Полная версия
Королевская битва. Книга 1. Пробуждение
Так начались его самые изнурительные тренировки. Профессор Волков, доктор Петрова и остальные наблюдали сверху, с края тоннеля. День за днем Максим бился над этой задачей.
Он пытался концентрироваться, как его учили – чувствовать потоки, а не заставлять ноги. Но получалось обратное. Он либо бежал как обычный человек, либо, сжав зубы от напряжения, пытался «воткнуть» ману в свои мышцы, что заканчивалось резкой головной болью и ничтожным приростом скорости. Вторая сфера оставалась недосягаемой. Третья – невидимой.
Вечером первого дня, разбитый и подавленный, он устроился в углу зала с ноутбуком и пачкой проводов. Пока Иван Краснов возился с генератором, а Мария Петрова составляла каталог символов, Максим погрузился в знакомый мир кода. Это было его убежище.
«Что опять затеял?» – спросил профессор, поднося две кружки с дымящимся чаем.
«Дедал слишком привязан к ноуту, – не отрываясь от экрана, ответил Максим. – Нужна мобильность. Переношу ядро и основные функции на смартфон. Интегрирую с ГЛОНАСС, акселерометром, гироскопом… Если я не могу почувствовать скорость, может, смогу ее измерить и проанализировать.»
Александр Волков одобрительно хмыкнул: «Всегда ищешь системный подход. Дай знать, если нужна помощь с шифрованием потоковых данных.»
К концу третьего дня уныние достигло пика. Максим сидел, обхватив голову руками, и смотрел на безумный танец сфер. Именно тогда к нему подошел Иван Краснов.
«Ну что, маг семидесятого уровня, – техник с нескрываемым раздражением ткнул пальцем в сторону круга. – Когда уже научишься летать? Пока ты тут с шариками играешь, по миру уже вовсю черт знает что творится. Люди пугаются, техника сходит с ума. Нам бы твои навыки да погромче заявить, чтобы народ хотя бы понял, что к чему. А ты квантуешь тут.»
Максим ничего не ответил, лишь сжал кулаки. Давление нарастало.
Вечером того же дня, когда команда собралась у импровизированного стола с ужином, Максим подключил свой смартфон к портативному проектору.
«Я кое-что записал сегодня, – сказал он тихо. – Дедал, воспроизведи последнюю сессию, замедли в четыре раза.»
На стене появилось записанное видео. Максим в круге, и вторая сфера. В нормальном времени это выглядело как бесплодная беготня. Но в замедлении картина менялась. Было видно, как частицы маны вокруг ног Максима хаотично вспыхивают и гаснут, как он пытается их сгруппировать, но они расползаются, не выдерживая формы. А сфера, напротив, была окружена ровным, плотным коконом из энергии, который и придавал ей невероятное ускорение.
«Смотри, – поставил Максим на паузу. – Я пытаюсь толкать себя сам. А нужно… разрешить потоку нести меня. Как паруснику. Но я не чувствую этот поток.»
«Данные интересные, – сухо прокомментировала Мария Петрова, прищурившись. – Но чисто эмпирически, твоя техника выглядит как попытка разогнать машину, вдавливая педаль газа в пол и одновременно дергая ручной тормоз.»
Анна Соколова, до этого молча перебирая отснятые фотографии, вдруг вздохнула.
«Завидую, – все обернулись на нее. – Я бы все отдала, чтобы иметь такую реакцию. Чтобы успевать ловить тот самый миг, идеальный кадр, который длится долю секунды. У меня вот глаз есть, а руки не поспевают. А ты… ты можешь научить свои ноги поспевать. Жаль, нельзя мозги перепрошить, как твоего Дедала.»
Она сказала это без укора, с легкой грустной улыбкой. Но ее слова повисли в воздухе, зацепившись за что-то в сознании Максима. *Мозги. Реакция. Успевать не только бежать, но и видеть.*
Он не нашел ответа в тот вечер. Но семя было посажено. Он снова уставился на экран смартфона, где мигал значок обновленного Дедала, теперь всегда с ним. Оставался один путь – продолжать пытаться.
