Андрагаль. Сила равновесия

Резвый девичий смех эхом пролетел по всей площадке:

– Бабушка! Бабушка, смотри!

Ева взлетала и падала на качели, представляя, как дотягивается до облаков и яркого летнего солнца. Прохладный ветер трепал ее темные блестящие волосы, придавая ей чувство свободы…

Через пелену сна послышался теплый мамин голос:

– Ева, вставай. Опоздаешь на собеседование-е…

Она раскрыла засохшие от слез веки. В ту же секунду сон испарился в замутненной дымке. Звезды еще не исчезли, но горизонт уже окрасился розовым огнем. Никакого собеседования не будет. Разбитая и подавленная, Ева приложила большие усилия, чтобы подняться на ослабленные, трясущиеся ноги. Шаркая по песку, она стерла цифры и продолжила идти на восток.

Взгляд упал на потрепанный бинт, тряпкой свисающий с раненной ладони. Сейчас бы Ева отдала все что угодно, лишь бы Брентон был здесь. Не важно будет он хвалить ее или орать, наказывая за ошибки, зато он был бы рядом. Стал бы ее опорой, пока она не дойдет до ближайшего города. Но его нет. Нет и Рея. Его мягкого, чувственного взгляда и ароматного чая. Ева улыбнулась, прикрывая глаза. Их отношения не задались с самого начала, но сейчас, понимая, что она потеряла, тоска заставляла ее хотеть вернуть ужасные тренировки, хижину и густой лес. В нос ударил меланхоличный запах прохладной хвои, с которым она каждое утро начинала разминку. Ева невольно улыбнулась, скучная по древесной хижине.

Солнце лениво вылезало из-под горизонта, ослепляя ее. На мгновение Ева даже завосхищалась красотой золотых песков и чистого, бесконечного неба, между которыми застыл полукруглый диск. Но пустыня понемногу высасывала из нее все ощущения и силы. Она опустила голову, готовая остановиться. Навсегда.

– И что теперь? – Ева вздрогнула от грубого знакомого голоса. Лихорадочно осматриваясь по сторонам, она пыталась отыскать красивое, суровое лицо, которое так сильно жаждала увидеть. Она обернулась и встретилась с синими глазами, отражающими рассвет, и теплой улыбкой, контрастирующей с грубостью голоса. Но именно таким она его запомнила на реке. Таким она хотела его видеть сейчас.

– Брентон?.. – вырвавшийся хриплый звук, вызвал отвращение, но она просто не могла отвернуться от парня, боясь, что он раствориться в воздухе и она проснется. Он поднял темные брови, напоминая о своем вопросе. – Ничего. Я больше не могу. Хочу остановиться.

– Не понял. Это ты сейчас говоришь мне, что сдаешься? – в его голосе послышались нотки гнева, но Ева была только рада его реакции, потому что она уже не чувствовала ни злости, ни страха, ни грусти. Сжав сухие губы до боли, Ева кивнула, не в силах ответить вслух. – Похоже одного удара мечом тебе было недостаточно, – нахмурился Брентон, покосившись на грязный бинт.

– Я устала! Ноги больше не слушаются, я хочу пить и есть! Какой смысл продолжать идти, если я даже не знаю, куда иду? – на глаза навернулись слезы усталости и безнадежности. Она неотрывно смотрела на мужчину, надеясь, что он скажет хоть что-то на прощение. Даже если это был его мираж. Но Брентон продолжал молчать, застыв во времени.

Ева усмехнулась, разочаровано качая головой. Даже ее разгоряченное, больное воображение не знало, как заставить ее идти дальше, а значит пора было остановиться. Но Брентон резко прервал ее решительность.

