Тесса Мията невезучая

Бог проигравшего клана будет смещен со своего поста.

Удача благоволит отважным!

– Э… то есть… как это? – Тесса с трудом подбирала слова. – Что значит бог… смещен?..

– Побежденного бога заменят другим, – торопливо повторила тигрица, словно Тесса мямлила у доски плохо выученный урок. – А теперь помчались в город магии. Пройдете церемонию избрания, и мы с Рю успеем доставить вас обратно еще до того, как начнут запускать фейерверки. Всегда хотела посмотреть на фейерверки смертных.

– Но… что еще за кланы? И от имени каких богов они сражаются? – спросил Джин. – Всех, что есть?

– Переверни листок, – вяло махнула лапой тигрица. – Ну же. У вас, смертных, такая короткая жизнь, а вы еле шевелитесь.

Тесса перевернула приглашение.

– О! Так семерых богов счастья могут заменить на других? Ничего себе!

Лица, смотревшие на нее с круглых, выполненных золотом портретов, были ей хорошо знакомы: глава семерки Эбису, бог процветания; богиня войны Бишамонтэн, чей взгляд пробирал до дрожи; задумчивый Кудзю, бог мудрости. Но внимание Тессы привлекло восьмое изображение, добавленное в самом низу, будто его рисовали впопыхах в самый последний момент. В качестве красок взяли медь да потемневшее серебро, а золота было совсем чуть-чуть, всего-то несколько крошечных штрихов.

С этого портрета на Тессу взирал хмурый самурай. Длинный, изящный нос, волосы собраны в аккуратный пучок на макушке, поджатые губы вытянуты в тонкую линию. Выражение его лица говорило о том, что художник запечатлел самурая в миг, когда он вершил справедливость. Еще бы, ведь это был сам бог несчастья, потребовавший, чтобы семеро богов счастья лучше исполняли свои священные обязанности. Разумеется, это не прибавило ему популярности в высших божественных кругах. Но для Тессы лорд Тайра Масакадо был добрым другом. Тесса его однажды спасла, а уж сколько раз он вытаскивал ее из разных передряг – и не сосчитать.

– Погодите… Это же Кит! – воскликнула Тесса.

Джин осоловело моргнул:

– Так, значит, если он проиграет…

– Да-да, я слышала, что вы оба сражались на его стороне, – проговорила тигрица. – И раз уж удалось установить, кто он такой на самом деле, он автоматически был включен в нынешний Цикл смены богов. Так что на него распространяются те же правила, что и на всех остальных: если проиграет – исчезнет навсегда. Пуф! – и нет его. Тогда город магии выберет на его место другого. Хотя будем надеяться, что нам повезет и личность очередного бога несчастья останется скрыта во мраке времен, как и было задумано изначально.

Тесса с Джином в ужасе переглянулись. Кит, их Кит возьмет и исчезнет? Навсегда?!

– Но у Кита ведь уже есть свой клан, правда? – спросила Тесса.

– Нет, – равнодушно ответила тигрица. – Всем известно, что никто не желает вставать в его ряды, тут и церемонии ждать не нужно.

Никто… То есть вообще никто?!

Джин охнул:

– Выходит, он уже проиграл по умолчанию? Но это нечестно!

– Скорее летим в город магии! – крикнула Тесса. – Пожалуйста…

– Ну наконец-то! – обрадовалась тигрица.

И прыгнула на Тессу.

Тесса завопила. Но тут же обнаружила, что скамейка исчезла, а сама она сидит в седле на спине тигрицы, крепко вцепившись в бумажный мех. Тигрица на бешеной скорости мчалась к месту празднования Обона. Бросив взгляд через плечо, Тесса увидела дракониху. У нее на спине, обхватив длинную шею зверя руками и цепляясь изо всех сил, сидел Джин.

Они неслись сквозь толпы людей, но никто их не замечал. Дракониха с тигрицей влетели на территорию школы, где была возведена высокая деревянная сцена, увешанная разноцветными бумажными фонариками. Тесса успела разглядеть сестер в компании друзей: Сесилия и Пэйтон беззаботно смеялись, и Тесса облегченно выдохнула – как же здорово было видеть их счастливыми! На сцене женщина била в барабан тайко, который был почти с нее высотой, и ручейки пота бежали у нее по лицу, а вокруг сцены местные жители в юкатах синхронно двигались, исполняя какой-то традиционный танец.

