Измена. (Не) моя вина

Соня двигает ко мне пиалы с вареньем, сметаной, медом и намекает на блинную башню в центре стола. Я беру один блинчик, сворачиваю и обмакиваю в сметану.

– Останешься у нас? – спрашивает Соня, присаживаясь на стул рядышком со мной.

– Только сегодня.

– А чем ты занимаешься? – Вера Васильевна вытирает руки о полотенце и присоединяется к нам.

– Я учу детей английскому языку. У меня своя английская школа «Happy English».

– Ничего себе…– Соня делает глаза по пять рублей. Сколько же в них чистоты и наивности.

– А что же такого произошло, что ты в ливень примчалась к нам?

Вера Васильевна простой человек. Без заморочек и ножа за пазухой. Мне даже непривычно. Вокруг Архипа всегда водятся мутные личности, а тут святая простота.

Архип…принуждаю себя не пускать слезы. Не под каким предлогом. Разрушитель, лжец…за любовь к нему, я расплатилась самым сокровенным.

– С мужем проблемы.

– Честно. Это хорошо.

Соня показывает маме многозначительные жесты, думая, будто я не вижу и когда я гляжу на нее, нацепляет улыбку.

– Мама бывает чересчур навязчивой. Не принимай на свой счет.

– Вот так ты с матерью, да? – вскипает тучная женщина.

Они снова сходятся в словесном бою, а я поднимаюсь и направляюсь на улицу. После дождя кругом сырость. Мое внимание привлекает островок с оранжевыми бархатцами. Их пушистые, яркие головки покрыты капельками воды. Спускаюсь с крыльца и ахаю от холода. Не глядя, наступаю в лужицу, разлившуюся на дорожке. За забором паркуется БМВ. Убегать нет смысла. Мы оба видим друг друга.

Архип вылезает из салона с уже хмурым лицом. Предвещаю бурю. Не заходит в калитку, ждет меня. Я оглядываюсь назад и перепрыгиваю мелкое озерцо.

– Как ты меня нашел?

– Я установил трекер на твой телефон.

Я вспыхиваю, но тут же остываю. Мой муж способен на многое, но сейчас меня интересует другое.

– Зачем ты здесь?

– Приехал за тобой. Тебе нужен покой после больницы и наблюдение у врача.

– О, неужели?! – открываю калитку и отпихиваю его. – Садись в машину и уезжай.

– Я не уеду без тебя.

Взгляд серых глаз уничтожает в пыль. Снова его толкаю. Глаза режет от мокрой пелены.

– А я говорю, что никуда с тобой не поеду. Ты выгнал меня из нашего дома, как дворняжку.

Архип хватает меня за предплечье и тянет к себе. Я запинаюсь о камень и морщусь. Пусть эта боль будет меньшая из тех, которые мне предстоит вынести.

– Не позорь меня. Ты же знаешь, как я все это не люблю.

– А Милану любишь?

Его скулы трещат. Кончики ушей подрагивают.

– Быстро за руль и домой. Не захочешь мирно, затолкаю в тачку, а за Лексусом вернусь позже.

– Не посмеешь.

Улыбается с достоинством хищника.

– Не толкай меня на грех, Дана.

– Уезжай.

Я вырываюсь, откидываю волосы с лица и, одарив его ядовитым взглядом, готовлюсь уйти. Но не тут–то было. Швец хватает меня со спины и тащит к своему элитному скакуну.

– Отпусти. Архип, отпусти меня!

– Не ори, любимая, петухов поднимешь.

– Архип!

– Э, мужик, отпусти девушку!

Знакомый голос, но не пойму кто. Архип вертится вместе со мной, и я узнаю Гришу с автозаправки. На крик выскакивают Соня с мамой. Они становятся отрезвляющим фактором для моего мужа. Отбрасывает меня, и я чудом не падаю в траву. Соня успевает придержать.

– А ну, уезжай отсюда, зараза эдакая! – Вера Васильевна берет палку, лежащую на скамейке у забора. – Огрею, мало не покажется!

