Шанхайский синдром – Парадокс Касперского

– Ладно, Пашка! Чёрт с тобой! Только запомни – его место в сейфе твоего кабинета! И нигде больше! Ты меня понял?

– Да.

Я занимался тем, что нежно и чувственно обнимал свою ненаглядную обворожительную красавицу-жену, в то время как она стойко перенося мои приставания мыла посуду. У меня это получалось совсем неплохо, и я делал это с превеликим удовольствием вместо того чтобы ей помогать. Вытирать наши симпатичные расписные тарелки и расставлять их по местам мне совершенно не хотелось, а горничную Марину мы на эти несколько дней нашего вынужденного «домашнего ареста» отпустили. Настя в своей комнате заканчивала после ужина делать уроки, ведя неравную схватку с математикой, а мы с Натальей ещё были в кухне под присмотром нашего огромного эрдельтерьера Терри, как всегда развалившегося после еды под круглым обеденным столом. Тогда и раздался звонок Максакова.

– Паша, привет! Один вопрос: где сейчас твой «Глок»? – Денис спросил как всегда прямо, кратко, без особых вступлений, совершенно спокойно и по делу, но с какими-то необычно тревожными нотками в голосе.

– Вот чёрт! Я про него и забыл! Вот я дурак! Я же оставил его в «Ягуаре»! Ещё ночью я бросил его, кажется, на кресло, когда мы дожидались Мэйли. Что, его изъяли сапёры, когда возились там с этой бомбой? Наверное, он упал под сиденье, когда я надевал куртку. Или нет? Он уже в полиции, наверное? Ты как в воду глядел! Вот чёрт! Теперь у меня ещё проблем добавится? Да? Это же надо! А я-то на радостях про него и думать забыл! Вот же!

– Сапёры его не находили. Ты его серийный номер помнишь?

– Конечно, 02562, а что?

– Он сейчас в нашем ведомстве.

– Каким же чудесным образом он к вам попал? А, Денис? Что-то ты темнишь, по-моему.

– Из него и был застрелен Чон. И на нём, Паша, твои пальчики. Вот такая невесёлая вечерняя информация.

Радужное настроение вмиг бесследно улетучилось, а все мои мысли мгновенно спутались, завязавшись в невозможно тугой узел, как будто по голове прошлись бешеной газонокосилкой. Ничего не соображая, я присел на краешек стола и отнял телефон от уха, полыхнувшего ярким обжигающим факелом от этих страшных невероятных известий. И видимо, так сильно изменился в лице, что супруга, подойдя поближе и наклонившись ко мне, даже спросила:

– Паша, что стряслось-то? Касперский, я с тобой разговариваю! Что случилось?! Ты с лица сошёл! Это Денис? С кем ты говоришь?

Не повернув к ней головы и ничего на это не ответив, я нерешительно поднёс к лицу руку со своим «Самсунгом» и тихо спросил друга:

– Меня посадят?

– Сиди пока дома, герой! Из дому ни ногой! Завтра я заеду около десяти. Поговорим. Наташе привет передай. На этот раз по-настоящему. И пусть заранее не волнуется. А сесть ты всегда успеешь. – Всё так же невозмутимо отчеканил Максаков и дал отбой.

Моя Наталья с полосатым кухонным полотенцем в руках растерянно стояла рядом и хорошо слышала его последние слова. И в её прекрасных не на шутку встревоженных глазах, которые я любил больше всего на свете, зловещей чёрной тенью повис немой вопрос.

– Обними меня покрепче, моя прекрасная блондинка, как в последний раз. – Обратился я к жене, обречённо бросив телефон на стол и повернувшись к ней лицом полным горечи. – Кажется, я опять влип, Наташа. По-серьёзному влип. Прости.

– Пашка! – Только и смогла выдавить из себя супруга, повиснув на мне, до того как из вмиг раскрасневшихся глубоких зелёных глаз мне на шею градом покатились горячие солёные капли.

Глава 2. Брусничное варенье

Мне, в конце концов, каким-то чудом удалось-таки убедить свою несговорчивую Наташу отдать на неделю её любимый «Ягуар» Брондуковым, лишившимся обеих своих машин во время взрыва ужасной бомбы и возникшего пожара в подземном гараже их новенькой охраняемой кубовидной десятиэтажки. И только когда рассыпавшийся в благодарностях, по-детски обрадованный таким поворотом Сережа, не скрывая своего восторга, с ключами от красной машинки жены вприпрыжку помчался вниз, мурча что-то весёлое себе под нос, я смог вернуться к уже прилично остывшему завтраку. «Как же всё-таки мало надо человеку для счастья», – подумал я, глядя ему вслед, – «и сегодня на Земле одним счастливым человеком стало больше».

– Всё будет хорошо, Наташ. – Я старательно утешал свою «безлошадную» вторую половинку, поспешно доедающую аппетитный бутерброд с ароматной ветчиной и зеленью и недовольно сверкающую большими возмущёнными глазами. – Сейчас мы с Вадимом отвезём Настю в школу. Потом он доставит меня на завод, и весь оставшийся день вплоть до самого вечера мой «Мерседес» вместе с водителем будут в твоём полном распоряжении. В полном! И делай с ними что хочешь. Лады?

