Манифест Верности

Помяни черта, и он окажется тут как тут.

– Отличная работа, Салливан! Жаль, девочка не понимает, что стала всего лишь призом в твоем главном матче. Надеюсь, она не успела тебя поблагодарить? – окрикнул Грэйсонда Скайфолл.

– Спасибо за беспокойство, Тираэль. – Салливан кивнул с подчеркнутой учтивостью. – Я сам уже поблагодарил "эту девочку". У меня – прекрасное воспитание, а благодарность никогда не бывает лишней. И поверь, способ это сделать был куда красноречивее любых слов. Особенно твоих. Так что успокойся уже. Иногда это просто называется "твой шанс упущен навсегда".

Тираэль презрительно щелкнул языком.

– Не обманывай себя красивыми словами, Грэйсонд. То, что ты называешь "прекрасным воспитанием" за версту воняет изменой. Скоро вы оба узнаете, насколько хрупка ваша "связь", когда за нее возьмутся по-настоящему. Уверен, Совет уже готовит для вас обоих… особые условия. Ой, хотя ты итак здесь уже явно на таких условиях. Ведь если бы ты не был князем, у тебя бы не было ни единого шанса попасть в Академию, потому что таких как ты, Беззвучных, не допускают до обучения.

Одна бровь Салливана медленно поползла вверх, а в глазах заплясали насмешливые искорки.

– О, надо же, ты не в курсе? Начиная с этого цикла, Совет разрешил некоторым из нас проходить отбор. Потому что, если ты не заметил, истинных пар, которых выпускает Академия, стало слишком мало.

Кажется, эта перепалка начинала привлекать все больше внимания, потому что алери, который до этого спокойно стояд рядом с Викторией, тоже подошел к нам.

– Знаешь, Скайфолл, я кое-что не понял, – начал он, и я раздраженно закатила глаза.

Они тут что, все между собой знакомы?

Тем временем, все взгляды теперь переметнулись к тому, кто поймал Викторию.

– Другие девушки падали в туман, разбивались о скалы, а вы с Грэйсондом в это время дрались в воздухе из-за одной единственной, или я сослепу что-то перепутал?

– Ой, заткнись, как там тебя? Аррен Деверо? Если ты думаешь… – откликнулся Тираэль.

– Долго еще вы будете разыгрывать этот театр? Грэйсонд, Лэйн, я сказал – за мной! – рыкнул на нас инструктор, но Скайфолл и не думал останавливаться.

Он лишь на секундочку отвлекся на Аррена, а затем продолжил:

– Значит, разрешили Беззвучным поступать в Академию? Как мило с их стороны – позволить дворникам заходить через парадный подъезд. Не обольщайся, Грэйсонд. Разрешить зайти – не значит разрешить остаться. И уж тем более – не значит признать равным. Твое место было, есть и будет в твоем убогом княжестве на краю света.

В глазах Салливана вспыхнул холодный, стальной огонь. Насмешка исчезла, уступив место ледяной ярости.

– Мое "убогое княжество", Скайфолл, – его голос прозвучал тихо, но с такой силой, что даже Тираэль невольно отступил на шаг, – это щит, который десятки лет защищает твой драгоценный Люминдор от Раздора. Ты не имеешь ни малейшего понятия, какой ценой оплачивается твое спокойное существование в Сердце Империи.

Тираэль подмигнул Салливану так, словно никакого напряженного разговора между ними двумя сейчас вовсе не было. А я почувствовала, как вся дрожу от нервов. Мы шли за инструктором в сторону Академии, а я не могла не думать о том, что Салливан, который меня поймал, это тот самый Салливан Грейсонд, князь Оберона. Князь. Оберона. Я попыталась поймать за хвост воспоминания настоящей Фиделис. Хотя, вероятно, мне надо привыкнуть к тому, что теперь – это всецело мои воспоминания. Они всплывали обрывками, словно я листала учебники, не особо вникая в написанное в них.

