Случайная попаданка для дракона. Академия Лоренхейта

– Как все прошло? – обеспокоенно спрашивает Сильвио, чуть ли не выпрыгивая из своего горшка.

– Как видишь, еще жива и не в дурке, – вяло шучу я, растекаясь по дивану.

– В дурке?

– В больнице для душевнобольных, – объясняю я. – Пока секрет попаданки не раскрыт.

– Ну так это прекрасно. – Фамильяр хлопает листиками. – А как библиотека?

– Стоит. Но без меня, – с досадой отвечаю я и стягиваю с себя обувь, чтобы залезть с ногами. – Если кратко, то я не дошла, потому что у одной девочки вырвалась магия, ну или что-то такое, она задела другого студента. Оба в лазарете, я под наблюдением ректора, а в академию скоро приедет проверка.

Не меньше десяти секунд сохраняется тишина, и я уже думаю проверить, все ли нормально с Сильвио, как он присвистывает.

– Сколько лет живу с Алессандрой, но так весело мне первый раз.

– Что-то это не похоже на комплимент, – хмыкаю я.

– Ты в курсе, что тебе нельзя привлекать внимание? – переспрашивает цветок, как будто у ненормальной.

– А вот на это я могу обидеться! – предупреждаю я. – А обиженные женщины страшны в своих поступках.

Он не успевает ничего ответить, как раздается звон, похожий на переливы маленьких колокольчиков. Оглядываюсь и никак не могу понять, откуда он идет?

– Цветок связи? – с легким оттенком обиды говорит Сильвио. – И когда успела приобрести?

Второй цветок на подоконнике качает бутоном и поблескивает изнутри. Надо же… А казался таким нормальным.

– Что это и что с ним делать?

Звук заставляет нервничать, потому что громкий перезвон оглушает и никак не прекращается, прямо как на старых кнопочных телефонах.

– Скажи «ответить», должно сработать, – пожимает листьями фамильяр.

– Ответить! – командую я.

Бутон раскрывается, а меня буквально сносит словесным потоком.

– О! Алесса! Ты ответила! Я тебе срочно должна рассказать! Первая фаворитка короля попалась на измене! Столько бесстыдных подробностей, не поверишь просто!

Тирада прерывается на шумный вдох.

– У герцога Эльдорна, оказывается, есть нестабильная внебрачная дочь. А вообще… Слушай, ну я тут сейчас умру от любопытства! Я жду-жду, а ты все не рассказываешь ничего! Совсем старую подругу забыла! Рассказывай давай! Ты же сказала ему да?

Глава 10

Женский голос из «трубки» болтает так быстро, что я даже слова не успеваю вставить. Но из всего потока, который на меня оттуда выливается, я не успеваю уловить ничего, кроме последней фразы. Алессандре кто-то сделал предложение?!

– Кто это? – практически одними губами спрашиваю я Сильвио.

– Эрдена, – шепчет он мне. – Дочь герцога Крандо, друга твоего отца.

Только этого мне еще не хватало! Когда вмешиваются семейные связи и давние знакомства, не спалиться невозможно, потому что лично у меня с этой болтушкой вообще ни одного общего воспоминания, в отличие от Алессандры.

– Алесса! – возмущенно гнусавит она. – Не смей меня игнорировать, иначе моя смерть будет на твоей совести!

– Не придумывай, – зажмурившись, отвечаю я. – У меня времени нет на все эти сплетни.

На той стороне слышно сопение и недовольное молчание. Мне-то тоже сказать нечего, поэтому я не продолжаю диалог.

– Слушай, – наконец теряет терпение Эрдена. – Ты так долго к этому шла, так хотела. Только не говори, что в последний момент спасовала.

Ну и что мне на это отвечать, если я понятия не имею, о чем она говорит?

– Я думаю, что это не должно настолько сильно тебя волновать, – пытаюсь увильнуть я. – Когда я сочту нужным, тогда и расскажу все.

– Значит, все-таки да?

Дальше нечленораздельный звук, который я воспринимаю как восторг.

– Никому! Обещаю! Но я очень надеюсь, что к Золотому маскараду ты будешь блистать! Все. Целую. Мне уже пора.

Бутон снова закрывается и перестает светиться.

Вот так сама с собой и поговорила. Но! Мне стопроцентно нужно узнать, что за предложение было у Алессандры и что она на самом деле ответила. Вот только как? В планах ничего подобного не указано. Могла ли она вести дневник?