Глава 10. Ритм вселенной
Наступило утро четвертого дня тренировок. Максим стоял на краю светящегося круга, наблюдая за безумной пляской сфер. Он сделал глубокий вдох, вспоминая принцип: не сила, а намерение. Он сконцентрировался на потоке маны, и направил его не в ноги, в мышцы, в легкие. Он представил, как энергия пронизывает каждое волокно, заставляя его сокращаться быстрее, сильнее, эффективнее.
Он рванул с места. Его тело отозвалось мгновенно. Он уже не бежал – он летел, едва касаясь пола, и мир вокруг превратился в смазанный поток света и цвета. Вихрь в ушах, давление в груди – но вторая сфера была уже не призраком. Он видел ее, догонял, сокращая дистанцию с каждым мгновением. Его пальцы сомкнулись вокруг нее, и она погасла с тихим щелчком, послав импульс прохлады по руке.
Да! Он сделал это! Пусть и ценой адской нагрузки на тело – он догнал.
Но ликование было недолгим. Третья сфера, как и прежде, оставалась неуловимой. Она не ускорялась – она исчезала и появлялась в случайных точках круга, будто насмехаясь над его физической скоростью.
Вечером того же дня атмосфера в лагере была накалена. Профессор Волков собрал всех у спутникового терминала.
«Данные продолжают поступать, и они становятся все тревожнее, – его лицо было серьезным. – Не просто единичные феномены. В «Дымящихся Долинах» Новарии произошел масштабный сбой на электростанции. Очевидцы говорят о «вспышке зеленого света» и «вздыбившемся металле». Десятки пострадавших. Это уже не случайность, это катастрофа.»
Иван Краснов мрачно уперся руками в стол. «Пока ты тут с шариками играешь, мир летит в тартарары. Нам нужны твои навыки там, на передовой. Чтобы объяснять, помогать, защищать. Пора закругляться с этими тренировками.»
Мария Петрова поддержала его, но с другой позиции: «Мы сидим на уникальных данных, но они бесполезны, пока лежат здесь. Нам нужны ресурсы Университета. Библиотеки. Коллективный разум. Мы должны понять не только как, но и почему всё происходит.»
Давление нарастало со всех сторон. Максим молча слушал, чувствуя, как тяжесть ответственности сжимает его плечи. Его личное обучение внезапно стало малой частью огромной мозаики.
После совещания он вернулся в зал один. Слова команды звенели в ушах. Торопись. Миру нужно то, что ты можешь дать.
Он снова шагнул на круг. Третья сфера тут же отреагировала, исчезнув и появившись у него за спиной. Физическое ускорение было бесполезно. Он мог быть быстрым, но не всевидящим.
И тогда его осенило. Слова Анны, сказанные накануне: «Жаль, нельзя мозги перепрошить… Успевать не только бежать, но и видеть».
Что если ускорить не тело, а сознание? Чтобы та доля секунды, за которую сфера перемещается, растянулась для него?
Он закрыл глаза. На этот раз он не направлял ману в ноги. Он сконцентрировался на том, чтобы направить ее в голову. Он не заставлял – он пригласил энергию окутать его мозг, ускорить каждый нейрон, каждую синаптическую связь.
Сначала – лишь приступ тошноты и резкая боль позади глаз. Но он не сдавался, вспоминая принцип древнего мага: «Впусти внешнее внутрь».
И вдруг… мир зазвенел.
Звук генератора Ивана растянулся в низкий, завывающий гул. Капля воды, падающая с потолка, замерла в воздухе. Его собственное сердцебиение стало глухим, редким стуком.
Он открыл глаза.
Третья сфера больше не прыгала. Она перетекала из одной точки в другую по сложной, но теперь ясной и медленной траектории. Он видел не просто точку появления – он видел весь ее путь, всю дугу перемещения.
Его мысль была мгновенной: Вот она.
Его тело, все еще усиленное маной, откликнулось на команду ускоренного сознания с идеальной синхронностью. Он не побежал – он сделал один точный шаг и протянул руку. Пальцы сомкнулись вокруг сферы в момент ее появления. Тихий щелчок. Импульс энергии, на сей раз более сильный, ясный.
Тишину нарушил знакомый голос. Древний маг парил в центре зала.
«Ты научился не просто бежать. Ты научился воспринимать мир иначе. Ты соединил скорость тела с быстротой мысли. Теперь дороги для тебя укоротились, а враги замедлились. Используй этот дар с умом. Помни: тот, кто видит быстрее всех, всегда на шаг впереди.»
