Небытие. История клуба оккультизма. Том 2

А внутри, в огромной арочной нише на уровне их глаз, сидело Оно.

Существо. Не живое, не мертвое. Скелет, обтянутый пергаментной, потрескавшейся кожей? Конструкция из костей, скрепленных черной смолой? Оно сидело, скрючившись, с четырьмя неестественно длинными руками, обхватившими колени, и двумя мощными костяными ногами. Головы не было – лишь темная впадина на месте лица. Оно не двигалось. Не дышало. Просто существовало, излучая леденящий, первобытный ужас.

Но это было не все. За Пагодой, там, где туман рассеялся сильнее, открылась Стена.

Гладкая, абсолютно черная, как космическая бездна, она простиралась в бесконечность. И в этой черноте, словно окна в иные миры, зияли дыры. Но это были не просто дыры. Это были… экраны.

На них, яркие и четкие, как в кино, проигрывались воспоминания. Но не их общие подвиги. Личные. Сокровенные. Снятые словно со стороны невидимым наблюдателем:

Рэн: Макото, неохотно протягивающий руку в первый день знакомства; их яростная игра в баскетбол, капли пота на лицах; тихий вечер на берегу, когда они на Окинаве разговаривали перед попаданием в сон; их смех в кабинке колеса обозрения, город расстилался внизу огнями.

Саюри: Как она, краснея, чинила его велосипедную педаль; ее первый робкий шаг в клубную комнату; момент, когда Макото и Рэй обнимали ее, успокаивая после приступа паники; ее глаза, полные решимости, когда она клялась быть сильнее.

Рэй: Первый школьный день – ее дерзкое заявление на весь класс, брошенный взгляд на Макото перед ней; их работа над проектом в библиотеке среди пыльных фолиантов; как она властно тащила его в клуб; как они клеили афиши, а она делилась с ним своими секретами; и… их поцелуй. Яркий, нежный, неловкий в окруженной опасности запечатленный во всех деталях; как она впервые появилась в своем новом образе – короткие волосы, очки, оценивающим взглядом; как она играла с Момо, ее лицо неожиданно мягкое и доброе.

Я замер, ледяной ужас смешиваясь с недоумением. Почему Рэн, Саюри, Рэй? Где Харуто? Мы тоже знакомы с первых дней школы! Где Кента? Где Каэде? Хоть я с ней не так долго знаком. Стена показывала только троих. Как будто только они были… ключом? Или жертвами? А может еще что-то?

– А?.. – тихий вздох разрезал тишину. Я почувствовал тяжелый, незримый взгляд и устало обернулся. Рэй смотрела на стену с широко раскрытыми глазами, будто увидела призрака. – К-кто включил эти проклятые экраны?! – ее голос звучал сдавленно, смесью ярости и ужаса. – Немедленно выключите! Сейчас же!

– Три нити… – тысячеголосый шёпот сущности прозвучал не из центра платформы, а со всех сторон одновременно, словно сам воздух заговорил. Оно медленно развернулась, его балахон колыхнулся в неподвижном воздухе. – Дева Связи… и двое странников, чьи пути он коснулся сердцем… Вы смотрите в бездну, ища глаза врага, лелея надежду победы. Но разве может победить зеркало, если отражение разбито? Ваше единство – мираж. Связь между вами неполна, как неполон круг. Один одиночество не знает другого, другой страх не признает третьего. Где же тот, кто свяжет все нити в узор?

Сущность подняла руку, не к Пагоде, а к черной Стене с воспоминаниями. Экраны замерли, затем начали гаснуть один за другим, словно уносимые тьмой.

– Перед вами – не враг. Не сейчас. Оно дремало, пока не пробудили его ваши собственные тени. Но истинная угроза… истинная пустота… зовется есмь Эгоизм. Оно не придет с мечом. Оно уже здесь. Оно плетет сети из ваших сомнений, ваших невысказанных болей, вашего страха быть понятым до конца. Ваши судьбы еще чисты от его полной тьмы, но семена уже посеяны. Сосуд Эгоизм еще пуст… и одновременно уже наполняется. Когда он перельется через край… когда последняя нить доверия лопнет… тогда придет наш час. Не битвы с вами…, а вашей битвы с самими собой. И в этой битве, Дурак… – голос сущности внезапно стал почти человеческим, полным странной грусти, – победителей не будет. Лишь зеркала, разбитые вдребезги.

