Легенда о Хранителях. Смерть

Я села и коснулась рукой влажной земли у корней, проникаясь покоем и вбирая силу. Обратилась и взлетела на дерево. Открыла клюв, прикрыла глаза и выдохнула, рассыпая белые искры. Огоньки напитывались моим дыханием. Я дарила им жизнь. Начинала новый виток бытия перерождённой души.

В эти моменты я была безумно счастлива, потому что, пока души разгорались всё сильнее, я считала минуты, когда снова окажусь на земле, освобожусь и увижу Артёма.

Я пощёлкала клювом, и огоньки забрались мне под пёрышки. Я почувствовала приятную лёгкую щекотку по всему телу от их прикосновений – так много их было.

Если бы отец доверял мне, я могла бы каждый день спускать их в Средний мир. Но вместо этого мне велели только дарить им жизнь, а к людям их переносил мой брат. И только изредка мне позволялось делать это самой. Благодаря всё тому же Даниилу. Он уговорил отца.

Я взлетела и уже привычно совершала круг почёта над деревом, когда заметила внимательный взгляд Даниила снизу.

Я всё ещё не понимала его, не догадывалась, чем он недоволен. Ведь пока меня не было, этим приходилось заниматься ему.

Но все мысли оставили меня. Я стала частью мира, и только быстрее заработала крыльями, чувствуя лёгкое давление невидимых оков. Отсчёт моих суток пошёл.

Над городом поднялся ветер, когда я прилетела в Ростов и спустилась в лес за Сарской гимназией. Перевоплотилась, накинула капюшон и побежала в обход конюшни к главным воротам.

Мама часто приходила к гимназии и сидела на скамейке, не зная, где меня искать. Я всегда наблюдала со стороны: медленно брела вдоль забора, касаясь пальцами холодного металла. Он неизменно хранил холод.

Но сегодня её не было, и я выдохнула с облегчением, потому что каждый раз, когда я видела её, вина за мою ложь затапливала меня с головой.

Возможно, Николаю удалось поговорить с мамой и убедить не приходить сюда. У меня не хватало духа, чтобы повлиять на её настроение. И каждый раз, когда я вела мысленный диалог, слова застревали в горле. Я не находила оправдания своему поступку. Я стала для неё такой же, как моя родная мама, которая сбежала.

Я бросила взгляд на гимназию – уже наступил май, скоро пора школьных экзаменов и выпускных. Но уже без меня.

Быстрой походкой я направилась по главной аллее к дороге, перебежала её и пошла к кладбищу.

Подходя, я нервничала и оглядывалась. Проверила время на часах, потирая запястье, и юркнула за знакомую бытовку. Берёза рядом уже зацвела, и на её красиво изогнутых ветвях висели длинные серёжки.

Артёма не было видно. Я вытянула шею, чтобы получше разглядеть, не идёт ли он. Мне просто нужно его увидеть. Хоть на несколько минуточек. Издалека. Узнать, что с ним всё в порядке.

Хотя как он может быть в порядке? Судя по моим прошлым наблюдениям, он сбежал от всех и утопил себя в заботах Хранителя. Но больше всего я боялась, что не только себя, но и свои чувства. Меня пугало то, что он мог меня возненавидеть за совершённый поступок. И что в его отшельничестве виновата я.

За своими мыслями я не заметила птичьего крика. А после дверь домика распахнулась. Будто почувствовав и уже зная, Артём посмотрел мне в глаза.

Я не успела спрятаться, и он решительным шагом направился ко мне.

Рваный вздох вырвался из моих лёгких. Я застыла, позабыв обо всём. Не находя в себе сил, чтобы уйти, испуганно следила за его приближением, борясь с желанием улететь.

Не глядя на дорогу, Артём стремительно преодолел расстояние между нами и обхватил моё лицо ладонями.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – прохрипел он, не сводя с меня шального взгляда.

Кроме прочих эмоций в нём сильнее всего читалась боль.

Но его вопрос не звучал угрозой, будто меня здесь и быть не должно. Просто Артём не верил в то, что действительно видит меня, прикасается.

Его большие пальцы погладили мои щёки, а после он склонился к моим губам.

В ошеломлении он впился в меня болезненным страдальческим поцелуем. Но мягкие губы не причиняли боль, а вот эмоции, испытываемые нами обоими, были мучительными.

Я поддалась и впустила его язык.