– Вот скажи мне, зачем Алессе потребовался цветок связи, когда у нее есть я? – угрюмо вздыхает Сильвио. – Скажи мне, ведь я лучше?

Такой милый. Даже когда бухтит. Подхожу ближе и поливаю его водой из леечки, которая стоит на подоконнике.

Эх… А как там моя роза? Интересно, мы с Алессандрой телами просто поменялись? Или как-то иначе произошло? Если поменялись, будет ли она о моем цветке заботиться?

Остатки воды выливаю в цветок связи. Интересная штука. Будь у меня время, попыталась бы понять, как они такого добились.

– Ты несомненно лучше, Сильвио, – отвечаю я фамильяру. – Как минимум тем, что с тобой можно поболтать. Кстати, ты не знаешь…

Мой преподавательский кристалл, который я положила на стол, начинает светиться и тихо звенеть.

– Общее уведомление по академии, – расшифровывает мне Сильвио.

И я аккуратно глажу его по листочкам.

– Редкая штука, но, похоже, там что-то важное.

– Угу, – киваю я и читаю, что ректор, как и обещал, вызывает всех преподавателей на своеобразный педсовет.

– Олеся… Только не говори мне, что это из-за тебя. – Фамильяр напрягается.

– Не из-за меня, – говорю я, он почти расслабляется, но я заканчиваю фразу: – Из-за того всплеска силы у девочки, о котором я тебе рассказывала.

– Ты сейчас серьезно? – хмурится (честное слово, действительно хмурится!) Сильвио. – Как ты это делаешь?

– Что?

– Притягиваешь неприятности.

Что мне остается? Я только пожимаю плечами.

– Госпожа.

После робкого стука в дверь показывается Берта.

– Ваш обед.

Святая женщина! А я-то думаю, что это у меня настроение портится? Я просто есть хочу. И да, неприятности, особенно один вредный ректор тут совсем ни при чем.

– Да, спасибо, Берта, – с улыбкой выдаю я и встаю босыми ногами на чуть шершавый паркет. – Поставь, пожалуйста. И, знаешь… Наверное, с завтрашнего дня я буду ходить в столовую.

Служанка замирает посреди комнаты и ошарашенным взглядом смотрит на меня, потом на мои ноги, после снова поднимается к растрепанным волосам.

– Госпожа, вы здоровы? Может, профессора Ксавье позвать? – тараторит она.

Бедная, она ведь и правда беспокоится. Но, наверное, не обо мне, а о своем месте работы. Но вот с кем я точно не хочу сейчас говорить – это с тем самым Ксавье. Странный он. А если еще что-то про самочувствие спрашивать будет, вообще спалюсь.

С ним нужно аккуратнее.

– Все в порядке, – снова улыбаюсь я. – Просто я подумала, что мне пора налаживать отношения с коллегами.

Глаза Берты становятся еще шире, а затем внезапно она расплывается в широкой улыбке.

– Ну конечно! Это же все из-за того, что проявилась ваша родовая сила! Какая же это все-таки радость. – Берта воодушевленно раскладывает все на столике, а перед уходом с восторгом во взгляде произносит: – Как же обрадуется ваш папенька!

Ну да. Только не мой, а Алессандры.

Я обедаю, еще раз уточняю, что ректор назначил встречу в преподавательской гостиной перед ужином, и решаю, что раз уж я решила разобраться во всем сама, то мне как минимум нужно поговорить с самой девочкой.

Где там этот изолятор? В пятой башне?

С помощью преподавательского кристалла отыскиваю на карте нужное место. Оказывается, что это один из самых отдаленных уголков академии. Интересно, почему ее ректор туда отправил? Чтобы от нее защититься или ее защитить?

В этот раз выбираю туфельки помягче, на плоской подошве. В них ходить одно удовольствие, беру с собой веер и иду по направлению, которое мне указывает кристалл.

– К ней нельзя входить никому, кроме ректора и профессора Ксавье, – серьезно заявляет мне охранник у двери, ведущей в башню.

– Мне нужно срочно, – пытаясь добавить высокомерия в голос, сообщаю я. – И если вы сейчас не откроете…

– Магистр Орвелл, – хмурится охранник. – Если вы сейчас не уйдете, я буду вынужден сообщить обо все ректору.

– Рассказывайте, – настаиваю я. – Вот прямо сейчас.