Значит… Еще одно лицо Бедствия? Или бог, свергнутый в камне? Так значит… мы были правы? Чтобы сломать Колесо Пустоты… нужно сокрушить три печати? Три узла тьмы? Но как…

Как сразить ЭТО?!

Взгляд скользил по чудовищной пагоде, впитывая ее кошмарный масштаб. Существо в нише казалось иконой древнего, непостижимого зла, высеченной из самой сути забвения. Его размеры превосходили всё, с чем я когда-либо сталкивался. Гора костей? Спящий титан из тьмы? Слова бессильны.

Сущность в балахоне медленно развернулась, игнорируя наш ужас. Воздух за ее спиной заколебался, сгустился в вихрь зеленоватого тумана, и из этой пульсирующей тьмы материализовался меч. Не пышный клинок героев, а нечто иное: лезвие из черненого камня или окаменевшей тени, длинное, прямое, лишенное гарды, с рукоятью, обвитой потускневшим металлом. Оно парило в воздухе, ожидая.

Оно протянула руку – движение плавное, как скольжение змеи по песку. Пальцы сомкнулись на рукояти. В тот же миг ее фигура приподнялась над белым камнем платформы, зависнув в полуметре от земли. Оно встало полубоком, став силуэтом на фоне спящего чудовища в пагоде, меч направлен острием вниз, к камню.

– Час битвы не пробил, – тысяча голосов прошелестела, не громче падающего листа, но каждое слово вбивалось в сознание. – Это не сражение. Это… зеркало. Зеркало, ставшее вашей слабости. Смотрите. Запоминайте. И спросите себя: что сломается раньше – эта каменная тьма… или связь между вами?

Я из последних сил сжал рукоять катаны, ощущая, как дрожь бессилия бежит по рукам. Адреналин выцвел, оставив только тяжелую усталость и жгучую боль в каждом мускуле. Надо собрать их!

– Всем, быстро, перегруппиро… – моя команда замерла на полуслове, разрезанная вихрем движения.

Сущность не побежала. Она исчезла с платформы и материализовалась внутри нашей расстроенной группы с пугающей, нечеловеческой скоростью. Не удар – а слепяще быстрая серия движений, словно порыв урагана. Ощущение резкого толчка в грудь, в спину, в ноги… и мир опрокинулся. Миг – и мы все лежали на ледяном камне, сбитые с ног, задыхаясь от неожиданности и боли. Наше оружие – катана, булава, кунаи, кастеты, пистолет – лежало беспомощно поодаль, разбросанное как детские игрушки. А сущность уже стояла в центре нашего разломанного круга, недвижимая, как сама тьма, балахон едва колыхнулся.

Она медленно опустилась с воздуха на землю, ее сандалии тихо коснулись белого камня. Неспешным, мерным шагом она вернулась к центру платформы, оставляя нас корчиться на полу.

– Я – Есмь Ложь. Второе Бедствие этого мира, – ее голос звучал без злобы, лишь с леденящей констатацией факта. – Одно движение. Лишь одно. И оно обнажило вашу суть. Вы рветесь в бой, слепые к своей неготовности. Стремитесь к победе, не зная пути к ней. Чтобы приблизиться к истинному результату… вам необходимо нечто большее, чем этот детский порыв.

Рука в балахоне нырнула в складки ткани. Когда она появилась, в пальцах Лжи лежал небольшой шар. Не просто зеленый – он пульсировал тусклым, больным светом изнутри, словно сердце этого места. Она равнодушно бросила его на камень у своих ног. Щелчок пальцами – резкий, как выстрел. Воздух рядом с ней завихрился, и знакомая голубая дверь материализовалась. Но это было не все. Из глубин коридоров, из трещин в камне, из самого зеленого тумана потянулись черные, вязкие полосы слизи. Они стекались к шару, как железные опилки к магниту, обволакивая его, наливаясь силой и постепенно разрастаясь в нечто большее, угрожающее. Тихий, противный хлюп наполнил зал.

