Пять осенних рассказов о встречах

Ivolga (Анастасия Каляндра)

Пять осенних рассказов о встречах

Осенняя божья коровка

Сегодня у маленькой Ани такая случилась замечательная, необычная встреча!.. Случилась пока она ждала с мамой такси во дворе: на небольшом кустике – на ярком-ярком, с зелено-розоввыми листиками – ей повстречалась не менее яркая и красивая ванька-кубанька. Таких друзей ты встречаешь редко!.. Вернее, конечно – они тебя.

– Ма-маа!.. Смотри-иии!.. – шёпотом закричала Аня, подзывая Яну к красивому кустику. – Божья коровка!

– Анют, да… Подожди… Ладно?.. – мама обычно всегда обращала внимание и очень даже пристальное внимание на всё, что интересовало Анечку. Но сейчас – нет. Сейчас Яна стояла и разговаривала по телефону. И разговаривала она со своей мамой. Наверное сейчас она была – во время этого разговора – чуть больше дочерью, чем мамой, и роль матери ей, от того, одновременно с ролью дочки, не очень-то давалась.

Анюта немного обиженно отвернулась к кусту и сказала коровке тихонечко:

– Ты только ещё подожди пока, ладно?.. Немножко не улетай. А то мама тебя не увидит… Она вот сейчас уже договорит по телефону и всё – будет смотреть. Ладно?..

Коровка немножко развернулась в другую сторону, сидя на своём листике, а значит, наверное – согласилась. А Яна, тем временем, продолжала в чём-то убеждать свою маму по телефону таким точно голосом, каким сама Аня порой убеждала простить ей какое-нибудь непослушание, на которое, как девочка считала – у неё были веские причины. Да – совсем точно так же. Было ощущение даже, что вот-вот мама Ани заплачет. Хотя казалось всегда что в семье у них плакать умела одна только Аня. Да и то – разве что если уж очень ударится или очень её отругают за что-нибудь. А мама – нет. Она никогда ещё раньше не плакала – даже тогда, когда папа её сильно ругал и кричал очень громко. Даже тогда, когда у неё – то на щеке, то на руке, то на шее – вдруг появлялся очередной маленький или большой пребольшой синяк, о котором мама, как и всегда, говорила так – что ударилась. Нет, мама наверное плакать не умела. Разве что в детстве когда-то давно, когда была ещё маленькой – такою как Аня. А потом разучилась, наверное. Но сейчас её голос звучал так, словно вот-вот она возьмёт, да и научится.

– Мам… Мам, я!.. Я… Да… Понимаю. Да. Но и ты тоже пойми – я ведь сама этого не хочу!.. Да я с удовольствием с ним жила бы и дальше, но… Ты даже не представляешь – как я его люблю!.. Ты думаешь – мне легко?.. Но я… Я просто боюсь за ребёнка! Ты пойми я… Да нет, ну нет, нет, ма-аам!.. Ну… Да – он, конечно, со стороны – ангел. О нём все так и думают… И я так тоже думала, но… И я тебе говорила… Нет… Нет, нет… Конечно нет. Да… Тут… Аня?.. – мама что-то хотела, наверное, у Анюты спросить, но тут же передумала. – Мам, понимаешь, сейчас это единственный выход!.. Я ни о чём тебя не прошу и не попрошу, честно!.. Но если можешь нас только на несколько дней принять – то я тебе очень буду благодарна!.. Нам только чуть-чуть перебиться, а потом я работу найду, я… Я… Нет, не могла, мам, заранее. Нет, не могла… А если бы ты ему рассказала?.. А ты рассказала бы, мам – я уж знаю!.. Да нет… Нет – я ничего такого не хотела этим сказать, нет!.. Ну… Ну давай сейчас не будем ссориться?!. Ну… Ну, мам, ну… по… пожалуйста, ма-аам?!. Ну всё, ну прости, прости… Хорошо… Я… Просто… Да ты бы знала, как я боюсь того, что он про это узнает!.. Вот даже сейчас стою и боюсь – вдруг он раньше вернётся?.. Увидит нас с чемоданами и… Я это уже не скрою никак – то что мы собрались… понимаешь?.. Я это решила и… твёрдо. Всё. Иначе уже не получится – я не успею всё разобрать до того как Илюша вернётся – он точно поймёт, если мы сейчас останемся, а он вовремя придёт с работы… Поэтому – нам, в любом случае, надо уезжать… Но только вопрос в том – примешь ты нас к себе на немножечко?.. Или… Если нет – то нет. Я пойму. Ничего. Мы к Лене попросимся. Она говорила, что может… Да… Да, я понимаю… Нет, если уже пригласила, то… То да… Да… Да – нет, не надо отменять, нет!.. Пусть едут. А мы к Лене тогда… Может быть так – даже лучше. Пусть… Да, дяде Серёже привет!.. Ага и поцелуй от нас с Аней!.. Нет!.. Нет, я ничуть!.. Нет, нет – совсем не обижаюсь!.. Да, мам – всё нормально!.. Забудь!.. Брось! Всё нормально… Да… Ну давай, целую… Ну… Ну спасибо, мам, конечно, что желаешь, но… Но вряд ли всё наладится. Скорее всего – уже нет. К сожалению… Я бы сама хотела, но… Но, да, да, да!.. Беги, беги, пока не закрылся!.. Беги, беги, давай… Ага, спасибо… Счастли…во…