– Это не конец, Дана. Далеко не конец. – Архип смотрит исподлобья и тычет в меня пальцем.

– Сам или помочь? – Гриша крепкий парень, но Архип в разы больше. Шкаф с металлическим каркасом.

Недолго думая, Швец отправляет Гришу в нокаут. Одним ударом. Соня визжит, а Вера Васильевна замахивается палкой и по касательной проходится по руке Архипа.

– Еще увидимся.

Забирается в машину и захлопывает дверцу. Я подбегаю и барабаню в окно. Стекло опускается.

– Никогда здесь не появляйся. Я не вернусь к тебе.

Глава 4

После отъезда Архипа меня колотит ещё целый час. Все мысли вертятся вокруг него и его поступков. Не могу собрать себя в кучу, погружаясь в бездонную яму воспоминаний.

Неужели продолжает верить в мое возвращение? Та сокрушительная сцена в кабинете Кругловой должна была стать конечной точкой. Мы вмиг становимся чужими. И это только его вина. Командировка всего лишь повод, а Милана следствие. Я, маленькая девочка, вручаю ему свое сердце и клянусь в верности. Молюсь на него и создаю райский мирок вокруг. А вселенная крошится, осыпается огненным дождем.

Соня заходит ровно тогда, когда я вытаскиваю из чемодана джинсы, футболку и складываю в него свое отчаяние. Благодаря Грише, один из моих чемоданов располагается в комнате, и я могу переодеться. Я намерена задержаться в гостинице только до вечера, поэтому поиск квартиры, моя задача на день.

– Ты как?

Девушка не спешит войти. Скромничает.

– Нормально.

Мне не до улыбок, но я выдавливаю одну.

– Боишься его?

Прекрасно понимаю, о ком она. Архип у многих людей вызывает мурашки и желание спрятаться в раковину поглубже.

– Он ничего мне не сделает.

– Мне так не кажется…

Медовые глаза Сони поблескивают в полутьме комнаты.

– Не беспокойся за меня. Архип только с виду страшен.

– Не знаю…

Прикусывает язычок, не заканчивая фразу.

Я переодеваюсь при ней, запихиваю в сумку кое–какие мелочи и, взяв телефон, собираюсь доехать до своей школы.

– Спасибо вам с мамой. Приютили меня. И Грише передай мои благодарности.

При упоминании щуплого парнишки, Соня краснеет. Между ними напряжение, которое сложно не заметить. Только девушка всячески скрывает чувства.

– Как увижу, передам.

Ее щеки с веснушками багровеют ещё сильнее. Обожаю это состояние. Первые вспышки счастья, юные бабочки в животе, радость от первого свидания и долгих разговоров наедине. Завидую в душе этой кудрявой девчонке.

– Я вернусь вечером. Если что, вот, – вручаю Соне визитку со своими контактами, – Звони, не стесняйся.

– Хорошо. Скажу маме, что ты будешь к ужину.

Мне дико неудобно перед ними. Они стараются, хотят угодить. А я не привыкла к такому. Мои родители живут далеко, мы редко видимся. Дома я всем занимаюсь сама. Каждый день экспериментирую с готовкой, кручусь на кухне часами.

Точнее увлекалась этим в прошлом. Теперь всем управляет Аня и новая пассия Архипа. Шикарная, сногсшибательная, беременная пассия.

Спускаясь вниз, неосознанно прижимаю руку к плоскому животу и бормочу молитву. Когда–нибудь я стану мамой. И у меня будет крепкая семья.

Вера Васильевна хозяйничает в уютной гостиной с множеством узких окошек. Я проскальзываю к двери и уже на улице немного выдыхаю.

Сентябрь наполнен запахами ранней осени. Огненная листва играет на солнце всеми цветами радуги. Я обвожу взглядом двор и замечаю качели под плетёным навесом. Рядом клумба с бархатцами. Похоже, Вера Васильевна очень любит эти цветы. Жёлтые, оранжевые и лимонные, растут почти во всех уголках и в палисаднике. Скоро их покроет тонким слоем снега, и они уснут до весны.