Я скучала! Я безумно скучала по нему всё это время. По его прикосновениям. Накрыла ладонью широкую грудь и подушечками пальцев почувствовала напряжение. Его тело будто сковало.

Губы жалили, поцелуями осыпали щёки, веки. Такие долгожданные объятия тёплых рук обжигали.

– Тёма… – выдохнула я, принимая его ласки и жадные поцелуи.

От избытка чувств грудь сдавили тиски. Я так долго представляла себе нашу встречу, мечтала, крутила в голове в бессонные ночи, что, когда это случилось, с трудом могла сделать вдох.

– Тём…

Он склонился и прижался лбом к моему лбу, заглянул в мои глаза.

Сильной ладонью он удерживал меня за шею, поглаживая тонкую чувствительную кожу, и не позволял отвести взгляд. А я и не хотела – любовалась им, впитывала, запоминала. Чтобы его образ подольше сохранился в моей памяти.

– Я думал, что больше не увижу тебя никогда. Что потерял.

Страх медленно исчезал из его глаз, они наполнялись страстью, темнели, становились бездонными.

– Небесных посланников можно призвать, но я так и не нашёл, как призвать тебя, – Артём пробежался быстрым взглядом по моему телу.

Я опустила взгляд, чувствуя вину за то, что он пытался найти возможность увидеться со мной, а я всё это время пряталась за этой чёртовой бытовкой в тени. Внутри всё скрутило от волнения.

Я подняла голову и посмотрела на Артёма.

– Прости.

– Тебе не за что извиняться.

– Это не первый мой визит, – просипела я: голос от волнения пропал. – А ты всё это время искал способ увидеться со мной. Я… – слова не шли, в горле встал тугой ком, от которого никак не удавалось избавиться.

Артём стиснул меня в крепких объятиях, прижал к своей горячей груди. Погладил меня по волосам. А я, вцепившись в футболку на его спине, слушала учащённое сердцебиение и старалась выровнять дыхание.

От Артёма, как и раньше, пахло мятой.

– Почему ты не подходила? – прозвучал над головой глухой голос.

– Думала, что не нужна, – выдохнула ему в шею, – что ты злишься на меня, ненавидишь…

– Что за глупости?! – изумился Артём и попытался отстраниться.

Я не пошевелилась, пальцы так и не смогли разомкнуться, и он сдался. Он добродушно ухмыльнулся в мою макушку, и мне стало тепло. Словно он вдохнул в меня жизнь.

Наконец-то я снова чувствовала себя цельной, наполненной любовью и теплом. Нужной. Наконец умиротворение снизошло на меня в его объятиях.

Сердце било набатом в груди. Мне хотелось улыбаться, кричать, радоваться. И я не стала себя сдерживать. Губы растянулись в счастливой улыбке, я потянулась вверх на цыпочках и потёрлась виском о мягкие губы Артёма.

– Ты мне нужна, – прошептал он, покрывая моё лицо короткими поцелуями снова и снова. – Не могу без тебя. Люблю тебя.

Эти слова подействовали на меня словно выстрел. Я сдалась и прикрыла глаза от затапливающей меня нежности.

– Я тоже, Тём, я тоже. Так тебя люблю.

Мурашки пробежали по телу. Я сама потянулась к горячим губам. Я целовала Артёма, не в силах насытиться, будто не могла напиться живительной воды. Он прижимал меня к себе, жадно водил ладонями по телу, забравшись под толстовку. Я улыбалась и млела в руках любимого.

Но пылающая вибрация сжала запястья и горло. Я отстранилась, улыбка сошла с моих губ. Я медленно открыла глаза и посмотрела на Артёма.

Он ещё не понял. Взял меня за руку и оглянулся, чтобы увести меня к себе. Я покачала головой:

– У меня не осталось времени, мне пора улетать.

Губы Артёма сжались в тонкую линию, взгляд застыл и покрылся корочкой льда.

Я не могла допустить новых магических отметин на своём теле, чтобы отец мог доверять мне.

– Я вернусь. Обязательно скоро вернусь. Мы увидимся. Я обещаю.

Руки Артёма уже не держали меня, я медленно отступала.

– Когда?

В твёрдом голосе я снова различила отчаяние.

– Я постараюсь как можно скорее. Но сейчас мне пора.

Я не стала уходить далеко. Отступила на несколько шагов, посмотрела на Артёма и обратилась птицей. Широко расправив крылья, оттолкнулась от земли и, подхваченная потоками воздуха, устремилась вверх.

