Иллюзия

– Присаживайся, – он указал на диван. – Начнём с основ. Наша легенда.

Светлана опустилась на край дивана, положив сумку рядом с собой, как щит. Роберт сел в кресло напротив, положив ногу на ногу. Он взял с кофейного стола блокнот и ручку. Выглядело это так деловито, что стало почти смешно.

– Итак, – начал он. – Как мы познакомились?

– Ты подошёл ко мне в баре, – тут же откликнулась Светлана. – Ты был пьян и грустен. Я тебя утешала.

Он поднял на неё удивлённый взгляд, а потом хмыкнул.

– Оригинально. Но нет. София никогда не поверит, что я могу подойти к незнакомке в баре. Я не из таких.

– А какие «из таких»? – парировала она, чувствуя, как вступает в игру. – Ты из тех, кто нанимает невест по контракту? Это более правдоподобно?

Его губы дрогнули в почти улыбке.

– Касаешься. Хорошо. Давай попробуем так: мы познакомились на выставке. Современное искусство. Ты была там как художница. Я – как инвестор, ищущий таланты.

Светлана почувствовала укол. Выставка. Слишком близко к правде, к её больному месту.

– Слишком банально. И зачем тебе, IT-магнату, искать таланты на выставке? Не поверят.

– Тогда где? – он откинулся на спинку кресла, изучая её. – Предложи свой вариант. Ты же креативщица.

Она почувствовала вызов. Он проверял её не только на актёрские способности, но и на умение мыслить стратегически.

– Скажем так… Ты нанял меня.

Роберт нахмурился.

– Что?

– Именно. Ты нанял меня для оформления интерьера этого самого офиса, – она широко повела рукой. – Ты хотел чего-то… настоящего. Не бездушного минимализма. И я принесла тебе свои эскизы. Ты был впечатлён. Не только моим талантом, но и моей прямотой. Мы спорили об искусстве часами. А потом ты пригласил меня на ужин. Не как заказчик, а как мужчина.

Она замолчала, сама удивляясь тому, что только что выдумала. Эта история была удивительно правдоподобной. И в ней была частица её самой, её несбывшейся мечты.

Роберт смотрел на неё долгим, пристальным взглядом. В его глазах читалось неподдельное изумление.

– Чёрт возьми, – тихо произнёс он. – Это… идеально.

– Я знаю, – не без гордости сказала Светлана.

– Почему? – спросил он. – Почему это так легко пришло тебе в голову?

Потому что это моя мечта. Потому что я представляла это тысячу раз.

– Потому что я умею врать, – ответила она вместо этого. – Так же хорошо, как и ты.

Он медленно кивнул, и в его взгляде появилось что-то новое – не просто уважение, а любопытство.

– Хорошо. Примем эту версию. Теперь детали. Где был наш первый ужин?

Так началась их репетиция. Они сидели друг напротив друга, как сценарист и режиссёр, выстраивая каждую сцену их выдуманного романа. Светлана не ожидала, что это будет так… увлекательно. Она обнаружила, что он парирует её выдумки с неожиданной лёгкостью, предлагая свои, ещё более изощрённые детали.

– Я подарил тебе книгу, – говорил он, глядя в потолок, будто вспоминая. – Старое издание Овидия. Ты сказала, что обожаешь античную поэзию за её страсть.

– А я подарила тебе закладку, которую сделала сама, – подхватывала она. – Из высушенных листьев и ниток. Глупость, но ты сказал, что это самая ценная вещь, что у тебя есть.

– Потому что она была от тебя, – закончил он, и его голос на секунду стал тише, почти нежным.

Они замолчали. Воздух снова сгустился. Они всего лишь играли, придумывали сказку, но слова звучали так убедительно, что на мгновение им обоим показалось, что это было на самом деле. Что где-то в параллельной вселенной они и правда встретились на почве любви к искусству, дарили друг другу книги и закладки, спорили до хрипоты и влюблялись без всяких контрактов.

Роберт первым опомнился. Он откашлялся и посмотрел на блокнот.

– Хорошо. Теперь самое сложное. Публичные взаимодействия. Нужно, чтобы это выглядело естественно.

– Что именно? Держаться за руки? – язвительно спросила Светлана, хотя её ладони вдруг стали влажными.

– И это тоже. Но главное – взгляды, прикосновения. Лёгкие, случайные. Именно они выдают ложь. – Он встал и подошёл к ней. – Встань.