– Твою за ногу! Все косточки трещат! – Кента с стоном поднялся на колени, его лицо исказила гримаса боли. Он сжал кулаки, глядя на булаву, лежащую вне досягаемости.

– Я тебе щас… ах! – Каэде попыталась резко подняться, но схватилась за поясницу, лицо побелело. – Черт побери… Спину защемило…

– Ну и влетели мы по полной… – Харуто потер распухший нос, с которого струйкой текла алая кровь. Но в его глазах, сквозь боль, горел знакомый огонь. – Но мы уже сталкивались с таким дерьмом! Бедствие? Да плевать я хотел! Поднялись тогда – поднимемся и сейчас!

– Впервые согласна с твоей бравадой, Харуто… – Рэй поднялась первой. Она стояла, слегка согнувшись, одна рука прижимала бок, но взгляд был непробиваемо твердым. Она не побежала к оружию. Она сделала несколько шагов ко мне, ее зеленые глаза – огромные, яркие островки в этом кошмаре – приковали меня. Она протянула руку. Ладонь была в царапинах, но уверенной. – Ну и кто тут боевой лидер? Давай же! Мы же сможем, как тогда?

Я посмотрел в эти глаза. В них не было паники, только огромная воля, упрямство и глухая ярость, готовые пробить любую стену. Глядя на нее, я почувствовал, как что-то сжатое и усталое внутри меня расправляется, заряжаясь ее безумной энергией. Уголки моих губ едва дрогнули в напряженной, но искренней улыбке.

– Да.

Моя рука сжала ее. Тепло, сила, решимость. Опираясь на эту опору, я поднялся, превозмогая протест каждой клетки тела. Пыль осыпалась с куртки. Я наклонился, подобрал катану. Холодная сталь рукояти вновь легла в ладонь – тяжелее прежнего, но знакомо и нужно. Клинок был грязен, но не сломан.

– Одолейте это! – прозвучало как приговор, и ложь распахнула дверь в неведомое.

Его тело растворилось в воздухе, а дверь исчезла без следа. На месте «человека» остался лишь маленький, пульсирующий шар. И тут началось нечто невообразимое. Из этого мерцающего ядра хлынула, клокоча, огромная масса вязкой, слизеобразной субстанции. Она бурлила, формируясь с пугающей скоростью: выросли мощные ноги, оформилось бесформенное туловище, вытянулись длинные, капающие слизью руки. Когда последние потоки темной материи схлынули, перед нами предстало чудовище. Оно было огромным, просто гигантским – высотой с добрый дуб, не меньше четырех метров!

Монстр медленно наклонил свою бесформенную голову и издал оглушительный рык. Звук был таким мощным, что, казалось, задрожали стены.

– У-у-ух ты ж! – воскликнула Каэде, быстро надевая кастеты обратно. Огонек азарта вспыхнул в ее глазах. – Честно говоря, я думала, мы просто вызволим Саюри и рванем по домам. А нет! Вот это поворот! – Она бодро хрустнула шеей, вставая в боевую стойку. – А знаете что? Мне это чертовски нравится! – усмехнулась она, не сводя глаз с чудовища.

– Патроны еще есть, – бросила Рэй, бросив краткий взгляд на Саюри. – Если что, доберем у нее потом еще! – Ее пальцы нервно перебирали обойму.

– Ну что, братан, командуй! – крикнул Кента, небрежно водрузив тяжелую булаву на плечо. Озорная усмешка не сходила с его лица, пока он вызывающе разглядывал набухшее слизью существо.

– Действия до безобразия простые – взяли, да и убили! – громко рассмеялся Харуто, шагнув к Кента плечом к плечу.

Я лихорадочно анализировал ситуацию. Всплыла в памяти битва с Падением: уязвимость должна была таиться в том мерцающем зеленом шаре на лбу чудища. Но главный вопрос висел в воздухе: как до него добраться? Тварь возвышалась, как башня, а подходящих платформ, с которых можно было бы совершить прыжок, поблизости не наблюдалось.