Я улетала с прежней болью, но теперь что-то будоражило кровь. Ветер врывался в лёгкие, щекотал кожу, ероша пёрышки. Я поднималась выше и выше, и тёплый воздух сменялся прохладным. Я вдыхала его всей грудью.

Артёма внизу уже было не различить.

Глава 6

Сегодня Купальская ночь, самая короткая в году и самая волшебная.

Этот праздник ещё называли Солнцеворотом, и теперь солнечный день будет уменьшаться до зимней Коляды. Девушки и женщины собирали травы: чабрец, мяту, ромашку, полынь.

Я брела по роще мимо собравшихся, наблюдая, как знахарки заговаривали шёпотом травы, чтобы пользоваться ими в течение всего следующего года до следующего праздника; воду, которую мужчины принесли с собой, чтобы излечивать ей недуги; камни, чтобы защитить свои жилища и себя. Две девушки чертили огарком на камне руны и омывали их заговорённой водой, закрепляя магию руны в камне. В эту ночь сила Сведущих росла, потому что божества спускались в Средний мир.

Этот мир наполняли волшебные звуки: казалось, что вокруг смеялись и веселились не только люди, но и деревья, насекомые, птицы. Природа отмечала свой праздник и щедро делилась своей магией. Уверена, что и те, кто не имел никакой силы, в эту ночь получали капельку волшебства.

Я посмотрела в сторону леса. Где-то вдалеке Артём трудился на кладбище, обновляя заговоры на могилах и не допуская возвращения нечистой силы с того света.

Но росла не только магия Сведущих. Тёмные сущности проникали в Средний мир и напитывались силой природы, которая в день солнцеворота расцветала, достигая наивысшей точки.

Я остановилась, залюбовавшись одним из молодых парней, ударявших в бубен и задававших ритм песни. Но вдруг меня отвлекли знакомые звуки. Я резко повернулась на них, и увидела, как в рощу въезжают всадники на лошадях, а собравшиеся расходятся в стороны, освобождая им место на поляне.

Через считаные минуты под ритмичные удары бубна развернулось игровое сражение. Всадники, облачённые в светлые и тёмные одежды, символизировали борьбу тёмных и светлых сил. Они с криком хлестали друг друга кнутами, стараясь сбросить противника с коня.

Как заворожённая, я следила за происходящим. Странные картинки сражающихся людей замелькали перед глазами – как будто воспоминания из прошлого.

Я быстро заморгала, пытаясь убрать страшное видение. Но оно вдруг исчезло само, когда под копыта коню отважно бросился человек. Конь встал над ним на дыбы и громко заржал.

Собравшиеся на поляне громко ахнули. Я ощутила, как в горле у меня запершило. А потом случилось удивительное. Как будто вместе с моим выдохом вылетело что-то ещё и опустилось на плечи людей. Их лица изменились, рты оскалились. На миг. Пока я не почувствовала прикосновение. Тяжёлая ладонь опустилась на моё плечо, разворачивая меня.

Александр. Он с тревогой посмотрел в мои глаза и слегка встряхнул. Новый выдох вырвался их лёгких. Облегчение. Я как будто пришла в себя. Быстро оглядела собравшихся – снова восторг и улыбки, как будто и не было ничего. А конь, стоявший над человеком, уже опустил копыта на землю и отступил.

– Что это было? – спросила я.

– Твоё влияние. Ещё секунда – и ты, а вместе с тобой и все остальные были готовы броситься на всадников, чтобы защитить того парня.

Мне стало не по себе. Я снова бросила взгляд на поляну, но постановка уже завершилась.

«Жар-птица несёт не только добро, но и разрушения» – говорила Хань Ши. Кажется, теперь я догадывалась, о чём она говорила.

Я нашла взглядом темноволосого парня, который бросался под коня. Он смеялся с друзьями, стряхивая пыль с одежды.

– Хранитель, – заметив мой интерес, сказал Александр и слегка прищурился.

– Что? – Я снова уставилась на брата, только на этот раз с испугом.

– Он играл Хранителя. – От его слов сердце забилось чаще. – Что тебя напугало?

Я бы могла рассказать ему об Артёме, но решила хранить его в секрете.

– Ничего… Просто слишком много впечатлений от вечера, – нашлась я. – Испугалась за парня.

Александр кивнул, больше не сказав ни слова. Не знаю, поверил ли он мне. Я так никому и не рассказала, что было со мной в Среднем мире и о моём знакомстве с Хранителями.