Голограмма сменилась, показав им знакомые очертания – величественный храм в горах.
«Там, в глубинах, вы найдете следующее испытание – искусство усиления оружия. Острие клинка ждет своей силы.»
Изображение исчезло. Максим стоял в центре круга, тяжело дыша. Мир вернулся к своему нормальному ритму, но он сам уже никогда не будет прежним.
Он вышел из тоннеля в главный зал. Команда, занятая упаковкой оборудования, обернулась на его шаги. Ни слова не было сказано. Но что-то в его осанке, в блеске его глаз, в новой, спокойной уверенности заставило их замереть.
Профессор Волков смотрел на сына, и в его взгляде читалась смесь гордости и трепета.
«Получилось?» – тихо спросил он.
Максим лишь кивнул, его взгляд был устремлен вперед, за стены пещеры, в мир, который ждал его умений.
«Получилось. Теперь мы действительно можем ехать.»
Глава 11. Истина, которую нельзя скрыть
Зал Университета Древних Цивилизаций, обычно погруженный в академизм и тишину библиотек, сегодня гудел, как растревоженный улей. Сотни журналистов, ученых, официальных лиц теснились между рядов, настраивая камеры и обмениваясь взволнованными предположениями. Слухи о том, что экспедиция Волкова вернулась не с артефактами, а с неким откровением, будоражили умы.
На подиуме установили лишь один микрофон. Когда на сцену вышла вся команда – профессор Волков, Максим, доктор Петрова, капитан Орлов, Анна Соколова и Иван Краснов, – гул стих, сменившись напряженным ожиданием. Александр Волков подошел к микрофону. Его лицо, освещенное вспышками фотокамер, выглядело усталым, но непоколебимо решительным.
«Уважаемые коллеги, представители прессы, – его голос, обычно громкий и уверенный, сейчас звучал подчеркнуто сдержанно. – То, что мы расскажем и покажем сегодня, противоречит всему, что мы знали о законах нашего мира. Это может показаться вам невероятным. Безумным. Мы и сами потратили недели, чтобы поверить в это. Но отрицать доказательства – значит предавать саму суть науки».
Он сделал паузу, давая словам проникнуть в сознание аудитории.
«Наши исследования привели нас к открытию, которое переворачивает все с ног на голову. Мы обнаружили не просто новую культуру или технологию. Мы обнаружили… фундаментальную силу, которая всегда была частью нашей вселенной, но спала глубоким сном. Силу, которую древние называли маной. И сейчас… она возвращается. Пробуждается в нашем мире. И это пробуждение – не метафора. Это физический, наблюдаемый и чрезвычайно мощный процесс».
В зале прокатился шепот. Кто-то скептически хмыкнул. Профессор продолжил:
«Это не магия трюков и иллюзий. Это энергия, которую можно изучать, измерять и, при должном обучении, контролировать. Она уже проявляется по всему миру спонтанно и зачастую опасным образом. И чтобы вы не подумали, что мы все сошли с ума от горной болезни… Мой сын, Максим Волков, продемонстрирует вам то, что мы уже научились понимать».
Максим вышел вперед. Он чувствовал, как на него устремлены сотни взглядов, полных недоверия и любопытства. Он сделал глубокий вдох и поднял руку. Сначала ничего не происходило. Потом воздух вокруг его ладони начал мерцать, и несколько голубоватых частиц маны, словно послушные светлячки, собрались в небольшой, вращающийся сгусток энергии. Он парил над его рукой, пульсируя тихим светом. В зале ахнули.
Затем Максим сосредоточился сильнее. Он мысленно «вдохнул» энергию, и знакомое голубое сияние, видимое невооруженным глазом, окутало его с головы до ног, делая его фигуру слегка размытой, как бы колеблющейся в жарком воздухе.
«Это базовая техника защиты, – пояснил профессор. – Укрепление плоти. Без нее… любое дальнейшее взаимодействие с маной может быть смертельно опасно для неподготовленного организма».
Для финального доказательства Максим кивнул капитану Орлову. Тот, не колеблясь, резким, отработанным движением бросил в него тяжелый металлический муляж древнего артефакта со всей силы. Люди в первых рядах вскрикнули. Предмет с громким, оглушительным гунгом отскочил от невидимой защиты Максима и упал на пол сцены, так и не коснувшись его.
