Криминальные истории. Фотограф

Мария Марцева

Криминальные истории. Фотограф

Введение

Добро пожаловать в мир современной криминалистики, где каждое преступление оставляет след, а любой предмет может стать ключом к разгадке самого запутанного дела. В новом сборнике Марии Марцевой "Криминальные истории. Фотограф" вас ждут пять захватывающих расследований, где профессиональное мастерство экспертов сталкивается с изощренными методами преступников.

Обычная детская копилка становится молчаливым свидетелем семейной трагедии, скрывая улики, которые способны изменить ход всего расследования. История о двойнике погружает читателя в лабиринт подмененных личностей, где грань между правдой и обманом стирается до неузнаваемости. В центральной истории "Фотограф" камера фиксирует не только моменты жизни, но и мгновения смерти, а каждый снимок может оказаться последним доказательством истины.

Старинный маятник отсчитывает время не только жизни, но и преступления, становясь безмолвным хронометром человеческих страстей и пороков. А в финальной истории "Зеркало" отражение реальности искажается настолько, что даже опытные следователи теряются в многослойности человеческой природы и мотивов преступления.

Каждое расследование – это столкновение точной науки криминалистики с непредсказуемостью человеческого поведения. Здесь работают не случайные догадки, а методичный анализ улик, современные технологии экспертизы и неумолимая логика профессиональных следователей. Мария Марцева создает реалистичную атмосферу криминальных расследований, где справедливость достигается кропотливым трудом экспертов, способных прочитать историю преступления по мельчайшим деталям.

Приготовьтесь к встрече с миром, где наука служит правосудию, где каждая улика рассказывает свою историю, а самые обычные предметы хранят в себе разгадки самых сложных криминальных тайн.

Копилка

Глава 1: Находка в пепле

Сирены пожарных машин разрезали предрассветную тишину Новой Москвы. Красные языки пламени яростно лизали покосившиеся стены двухэтажного частного дома на улице Садовая. Дым густыми клубами поднимался в небо, окрашивая рассвет в зловещий серый цвет.

– Третий расчет, подавайте воду на второй этаж! – командовал начальник караула Сергей Волков, наблюдая, как его подчиненные разворачивают рукава.

Огонь сопротивлялся отчаянно. Старое дерево, пропитанное десятилетиями московской влажности, горело как порох. Только к семи утра пожарным удалось локализовать очаг возгорания и приступить к разбору завалов.

– Есть пострадавшие? – спросил прибывший следователь по особо важным делам капитан Максим Орлов, застегивая куртку. Октябрьское утро выдалось промозглым.

– Пока неизвестно, – ответил Волков, снимая каску. – Соседи говорят, что дома должна была быть хозяйка – пенсионерка Мария Степановна Волкова. Шестьдесят семь лет, живет одна.

Орлов кивнул и достал телефон:

– Андрей Викторович? Это Орлов. Нужна ваша группа на Садовой, двадцать три. Пожар в частном доме, возможен труп. Да, выезжайте.

Через полчаса к месту происшествия подъехал белый микроавтобус с надписью "ЦКР" – Центр криминалистических исследований. Из машины выгрузились четыре человека в защитных комбинезонах, неся с собой металлические чемоданы с оборудованием.

Андрей Кузнецов, старший криминалист ЦКР, осмотрел дымящиеся руины дома. В свои сорок два года он участвовал в расследовании сотен преступлений, и его опытный глаз сразу заметил несколько настораживающих деталей.

– Максим, посмотри на характер повреждений, – сказал он следователю. – Видишь? Огонь распространялся не равномерно. Здесь, в районе крыльца, выгорело практически все, а вот та часть дома пострадала значительно меньше.

– Ветер мог повлиять на распространение огня, – предположил Орлов.

– Возможно. Но давай дождемся результатов осмотра, – Кузнецов надел защитные очки и направился к входу в дом.

Внутри картина была удручающей. Обугленные остатки мебели, почерневшие стены, провисшие балки перекрытий. Но криминалист методично обследовал каждый квадратный метр, фотографируя и фиксируя все в протоколе.

– Андрей Викторович, – позвал его техник-криминалист Дмитрий Соколов, – здесь что-то есть.