Итак. Мои знания о мире ограничивались одним огромным континентом, на котором большую часть занимала Вердианская Империя. По сути, континент разделен на несколько областей с разным уровнем влияния Резонатора. Столица Империи – Люминдор – это город–дворец, построенный вокруг самого Резонатора. Здесь находится Академия Созвучия, дворец Архигетов и главный храм Аморем. К слову, сам Резонатор – это гигантский, невероятно сложный механизм, расположенный в сердце Люминдора. Он "пульсирует" в ритме с "сердцебиением" Империи. Его энергетическое поле пронизывает все вокруг.

А где-то там, на окраине, за Внутренними Княжествами, в одном из которых правят родители Леонида, начинались Внешние Земли. Суровые, негостеприимные. И среди них – княжество Оберон. Владение Салливана. В памяти всплыла карта: смутное пятно у подножия Мглистых гор, помеченное как "зона повышенной магической нестабильности". Учебник сухо называл его "буферной территорией, сдерживающей выбросы энергии Раздора".

Сейчас вместо Салливана Обероном управлял регент. Совет Архигетов разрешил некоторым Беззвучным в этом цикле поступать в Академию. Значило ли это, что, Тираэль прав, и я для Салливана – лишь часть уравнения, с помощью которой он собирался вернуть себе статус "Звучного", а вместе с этим и право управлять своей землей? "Потенциальная княгиня", способная вернуть ему все. Осознание этого прошило меня, как удар током.

Хотела принца на белом коне? Получила на черном. Но это же ведь не плохо, да? То, что я стала для него билетом в лучшую жизнь?

Нас нагнали Вайолет и Леонид. Какого черта всем нужно поговорить с нами прямо сейчас? Почему бы им просто не отправиться в кампус?

– Фил! Фил, подожди! – окликнула меня Вайолет. – Я не знала, что так получится! Я понимаю, ты имеешь все основания злиться на меня, и…

– Не имеет, – оборвал ее Леонид. – Это я. Я почувствовал зов и принял решение. Так что вини не ее, Фил, а меня!

Мы с Салливаном опять остановились, но мою руку он все еще не отпустил.

Я обернулась и посмотрела на Леонида. Вайолет же глядела на меня так, словно ожидала самого настоящего взрыва.

Я сделала глубокий вдох, чувствуя, как странное спокойствие наполняет меня. Я обвела взглядом их обоих – сестру, которую я, как Фиделис, знала всю свою жизнь, и на алери, который, как оказалось, предназначен для нее. Конечно, у них еще не было Вердилии (кстати, наша – все это время неотступно следовала за нами), но на каком-то уровне подсознания и чувств я уже знала это.

– Я искренне рада.

– Рада? – Леонид моргнул.

– Да, я от всего сердца рада, что моя сестра оказалась в твоих руках, Леонид. Этого я желала для нее больше всего на свете. Надежных рук. Верности. Того, что ты не дашь ей упасть.

Вайолет тихо ахнула, и ее глаза наполнились слезами. Леонид изучающе смотрел на меня, так, как будто видел впервые.

– Увидимся в кампусе, – кивнула я, всем своим видом показывая, что на этом тема закрыта. – Все мы заслуживаем любви, а не скучного сосуществования лишь из-за долга, планов, или потому, что так нужно, – шепотом добавила я и вдруг почувствовала, как наша с Салливаном Вердилия, парившая между нами, отозвалась легкой пульсацией, будто подтверждая мои слова.

Леонид медленно кивнул, недоверчиво глядя на меня.

– Тогда я желаю вам двоим удачи, – сказал он тихо, а затем взял Вайолет за руку. – Пойдем.

Они ушли.

Преподаватель недовольно цокнул. Я думала, что, мы, наконец, последуем за ним к Совету, но Салливан вдруг обратился к инструктору.

– Вы же один из инструкторов по урокам доверия, если я не ошибаюсь? Инструктор Мелорик?