– Если ты сейчас же не сделаешь хотя бы шаг, я тут же прекращу твои поиски и забуду все, что было с тобой связано. Я забуду твои глупые тренировки. Забуду, как пытался спасти твою задницу. Забуду, как винил себя в твоем похищении. Ты останешься умирать в песках, и никто тебя не вспомнит, – он говорил эти слова с глухим холодом, не замечая ее слез и радостной улыбки. Вот Брентон, которого она знала и терпеть не могла. Но именно сейчас он был ей нужен, как прохладный туман в утреннем лесу, как жизнь, за которую она собиралась бороться.

– Не важно сколько я пройду, Брентон. Пообещай, что найдешь мое тело…

Он молчал. Смотрел так пристально, что Ева услышала его ответ, не замечая движения губ.

«Ты не умрешь. Обещаю».

Развернувшись на восток, Ева начала медленно перебирать ногами, утопая в ненавистном песке. Она вспомнила ради чего шла все это время. Ради Рея и Брентона; ради родителей и брата, которых все еще надеется увидеть; ради ответов, которые вытянет из Айкера любым способом.

– Если тебя нужно было унизить или просто наорать, могла бы сразу сказать. Я всегда готов тебе помочь…

Ева не обернулась. Мираж за спиной растворился в горячем воздухе, но дал толчок идти вперед. Боли не осталось, только пустота.

Спустя еще три часа, Ева остановилась и упала на колени. Даже в ботинках стопы неумолимо жгло горячим песком. Красные плечи ныли все сильнее, в висках давило, а перед глазами песчаные горы плыли по мягким волнам. Все. Больше нет сил. Она устала. Слова воображаемого Брентона начали терять свой смысл. Она до сих пор помнила его обещание, но теперь понимала, что это был лишь фантом – ее же желание выжить. Сейчас она даже не была уверена в том, что ее ищут. Если она не найдет выход, тогда ее найдут дикие животные. Она забыла про родителей. Наверняка они все еще считают, что ее похитили и возможно даже убили. Пусть так и останется. У Евы нет цели, которая будет толкать ее вперед, нет надежд. Узнать о прошлом Сани? А что если она не хочет знать правду? Что если то, что она узнает, сломает ее? Или наоборот сможет спасти? Сознание начало плыть по волнам вместе с песками. От безысходности и бессилия Ева упала. Она проиграла. Пески сожрали ее заживо.

***

– Долго еще?! – спросил Рей, пытаясь перекричать шумные лопасти вертолета.

Хоть они и были в наушниках, слова прерывались, не давая понять собеседника. Брентон держался за поручень у открытой двери железной птицы, крепко сжимая левой рукой светящийся белый кристалл. Она должна быть где-то рядом.

Пролетая над бесконечными песками, парень пытался разглядеть ее силуэт.

– Опустись ниже! – прокричал он пилоту и тот снизил высоту. – Рей, смотри внимательнее!

Стоящий с другой стороны мужчина, вглядывался в такие же бескрайние моря пустыни, что и Брентон. И видел тоже, что и он. Пустошь.

Брентон усиленно заставлял себя контролировать порывы гнева. Кристалл не может ошибаться. Они же связаны. По крайней мере, он на это надеялся.

Как он мог так сглупить? Нужно было извиниться сразу, а не ждать, пока в голову придет, что сказать. Если бы он был рядом… Он обязательно попросит прощения, когда найдет ее. Обязательно расскажет, что узнал о статуе и кристаллах. Осталось только найти ее.

Присмотревшись к очередному склону песочной горы, Брентон указал.

– Вон там! Это она!

Не дожидаясь полной посадки, он спрыгнул с вертолета и, поскальзываясь на сыпучем песке, спустился со склона к Еве. Она не шевелилась. Одежда растрепалась, щеки и нос покраснели от безжалостного солнца, губы потрескались. Ева напоминала фарфоровую куклу: идеальную, но хрупкую и безжизненную. Дрожащей рукой, Брентон осторожно стряхнул с ее закрытых глаз песчинки, не находя сил и смелости проверить пульс. Он не думал, что все так обернется, а сейчас смотрел на ее черты лица и не мог оторвать взгляда. Она выглядела так, словно вот-вот откроет глаза, и он наконец признает себя идиотом и глупцом, но она не просыпалась. Ей не мешали громкие звуки вертолета и его прикосновения. Брентон сжал зубы до боли и собрался. Он с осторожностью и внутренним страхом схватил ее запястье, проверяя пульс.