Кузнецов подошел к тому месту, где когда-то была гостиная. Среди обгоревших досок пола виднелось что-то, покрытое слоем сажи и пепла.

– Осторожно, – произнес криминалист, присев на корточки. С помощью мягкой кисти он начал аккуратно расчищать находку.

Под слоем пепла обнаружились останки человека. Тело было сильно обожжено, но по размерам и телосложению можно было предположить, что это пожилая женщина.

– Максим, у нас труп, – сообщил Кузнецов в рации. – Женщина, предположительно пожилая. Направляю координаты.

Пока следователь оформлял необходимые документы для вызова судмедэксперта, Кузнецов продолжал осмотр. Его внимание привлек небольшой предмет рядом с телом – металлическая копилка в форме поросенка. Она была сильно деформирована от жара, но сохранила узнаваемые очертания.

– Дима, сделай снимки копилки со всех сторон, – распорядился криминалист. – И зафиксируй точное местоположение относительно тела.

Соколов послушно щелкал затвором фотоаппарата, документируя каждую деталь. Кузнецов тем временем осторожно поднял копилку и заглянул внутрь через отверстие для монет.

– Пустая, – констатировал он.

– А что, должна была быть полной? – поинтересовался подошедший Орлов.

– Пока не знаю. Нужно опросить соседей. Но меня смущает ее расположение. Видишь, где она лежала? Практически рядом с телом. Как будто пострадавшая держала ее в руках в момент смерти.

Орлов нахмурился:

– Или кто-то другой держал. И искал в ней что-то конкретное.

Работа продолжалась еще три часа. Специалисты ЦКР методично обследовали каждый сантиметр обгоревшего дома, собирали образцы, фиксировали улики. К полудню прибыл судмедэксперт Игорь Петрович Савин – мужчина небольшого роста с аккуратной седой бородкой.

– Что имеем? – спросил он, надевая латексные перчатки.

– Женщина, примерно шестьдесят – семьдесят лет, – доложил Кузнецов. – Тело сильно обожжено, предварительную причину смерти определить на месте невозможно.

Савин присел рядом с останками и включил диктофон:

– Осмотр трупа неизвестной женщины на месте происшествия. Дата… время… – Он внимательно изучал то, что осталось от тела. – Андрей Викторович, а вы не находите странным положение тела?

Кузнецов подошел ближе:

– В каком смысле?

– Смотрите. Человек, пытающийся спастись от огня, инстинктивно стремится к выходу. А здесь тело лежит практически в центре комнаты, головой от входной двери. Как будто пострадавшая двигалась не наружу, а внутрь дома.

– Или уже была без сознания на момент пожара, – предположил следователь.

– Возможно. Вскрытие покажет. Но есть еще один момент, – Савин осторожно приподнял руку покойной. – Видите эти повреждения на запястьях? Они не похожи на ожоги от пламени.

Кузнецов внимательно рассмотрел указанное место:

– Похоже на следы от веревки или проволоки.

– Именно. Предварительная версия – жертва была связана.

Орлов почувствовал, как в животе все сжалось. Несчастный случай превращался в умышленное убийство.

– Савин, какова предварительная причина смерти?

– Пока рано говорить окончательно. Но по внешним признакам похоже на отравление угарным газом. То есть женщина могла быть жива в начале пожара и умереть от удушья дымом.

Тем временем Соколов, обследуя остатки кухни, сделал важное открытие:

– Андрей Викторович, идите сюда!

Криминалист пробрался через завалы к тому месту, где раньше стояла кухонная плита. Пол в этой части дома сохранился лучше, и на обугленных досках были отчетливо видны темные пятна.

– Что это? – спросил Кузнецов.

– Я думаю, это следы горючей жидкости. Смотрите, как они расположены – веером, от плиты к центру кухни. Классическая картина умышленного поджога.

Кузнецов достал из чемодана специальные пробирки для забора образцов:

– Берем пробы отсюда, отсюда и отсюда, – указал он на наиболее характерные пятна. – В лаборатории определят точный состав. Но ты прав, Дима. Похоже на поджог.

К трем часам дня основная работа на месте происшествия была завершена. Тело отправили в морг для вскрытия, образцы – в лабораторию, а Орлов с Кузнецовым отправились опрашивать соседей.

