Генералы вакуума

– Свяжитесь со всеми кораблями, – приказал он. – Продолжать эвакуацию колонистов и подготовить расширенную программу сканирования октаэдрической структуры. Мы не уйдем отсюда, пока не будем уверены, что она действительно стабильна и не представляет угрозы.

Когда офицеры разошлись выполнять приказы, Алексей остался стоять у главного экрана, глядя на светящуюся структуру. В его разуме роились вопросы без ответов. Кто или что эти существа внутри "мёртвых зон"? Откуда они взялись? Были ли они созданы аномалиями или пришли из других измерений? И что будет означать их присутствие для будущего войны и человечества в целом?

Ирина подошла и встала рядом с ним:

– О чем вы думаете, адмирал?

– О том, что война привела нас к этому открытию, – тихо ответил Алексей. – Ирония судьбы: стремясь создать более эффективное оружие, мы случайно открыли дверь к чему-то гораздо большему. Может быть, это наш шанс переосмыслить конфликт?

– Возможно, – Ирина смотрела на октаэдр с научным восхищением. – Но человечество не всегда быстро учится на своих открытиях.

– Верно, – согласился Алексей. – Поэтому так важно, чтобы мы поняли, что произошло здесь, прежде чем кто-то попытается использовать это в военных целях.

Он повернулся к ней:

– И именно поэтому я рад, что вы будете руководить исследованиями. Ваше видение выходит за рамки войны, к чему-то более значимому.

Ирина улыбнулась:

– Как и ваше, адмирал. Пацифист, ставший генералом вакуума – возможно, именно такой парадокс нам и нужен, чтобы найти путь вперед.

Алексей кивнул, его взгляд вернулся к сияющему октаэдру. "Генерал вакуума"… странный титул, но в нем была доля истины. Он командовал не только флотом, но теперь и экспедицией в неизвестное – в пустоту, которая оказалась не такой пустой, как считалось ранее.

Впереди был долгий путь исследований и открытий. И, возможно, новый путь к миру через понимание сил, которые могли бы уничтожить их всех, но вместо этого открыли дверь в новую эру.

Глава 5: Квантовая пена

Прошло две недели с событий в секторе Эридана. "Архимед" остался в системе в качестве координационного центра для исследовательской миссии, в то время как большая часть флота вернулась на "Убежище Пустоты". Октаэдрическая структура "мёртвых зон", получившая неофициальное название "Эриданская звезда", оставалась стабильной, медленно пульсируя в пустоте космоса.

Алексей сидел в своем кабинете на борту "Архимеда", изучая последние отчеты научной группы. Стены были покрыты голограммами – математические модели, спектрографические анализы, записи коммуникаций с существами внутри аномалий. За две недели им удалось достичь значительного прогресса в расшифровке языка этих созданий, которых команда неформально называла "резонаторами".

Дверь открылась, и вошла Ирина Левитская, держа планшет с новыми данными.

– Доброе утро, адмирал, – поприветствовала она. – У нас есть некоторые интересные результаты с последнего сканирования.

– Доброе утро, доктор, – Алексей кивнул, указывая на кресло напротив. – Что-то важное?

– Мы обнаружили, что структура "Эриданской звезды" не просто стабильна – она развивается, – Ирина активировала трехмерную проекцию. – Смотрите, внутренние связи между вершинами октаэдра становятся более сложными, формируя что-то вроде… нейронной сети.

– Она становится более разумной? – Алексей внимательно изучал проекцию.

– Или уже существующий разум становится более интегрированным, – уточнила Ирина. – Резонаторы, похоже, используют структуру как единый организм, общее сознание. Наши лингвисты считают, что в последних сообщениях они начали использовать единственное число вместо множественного, когда говорят о себе.

– Фасцинирующе, – пробормотал Алексей. – Коллективный разум, формирующийся в пространстве с измененными физическими законами.

Он задумчиво побарабанил пальцами по столу:

– А что с самими "мёртвыми зонами"? Есть изменения в их физических параметрах?

– Да, и весьма существенные, – Ирина перелистнула данные на планшете. – Раньше внутри аномалий физические константы были хаотически изменены. Теперь мы наблюдаем упорядочивание. Константы стабилизируются на новых значениях, отличных от наших, но внутренне согласованных.