Тесса вдруг побледнела как полотно:

– Эй, мы так врежемся в сцену…

И тут на высоком деревянном помосте вспыхнули знакомые очертания.

– Тории! – воскликнула Тесса.

– Все верно, Мията! Город магии открывает врата там, где меньше всего ждешь! – взревела тигрица, перекрывая барабанный грохот, от которого даже кости гудели. – Вы возвращаетесь домой!

– Но это не мой дом, я ведь смертная! – крикнула Тесса, но спорить было некогда. Тигрица, мощно оттолкнувшись лапами, прыгнула в тории, и в глаза Тессе ударил ослепительный свет.

2

Золотое сияние до слез обжигало глаза, а порывистый ветер больно хлестал по щекам. Тесса попыталась что-то крикнуть, но беспощадный ветер сорвал слова с губ и унес прочь.

Наконец невыносимо яркий свет рассеялся, и Тесса, все еще крепко цепляясь за шею тигрицы, огляделась по сторонам. Да ведь это главная улица Такамагахары! Я вернулась! Я все-таки вернулась в последний город магии и волшебства!

Повсюду прогуливались боги и духи, одетые в сверкающие кимоно и хакама. Но хватало и тех, кто предпочел облачиться в самые обычные брюки и платья. По обеим сторонам дороги цвела сакура, наполняя воздух пьянящим медовым ароматом. Тигрица с драконихой неслись по дороге, поднимая в воздух тучи розовых лепестков. При этом никто из горожан не делал им замечания – наоборот, прохожие смотрели на них с восторженным удивлением и приветливо махали Тессе и Джину.

Ранее оглушенная свистом ветра, Тесса наконец снова начала слышать, и в гомоне голосов ей удалось разобрать:

– Удачи!

– Пусть вас выберут!

А следом:

– Так ведь это смертные! Их ни за что не возьмут в клан!

– Надо же, благословенные смертные. Нечасто их теперь встретишь. Может, и мне попытать удачи?

Сердце у Тессы снова гулко забилось, что твой барабан тайко.

Тигрица совершила мощный прыжок, свернула за угол строения и радостно провозгласила:

– Ну вот мы и на месте!

Оба зверя резко остановились у каких-то врат. Толпы бессмертных спешили внутрь, а в воздухе парила вывеска-оригами: «Добро пожаловать на Обон!» Тигрица бесцеремонно стряхнула Тессу со спины и принялась вылизывать лапу.

– Вам туда!

– Больно же, – проворчала Тесса, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. – А где Кит?

Кита в праздничной толпе не было.

Вдруг где-то слева поднялся страшный шум, и Тесса с Джином озадаченно переглянулись.

Перед распахнутыми вратами, перегородив вход на фестиваль, возвышались четыре фигуры в красно-золотых хакама. На лицах у них были клыкастые и рогатые маски демонов о́ни, а в руках они держали белые деревянные доски, на которых большими золотыми буквами было написано: «ВЕРНИТЕ СИМЭНАВУ!»

Бессмертные испуганно жались по сторонам, однако посматривали на демонстрантов с явным любопытством. Из толпы вынырнул страж в доспехах и закричал: «Демонстрации во время Обона запрещены! Все вопросы семерым богам счастья просьба адресовать в приемные часы!»

– Семерке важна поддержка всех бессмертных! – воскликнула одна из фигур. – Нам, жителям города магии, смертные не нужны! Из-за них нам достается меньше силы! Мы требуем вернуть симэнаву на место!

Тесса услышала, как один из посетителей тихо сказал своему спутнику:

– Но никто этого не хочет. Ведь теперь каждый может получить куда больше энергии, чем раньше.

Тот кивнул:

– Даже семеро против того, чтобы снова опоясать город магии симэнавой.

– Еще бы, ведь им хорошо известно, что, дай они такое разрешение, многие бессмертные тут же от них отвернутся.

– А кому вообще нужна симэнава? – громко спросил Джин. – Все знают, что без нее лучше – и городу магии, и смертным.

– Так ли это? Должны ли боги тратить столь много времени на смертные жизни? – Один из протестующих шагнул к Джину, сверля его взглядом. – Ты, кажется, неравнодушный мальчик. Хочешь узнать, кто мы такие?

Тесса схватила Джина за руку и потащила вглубь толпы.