Яна положила трубку и, кажется, немножко, всё-таки, заплакала. Так Ане показалось, но точно она не поняла – ведь мама быстро спрятала глаза и вообще отвернулась в сторону. Но, всё равно – Аня, на всякий случай, за маму порадовалась – что у неё это наконец получилось – заплакать. Ведь это ещё какое ценное умение! Вот захочешь какую-нибудь шоколадку, а тебе её сразу не купят – так уж оно, как ни что, пригодится!..

– Ма-маа!.. Посмотри на коровку! Она тебя ждёт! Мы с ней договорились, что она улетать не будет, пока ты не посмотришь. Смотри – а то она, наверное, уже ждать устала!

– Сей… Сейчас, да… – мама наконец повернулась и подошла посмотреть на коровку. – Да… Кра…сивая… – только и сказала Яна, а затем – сразу же развернулась и опять отошла. Снова стала набирать что-то в телефоне. – Алло… Лен?.. Да, это я… Нет, нет… Всё нормально… Да… Ха-аа… Почти… – нервно засмеялась мама. – Лен… Слу-шай… Как ты?.. Да?.. А, ну… Отлично…

– Ты подожди пока ещё, Божья коровка, ладно?.. – спросила Аня потихоньку, – Мама ещё занята, а потом получше на тебя посмотрит!..

– Да-аа… Слушай… Тут так… Вышло, что мы с Анькой сейчас уезжаем и на время нам нужно бы где-нибудь остановиться… Нет, мы можем, конечно, в гостинице или… где-нибудь… Но я на всякий случай хотела у тебя спросить – ты нас к себе не взяла бы на несколько дней?.. Я бы тебе очень была… Нет… Не-ет… Он нас не выгоняет, нет… Просто… Прос-то… – мама опять стала учиться плакать понемногу, – Ну… Ну так вот… Вышло. Ты понимаешь, сейчас долго будет рассказывать, но я… Я… Одним словом – решила, что всё уже… Да… Да… Ну… – мама заплакала сильнее, – Спа…спасибо… что ты понимаешь! Да… Да… Нет, твой Генка пил, а мой – нет, но… Но, знаешь, иногда и на трезвую люди… бывают… да… Я не знала, что… Что он такой. Ну а как мы могли бы, вот, по ним понять в первый момент, да?.. Ведь они же сначала прикидываются!.. – засмеялась Яна смахнув капельки с щеки. – Да… Да… Спа…сибо… Спасибо, Лен!.. Спасибо, что понимаешь… А ведь кому не скажи – все считают что мой Илюша святой и… И никто мне поверить не может! Совсем… Я бы тоже, наверное, не поверила – тогда, когда только его встретила. Такой был и вежливый и культурный, вроде бы… Просто – пока я ему посторонним была человеком… Так он ко мне и относился ещё как ко всем посторонним. А потом… уже… Ну… Ну, понимаешь… Да… Да… Бы-ва-ет-ет так… Что… Что люди ни во что не ставят своих… А чужих… Наоборот. Да… Нет, нам всего только на несколько дней, Лен… Потом мы, надеюсь, уже найдём квартиру. Да… Просто я думала, что мы к маме уедем – она сама говорила, вроде бы, что можно… но… Но сейчас у неё гости… да… Дядя Серёжа, кстати. Помнишь его?.. Да – тот, что странный ещё такой… Немножко. Да, да!.. Помнишь, как он букву з произносит так… Необычно?.. Да?.. Да, да!.. Точно!.. Ага! – почти совсем уже весело засмеялась мама, – Да нет, мы бы и сразу, наверное, сняли, но… Я просто, понимаешь, сейчас и не знаю никого – у кого можно снять. У меня здесь из знакомых только Елена Георгиевна… Ну… Помнишь я тебе про неё рассказывала?.. Нет – не директрисса… Это та квартирная хозяйка, у которой я несколько лет назад останавливалась, помнишь?.. Да, да – тогда. И у которой внезапно тоже тогда гости приехали, а она меня стала просить выехать экстренно, чтобы их принять… Да… Ну и как я сейчас к ней проситься стану – сама понимаешь!.. Она опять меня выгонит при любом случае и… А я сейчас с Аней – мне так это легко не обойдётся. Да и… И тогда тоже – если бы Илюшка не появился и… так всё не закрутилось – так я и не знаю, куда бы пошла…