Светлана медленно поднялась с дивана. Он был так близко, что она чувствовала исходящее от него тепло. Сердце заколотилось где-то в горле.

– Представь, мы на той самой предсвадебной вечеринке. Я подхожу к тебе, – он сделал шаг вперёд, сокращая дистанцию до минимума. Его пальцы легли на её талию – легко, почти невесомо, но прикосновение обожгло ткань её простой футболки. Светлана вздрогнула. – Я твой мужчина. Я счастлив, что ты здесь, со мной. Как ты посмотришь на меня?

Она подняла на него глаза. И попала в ловушку его взгляда. Вблизи его глаза были не просто тёмными. Они были цвета горького шоколада, с золотистыми искорками вокруг зрачков. Глаза, в которых можно утонуть.

– Я… я улыбнусь, – прошептала она, чувствуя, как предательски горят щёки.

– Недостаточно, – его голос прозвучал низко, почти вкрадчиво. – Ты должна смотреть на меня так, будто я твой свет в окошке. Так, будто за все вечеринки на свете ты не променяешь эти секунды рядом со мной. Покажи мне это.

Это была пытка. Заставить своё тело, свой взгляд лгать так искренне. Она попыталась представить, что он – тот выдуманный мужчина с фотографии, с гитарой. Она попыталась вложить во взгляд нежность, которую когда-то чувствовала к кому-то другому, давным-давно.

– Лучше, – оценил он, не отпуская её. – Но всё ещё натянуто. Ты думаешь о том, как это сделать, а не чувствуешь. Расслабься.

– Легко сказать, – сдавленно выдохнула она. – Ты не самый расслабляющий человек.

Это сорвалось с губ непроизвольно. Роберт замер. А потом… он рассмеялся. Настоящим, глухим, искренним смехом. От этого смеха морщинки лучиками разбежались у его глаз, и он внезапно показался моложе на десять лет.

– Что ж, справедливо, – сказал он, и его пальцы на её талии чуть сжались, стали более уверенными, менее деловыми. – Тогда давай попробуем иначе. Забудь, что я – Роберт Орлов, циник и манипулятор. Я просто мужчина, который безумно рад тебя видеть.

Он посмотрел на неё снова, и на этот раз его взгляд был другим. В нём была та самая нежность, которую он требовал от неё. Притворная? Или… нет? Светлана почувствовала, как что-то сдаёт внутри. Её собственный взгляд ответил ему – стал мягче, менее испуганным.

– Вот так, – одобрительно прошептал он. Его лицо было так близко. Она видела каждую щетинку на его щеках, каждую ресницу. – Теперь… если я захочу поцеловать тебя. В лоб. Как знак защиты. Нежности. Ты не отвернешься?

Светлана не успела ответить. Он медленно, давая ей время отстраниться, наклонился и коснулся губами её лба. Его прикосновение было тёплым, сухим, мимолётным. Но оно отозвалось в ней гулкой волной, которая прокатилась по всему телу до кончиков пальцев ног. Она зажмурилась, инстинктивно вобрав в себя воздух.

– Видишь? – его шёпот был прямо у её уха. – Не так страшно.

Он не отходил. Его дыхание касалось её кожи. Светлана открыла глаза и увидела, что он смотрит на её губы. В воздухе повисло невысказанное напряжение. Правила игры вдруг размылись. Это была уже не репетиция. Это было нечто иное.

– А если… не в лоб? – сама не знала, откуда у неё хватило духу прошептать.

Его глаза вспыхнули. Рука на её талии сжалась почти болезненно.

– Тогда это будет уже не по контракту, Светлана, – его голос стал низким, вибрирующим, полным скрытой угрозы и обещания. – Тогда это будет по взаимному согласию.

Они замерли в сантиметрах друг от друга. Она чувствовала биение его сердца – или это стучало в её висках? Её тело кричало «да». Оно помнило шок от рукопожатия в кабинете и жаждало большего. Но разум отчаянно сигнализировал об опасности.

Именно в этот момент зазвонил его телефон. Резкий, деловой звонок врезался в их хрупкий пузырь. Роберт отшатнулся, как ошпаренный. Выражение нежности мгновенно испарилось с его лица, сменившись привычной холодной маской. Он достал телефон, взглянул на экран и сжал губы.

– Мне нужно ответить, – сказал он голосом, которым, должно быть, отдавал приказы подчинённым. – Работа.

Светлана кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Она чувствовала себя так, будто её выдернули из горячей ванны и бросили на мороз. Всё тело дрожало.