В зале воцарилась мертвая тишина, а затем его взорвали вспышки камер и оглушительный гомон голосов.
Профессор Волков снова взял слово, объявляя о беспрецедентных мерах, которые Университет принимает немедленно:
●
Создание Кризисного центра по изучению и контролю маны – для всех, кто столкнулся с необъяснимыми явлениями или обнаружил у себя необычные способности.
●
Разработка и внедрение Базовой программы безопасности – открытых курсов, которые научат людей распознавать проявления маны и избегать опасностей.
●
Запуск Глобальной сети мониторинга – для отслеживания аномалий и предупреждения населения об опасностях.
Доктор Петрова, подойдя к микрофону, добавила с присущей ей суровой прямотой:
«Это не игрушки. Это – физика. Очень опасная физика. Наше исследование показывает, что способности развиваются последовательно. Попытка развить скорость или телекинез до овладения укреплением – верный путь к разрыву мышц, стрессовым переломам или катастрофическому истощению нервной системы. Научиться ходить, прежде чем бежать – это не метафора, а правило выживания».
Пресс-конференция подходила к концу, когда к группе профессора Волкова, уже сходившей со сцены, пробились двое мужчин в строгих костюмах. Одним из них был капитан Орлов, на лице которого читалась непривычная напряженность. Второй, немолодой мужчина с пронзительным взглядом и безупречной выправкой, выступил вперед.
«Профессор Волков. Максим, – Орлов кивнул им, его голос был тише и формальнее обычного. – Разрешите представить: генерал-лейтенант Игорь Семенович Ковалев, начальник управления стратегических анализов и безопасности.»
Генерал оценивающе окинул взглядом ученых, его внимание задержалось на Максиме чуть дольше.
«Ваше выступление было… впечатляющим, – произнес он, его голос был низким и властным, не терпящим возражений. – Капитан Орлов предоставил исчерпывающие отчеты. Правительство берет под контроль исследование маны и храмов. Напряженность между Новарией, Люменаром и Вердангией растет на фоне этих… аномалий. Нам нельзя упустить инициативу.»
Он сделал паузу, давая словам усвоиться.
«Мы предлагаем вам полное сотрудничество: финансирование, доступ к любым ресурсам, дипломатическое прикрытие для пересечения границ и работы на территориях других держав. Взамен вы отчитываетесь о прогрессе, следуете указаниям голограмм и изучаете храмы, чтобы дать нам понимание причин и масштабов угрозы. Капитан Орлов утвержден вашим официальным куратором и связным.»
Профессор Волков обменялся с сыном быстрым взглядом. Предложение было более чем щедрым, но пахло тотальным контролем.
Максим выступил вперед, опередив отца. Его голос прозвучал твердо, без тени юношеской неуверенности.
«Я согласен сотрудничать и делиться знаниями. Но путешествовать я буду самостоятельно. Древний маг говорил, что путь – часть тренировки. Я могу покрыть расстояние между храмами за часы, в то время как обычная экспедиция будет добираться неделями. Я буду двигаться быстрее любого официального мандата.»
Генерал Ковалев изучающе посмотрел на него, затем на Орлова. Капитан почти незаметно кивнул, подтверждая слова Максима.
«Скорость как ресурс… Разумно, – наконец произнес генерал. – Ваше предложение принимается. Орлов будет вашим связью с нами. Он обеспечит вас всем необходимым и будет координировать ваши перемещения с нашими… дипломатическими усилиями. Но отчитываться вы будете регулярно. Мы должны быть в курсе каждого вашего шага.»
На том и договорились. Генерал удалился так же стремительно, как и появился.
Максим посмотрел на отца. В его глазах читалась бесконечная гордость и тревога.
«Я не могу отпустить тебя одного…, – начал отец».
«Я все обдумал отец. Это единственный путь. Тем более со мной Дедал и мы будем на связи в любое время. Я должен идти, – тихо сказал Максим. – Пойду собираться в дорогу! – и вместе с капитаном Орловым Максим ушел».
«Мы сделали первый шаг, – тихо сказал Волков-старший, больше самому себе. – Теперь твоя очередь».
В Университете началась новая эра. Эра подготовки. А где-то далеко, набирая скорость, к следующему храму уже мчался его одинокий авангард, за которым теперь пристально следили не только друзья, но и самые могущественные люди страны.
