Миг. Луч Света

–Если вы уйдёте сейчас же, я никому не скажу о вашем присутствии здесь, но если вы останетесь, я расскажу всем о том, что вы здесь делаете, и узнают не только люди театра, но и новостные сводки. Я здесь живу и мне нужно переодеться. Уверена, вы всё, что могли, осмотрели!

–Ладно, – Ответили они, – Мы уважаем твою смелость. Но помни: любое действие может иметь свои последствия

С этими словами чужестранцы начали медленно отступать к выходу из чердака, оставляя девушку наедине. Теперь спокойствия в театре не следовало ожидать

Умывшись и приведя себя в естественный вид, она вновь пересеклась с коллегами. В закулисном фойе стояла тишина. Коллектив собрался в круг, обсуждая недавние события: пожар, который произошёл, потряс всех, развевая панику повсюду.

–Эмелин! Ты как раз вовремя, – обратилась к ней Нинель, -Мы обсуждаем новых следователей, тебе они не показались странными? И этот пожар. Может, мы сможем это как-то предотвратить, чтобы подобного больше не было?

–Да, но что мы можем сделать? Если в закулисье попал незнакомый человек, значит, наша охранная система пошатнулась, а чтобы её исправить, нужно найти новых людей. Человек не придёт на место смерти, если распространятся сплетни, а паника здесь естественна.

–Верно говоришь, актриса, – Продолжила режиссёр, – Но мы можем выбирать, как реагировать на все происходящие здесь события. На ближайшую неделю мы устраиваем перерыв от выступлений, можете разъехаться по домам и отойти

–Я останусь на чердаке

–Твоё право. Но остальной состав желает отдохнуть, взгляни на них. Мы должны быть едины и поддерживать друг друга, не так ли?

–Да, – Коротко ответила труппа.

–Не будем забывать о том, что это наш дом. Мы должны восстановить его репутацию даже тогда, когда ничего не разлетелось ещё, и показать всем, что театр жив и будет жить дальше на случай, если всё выяснится.

Загадочные следователи наконец соизволили одарить вниманием остальных. Он представился как инспектор Маруи и начал рассказывать о ходе расследования и выявленных фактах:

–К сожалению, пожар был вызван по неосторожности, – Сообщил он с серьёзным выражением лица, – Согласно нашим выводам, причиной стало некачественное затухание свеч на чердаке. Мы провели все необходимые проверки и допросили свидетелей, большего не найти.

–Получается, дело закрыто? – Удивилась Эмелин такому ложному выводу

–Увы, мисс, это всё, что удалось узнать. Прошу прощения, нам пора

–Так что же теперь будет? – спросила Нинель. Актёры переглянулись. Они понимали, что правду им не узнать, но и резких движений сейчас делать бесполезно.

–Расходитесь спать, – Ответила режиссёр, – Это лучшее из всего, что вы можете сейчас сделать.

–Мюриэль, ты всегда знаешь, когда мне нужно побыть одной, – Погладила кошку с символом белой луны Эмелин, – Но сейчас моё предчувствие говорит о том, что мне не стоит сидеть на месте.

Кошка мяукнула, вставая в ответ на слова хозяйки. Она вела её в направлении нижних ярусов, вынуждая спуститься и не боясь показываться на глаза другим.

–Только не вздумай мелькать перед новым режиссёром, иначе мне поднимут арендную плату.

Мюриэль привела девушку к месту пожара, за восстановление которого ещё никто не собирался браться. Когда они подошли к центру разрушенной части театра, кошка остановилась и посмотрела на Эмелин с серьёзным выражением. Внезапно вокруг девушки образовался белый туман, а реальность начала расплываться перед глазами. Она упала на камень, а когда попыталась очнуться, увидела иную картину.

Перед ней разгорелся адский пожар. Огромные языки пламени вырывались отовсюду, только в этот раз она находилась не снаружи, а внутри.

– Это всего лишь видение, – Успокоила себя Эмелин, продолжая делать шаги в сторону, – Я могу что-то заметить. Кто здесь?

В центре хаоса она заметила человека в маске. Лицо рассмотреть так и не удалось, но она отчётливо видела его компанию. Ребёнок, маленькая девочка с заплетёнными косичками, улыбалась и повторяла: «смотри, смотри!» Эмелин хотела задать ещё вопросы, но её голос пропал. Человек в маске подошёл прямо к ней.