– Вот ещё! На что мне твой Вадим? Можешь его себе оставить. Я что, сама с твоим чёрным «танком» не справлюсь? Не собираюсь я целый день терпеть рядом с собой всяких твоих Вадимов! Да ещё и всю неделю. Я же весь день на колёсах буду: у меня работы по горло скопилось! Тем более после этого десятидневного безделья, этого «домашнего ареста». А при постороннем я даже вздохнуть свободно не смогу. Так что едем все вместе, а у «Новатэка» я заберу твою машинку. После работы пригоню её тебе обратно, ты отвезёшь меня домой, а потом делай со своим «танком» что хочешь! А Вадиму своему можешь на эту неделю отпуск продлить. Ты ведь его на эти десять дней в отпуск отправлял? Вот и всё! – Твёрдо возразила супруга тоном, не допускающим возражений.

– Наташа! Не начинай, пожалуйста! У меня нет времени на бессмысленные споры. Ты же прекрасно знаешь, что я не люблю сидеть за рулём машины и делаю это только в самом крайнем случае. В самом крайнем! Для того я и взял Вадима, чтобы он крутил баранку, а не я!

– Бог ты мой! Вот этот крайний случай и настал! Сам виноват! Не надо было мою машинку отдавать Бурундукам! Я люблю свой «Ягуарчик»! Я взяла его в лизинг, когда Насте было четыре, а ты ещё «сидел». И с тех самых пор ни разу никому его не доверила, кроме тебя, конечно. Помнишь, как мы встретились, когда ты нашёл меня в Москве после освобождения? Я тебя тогда чуть не сбила на «зебре» от неожиданности. И ревела от счастья как дура…. Помнишь, как Анастасия Павловна выскочила из машины, когда впервые в жизни увидела папу? А потом у изостудии на парковке на задних креслах мы с тобой… занимались. Там было жутко неудобно. Помнишь? А потом я лупила тебя подушкой, а ты меня бессовестно щекотал. Вот…. А Брондуковы и на такси могли б недельку покататься. Ничего страшного. А не хочешь крутить баранку – садись за руль своего байка. Ты случаем не забыл про эту «ракету»? Внизу в гараже твоя «Хонда» уже недели три без движения стоит! Пылью вся обросла. – Стиснув зубы, недовольно проворчала жена, отодвинув от себя столовые приборы и резко поднимаясь из-за стола.

Ничего на это не ответив, я тихо простонал, повинно опустив голову, и некоторое время просто задумчиво молчал, предавшись ярким, светлым и таким трогательным воспоминаниям. А потом, откинувшись на спинку стула, закинув ногу на ногу и понемногу потягивая чудесный обжигающий кофе от своей очаровательной, но несколько рассерженной бариста, с надеждой спросил:

– Может, прокатимся на байке вечерком? А, Наташ? Я сегодня постараюсь вернуться с работы пораньше. Погода хорошая. Мне недавно показали одно красивое местечко…. «Берёзовая роща» называется. Там здорово…. И тихо.

Наталья бесконечно обожала кататься со мной на нашем резвом чёрном «коне», что в последнее время, к моему великому сожалению, нам удавалось делать не так часто как хотелось бы. И вынужденно сменив гнев на милость она, мило улыбнувшись, наконец-то сдалась:

– Возможно…. И, Паш, я ведь и сама могу тебя на работу возить. Вот. Это же всего на неделю. Немного поработаю твоим личным водителем. Вот. Ох, не знаю, правда, как ты со мной потом за это расплатишься. Вам это будет стоить очень дорого, господин Касперский, очень дорого!

– Я что-нибудь придумаю, дорогая. Вива Куба! Хоть проценты не просишь!

– Если собираетесь опять колесить до ночи, не забудьте Маринку предупредить. Ну, пап, пора идти уже! Не люблю опаздывать. – Второпях заголосила Настя из прихожей. – Я уже одеваюсь. Терри, а ты сиди смирно и веди себя хорошо. Сейчас Марина придёт и поведёт тебя на прогулку. Понятно? Да? Ты ведь умный пёс? Мам, так ты с нами или как?

– С вами, с вами. Уже бегу!

За всю первую неделю нашего беспокойного и волнительного вынужденного «заточения» никаких заметных подвижек в деле об убийстве гражданина КНР Чона Джана в Троицке не наметилось. Наш верный друг Максаков сам помог представителю Китайского посольства и Джену, сыну покойного, быстро организовать транспортировку тела бедного Чона на Родину. А всем нам было велено не высовывать носа из дому, и мы с Наташей понемногу приноровились работать дистанционно. Но на девятый день Денис снял охрану, оперативно изловив киллера несмотря на тот невероятный ливень, размывший окрестные дороги и уничтоживший все следы. Им оказался беспринципный специалист по взрывному делу по прозвищу Таксист, перешедший после выхода в отставку на «вольные хлеба». Заказчика, оставившего ночью пакет с наличными в мусорном баке на Котельнической, он в глаза не видел, но по телефону тот разговаривал с акцентом.