Глава 12. Тень на горизонте
Экран большого телевизора с разрешением 8К в затемненном кабинете погас, окончив трансляцию пресс-конференции из Университета Древних Цивилизаций. В тишине комнаты, нарушаемой лишь тихим гудением климатической системы, повисло напряженное молчание.
Мягкое кресло повернулось. В нем сидела молодая женщина. Ариана Белоусова. Безупречный деловой костюм, идеально уложенные волосы, холодные, пронзительные глаза, в которых отражался теперь погасший экран. В ее руке медленно вращался кристаллик льда из бокала с виски, который она так и не поднесла к губам.
Напротив нее, в кресле из темной кожи, сидел мужчина лет пятидесяти с жестким, испещренным морщинами лицом бывшего военного или спортсмена. Он внимательно наблюдал за ней, не произноси ни слова.
«Ну вот, отец, – голос Арианы был низким, ровным и обманчиво спокойным, словно она комментировала погоду. – Этот день настал. Как ты и предсказывал».
Мужчина, известный в определенных кругах как Геннадий Белоусов, тяжело вздохнул. «Предсказывал – не то слово. Я инвестировал миллиарды в спутниковый мониторинг, в археологические «раскопки» под прикрытием, в частные лаборатории, изучающие аномалии. Мы были так близки к тому, чтобы контролировать нарратив. Чтобы стать первыми».
«А стали вторыми, – Ариана отставила бокал с ледяным стуком. Ее пальцы с идеальным маникюром сжали подлокотники кресла. – Нас опередил какой-то… мальчишка. Сын университетского профессора, который играется с голограммами и демонстрирует фокусы на потеху толпе».
Она резко встала и подошла к панорамному окну, за которым простирался ночной мегаполис, море огней, символизирующее мир, который она привыкла считать своим игровым полем.
«Они выложили все карты на стол. Вежливо попросили людей «обращаться за помощью». Объявили о создании «центров мониторинга». – Она фыркнула, и в этом звуке сквозила ледяная презрение. – Они строят общественную библиотеку в то время, когда мы могли бы возвести неприступную крепость знаний».
Она обернулась к отцу. Ее глаза теперь горели холодным огнем.
«Игра изменилась, отец. Вежливость и академические дискуссии закончились. Этот Волков… он показал миру кролика, но даже не подозревает, что выпустил из шляпы льва. Теперь каждый будет искать свою долю. Хаос неизбежен. А в хаосе…»
Она сделала паузу, и в воздухе повисла не озвученная угроза.
«…процветают те, кто готов действовать быстро и без сантиментов. Нам нужно перейти от наблюдения к действию. Немедленно. Бросить все ресурсы. Все. Я имею в виду каждую копейку, каждый контракт, каждого лояльного человека. Найти следующие точки входа. Не ждать, пока этот вундеркинд получит очередную голограмму-инструкцию. Опережать его».
Геннадий Белоусов медленно кивнул, в его глазах читалось не беспокойство, а мрачное удовлетворение. Он воспитал не наследницу, хищницу.
«У них есть мальчик и университет. У нас есть частная армия, десять кораблей в международных водах и половина сената в долгу перед нами. И у тебя есть… кое-что еще, да, Ариана?» – он посмотрел на дочь с странной смесью отцовской гордости и научного любопытства.
Ариана не ответила. Лишь тонкая, почти невидимая улыбка тронула уголки ее губ. Она повернулась к окну, к своему городу, к своему будущему миру.
«Пусть они учат толпу базовой безопасности. Мы найдем источник. Мы возьмем его под контроль. И тогда, – ее отражение в стекле смотрело на нее же самое бездонными, холодными глазами, – мы будем диктовать условия не из университетской аудитории. Мы будем писать новые правила. С нуля».
Она не произнесла это как угрозу. Она констатировала факт. Как смену времени суток. И в этой спокойной уверенности было куда больше опасности, чем в любой истерике.
Глава 13. Первый шаг в одиночку
Перед выходом капитан Орлов отвел Максима в сторону. Его лицо, обычно непроницаемое, выражало серьезную озабоченность.