– Они создают свою собственную физику, – понял Алексей. – Новый набор правил, по которым функционирует их реальность.

– Именно, – кивнула Ирина. – И что еще интереснее – на границе между нашим пространством и "мёртвыми зонами" формируется переходная область с промежуточными значениями констант. Своего рода… мембрана, позволяющая некоторым формам взаимодействия между двумя реальностями.

Алексей выпрямился, внезапно заинтересованный:

– Насколько проницаема эта мембрана?

– Достаточно, чтобы электромагнитные волны и некоторые квантовые эффекты проходили в обоих направлениях, – ответила Ирина. – Но материальные объекты по-прежнему не могут пересечь её без… фундаментальной трансформации.

– То есть мы не можем войти внутрь, не превратившись в нечто, соответствующее их физике, – задумчиво произнес Алексей. – И они не могут выйти к нам, не приняв форму, совместимую с нашими законами.

Он встал и подошел к голограмме "Эриданской звезды":

– Что они сообщают? Есть прогресс в расшифровке их математического языка?

– Значительный, – кивнула Ирина. – Доктор Сян из лингвистической группы разработал алгоритм перевода, который позволяет интерпретировать около 60% их сообщений. Они очень… абстрактны. Говорят больше о состояниях и отношениях, чем о конкретных вещах. Но есть несколько повторяющихся тем.

– Каких?

– Они постоянно упоминают концепцию, которую мы перевели как "Разлом" или "Разрыв". По контексту, это что-то вроде… катастрофического события в их изначальном мире, которое вынудило их искать убежище в других реальностях.

– Беженцы, – тихо произнес Алексей. – Они беженцы из своего измерения.

– Похоже на то, – согласилась Ирина. – И они очень заинтересованы в обмене информацией о фундаментальных константах и законах физики. Словно… собирают данные о различных возможных конфигурациях вселенной.

– Может быть, ищут идеальную конфигурацию для долгосрочного существования, – предположил Алексей. – Стабильное убежище от того, что их преследует.

Он сделал паузу, осознав, что начинает антропоморфизировать существа, о природе которых они знали так мало.

– Или я просто проецирую человеческие мотивы на совершенно чуждую форму разума, – добавил он с лёгкой улыбкой.

– Не обязательно, – возразила Ирина. – Некоторые принципы могут быть универсальными для любого разума. Самосохранение. Любопытство. Стремление к стабильности. Даже если сама форма мышления радикально отличается, базовые императивы могут совпадать.

Алексей кивнул, признавая правоту её слов:

– Что насчет наших временных коллег с другой стороны? Директорат продолжает сотрудничество?

– Да, и довольно продуктивно, – ответила Ирина. – Их научная группа под руководством доктора Андреевой делится всеми данными, как и было договорено. На самом деле, некоторые их инсайты оказались весьма полезными, особенно в вопросах квантовой интерпретации сигналов резонаторов.

– А военный персонал?

– Соблюдает дистанцию, как и наш, – Ирина слегка пожала плечами. – Неловкое перемирие, но оно держится. Я думаю, обе стороны слишком заинтригованы научными открытиями, чтобы рисковать нарушением статус-кво.

Алексей задумчиво кивнул:

– Что ж, это уже что-то. Маленький островок сотрудничества в море конфликта. – Он повернулся к ней: – Какие следующие шаги вы рекомендуете для исследования?

Ирина выпрямилась, явно готовая к этому вопросу:

– Я считаю, нам следует попытаться глубже исследовать "мёртвую зону", созданную "Архимедом". Она меньше остальных и, поскольку была сформирована нами, возможно, более… доступна для исследования. Я предлагаю отправить специально оборудованный зонд, настроенный для функционирования в условиях измененных физических констант.

– Насколько это рискованно? – прямо спросил Алексей.

– Довольно рискованно, – честно ответила Ирина. – Мы не можем с уверенностью предсказать, как поведет себя оборудование в условиях "мёртвой зоны", даже с нашими модификациями. Но потенциальные научные выгоды огромны.

Алексей задумался. Его научная натура стремилась к исследованию, к новым знаниям. Но как командир, он должен был взвешивать риски.