Первой была Анна Петровна Дубова, семидесятилетняя пенсионерка, жившая в соседнем доме. Она встретила их на крыльце, еще не отошедшая от утреннего шока.

– Ох, горе какое, – причитала старушка. – Машенька… Кто бы мог подумать.– Анна Петровна, расскажите, пожалуйста, что вы знаете о Марии Степановне, – попросил следователь.

– Хорошая была женщина, тихая. Мужа схоронила лет десять назад, детей у них не было. Жила одна, никого не трогала. Только вот последнее время какая-то стала… беспокойная.

– В каком смысле беспокойная?

– Да все оглядывалась, окна занавешивала плотно. Говорила, что кто-то за ней следит. Я думала, возраст, мало ли что пожилым людям мерещится.

Кузнецов записывал каждое слово:

– А к ней кто-нибудь приходил? Родственники, знакомые?

– Внук приходил, – сразу ответила Дубова. – Хороший парень, заботливый. Дмитрием его зовут. Все ей помогал – продуктов принесет, по хозяйству поможет.

– Часто приходил?

– Да раз в неделю где-то. А в последние дни каждый день бывал. Машенька говорила, что он ей с документами помогает какими-то разбираться.

Орлов переглянулся с криминалистом. Загадочный внук требовал проверки.

– Анна Петровна, а не знаете ли вы что-нибудь про копилку Марии Степановны? – спросил Кузнецов.

– Ах, эту хрюшку-то? – оживилась старушка. – Да уж лет двадцать она туда мелочь складывала. Все смеялась – говорила, на черный день копит. Тяжеленная была, я как-то помогала ей переставлять мебель, так едва подняла.

– Тяжелая? – переспросил криминалист.

– Очень. Машенька говорила, что там уже на несколько тысяч рублей накопилось, все мелочью.

Кузнецов вспомнил пустую копилку на месте пожара. Еще одна странность в деле.

Следующие два часа они потратили на опрос других соседей. Картина понемногу прояснялась. Мария Волкова действительно жила тихо и скромно, особенно не общалась с соседями, но все они подтверждали факт регулярных визитов молодого человека, которого она представляла как внука.

– Хороший парень, – говорила о нем соседка напротив. – Вежливый, культурный. На иномарке ездил, но не хвастался. Машенька его очень любила, все хвалила.

Вернувшись в отдел, Орлов сразу же отправил запрос в ЗАГС на предмет родственников Марии Волковой. Кузнецов тем временем обрабатывал материалы с места происшествия.

– Максим, – позвал он следователя, – посмотри на фотографии копилки.

На экране компьютера было изображение деформированной металлической игрушки.

– Видишь эти вмятины сбоку? Они не могли образоваться от температурного воздействия. Это следы от ударов тупым предметом. Кто-то пытался разбить копилку.

– Чтобы достать содержимое?

– Скорее всего. Но форма у нее хитрая – монеты можно было достать, только разбив или разрезав металл. Видимо, убийца не стал возиться и просто вытряхнул все, что смог.

К концу рабочего дня пришел ответ из ЗАГСа. У Марии Степановны Волковой детей не было. Соответственно, и внуков тоже быть не могло.

– Значит, загадочный Дмитрий – самозванец, – резюмировал Орлов. – Вопрос – зачем ему понадобилось входить в доверие к одинокой пенсионерке?

– Завтра получим результаты экспертизы образцов с места пожара, – сказал Кузнецов. – И данные вскрытия. Тогда картина станет яснее.

Но уже сейчас было понятно – смерть Марии Волковой не была несчастным случаем. Кто-то целенаправленно убил старушку, а затем поджег дом, чтобы скрыть следы преступления. И этот кто-то явно искал что-то в ее копилке.

Дело набирало обороты.

Глава 2: Тайна старых монет

Утро следующего дня началось в лаборатории ЦКР с характерного жужжания микроскопов и негромкого бормотания экспертов, изучающих улики. Елена Северова, ведущий баллистик центра, склонилась над рабочим столом, где под ярким светом лампы лежала обгоревшая копилка с места пожара.