–Не ищи нас.

Всё вокруг них продолжало гореть. Звуки трескающегося дерева и крика людей смешивались с оглушающим ревом пламени. Эмелин пыталась подойти ближе, но её ноги словно приковали к месту.

Внезапно всё прекратилось – огонь погас, звуки затихли. Эмелин оказалась снова на пеклище. Голова слегка болела, но состояние стало намного лучше. Кошка долго смотрела на девушку, после чего невнятно проговорила:

–Будь осторожна, Линни, – Потёрлась малышка о щеку хозяйки.

–Ты всё-таки говоришь, – Прозвучало чересчур спокойно для такой новости, – Значит, ты тоже магаготик. Кто они? Как я могу найти девочку и человека?

–Ты сама можешь получить ответы на свои вопросы, когда спросишь у себя.

Кошка замолчала, посмотрев на актрису с пониманием, будто знала больше, чем могла сказать.

–Что означало это видение? Как оно связано с пожаром? И что ей делать дальше?

Ищи внутри, а не снаружи.

Больше Элли не произнесла ни слова

Эмелин медленно вошла в свою разграбленную комнату, где каждый предмет, некогда служивший ей источником вдохновения и радости, теперь был перевернут и разбросан.

Собравшись с мыслями, Эмелин принялась за уборку. Она быстро сгребла разбросанные документы и старые рисунки, которые когда-то были ей дороги. Каждое изображение напоминало о том, кто она есть и что ей предстоит пройти.

Внезапно её взгляд упал на старый альбом. Он был полон фотографий из ранних лет театральной студии – бесполезный хлам, который она тут же хотела выкинуть, но кошка легка на него, не позволив.

–Внутри себя, значит?

–Да

Глава 3. Страж 1

Много веков назад в этом месте было слышно пение птиц, раскаты грома. Капли дождей стекали с плотного здания, успокаивая и напоминая о светлом будущем. Затем, также спокойно и безмятежно, появлялся закат. До Безвременья доходило всего пару его лучей, но его хватало для того, чтобы пунцовый оттенок проникал ко всем работникам.

Многие Стражи видали своё начало, но только номер 1 смог остаться здесь. Его движения ощущались как неприятный шум, а запах, который от него мог бы исходить, определённо напоминал привкус горечи и терпкий вкус пряного кофе, если бы здесь существовали одеколоны. Духи и дожди.

Шуршание листьев слышалось в разных уголках территории. Откуда он шёл и был ли он чем-то настоящим? Нет, живого здесь не было столько же, сколько деревья стояли в виде обугленных останков. Мужчина давно перестал оборачиваться на подобные звуки и искать их источники там, где его не обнаружить. Они шли из головы.

Далеко не всем из рядов Стражей, как писала Книга Жизни, удавалось выжить и полноценно принять свой род деятельности. Отправиться от своего прошлого также было нелёгкой задачей. Конверт времени- так назывался тот самый магический объект, попадающий в качестве приглашения молодым мужчинам, становился адом для многих. Новички падали замертво то от одиночества, то от тоски. Третьи, самые жуткие случаи, заканчивались сумасшествием.

Конверту стоило лишь распахнуться, чтобы новый хранитель правопорядка перенёсся в Безвременье. Когда есть, кому вас ждать, ощущения совершенно иные, -Думал про себя Страж, – Когда здесь оказался я, я был один.

До появления второго прошло 100 лет. Ужасающая сотня, погубившая рассудок и всё самое ценное в нём: чувства. Принципы исчезновения памяти формировались по мере прибытия Стражей, как и остальные законы, а, как известно, новичкам свойственно совершать ошибки и быть первопроходцами по самому сложному жизненному пути. Долгая, непрекращающаяся боль, доводящая до состояния измождения и ненависти к самому себе господствовала в царстве тьмы.

Проходимцы нередко оказывались совсем молодыми, почти детьми, попадая сюда в раннем возрасте. Так и Страж в 18 лет оказался в месте, где часы не работаю. Навсегда запечатлев столь юный лик, новые стражи 1 за другим уверяют, что именно он- самый молодой из всех, но, как известно, за внешний вид вовеки судят, но никак не определят.