– Подготовьте детальный план миссии, – наконец решил он. – С полной оценкой рисков и протоколами безопасности. Я хочу знать каждый шаг и каждую возможную точку отказа. Если мы сможем минимизировать опасность до приемлемого уровня – я одобрю миссию.

– Спасибо, адмирал, – Ирина не могла скрыть радость от его решения. – Я представлю план к завтрашнему утру.

Их разговор прервал сигнал коммуникатора. Алексей активировал устройство:

– Адмирал Нефедов.

– Сэр, – голос Соколовой звучал напряженно. – У нас ситуация. Разведчик Директората только что вернулся из патруля возле западной аномалии и сообщает о появлении нового гравитационного возмущения за пределами "Эриданской звезды".

Алексей и Ирина обменялись встревоженными взглядами.

– Какого типа возмущение? – резко спросил Алексей.

– По предварительным данным – это начальная стадия формирования новой "мёртвой зоны", сэр. Но её характеристики отличаются от известных нам аномалий. Она… нестабильна и, кажется, не связана с октаэдрической структурой.

– Мы будем на мостике через две минуты, – Алексей выключил коммуникатор и повернулся к Ирине. – Похоже, вселенная решила усложнить нам жизнь.

– Или резонаторы не единственные, кто нашел к нам дорогу, – тихо произнесла Ирина, и Алексей заметил тревогу в её глазах.

Когда они прибыли на мостик, там уже собрался основной командный состав. На главном дисплее была отображена "Эриданская звезда" с её восемью вершинами, а на некотором расстоянии от неё – небольшое пульсирующее пятно новой аномалии.

– Доклад, – потребовал Алексей, занимая своё место.

– Новое гравитационное возмущение обнаружено примерно в двух миллионах километров от западной вершины октаэдра, – доложил офицер сенсорных систем. – Оно появилось около часа назад и с тех пор медленно расширяется. Структура нерегулярная, нестабильная. Спектральный анализ показывает частоты, отличные от тех, что мы наблюдаем в "Эриданской звезде".

– Реакция резонаторов? – спросил Алексей.

– Они стали более активными, – ответил офицер связи. – Интенсивность их сигналов увеличилась на 37%. Лингвистическая группа пытается расшифровать новые сообщения, но они используют более сложные математические конструкции, чем раньше.

– Директорат?

– Их исследовательский крейсер "Ломоносов" движется к новой аномалии, – доложил тактический офицер. – Они запрашивают координацию действий.

Алексей кивнул:

– Открыть канал связи с "Ломоносовым".

На экране появилось лицо капитана корабля Директората – женщины средних лет с острыми чертами лица и внимательным взглядом.

– Капитан Андреева, – приветствовал её Алексей. – Я полагаю, вы тоже заметили нашего нового гостя.

– Да, адмирал, – кивнула Андреева. – И он нас беспокоит. Эта аномалия не соответствует параметрам, которые мы наблюдали ранее. Её сигнатура… агрессивна.

– Агрессивна? – переспросил Алексей. – В каком смысле?

– Она активно поглощает окружающую энергию, – пояснила Андреева. – И расширяется неравномерно, с всплесками ускорения. Наши теоретики считают, что это может быть признаком… направленного формирования.

– Кто-то или что-то создает её намеренно, – понял Алексей.

– Именно. И учитывая реакцию резонаторов, я сомневаюсь, что это их рук дело.

Алексей быстро обдумывал ситуацию. Новая аномалия могла быть простым природным явлением, следствием нестабильности, созданной "Эриданской звездой". Или чем-то гораздо более тревожным.

– Капитан, я предлагаю совместное исследование, – решил он. – "Архимед" и "Ломоносов" подойдут к аномалии с противоположных сторон, сохраняя безопасную дистанцию. Мы проведем синхронное сканирование и обменяемся данными в реальном времени.

– Согласна, – кивнула Андреева. – Я уже отдала приказ о подготовке расширенных сенсорных массивов. Мы будем готовы через двадцать минут.

– Мы тоже, – ответил Алексей. – Держите канал открытым для координации.

Когда связь прервалась, Соколова подошла ближе:

– Вы ей доверяете, сэр?