– Ой…

По неосмотрительности наступаю на хвост коту, и тот орет, будто его кипятком ошпаривают. Я быстро выхожу за калитку и сажусь в Лексус. Благо заводится с одного оборота. Влажное от росы лобовое стекло очищаю дворниками и еду в центр города.

***

В городке царит южный колорит. Даже в непогоду. Здесь редко бывает холодно, скорее некомфортно временами, поэтому местные жители и туристы постоянно гуляют по длинным улочкам и наслаждаются морским воздухом.

«Happy English» находится на самой большой городской площади. Рядом хорошая транспортная развязка и торговый центр. Учеников предостаточно. И сегодня у меня намечено групповое занятие.

– Добрый день, Дана Валерьевна.

– Привет, Лен. Прости, я задержалась.

– Ой, да ничего страшного.

Лена рассказывает о моей коллеге, которую я наняла по рекомендации Архипа. Она знакомая его хорошего друга Егора, а по совместительству проверенного помощника. Мне нравится ее энтузиазм и знание языка. Но по словам Лены, утром она пришла в невменяемом состоянии. И провела урок абы как.

– Я с ней поговорю.

– Пожалуйста, не увольняйте ее. Она была на девичнике в том новом клубе на Энгельса.

– Я никого не собираюсь увольнять. Других забот хватает.

– Может быть, вам нужна моя помощь?

Лена хорошая девушка. Умеет находить подход к людям и расположить к себе. Но я не готова ни с кем делиться своими проблемами. Да и дружить я не умею. Мои лучшие подруги разъехались и забыли обо мне.

– Спасибо, Лен, но не нужно. Пойду, подготовлюсь к занятию.

– Эм, – она тормозит меня возле высокой стойки, за которой сидит, – приезжал ваш муж и долго находился в вашем кабинете.

– Когда он был?

Не жду ответа и иду по коридорчику. Оказавшись в кабинете, сразу же ищу камеры и другие записывающие устройства. Ничего не нахожу. Либо я просто их не вижу, либо Архип не за этим приходил.

Сомнения сжирают меня.

Мой муж способен на сюрпризы, и я опять возобновляю поиск. Трачу целых полчаса. В итоге остаюсь с пустыми руками.

– Дана Валерьевна, дети пришли. Я рассадила их в аудитории.

Лена прерывает мою агонию. Надеюсь, я не выгляжу сбежавшей из психушки пациенткой.

– Спасибо, сейчас иду.

Через десять минут, я погружаюсь в занятие и в общение с любимыми учениками. Мы закрепляем тему, которая им очень понравилась, и я получаю массу удовольствия.

В конце дня я прошу Лену заварить чай с малиной и вместе со мной выпить его в моем кабинете.

– Всё–таки нам надо побывать в том клубе. Давайте вместе сходим?

– Сейчас я не могу…– начинаю говорить, но замолкаю. Зачем Лене знать о выкидыше, измене моего мужа и разбитой надвое жизни. – Много дел.

– Бросьте, мы молодые, красивые, нам нельзя киснуть. Простите, если напираю, но у меня особо нет подруг, только сестра. Но с ней одной идти не хочу. Она у меня шальная.

Я пробую чай и смакую яркий ягодный вкус.

– Давайте, проветримся немного. Вам не помешает.

Лена не отступит. Но я не готова. И когда буду, не знаю.

– Прости, я не могу.

– Даночка Валерьевна…

– Возьми мою знакомую с собой. Вам будет весело вместе.

– Хотя бы познакомите нас?

– Да, приезжай в гостиницу «У Лилии» к семи часам.

– Окей. – Наслаждается чаем, поглядывая на экран телефона, который лежит на столе в зрительной видимости.

– Лен? – она переводит взгляд на меня. – Мне нужно снять квартиру. Знаешь, кто может помочь?