Ничего.

– Ну же, – Брентон еще раз стряхнул налипшие песчинки с ее бровей и губ, будто это как-то могло помочь ей вернуться и посмотреть на него. Он протянул пальцы к ее шее, нащупывая сонную артерию. Надавив сильнее, он поучаствовал слабые удары. – Она жива! – прокричал Брентон Рею или просто в пустоту от внезапно нахлынувшего облегчения.

Что его так обрадовало он не знал, но тихо выдохнув, поднял Еву на руки и передал Рею на носилки в вертолет.

– Ты не умрешь. Обещаю. – Прошептал он так, что из-за шума лопастей вертолета не услышал самого себя.

Обратно они летели молча. Двери были плотно закрыты, поэтому гула в салоне стало меньше. Рей неотрывно смотрел в окно, о чем-то задумавшись, а Брентон продолжал смотреть на Еву. Айкер доверил им ее жизнь, а он своими «уроками» чуть не погубил ее. Брентон снова посмотрел на Рея. Возможно, сейчас он думал о том же. Ева искренне хотела обучаться, старалась все эти недели, и, вместо того, чтобы принять это, он мешал своей же ученице. Считал, что она рубит катаной стену, но оказалось, что ей под силу выжить в пустыне целые сутки. Он даже не был уверен, что сам бы справился. Похоже он явно недооценивал девчонку.

Уже в больнице они встретились с Нави и Айкером. При виде учителя нервозность от тяжкого ожидания сменилась неконтролируемым бешенством.

– Как вы такое допустили! – взорвался Брентон, пытаясь дотянуться до Айкера. Рей держал его на расстоянии, не подпуская к учителю. Он знал, что Брентон не справится с мастером, – даже учитывая его старческий возраст, – но переступать эту грань не стоило.

– У них был кристалл…

– Я знаю. Ведь об этом сказал вам я. – Отдышавшись продолжил Брентон.

Наброситься на Айкера уже не хотелось, но подавленная ненависть никуда не исчезла, а клубилась в желудке, как лава проснувшегося вулкана. Он не понимал на что злился больше. Может на себя и свои поступки. А возможно он злился на безалаберность учителя, который всегда утверждал, что его лес неприступная крепость. И в это верили все. А сейчас по их вине Ева лежала в палате, под капельницами, без сознания, борясь за собственную жизнь.

Воздух пропитался гневом и недовольством, которые исходили от Брентона. Айкер не знал, как оправдать свои слова, поэтому просто молчал. Тягостную тишину прервал врач, вышедший в коридор. Нави зашел за угол, пытаясь скрыться от глаз врачей и не вызвать много ненужного внимания. Все знали о хранителях, но не все представляли, как они выглядят. Не потому что их личности были под секретом, а потому что, если не те люди узнают кто они, то поймут, где их искать. Как и произошло в этот раз.

Все терпеливо ждали слов врача.

– У девушки солнечный удар средней степени, – наконец начал он. – Сильное обезвоживание, тахикардия, солнечные ожоги и многочисленные раны предплечий. Вы что-то знаете об этом?

– Мы нашли ее в пустыне, среди песков, без сознания, – с серьезным лицом объяснил Рей, понимая, что лечащий врач Евы спрашивал не об этом.

– В общем, она не в лучшем состоянии. Несколько дней будет наблюдаться у нас. Вы знаете ее родных? Нам нужно связаться с ними, либо вызвать полицию.