– Интересная штучка, – пробормотала она, аккуратно поворачивая металлическую фигурку пинцетом. В свои тридцать пять лет Елена была признанным экспертом по баллистике, но часто привлекалась к исследованию других вещественных доказательств, благодаря своей скрупулезности и внимательности к деталям.

Андрей Кузнецов вошел в лабораторию с чашкой кофе в руках:

– Лена, что у нас по копилке?

– Пока предварительные данные, – ответила она, не отрываясь от микроскопа. – Но уже есть кое-что интересное. Посмотри сам.

Кузнецов подошел к соседнему микроскопу, куда Елена перенесла несколько мельчайших частиц, извлеченных из внутренней полости копилки.

– Что это?

– Металлическая стружка. Но не та, которая могла бы образоваться при механическом воздействии на саму копилку. Это остатки чего-то другого. Смотри на структуру – видишь эти характерные включения?

Кузнецов настроил фокус и внимательно изучил образец:

– Похоже на сплав. Медь с… серебром?

– Именно. Причем в пропорции, которая не характерна для современных монет. А вот для монет начала двадцатого века – вполне типична.

– То есть в копилке действительно хранились старые монеты?

– Более того, – Елена переключила микроскоп на другой образец, – смотри на эту частицу. Видишь след позолоты? Это может быть только от очень дорогих монет. Царских, например.

Кузнецов выпрямился и задумчиво потер подбородок. Картина начинала проясняться.

– Значит, убийца искал не мелочь на несколько тысяч рублей, а коллекцию антикварных монет. Это объясняет следы от ударов по копилке.

– Скорее всего, да. Но это еще не все, – Елена провела его к другой части рабочего стола, где под увеличительным стеклом лежал небольшой фрагмент обгоревшей бумаги. – Это я нашла внутри копилки, в самом дальнем углу. Видимо, там был какой-то документ.

– Можешь что-то разобрать?

– Частично. Вот здесь видны цифры – тысяча восемьсот… дальше не разобрать. А тут какие-то буквы… "…лав…" или "…лов…". Может быть название или фамилия.

– Отдашь это специалистам по документам?

– Уже отдала. Игорь Романов обещал к обеду дать заключение.

Тем временем в кабинете следователя Орлова раздался телефонный звонок. Звонил судмедэксперт Савин.

– Максим, у меня предварительные результаты вскрытия, – сообщил он. – Мария Волкова умерла от отравления угарным газом. Но есть несколько важных моментов.

– Слушаю.

– Во-первых, подтверждаются следы связывания. На запястьях и лодыжках четкие отметины от веревки или шнура. Во-вторых, в крови обнаружены следы снотворного в довольно высокой концентрации.

– То есть жертву сначала усыпили, потом связали?

– Именно. А потом развели огонь и оставили умирать от дыма. Жестокое убийство, Максим.

Орлов мрачно записал основные моменты в блокнот. Картина преступления становилась все более отчетливой.

В это время к расследованию подключилась оперативник Ольга Смирнова – женщина сорока лет с острым умом и безупречной репутацией. Ей было поручено найти загадочного "внука" Марии Волковой.

– Максим, я начала с соседей, – доложила она, войдя в кабинет следователя. – Удалось собрать более подробное описание этого Дмитрия.

– И что?

– Молодой человек лет двадцати пяти – тридцати, среднего роста, темные волосы, всегда хорошо одет. Ездит на темно-синей иномарке, предположительно "Форд Фокус". Соседи запомнили его как очень вежливого и заботливого парня.

– Номер машины никто не запомнил?

– К сожалению, нет. Но я опросила продавцов в ближайших магазинах. В продуктовом на соседней улице его хорошо знают – регулярно покупал продукты якобы для бабушки. Причем выбирал самое дорогое – красную икру, семгу, хорошие вина.

– Странно для внука пенсионерки.

– Это я тоже подумала. Продавщица говорит, что у него всегда была пачка крупных купюр. Расплачивался легко, на деньги не смотрел.

Орлов нахмурился:

– Где молодой человек без постоянной работы мог взять такие деньги?

– Вот именно. Я уже отправила запрос в банки – может быть, он где-то снимал крупные суммы с карты. И еще проверяю по базе – не попадался ли ранее за мошенничество.

