мгновение вспыхнули, как медь. Казалось, он не был ни зол, ни разочарован. Скорее, заинтригован.

– Что ж, хорошо, – произнес он.

Его взгляд медленно пополз по стенам, задерживаясь на старых фотографиях в простых рамках. На одной из них была запечатлена молодая женщина с карими глазами и счастливой улыбкой. Мать Роберта – Патриция Дайлли. О том, кто она не знал почти никто. Но Уильям, казалось, всё понял. Видел сходство в изгибе бровей, в форме губ. И понимание, тихое и безошибочное, тенью скользнуло в его глазах.

Он поднялся с дивана, поправил тёмно-серый плащ, отошёл и на мгновение задержался у двери, обернувшись.

– Могу тебе гарантировать, я защищу тебя… в случае чего.

И он ушел. Так же тихо и неспешно, как и появился. Дверь закрылась беззвучно, но в комнате повисло нечто большее, чем просто тишина. Остались секреты и тяжкий груз обещания, от которого по спине пробежал холодок. Уильям ушел, оставив после себя лишь вихрь безответных вопросов, кружащихся в пыльном воздухе опустевшей гостиной.

Сайлас и Джейсон строили догадки, сравнивая Робина с Сэмом и Кристофером, пока не сложили пазл: Дайлли. Двоюродный брат Сэма, того самого детектива о котором когда-то говорил Джейси. Но Брюс знал точную правду, которую хранил за семью печатями. Молчал, как и Крис, чьё отсутствие начинало тревожить. Он защищал своего сына от своей же семьи. Но сейчас, в данный момент, души тех, кто мог бы причинить Робу вред, уже нашли свой вечный покой в глубинах души Лино.

Последним был Токсин, сгинувший несколько недель назад. А Кристофер всё не объявлялся. Но Брюс чувствовал – отец Роберта уже в пути и он скоро будет здесь.

Внезапно в дверь постучали.

Лино отвлёкся от размышлений и насторожился, всем существом прислушиваясь к исходящим от порога вибрациям. Внимая любую энергию, которая только могла появиться там. Но ни какой ауры, присущая полуночным, там не мелькала.

– Что там? – тихо спросил Роб, выглянув из-за угла.

– Не Полуночный, – хрипло ответил он.

Роберт двинулся проверять. И пока его шаги отдавались в прихожей, Брюс сосредоточился. Боль и изменения давали не только страдания. Сквозь хруст ломающихся костей прорастали и странные умения, необыкновенные силы и новые способности. Буквально вчера, в момент, когда где-то далеко испустил дух полуночный Каннибал, в нём вспыхнула новая способность – видеть чужими глазами и слышать чужими ушами. Он даже назвал это умение «Наблюдение».

Лино мысленно представил тонкую, серебристую нить, ведущую к душе Дайлли. Схватился за неё – и мир перевернулся. Он уже был не в своём измотанным болью теле, а в сознании Роберта.

Он потянулся к щеколде, и отшатнулся, стоило ему только поднять взгляд своих карих глаз. На пороге, впитав в себя вечерний мрак, стоял незнакомец. Высокий и худой, он был безмолвен и неподвижен. Но самым жутким была маска – чёрная, с вытянутой мордой и длинными, поразительно знакомыми ушами, она напоминала морду полуночного. Светло-голубые узоры, словно замысловатые шрамы, покрывали ее поверхность, а сплошная, без единого излома переносица придавала лицу пугающее, бездушное выражение. Из-под маски на него смотрела лишь пустая безмолвная голубизна глаз.

Роб замер. Воздух застыл. Незнакомец не произнес ни слова. Медленным, почти механическим движением он протянул руку в чёрной перчатке. В его пальцах лежал маленький, аккуратно сложенный белый предмет. Разум мужчины кричал об опасности, но тело действовало на автомате. Его пальцы сомкнулись вокруг шершавой бумаги. В ту же секунду фигура в маске отпустила предмет, развернулась с неестественной плавностью и бесшумно растворилась в ночи, словно ее и не было.

Роберт стоял, не в силах пошевелиться, сжимая в потной ладони сложенную бумагу. Он смотрел в черноту, где только что исчез человек.