– Я ее брат, – неожиданно выдал Брентон, беспокойно потирая ладони. Рей и Айкер недоуменно взглянули на него, но поддержали его ложь. Родители Евы сейчас вне доступа, а полиция им не нужна. Врач неуверенно кивнул.

– Тогда пройдемте со мной, нужно заполнить бумаги.

Он увел Брентона к регистратуре, а Рей, пока никто не видел, проскочил в палату Евы.

Ритмичное пиканье аппарата искусственного кровообращения заставило его вздрогнуть. Желудок неприятно скрутило, когда он увидел в каком она состоянии. На плечах лежала марля, пропитанная каким-то вонючим раствором, руки обработаны и перевязаны, а из-под бинта криво торчал катетер от капельницы. Айкер в палату не вошел. Скорее всего его уже начала мучать совесть. Рей тоже был на него зол, просто не выражал это так ярко, как обычно делал Брентон. Айкер ошибся, позволив Брентону воспитывать нового ученика. Как бы сильно Рей не любил своего названного брата, его лучше не подпускать к Еве.

Сев рядом с койкой, Рей неуверенно накрыл ее обожженную руку своей. Кожа была нездорово горячей. Он не знал, что сейчас чувствует Айкер, но вот он сам уже винил себя в том, что не уследил за Евой. Не перестраховался. Скорее всего тот темный, которого допрашивали в гараже, пытаясь узнать, где держат Криса, не случайно попался им в руки. Возможно Девдас хотел, чтобы они узнали о последнем хранителе и сами привели ее в мир, где она беспомощна. А ему потом останется выкрасть ее и убедить помочь ему добиться успеха. Но что, если у Девдаса получилось? Что, если Ева теперь не с ними? Пугаясь собственных мыслей, он тревожно отстранился.

– Такой большой, а веришь в глупости, – словно прочитав его мысли, хрипло произнесла Ева, улыбнулась и сразу поморщилась. Лицо сгорело и сильно болело. От неожиданности Рей подскочил на ноги.

– Тебе лучше не говорить. Я позову врача, не волнуйся.

– Я не с ним, Рей, – прервала она его суетливость. – Он обманул меня. Хотел использовать мои силы против мироздания. Я довольно разумный человек. Или по мне не видно? – наигранно удивилась Ева. Она почти не двигала губами от боли, но ей хотелось, чтобы он знал.

Рей незаметно выдохнул и улыбнулся как-то по-отцовски. Не выдержав расстояния между ними, одним шагом он оказался возле Евы и прикоснулся к ее лбу своим, пугаясь внезапной нежности. Но только так он мог не сделать ей больно и показать, как сильно волновался.

– Ты нас напугала.

– Я испугалась не меньше вашего. Все еще не понимаю, почему Девдас меня отпустил. И вообще, – Ева замолчала, но все же призналась. – Там, в пустыне, я боялась, что больше вас не увижу.

– Ну теперь то я с тебя глаз не спущу, – усмехнулся Рей.

– Я знаю, где его найти, – прошептала Ева, внезапно нахмурившись.

Рей сжал губы в тонкую линию. Чуть не погибла, а уже собирается к нему вернуться.

– Отлежись. Разберемся позже.

Он мягко улыбнулся, сев обратно на стул. Что-то тянуло его к этой девушке. Можно все списать на ее особенные силы или его глупое свойство привязываться, но, почему-то, ему казалось, что это просто ее натура. Светлая и уютная.

***

Ева не ожидала такого теплого приема, но радость закончилась, когда в палату вошел Айкер. Ей показалось, что за время его отсутствия, он стал еще старее. Мешки под глазами потемнели, а морщин будто стало больше. Его строгий взгляд говорил о серьезности дальнейшего разговора. Ну хорошо, она была готова. А вот готов ли он?

Без каких-либо слов Рей вышел из палаты, немного задержавшись в проходе. Он улыбнулся на прощание или же на удачу и вышел, закрыв дверь.

