Тайное общество, или Четыре презерватива

– Ой, какое утро! Всем доброе утро, девочки!

Он еще несколько минут, прислушиваясь к звукам из спальни – притворно-бодрым возгласам Танюшки, сдержанным репликам Натки. Его тело все еще было напряжено, кровь упрямо пульсировала в висках и ниже, в том самом месте, где, только что, лежала ее горячая ладонь. Нужно было что-то делать с этой энергией, пока она не свела его с ума.

Вова встал, натянул шорты и босиком вышел на балкон. Утренний воздух был свеж и прохладен, и пах сосновым лесом. Идеальные условия.

Он встал в базовую стойку, ноги на ширине плеч, колени чуть согнуты. Закрыл глаза, стараясь отогнать навязчивые образы: ее любопытный взгляд, ощущение ее пальцев на… “Дыхание. Только дыхание”, – приказал он себе.

Руки начали движение – медленное, плавное, словно погруженные в густую воду. “Отведение рук назад”. Он чувствовал, как растягиваются мышцы, застоявшиеся за ночь. Вдох. Выдох. Мысли понемногу начали упорядочиваться.

“Обнять луну”. Руки описали плавную дугу, смыкаясь перед грудью. Он представлял, как между ладонями зажат большой, упругий шар энергии. Той самой энергии, что бурлила в нем и требовала выхода. Он не подавлял ее – он ею управлял. Направлял ее в русло плавных, осознанных движений.

Следующая форма – “Одиночная плеть”. Перенос веса, разворот корпуса, мягкий толчок раскрытой ладонью в невидимого противника. В этом движении была не агрессия, а собранная, сфокусированная сила. Сила, которую минуту назад он готов был потратить совсем на другое.

Он погрузился в знакомый, почти медитативный ритм. Каждое движение было отработано до мелочей, каждое напряжение мышц приносило облегчение. Он не боролся с возбуждением – он трансформировал его. Переплавлял жгучее, почти хаотическое желание в чистую, контролируемую силу. Пульсация внизу живота постепенно сменилась ровным, горячим теплом, разливающимся по всему телу.

На вдохе, энергия плавно поднимается по позвоночнику, наполняет грудную клетку, растекается по рукам и выходит через кончики пальцев, растворяясь в прохладном утреннем воздухе. Он был уже не возбужденным самцом, пойманным в ловушку собственных инстинктов, а мастером, хозяином своего тела и духа.

Когда комплекс завершился, тело было послушным и легким. Ум – ясным и холодным. На столе по-прежнему лежали четыре презерватива, но теперь они виделись ему не символом соблазна, а скорее атрибутами какой-то новой, сложной игры, в которой ему предстояло сделать ход. И он был готов к ней. Собран, спокоен и контролировал ситуацию.

С кухни потянулся запах кофе. Девчонки готовили завтрак. Обычный рабочий день в командировке постепенно начинался. Но Вова чувствовал – ничего еще не окончено. Впереди еще будут сюрпризы и открытия.

Глава 5 Уроки близости под шум ТЭС

Утро было… удивительно легким. Вова вышел к завтраку позже всех. В кухне царил привычный хаос: гном ворчал над овсянкой, Натка резала сыр, Таня – хлеб. Танюшка, сияя, как умытое солнце, налила ему кофе.

– Выспался, соня? – спросила она, подмигивая так естественно, что только Вова уловил тень утренней дерзости в ее глазах. Ни стыда, ни смущения – чистая, игривая энергия. – Кофе крепкий, чтобы ты не заснул на работе!

– Спасибо, – улыбнулся Вова, ловя спокойный взгляд, жующей бутерброд с колбасой, Тани.

«Она не знает. И слава Богу». Облегчение теплой волной прошло по телу.

Работали, целый день, под палящим солнцем, но усталость была приятной. Танюшка щебетала, не умолкая, ее прикосновения к Вове – поправить рулетку, передать планшет – были легкими, дружескими. Только он чувствовал скрытый в них вопрос: «Понравилось?» И чувствовал ответ в своем теле – «да».

Вечер. Тайное общество собралась в полном составе. Вино («Солнечная долина», лучшее в местном магазине), сыр с плесенью (находка Натки), шоколад. Музыка – что-то джазовое, томное. Танюшка, слегка выпив, танцевала одна, плавно покачивая бедрами. Ее грудь, полная и упругая, под тонкой майкой, колышется в такт, притягивая взгляд Вовы. Он вспомнил вялую нежность жены, ее усталые ласки – и этот контраст ударил по нервам сладким током:

«Она такая… живая. Каждое движение – праздник плоти. И эта грудь… Боже, как она смотрела утром, когда я…» – Он поспешил сделать большой глоток вина, гася жар внутри.

– Тань, давай танцевать! – позвала Танюшка, но Таня лишь расслаблено улыбнулась, потягивая вино. Ее взгляд скользнул по Вове – теплый, оценивающий. Их балконная тайна витала между ними легким электрическим облачком.

На ноутбуке то включалась Ализе, то, внезапно заходился в хрипе, шансон, по Таниной просьбе. А потом. Натка перебивала:

– Ну, хватит этого нытья! Давайте что-то другое послушаем! – и включала Карлу Бруни.

Вино плескалось в стаканчиках, фрукты и нарезка быстро исчезали со стола, а на балконе коптили сигареты, забытые в пепельнице.

Вова, как всегда, сидел в тельняшке, но Танюшка уже минут десять ныла у него над ухом:

– Сними ее, ну что ты, жарко же! Давай, топлес-вечеринку устроим!

Девчонки в ответ дружно закатывали глаза:

– Ага, чтобы ты тут сидела и пялилась, с выпученными глазами? – фыркала Таня.