Пока мысли метались в поисках решения, внезапный топот разорвал напряженную тишину. Резко обернувшись, я наконец увидел Рэн. Он стоял, тяжело опираясь на колено, его одежда была пропитана липкой черной слизью, а клинок меча неестественно изогнут.

– Вот вы где, – выдохнул он, с трудом переводя дух. – Не опоздал?

– Ты это серьезно?! – вспыхнула Рэй, гневно сверкнув глазами. – Где ты шлялся все это время?

Рэн, продолжая тяжело дышать, начал спускаться к нашей группе, стараясь говорить сквозь одышку:

– Мое место жительства дальше всех. Еще связь полностью потерялось, я только Кента успел набрать, и тот ничего не рассказал нормально. Найти дверь было сложно. Потом слизни окружили.

Широкая, непроизвольная улыбка расплылась по моему лицу при виде его вида и слышимых оправданий. Я быстро подошел ближе и крепко сжал его плечо ладонью:

– Оправдания – потом, – твердо сказал я, глядя ему в глаза. – Нам же нужно разбить этот шар? Ты ведь «читал»?

Рэн прищурился, внимательно разглядывая тварь, которая, явно раздраженная нашим безразличием, сделала угрожающий шаг вперед и глухо заурчало.

– Да, тот самый шарик, – ухмыльнулся Рэн своей знаменитой хитрой улыбкой.

– Макото, и ты туда же! – взвинтилась Рэй. – Ну что за секреты?! Дайте и мне хоть одним глазком глянуть на эту вашу «книгу»!

– Возможно, когда-нибудь, – загадочно добавил Рэн.

Молниеносно мы выстроились в линию, оружие наготове, взгляды прикованы к монстру. Грустно, конечно, что нас всего шестеро… Хотя… Технически-то Саюри тоже с нами?

Существо не выдержало. Его терпение лопнуло, как натянутая струна. Оно ринулось на нас, яростно размахивая своими щупальцами-«руками». Мы едва успели швырнуться в стороны в последний миг.

– Вот черт! – вырвалось у меня. Голос сорвался от адреналина.

– Если так продолжится, мы скоро выдохнемся! – крикнул кто-то рядом. Дыхание спёрло. От такой махины уворачиваться невероятно тяжело. Каждый рывок – испытание на прочность.

Нужен план. Срочно. Слабое место – тот шар, но он так высоко… Высотных точек нет… И вдруг озарение: Чтобы добраться до шара… нужно свалить самого монстра! Да! Надо обездвижить его, подрубить «ноги»! Но… Слизни же не умирают от ударов – они плодятся! Значит, это даст нам лишь короткую передышку для решающего удара. Шанс – один.

– Кента! – крикнул я, голос хриплый от напряжения. – Цель – его ноги! Руби под корень! Твое оружие идеально!

– Понял! – отозвался он, уже занося клинок.

И вдруг… Существо вздыбилось. Вокруг него сгустилась, заклубилась мертвенная черная аура.

– Что-то происходит… – прошептал Рэн, и в его голосе впервые зазвучал страх или что-то похожее на него.

Раздался оглушительный рев. Чудовище размахнулось мощной «ногой» и обрушило ее на нас с чудовищной силой. Вместе с ударом черная аура сорвалась с места, устремившись к нам смертоносным валом. Путь к спасению был один: узкая полоска пустоты сбоку. Но я… оказался слишком далеко. Все метнулись в укрытие. Я… не успел. В прыжке его скользкая плоть зацепила меня, швырнув как тряпичную куклу. По телу прокатилась волна ужасающей боли, выбив воздух из легких. Но это было цветочки. Мы были на краю платформы, а за спиной… зияющая бездна.

– Макото! – пронзительно вскрикнула Рэй.

Инерция была слишком сильна. Я пронесся мимо края, отчаянно махнув рукой в пустоту. Ухватиться было не за что.