Ева недоверчиво и осуждающе посмотрела на Айкера. Он остановился от нее в нескольких метрах.

– Ты знаешь, о чем пойдет разговор?

– Мне все равно. Вы просто начните, а я буду говорить: верю я вам или нет, – недовольно прищурилась она.

– Не ты мне должна это говорить, – его голос был пропитан грубостью и злостью. – Теперь я не знаю, как тебе доверять. Сейчас не время для твоих детских обид. Как ты сбежала? Или он сам тебя отпустил, зная, что ты будешь докладывать ему каждый наш шаг? Долго ему пришлось убеждать тебя перейти к нему или ты сразу согласилась?

Ева чуть не вскрикнула от негодования и несправедливости его обвинений. И это он ее подозревает? А кто врал ей все это время? Кто давал пустые надежды? Он так не уверен в себе, что считает будто она его предаст! Может он даже заслуживает этого. Но Ева никогда не пойдет против своих принципов.

– Думайте, что хотите, но я сделала свой выбор. Я никогда не соглашусь с планами Девадаса, но и вам я больше никогда не поверю. Вы настоящий лжец! С Девдасом я была знакома меньше часа, но он ни разу не соврал мне о моей бабушке. А вы пообещали все объяснить и ушли, оставив меня без ответов. Вы подставили меня! И почему теперь я должна вам верить?

– Ты слишком юна, чтобы знать всю правду.

– Я не просилась в этот мир. Это вы меня сюда притащили, а теперь думаете, что я просто возьму и помогу вам? Откуда мне знать, что это не вы заодно с Девдасом? – Айкер оскорбленно втянул ноздрями воздух. – Где вы были целых две недели? Вы покинули хижину специально, чтобы меня нашли? Кем вы приходились моей бабушке? Что случилось на той злосчастной войне!

Ева закашлялась. Аппарат жизнеобеспечения начал пикать громче и чаще. Из носа потекла кровь, голова закружилась. На крики в палату прибежала медсестра. Увидев состояние подопечной, она чуть ли не вытолкнула старика в коридор.

– Выйдите! – скомандовала молодая девушка и захлопнула дверь перед носом Айкер.

И снова он ушел от ответов. Ева разочарованно покачала головой. Медсестра дала салфетку, стакан воды и что-то вколола в раствор капельницы.

– Вам надо отдохнуть, – нежно произнесла она, выходя из комнаты. И Ева была полностью с ней согласна, проваливаясь в безопасный сон.

***

И снова ей снилась она.

Сани стояла на кухне и что-то готовила. Ее окружал яркий солнечный свет из окна, от чего казалось, будто она светилась. Чем дольше Ева находилась в странном мире, тем чаще она видела бабушку. Ей это безумно нравилось, ведь эти воспоминания последнее, что от нее осталось. Может так у нее появиться призрачный шанс узнать ее получше.

– Жизнь моя, почему такая грустная?

От этих слов сердце больно сжалось. Ева снова превратилась в ту маленькую девочку, которая осталась в счастливой и беззаботной жизни. Голос бабушки был нежным и по-настоящему встревоженным. Запах чего-то родного, запах детства будоражил ее итак неспокойные мысли.

– Расскажи мне сказку, бабуль. – Ева села на стул, не отрывая взгляда от Сани и пытаясь запомнить каждую деталь сна. Та мягко рассмеялась.

– Сказку? Ты же мне сказала, что уже большая для сказок.

– Я пошутила, – почти шепотом призналась Ева.

Бабушка лукаво взглянула на внучку, соглашаясь.