Провоцирую охранника, надеясь, что он не пойдет на конфликт с Алессандрой. Но мужчина действительно достает кристалл, похожий на мой, но, похоже, предназначающийся для охраны.

Так себе дела! Не надо!

– И ради этого вы будете беспокоить ректора? Не мелко ли?

– Магистр… – Охранник прищуривается и ждет.

– Я вернусь, – твердо говорю я в надежде, что мое разочарование не отразится в голосе. – Уже с разрешением от самого ректора.

Делаю вид, что ухожу, а сама только отхожу за угол. И как? Что теперь делать?

Но тут, похоже, местные боги решают дать мне фору! Из хозяйственного помещения неподалеку, похоже, прачечной, раздается визг, потом к нему присоединяется еще один и еще… Охранник срывается с места и бежит на помощь.

Я разрываюсь между необходимостью помочь и возможностью попасть к Алисии. Все решает то, что визги заканчиваются, криков о помощи не слышно. Потому я незаметно проскальзываю в башню и поднимаюсь на жилой этаж.

– Магист Орвелл? – Девушка испуганно поджимает ноги на кровати и натягивает одеяло повыше.

– Привет, Алисия. – Я стараюсь максимально приветливо улыбаться. – Как ты себя чувствуешь?

– У-уже лучше. – Она продолжает во все глаза смотреть на меня, как кролик на удава.

– Я хотела бы, чтобы ты знала…

Я захожу и присаживаюсь на стул около кровати.

– Я все слышала. Слышала, что он тебе говорил.

– Но я не имела права выпускать силу… – Девочка чуть расслабляется и выдыхает. – Это не первый и не последний раз. Вернее, может быть последним, потому что у меня отберут силу.

– Но за что?

– Вы сами знаете, – выпускает зубки Алисия. – Нестабильные опасны для общества. Вот я это и подтвердила.

– И ты должна была терпеть все, что он тебе говорил?

Девочка замолкает, гневно смотрит на меня.

– Как будто вы иного мнения, – замечает она. – Сколько раз вы не давали сдать только из-за того, что я нестабильна?

Ох, Алессандра… Сама-то намного ли лучше?

– Будем считать, что я поменяла свое мнение.

Я не отвожу взгляд специально, чтобы она понимала, что я настроена серьезно.

– И многих так обижают, как тебя?

– Да весь факультет. – Она пожимает плечами и смотрит в окно. – Нас считают магическими выродками.

Фу, как грубо.

– Но давай честно.

Надо узнать самое главное.

– Ты специально использовала магию?

Она качает головой.

– Но ты что-то особенное делала, чтобы сдать мне экзамен? – делаю я акцент на слове «особенное», чтобы она внимательно подумала.

– Нет… Я знаю, что меня обвиняют в том, что я пила эссенцию Фургато. Но я этого не делала. – Алисия всхлипывает.

И я не выдерживаю, пересаживаюсь на кровать и обнимаю ее.

– Может, тебе кто-то что-то давал? Лекарство какое-то или напиток?

Я не исключаю, что все же девочку могли подставить. Она качает головой и только плечи чуть подрагивают. Глажу ее по волосам.

– Бедная… – Мне правда ее жаль: одна сплошная несправедливость. – Мы постараемся разобраться.

Мы так сидим некоторое время, пока она не успокаивается. Да уж. Максимальный выход из образа стервы. Но, надеюсь, никто об этом не узнает.

Внимание привлекает шум под окном.

– Никак нет! Никого не пускал!

Слышу я голос охранника.

– Уверен? – А вот этот голос мне в кошмарах сниться будет. – Я сейчас проверю.

Черт.

– Алисия, тут есть еще выход?

Она смотрит на меня и качает головой.

Два раза «черт».

Глава 11

Кольцо, точно же! Вот как я могла вообще про него забыть? Не имела ни малейшего права! Но забыла. Неудивительно, что этот самодур примчался сразу же.

И куда мне теперь? Под кровать, что ли? Или в окно?

– Тут есть еще чердак и выход на крышу, – говорит Алисия. – Но оттуда никак не спуститься. Только если прыгать.

Подхожу к двери: надо действовать быстрее, пока ректор не поднялся.

– Отлично. Если что, меня тут не было, – бросаю я через плечо и выхожу в коридор.

Надеюсь, Алисия не решит сама, что меня надо сдать в психушку? Педантичный высокомерный преподаватель решает прятаться по чердакам от ректора. Сама бы пальцем у виска покрутила.