Золотоволосый мальчик, самый светлый ранее, превратился в седого юношу, высокого и стройного. Он не отставал от остальных: 2 метра 10 см роста несмотря на юный лик. Книга Жизни знала: Мать Стража долго убивалась по потере единственного сына, лучшей защиты семьи. В годы войны он был последней надеждой их города, пока его не забрали. Женщина убила себя почти сразу, на третий день голода и холода, а отец так и не вернулся с поля боя.

Его сердце не могло почувствовать физическую боль, время его спасло. Справился ли он бы после войны, если бы его родных так и не оказалось бы дома? Нет, он лёг бы вместе с ними, но то было тогда. Тогда, когда крупный мальчуган верил в чудеса и храбро боролся за право на жизнь.

Второй Страж должен был появиться в скором времени, но и тот оказался слабым. Здесь на плечи Первого легла следующая кровь- тот молил его убить, и он выполнил обещание, не в силах наблюдать за теми терзаниями. 100 лет – наказание за неповиновение. Время никого не щадило. Оно учило жить по правилам и не видеть ничего иного, кроме их существования.

Годы шли, и только белое родимое пятно на глазу не давало забыть и крохи из произошедшего. Тогда Страж и познакомился с магией книги жизни. Лишь 1 заклинание могло дать подобное спокойствие. В обмен на сокрытие памяти оно взяло одно обещание со стража:

«Глаза не видят, уши не слышат, но сердце ноет»

Время не лечит. Но оно даёт шанс на лечение, и лишь Страж решает, что с ним делать. Забвение- так стало называться заклинание, о котором он и сам забыл, когда решился применить на себе. Ещё сотня лет, и он безропотно выполнял все приказы свыше.

А теперь он просто шёл. Проклятие или спасение работа в Безвременье? – Он не мог дать на это ответ, потому молча уставился вперёд.

В сердце арки из обугленных мёртвых деревьев располагалось величественное сооружение. Вырезанные из кусков самых безумных людских воспоминаний тени давно образовали мнимый замок, и пусть ни один угол Безвременья не знал света, в тюрьме его было меньше всего.

Данные о том, кем она была основа и являлась ли таковой по манере своего существования находились в скрытых главах книге жизни. Несмотря на то, что Страж числился Первым, за тёмные уголки сознания отвечал номер 2, потому этот фрагмент книги для него был закрыт. Вероятнее всего, он мог бы попасться на глаза обычному человеку во время миссий и только тогда распахнуться- пугать Книга Жизни любила больше всего.

Порой данное «издание» напоминало живой объект, который имел свои чувства и эмоции. Он мог появиться из ниоткуда и выбрать себе хозяина. Наверняка, если бы Время не следило за тем, что творят такие, как «книги», они бы попадались в руки совершенно незнакомым людям: взрослым, детям и старикам, а может быть и вовсе к мёртвым в могилы. Те были любителями «пошутить».

Про Безвременье нередко говорят, что оно способно освободить от работы в конце доблестной службы. Именитая фраза, если не учесть тот факт, что время здесь не идёт, а потому она и абсурдна. Ещё никто и никогда не уходил отсюда, никому не удавалось справиться с жизненными потерями, но и никто не изъявлял такого желания. Спустя тысячи лет мир не кажется похожим на родину, а бывшее поселение и вовсе может быть уничтожено. Это колышет нервную систему в достаточной мере, чтобы не желать возвращаться назад.

Холодный поток ветра пронёсся из ниоткуда. В любителях азартных игр тьмы тюрьма порой опережала книгу: пугать она любила не меньше той. Здание зазывало к себе, манило, и в то же время осознание, что без Стражей не будет и замка, успокаивало. Они были частью одного целого механизма, потому бесполезно было спорить и ругаться, разве что в качестве развлечения.

По записям ведь Стражи не верят в легенды, тюрьма была не настолько зловещей. Раз в тысячу лет она добровольно посылала сон одному из нуждающихся, предупреждая об опасности попасть сюда, и, хотя пока что это не спасло ни одну душу, здание попыталось.