– Жила-была принцесса. Красивая. Какого принца не встретит, все ее хвалили и дарили подарки. Принцесса не знала, что ей делать. Ведь все они были отважными, добрыми… и любили ее, – с тоской в голосе произнесла Сани. – Но она полюбила другого. Кровожадного злодея, того, кто был готов убить всех принцев, чтобы она была только с ним. И она была. Помогала ему во всем. Любила его. Но в один из дождливых дней, когда над головой беспощадно гремел гром и летали молнии, злодей признался, что врал ей. Пользовался ее доверием и любовью, чтобы сотворить свой коварный план. А признался он, потому что сам полюбил принцессу и не знал, как теперь поступать и как жить без нее. Он поклялся, что до конца жизни будет говорить ей только правду, будет любить ее, если та останется. Но принцесса не осталась. Не простила злодея и не дала ему второго шанса, зная, что однажды он использует ее снова, – Сани подошла к Еве и наклонилась к ее уху. – Ты нашла подход к Девдасу, но он не тот, кто тебе нужен. Я знаю Айкера. Дай ему второй шанс, если не уверена, что он снова поступит также.

Ева подскочила на койке, не зная куда себя деть. Громкое, беспрерывное пищание аппарата вызвало волну раздражения, захотелось перевернуть здесь все вверх дном. Лишь бы остаться в тишине.

В палату вбежала испуганная молодая медсестра, что караулила Еву уже несколько дней. Но, увидев, что с пациенткой все в порядке, расслабилась.

– Датчик отпал, – объяснила она, прикрепляя его обратно к телу Евы. – Как вы себя чувствуете?

Ева не знала, что ей ответить. Пустой? Потерянной? Усталой? Одинокой? Наверняка медсестра имела ввиду не это. Чего хотела бабушка, когда попросила дать Айкеру второй шанс? Сколько еще ей нужно потратить дней на ожидание? Больница ей изрядно надоела.

Ее мысли прервал стук в дверь. В проеме стоял Брентон. Черная кепка, скрывала его взгляд, а серая толстовка прятала под собой могучее тело. В руках он держал пакет. Дождавшись, когда медсестра выйдет в коридор, он подошел к Еве и неожиданно поцеловал ее в макушку. Получилось грубо и смазано, но от внезапности девушка ошарашено взглянула на него снизу вверх.

– Ну здравствуй, сестренка, – коварно улыбнулся он, отводя взгляд в сторону окна.

– Тебя по голове ударили? – приходя в себя, проговорила Ева, не радуясь его очередным шуточкам.

Брентон непринужденно пожал плечами.

– Ну, теперь ты Евангелия Гарсия из Сале́та. Тебе двадцать, и ты моя сумасшедшая сестра, которая рванула в черные пески, чтобы изучить жизнь местных жителей. Это хорошо, что тебе не попались пустынники. Тогда бы мы тебя не нашли.

Ева с недоумением смотрела на него, открыв рот.

– Во-первых, мне почти двадцать два, во-вторых я не Гарсия, а в-третьих, что такое Салет? И что ты тут устроил?

– Я тебе жизнь спас, Ева. Начнем с этого, – его голос резко перешел на грубый тон, и он пихнул ей пакет. – Здесь еда и одежда. Собирайся, я забираю тебя под расписку. Здесь оставаться опасно.

Брентон вышел за дверь, а Ева пялилась в место, где он только что стоял, пытаясь уложить в голове, какой же он все-таки кретин.

Достав из пакета черную кофту и спортивные штаны, она поняла, что у него или вкус в одежде не очень, или он схватил первое, что увидел. Жуя какой-то непонятный батончик, Ева оделась, скрывая под длинными рукавами бинты, и вышла в коридор. Брентон одобрительно кивнул.

– Отлично. И последний штрих, – он снял кепку и небрежно одел ее на Еву, а сам накинул капюшон. Злобно нахмурившись, она раздраженно поправила головной убор, чтобы было удобнее. Наблюдая за ее переменами настроения, Брентон неожиданно улыбнулся своим мыслям. – Пора идти.