– В данной ситуации – да, – ответил Алексей. – У нас общий интерес – понять природу новой угрозы. Кроме того, капитан Андреева в первую очередь ученый, а не военный. Её назначение командиром исследовательского крейсера говорит о приоритетах Директората в этой миссии.

Он повернулся к Ирине:

– Доктор Левитская, какие у вас мысли о новой аномалии?

Ирина изучала данные на научной консоли:

– Её структура действительно отличается от компонентов "Эриданской звезды". Там мы видели упорядоченное изменение физических констант, здесь – хаотические флуктуации. Словно… – она запнулась, подбирая аналогию, – словно "Эриданская звезда" – это устойчивая экосистема, а эта новая аномалия – агрессивный вирус, атакующий её.

– Вирус из другой реальности, – тихо произнес Алексей. – Если резонаторы – беженцы от какого-то "Разлома" в их измерении, возможно, то, от чего они бежали, нашло их здесь.

– Адмирал, – прервал его размышления офицер связи. – Срочное сообщение от лингвистической группы! Они частично расшифровали последние сигналы резонаторов. Это предупреждение.

– Предупреждение? О чём?

– Они передают одну повторяющуюся последовательность, которую наш алгоритм интерпретирует как "Охотник" или "Преследователь". И другую, переводимую как "Закрыть" или "Запечатать".

– Они хотят, чтобы мы закрыли новую аномалию, – понял Алексей. – Пока что-то не пришло через неё.

Он повернулся к тактическому офицеру:

– Боевая готовность. Подготовить гравитационные генераторы для возможного противофазного воздействия на новую аномалию. Звено "Хищник" в режим готовности, но пока держать на корабле.

– Есть, сэр!

– Навигатор, курс к новой аномалии. Одна четверть скорости, сохранять дистанцию в полмиллиона километров до получения более полных данных.

– Есть, адмирал.

"Архимед" плавно тронулся с места, его двигатели мягко толкали огромный корпус в направлении таинственной новой аномалии. Параллельным курсом двигался "Ломоносов", его сенсорные массивы уже развернулись, собирая данные.

– Доктор Левитская, – Алексей повернулся к Ирине. – Установите канал связи с резонаторами. Передайте, что мы получили их предупреждение и движемся к новой аномалии с намерением закрыть её.

– Сейчас сделаю, – кивнула Ирина, активируя коммуникационные протоколы.

Через несколько минут она выпрямилась:

– Сообщение отправлено и… мы получили ответ. Они… благодарны? И передают дополнительные данные о характеристиках аномалии.

Над научной консолью появилась голографическая проекция сложных математических формул.

– Это расчеты для противофазного воздействия, – поняла Ирина, быстро анализируя данные. – Они дают нам точные параметры, необходимые для нейтрализации аномалии!

– Передайте их инженерному отделу для немедленной имплементации, – приказал Алексей. – И поделитесь с "Ломоносовым". Если нам придется закрывать эту аномалию, потребуется координированное воздействие обоих кораблей.

– Адмирал, – голос тактического офицера прозвучал напряженно. – Аномалия изменяет поведение. Она… пульсирует более интенсивно. И её размеры увеличились на 28% за последние две минуты.

На главном экране было видно, как темное пятно аномалии расширяется, испуская странные вспышки энергии. Его края стали более определенными, словно формировалась мембрана между двумя реальностями.

– Она стабилизируется, – произнесла Ирина, не отрывая взгляда от данных. – Но не так, как "Эриданская звезда". Это больше похоже на… насильственное вторжение. Что-то формирует проход между измерениями.

– Расчетное время до завершения стабилизации? – резко спросил Алексей.

– При текущей скорости – около тридцати минут, – ответила Ирина. – Но процесс ускоряется. Может быть быстрее.

– Сэр, – снова вмешался офицер связи. – "Ломоносов" сообщает, что их сенсоры фиксируют движение внутри аномалии. Что-то приближается к границе между измерениями.

Алексей принял решение:

– Начать процедуру нейтрализации. Немедленно. Используйте параметры, предоставленные резонаторами. Синхронизируйтесь с "Ломоносовым" для одновременного воздействия.

– Есть, сэр!