Вернувшись в своё тело, Брюс услышал, как Роб, бледный, заходит в комнату, сжимая в дрожащих пальцах записку.

– Что это? – спросил Брюс.

Его друг остановился и развернул бумагу. Его голос дрогнул, когда он начал читать: «Я догадываюсь, что Джейсон и Брюс находятся в этом доме. Вы же спасли Сайласа, верно? Он испортил моё лицо, так что сейчас у меня гадкое настроение – хочется бесстрастно отрубать людям головы. Я не стану приходить к вам с визитом. Я, думаю, вы сами захотите встретиться со мной. Как-никак, это в ваших же интересах. Вряд ли вас устроят мои планы по отрубанию голов невинных? Осмелитесь ли вы остановить меня? Осмелится ли Майкл? Ваш преданный друг Уильям Эго».

В комнате повисла гробовая тишина. Брюс и Робин переглянулись – в их глазах читалось одно и то же: непонимание и нарастающий ужас. Они всего несколько дней назад расстались с Сайласом, а теперь этот безумец, Уильям, чью фальшь он почувствовал ещё тогда в гостинице, шлёт им вызов.

Лино помнил ту маску, которую дал ему когда-то Уилл. Он сам носил её когда-то, считая себя частью «банды Уильяма». До тех пор, пока не ощутил под доброжелательностью Эго – ледяную, бездонную пустоту. Он оставил её у полицейских, думая, что порвал с прошлым навсегда. Как же он ошибался.

Боль в теле отступила на второй план, вытесненная новой, более жгучей тревогой. Брюс сомкнул веки, отгораживаясь от внешнего мира. Он должен был знать, что произошло и понять, как действовать дальше. Сосредоточив всю свою волю, он мысленно ухватился за знакомую, колючую красную нить сознания Сайласа, пытаясь пробиться сквозь пространство и расстояние.

«Сайлас… ты мне нужен здесь» – прошептал он в тишине своего разума, вглядываясь в наступающую тьму.

Глава 2

Детектив Скотт

22 августа, 2000 год.

Скотт встал у двери и начал думать. Сначала он должен был пойти к месту ДТП, где как раз Уильям оказался под колёсами грузовика. Но оказавшись на месте происшествия, была обнаружена лишь кровь, стекло, немного металла одежды и следы торможения. Собрав все возможные улики, Скотт двинулся дальше, выяснять, куда подевался Уильям и фура. Но, как выяснилось, в полицию обратились свидетели ДТП, которые утверждали, что сбитый человек восстал из мёртвых, поднял свою голову и прицепил её назад на шею. А после, вместе в водителем грузовика, куда-то уехал.

Скотт, инстинктивно пригнувшись, загнал машину в кусты, в ста метрах от цели. Он не мог позволить себе привезти на место целую шайку полицейских, поскольку не хотел, чтобы его заметили достаточно быстро. Уэйн сообщил о воскрешение Уильяма Эго – это была информация, которую нужно было подтвердить лично, перед тем, как поднимать тревогу. А то соберёшься штурмовать дом в поисках убийцы, поднимешь всех на уши, а потом позорься, красней и пиши объяснительную, почему ты не убедился в правдоподобности наводки от своего коллеги.

Дом Уильяма стоял, как немой свидетель. Одноэтажный, с фасадом, выцветшим до грязно-серого цвета, и маленькими, словно прищуренными окнами. Находился на отшибе, посреди деревьев и кустов. Просто так мимо него не проедешь, так как дом находился в тупике. Небольшое логово выглядело неприметно и зловеще, как идеальное место, где можно спрятать преступление.

Мужчина замер у порога, глубоко вдыхая прохладный утренний воздух. В голове прокручивались мысли: Он ехал на место ДТП, ожидая увидеть стандартный набор ужаса: разбитый грузовик и бездыханное тело. Вместо этого его встретила сюрреалистичная пустота. На асфальте зияло кровавое озеро, слишком большое для того, чтобы его источник просто ушёл. Вокруг – веер битого стекла, клочья одежды и следы торможения. Воздух пах бензином и железом.