Он отошёл к окну, повернувшись к ней спиной, и начал разговор. Его поза снова была прямой, плечи – напряжёнными. Он вернулся в свою крепость.

Светлана медленно опустилась на диван. Её колени подкашивались. Она провела пальцами по тому месту на лбу, которое он поцеловал. Кожа всё ещё горела. Что это было? Часть игры? Проверка на прочность? Или нечто настоящее, прорвавшееся сквозь все их барьеры?

Через несколько минут он закончил звонок и повернулся к ней. Его лицо было непроницаемым.

– На сегодня достаточно. Ты неплохо справляешься.

«Неплохо». Это слово обожгло сильнее, чем его прикосновение.

– Спасибо за высокую оценку, – съязвила она, поднимаясь. – Я тогда пойду.

– Светлана, – он остановил её у двери. – То, что было здесь… Это была репетиция. Не более того.

Она посмотрела на него. Он снова пытался выстроить стену. Вернуть всё в рамки контракта.

– Разумеется, – холодно сказала она. – Я не из тех, кто путает игру с реальностью. Помнишь?

Она видела, как его челюсть напряглась. Он понял, что она цитирует его же слова.

– Точно. До завтра. В десять. У организатора свадьбы.

– Не опоздаю, – бросила она через плечо и вышла в коридор, не оглядываясь.

Спускаясь вниз на лифте, она прислонилась к стене и закрыла лицо руками. Чёрт возьми, чёрт возьми, чёрт возьми. Он был прав. Она уже начала путать. Его прикосновение, его смех, его взгляд… всё это было опасно реальным. А самое страшное было то, что часть ей… нравилось. Нравилось чувствовать его руку на своей талии. Нравилось видеть в его глазах искру интереса, которая не была связана с контрактом.

Она вышла на улицу, и холодный ветер обжёг её разгорячённое лицо. Нужно было взять себя в руки. Сосредоточиться на главном – на мести Лизе. Всё остальное – лишь побочный эффект. Опасный, опьяняющий, но побочный.

Но когда она шла по улице, её пальцы снова потянулись ко лбу. И она ловила себя на мысли, что ждёт завтрашнего дня с лихорадочным, пугающим нетерпением. Не потому, что это был шаг к мести. А потому что она снова увидит его. И на этот раз игра может зайти ещё дальше.

Глава 4. Вход в логово зверя

Платье висело на гардеробной стойке, словно призрак из другого мира. Алое. Шёлковое. Бесшовное. Его лиф был расшит крошечными чёрными бусинами, которые при свете переливались, как глаза хищного зверя. Это было платье-вызов, платье-заявление. Когда курьер доставил его сегодня утром, Светлана несколько минут просто стояла и смотрела на него, не решаясь прикоснуться. Оно казалось ей живым.

Прилагаемая записка была лаконичной, как военная директива: «Надевай. К восьми. Шофер будет ждать. Р.О.».

Ни «здравствуй», ни «как дела». Просто приказ. И вместе с ним – коробка с туфлями на умопомрачительной шпильке и футляр с украшениями. Никаких любезностей, только тотальный контроль. Он одевал свою куклу для предстоящего спектакля.

Светлана провела пальцами по шёлку. Материя была прохладной и невероятно нежной. Она должна была злиться. Должна была возмущаться этой диктатурой. Но вместо этого чувствовала странное, щекочущее нервы возбуждение. Это платье было оружием. Таким же, как и её роль. И она научится им пользоваться.

Вечером, стоя перед зеркалом в своей убогой ванной, она не узнавала себя. Платье сидело на ней безупречно, как влитое. Он угадал с размером с пугающей точностью. Алый цвет, который она бы никогда не выбрала сама, делал её кожу фарфоровой, а глаза – ярче, зеленее. Туфли заставляли её ноги казаться бесконечно длинными. В ушах сверкали бриллиантовые капли, холодные и бездушные, как и вся эта затея.

Она посмотрела на своё отражение – на чуждую, роскошную версию себя – и вдруг поняла, что это и есть её костюм для бала-маскарада. Под маской алого шёлка и бриллиантов всё так же пряталась она – обиженная, озлобленная девушка, жаждущая мести. Но сегодня ночью маска будет править бал.

Ровно в восемь под окном остановился чёрный автомобиль. Не лимузин, что было бы пафосно, а мощный, стремительный внедорожник. Шофер, мужчина в строгом костюме и перчатках, открыл ей дверь без единого слова.