Выйдя из больницы, Ева застыла от восторга. Даже когда Брентон тянул ее за руку, чтобы она шла быстрее, та все равно успевала рассмотреть город, в котором оказалась. Улицы, чем-то похожие на центр Нью-Йорка, казались дикими и неизведанными. Деревья росли прямо посреди тротуаров, пробивая асфальт, лианы свисали с рекламных экранов. Техника и природа жили в балансе, дополняя друг друга. Ева словно попала в мир после разрушения, где человечество научилось ценить то, что имеет. Этот город самое красивое, что она видела за свою жизнь. Хотелось изучить каждую улочку, зайти в каждый магазин. Это место – центр равновесия и умиротворения. Заметив искорки восторга в глазах Евы, Брентон язвительно отметил.

– Тебе в лесу деревьев было мало?

Ева недовольно перевела взгляд на парня, что вызвало у него только смех. Откуда-то раздался неожиданный гул. Вертя головой по сторонам в поисках источника непонятного шума, она опешила. Брентон указал наверх. Прямо над их головами, между стеклянных многоэтажек и крон высоченных деревьев пронесся поезд, не удерживаемый ни рельсами, ни подобием моста. Он плыл по воздуху, как самолет без крыльев, окруженный полупрозрачным щитом. Ева восторженно провожала хвост состава, когда вдруг поняла, что автомобили, проезжающие мимо, совсем не издавали звуков мотора. Они выглядели, как земные иномарки, но абсолютно бесшумные.

– Ладно, Ева. Я отвечу на все твои вопросы, на которые знаю ответ.

Девушка медленно перевела взгляд на профиль мужчины. Ничего в его лице не выдавало причин внезапной доброты. Она недоверчиво выглянула из-под козырька кепки. Брентон лишь невозмутимо покосился в ответ:

– Что? Я учусь на своих ошибках. И тебе бы пора.

Ева задумчиво прищурилась, но спорить не стала.

– Хорошо. Что это за место? – не желая растягивать момент его доброжелательности, начала она.

– Это Салет. Самый большой город в Андрагале. Наше временное пристанище, пока в лесу не станет безопаснее.

– И куда мы идем? – в голову приходили самые простые вопросы, хотя ее список, с недавних пор, лишь увеличился.

– В школу.

– Куда? – недоуменно переспросила Ева.

– В школу боевых искусств имени Гарсия.

– У тебя есть своя школа?

– Моего отца, вообще-то. Но уже давно она моя.

Брентон смотрел вперед, не отвлекаясь от дороги. Ева решила не продолжать эту тему, смущенно заметив, что он до сих пор держал ее за руку. Она перевела взгляд на другую ладонь, которую ранил Брентон. Бинт был новым и чистым. В больнице тщательно следили за этим. В тот день, когда Брентон порезал ее катаной, многое изменилось. Она видела его глаза, наполненные гневом и ненавистью. Но только сейчас она поняла, что он злился не на нее. Ева лишь стала поводом для выброса всех его негативных эмоций, скопившихся еще очень давно. Но что стала первопричиной? Сейчас на этот вопрос он ей не ответит, но она подождет. Именно это действие и привело к результату, который они имеют сейчас. Девдас пытался надавить на нее, используя последствия взрывных эмоций Брентона, пытался убедить, что вред, который он нанес будет не единственным. Но разве эта рана не привела ее в логово Девдаса? Не заставила узнать у него хоть какую-то правду и найти его слабость? Может физически с ним справится будет сложно, но теперь Ева знала, как залезть к нему в голову. Остается только больше узнать о Самико. И она знает, кому нужно задать этот вопрос.

– Тебя интересует только это? – в голосе послышалось беспокойство, но в лице Брентона она его не увидела.

– Что ты знаешь о моей бабушке?

Брентон опустил глаза, ощутимо сжав ее запястье, но все же ответил.

– Про нее ходят много слухов и легенд. Когда темные силы брали верх, она пожертвовала собой, чтобы выиграть войну. И, как видишь, у нее получилось, – он указал на город вокруг.