– Конечно, моя любимая сестренка! Помните, я говорила, что она у меня риелтор.

– Точно…

Глава 5

Хмурое небо нависает над туманным горизонтом. Опять будет дождь. Я сижу на скамейке возле домика Веры Васильевны и Сони, и перебираю тоненькую травинку. Она почти растворяется в моих руках, но я продолжаю ее мять. Моя жизнь такая же. Хрупкая, несчастная, почти исчезнувшая. И во всем виновата я сама. Согласилась на переезд, который не принес ничего кроме вороха разочарований.

– Приветик, – Соня плюхается рядом со мной. – Присоединюсь?

– Ты очень красивая.

Рыжие пряди переливаются блеском. Рваный топ и потертые джинсы, отлично сочетаются с макияжем. Клуб, в который они собираются с Леной находится на отшибе. По отзывам в интернете, очень яркое местечко. Оно не вызывает у меня того волнения, какое обычно бывает, когда есть интерес. Мне вокруг всё кажется серым и безликим. Безвкусным и пресным.

– Спасибо. Мама сказала, я выгляжу, как вертихвостка.

– Она за тебя очень переживает.

С дороги съезжает такси. Узнаю по желтой шашечке на крыше. Машина медленно катится с пригорка прямиком к нам.

– Пожалуйста, в случае чего, звони мне.

Лена и Света высовываются из окон и размахивают руками. Обе в диком восторге от предстоящей ночи. Мы с Соней ждем, когда Лена выйдет, и я познакомлю их. Иванцова что–то говорит водителю и, хихикнув, выбирается наружу. Мой взгляд падает на ее ноги в туфлях на платформе. Короткая юбка, едва прикрывает зад. В моей груди зарождается нехорошее предчувствие.

– Дана Валерьевна, моя сестренка подобрала для вас идеальный вариант! Квартира в новом доме на Министерской. Крутой жилой комплекс!

Ее речь заторможена. Мое чутье подсказывает не отпускать с ними Соню. Только Лисёнок уже болтает со Светой. По обрывкам из их разговора, понимаю, у меня нет шансов ее удержать. Света описывает модного ди–джея, бар с космическими коктейлями и я замечаю постепенное воодушевление в лице Сони. Девочка попадается на крючок. Сама была такой же десять лет назад.

– Спасибо, Лен, береги Соню.

Жуткий тремор охватывает мои плечи. Натягиваю кардиган и скрещиваю руки на груди. С моря дует пряный ветер. Вместе с собой приносит новые тревоги.

– С ней всё будет в порядке. Держите.

Блестящая связка ключей звенит на указательном пальце Лены. Беру их и согреваю в ладони.

– Вы за нее отвечаете. Поняла?

– Не будьте старой занудой, Дана Валерьевна. Ей девятнадцать, по вашим словам, а не тринадцать.

– Лен? – упорно давлю на нее взглядом.

Улыбается, оголяя белые зубы. Не могу отделаться от чувства грядущей беды. Никак. Оно скручивает внутренности морским узлом.

– Ленка, ну, мы едем?! – кричит Света, которую я видела два раза в жизни. На фото в телефоне Лены и в центре, когда она привезла именинный торт сестре. Тогда она сразила меня розовым цветом волос и леопардовым платьем с глубоким декольте.

Девчонки со смехом усаживаются в машину, а я стою возле лавки и шепотом прошу об одном, чтобы с Соней ничего не случилось. В ее рыжей головке много ванильных грез, и я боюсь, она еще не различает людей с добрыми намерениями и плохими.

В доме тихо и спокойно. Вера Васильевна возится у плиты, напевает песню из сериала. Я присаживаюсь на стул у стола и рассматриваю ключи. Всего три. Ни один из них не откроет мне дверь в счастье. Такого даже не существует. И для темницы, в которой заперта любовь, тоже ни один не подойдет. Но живут, же и без любви, и без счастья? Только как? Полностью отдают себя работе, становятся черствыми и равнодушными, забывают о самых простых вещах: улыбках, теплых словах и внимании близких. Родные отдаляются, обрывают нити и больше не пытаются растопить лёд.