Плотно закрываю за собой дверь, делаю первый шаг на лестницу, ведущую к чердаку, и в этот момент на мою руку ложится крупная шершавая ладонь ректора. Пальцы целиком охватывают мое запястье и слегка сжимают. Ректор резко дергает меня на себя и вглядывается в мое лицо.

В полумраке коридора, где единственный источник света – это узкие окна-щелки, его драконьи глаза сверкают так, что у меня по телу пробегают мурашки.

Мы как-то… неприлично близко. И я бы даже подумала, что нас со стороны можно принять за влюбленную пару. Так что даже у меня сердце сбивается с ритма и замирает на мгновение. Но ректор по своему обыкновению все портит.

– Кажется, я просил вас думать сначала, куда стоит ходить, а куда нет, – тихо, но очень жестко напоминает он. – И что вы в первую очередь сделали?

– Пошла в свои апартаменты и пообедала? – отвечаю я вопросом на вопрос.

Но, собственно, говорю чистую правду. Сюда я пошла уже во вторую очередь.

– Что вы тут делали, магистр Орвелл? Вы пытались надавить на студентку?

– Нет, всего лишь хотела узнать о ее самочувствии. К тому же я сказала, что докопаюсь до правды, даже если мне будут вставлять палки в колеса. – Я вскидываю подбородок, и наши лица становятся еще ближе, я даже могу почувствовать его дыхание с легким мятным запахом. – А девочке бы сейчас пси… Любовь и забота больше помогли. А вы ее, наоборот, изолируете! Она там мучается от самобичевания.

Ректор молчит и внимательно всматривается в мое лицо. Я почти чувствую, как его взгляд скользит по моим скулам, тонкой паутинке морщин оттого, что я прищуриваюсь, глядя на него, по щекам, пока не спускается до губ.

Дыхание сбивается.

О, черт… Я снова вышла из роли! Может ли он догадаться? Надо сказать что-то гадкое…

– А не можете поддерживать нормальное моральное состояние нестабильных, так распустите уже факультет, и все!

Кажется, я попадаю в нужное русло, потому что лицо Ферста расслабляется, а на губах появляется язвительная усмешка.

– Ну вот вы и показали свое истинное лицо, – усмехается он. – Весьма оригинальный способ добиться своего. Я оценил. Идемте, магистр Орвелл, у нас скоро собрание.

Мужчина отстраняется от меня, но не выпускает мою руку из своей и тащит меня вниз по лестнице. Мы проходим мимо шокированного охранника, который был явно уверен, что меня внутри нет, и теперь наверняка получит взыскание.

– Куда вы меня тащите? – Я наконец высвобождаю руку. – Я вполне в состоянии идти сама.

– У меня все больше создается впечатление, что вы в состоянии сами ходить только за неприятностями. – Ферст смотрит так, будто ему не нравится, что я влипаю в странные неоднозначные ситуации.

– Ах да! Это же может испортить репутацию академии, да? – Я демонстративно потираю запястье, за которое он держал. – А если я расскажу кому-то, что вы на меня надели следящий артефакт? Это не повредит репутации?

Нет, мне, конечно, не больно, потому что он обхватывал руку очень аккуратно, но на совесть-то надавить можно? Хотя, похоже, у него ее нет. Потому что мужчина хмыкает и идет дальше.

– Это в первую очередь ставит под удар вас, магистр, – небрежно бросает он. – Но, если при всей своей репутации вы готовы к тому, что вам предъявят обвинение, я, пожалуй, буду только рад.

Черт. Вот тут Ферст прав.

До самой гостиной мы идем молча. Но я намеренно задерживаюсь, чтобы «поправить завязки на обуви». На самом деле, чтобы не входить в гостиную одновременно с ректором. Мне еще слухов для полного счастья не хватало.

Захожу и сажусь на самый краешек крайнего кресла.

– Ну что ж. – Ректор делает вид, что не заметил моего опоздания. – У меня к вам очень важное сообщение.

Он сцепляет руки в замок за спиной и обводит тяжелым взглядом всех собравшихся преподавателей. Его мощная, сильная фигура излучает уверенность и властность. Одного взгляда на него достаточно, чтобы понять, что тут ректор – хозяин, он главный, он устанавливает правила игры.

Вот был бы у него еще характер получше… Так, я снова не о том.

– Прошу прощения, – тихим мелодичным голоском говорит вошедшая хрупкая брюнетка с большим животом.