Праздник продолжался как ни в чём не бывало. Как будто никто и не заметил мгновенного изменения настроения и внезапного желания вступить в бой. Бубен продолжал стучать, кто-то запел ритуальные песни, прося послать хорошего жениха. А кто-то нёс к костру берёзовые ветки.

Александр продолжал стоять рядом со мной.

Вот уж точно про кого можно сказать «обладатель греческого профиля». Длинные тёмные волосы длиной чуть ниже плеч, собраны в не слишком аккуратный хвост. Выпавшие пряди заправлены за ухо, а на тонком носу – очки в металлической оправе.

Не сказать, что мы хорошо общались. Но на фоне того, как складывались мои отношения со вторым братом, Даниилом, наши были нейтральными. А из-за его короткой щетины и усов мне казалось, что Александр всегда смотрит с ухмылкой, будто насмехаясь надо мной. И пусть так, но это лучше, чем вечная угроза во взгляде Даниила. Где-то в глубине души я чувствовала, что могу доверять Александру, но пока не спешила открывать ему всю правду.

– Почему праздник всегда на природе? – спросила я.

– Славянские племена отличались тем, что не строили храмы, а свои священные места устраивали под открытым небом – так они показывали свое единение с природой. Позже на эти места пришли Сведущие, получившие силу.

Я помолчала немного. От костра по траве двигались причудливые тени.

– Ты божество солнца, Даниил божество ветра, грома и тумана. Я божество огня. Отец – небесный владыка. Ты что-то знаешь о моей…

– Ты древнейшее божество, не только огня, но и ветра, – перебил Александр, не дав мне закончить.

Нам не часто удавалось поговорить. Несмотря на то что жили рядом, мы почти не виделись. И, воспользовавшись случаем, я хотела расспросить его о маме.

– Да-да, но не древнее, чем вы, и ещё я опасна, – быстро проговорила я. – А раз и ветер мне подвластен… Некоторые народы считают его демоническим существом.

– Все мы опасны. Откуда ты это знаешь?

Я посмотрела на брата, встречаясь с его прищуренным взглядом. Но не сказала про Артёма.

– Когда отец уже начнёт доверять мне? – спросила я, оставляя его вопрос без ответа.

Брат пожал плечами и отвернулся.

– Ты тоже не доверяешь, думаешь, что я останусь здесь и не вернусь, – заключила я.

Молчание – знак согласия.

Брат продолжил после долгой паузы:

– Тебя одну не отпустишь – не потому, что ты не вернёшься. Причин много. Ты талисман отца. Как и я, как и Даниил. Мы первый эшелон его охраны. Также ты можешь быть талисманом для человека.

– Оружием в его руках… – закончила я за брата то, что он так и не озвучил.

Александр кивнул.

– Ты часть его силы, которую он теперь не может полноценно контролировать.

– И злится.

Брат снова кивнул.

– Если человек погибнет, то погибнет и твоя сущность.

– Она переродится. А я уже нет.

– И еще одну причину ты наблюдала только что. – Он покосился на темноволосого парня в толпе.

На это я промолчала.

Я не справилась с эмоциями и повлияла на окружающих.

Я несу опасность.

– Ты вселяешь в людей дух, силу воли и меняешь их настрой. Ты можешь подчинить их.

«Нужно отключать голову, эмоции, действовать с холодной головой, менять тактику в ходе борьбы, забывать обо всём, что окружает тебя…», – учила Хань Ши.

– Я поняла.

Ночь обещала быть тёплой. Луна висела высоко, тонкий растущий месяц почти ничего не освещал этой темноте. В воздухе пахло ночными цветами, а лёгкий ветер доносил лесную свежесть.

С закатом солнца, в полной тишине, которую нарушало только стрекотание кузнечиков, к костру подошла какая-то девчушка. Я заворожённо следила, как она зажгла его, и началось торжество.

Девушки с венками на голове, в длинных платьях, украшенных вышивкой, парни в народных рубахах с плетёнными из трав поясами шумели и смеялись. Вокруг нас много людей, Сведущих. Для них это один из важнейших праздников в году.

Я сморгнула слезу, вспоминая о своём первом визите в Ростов на новогоднюю Коляду. Жаль только, мы были сейчас в сотнях километров от него. Но и это было для меня достижением. Отец разрешил отправиться с ним, и мы впервые рука об руку стояли рядом, а вокруг купальского костра кружились хороводы ряженых.