– Эй! Мы здесь ради Кита, а не… ради вот этого всего, чем бы оно ни было!

Вдруг демонстранты синхронно развернули свои доски обратной стороной, где были начерчены какие-то символы. Ни на один известный Тессе иероглиф это не походило.

Посетители изумленно охнули. Страж ринулся сквозь толпу, за ним спешили еще двое.

Тора прошептала:

– Это… они?

– Нет. Быть того не может. – Рю замотала головой. – Их уничтожили еще до того, как возвели границы. Семерка об этом позаботилась.

– А кто эти «они»? – спросила Тесса. – И что означают эти буквы?

Но звери ошеломленно молчали. Джин нахмурился:

– Что-то мне это напоминает…

Один из стражей крикнул:

– Властью, данной нам семерыми богами счастья, от имени города магии, мы требуем пройти с нами для допроса!

В ответ протестующие еще выше подняли свои доски, хором скандируя:

– Да здравствуют времена симэнавы! Ку – только для бессмертных! Верните симэнаву на место!

Когда до четверки в масках оставалось несколько шагов, страж, бежавший впереди, щелкнул пальцами, и воздухе возникли тории, за которыми виднелась пустая белая комната. Охранники подскочили к демонстрантам, пытаясь загнать их внутрь.

Но тут что-то ярко вспыхнуло, и все вокруг затянуло золотистым дымом. А когда дым рассеялся, демонстранты в жутких масках исчезли. Единственным напоминанием о них была метка на тории в виде тех же странных символов, что и на досках.

По толпе прокатился ропот:

– Они проникли сюда…

– Скоро и на нас начнут охоту…

– Если уж им так нужна симэнава, давайте повесим ее обратно…

Главный страж снова щелкнул пальцами, и тории растворились в воздухе; остальные, грозно топая и зыркая по сторонам, направились каждый на свой пост.

– Прошу входить! – рявкнул один из воинов. – Празднество вот-вот начнется!

Бессмертные послушно двинулись сквозь врата, тихонько переговариваясь между собой.

– И все-таки это они, – дрожащим голосом вымолвила Рю. – Эти маски… и символы… Они… Они и правда вернулись.

– Может, вы наконец нас просветите? – нетерпеливо спросила Тесса. – Кто эти люди?

Рю тихо произнесла:

– Нам нельзя о них говорить…

Тора тряхнула головой:

– Они собираются участвовать в Цикле смены богов, а значит, должны знать.

– Ну пожалуйста, расскажите нам о них, – попросил Джин.

Тора и Рю взглянули друг на друга. Дракониха со вздохом кивнула.

– Я… Я думаю, это были… Охотники на богов, – прошептала Тора.

– Охотники на богов? – задумчиво переспросил Джин. – Где-то я уже это слышал…

– Возможно, это название попадалось тебе в каком-нибудь аниме или манге, но охотники на богов существуют на самом деле. И они… они беспощадны. – Тора издала глухой рык. – Что бы они ни говорили, им ни в коем случае нельзя доверять.

Рю смиренно склонила голову:

– Я всего лишь бумага из божественного книгохранилища, жизнь в которую вдохнули записанные на ней хроники прошедшего Цикла смены богов, но… послушайте-ка моего совета: держите язык за зубами. Вы – смертные, и если до семерых дойдет слух, что кто-то из вас хотя бы упомянул это название… они решат, что вы заодно с охотниками. И тогда пожелают стереть в порошок не только ваш клан – это при условии, что вас вообще примут в какой-нибудь клан, – но и вас самих. А это насовсем.

– Но постойте… – Тесса совсем растерялась. – Кто же они такие?

– Благословенные смертные, как и вы, но они не желают, чтобы боги вмешивались в их жизнь. Говорят, даже кое-кто из божественного пантеона примкнул к их рядам, представляете? Более десяти лет назад, когда был воздвигнут барьер между богами и смертными, семеро поклялись городу магии и всем его обитателям, что охотники на богов устранены. Но все эти годы ходили слухи… которые, о ужас, оказались правдой! Охотники вернулись! Быть на их стороне – значит желать принести в жертву бессмертных, которые против границ между мирами… Еще до того, как ваш лорд Тайра был заточен в медальон кицунэ, те, кто активно выступал против симэнавы, таинственным способом либо исчезали из города магии, либо вовсе прекращали свое существование. В этом вся суть охотников: они беспощадно уничтожают любые препятствия, возникающие на их пути. Будь ты хоть бог, хоть благословенный смертный, если ты не согласен с воззрениями охотников, тебе конец.