Инженеры и научный персонал лихорадочно работали, настраивая гравитационные генераторы "Архимеда" согласно расчетам резонаторов. Корабль приближался к аномалии, сохраняя безопасную дистанцию, но достаточно близкую для эффективного воздействия.

– Генераторы готовы, – доложил главный инженер. – Настройки соответствуют переданным параметрам. Мощность 87% и растет.

– "Ломоносов" сообщает о готовности, – добавил офицер связи. – Они ждут нашего сигнала для синхронного воздействия.

– Адмирал, – голос Ирины звучал встревоженно. – Сенсоры фиксируют значительную активность внутри аномалии. Что-то определенно пытается пройти через неё.

На дисплее было видно, как внутри темного пятна формируются странные узоры – геометрические фигуры, слишком правильные, чтобы быть случайными, и слишком чуждые, чтобы быть понятными.

– Начинайте нейтрализацию, – решительно приказал Алексей. – Полная мощность, непрерывное воздействие до полного закрытия аномалии.

– Есть, сэр! Активация генераторов… сейчас!

"Архимед" слегка вздрогнул, когда его гравитационные генераторы высвободили накопленную энергию, направляя её в форме противофазных волн на аномалию. Одновременно с противоположной стороны "Ломоносов" сделал то же самое, создавая перекрестное поле, сжимающее нестабильный разрыв между измерениями.

На главном экране было видно, как края аномалии начали дрожать под воздействием противофазных полей. Её расширение замедлилось, затем остановилось. Но странные узоры внутри стали двигаться быстрее, словно в панике или ярости.

– Работает! – воскликнула Ирина. – Аномалия начинает сжиматься!

– Структурная целостность корабля 93%, – доложил инженер. – Нагрузка в пределах допустимого.

– Продолжать воздействие, – приказал Алексей, не отрывая глаз от дисплея. – Не снижать мощность, пока аномалия не будет полностью нейтрализована.

Минуты тянулись мучительно медленно. Аномалия сопротивлялась, иногда даже казалось, что она немного расширяется вопреки всем усилиям двух кораблей. Но постепенно, неумолимо, она сжималась, её края становились всё более нечеткими, узоры внутри – менее отчетливыми.

– Размер аномалии уменьшился на 40%, – доложил офицер сенсорных систем. – Стабильность падает. Мы почти…

Внезапно внутри аномалии произошла яркая вспышка энергии, настолько мощная, что датчики на мгновение были ослеплены.

– Что это было? – резко спросил Алексей, когда изображение восстановилось.

– Не уверен, сэр, – ответил офицер, лихорадочно анализируя данные. – Похоже на… направленный энергетический выброс. Как будто что-то внутри аномалии пыталось прорваться через закрывающийся проход.

– Успешно? – напряженно спросил Алексей.

– Сканирование не показывает никаких объектов, вышедших из аномалии, – после паузы ответил офицер. – Но есть… энергетический след, распространяющийся в направлении "Эриданской звезды".

– Какого типа энергия?

– Неизвестного, сэр. Наши приборы не могут классифицировать её. Она движется быстрее света и, кажется, не взаимодействует с обычной материей.

Алексей и Ирина обменялись встревоженными взглядами.

– Информационный пакет? – предположила Ирина. – Что-то вроде… сигнала или сообщения, отправленного от одной аномалии к другой?

– Возможно, – кивнул Алексей. – Продолжайте нейтрализацию. Мы должны закрыть эту дверь, что бы через неё ни пыталось пройти.

– Аномалия сократилась до 20% от изначального размера, – доложил офицер сенсорных систем. – Структурная целостность нестабильна. Она близка к коллапсу.

– Держать позицию, – приказал Алексей. – Продолжать воздействие до полного закрытия.

Еще несколько минут напряженного ожидания – и аномалия наконец сжалась до точки и исчезла в финальной вспышке энергии, быстро рассеявшейся в пространстве.

– Аномалия нейтрализована, – доложил офицер сенсорных систем. – Остаточные гравитационные искажения в пределах нормы.

По мостику прокатился вздох облегчения. Офицеры обменивались улыбками и поздравлениями.

– Отличная работа, – Алексей кивнул всем присутствующим. – Особенно научной группе, которая так быстро адаптировала параметры нейтрализации.