Страж 1 подошёл к Фасаду, зная, что силуэты заключённых уже ожидали его внутри на уровне бессознательном. Беззащитные, безоружные. Они не могли сделать ровным счётом ничего тому, кто пришёл за ними. Несчастные, бедные, они тонули в бездне своих кошмаров. Больше всего повезло тем, кого забрали в момент, когда они не выспались. Такие существа могли спать всё время, и пусть и не чувствовали удовлетворения, но время пролетало для них в разы быстрее. Хуже было другим, кто не мог этого делать вообще без дополнительной помощи Стражей. И самое страшное из их дней заключалось в том, что никто не знал, что они имеют соседей. Существа были одни.

Узнай хоть 1 лишний человек о том, что такое Безвременье, ему бы пришлось свернуть шею, – Произнёс для себя Страж, -Или поступили бы, как с моим вторым подопечным

Бремя испытаний и мук нёс каждый заключённый, ожидая своей участи. Какой бы она ни была, сколь же страшные боли не находились впереди, они были разнообразием от извечной монотонности.

–Нет хуже пытки, чем ждать. Ждать, пока появится возможность действовать и знать, что таковой никогда не будет, – Он говорил эти слова в пустоту: возможно, где-то в ней им суждено найти своего собеседника. Это становится частой привычкой, когда из собеседников имеются только 7 занятых своими вопросами существ.

Остальные Стражи по-прежнему выполняли свою работу: Четвертый с пятым готовили защиту воспоминаний заключённых, коллекционировали их счастливые моменты. Шестой смотрел за тем, чтобы никто не мог совершить временную ошибку на Аэриаде. Седьмой и Второй рассматривали заброшенные участки времени и тех, кого вынудили забыть – любимый людьми эффект Манделы.

Первый знал о каждом из соратников в несколько раз больше, чем они сами о себе. Время приказывало ему брать этих людей в преемники и ознакомиться с биографией – его долг. Обсуждение личностей являлось первым запретом, который возвёл Первый, чтобы скрыть заклятие забвения. Их прежние имена несли за собой страшную вещь под названием прошлое, в которое возвращаться им не было суждено. Забвение применялось на каждом из них в начале пути Стража.

Стражи забирали нарушителей порядка собственноручно: это и послужило причиной того, почему в их рядах находились как минимум рослые, как максимум сильные, спортивные мужчины. 8 происшествий достаточное количество для наказания, и, хотя порой оно варьируется от 6 до 10, в среднем именно это число стало приказом времени.

Пленники считали минуты, часы, дни, пока не сбивались, и начинали круг ада заново. Стражи же являлись спасителями- здесь, во мраке сидели худшие из преступников со всего света.

К сожалению ли счастью, даже у подобных существ бывают светлые мысли. Когда они находились в отчаянии, те стали вспоминать самые светлые фрагменты своего существования. Как они играли со своими новорождёнными детьми, а затем помогали им делать свои первые шаги. Как клялись, что уже вот-вот сделают предложение своим любимым людям, но не успели всего на сутки. Бывали и случаи, когда забирать приходилось в момент предложения- бедолага-нарушитель не спал всю ночь от нервов, всё ходил и резвился на публике, так что пришлось идти на вынужденные меры.

Карьеристы витали в мыслях, соединённых с потоком денег: какие большие сейфы остались без них, а ключи находились так далеко. Не обокрали ли их дом, пока они пропали в неизвестном направлении? Не прикоснулись ли к священной монете и оберегает ли их Бог Средств?

Порой картинки, которые видели люди, были весьма нестандартного контекста: исполнение мечт в лицах мёртвых врагов, плюшевые лошади с дополнительной палкой между ушами, называющейся рог, желание превратиться в дерево. Страж нередко убеждался, что каждый из нынешних подчинённых в глубине души сошёл с ума ещё до тюрьмы и это место несло только благо.

Слабый символ доказательства, что они всё ещё живы – вот что искали заключённые. Что с родными и близкими всё хорошо и в один момент они снова окажутся рядом. Или же они были с ними? Может, это просто затянувшийся плохой сон? Кто мог ответить на все вопросы и наконец расставить все точки над и? Тот, кто не собирался этого делать.

–Звуки капающей воды- откуда она здесь? – Задумался Страж, обернувшись в сторону первого мужчины– От того, кому суждено получить сюрприз с минуты на минуту. Он настолько чётко представлял глоток жидкости, что Тюрьма решила воспроизвести этот звук для своего жителя.

Водка? Вода? Виски! Водка? Вода? Виски? Виска? Ха-ха-ха, – Качался с бока на бок заключённый.