Он механически всё изучил, осмотрел, действия отточенные, но мысли уже путались. Пропавший труп. Пропавшая фура. И тогда появились свидетели ДТП, от показаний которых кровь сводило в жилах. Их лица были серыми от пережитого шока, а слова повисли в воздухе тяжёлым, ядовитым туманом: «Труп встал, поднял свою голову… Прицепил на место… И они с водителем уехали вместе».

Чушь. Вся его карьера, весь его прагматичный опыт кричал о том, что это бред. Но водителя фуры не было, и тела тоже. Пока часть нарядов рыскала в поисках водителя фуры, другие искали новых свидетелей, а остальные в участке готовили кучу отчётов в тщетной надежде, что ДНК-тесты расставят всё по местам.

Скотт не стал ждать результатов и просто двинулся дальше. Он сел в машину и поехал к дому Уильяма Эго. Если этот поддонок и впрямь каким-то чудом выжил, первое, что он сделает – попытается добраться до своего логова. Хотя затея казалось пустой. Верить в то, что кто-то способен уцелеть под колёсами грузовика, было выше логики. Гораздо правдоподобнее была иная версия: водитель, охваченный паникой, погрузил искалеченное тело в кабину и умчал в неизвестном направлении, чтобы где-нибудь в глухом лесу навсегда избавиться от улики.

Глубоко вдохнув утренний воздух, пахнущий слякотью, мужчина замер и прислушался. Тишина. Гробовая, почти звенящая тишина, не нарушаемая ни лаем собак, ни шумом машин. Дом Уильяма стоял поодаль от других, одинокий и закрытый, словно пряча свои секреты. Идеальное место, чтобы прокрасться незамеченным. Прямо сейчас он мог бы затаиться в этих диких кустах у забора и ждать. Ждать, пока тень хозяина не ляжет на порог, если тот, конечно, вообще соизволит появиться.

Но что, если убийца уже внутри? Мысль заставила Скотта невольно сжать рукоятку пистолета. Он оказался здесь один, без подмоги – это огромный риск. Он медленно потянулся к ручке двери. К его удивлению, она не была заперта.

Скотт поморщился. Если Уильям Эго прятал здесь важные улики, он был либо невероятно самоуверен, либо невероятно небрежен. В памяти всплыла другая деталь – тот самый Каил, которого хозяин дома попросил приглядеть за своим имуществом. Его тоже пока не удалось найти, словно он сквозь землю провалился. Скорее всего, этот блондинчик с татуировками где-то на заводе Уилла. Туда полиция направится чуть позже, следующим шагом, как только будет проверен этот проклятый дом и вскроется тот факт, что этот чёртов убийца – всё ещё жив.

Детектив шагнул внутрь, и темнота прихожей поглотила его. Запах ударил резко: смесь древесной пыли, старости и чего-то едкого, похожего на химический чистящий порошок. Он сделал тихий шаг по скрипучему полу, позволяя глазам привыкнуть к полумраку. Посреди гостиной стоял одинокий стул. Словно презентация для единственного зрителя. В комнате не было ничего, кроме этого стула и толстого слоя серой пыли, покрывающей пол. А на сиденье лежал белый листок бумаги.

Скотт начал осторожно приближаться к предмету посреди гостиной, глазами сканируя каждый угол. Он почувствовал давление. Ощущение чужого, пристального взгляда, прожигающего его изнутри.

Он резко поднял голову, чтобы оглядеться. Слева – глухая железная черная дверь. Она выглядела слишком прочной и герметичной, чтобы быть обычным проходом в спальню. Спереди – приоткрытая и самая обычная фанерная дверь, залитая изнутри комнаты светом восходящего солнца. Ничего подозрительного за ней не наблюдалось, ни тени, ни подозрительных звуков. Его взгляд поднялся: потолок и небольшая деревянная дверца на нём. Это был люк на чердак. Он выглядел немного приоткрытым, словно кто-то забыл его до конца защёлкнуть.

Стоило Скотту перевести взгляд на чердачную дверцу, что-то скрипнуло… Люк, в мгновение распахнулся, и оттуда вылетело что-то большое, тёмное и очень быстрое, с отчетливо блестящими и заметными рыжими волосами. Это темное молниеносное пятно с глухим стуком ударило его в нос. Кулак со всей силой врезался Скотту в переносицу, с хрустом разбивая хрящ. Боль, острая и ослепляющая, пронзила череп.