Дорога до ресторана напоминала путь на эшафот. Сердце колотилось, ладони потели. Она повторяла в голове легенду: «Познакомились на почве работы. Он заказал у меня картину для офиса. У нас завязался спор, потом ужин…» Слова казались пустыми и фальшивыми. А потом она вспоминала его прикосновение во время репетиции, его взгляд, и фальшь отступала, сменяясь тревожным волнением.

Машина остановилась у входа в один из самых закрытых клубов Москвы. Дверь открылась, и перед ней возник он.

Роберт ждал её под проливным дождём, без зонта, в идеально сидящем чёрном костюме. Капли воды сверкали в его тёмных волосах, как крошечные бриллианты. Увидев её, он замер на секунду. В его глазах промелькнуло нечто неуловимое – шок? одобрение? – но тут же погасло, сменившись привычной маской холодной уверенности.

– Точно вовремя, – произнёс он, подавая ей руку, чтобы помочь выйти.

Его пальцы сомкнулись вокруг её запястья, крепко, как в тот день в кабинете. Дождь немедленно застучал по её причёске, но он тут же накрыл её своим пиджаком, который пахло всё тем же дымом и кожей, только теперь с примесью ночной прохлады.

– Готовься, – тихо сказал он, наклонясь к её уху, пока они шли к входу. Его дыхание было тёплым на её мочке. – Логово зверя прямо перед нами.

Двери клуба распахнулись, и на них обрушился шквал света, музыки и гомона. Воздух был густым от запахов дорогих духов, сигар и тревоги. Светлана почувствовала, как её пальцы инстинктивно сжали его руку. Он ответил тем же – коротким, обнадёживающим пожатием.

Их появление не осталось незамеченным. Шум на мгновение стих, десятки пар глаз уставились на них. Светлана чувствовала их на себе, как физическое прикосновение. Шёпотки поползли по залу, как змеи. «Кто это?», «С Робертом Орловым?», «Неужели та самая…?»

Роберт вёл её с видом собственника, который представил публике свой новый, самый ценный трофей. Его осанка, его взгляд – всё кричало: «Я здесь, я с ней, и мне абсолютно всё равно, что вы думаете».

И тогда Светлана увидела их.

Лиза и София стояли у центрального стола, словно две королевы, наблюдающие за приближением мятежных вассалов. Лиза – в пастельно-розовом, таком же сладком и фальшивом, как она сама. София – в строгом кремовом, с выражением ледяного любопытства на идеальных чертах.

Светлана почувствовала, как по её спине пробежал холодок. Но это был не страх. Нет. Это была ярость. Та самая, что привела её сюда. Она выпрямила спину, подняла подбородок и позволила губам тронуться едва уловимой, загадочной улыбкой. Улыбкой, которую она репетировала перед зеркалом.

– Роберт! – первым нарушила молчание София, сделав шаг навстречу. Её голос был сладким, как мёд, но глаза оставались холодными. – Мы уже начали волноваться. И кто это очаровательное создание с тобой?

Роберт остановился перед ними, но не отпустил руку Светланы. Наоборот, он привлёк её чуть ближе к себе.

– София, Лиза, разрешите представить. Светлана. Моя девушка.

Просто. Без обиняков. Тишина, повисшая вокруг, стала ещё громче. Светлана почувствовала, как взгляд Лизы просверливает её насквозь. В нём было недоумение, зависть и злость. Злость от того, что её сестра, её бедная, невзрачная тень, стоит рядом с Робертом Орловым, выглядит на миллион и осмеливается улыбаться.

– Светлана? – прошипела Лиза, не в силах сдержаться. – Сестрёнка? Ты же… ты же не собиралась приходить. Говорила, что занята.

– Планы изменились, – парировала Светлана своим новым, томным голосом, который, к её удивлению, не дрогнул. Она повернулась к Софии и протянула руку. – Очень приятно. Роберт много рассказывал о вас.

Это была рискованная игра. Упоминание о том, что Роберт говорил о своей бывшей. Но игра стоила того. София чуть вздрогнула, но её светская маска не дрогнула. Она пожала Светлане руку – лёгкое, холодное прикосновение.

– О, исключительно хорошее, надеюсь? – она бросила быстрый взгляд на Роберта, ища в его глазах подтверждения.

– Роберт – джентльмен, – улыбнулась Светлана ещё шире. – Он говорит о прошлом с уважением. Но мы предпочитаем жить настоящим.