– Спасибо, – прошептала я отцу.

Он неотрывно смотрел на пламя.

– Знаешь, что символизирует этот костёр? – спросил он.

Я стыдливо опустила глаза и покачала головой.

– То, что на землю спустился бог огня. А огонь – это и есть он.

– Они чтут традиции.

– Они верят в свою силу и в нас. Это и твой огонь, Даша.

– Я…

– Ты моя дочь.

Помедлив, я отважилась спросить.

– А мама? В чём её сила?

– Нечего говорить.

Стушевавшись на несколько секунд под строгим взглядом отца, я не сдержалась и выпалила давно волнующее меня:

– Как вы познакомились? Кто она?

Профиль отца заострился. Не ответив и даже не удостоив меня взглядом, он ушёл. Мне осталось только поджать губы.

Когда же он уже сможет мне доверять? Я помню слова мамы, которые слышала в омуте, разделявшем Нижний мир и Средний.

Я до сих пор сомневалась, действительно ли это было или так со мной играло воображение, а может, это души Нижнего мира так играли? Но я хотела бы верить этому.

Мама просила прощения за то, что оставила меня, но в то же время говорила, что сделала это вынужденно, чтобы защитить.

– У меня не было другого выхода! – крикнула мама. – Я не хотела тебя оставлять.

Но обида рвалась наружу – за то, что она избавилась от меня, скрыв правду. Нижний мир вытаскивал на поверхность всё тёмное.

– Выход есть всегда! – ответила я, и обжигающие слёзы потекли по щекам. – Ты просто испугалась!

Впервые услышав голос родной мамы, я всё равно узнала его, почувствовала, что это он, хотя и не могла помнить его. Я зажмурилась, не хотела запоминать маму такой, какой она явилась.

– Ты права, мне было страшно, очень страшно.

И мне отчаянно требовалось знать, правдой это было или нет. И что её так страшило.

Или кто.

Когда я только узнала о своей высшей сущности, то обвиняла родителей, что они бросили меня, потому что я была какая-то неправильная, избавились от меня, испугавшись.

А после я узнала о магической защите. И эти же слова говорило видение в омуте.

Всё так стремительно происходило, что я не успевала подстроиться и адаптироваться, осмыслить и принять новую информацию.

Раньше я могла только гадать, от чего меня защищали, что такого ужасного меня ждёт в Верхнем мире. А теперь я, похоже, догадывалась. Я отдана во власть более грозной силы.

Посмотрела с досадой вслед отцу и вздохнула.

К костру подходили люди, они несли подношения и складывали у огня. Женщины подносили собранные травы и камни и шептали:

– Сохрани, защити от всех бед и несчастий, забери болезни и невзгоды!..

Некоторые просто подходили и грели руки у огня – видимо, прося о том же.

Когда к костру пошёл отец, я вытянулась в струнку, чтобы лучше видеть.

– Почему они это делают? Что он будет делать? – спросила я у Александра, вновь появившегося рядом.

– Он усиливает из без того волшебные свойства. Иди, пройди с ним и дай им удачу, сделай то, что они просят.

Я нерешительно двинулась вперёд.

Отец протянул руку к огню, как делали другие, и, ничем от них не отличаясь, совершил круг. Я медленно повторяла за ним и не сразу заметила, что слишком близко поднесла руку к огню.

Искры посыпались на подношения, а пламя вспыхнуло сильнее, окутав мои пальцы. Собравшиеся вокруг ахнули, я услышала голос отца за спиной и отдёрнула руку. Или это он сделал на мгновение быстрее меня.

Я с беспокойством посмотрела на пальцы – следов не осталось. Да и вряд ли они могли остаться, потому что я не чувствовала жара. Огонь не обжигал.

– Всё в порядке, – тихо сказала я, а отец смерил меня сердитым взглядом.

Он посмотрел в сторону, откуда к нам уже приближался Даниил.

– Свалилась на нашу голову… – гневно прошептал брат.

Я почувствовала, как прокатываются волны на запястьях, а значит, моё время подходило. Опустив голову, я пошла прочь. Старалась ни с кем не сталкиваться, потому что свет в глазах выдавал меня.

За спиной раздавались тихие шаги. Я оглянулась: Даниилу даже делать ничего не пришлось, достаточно было слегка взмахнуть пальцами, чтобы на поляне подул ветер. Деревья вокруг качнулись, поленья затрещали, и пламя вспыхнуло ярче. Собравшиеся отступили от костра.