К обеду в кабинет следователя зашел эксперт-почерковед Игорь Романов с результатами исследования обгоревшего документа из копилки.

– Максим, удалось кое-что восстановить, – сообщил он, раскладывая на столе фотографии фрагментов. – Это была страница из каталога или справочника. Видите, здесь сохранились цифры – "1894" и "1896". А вот эта часть слова – "…лав…" – скорее всего "Николай". То есть речь шла о монетах времен царствования Николая Второго.

– То есть Мария Волкова действительно коллекционировала старинные монеты?

– Похоже на то. И судя по тому, что справочник хранился в копилке, коллекция была для нее очень важной.

В этот момент в кабинет ворвалась взволнованная Ольга Смирнова:

– Максим, у меня есть информация о нашем "внуке"! База данных выдала совпадение.

Она положила на стол распечатку:

– Дмитрий Андреевич Петров, двадцать восемь лет. Дважды судим за мошенничество. Специализировался на обмане пожилых людей – входил к ним в доверие, представлялся родственником, а потом выманивал деньги или ценности.

– Адрес есть?

– Есть. Снимает квартиру на Варшавском шоссе. Уже отправила туда группу захвата.

Орлов поднялся из-за стола:

– Поехали. Хочу лично посмотреть на этого "заботливого внучка".

Квартира Петрова располагалась в типовой девятиэтажке. Когда оперативники позвонили в дверь, никто не ответил. Пришлось вызывать слесаря для вскрытия замка.

Внутри квартиры царил относительный порядок. Однокомнатная "хрущевка" была обставлена дешевой мебелью, но на журнальном столике стояла дорогая бутылка коньяка, а в холодильнике обнаружились деликатесы.

– Живет не по средствам, – заметила Смирнова, осматриваясь.

Кузнецов, прибывший на место с командой криминалистов, начал методичный осмотр. В шкафу нашелся темно-синий костюм дорогой марки, на кухне – остатки упаковки от красной икры.

– Это тот самый коньяк, который он покупал для "бабушки", – сказала Смирнова, показывая на бутылку. – Продавщица в магазине его запомнила – пятнадцать тысяч рублей стоит.

Но главная находка ждала их в спальне. Под матрасом Кузнецов обнаружил папку с документами.

– Смотрите, – он разложил бумаги на столе. – Копии паспортных данных Марии Волковой, справка о том, что она одинокая пенсионерка, выписка из домовой книги… И вот это.

Последний документ был рукописным завещанием на имя Дмитрия Петрова. В нем Мария Степановна Волкова завещала ему все свое имущество, включая дом и "коллекцию отца".

– "Коллекцию отца"? – переспросил Орлов.

– Видимо, речь идет о тех самых монетах, – предположил Кузнецов. – Значит, она унаследовала их от отца.

Романов, изучавший завещание, покачал головой:

– Максим, это подделка. Я сразу вижу – почерк имитировался, но неумело. Настоящий почерк пожилого человека имеет характерные особенности – тремор, неровность линий. А здесь слишком ровно, слишком старательно.– То есть Петров сам написал завещание от имени Волковой?

– Именно. И, судя по всему, собирался им воспользоваться.

В этот момент раздался звонок в дверь. На пороге стоял сам Дмитрий Петров – молодой мужчина приятной наружности, одетый в тот самый темно-синий костюм. Увидев в квартире незнакомых людей, он попытался убежать, но был тут же задержан оперативниками.

– Вы кто такие? На каком основании находитесь в моей квартире? – возмутился он.

– Следственная группа, – представился Орлов. – Дмитрий Андреевич Петров?

– Да, а что?

– Вы задерживаетесь по подозрению в убийстве Марии Степановны Волковой.

Лицо Петрова побледнело:

– Какое убийство? Она погибла при пожаре! Я сам видел в новостях!

– Откуда вы знали покойную? – спросила Смирнова.

– Она… она моя бабушка. То есть, как бы бабушка. Дальняя родственница.

– У Марии Волковой не было детей, – спокойно сообщил следователь. – Соответственно, внуков у нее тоже быть не могло.

Петров замолчал, понимая, что попался.