Она тяжело дышит, заметно нервничает и теребит в руках белый шелковый платочек с кружевным краем. Похоже, спешила. Но на ее сроке каждая спешка – это та еще нагрузка.

На девушку падает несколько неодобрительных взглядов, она теряется и роняет из рук платок. Я на автомате поднимаю его и протягиваю ей.

– Садитесь. – Я уступаю девушке место.

И тут замечаю подозрительную тишину. Даже шептаться перестали. Ох, палюсь… Но не оставлять же девушку стоять и нагружать ноги, только чтобы поддерживать репутацию Алессандры (не самую лучшую, надо сказать).

Ректор тоже с интересом смотрит на эту всю сцену, чтобы узнать, как же она разрешится. Надо импровизировать. А ведь я всего лишь хотела отстоять театральный кружок, а не сама становиться актрисой!

– Ну что же вы ждете, вон, посмотрите, ректора задерживаете, – недовольно произношу я.

Только после этого девушка отмирает и садится на мое место. Странные они.

– Итак. – Одним словом ректор возвращает все внимание к себе.

Ну или, может, тембром голоса, который в других обстоятельствах я бы с удовольствием слушала.

– Завтра в академию прибывает королевская комиссия с целью проверки последнего несчастного случая, связанного со студенткой нового факультета.

По гостиной пробегает взволнованный шепот.

– Должен предупредить вас, что на время проверки покидать территорию академии или заходить туда можно будет только с официального разрешения всех членов комиссии. Также будут введены ограничения на перемещение студентов по территории академии и полностью закрыты тренировочные площадки.

Прекрасно. А за нами за всеми будут ходить с лупой и следить.

Ректор поднимает руку, призывая к тишине.

– Я понимаю ваше беспокойство, но прошу отнестись к этому с пониманием. Безопасность студентов – наш главный приоритет. Во время проверки от всех нас потребуется максимальная дисциплина и сотрудничество. Я прошу вас строго соблюдать все правила и указания комиссии. Любые нарушения могут повлечь за собой серьезные последствия. Я рассчитываю на ваш профессионализм.

Ферст делает паузу, давая всем осознать сказанное, а затем продолжает, глядя на преподавателей с серьезным выражением лица:

– Есть еще один важный момент, о котором я должен вас предупредить. Все преподаватели в период проверки будут находиться под пристальным вниманием комиссии, все до единого будут допрошены и проверены на специальном артефакте.

Я пытаюсь прикинуть, насколько это будет для меня критично… Но, как говорится, надо решать проблемы по мере их поступления. Но про артефакт я у Сильвио узнаю.

Ректор продолжает, не повышая голос:

– Теперь о составе комиссии. Во главе проверки будет стоять сам брат короля, принц Альберт.

По аудитории проносится тихий ропот.

– Также в комиссию входят главный дознаватель Лоренхейта Иргания Дроуфор и советник по образованию Стафан Стикс.

Ферст смотрит на нас, выдерживая напряженную паузу.

– На этом все. Прошу вас помнить о том, что от ваших действий и показаний может зависеть чье-то будущее. И предлагаю сначала думать, а потом говорить и делать.

После этого он одаряет меня особо выразительным взглядом и покидает гостиную.

Преподаватели встают со своих мест и начинают шумно обсуждать сказанное ректором. Я же только слушаю. Мне обсуждать, во-первых, нечего, потому что из всего мне было понятно только про проверку. А во-вторых, не с кем. Кто будет разговаривать с Алессандрой?

– Спасибо вам большое.

Слышу я тоненький голосок.

– Вы не представляете, как вы меня выручили. Я так сегодня устала: целый день на ногах была, разбирала завалы поступивших артефактов.

– Да… пожалуйста.

Теперь моя очередь удивляться. Кто-то, желающий поговорить, все же нашелся.

– Вы все же не такая бука, как про вас рассказывают, – добавляет она ложку дегтя в общение, но я понимаю, что это не про меня, это про Сандру. – Эта проверка – такое испытание. А как бедный ректор будет, я вообще не знаю…

– Ну… так-то да, основная работа ложится на него… наверное.

– Да я не о том! – Девушка обмахивается платочком. – Иргания… Это же его невеста, которая прямо накануне свадьбы расторгла помолвку с ним.

Ого, как. Значит, бывшая…

Глава 12

Не знаю почему, но эта новость меня царапает. Не то, что ректора бросили. А то, что приедет его бывшая.

Как будто для меня это имеет значение.