Вот так… Мысль ударила с ледяной ясностью. Только собрались, только начали верить…, а я… вот так? Все замедлилось, став нереальным. Я видел, как ребята мельком бросили на меня взгляд – и тут же слизень обрушился на них. Правильно… Нельзя отвлекаться… Только Рэй. Только она не отрывала от меня широких, полных ужаса глаз. Она рванула ко мне, отчаянно, наперегонки со смертью.

Какой идиотский финал… Горькая усмешка скривила губы. Выжил после Киоки, выжил после падения, пережил Каэде… дошел до второго Бедствия… чтобы погибнуть от какого-то слизняка? Эпитафия получилась бы анекдотом. А Момо? Мама? Папа?.. Стыд сжал горло. Что с ними будет? А о Рэй. Да, я… люблю ее. Но я уверен – эгоизм ее суть. Погоревает немного, сквозь слезы… и забудет. Хотя… прости… все же надеюсь…

А если… выживу в этой бездне? Мороз пробежал по коже. Все решат, что я погиб…, а я буду гнить там, в одиночестве… мучиться вечно… Это страшнее смерти.

Край платформы промелькнул перед глазами. Я инстинктивно рванулся, рука судорожно потянулась к камню…, но схватила лишь пустоту. Внизу – лишь непроглядная, леденящая душу чернота. Страх… отступил. На его месте – леденящее безразличие. Падать с самолета… там все ясно. А тут… Неизвестность… Она страшнее всего.

Я уже мысленно прощался, смирившись…

Резкий толчок! Рука! Я вскинул голову. На самом краю, вцепившись пальцами в неровный камень, лежала Рэй. Лицо ее было искажено нечеловеческим усилием, зубы стиснуты до хруста.

– Отпусти… – проговорил я глухо, голос звучал чужим, отрешенным. – Все равно… не вытянешь…

– Дер… жи… ся! – выдавила она, каждая буква давалась через боль. Она изо всех сил потянула меня вверх, но сама неумолимо сползала к краю.

– Рэй! Ты сама упадешь! – закричал я, ужас вновь накатил волной.

– В-в-второй… РУКОЙ! ХВА-ТАЙСЯ! – вопль ее разорвал воздух, полный отчаяния и безумной воли.

Зачем?! Мысль билась, как птица в клетке. Я могу попытаться…, но только утяну ее за собой! У нее есть шанс… победить… выжить… уйти…

Я поднял глаза. Ее глаза… Они сверкали, как мокрые звезды. По щекам ручьями стекали слезы.

– ПОЖАЛУЙСТА! – это был уже не крик, а мольба, разбивающая сердце.

Капли ее слез упали мне на лицо. Горячие. Живые. В них была вся ее душа. Я разжал пальцы. Моя катана безмятежно упала в бездну. Собрав последние силы, я отчаянно рванулся и ухватился второй рукой за неровный край платформы. Рывок. Скрежет камня. Страшный миг невесомости, когда платформа качнулась… И мы рухнули назад, на твердый камень, – я и Рэй, вытянувшая меня из пасти смерти.

Я сидел у края, обнимая колени, весь дрожа. Рэй лежала рядом, не в силах подняться. Она смотрела на меня безумным, невидящим взглядом. Все ее тело била крупная дрожь. Слезы не переставая текли по грязным щекам. Дыхание срывалось на хриплые всхлипы. Она судорожно сжимала мою руку – так, что кости ныли. Потом словно очнулась, взглянула на наши сплетенные пальцы… и резко отпустила. Она закрыла лицо руками, плечи тряслись.

– И-и-идиот… – прошипела она сквозь рыдания, голос срывался от нахлынувших чувств – ярости, страха, невероятного облегчения.

Медленно, шатаясь, как пьяная, Рэй поднялась. Подобрала свой пистолет. Отряхнулась. Сняла очки, вытерла рукавом мокрое, опухшее лицо. Подняла голову. Губы ее шевельнулись – беззвучное заклинание, обет? Несколько глубоких, неровных вдохов – вбирая волю, сминая остатки паники. И она пошла обратно к бою – шаг сначала шаткий, потом тверже, решительнее. Уже не девушка, а воин.