Преподаватель изучающе взглянул на Салливана. Он был ростом чуть выше среднего, но сложен не как воин, а как, скорее, альпинист с безупречно прямой осанкой, – жилистый, поджарый и без грамма лишнего веса. С волосами цвета вороного крыла.

– Послушайте, столько всего произошло. Не могли бы вы дать нам с Фиделис три мгновения наедине, перед тем, как мы отправимся к Совету? Мы итак задержались. Для них – они ничего не решат… А для нас – укрепят нашу связь.

Салливан бросил взгляд на меня, лукаво вздернув бровь. А по моей коже вдруг почему-то побежали мурашки.

– Три мгновения, Грэйсонд.

Салливан мгновенно потянул меня в сторону одного из трех стеклянных коридоров.

– Фиделис! Мне нужно кое-что тебе сказать! – как-то наигранно громко воскликнул Салливан, а потом приложил указательный палец к своим губам. – Идем туда, – одними губами предупредил меня Грейсонд, и мы, почти не дыша, переместились в другой коридор. Я вопросительно посмотрела на Салливана, но он, кажется, ничего не собирался сейчас объяснять.

– Ты дрожишь, – еле слышно констатировал он.

– Адреналин после прыжка с Моста еще недоконца развеялся, – также тихо парировала я, пытаясь вернуть себе хоть каплю самообладания.

Уголки его губ дрогнули.

– Я сказал Скайфоллу, что уже поблагодарил тебя, – напомнил он, сделав шаг вперед, чтобы оказаться ближе. Его тело словно отсекло меня от остального мира, создавая для нас двоих маленькое приватное пространство.

Я вообще-то не собиралась терять голову. Или собиралась. Кажется, в этом и есть проблема…

– Если честно, я терпеть не могу неточности, – шепотом продолжил Салливан.

Я распознала его намерение еще до того, как он склонился ко мне. Но это ничего не изменило. Он накрыл мои губы своими и попробовал меня на вкус своим языком быстрее, чем я решила, как именно мне стоит реагировать. И я отвечала ему, пробовала его! Мир вокруг взорвался светом! Блаженно-ярко! Нереально! Это восторг! Эйфория ударила мне в виски и растеклась по телу горячей и сладкой истомой и миллионом крохотных мурашек. Колени подкосились, но его рука тут же обвила мою талию, прижимая к себе так, что я почувствовала каждый мускул на его груди и руках. Сладко, запретно-сладко, до исступления!

Где-то на периферии зрения наша Вердилия ослепительно вспыхнула, а потом ее пульсация участилась. У меня в ушах зазвенело. Когда Салливан вдруг отпустил меня, моя голова все еще кружилась. Я смотрела на него и пыталась осознать то, что только что произошло.

– Вот, – низким хриплым голосом прошептал он мне прямо в ухо, – теперь все правильно.

Я была слишком ошеломлена, чтобы что-то ответить ему.

– Элесиль, – высокий и ясный голос, как звон хрустального колокольчика, заполнил мое сознание, и, возможно сознание Салливана тоже.

Салливан мгновенно перевел взгляд на нашу Вердилию.

Только я собиралась было сказать ей, что мне очень приятно узнать ее имя, и это большая честь для меня, как из одного из соседних коридоров, в который Салливан повел меня сначала, послышался свист, а затем – глухой удар и, наконец, голос Мелорика:

– Не доверяйте никому, кроме своей пары и вашей Вердилии. Пусть то, что сейчас произошло, станет вашим первым уроком.

Что это был за звук? Он что, что-то кинул туда, где, предположительно должны были стоять мы с Салливаном?

– Инструктор Мелорик! – подал голос Салливан, на удивление весело окликнув преподавателя. – Есди честно, мы находимся через коридор от вас.

– О, как неловко получилось! – вслух заметил Мелорик. – Раньше я никогда не ошибался.