А ликвидировать взрывник должен был двоих, поэтому и изготовил только две бомбы. Одним из этих двоих должен был стать хозяин-китаец, а другим – его гость из наших, который приедет на встречу. Но мы с Бурундуком, внезапно примчавшись в Троицк раньше Дениса, своим неожиданным появлением спутали этому «специалисту» все карты. Используя армейский прибор ночного видения, Таксист в первые же минуты приметил мой «Глок», а сам я сильно упростил ему задачу, беспечно бросив оружие в открытой машине. Потом задержанный вынуждено сознался, что заказчик сначала пытался выйти через него на некого Джи Ти, стрелка, «профессионала наивысшей квалификации» как он сказал. Но связаться с тем оказалось настолько сложно, а время уже так поджимало, что в итоге за помощью обратились к нему самому.

Вот и получалось, что Денис остался в живых только благодаря нашему с Брондуковым случайному, совершенно непредвиденному дилетантскому появлению в Троицке той ночью. Другими словами, как это ни странно, но нашего отважного подполковника спасла от верной смерти самая обыкновенная любовь, а вернее – необыкновенная Серёжина ревность. И Максаков был вынужден сдержанно поблагодарить друзей за своё удивительное спасение, за наш дурацкий порыв, за нашу спонтанную ночную поездку. И всего через пару дней ему удалось восстановить данные из оплавленного видеорегистратора взорванной машины Сергея, где и был замечен и опознан этот ненормальный взрывник. Это и решило исход поисков преступника. А вот в поле зрения регистратора «Ягуара» Таксист не попал.

Позже из довольно сбивчивых объяснений Дениса и Мэйли нам стало понятно, что это Джен, первый законный муж моей секретарши, привлёк к своей работе отца, который время от времени безупречно и добросовестно выполнял возложенные на него простые, но ответственные поручения. Так было и в этот раз. В скрытой папке своего телефона Чон доставил от китайцев в Москву материалы расследования, проливающие свет на некоторые аспекты подрывной деятельности неназванных иностранных держав в России и в Китае. А ещё он привёз оригиналы нескольких документов на английском языке. Речь шла о разработке нового смертельного штамма вируса очень похожего на грипп, который должен был бы распространяться гораздо быстрее и легче, и который не поддавался бы классической терапии. А самое главное – эту заразу уже пытались «поставить на крыло»: велись поиски тех видов пернатых, сезонно курсирующих между нашими странами, которые могли бы этот вирус переносить. Но к этому времени у китайских товарищей возникли серьёзные опасения, что в их рядах, возможно, орудует «крот» и даже не один. И не решившись отправить столь важные документы дипломатической почтой, они воспользовались этим надёжным и никому не известным «частным» каналом.

Прибывший 11 сентября чартерным рейсом из Шанхая в качестве туриста Чон Джан ещё до начала свирепого урагана остановился в симпатичном домике, заранее арендованном заботливыми работниками китайского торгпредства в тихом пригороде, и распечатал привезённые с собой документы. Он должен был передать их непосредственно в руки Максакова, с которым был хорошо знаком лично ещё со времён моей бурной китайской эпопеи. Они заранее договорились о встрече в Троицке. А чтобы быстро сделать корректный перевод, Чон и связался с Мэйли, зная, что несколько лет та отработала с его сыном в одном из подразделений финансовой разведки КНР. Стало быть, он вполне мог доверять ей. Сначала Чон сам хотел отправиться в гости к Брондуковым. Но побоявшись, что поездка по огромному незнакомому городу, по Москве займёт слишком много времени, передумал и с большим трудом, но всё же уговорил свою бывшую невестку приехать к нему. Так Мэйли и попала в этот злополучный двухэтажный дом с зонтами на крыше, ставший последним прижизненным пристанищем моего бывшего водителя и старого приятеля из Шанхая.

Но эта информация, естественно, была «закрытой» и совершенно не предназначалась для широкой огласки. Поэтому Денис смог без риска поведать всё это нам с Серёжей значительно позже, когда уже не было никакой опасности нанести этими откровенными признаниями какой-либо ущерб делу.

А мне на наше счастье в очередной раз просто несказанно повезло: Максакову всё же каким-то образом удалось замять дело о незаконном хранении огнестрельного оружия, о моём старом чёрном пистолете. И в расхожей поговорке «дружба – дружбой, а служба – службой» дружба в очередной раз одержала верх. Но для нас, трёх старых, заядлых, уверенных в товарище друзей, это с детских лет всегда являлось незыблемой нормой, не подлежащей никакому сомнению! Ведь для нас с тех самых пор актуальной навсегда стала другая крылатая фраза – «сам погибай, а товарища выручай»!