Моя мама и отец очень далеко. Единственная ниточка между нами треснула давно. Я уехала учиться, забыла дорожку домой и вскоре сошла до звонка раз в полгода. Нельзя так с любимыми людьми. Мы не одиночки, не бездушные монстры.

– Я ждала и верила, сердцу вопреки. Мы с тобой два берега у одной реки…

Голос у Веры Васильевны мягкий, пластичный, убаюкивающий. Он выводит меня из забвения, и я достаю телефон из кармана кардигана. Тридцать четыре звонка от Архипа. Тридцать четыре смертельные дозы. Удаляю всё. Чистый, белый экран слепит. Он будет и дальше меня ослеплять, ведь я намерена избавляться от любого присутствия мужа.

– Получила известие от супруга?

Женщина с круглым лицом, усыпанном солнечными искорками, накрывает стол для чаепития.

– Да. От него.

– Красавец он у тебя. Но суровый. Напугал Гришку до чертиков.

Две большие кружки с чаем, блюдце с вареньем и корзина с конфетами, окружают поднос с пирожками.

– Когда вы всё успеваете?

– Ешь, а то уедешь и не попробуешь мои пирожочки с яблоками.

– Люблю с яблоками, моя мама…

Вера Васильевна присаживается, подпирает подбородок кулаком и внимательно смотрит на меня.

– Рассказывай, милая.

Под ароматный чай, птичий гомон за окном и шум моря вдалеке, я рассказываю Вере Васильевне о своем детстве на Сахалине, о переезде в большой мегаполис и о знакомстве с Архипом.

***

Уезжаю я из уютного дома с дивным вишневым садом на заднем дворе почти в полночь. Соня к этому времени еще не возвращается. Оставляю Вере Васильевне свой номер телефона на клочке бумаги и благодарю за гостеприимство.

Она провожает меня за калитку и не уходит, пока я не сажусь в машину. Рядом на сиденье мешок с пирожками и целый пакет с всякими вкусностями. Надеюсь, я еще не раз загляну в гости и попробую выпечку пышнотелой хозяйки.

На краю улицы я торможу. Знакомая автозаправка светится голубым неоном. Особенно бросается в глаза вывеска на крыше. Возле одной из колонок мотоцикл без владельца. Инстинкт ведет меня туда. Тянет неведомой силой. Главная дорога пролегает близ скалистых гор и сейчас на ней довольно темно. Да и машин маловато. Выворачиваю руль и еду, дабы убедиться в своих подозрениях.

За стеклянной дверью расхаживает парень в косухе. Сони нигде не видно. Гриши тоже. Думаю, не его смена. Вглядываюсь, ищу рыжеволосую лисичку, сердце беспощадно колотится.

– Э, красотка, чего уставилась!

Кабан в прямом смысле, с мерзким пяточком вместо носа и в кожаном жилете, стучит в окно с пассажирской стороны. По спине прокатывается холодный ручеек.

– Н–н–ничего. – Жму на педаль газа и, покорив небольшую вершину, выскакиваю на дорогу. Даже отъехав на приличное расстояние, не перестаю трястись.

Телефон в специальном держателе на приборной панели вспыхивает, и я вижу одно непрочитанное сообщение…из–за проблем со связью, оно всплывает только сейчас.

Глава 6

Я хочу разучиться читать. Хочу выбежать под дождь, который идет за окном и стоять неподвижно, пока не начнет смеркаться. Пусть тяжелые капли покрывают мои плечи, я промокну насквозь, но я не буду чувствовать жжение в груди и тупую боль в сердце.

– Дана, – врач перелистывает медицинскую карту, – я посоветую вам обратиться к специалистам из Москвы.

Не слушаю ее. Растираю пальцем экран телефона и повторяю мысленно одну и ту же фразу: вы не сможете иметь детей.