– Макото! – Харуто подскочил ко мне, лицо искажено тревогой. – Ты как?! Жив?! Цел?!

Весь мир плыл, как в густом тумане. Взгляд мой прилип к уходящей спине Рэй.

– А? – медленно, словно сквозь вату, повернулся я к нему. – Я?.. В порядке… Кажется…

Он окинул меня быстрым, оценивающим взглядом. Потом швырнул к моим ногам один из своих кунаев.

– Хрен поймешь, где твоя катана, – бросил он, уже разворачиваясь. – Бери! Давай, шевелись! Рэн придумал, как добить эту тварь!

Что… это было? Харуто уже мчался обратно. А я сидел, словно вырванный из реальности. Приглушенно доносились крики, звон стали, рев слизня – битва кипела без меня. Опустив голову, я увидел холодный блеск стали у ног. Харуто… настоящий друг… Отдал свое.

Я чуть не умер. Мы чуть не умерли. А она… Воспоминание о ее лице, о слезах, о ее отчаянном «Держись!» – жгло изнутри. Как я посмел о ней так подумать?..

Слезы выступили на глазах – жгучие, очищающие. Она спасла меня. Я не имею права сдаваться. Собрав волю в кулак, я с трудом поднялся. Взял кунай. Взгляд нашел схватку. Кента, ловко уворачиваясь, уже рубил вторую «ногу». Победа была близка. Я ДОЛЖЕН быть там. Не зря же… она назвала меня лидером.

Я перехватил кунай в боевом хвате и рванул вперед, к своим. Подбегал, когда гигант с грохотом рухнул на землю, лишенный опоры.

– Рэй! – крикнул я во весь голос и швырнул ей кунай.

Она поймала его на лету, неловко, но крепко. Я, не глядя на корчащегося монстра, присел у ее ног, подставив сцепленные руки как опору.

– Давай же! – подбодрил я, взгляд полный веры.

Она вцепилась в кунай, ступила мне на ладони… и я вложил в толчок всю силу. Она взмыла вверх. Молниеносный удар – и шар лопнул с хлюпающим звуком. Из пробитой оболочки хлынул поток алой жижи. Существо взвыло в последней агонии. Я поймал Рэй на лету и мягко поставил на ноги.

– Видишь? – крикнул я сквозь гул затихающего боя. – Даже наш «не боевой» лидер на что горазд!

Рэй лишь опустила взгляд, а после медленно отошла. Даже если у нее не было словесной реакции, я собой был хоть как-то доволен. Я уверен, что тогда при драки с падением, она бы тоже хотел разнести его глаз.

– Хе! Проще просто! – Улыбнулась Каэде.

– Постойте! – Вдруг Кента куда-то устремился.

Он подошел к Саюри, которая все это время лежала без сознания. Он слегка покраснел, но стал проверять ее пульс.

– Ж-жива! – Неуверенно крикнул парень.

– Это славно. – Добавил Рэн.

Пока все обсуждали нашу победу, я просто смотрел на свою спасительную. Осознания того, что такая как она, пожертвовала всем и спасла меня, грело душу. Рэй несколько раз покосилась на меня, а потом просила, не смотря на меня:

– Чего уставился? – Она косо посмотрела на меня. – В следующий раз, никуда не падай, придурок!

– Не обещаю! – Улыбнулся я.

Меня привлек звук позади. Обернувшись, я увидел ту самую голубую дверь. Значит на этом все?

– Кента! – Крикнул Харуто. – Бери Саюри и пошли отсюда!

– Я-я?! – Возмутился качок. – Л-лады…

Кента неуклюжа взял девушку и посадил ее себе на спину. Когда каждый друг за другом стал покидать этот мир, я в последний раз оглянулся.

Что ты такое, Эгоизм…

Глава 27

– Так я не поняла! – Рэй хлопнула ладонью по столу. – Почему все забили на фестиваль косплея?!

Со временем страсти улеглись. Мы сидели в клубе, выслушивая нотации председателя. Пока кипел весь этот сыр-бор, я играл с Рэн в го. Давно не брались за доску.