– Это мама про папу рассказывает. Он у нас в банке работает. – пояснила божьей коровке Анечка, которая много раз уже слышала от мамы историю о том, как папа встретился Яне тогда и именно тогда, когда она уж и совсем не знала – куда идти. – Это папа тогда маме встретился, когда её одна тётя из квартиры выгнала. – со знанием дела продолжила Анечка, – Тогда мама с бабушкой была в ссоре и к ней не могла поехать. А денег на то чтобы снять что-то у мамы уже не было. И она даже думала так, что будет теперь ночевать где-то в парке на лавочке. Представляешь? Я думаю – это здорово, что можно на лавочке так ночевать. Я бы, вот, очень хотела! А ты, коровка? Представь – как интересно!..

– Уж думала даже, что буду на лавочке в парке тогда спать до поры до времени!.. – словно в подтверждение Аниного рассказа, засмеялась и мама, – А тут – вдруг он… Мне даже не верилось тогда, что такой как он мог обратить внимание на такую, как я!.. И, вот… Знаешь – тогда это как чудо такое мне показалось – всё сразу тебе: и любовь та-кая!.. Огромная! Я даже не знаю – бывает ли больше любовь в мире, чем у меня к нему… И, получается, что приютили меня, к тому же… В самый плохой момент. Но, ты знаешь – сейчас уже думаю что, возможно, и лучше мне было на лавочке в парке переночевать пару дней… Чем… Да, любовь-то, конечно, большая, но… Но от того-то, что она у тебя большая такая – как раз таки и не можешь теперь никуда деться!.. – опять засмеялась Яна, – Вот не было бы у меня этой гигантской привязанности – давно бы уже разошлись наверное… А ведь любим же мы с тобой их всё-таки, как ни крути!.. Да, Лен?.. Да, вот… Я же про то и го… Нет, нет… Нет, я, пока что, ещё не нашла работу. Мне он запрещал работать, так как же я бы смогла найти, пока с ним я?.. Да, а сам же винил потом, что работает только он… Понимаешь?.. Ну… Вот теперь буду искать. Да… Надеюсь, что скоро найду. Скоро… Нет, у… У меня, если честно, сейчас нет на то, чтобы снять. Сама понимаешь. Но, нет – помогать не нужно, нет, Лен, спасибо большое!.. Мы сами как-нибудь… Да… Да… А… ты… Ты, наверное, сейчас… Нет, нет, я и не думаю Аню на кого-нибудь оставлять, когда пойду… на работу – поэтому нет, не с кем. Не с кем оставить… Ну, я не знаю – как получится. Да… Да, посмотрим… Спасибо, спасибо!.. Спасибо, Лен! Да! Спасибо большое за поддержку, ну… Ну я, наверное, тебя не буду уж слишком долго отвлекать… Давай тогда – счастливо!.. Да, да… Поцелуй от нас Дашу!.. Ага… Давай… Спасибо! Нет, нет – точно нам высылать ничего не надо!.. Да – точно-точно! Да, давай! Счастливо! Угу… Пока.