– Да, вы меня слышите?

Врач из больницы, где я провела несколько дней после выкидыша, для меня безликое существо. Я не вижу в ней человека. Мозг блокирует ее образ. Где–то в подкорке закладывается отторжение и непринятие.

– Я пойду.

Связки смыкаются, и я сиплю. Вместо меня говорит другая девушка. Незнакомая дикарка.

– Да постойте же вы, послушайте, что я вам скажу!

– Вы уже всё сказали…

В дверь входит медсестра, и мы меняемся местами. В коридоре с высокими, серыми потолками тесно. Я оттягиваю горло футболки, но воздуха больше не становится. Глотаю спёртый, густой комок и направляюсь к лестнице. Мое спасение там, где она кончается.

Ступенька, вторая, третья…ноги дрожат, руки, словно из пластика. Берусь за перила и стекаю по ним вниз. Прижав щеку к холодным перекладинам, открываю дорогу слезам. Слизываю соль с губ, но они опять покрываются ею.

– Девушка?

– Оставьте меня! – огрызаюсь на черноволосую женщину с сережками–кольцами в ушах. – Все!

Мой крик привлекает внимание. Толпа в фойе гонит на меня волну шокированных взглядов. Я срываюсь, чуть не падаю с последней ступеньки и вылетаю в двустворчатые двери, выкрашенные в белый цвет.

Дождь холодит, тихим сапом пробирает до костей. Я запрокидываю голову назад и закрываю глаза. Сверху льет и льет. Заболею, схвачу пневмонию и пусть. Простою здесь вечность только ради того, чтобы навсегда забыть о приговоре.

Я никогда не смогу выносить и родить малыша. Мой организм каждый раз будет отторгать его. Каждый, божий, раз! Слезы смешиваются с дождем, влажный ветер забирается под тоненькую ткань футболки, а я сажусь прямо на асфальт и рыдаю.

Сколько сижу в таком положении, не знаю. В ушах набатом стучит страшный диагноз. По кругу одно и то же. Избавиться от мыслей невозможно. Плотной стаей окружают меня и каркают, каркают, каркают…

– Дана Валерьевна, – правая рука моего мужа Егор. Да тот самый, который привел ко мне на работу Лену, наклоняется и берет меня под мышки. – Немедленно вставайте!

– Пожалуйста, не трогайте меня.

Я тряпичная кукла, потрепанная временем. Цепляюсь за его пиджак и чуть не падаю на колени. Егор подхватывает меня и ставит на ноги.

– Так, давайте–ка ко мне в машину.

– Нет, – я протяжно всхлипываю. – Я сейчас уеду…

– Да куда вы в таком состоянии. Архип Андреевич меня пристрелит, если с вами что–то случится.

– Подкаблучник, прихлебатель!

Без устали колочу Егора в грудь. Силы берутся из ниоткуда. Я наполняюсь ими на несколько секунд, а потом отшатываюсь и провожу руками по лицу и волосам. Мокрая, склизкая, замерзшая до кончиков пальцев концентрируюсь на черных туфлях мужчины.

– Дана Валерьевна?

– Прости меня.

Он бы мог бросить сумасшедшую девушку, развернуться и уйти. Но не уходит. Деревья, растущие вокруг старинного здания больницы, гудят в унисон. Тяжелые кроны качаются от порывов ветра. Я переношусь в страшную сказку. Рослые, величественные дубы вырываются из земли и зажимают меня в плотное кольцо.

– Мне не за, что вас прощать.

Всегда на «вы». Всегда с уважением. Только сейчас понимаю, что обнимаю себя и щипаю за предплечья. На коже останутся ранки от ногтей.

– Мне так холодно…

Опускаю голову и поджимаю плечи. Егор снимает пиджак, укрывает меня и ведет к внедорожнику с номером 002. У Архипа 001. И только у него.

– Аккуратно, – давит мне на затылок, когда усаживает на сиденье. – Шишки нам ни к чему.