– Вы же знаете, какая она, – с каким-то придыханием выдает девушка, как будто говорит о ком-то типа полубожества. – Мало того, яркая брюнетка, так еще и таких высот в карьере добилась! Невероятная!

Я слушаю и все больше удивляюсь. Эта девушка, наверное, отчаянная. Ладно, это я. Но, что было бы, если бы она при настоящей Алессандре восхищалась другой женщиной?

– Определенно невероятная, – иронично хмыкаю я.

Так-то Алессандра тоже ничего. Не брюнетка, конечно, но уже декан, что тоже достойно восхищения.

– А уж какой удар был для ректора, когда она его бросила. – Девушка закатывает глаза. – Говорят, что у него с тех пор никого и не было.

Вот зачем мне эта информация? Но тем не менее я вслушиваюсь, как будто хочу в ней что-то найти полезное для себя.

Улыбаюсь натянуто и настойчиво прощаюсь с девушкой, так и не спросив ее имени. Наверное, это, в общем-то, в стиле Алессандры, поэтому я со спокойной душой ухожу в свою комнату.

– Как все прошло? – спрашивает с подоконника Сильвио, сладко зевая, как будто только проснулся.

– Ну… Я узнала, что ректор меня действительно может выследить. – Я показываю кольцо фамильяру. – А еще, что ректору нравятся сильные духом брюнетки и его бывшая будет в комиссии.

С цветка тут же спадает всякая сонливость.

– Ректор? Выследить? – Он всплескивает руками. – Ты как искать путь обратно собралась?

– Ну библиотека же публичное место? Вот… Начну оттуда. Завтра.

– Не начнешь.

– Почему?

– Если приедет проверка, тебе будет не до этого.

– Почему? А, кстати!

Хорошо, что я вспомнила.

– Нам обещали проверку артефактом. К чему мне быть готовой?

– К тому, что тебя раскусят на раз-два, – совсем сникает Сильвио.

– Почему? – Наверное, это вопрос вечера.

– Потому что любая твоя ложь тут же будет раскрыта.

О, так это что-то типа детектора лжи?

– Что ж, тогда я буду говорить правду, – пожимаю плечами.

Смотрю на столик, там уже стоит мой ужин. И это хорошо, что я решила начать ходить в столовую с завтрашнего дня. На сегодня мне достаточно общения.

Поужинав и приняв душ, я отрубаюсь, как будто не спала неделю. Но и это не помогает мне: я снова встаю слишком поздно, особенно учитывая, что завтрак проходит в определенное время, а туда еще нужно дойти!

Наспех собираюсь под неодобрительным взглядом Сильвио, застегиваю блузку и замечаю, что верхняя пуговка болтается на ниточке. Оглядываюсь в поисках иголки с ниткой, но… вряд ли такое богатство найдется у Алессандры.

Переодеваться мне некогда, Берту звать тоже. Ладно, скрещу пальцы, чтобы продержалась, пока я завтракаю, а потом, если что, постараюсь пришить.

Никогда мое появление не вызывало такой фурор. В нашем университете меня вообще не замечали, пока я не решила пойти против системы. Все у меня было правильно: прийти на работу чуть пораньше, уйти чуть позже, в срок сдавать все бумажки и не привлекать внимания начальства.

Жизнь Алессандры же всегда была чередой вызовов как себе самой, так и обществу. Она была заметна, все знали, как она себя ведет, как общается, и то, что она никогда не появляется в столовой.

Но сейчас столовая для меня – источник важной информации. Именно тут всегда обсуждаются самые острые и насущные темы, именно тут собираются самые интересные сплетни, и где, если не тут я лучше познакомлюсь с коллективом.

Однако я и подумать не могла, что, когда я зайду в столовую, наступит такая гробовая тишина. Черт.

– Приятного аппетита? – произношу я именно с вопросительной интонацией, как бы подразумевая «ну и что вы все уставились?».

Это срабатывает, и преподаватели предпочитают отвести взгляд. Ну и ладушки.

Активирую свое меню кристаллом, забираю поднос и устраиваюсь за одним из свободных столов, недалеко от самого большого скопления преподавателей.

– А можно я сяду с вами? – спрашивает вчерашняя беременная преподавательница и, не дожидаясь ответа, садится напротив. – А я вчера так и не представилась. Я Катрина Гу. Младший преподаватель с кафедры прикладной артефакторики. Ну и смотритель хранилища на полставки.