Мама убрала телефон в карман пальто и снова заплакала, но только уже совсем сильно. Хотя и постаралась быстро перестать.

– Ма-ам?.. А мы к тёте Лене поедем сейчас, да? – узнала Аня потихоньку, когда Яна взяла себя в руки, – Мы с собой божью коровку не возьмём, а? Она очень хочет с нами поехать! Я ей про тётю Лену уже много чего рассказала, пока ты звонила! И про Дашу тоже – коровка очень хочет посмотреть!.. Очень-очень! Мы с ней та-ааак подружились!..

– Нет… Мы сейчас к тёте Лене не поедем, Ань… А коровку… Да коровку нам лучше не брать. – мама подошла к маленькому яркому кустику и наклонилась, чтобы получше рассмотреть ярко-оранжевую крошечную новую подружку своей дочки. – Ведь ей это повредить может. Мы-то, конечно, хотим ей всего самого лучшего, да, Ань?.. Но ей лучше будет на улице.

– Да?.. – растерянно узнала Аня.

– Да. – кивнула мама.

– А почему?..

– Ну – мы ей дома, допустим, вряд ли найдём подходящую еду. Понимаешь?

– А что она кушает?

– Ну… Я точно не знаю всего… Но например тлю, по моему.

– Тлю? А тля – это?..

– Тля – это такие маленькие-маленькие беленькие насекомые. Очень маленькие. Мы их даже не видим, а… Только – вот, видишь – на листике белый такой налёт тонкий? Вот, я понимаю – что это тля.

– Да?.. А, так получается, что она других ест?.. Ну – насекомых? А я думала – она добрая… – немного расстроилась Аня. – Наверное наша не ест!.. Это точно!

– Нет, скорее всего ест, Ань. Они ведь хищники, своего рода, среди насекомых. Так вот… Выходит. Но это не значит ведь, что она плохая! Наоборот – она очень даже полезная для людей! Она ест тлю, которая поражает растения, а людям этого, как раз, и не надо. Понимаешь?

– Ну… А почему людям нужно, чтоб одних ели, а других – нет? Но… Моя коровка – она, наверное, всё-таки, никого не ест!.. Смотри – какая она оранжевая! Ведь обычно все ваньки-кубаньки бывают красные. А моя – рыженькая! Она такая осенняя коровка!.. Она, наверное, другая!

– Ну… Может быть… – пожала плечами Яна, – Всё может быть. Слушай… – мама выпрямилась, – А ты не хочешь поехать погулять по городу всю-всю ночь? – спросила она, стараясь быть очень весёлой. – Мы бы с тобой сейчас отменили такси, потому что уж так далеко, как я думала – не едем… Оставили бы чемоданы дома, а сами – поехали бы погулять по городу, а?.. Если не найдём квартиру? Нет, всё, подожди… – замахала руками Яна тут же, – Нет, тебе так нельзя ездить. Всё, неважно. Забыли… Никуда мы не едем. Остаёмся. – отменила свое предложение мама, даже не дождавшись того, чтобы Аня успела ему вдоволь порадоваться, и похлопать в ладоши, и попрыгать на одном месте. – Нужно только успеть как-нибудь разобрать чемоданы… Пока Илюша не увидел… Побежали наверх… Хотя нет – такси нужно дождаться, чтобы отменить… Извиниться… Да… Мы так вряд ли успеем. Очень даже вряд ли… Ну… Ладно. Давай ждать… Может всё ещё и образуется. Может кто-то нам перезвонит, пока ждём… Может Лена, и правда, просто успела забыть за наш разговор, что я попросила у неё остановиться? Мне показалось, что нет – что на самом деле не забыла, но вдруг?.. Может быть… Слушай, Ань?.. А ты не подождешь меня здесь буквально минутку, ладно?.. Только стой и никуда не уходи, хорошо?.. Ни с кем и никуда! Сторожи чемоданы. Я пирожки забыла Илюшке из холодильника достать. Придёт – холодные будут. Надо чтобы нагрелись… Ты подождешь, ладно? Я быстро, Ань!..