– Хорошо, – сказал он, наконец. – Я не родственник. Но я действительно помогал старушке. Познакомились случайно, на остановке. У нее сумка порвалась, я помог донести продукты. Потом стал иногда заходить, продукты приносить…

– И за это она написала вам завещание? – Орлов показал найденный документ.

– Сама предложила! Сказала, что я как сын ей стал, что некому больше оставить добро.

– Дмитрий Андреевич, – вмешался Романов, – это завещание написали вы сами. Экспертиза почерка это докажет.

– И еще, – добавил Кузнецов, – нас очень интересует коллекция монет покойной. Где она сейчас?

– Какая коллекция? Я не знаю ни о какой коллекции!

– В копилке Марии Волковой мы нашли следы редких монет царской эпохи, – пояснил криминалист. – Стоимостью, возможно, в несколько миллионов рублей.

Петров старался сохранить невозмутимость, но по его лицу было видно, что он знает, о чем идет речь.

– Дмитрий, где вы были позавчера вечером? – спросил Орлов.

– Дома. Телевизор смотрел.

– Свидетели есть?

– Нет, я один живу.

– А что вы можете сказать по поводу того, что в крови покойной найдено снотворное?

– Откуда мне знать? Может, она сама принимала от бессонницы.

Допрос продолжался еще час, но Петров упорно отрицал свою причастность к убийству. Он признавал только то, что выдавал себя за родственника и действительно подделал завещание, но утверждал, что Мария Волкова была жива, когда он видел ее в последний раз.

– Увезите его в изолятор, – распорядился Орлов. – Завтра продолжим допрос. А пока займемся поисками коллекции.

К вечеру следственная группа получила дополнительные данные из различных экспертиз. Химический анализ подтвердил, что на месте пожара использовалась горючая жидкость – смесь бензина и керосина. В доме Петрова нашли канистру с остатками той же смеси.

– Улики против него накапливаются, – резюмировала Смирнова. – Поддельное завещание, горючая смесь, отсутствие алиби… Но главное – нужно найти монеты. Если они у него, то дело можно считать закрытым.

– Завтра обыщем все возможные места, – решил Орлов. – Дачи, гаражи, квартиры знакомых. Коллекция стоимостью в несколько миллионов просто так не исчезает.

А в это время в лаборатории ЦКР Елена Северова продолжала исследование мельчайших частиц из копилки. Под микроскопом она обнаружила еще одну странность – на некоторых металлических фрагментах были едва заметные следы какого-то клея или воска.

– Андрей, посмотри на это, – позвала она Кузнецова. – Похоже, монеты были как-то закреплены внутри копилки. Может быть, приклеены к стенкам?

– Зачем это могло понадобиться?

– Наверное, чтобы они не гремели при переноске. Если коллекция действительно была ценной, владелица могла принимать меры предосторожности.

– Умная старушка, – констатировал криминалист. – Жаль, что это не спасло ее от убийцы.

День подходил к концу, но работа продолжалась. Каждая улика, каждая мелочь могла стать ключом к раскрытию преступления. И все указывало на то, что Дмитрий Петров был не просто мошенником, а хладнокровным убийцей, готовым ради наживы пойти на самые жестокие преступления.

Глава 3: Ложный наследник

Утро третьего дня расследования началось в изоляторе временного содержания, где в камере номер семь сидел Дмитрий Петров. Он нервно расхаживал по небольшому пространству, то и дело, поглядывая на дверь. Вчерашний задержанный выглядел совсем не так уверенно, как при первой встрече со следствием.

Следователь Орлов вошел в кабинет для допросов ровно в девять утра, неся с собой толстую папку с материалами дела. За ним следовала оперативник Смирнова с диктофоном и блокнотом. Через несколько минут в кабинет привели Петрова.

– Садитесь, Дмитрий Андреевич, – указал Орлов на стул напротив. – Надеюсь, ночь прошла спокойно?

– Как можно спокойно в такой ситуации, – мрачно ответил Петров. – Я же говорил вам – я не убивал Марию Степановну. Это какое-то недоразумение.

– Возможно, – кивнул следователь, открывая папку. – Тогда давайте разберемся по порядку. Скажите, как долго вы знали покойную?

– Около года. Познакомились случайно, на автобусной остановке. У нее сумка порвалась, продукты высыпались. Я помог собрать, довез до дома.