«Максим, слушай внимательно. Горы Торн – не прогулочный маршрут. Это граница, и за ней начинается Вердангия. Там нет нашего закона. Там есть закон кланов, закон силы и закон выживания.» Орлов сурово посмотрел на него. «Двигайся быстро, но не по главным тропам. Ночуй только в скрытых, защищенных местах – пещеры, густые заросли, каменные осыпи. Никаких костров на открытой местности. Ты – чужак, и твое появление ни у кого не вызовет радости. Помни об этом.»
Максим кивнул, стараясь запомнить каждое слово. Его прежний опыт многодневных туристических походов казался теперь детской игрой.
Путь в семьсот километров, который вертолет преодолел бы за несколько часов, растянулся для Максима на два полных дня. Его новая скорость была впечатляющей на коротких дистанциях, но на длинных перегонах она больше напоминала спринтерский забег с марафонской дистанцией.
Он мчался по безлюдным проселкам, избегая крупных трасс, чувствуя, как мана бурлит в мышцах. Но каждые пятьдесят-шестьдесят километров его силы иссякали. Эйфория скорости сменялась изнуряющей дрожью в ногах и туманом в голове. Ему приходилось останавливаться, чтобы отдышаться, попить воды и съесть энергетический батончик.
В небольшом придорожном кафе у подножия хребта он привлек странные взгляды, сгорбившись над тарелкой горячего супа. Это был последний островок знакомой цивилизации. За его окнами уже высились мрачные, покрытые лесом склоны Пиков Раздора.
«Дедал, анализ расхода энергии и расчет времени», – отдал он команду.
На экране смартфона появились данные: *«Средняя скорость перемещения: 68 км/ч. Время активного перемещения: 10.1 часов. Общее время в пути: 48 часов. На вертолете аналогичное расстояние было бы преодолено за примерно 3.8 часа. Эффективность: 7.9%. Отклонение от заявленного срока: +44.2 часа.»*
Максим огорченно вздохнул, откинувшись на спинку стула. «Объяснение генералу Ковалеву будет интересным», – пробормотал он себе под нос. Он представлял себя молнией, несущейся к цели, а на деле оказался всего лишь очень быстрым, но крайне неэффективным курьером. Но затем он вспомнил слова древнего мага. Это была тренировка. Каждый километр оттачивал его контроль.
Преодоление горного хребта заняло остаток дня и всю следующую ночь. Он шел и бежал, руководствуясь картами «Дедала» и советами Орлова, ночуя в небольшой расщелине, кутаясь в термопокрывало и не разводя огня. Воздух стал другим – более острым, диким. Пахло хвоей, влажным камнем и свободой.
Утро второго дня пути он встретил уже на другой стороне. Арктик-Бей с его океанским простором осталась далеко позади. Равнины Новарии сменились бескрайними, бесхребетными лесами и суровыми долинами Вердангии. Здесь не было городов. Изредка попадались следы временных стоянок – кострища, зарубки на деревьях. Это была земля кочевников, вольных кланов, не признающих границ.
К полудню силы снова начали покидать его. Свернув с едва заметной тропы, Максим нашел скрытое от посторонних глаз место у небольшого ручья, окруженное валунами и густым папоротником. Он рухнул на мягкий мох, доставая флягу с водой и очередной батончик. Тишина леса была оглушительной.
И вот, когда он уже почти расслабился, прислушиваясь к журчанию воды, до него донеслось что-то еще.
Пение.
Чистый, высокий женский голос, доносящийся откуда-то не так далеко. Мелодия была странной, незнакомой, полной тоски и чего-то древнего. Она была похожа на шелест листьев и звон ручья.
Максим замер, вслушиваясь. Голос был одиноким в этом бескрайнем лесу. Он принадлежал тому, кто, как и он, знал дорогу в эти дикие места.
Глава 14. Встреча в Чащобных землях
Тишина Вердангийского леса была не пустой, а живой и многоголосой. Она состояла из шелеста вековых сосен, перекликающихся птичьих трелей и отдаленного рокота горных рек. После двух дней изматывающего бега, когда каждая мышца горела огнем, а разум был затуманен постоянной концентрацией, этот природный гимн казался Максиму бальзамом. Он нашел укромное место у ручья, припал к холодной, чистой воде и зажмурился, пытаясь заглушить пульсирующую боль в висках. Перерасход маны, – сухо констатировал «Дедал», и Максим с ним соглашался. Он поклялся генералу Ковалеву добраться за часы, а плутал уже второй день. Объяснения будут неприятными.