Спиртное заглушило бы боль, а вода. В действительности, что она могла решить? Взяв в руки камень, Стражу требовалось бы только перетереть его, чтобы в руках образовался стакан воды. Из какой силы шла магия каждого из мужчин? Время сохраняло тайну. Но ровно также, как они дают, они обязаны и забирать взамен.

Крыша здания должна была защищать от непогоды, но играла роль плаща от ужаса, что хранила в себе. Как существовали 2 монеты, так и две стрелки часов. И никому не было известно, куда они повернутся на этот раз.

Звук входа в массивные ворота напоминал скрежет ног по стеклу- разбитому всего мгновение назад бокалу с водой. Он растворился в песке под подошвой обуви, только на тех не было ни следа от прикосновения- этот мир не даёт возможности умирать никому, даже самому заядлому желающему.

Шорох. Он поглощал в свои зловещие путы, захватывал с собой всё и перемалывал вдребезги. Именно он размывал мысли, позволяя переключиться с 1 вещи на другую, и способствовал продуктивности Стражей. Если один из них чересчур долго зависает над одним делом, которое реально решить за первые пару минут, то тот мгновенно напоминает о себе.

Даже звуков шороха порой не хватает, и появляется крик- звук, который не мог издать ни один из тех присутствующих, которые находились в Безвременье. Заключённые находились не в том состоянии, чтобы противостоять самим себе, а Стражи были слишком удручены другими задачами. Резкий звук мог с лёгкостью сосредоточить зависшего Стража.

Молчание. Это стало единственным самым постоянным явлением, напоминающим безвременье о его вере и правде.

Две жертвы, на каждую из которых было своё досье. Чем больше лет жил Страж 1 в Безвременье, тем меньше ему требовалось тратить часов на изучение заклинаний и тонкостей пользования Книгой Жизни. Первоначально оно было 1: нахождение человека. Каждый данный искался по отдельности, а пленные сходили с ума столько лет, пока не был готов полный пакет документов для их «спасения», а точнее осуществления деятельности для наказаний. Но только Страж никогда не спасал- об этом, пожалуй, он умалчивал даже сам.

Мужчина доработал заклинания, облегчая душу пленным. Первоначально он спасал их, пока мог спасти самого себя, но и это закончилось довольно быстро- сотня лет и появление Второго Стража, а при учениках запрещено быть слабым. Второй не верил в идеи улучшения мира Безвременья, чем и отличался от Первого. Несмотря на дурную привычку Стража 1, над ними стоит само Время, которое полноценно облегчает жизнь.

Жжение сердца, которое чувствовал Страж, требовало найти способ для гармонизации ощущений. В попытках были разговоры со стражем 4 с добрым и приятельским характером по отношении мер их местности, затем вечная рутинная работа.

В момент, когда решение пришло само собой, мужчина отказывался принять данную тёмную сторону своей души, и пусть ощущение успокоения наконец стало выходить, сомнения бегали непоседливыми муравьями-мурашками по телу.

Они подолгу болтали с 4 Стражем, и несмотря на его добрый приятельский характер, Страж 1 по-прежнему чувствовал жжение сердца. Унять его можно было лишь путём, противоположным самому себе: замену спокойствию несут страдания. Это не имело значение так давно, как на стенах находились потрёсканные фрески.

Вернув себя в рассудок и не желая даже самому Времени позволять влазить в его мысли, он взял латунный посох и подошёл к камере. На табличке подле каждой висела единая надпись: предатели обязаны быть наказаны.

Совсем скоро беседа наедине изменится на общение с новыми заключёнными, а пока Стражу оставалось идти вперёд и продолжать своё разглагольствование.

–Восьмой на миссии, ответственность за посылы теперь на мне. Следует ему напомнить о своей работе, – Стражи часто пользовались письмами во время миссий. В случае если коллега не отвечает, тот мог запугать его посредством удара молнией или любым движущимся объектом. Здесь неоценимую роль играют пьяницы и бездомные: на них накладывать заклинание повиновения реально в отличие от обычных людей- не просто же так они всегда вступают в драки, есть и определённая польза от них.

Выбор предстал между камерами первого и второго мужчины: ранее их можно было называть буйными, но ныне они спокойно стояли. Привилегии заключённых могли выглядеть в виде стакана воды, небольшой теневой лавочки, а самым послушным могла достаться и кровать- здесь решение принимала тюрьма. В конце концов, цель заключения отнюдь не была свести из с ума, а, вероятнее, показать ценность времени, которое они попытались захватить.