– Но… разве бессмертные не рады, что симэнаву убрали?

Рю вздохнула:

– Все не так просто. Поначалу семерка поддерживала ограждение города магии от мира смертных – до той поры, пока вы с лордом Тайрой не устроили переполох. Тогда-то бессмертным стало ясно, что последние десять лет они, считай, вообще не получали энергии. Само собой, и обязательств перед смертными у них не было, поскольку на молитвы смертного мира отвечала одна лишь семерка. И все же многие вознегодовали, ведь целое десятилетие им приходилось довольствоваться сущими крохами энергии, тогда как семерка, прикарманив себе всю смертную паству, процветала и становилась все сильнее.

– То есть в городе магии разгорелись нешуточные страсти, – заключила Тесса.

«Нешуточные страсти». Грэм всегда так говорила, когда Пэйтон, поссорившись с очередной подругой, ходила мрачнее тучи.

– Именно. Теперь же, когда симэнавы больше нет, а лорд Тайра оказался богом несчастья… многие задаются вопросом: почему новый Цикл смены богов начался именно сейчас, по прошествии стольких столетий? Уж не охотники ли приложили к этому руку, стремясь избавиться от невесть откуда взявшегося неудобного бога?

Дракониха нервно переступала лапами, покачиваясь из стороны в сторону.

– Но лучше бы вам обсудить это с самим лордом Тайрой. Иначе я могу сболтнуть лишнего, и тогда он разгневается и бросит меня в жерло вулкана. Если вы и правда хотите участвовать в новом Цикле, юные Мията и Уехара, вам придется выбирать. И не дайте чрезмерным размышлениям о деяниях прошлого лишить вас решимости действовать в настоящем.

– Уверена, это была чья-то глупая шутка, – твердо произнесла Тора, пытаясь, скорее, убедить саму себя. – Быть не может, чтобы охотники снова объявились.

Тесса нахмурилась. Сколько еще загадок таит в себе мир бессмертных?

Вдруг Тора завопила:

– Время на исходе! Если не поторопитесь, не видать вам соревнования как своих ушей!

Но Джин даже не шевельнулся: он задумчиво смотрел то на место, где стояли демонстранты, то на встревоженных стражей. Тесса потянула его за рукав:

– Идем. Нам еще Кита нужно найти.

Джин встрепенулся:

– Ну да. Конечно. Кит. Идем.

– Нет, вам не туда, – возразила Рю и подняла лапу, указывая направо: там, в бамбуковой роще, стоял большой деревянный дом. От него веяло древностью, однако время ничуть не испортило его статной величавости, будто год от года его подпитывали благословения.

– Сначала вам нужно подготовиться, – пояснила Тора. – А потом пойдете искать своего бога несчастья.

Дети переглянулись и нерешительно направились к дому. Тесса уже собиралась подняться на крыльцо, когда Джин на нее шикнул:

– Тесса!

– Чего?

– Разуться не забудь!

Он ткнул пальцем на сандалии Тессы, потом – на нижнюю ступеньку и стал разуваться сам.

– Ой, виновата.

Тесса быстро скинула сандалии и аккуратно поставила их на ступеньку точь-в-точь как Джин.

– Уже пытаешься ввести свои правила? – клыкасто усмехнулась тигрица. – Не рановато ли? Ну все, ступайте внутрь. Посмотрим, готовы ли вы рискнуть жизнью ради славы. Ну или ради спасения бога несчастья.

Тесса с Джином обменялись недоуменными взглядами. Им что же, и правда придется рисковать жизнью? По-настоящему?

– Не пугай их почем зря, – одернула тигрицу Рю. – Если слухи правдивы, лорд Тайра – бог серьезный и весьма благородный. Просто сейчас он нуждается в небольшой поддержке. – И, повернувшись к Тессе и Джину, добавила: – Ну же, вперед!

Тесса набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула. Нет, она по-прежнему была полна решимости спасти Кита, но что, если цена за его спасение окажется слишком высока?..

Отринув гнетущие мысли и призвав на помощь всю свою храбрость, она решительно зашагала вверх по ступеням.

– Я готова.