Она посмотрела на Роберта, и их взгляды встретились. И в этот момент случилось нечто странное. Он смотрел на неё не как на актрису, исполняющую роль. В его взгляде было неподдельное восхищение. Гордость. Как будто он действительно был её мужчиной, а она только что блестяще парировала удар.

– Простите нас, девушки, – сказал он, его голос прозвучал бархатно и властно. – Я должен представить Светлану кое-кому ещё.

Он увёл её вглубь зала, оставив Лизу и Софию с открытыми ртами. Как только они оказались вне зоны прямой видимости, Светлана почувствовала, как её колени подкашиваются.

– Боже, – выдохнула она. – Я думала, меня сейчас вырвет.

– Ты была великолепна, – его рука всё ещё лежала на её талии, твёрдая и уверенная. – Смотрела на них, как королева на придворных шутов. Они в ярости. Особенно твоя сестра.

– Она не ярость, она – змея, – поправила его Светлана. – И она уже готовит яд.

– Пусть готовит. У нас есть противоядие, – он указал взглядом на бокалы с шампанским, которые нёс официант. – А сейчас – выпьем за наш дебют.

Они взяли по бокалу. Когда они чокнулись, их взгляды снова встретились. И снова эта искра. Эта странная, необъяснимая связь, возникавшая между ними в самые неожиданные моменты.

Вечер продолжился. Роберт водил её от одной группы гостей к другой, представляя её как «Светлану, моё вдохновение». Она играла свою роль безупречно. Смеялась в нужных местах, поддерживала лёгкие беседы, смотрела на него с обожанием. И с каждым часом игра давалась ей всё легче. Потому что это была не совсем игра.

Когда он наклонялся к ней, чтобы что-то прошептать на ухо, его губы почти касались её кожи, и по её телу пробегали мурашки. Когда он клал руку ей на спину, чтобы провести через зал, его прикосновение казалось не просто частью сценария, а жестом собственничества, которому она, к своему ужасу, начала тайно радоваться.

Они танцевали. Музыка была медленной, чувственной. Он привлёк её к себе, и их тела соприкоснулись. Она чувствовала каждый мускул его торса сквозь тонкую ткань его рубашки. Его рука лежала на её пояснице, пальцы впивались в шёлк платья, почти касаясь её кожи. Она положила голову ему на плечо, как требовала роль, и почувствовала, как бьётся его сердце. Быстро. Так же быстро, как её собственное.

– Они смотрят, – прошептал он, его губы в её волосах.

Светлана приоткрыла глаза и встретилась взглядом с Лизой. Та стояла в стороне, с бокалом в руке, и смотрела на них с такой ненавистью, что Светлане стало почти страшно. А рядом с ней стояла София. И выражение её лица было ещё красноречивее. Это была не просто злость. Это была боль. Ревность. Роберт добился своего. Он показал ей, что двинулся дальше. И это ранило её гораздо сильнее, чем он, возможно, ожидал.

– Хочешь сделать финальный аккорд? – неожиданно спросила Светлана, поднимая голову и глядя ему в глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Дай мне повод улыбнуться. Так, как будто я счастлива. По-настоящему.

Он понял её с полуслова. Медленно, давая ей время отстраниться, он наклонился и поцеловал её. Это был не поцелуй в лоб, как на репетиции. И не страстный, яростный поцелуй. Это был нежный, продолжительный поцелуй в губы. Поцелуй, полный нежности и обещания. Игра? Возможно. Но в тот момент, когда его губы коснулись её, Светлана забыла обо всём. О Лизе, о Софии, о контракте, о мести. Существовал только он. Его тепло, его запах, его руки, держащие её.

Она ответила на поцелуй. Её руки сами поднялись и обвили его шею. Мир сузился до точки соприкосновения их губ.

Когда они наконец разъединились, в зале повисла оглушительная тишина, а затем раздались сдержанные аплодисменты. Светлана, запыхавшаяся, с пылающими щеками, увидела лицо Лизы – побелевшее от бешенства. И лицо Софии – искажённое болью.

Миссия была выполнена. Блестяще.

– Пора уходить, – сказал Роберт, его голос был хриплым. – Пока мы не сорвали все аплодисменты.

Он взял её за руку и повёл к выходу. Она шла за ним, как в тумане, всё ещё чувствуя вкус его губ на своих. Её тело дрожало от переизбытка эмоций.

На улице снова лил дождь. Он снова накрыл её своим пиджаком, и на этот раз его рука легла на её плечи, прижимая её к себе. Они бежали к машине, смеясь, как два сумасшедших, сбежавших с бала.