– Твой ход, – повернулся я к Рэй. – Да никто не забил! До него еще неделя, успеем…

– Когда успеете? – Она наклонилась ко мне. – Даже сегодня вы собрались в зал игровых автоматов!

Я легонько ткнул ее пальцем в лоб и отодвинул.

– Не бухти, – Рэн смотрел на меня, ожидая хода. – Просто доверься!

С последнего приключения прошло чуть больше недели. На календаре – середина октября, а на улице… Словно с каждым днем становилось холоднее.

Дверь с грохотом распахнулась, и внутрь едва ли не вкатилась Каэде. В ее руках громоздились коробки бэнто, которые она едва удерживала.

– Отвоевала! – С этими словами она шлепнула стопку на стол. – Я же говорила: стоит только попросить мою маму – она всех накормит!

– Ого! – ахнул Харуто и подбежала к столу. – Сейчас поедим!

Вот это да! Только вчера зашел разговор о готовке, Каэде пообещала продемонстрировать мастерство своей мамы, и вот – все уже на столе.

– Кхм… – Кента прокашлялся и слегка покраснел, глядя на Каэде. – Ты… Извини, но… – он помахал в руке еще одной коробкой бэнто. – Нашел у себя в парте, вот и взял.

– Сомнительное занятие… – Каэде скривилась. – Отравишься – не наша вина! Может, разделим его порцию?

Каждый из нас схватил по коробке и открыл ее. В нос ударил аромат жареного мяса, а от одного вида потекли слюнки.

Обалдеть! Каэде не врала! Я готов был съесть это вместе с пластиком!

Я схватил палочки и отправил кусочек мяса в рот. Оно буквально таяло на языке! Невероятно нежное и вкусное! Я стал быстрее отправлять себе в рот лакомые кусочки.

– Офигеть, как вкусно! – крикнул Харуто, тоже наворачивая еду.

– Спасибо, Каэде! – хором пробурчали мы с ним, не закрывая ртов.

– Клоуны… – усмехнулась Рэй. В ее глазах не было злости, лишь теплый блеск. Она тоже положила мяса в рот. – Мм! А ведь и правда!

– Д-да что вы… Ну вкусно, конечно, но! – Каэде слегка смутилась, а потом села и приготовилась к обеду. – Всем приятного аппетита!

Мы весело болтали за едой. От этой вкуснятины на душе становилось так тепло, но внезапно всех нас оглушил вопль Кента.

– А-А-А! ВОТ ЧЕРТ! – Его лицо пылало, пока он жевал. – Ужасно остро, но… ТАК ВКУСНО!

Кента, словно одержимый, стал закидывать в себя еду. С каждым кусочком он вскрикивал, но ел, лицо покрылось испариной, горело, а он все ел. Странный подарок оказался как раз в его вкусе.

Подождите-ка…

Я отложил палочки и медленно повернул голову. Саюри сидела и с изумлением смотрела на парня, который ел, словно преодолевая боль. Заметив мой взгляд, она тоже обернулась. Ее лицо слегка порозовело, а легкий кивок сказал мне все…

Неужели Кента и есть ее избранник?!

Поверить не могу… Два абсолютно разных человека. Теперь понятно, почему она никак не могла заговорить с ним и решила спросить совета у меня.

– Нравится? – неожиданно спросил я.

– Интересно… Кто же это мог быть? – протянул я.

– Обалдеть как! – выдавил Кента, жуя. – То, что надо!

Я заметил, как улыбка озарила лицо Саюри. Один, но огромный минус: она не вручила бенто лично. Этот качок мог подумать на другого, хотя… Скорее всего, он вообще ни о ком не подумает, а просто примет вкусный обед как дар свыше.

Вкусный обед – это, конечно, здорово, но вот дальнейшие занятия никто не отменял. Оставив пустой контейнер у чайного сервиза, я покинул клуб. За мной последовали Рэн и Саюри.

– У кого какой урок? – спросила Саюри, вклинившись, между нами. – У меня, например, математика!