Почувствовав на себе взгляд, я огляделась. Девчушка, которая поджигала костёр, смотрела на меня. На её шее я заметила маленький поблёскивающий кулон – жар-птицу, – служивший оберегом, и улыбнулась, слегка почувствовав свою значимость. Единственным ярким пятном в лесной ночи было пламя огня. Приняв за отражение костра полыхающую в моих глазах силу, она отвернулась.

– Шагай, или ты всех нас выдашь, – передо мной встал Даниил, и я уставилась на его мощную шею.

– Моё время… – успела сказать я, но догнавший нас отец уже и так всё понял по моему взгляду и кивнул.

Он обвил сухими пальцами мои запястья, поднялся выше, провёл ладонями до плеч, и я почувствовала лёгкость.

Удивлённо распахнула глаза, на секунду сомкнувшиеся.

– Как ты это сделал?

– Я слегка ослабил путы.

– Спасибо, – выдохнула я.

Я потёрла запястья. Отец уже не держал меня и двинулся в темноту, подальше от шума. На мгновение я уже обрадовалась, успела позволить мечте расправить крылья, что у меня теперь будет больше времени для пребывания в Среднем мире. Но отец тут же её убил:

– Это временно. Всего несколько минут, которых должно хватить, чтобы спокойно без спешки удалиться, не привлекая внимания. Ты и так уже достаточно сделала, – отец мрачно кивнул в сторону костра.

– Я не специально. Я… не знала… – тихо сказала я, но это уже не имело никакого значения и не могло послужить оправданием.

Отец не ответил, а я поняла, что совершила очередную глупость.

– Почему ты всё ещё не доверяешь мне?

– Если ты не вернёшься вовремя, цепь тебя попросту задушит. А я этого не хочу, – бесстрастно произнёс он.

– Я тоже!

Я догнала отца и встала перед ним лицом к лицу, вынуждая остановиться.

– Если ты вовремя не будешь возвращаться, то тебе понадобится там, рядом с источником, больше времени, чтобы восполнить силу. Только когда ты научишься выполнять все правила, приходить в положенное время, тогда я об этом подумаю. А пока…

– Прошлый раз у неё опять были следы, – вставил Даниил, глядя со снисхождением. Он до сих пор принимал меня за обузу, которая путается под ногами.

– Почти нет! – возразила я и смерила его гневным взглядом.

– …а пока – нет, – закончил отец.

В выражении лица Даниила появилось плохо скрываемое торжество. Он ни разу не показывал своего истинного отношения ко мне отцу, лишь чётко выполняя его указание обучить меня законам Верхнего мира и тому, как переправлять перерождённые души в Средний мир.

Но я разглядела. От меня он его не скрывал.

– Уходим, – велел отец, поравнявшись с Александром.

Мне было стыдно встретить его взгляд. Ещё один взгляд, в котором я увижу упрёк и негодование.

Удаляясь из рощи, я оглядывалась на улыбающиеся лица людей, лучащиеся надеждой, и представляла себя среди них, но не как призванный талисман, а как обычного человека, который мог бы так же веселиться и смеяться с друзьями. Но судьба распорядилась иначе.

Я подхватила подол длинного платья, которое надела по велению отца, и поспешила за ним. Несмотря на то что он ослабил путы, по рукам снова прошла вибрация. Мне не полагалось отставать от него.

Впереди в лесу послышался шёпот. Местные духи тоже явились на праздник. Мы прошли между редких деревьев немного вглубь, и шёпот сомкнулся у нас за спиной, словно окружив.

Мне не хотелось улетать. Свой день, который я обещала Артёму, я потратила на то, чтобы провести с отцом. Выбирать не приходилось. Я взмыла вверх, с печалью смотря на крошечные города внизу.

В эту колдовскую ночь Сведущие не будут спать.

Глухая тишина окружала меня. Я взмахнула крыльями, как вдруг ударила молния. От неожиданности я даже забыла, как лететь, потому что она ударила из меня. Это я её послала на землю.

Я сбилась и попала в вихрь. Меня закрутило, затягивая в воронку, и понесло к земле с невероятной скоростью.

У меня не получалось сделать вдох, серый вихрь, в котором угадывались очертания ястреба, набирал мощь. Пытаясь выбраться из него, я случайно метнула ещё пару молний, и тогда он наконец отступил. Я расправила крылья и громко крикнула на него.