В салоне автомобиля, в темноте, они сидели молча. Дождь стучал по крыше, создавая интимный кокон. Светлана смотрела в окно на размытые огни города, пытаясь привести в порядок свои мысли. Что они только что сделали? Поцелуй был частью плана? Или это вышло из-под контроля?

– Ты… – начала она, но он перебил её.

– Не говори ничего, – он повернулся к ней. В полумраке его лицо было скрыто тенями, но глаза горели. – Просто… не говори.

Он снова поцеловал её. Но на этот раз по-другому. Это был не нежный поцелуй для публики. Это был голодный, требовательный, откровенный поцелуй. Поцелуй, в котором было всё: накопившееся за вечер напряжение, ярость, боль и та необъяснимая страсть, что тлела между ними с первой встречи.

Светлана ответила ему с той же яростью. Она вцепилась пальцами в его волосы, притягивая его ближе. Она забыла, кто она, кто он. Существовали только его губы, его руки, скользящие по её спине, его тело, прижимающее её к кожаному сиденью.

Это было безумие. Предательство самой себя. Но в этот момент ей было всё равно. Она выиграла битву. Она отомстила Лизе. А теперь она брала свою награду. И пусть это была иллюзия. Пусть это была ловушка. В эту секунду это было единственное, что имело значение.

Когда они наконец оторвались друг от друга, чтобы перевести дух, он прошептал ей в губы, его дыхание было горячим и прерывистым:

– Ничего не идёт по плану. Ни черта.

И Светлана, вся, дрожа, прижалась лбом к его плечу, понимая, что он прав на все сто. Их тщательно выстроенный замок из лжи дал трещину, и сквозь неё хлынула настоящая, дикая, неподконтрольная стихия. И они оба уже не знали, хотят ли они её остановить.

Глава 5. Искра в темноте

Лифт мчался вверх, и казалось, никогда ещё его кабина не казалась Светлане такой тесной. Воздух был густым, насыщенным электричеством прошедшей бури – и той, что бушевала за окном, и той, что бушевала между ними. Она стояла, прислонившись к холодной стенке, стараясь дышать ровно, но каждый вдох был полон его запаха – дождя, кожи и чего-то неуловимого, что было просто им.

Роберт стоял напротив, спиной к двери, и смотрел на неё. Молча. Его взгляд был тяжёлым, физически ощутимым. Он скользил по её мокрым от дождя волосам, прилипшим к щекам, по алому шёлку платья, которое теперь облегало её ещё откровеннее, по её губам – распухшим и чувствительным после его поцелуя в машине.

Этот поцелуй висел между ними, как невысказанное обвинение. Или приглашение.

Лифт мягко остановился, и двери бесшумно раздвинулись, открывая вход в его пентхаус. Темноту и тишину.

– Проходи, – его голос прозвучал хрипло, срываясь на низких нотах.

Светлана шагнула вперёд, и мгновенно сработали датчики движения, залив пространство мягким, тёплым светом. Перед ней открылась гостиная – та самая, где они репетировали. Но сейчас, ночью, при свете ночников и огней города за окном, она казалась другим миром. Более интимным, более опасным.

Она услышала, как он снял мокрый пиджак и бросил его на кресло. Потом его шаги за спиной. Он подошёл к мини-бару.

– Выпьешь? Коньяк? Чтобы согреться.

Это был рациональный, безопасный вопрос. Попытка вернуть всё в какое-то подобие нормы.

– Да, – кивнула Светлана, хотя её трясло не от холода. Ей нужно было чем-то занять руки.

Он налил два бокала, протянул один ей. Их пальцы соприкоснулись, и снова – та самая искра, короткое замыкание. Светлана быстро отдернула руку, сделала глоток. Алкоголь обжёг горло, разливаясь по телу тёплой волной, но унять дрожь не смог.

– Ну что ж, – он отхлебнул из своего бокала, опёрся о барную стойку. – Миссию можно считать выполненной. Твой выход был… блестящим.

Он смотрел на неё, оценивая. И в его взгляде не было цинизма дельца, подводящего итоги сделки. Было что-то другое. Глубокое, заинтересованное.

– Спасибо, – прошептала она. – Ты тоже… хорошо играл свою роль.

– Я не играл, – отрезал он, и его слова повисли в тишине, звеня, как хрустальный бокал.

Светлана замерла с бокалом у губ.

– Что?

– В тот момент, когда я целовал тебя… Я не играл, Светлана.