– "Ломоносов" запрашивает связь, – сообщил офицер связи.

На экране снова появилось лицо капитана Андреевой. Она выглядела удовлетворенной, но настороженной:

– Адмирал, поздравляю с успешной операцией. Но я должна сообщить, что наши сенсоры зафиксировали необычный энергетический выброс перед финальным коллапсом аномалии.

– Мы тоже его зафиксировали, – кивнул Алексей. – Какие-то теории?

– Наши физики считают, что это мог быть информационный пакет – квантово-запутанный сигнал, отправленный из одного измерения в другое. Возможно, предупреждение или координаты для будущих… вторжений.

– Вторжений, – эхом отозвался Алексей. – Вы считаете, что мы имеем дело с начальной фазой вторжения из другого измерения?

– Я считаю, что мы должны быть готовы к такой возможности, – твердо ответила Андреева. – Особенно учитывая реакцию резонаторов. Они явно воспринимают эту новую сущность как угрозу.

– Согласен, – кивнул Алексей. – Предлагаю усилить мониторинг всего сектора на предмет появления новых аномалий и увеличить частоту сканирования "Эриданской звезды". Если что-то меняется в поведении резонаторов, мы должны знать об этом немедленно.

– Я отдам соответствующие распоряжения, – согласилась Андреева. – И, адмирал… спасибо за сотрудничество. Несмотря на обстоятельства, это было… освежающе – работать вместе над научной проблемой, а не сражаться друг с другом.

– Взаимно, капитан, – искренне ответил Алексей. – Надеюсь, это не последний такой опыт.

Когда связь прервалась, Соколова подошла к Алексею:

– Сэр, что теперь?

– Теперь, – Алексей повернулся к ней, – мы должны ускорить наши исследования "Эриданской звезды". Если это действительно начало межпространственного конфликта, нам нужно понять, с чем мы имеем дело, и как резонаторы связаны с этим.

Он повернулся к Ирине:

– Доктор Левитская, ваше предложение об отправке зонда в нашу "мёртвую зону" теперь приобретает стратегическую важность. Подготовьте план к этому вечеру. Мы проведем операцию завтра.

– Так быстро? – Ирина выглядела одновременно взволнованной и обеспокоенной.

– У нас нет выбора, – твердо сказал Алексей. – События развиваются слишком быстро. Нам нужна информация, и нужна она сейчас.

Он повернулся к тактическому офицеру:

– Свяжитесь с лейтенантом Корневым. Я хочу, чтобы "Хищники" патрулировали периметр вокруг "Эриданской звезды". Если появится еще одна аномалия, мы должны знать об этом немедленно.

– Есть, сэр.

Алексей снова посмотрел на главный экран, где теперь была только "Эриданская звезда" – прекрасная и пугающая в своей чуждой геометрии.

"Что мы открыли?" – подумал он. "И какую цену придется заплатить за это открытие?"

На следующее утро в лаборатории "Архимеда" царила напряженная активность. Исследовательский зонд – сферическая конструкция размером с человеческую голову, покрытая сложными сенсорами и защищенная специальным полем – готовился к отправке в "мёртвую зону".

Ирина проверяла последние настройки, когда вошел Алексей. Она выглядела уставшей, но полной решимости:

– Доброе утро, адмирал. Мы почти готовы.

– Не спали всю ночь? – спросил Алексей, заметив тени под её глазами.

– Было слишком много работы, – Ирина слабо улыбнулась. – Мы внесли несколько важных модификаций в конструкцию зонда, основываясь на последних сигналах от резонаторов.

Она указала на странные узоры, покрывающие поверхность зонда:

– Эти формы – математические символы, которые резонаторы используют в своей коммуникации. Своего рода… паспорт, идентифицирующий зонд как дружественный объект.

– Они знают о нашем плане? – удивился Алексей.

– Мы отправили им сообщение вчера вечером, и они ответили… удивительно быстро, – кивнула Ирина. – Они не только одобрили идею, но и предоставили рекомендации по модификации зонда для лучшего функционирования в условиях их физики.

Она активировала голографический дисплей, показывая схему внутреннего устройства зонда: