Крылья Валериана

Мы с Валерианом вышли из комнаты и снова очутились в главной пещере. Люди все так же косились на меня, но теперь в их взглядах, помимо страха, читалось любопытство.

«С чего начнем?» – спросила я, чувствуя, как на меня накатывает новая волна усталости.

Валериан остановился у фонтана. Он достал из кармана небольшой, тусклый камень, похожий на обычную речную гальку, и положил его мне на ладонь.

«С этого, – сказал он. – Это обломок разряженного магического кристалла. В нем почти не осталось энергии. Твоя задача – не поглотить ее. Твоя задача – просто почувствовать. Услышать его «тишину». И ничего больше. Не пытайся влиять. Просто слушай».

Я смотрела на камень. Он был холодным и безжизненным. Ничего, абсолютно ничего.

«Я ничего не чувствую».

«Это и есть начало, – сказал Валериан. Его голос был спокоен и лишен привычной насмешки. Впервые он звучал просто как учитель. – Пустота – это тоже эхо. Научись слышать ее первой. И тогда, когда придет время услышать нечто большее… ты не сломаешься».

Я сжала камень в ладони, закрыла глаза и попыталась прислушаться к тишине. К тишине внутри камня. К тишине внутри себя.

И впервые за долгое время в этой тишине не было криков.

Глава 10. Тишина и Шепот

Тишина оказалась самым сложным противником. Я сидела на краю фонтана, сжимая в ладони гладкий, холодный камень, и пыталась не думать. Не думать о сожженных солдатах. Не думать о голодных взглядах, бросаемых на меня в пещере. Не думать о влажном, затхлом воздухе, который казался густым, как бульон.

Но мысли лезли в голову, как назойливые мухи. Вместо тишины камня я слышала собственное сердцебиение. Вместо пустоты чувствовала тяжелую усталость во всех конечностях.

Валериан стоял рядом, прислонившись к каменной колонне, его глаза были закрыты. Он казался совершенно расслабленным, но я знала – он отслеживает каждый мой вздох.

«Не заставляй это случиться, – сказал он, не открывая глаз. – Позволь этому быть. Ты пытаешься схватить воду в кулак. Разожми ладонь».

Я сделала глубокий вдох и выдохнула, пытаясь отпустить напряжение. Представила, что мой разум – это поверхность озера. А камень – просто камень на его дне. Я не пытаюсь его достать. Я просто знаю, что он там.

И тогда я это почувствовала.

Не энергию. Не эхо. А… отсутствие. Тот самый холод, который я ощутила на мече де Клермона, только здесь он был не болезненным, а нейтральным. Полным, завершенным. Камень был пуст. Он отдал все, что мог, и теперь просто был. Мертвый кристалл. Без прошлого, без будущего.

Это ощущение было странно умиротворяющим.

Я открыла глаза. Валериан смотрел на меня, один уголок его губ был чуть приподнят.

«Ну?»

«Он пустой, – сказала я. – Совсем».

«Хорошо. Это первый шаг. Теперь запомни это ощущение. Это твой ноль. Твоя точка отсчета».

Он вытащил из кармана другой камень. Такой же на вид, но от него исходил слабый, едва уловимый вибрирующий гул.

«А теперь этот. Не поглощай. Просто сравни».

Я осторожно взяла второй камень. Кончики пальцев тут же задрожали. От него исходило слабое, но настойчивое жужжание, похожее на комара в ночи. Это было не больно, но… навязчиво.

«Я чувствую… вибрацию. Словно в нем что-то заперто и хочет выйти».

«Энергия низкого уровня. Остаточное свечение. Большинство магов его даже не заметят. Ты – чувствуешь. Теперь вернись к первому камню».

Я снова взяла первый, мертвый камень. Контраст был поразительным. После слабого гудения его тишина казалась глубокой, почти звенящей.

«Я… я понимаю», – прошептала я.

«Понимание – это еще не контроль, – предупредил Валериан. – Но это начало. Теперь твоя задача – научиться по желанию входить в это состояние «нуля». Чтобы в любой момент, невзирая на внешний хаос, ты могла найти внутри себя точку покоя. Без этого любой мощный источник магии сметет твое сознание, как ураган – соломинку».

Внезапно его голова резко повернулась. Взгляд устремился к одному из верхних туннелей, ведущих на поверхность. Все его тело напряглось.

«Что такое?» – спросила я.

Он не ответил, лишь поднял руку, требуя тишины. Его эльфийские уши, чуть заостренные, едва заметно дрогнули. По пещере, словно эхо, прокатилась волна тревоги. Люди замерли, прекратили разговоры. Ролан, чинивший у своей палатки лук, медленно встал, его рука потянулась к топору.

Валериан обернулся ко мне, его лицо было серьезным.

«Урок окончен. Иди в свою комнату. Сейчас».

«Почему? Что происходит?»

«Следопыты, – коротко бросил он. – На поверхности. Не люди. Чужие. И они явно что-то ищут».

Мое сердце упало. Чужие. Охотники Хэсэма. Те самые «более могущественные» силы, о которых говорил Олдрин.

«Они нашли нас? Из-за меня?»

Валериан толкнул меня в сторону туннеля, ведущего к жилым помещениям.

«Неважно, из-за кого. Важно, что они здесь. Иди!»

Я побежала, не оглядываясь, но его последние слова прозвучали мне вслед, леденя душу:

«И не вздумай ничего «слушать». Что бы ты ни услышала, что бы ни почувствовала – заблокируй. Иначе ты станешь для них маяком, который приведет их прямиком к нам».

Глава 11. Чужие тени

Моя «комната» была нишей в скале, отгороженной от общего туннеля тяжелым, потертым занавесом. Я влетела внутрь, прислонилась спиной к холодному камню и попыталась унять дрожь в коленях. Сердце колотилось где-то в горле, громко и беспорядочно.

Заблокируй. Слова Валериана звенели в ушах. Как? Как можно заблокировать то, что является частью тебя? Это все равно что попытаться перестать дышать.

Я зажмурилась, сжала кулаки и попыталась воссоздать то самое ощущение «нуля», которое поймала с мертвым камнем. Представить себя таким же пустым, безжизненным кристаллом. Но вместо тишины меня атаковали собственные страхи, отдаваясь в висках навязчивым, тревожным стуком.

Снаружи доносились приглушенные звуки Лабиринта, готовящегося к обороне. Глухой лязг запираемых механизмов, быстрые, целенаправленные шаги, сдержанные команды. Ни криков, ни паники. Только выверенные, отточенные движения людей, которые знают, что такое настоящая опасность.

И тогда я почувствовала их.

Это не было звуком или образом. Это было давлением. Тонким, едва уловимым изменением в самом воздухе. Словно где-то далеко на поверхности наступила нога гиганта, и вибрация от этого шага докатилась до самых глубин. От этого ощущения заныли зубы, а кожа покрылась мурашками.

Я инстинктивно потянулась к этому чувству, пытаясь понять, распознать его. И тут же отдернулась, вспомнив предупреждение. Маяк. Я сжала голову руками, пытаясь отгородиться, выстроить стену. Но как можно построить стену из ничего? Из пустоты?

Внезапно давление усилилось. Оно стало тяжелым, густым, почти осязаемым. Теперь в нем можно было различить оттенки. Холодная, безжалостная целеустремленность. Острое, хищное любопытство. И что-то еще… древнее. Очень древнее и бесстрастное, как сам камень.

Они искали. Не глазами, не ушами. Они прощупывали реальность, как пальцами, искали трещины, аномалии. Искали меня.

В ушах зазвенело. Сначала тихо, потом все громче. Это был не звук, а ощущение – высокочастотная вибрация, которая исходила не снаружи, а изнутри меня. Мой дар, моя проклятая чувствительность, реагировала на их поиск. Я была струной, которую задели, и она не могла не звучать.

«Нет… – прошептала я, прижимая ладони к ушам. – Отстаньте».

Но это не помогало. Звон нарастал, превращаясь в оглушительный вой в самой моей голове. Перед глазами поплыли черные пятна. Я почувствовала тошноту. Они были близко. Слишком близко. Они почти нашли частоту моего существования.

Паника, холодная и слепая, сжала мне горло. Я не могла дышать. Стены ниши начали сдвигаться. Еще немного, и этот внутренний гул разорвет меня изнутри, или же я сама, не в силах его сдержать, выплесну его наружу и укажу им путь прямиком в сердце Лабиринта.

Точка покоя. Ноль.

Слова Валериана прозвучали в моем сознании, как удар колокола. Сквозь нарастающий хаос я изо всех сил ухватилась за них. Мертвый камень. Его полная, завершенная тишина.

Я перестала бороться. Перестала пытаться заблокировать. Вместо этого я представила, что я – этот камень. Не просто пустой, а исчерпавший себя. Во мне нет ничего, что можно было бы найти. Ни энергии, ни эха, ни страха. Я – холодный кусок породы, лежащий на дне темной пещеры. Я ничего не чувствую. Я ничего не слышу.

Я стала нулем.

Давление снаружи не исчезло, но оно перестало меня касаться. Оно скользило по мне, как вода по стеклу, не находя за что зацепиться. Пронзительный звон в ушах стих, сменившись оглушительной, благословенной тишиной. Я дышала. Медленно. Глубоко.

Я не знаю, сколько прошло времени. Минута? Час?

Шторм ощущений постепенно отступил. Давление ослабло, затем исчезло совсем. Воздух снова стал просто воздухом.

Занавес у входа отодвинулся. В проеме стоял Валериан. Он был бледнее обычного, на его лбу блестела капля пота. Он внимательно посмотрел на меня.

«Они ушли, – сказал он. Его голос был хриплым. – Ты… цела?»

Я смогла лишь кивнуть, не в силах вымолвить ни слова. Дрожь все еще блуждала по телу, но внутри царил хрупкий, выстраданный покой.

«Что это было?» – наконец прошептала я.

Валериан вошел внутрь, его взгляд скользнул по стенам, будто проверяя, не оставили ли незваные гости следов.

«Охотники за головами из клана Аш-Карион, – ответил он. – Лучшие следопыты Хэсэма. Они не ищут тебя лично. Они ищут «всплеск». Энергетическую аномалию от Разлома. И они ее нашли. Просто не смогли точно локализовать».

Он посмотрел на меня с новым, незнакомым выражением – с долей уважения.

«Но они должны были почувствовать тебя. Любой другой на твоем месте кричал бы от ужаса на всех энергетических частотах. А ты… ты просто исчезла. Как тебе это удалось?»

Я посмотрела на свои все еще дрожащие руки.

«Я стала ничем, – просто сказала я. – Как тот камень».

Валериан медленно кивнул.

«Олдрин будет доволен. Твой первый настоящий урок усвоен». Он повернулся, чтобы уйти, но на пороге остановился. «Но это только начало, Марта. Они отступили, но не сдались. Теперь они знают, что аномалия где-то здесь. И они вернутся. С более изощренными методами».

Глава 12. Эхо решения

Когда я вышла из своей ниши, Лабиринт был другим. Воздух, еще недавно наполненный скрытым страхом, теперь гудел от сдержанной ярости. Люди не смотрели на меня с прежним опасением – теперь в их взглядах читалось нечто иное: оценка. Я была не просто угрозой, я была фактором, который привлек внимание настоящих хищников.

Ролан махал мне у входа в столовую – большую пещеру с длинными грубыми столами.«Живая, – хрипло констатировал он, пододвигая мне миску с густой похлебкой. – И, говорят, тихая. Молодец. Многие ломаются, впервые почувствовав Аш-Карион на своем хвосте».

Я взяла миску. Руки все еще дрожали.«Что это были за существа? Я… не видел их, но чувствовал. Они были… холодными».

«Они не существа. Они – инструменты, – вмешался Валериан, садясь напротив. – Клан Аш-Карион – это не раса. Это культ. Они поклоняются самой Пустоте, что лежит между мирами. Они не испытывают эмоций. Только голод. Голод по энергии, по аномалиям, по всему, что нарушает хрупкий баланс их безумия. Твой выброс у Разлома был для них как удар колокола».

Я сглотнула комок в горле. Моя невольная атака на солдат де Клермона обретала новые, пугающие масштабы.«И они теперь будут охотиться на меня?»

«Нас, – поправил Ролан, зачерпывая похлебку хлебом. – Ты теперь часть стаи, щенок. Твои проблемы – наши проблемы. Хотя, – он хмыкнул, – надо признать, ты создаешь их с размахом».

Пока я пыталась заставить себя есть, по пещере прошел Олдрин. Его появление мгновенно приглушило все разговоры. Он подошел к нашему столу.«Валериан. Ролан. На совещание. Марта, ты тоже».

Он не ждал ответа, развернулся и пошел прочь. Мы обменялись взглядами и последовали за ним.

Собрание проходило в той же комнате Олрина, но теперь там были и другие. Несколько темных эльфов в боевых шрамах, пара коренастых гномов с серьезными лицами, и еще несколько людей, чья внешность кричала «ветеран». Все они смотрели на меня, когда я вошла.

Олдрин встал во главе стола.«Угроза миновала, но не исчезла. Аш-Карион провели точечное зондирование. Они знают, что источник аномалии где-то в этом районе. Они вернутся с более мощными инструментами. Наше укрытие скомпрометировано».

В воздухе повисло тяжелое молчание. Один из эльфов, с шрамом через губу, мрачно произнес:«Значит, готовимся к осаде. Или эвакуируемся».

«Эвакуация всего Лабиринта – это месяцы подготовки, – парировал один из гномов. – И куда? Другое такое же место не найти».

«Тогда сражаемся, – сказал Ролан. – Что еще остается?»

Все взгляды медленно перешли на Олдрина. Старый лидер сложил руки перед собой.«Есть третий вариант. Мы можем… предложить им сделку».

В комнате повисло гробовое молчание. Даже Валериан, обычно невозмутимый, выглядел ошеломленным.

«Сделку? С Аш-Карион?» – прошипел эльф со шрамом. «Олдрин, они не ведут переговоров. Они потребляют».

«Они – коллекционеры, – спокойно ответил Олдрин. – Их интересуют уникальные артефакты и… уникальные способности. Мы можем предложить им нечто, что отвлечет их внимание от Лабиринта».

Я поняла. Ледяная пустота разлилась у меня внутри. Все снова смотрели на меня.

«Нет, – резко сказал Валериан, делая шаг вперед. – Это не вариант».

«Это самый рациональный вариант, – возразил Олдрин. Его взгляд был холоден. – Благополучие многих против свободы одного. Математика проста».

«Она не вещь, чтобы ее обменивать!» – голос Ролана прозвучал как удар грома.

Я стояла, не в силах пошевелиться, пока они спорили обо мне, как о неодушевленном предмете. Страх сменился чем-то другим. Чистой, холодной яростью. Яркой и осознанной.

Я не произнесла ни слова. Я просто отпустила ту самую стену, которую с таким трудом выстроила. Я перестала быть «нулем». Я позволила всему, что было во мне – страху, гневу, боли, мощи Разлома, что все еще тлела где-то в глубине, – просто быть. Я не направляла это. Я просто… перестала скрывать.

Эффект был мгновенным.

Факелы на стенах померкли, их пламя прижалось к углям. Воздух сгустился, стал тяжелым, как свинец. Голоса спорщиков оборвались на полуслове. Несколько человек инстинктивно отшатнулись, хватаясь за оружие. Даже Олдрин широко раскрыл глаза.

Я все так же молчала, глядя на них. Я была больше не напуганной девушкой. Я была тем, что они так боялись – живой, дышащей аномалией.

«Я не артефакт, – сказала я. Мой голос прозвучал тихо, но он резал тишину, как стекло. – И я не предложение в сделке. Вы говорите о математике? Вот вам математика. Выдадите меня – и Аш-Карион получат в свои руки оружие, способное усмирять Разломы. Как вы думаете, что они сделают с такой силой? Станут ли они после этого менее заинтересованы в Лабиринте? Или, получив меня, они решат, что могут позволить себе стереть с лица земли это гнездо «недостойных»?»

Я обвела взглядом комнату, встречаясь с каждым.

«Я – не ваша проблема. Я – ваш единственный щит. Аш-Карион почувствовали меня, но они не знают, что я такое. Они придут с осторожностью. А если вы попытаетесь меня продать… – я позволила энергии внутри меня пульсировать, и стеклянная карта на столе Олдрина тонко зазвенела. – Тогда я стану вашей проблемой. По-настоящему».

Я замолчала. Давление спало. Факелы снова занялись ровным пламенем.

В комнате царила абсолютная тишина. Олдрин смотрел на меня долгим, невыразительным взглядом. Потом он медленно кивнул.

«Хорошо, – сказал он. – Твой пункт принят. Совещание окончено. Валериан, Ролан – останьтесь. Остальные – свободны».

Люди молча, бросая на меня сложные взгляды, стали расходиться. Когда дверь закрылась за последним из них, Олдрин повернулся ко мне.

«Импровизированная демонстрация была рискованной, – заметил он. – Но эффективной. Ты учишься быстрее, чем я ожидал. Не только контролю, но и политике».

«Вы заставили меня, – ответила я, все еще дрожа от выброса адреналина. – Вы показали мне цену, которую могу заплатить за бездействие».

Олдрин улыбнулся. На этот раз в его улыбке было что-то почти человеческое.

«Урок номер два, дитя: в мире изгоев доверие – это роскошь. А верность покупается и продается. Запомни это. И запомни тех, кто сегодня встал на твою сторону без колебаний».

Он кивнул в сторону Валериана и Ролана. Они оба смотрели на меня. И в их глазах я не увидела ни страха, ни расчета. Я увидела нечто, что заставило сжатое сердце наконец биться ровнее.

Я увидела уважение.

Глава 13. Первая искра

На следующее утро меня разбудил не свет – его в нише не было, – а настойчивый стук по каменному косяку. За занавесом стоял Валериан. В руках он держал не магический кристалл, а два простых деревянных кинжала.

«Уроки теории окончены, – объявил он, бросая один из кинжалов мне в руки. – Сегодня начинается практика. Одевайся».

Я с трудом соображала, мозг еще был затуманен тяжелым, безсоновечным сном. Деревянная рукоять была шершавой и непривычно легкой.

«Практика чего?» – пробормотала я, натягивая сапоги.

«Того, без чего все твои способности бессмысленны, – он уже шел по туннелю, и мне пришлось бежать за ним. – Выживания в ближнем бою, когда магия иссякла или ее нельзя использовать. Ты – проводник, а не артиллерийская установка. Любой, кто дойдет до тебя вплотную, убьет тебя, пока ты пытаешься «услышать тишину».

Мы вышли на небольшую, отгороженную площадку, где обычно тренировались бойцы. Песчаный пол был утоптан, по краям стояли чучела и мишени. Ролан уже был там, с мрачным видом точа настоящий боевой топор.

«Не бойся, дитя, – он осклабился, увидев мое бледное лицо. – Дерево не порежет. Но синяков не избежать. Таков путь».