И мама убежала к подъезду, а затем быстро скрылась за его тяжелой металлической дверью.

– Ну… Вот мы и одни, коровка! – сказала Аня, немножечко оглядевшись и посмотрев по сторонам, и послушав тишину. Она любила в такие моменты ощущать себя совсем взрослой. Ведь в такие моменты она оставалась одна. А значит – за главную. Поэтому в такие моменты хотелось молчать (а не болтать как всегда) и слушать мир вокруг. Ведь теперь-то он слушался по новому – совсем не так как прежде. Потому что и слушала его новая Аня – самостоятельная. – А мама скоро вернётся, коровка, и тогда мы с тобой обязательно пойдём вместе домой! Я тебе игрушки покажу. У меня есть большой медведь, лошадь, енотик и… И даже крокодил!.. Представляешь?!. Я вас обязательно познакомлю! Жалко только что мы гулять по всему городу не поедем… А я бы та-аак хотела!..

– Привет, а ты чего одна здесь? – узнала в этот момент какая-то незнакомая женщина с накрученными в необычную причёску волосами, с крупными изумрудными сережками в ушах и с массивной кожаной сумкой в руках. Женщине было уже наверное за шестьдесят, но выглядела она, всё ещё, невероятно полной жизни.

– Я?.. Я маму жду… – неловко ответила Аня. – А я и не одна – я с подружкой. – заметила девочка тут же, кивнув в сторону рыженькой Божьей коровки.

– С подружкой? – весело удивилась женщина, – А кто же это такая?.. – она наклонилась к листочкам, рассматривая малышку ваньку-кубаньку. – Ух ты-ыы, какая рыжая!.. Так необычно – обычно они красные! Да?..

– Да. Мне тоже такие очень редко встречаются. Мне несколько раз уже на руку садились красные и мы с ними уже хорошо дружим, а вот такая – ещё нет. Я пока её на руку даже и не сажаю – боюсь вдруг улетит?.. Она, наверное, такая осенняя коровка – ярко-оранжевая!..

– Да, да. Точно! Осенняя!.. Ах вот оно что – я и не подумала! – засмеялась тогда женщина. – Её может быть и совсем не надо брать на ручки. Ты молодец, что её не трогаешь. Это ей может и повредить – если возьмёшь.

– Да?.. Ну мне мама говорила только что с собой её брать нельзя… А что совсем брать на руки… – расстроилась немножечко Аня, – А я её так хочу взять домой и с игрушками познакомить! Они там скучают одни… И она одна. Вот бы им подружиться!..

– Ну… – засмеялась женщина, – Это, конечно же, хорошо – чтобы им подружиться, но… Ты понимаешь – ведь ты можешь повредить коровке крылышки совершенно случайно. Хотя ты ей хочешь всего хорошего – но, вот ведь она какая маленькая! А ты для неё – большая пребольшая!.. И ты можешь нечаянно сделать ей больно. Ты знаешь – я замечала что так же случается и с людьми: те, кто для человека большими пребольшими кажутся – могут гораздо легче сделать больно, чем те, кто для тебя кажутся совсем незначительными… Совсем маленькой частью твоей жизни. Вот так вот и получается… Да и в твоём доме коровке ведь кушать нечего будет… Ей нужно другое питание – не человеческое.

– Да… Мама мне это уже сказала. – кивнула Аня, едва сдерживая слёзы от расстройства.

– Вот… Поэтому в таком случае ты гораздо лучше позаботишься о божьей коровке если просто не станешь её трогать, чем если решишь ей как-нибудь помочь. Ведь ты слишком большая для неё. Понимаешь?.. Вот и порадуйся за себя и за неё – что так тебе удалось о ней хорошо позаботиться!

– Но… Я же никак и не… Не позаботилась?.. – пожала плечами Анечка.

– Позаботилась! Очень даже и позаботилась!.. Ведь не сделать кому-то чего-то плохого, что ты легко мог бы – так это уже очень даже хорошая забота! Уж поверь мне!.. – успокоила женщина. – Нам постоянно в этой жизни выдаётся куча и куча возможностей позаботиться о ком-либо. О сотнях и тысячах разных существ. И мы всегда должны стараться не упустить эту возможность. Даже если она нам кажется совсем и совсем ничтожной и маленькой. Казалось бы – ну что же мы можем такого сделать хорошего для такой вот маленькой божьей коровки? А что-то – возможно и можем. Хотя бы – не помешать ей жить. Ты знаешь, я раньше об этом совсем и совсем не задумывалась. А вот в последние пару лет – прямо постоянно. Мне кажется, что мы в нашей жизни, ну просто очень и очень должны аккуратным быть. Потому что мы – каждую минутку и секунду – оказываемся за кого-то немного ответственны. Каждое наше действие может очень сильно повлиять на чью-то жизнь. Может хорошо повлиять, а может – плохо. И нам нужно тщательно следить как за тем, чтобы не сделать плохо по неосторожности, так и за тем – чтобы постараться хоть иногда, но сделать что-нибудь и для кого-нибудь хорошо. Поэтому и коровку уж лучше не трогать – пускай она поживет в своё удовольствие! Вот если бы, допустим, она на спинку перевернулась и не могла теперь встать – то тогда да. Нам бы стоило ей помочь. А теперь – лучше не надо. Понимаешь?..

– Угу… – Аня кивнула, сглатывая слезки, – Но я… Очень хочу её взять! А вдруг… Вдруг она хочет отсюда уехать? Как мама? А только её никто не берёт?..

– А что – мама хочет куда-то уехать? На отдых, да?.. Это потому у тебя столько чемоданов здесь? – улыбнулась женщина.

– Ну… Да. Поэтому. Но не на отдых – мама хочет от папы уехать, чтобы он не знал и не мешал нам уехать. Поэтому думала сегодня. Но бабушка не хочет её к себе сейчас пригласить – там дядя Серёжа к ней приехал… А тётя Лена – тоже, наверное. У них там с Дашей маленькой и так мало места. Я знаю – мы были у них однажды. Поэтому, наверное, и не хочет… Вот мы и не едем.

– А почему же твоя мама хочет от папы уехать? – узнала тогда женщина, – Что, что-нибудь нет так?

– Ну… Не знаю. Мама говорит, что боится его. Да и я немножечко. Он у нас хороший, но очень кричит иногда. И ругается. И по шкафу сильно бьёт иногда. Вчера даже меня, видимо случайно, так за руку схватил… больно… У меня даже синяк вот тут есть… – Аня откатила рукав слегка, чтобы показать синячок на запястье. Но это он точно случайно!.. Он на меня никогда долго не злится… Но мама сказала, что так больше нельзя и что если она сама ещё терпит, то теперь нужно уже уезжать. Но мама, вообще-то, не хочет совсем уезжать. Она мне сама говорила – что очень она папу любит и с ним расставаться не хочет. Даже на чуть-чуть. Она его очень и очень любит!..

– А что – у мамы совсем некуда ехать? У неё и знакомых здесь нет разве совсем? – поинтересовалась незнакомка.

– Нет… Она говорит, что есть только одна какая-то женщина, которая квартиры сдаёт. Но к ней она не хочет ехать. Та женщина её уже однажды выгнала из квартиры из-за того что у неё гости вдруг приехали, и мама тогда совсем не знала где жить. Она даже думала что будет спать ночью в парке на скамейке, но к сожалению не успела попробовать. Ей вдруг папа встретился. И она влюбилась в него и вот – до сих пор она у нас влюбленная вся. Мама один раз сказала, что в чём-то женщина та виновата… Вот… Что если бы та женщина её не выгнала тогда, то ничего этого не было бы. Всего. Она не встретила бы папу и ничего бы так не сложилось в жизни. Но, она говорит, что хорошо – хоть я есть у неё теперь. Вот… Но звонить она этой женщине точно не будет. Так что сегодня мы остаёмся. Но это и хорошо – а то мы игрушек с собой не забрали, а я с ними очень дружу!..

– Да… – задумчиво покачала головой женщина. – Бывает же такое…

Во двор въехало жёлтое прежелтое – по настоящему осеннее – такси и обвело светом фар кусты, стены домов, дорожки и чемоданы. А потом остановилось.