3

За порогом Тессу и Джина встретила чайная в старинном стиле: посередине был установлен очаг, в котором лежало несколько поленьев; по одну сторону от него стоял низкий столик с двумя дымящимися чашками и бамбуковым венчиком для приготовления матча; по другую находилась дверь, ведущая в сад камней, где росли низенькие деревья с причудливо искривленными стволами, а по мшистым валунам струился тонкий ручеек.

– Сюда! – Тигрица помахала лапой, подзывая детей к горе золотых подушек на полу. Не успели Тесса с Джином усесться, как бумажные двери с грохотом сдвинулись и комната погрузилась в темноту.

У Тессы от страха сердце в пятки ушло.

– Это еще зачем?

– Терпение, непоседливый смертыш, – промурлыкала тигрица. – Нам нужна тьма, чтобы увидеть свет.

Вдруг из самого сердца холодного очага вылетела искорка. Потом еще одна и еще.

– Мы объясним вам, что есть Цикл, чтобы вы могли понять, какое будущее вам уготовано, – торжественно произнесла Рю, сидевшая сбоку от Джина.

– То есть потенциальное будущее, – поправила ее Тора, – шансы на которое бесконечно малы, так что не обольщайтесь.

– Не обижай смертышей. – Рю вздохнула. – Ничто не постоянно в мире, кроме перемен. Может, эти двое все же попадут в новый Цикл. Да, из семерки никто не возьмет в свой клан смертного, но кто знает – вдруг бог несчастья не настолько честолюбив. Можно думать, что все на свете подчинено строгому порядку вещей, изменить который никому не под силу. Хотя на самом деле единственное, в чем стоит быть уверенным, – это неизбежность перемен.

– И город магии верит, что перемены эти к лучшему! – подхватила тигрица. Она улеглась на полу, с восторгом наблюдая за пляшущими искорками. – Обожаю эту историю! И Рю всегда так здорово рассказывает – заслушаешься!

– Мукаши, мукаши, – начала Рю. Однажды давным-давно… – Из молитв, вознесенных смертными, возник город магии. Он породил своих посланников – богов и духов.

Искорки разгорались все ярче, рисуя в воздухе город. Когда картина была готова, все детали потускнели и на первый план вышли семь прекрасных святилищ.

– Однако иногда случается, что город магии и мир смертных, которым он призван служить, начинают отдаляться друг от друга. Эти-то времена и возвещают эпоху перемен.

Святилища семерых богов счастья задрожали…

И разлетелись облачками огненной пыли.

Рю продолжила:

– Тогда в мире смертных разражаются войны, стихийные бедствия и беспощадные эпидемии…

Бум! Искры взметнулись, сложившись в образ поезда, который на полном ходу под оглушительный скрежет колес сошел с рельс…

Бабах! И дома зашатались: началось землетрясение…

– Смертные страдают оттого, что боги лишают их своей помощи. Равновесие нарушается. Лишь новый предводитель, мудрый и честный, может сделать так, чтобы мольбы смертных вновь были услышаны. Потому и начинается новый Цикл смены богов. Его призывает на помощь сам город магии, дабы благополучно пережить эту непростую эпоху перемен.

– Но почему город просто не может с нами поговорить? Или хотя бы с семерыми богами счастья? – удивилась Тесса. – Неужели так сложно взять и спросить: «Привет, чего вам не хватает? Кто вам не по душе и кого бы вы хотели видеть на его месте?»

– Все, кто пытался говорить с городом магии напрямую, погибли, – печально ответила Рю. – Голос города – это чистая энергия, мощь которой невозможно вообразить. Это не ку. И не ки – энергия смертного мира. Это нечто совершенно иное, за пределами и вашего, и моего понимания. Однако одно известно нам наверняка: город магии желает, чтобы все мы обладали свободой воли и старались менять себя самих и мир вокруг к лучшему.

Джин наморщил нос:

– Но если семеро богов счастья знают, что их хотят убрать, почему просто не стараются делать свою работу лучше?

– Они наверняка считают, что ни в чем не виноваты, – фыркнула Тесса. – Каждый из них думает, что слабое звено в семерке – кто угодно, только не он сам. И уверен, что уж его-то точно смещать не за что.

– Так и есть, – откликнулась Рю. – Из-за действий семерки город магии так ослаб, что не мог инициировать начало нового Цикла до тех пор, пока не сняли симэнаву. Забирая всю энергию молитв себе, семеро богов счастья извратили магию и заставили город страдать. Но настало время перемен.