–Говорят, вы начали забывать, кто вы есть. Как же так, Мэйтленд? Ты потратил всю свою жизнь для перемещений во времени, так усердно старался добиться возвращению всех твоих мёртвых родственников. Благородно, могло бы так казаться.

Страж обошёл мужчину по кругу, с ног до головы осматривая его внешний вид. С момента приезда изменилась только белая рубаха и такие же белоснежные штаны, которые выдала им тюрьма: загрязнять священное место было строго-настрого запрещено. Чёрные извилистые усы, серые глаза и чёрные волосы почти не посерели.

–Только поиск твой, как оказался, отнюдь не такой искренний. Наследство тётушки и дядюшки как ты решил заполучить? Помнится, для этого ты переместил в иное время своего деда, заражённого оспой, но и тогда нашлись наследники. 8 попыток расправиться с королевской семьёй, а сейчас твоей страны даже нет на карте, где давно образовались другие места. Пожалуй, с тебя и стоит начать.

Посох вновь появился в руке, образовывая вокруг себя алую вуаль тьмы. В отличие от Восьмого, цвет Первого был алым, подобным крови, лежащей на его руках. В ряд начали выстраиваться воспоминания подопечного: первые цветы, работа, страсть к деньгам. Они меняли картинку с одной на другую.

–Покажи мне то, чего он меньше всего хочет видеть, – Закрыл глаза Первый. Вспышка алого света перенесла его в картину детства, совершенно невинную и чудную.

…

–Мама, а можно мне ещё супа?

–Будешь столько есть, и ничего не учить, никто тебя не полюбит. В нашей семье приданого-то даже нет, вот умру я и останешься ты один, не надо вторую порцию.

–Но я хочу ещё кушать. Мама, но ты же меня любишь?

Женщина промолчала.

…

–Нехватка любви, поэтому ты стал забывать себя. Через пару суток Страж 2 разработает персонально под тебя успокаивающие сновидения, но думать, что здесь тебя ожидает рай, не рекомендую. Сейчас ты окунёшься в худший из своих кошмаров, – Посох вновь дрогнул.

Свечение алого инструмента было соразмерно роскошной улыбке белобрысого Стража- его глаза сияли так, как бриллианты под солнечными лучами. Довольный своим делом, он испытывал наполнение: тревога, паника- вот что ловил его подчинённый, пока посох ожидал своего владельца.

–В конце концов, какой же ты никчёмный, – Страж полоснул по лицу железной рукой- той вставкой, которая работала лучше предыдущей. Алые капли крови полились вдоль щеки и носа, разнообразившая досуг, – Беспомощный и несчастный, а на деле алчный и злой. Таких, как ты, не убивают. Их мучают до последнего, пока они не станут умолять о пощаде. А когда ты всё-таки дойдёшь до этого состояния вновь и будешь биться в конвульсиях, Второй о тебе нежно позаботиться. Такой прелестный Страж, добрый и совершенно неприметный. А я знаю, кого ты пытался убить и в каком количестве. Как ты думаешь, что было бы, если бы мы опробовали те методы на тебе?

Как бы пленник ни сопротивлялся, в его сознании создавалось ощущение, что он сам себя бьёт. Увидеть Стража он так и не смог, и только молча шипел от маленькой боли. В это время магический инструмент Времени соскочил в петлю, сплетая паутину и накапливая энергию для выхода.

–Всегда становится так досадно проводить время с такими подонками, как ты и твои сородичи, но что поделать? Напоминать вам о том, что здесь не рай, такая же работа, как и другие.

Посох верещал, сопротивляясь непонятной волне, словно прошедшей сквозь безвременье. Вместо паутины он сплёл сердце, а затем направил всю энергию туда. Без своего владельца он становился невменяемым, но, казалось, Первому и вовсе не было дела до магического начатого ритуала.

Мужчина сел подле своего пленника, рассматривая его закрытые глаза. На одежде появилось алое пятно, украшающее образ заключённого, а затем испарилось в руке Стража. Когда дело наконец дошло до возвращения, Посох уже вовсю вился и выпускал энергию, направленные на все слови Безвременья.