– Как же моя машина?

– Не проблема. Назовете адрес, доставят в лучшем виде.

– Да…адрес…кажется Министерская…

С памятью творится невообразимое. Целые куски исчезают бесследно. Некоторые мне совсем не жалко, а другие бесценное сокровище.

– Решим вопрос по дороге.

Егор закрепляет ремень безопасности, обходит машину спереди и садится за руль. Согнав рукой воду с волос, заводит двигатель. Жгучий рык наполняет салон.

За окнами все размыто. Трудно различить даже светофоры. Дворники на лобовом стекле трудятся без остановки. Я согреваюсь и успокаиваюсь под их методичные, немного скрипучие звуки. А что мне еще делать?

С собой только ключи от новой квартиры и воспоминания о прошлом. В будущем нет ничего хорошего.

– Извините за нескромный вопрос, вы с шефом разводитесь?

– Что?

Я не думаю о разводе. Ни секунды. Я бегу и не оборачиваюсь. И сейчас оказавшись перед обрывом, зависаю на краю и затаиваю дыхание.

– Забудьте, я лезу не в своё дело.

Асфальт шкварчит под колесами. Егор не гонит, но машину всё равно местами заносит. Движение непредсказуемо. На перекресток может выскочить груженая фура и столкновение не избежать. Хотя, я бы предпочла быструю смерть, жизни в одиночестве.

– Он с Миланой? – зачем–то спрашиваю я.

– Вы хотите услышать правду?

– Нет.

Взглядом упираюсь в одну точку и отворачиваюсь от Егора. Двух, трехэтажные дома остаются позади и в серое небо упираются четыре многоэтажки. Они выстроены друг за другом и если была бы возможность взглянуть на них с высоты птичьего полета, то можно было бы распознать змейку.

Я и Егор не сразу выходим из машины. Сидим в молчании и смотрим на дождь.

– Вас проводить до квартиры? – обрывает тишину Вяземский.

– Нет, спасибо.

– Лексус к утру будет на парковке.

– Хорошо.

Открываю дверь, выпрыгиваю в лужу и проверяю наличие ключей в кармане.

– Обещаю ничего не говорить боссу.

– Да…до свидания.

Не имею понятия, какая из высоток моя. Просто доверяюсь инстинкту. Ускоряю шаг, когда вновь одолевают отравленные мысли. Егор не должен видеть меня такой снова. Никто не должен.

Глава 7

Проведя ночь в совершенно пустой квартире, понимаю, я загоню себя в клетку. Я уже в ней. А вокруг расставлены медвежьи капканы. Обязательно попаду в один из них, ведь я мотылек, летящий на пламя. И всегда такой была. В детстве, мама называла меня ходячей проблемой, но любовь ее не имела границ. Сейчас она далеко, и я берегу воспоминания о том счастливом, беззаботном времени.

– Здравствуйте, вы моя новая соседка? Продала–таки Светка квартирку?

Женщина с каре и широкими черными стрелками на веках становится рядом со мной в лифте и жмет на кнопочку пальцем с красным маникюром.

– Нет. Я просто снимаю.

– Простите, я задам нескромный вопрос, – она одергивает воротник рубашки оверсайз, – вы ничем таким не занимаетесь?

Рисует в воздухе кавычки и тут же опускает руки.

– Не подумайте ничего плохого. Просто последняя квартиросъемщица таскала мужиков каждую ночь. Они врубали музыку и сводили меня с ума.

– Не волнуйтесь, я никаких неудобств не доставлю.

С трудом дождавшись, когда лифт остановится, выхожу из него и спешу из подъезда на улицу. Для сентябрьского утра погода хорошая. За пуховым белым облаком бликует солнце, ни намека на осадки.

Уже находясь в машине, наблюдаю за соседкой, которая садится в Ауди сочного красного цвета. Она явно владелица «красивого» бизнеса. Спа или салона красоты. Таких людей чуешь за версту. В них особый шарм. Но пора мне возвращаться в реальность.