– Неужели достаточно одного-единственного новоизбранного бога счастья – или несчастья, – чтобы все исправить? – недоверчиво спросил Джин.

– Да. Новый предводитель всегда несет с собой новые возможности для обоих миров, – сказала Рю. – Но если это плохой предводитель, он может разрушить город магии до основания. И тогда смертные останутся без поддержки богов…

– До той поры, пока на место плохого предводителя не придет честный и мудрый? – предположила Тесса.

– До скончания времен.

Тесса сдавленно охнула. Ей даже думать не хотелось о том, что Такамагахара может превратиться в руины. Навсегда.

Тора возбужденно застучала лапами по полу:

– Хватит, хватит, теперь о хорошем! Рю, расскажи им о Цикле!

Дракониха кивнула и взмахнула лапой. Искорки тут же сложились в семь фигур, перед каждой выстроились в ряд еще по четыре крошечные фигурки.

– Каждый бог возглавляет свой клан, который состоит из бессмертных и благословенных смертных в возрасте от десяти до четырнадцати лет.

Две фигурки из четырех вышли из строя и принялись биться на мечах.

– Первый раунд представляет собой поединок, цель которого – завладеть монетой соперника. – Рю указала на дерущиеся фигурки. Одна из них сорвала с шеи противника шнурок с висевшей на нем монеткой и с победоносным видом подняла над головой. – Результат поединка влияет на рейтинг всего клана. Чем он выше, тем скорее клан пройдет во второй раунд.

– А что нужно делать во втором раунде? – поинтересовался Джин.

Тора довольно замурчала:

– Сражаться за меня, естественно.

Рю издала тихий мелодичный смешок – будто колокольчик прозвенел.

– В какой-то степени так оно и есть. Кланам предстоит соревноваться друг с другом на четырех аренах, представляющих времена года: весну, лето, осень и зиму. У всех членов клана будут жетоны в виде их бумажных зверей. И тот клан, который к концу раунда соберет все восемь жетонов, будет объявлен победителем.

Искорки снова ярко вспыхнули в полутьме, сложившись в образы восьми животных. Звери начали бросаться друг на друга, и во все стороны полетели огненные брызги. Вот лошадь упала на бок, и черный медведь, замахнувшись лапой, сорвал с ее шеи золотой кружок. Медведь кидался направо и налево, круша своих соперников одного за другим, и, когда последний из них пал, свирепо взревел, а над ним загорелись восемь золотых монеток. И хотя все это было не по-настоящему, Тесса так сильно сжала кулаки, что ногти впились в ладони.

– Но как же смертным биться с богами и духами? – хрипло спросила Тесса. От увиденного в горле у нее пересохло.

– Никаких привилегий у смертных нет. Первый клан, проигравший в финальном раунде, будет уничтожен, а его бог смещен со своего поста, – пояснила Рю.

– А что это значит – «смещен с поста»? – спросил Джин.

По спине Тессы пробежал холодок. Какая-то слишком уж мрачная история получается.

Рю тихонько кашлянула.

– Бог передает свой титул другому богу, а сам… уходит.

– Обычно боги превращаются в ку, иными словами, становятся чистой энергией и воздухом, – вставила Тора.

– Значит, Кит может исчезнуть? Навечно?

В животе у Тессы похолодело от ужаса. Если Кит не будет участвовать в Цикле смены богов или проиграет, то попросту перестанет существовать.

– Ничего себе наказание, – пробормотал Джин.

– Но представьте только, какая награда на кону! Если одержите победу, вы, смертыши, станете духами! – подбодрила детей Рю. – И сможете появляться здесь, когда вам захочется, а не только когда город магии вас позовет. Вы будете одними из нас!

Я – и бессмертная? При мысли об этом у Тессы даже голова закружилась. Она, конечно же, хочет спасти Кита, но… какая из нее бессмертная? Она ведь… просто Тесса.

– Но тогда мы переживем всех, кого знаем, – прошептала она. – И потом, наши друзья и родные не видят призраков – значит мы больше не сможем с ними общаться…

Тора помотала головой:

– Да нет же, вы можете воспользоваться своей наградой позже – то есть станете духами не сразу, а после того, как покинете мир смертных. Некоторые боги и духи так и сделали: сначала прожили до конца свои смертные жизни, а уже после приняли нынешнюю форму.