Инстинкт сработал быстрее мысли. Едва не падая, Скотт дёрнул пистолет и, не целясь, выстрелил в упор. Раздался оглушительный, резкий хлопок, распространившийся на всё маленькое пространство гостиной. Пуля вошла в грудь нападавшего, человека в странной чёрной маске, которую удалось заметить только сейчас. Но рыжий лишь качнулся, будто его толкнули. Ни крика, ни крика боли не последовало.

Словно не заметив ранения, нападающий прыгнул в его сторону, воспользовавшись замешательством полицейского. Одна рука – невероятно сильная, как клещи – сомкнулась вокруг шеи Скотта. Хватка была стальной, перекрывая доступ кислорода. Скотт попытался нажать на спусковой крючок еще раз, но пистолет был выбит из его руки с хирургической точностью, и тот со звоном отлетел в угол.

Захват усилился. В глазах детектива заплясали красные звезды, а реальность поплыла. Мужчина из последних сил ударил противника кулаком в висок. Но вместо стона нападавшего, от боли закричал сам Скотт – он будто ударился о бетонный блок! Он почувствовал острую боль в костяшках пальцев и попытался смахнуть боль, отстранив руку. Но ничего не вышло.

Вдруг, внезапно, его могучее тело полицейского прижали к небольшой груди. Рыжий прижал Скотта к себе второй рукой, крепко обхватив ею детектива, чтобы тот не дергался. Скотт всё равно попытался брыкаться, несмотря на тески, но его тело уже не слушалось, погружаясь в безвоздушную, густую тьму. Последнее, что он почувствовал, прежде чем сознание угасло, – это холодок разочарования. Он ошибся. Ужасно ошибся.

Глава 3

Брюс

22 августа, 2000 год

Утро не принесло облегчения. Он чувствовал себя паршиво. Для Брюса оно началось не с рассвета, а с оглушительного гула чужих мыслей. Голоса в его голове, хор из десятков полуночных, не умолкали ни на секунду. Они делились мыслями, чувствами и отчаянием. Многие уже смирились, осознавая, что света им не видать, что для них всё кончено. Другие всё ещё цеплялись за призрачные воспоминания о мире, который больше не увидят. Они говорили, спорили, плакали – несмолкаемый фон, выматывающий душу. Но пока хоть одна душа полуночного оставалась жива, они не могли исчезнуть полностью. Он, правда, точно не знал, умолкнут ли эти голоса даже тогда, когда все души сольются в одну целую конструкцию или их придётся слушать всю оставшуюся жизнь?

Брюс сжал виски, пытаясь выдавить этот шум. Выспаться опять не получилось! Вместо этого он вновь провёл ночь, будучи ареной для чужих воспоминаний.

Вдруг, он резко ощутил что-то странное, очень знакомое ощущение полыхающей души. Лино заставил себя подняться с постели, чувствуя знакомое, колючее присутствие. И всё это могло значить только одно – эта аура, что приближалась к ним, принадлежала Сайласу Ниа. Брюс вышел в гостиную. Роберт, обладающий невероятно чутким чутьем, тоже проснулся, но намного раньше него. Брюс вышел в гостиную, где Роберт уже сидел на диване, что был направлен чётко на дверь. Мужчина, чьи волосы больше были похожи на золотистую пшеницу, напряженно уставился на дверь, смакуя чужую полуночную душу.

Брюс молча опустился рядом, его массивное, изменившееся тело с трудом умещалось на мебели. Он уставился на дверь, чувствуя, как по нервным окончаниям ползёт тревога Сайса. Но его сознание невольно, само по себе, обратилось к воспоминаниям и мыслям соседа по дивану.

Роберт, бедняга большую часть жизни прожил в страхе. Когда рядом был отец, а мать жива, он не чувствовал опасности и был просто счастливым ребёнком. Но однажды его собственный дядя, Генри, убил его мать прямо на его глазах. Мальчишка прятался в укрытии, как она приказала, и беспомощно наблюдал за жестокой расправой.