Дверь подъезда запиликала своей открывательной звонкой переливчатой мелодией и из неё, обеспокоенно оглядываясь по сторонам, выбежала мама Ани. Она спешно направилась к дочке и к незнакомой женщине, которая всё ещё задумчиво глядела на маленький яркий кустик и на Божью коровку, что сидела на одном из листьев.

– Аня?.. Всё нормально? – тревожно узнала мама, подходя. – Здравствуйте… – она бегло спешно и немного испуганно поздоровалась с женщиной, почти на неё не глядя, и тут же оглядела Аню с ног до головы – наверное проверяя: всё ли с ней в порядке.

– Яночка, Вы?.. – удивлённо спросила незнакомая женщина.

– Я… – Яна сразу не придумала – что будет лучше сказать. – А… Вы… Вы знаете меня? – неуверенно переспросила мама.

– Да, по моему. Елена Георгиевна – не помните? – улыбаясь протянула маме руку женщина – видимо чтобы поздороваться.

– Елена Георгиев… – постаралась вспомнить мама, – А!.. – она вдруг страшно удивилась и протянула руку в ответ. – Простите пожалуйста, я Вас, правда, сразу не узнала!

– Да ничего, ни-че-го!.. Меня многие теперь не узнают!.. А у Вас, я смотрю – уже та-кая принцесса выросла!.. Ка-аак время летит!.. Ох, надо же! Ну, загляденье!.. Мы тут чуть-чуть поговорили, но ещё не познакомились, к сожалению… Вас как зовут, юная леди?

– Аня… – смущенно ответила Анечка.

– Ка-кое отличное имя! Прекрасное просто!

– Да… Это её папа так придумал назвать… Спасибо… Вы так изменились!.. Прямо так помолодели, похорошели! Хотя времени ведь, наоборот, больше прошло!..

– Да?!. – засмеялась Елена Георгиевна. – Спасибо большое!.. Мне многие говорят, что я стала сама на себя не похожа. Вы знаете – я, в последние несколько лет и совсем позабыла про то, как я раньше жила! Совсем, просто, новая жизнь началась, знаете… Ну… Как-то, вообще всё изменилось. Легче мне жить стало. Вы знаете – обстоятельства… Так мне сначала казалось, что и не очень хорошие – ну, там проблемы с финансами всякие… Одна из квартир сгорела…

– Да?.. Да Вы что?!. – ужаснулась мама Яна.

– Да… Ну, так бывает… Вот… А другие потом тоже пришлось продать. Вот, только одна у меня и осталась – небольшая, на окраине, но это ничего… Зато место зелёное!.. – засмеялась женщина, – Мне там, на самом деле, очень и очень нравится! Вот… Муж умер. – потихоньку добавила мамина собеседница, а сама мама опять ужаснулась, – Да… Два года уже как. Но знаете – такой был ад – жизнь с ним, что… Ему, конечно, желаю Царствия Небесного, молюсь о нём, свечки ставлю… Но нужно признать, что… Ох, грешно так, конечно, говорить – но когда Степки не стало – я словно дышать научилась… Впервые за много лет. Бывают такие люди, что все вокруг просто уверенны в том, что они, ну сущие ангелы!.. А дома… Ох!.. Ну, да уж не будем о плохом! И, Вы знаете – так казалось сначала, что всё у меня идёт кувырком и… Ну, как-то не так, одним словом, как можно было бы ожидать. Плохо, в общем. Но так оказалось, что ощущения в жизни от этого появились, ну совершенно другие! Гораздо прекраснее, чем были до того!.. Как говорят ведь в народе: "не в деньгах счастье" – так вот, я на себе это очень даже хорошо теперь прочувствовала!..

– Ну… Да, да… – понимающе кивнула ей мама.

– Вот… И вообще, знаете – так свободно мне стало… Так радостно!.. Ещё в церковь ходить начала… Ну, как-то… Всё на другие рельсы у меня встало. Вот, даже, видите – Вы говорите, что и выглядеть лучше я стала!.. – опять засмеялась Елена Георгиевна, – Но это, конечно, не главное: главное – как я внутри теперь себя чувствую. Вот это главное…