Паук в паутине

Кира, сидя с идеально прямой спиной, чувствовала, как под строгим взглядом начальника по всему ее телу расползается знакомое, холодное напряжение. Она ненавидела эти отчеты. Ненавидела необходимость оправдываться и переводить человеческую трагедию в сухие проценты и отчетные показатели.

– Товарищ полковник, мы работаем по нескольким направлениям, – начала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно и уверенно. – Установлена связь между жертвами. Оба так или иначе были связаны с делом пятилетней давности – убийством Татьяны Беловой.

– Белова? Та студентка? Какая связь? Доказательства?Орлов медленно перевел взгляд на нее. Его лицо не выразило ничего, кроме легкой скуки.

– Пока прямых доказательств нет. Но Соколов, судя по реакции его окружения, что-то знал о той истории. А Романов был хирургом, оперировавшим Белову за несколько месяцев до ее гибели. Совпадение маловероятно. Мы считаем, что убийца убирает людей, причастных к тому старому делу.

– «Считаем», «маловероятно», – Орлов с легким презрением растянул слова. – Это не доказательная база, Волкова. Это догадки. Улики? Свидетели? Подозреваемые?

– Работаем над этим, – сквозь зубы проговорила Кира. – Убийца профессионален. Он не оставляет следов. Ни отпечатков, ни ДНК. Ничего, кроме своего символа.

– Символа, – фыркнул Орлов. – Который сводит с ума бульварную прессу и сеет панику в городе. Именно это нам сейчас и нужно.

– Ситуация выходит из-под контроля. Общественность требует действий. Показательных действий. Поэтому сегодня в 16:00 я провожу пресс-конференцию. Мы объявляем о создании расширенной оперативно-следственной группы по делу «Паука». Официальное название для прессы.Он откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе.

Кира почувствовала, как у нее заходится сердце. Расширенная группа означала одно – вмешательство. Посторонние люди, бюрократия, утечки информации.

– Товарищ полковник, учитывая специфику дела и тот факт, что убийца выходит на контакт лично со мной, я считаю…

– Твои личные ощущения меня сейчас не интересуют, – резко оборвал ее Орлов. – Интересует результат. Группу возглавит подполковник Громов. Опытный, проверенный сотрудник. Ты, Волкова, будешь в составе группы и будешь курировать направление, связанное с делом Беловой. Если эта связь действительно существует. Зайцев – тебе в помощь.

Громов. Анатолий Громов. Циник до мозга костей, карьерист, знаменитый своими «быстрыми» и не всегда чистыми раскрытиями. Для него главное были – палочки, статистика, а не истина. Мысль о том, что он будет верховодить в ее деле, вызвала у Киры приступ тошноты.

– Виктор Анатольевич, – попыталась она в последний раз. – Убийца играет со мной. Он знает детали моего прошлого, знает о моем отце. Если в группе будет утечка…

– Всех сотрудников группы проверит внутренняя безопасность, – отрезал Орлов. – И хватит искать призраков, Волкова. Твоя работа – ловить преступников, а не разгадывать ребусы. Все понятно?

– Так точно, – глухо ответила Кира.В его тоне не осталось места для возражений. Это был приказ.

– Свободны. Громов ждет вас в конференц-зале в пятнадцать тридцать для брифинга.

– Громов? Да он же зарубит все наши наработки! Он будет искать самого простого подозреваемого, лишь бы отчитаться!Они вышли из кабинета в гнетущем молчании. Сергей первый не выдержал.

– Знаю, – коротко бросила Кира, закусывая губу. – Но приказ есть приказ. Придется играть по его правилам. Пока что.

В пятнадцать тридцать конференц-зал отдела был забит до отказа. Собрались все, кого включили в новую группу: следователи, оперативники, эксперты-криминалисты, включая Петровича. В воздухе витала смесь любопытства, скепсиса и усталости.

Во главе стола восседал подполковник Громов. Коренастый, с коротко стриженной седеющей щетиной и пронзительным, оценивающим взглядом. Он уже расставил перед собой папки и с видом полководца изучал собравшихся.

– Ну что, коллеги, собрались, – начал он без предисловий, его голос был громким и властным. – Как вы знаете, руководство доверило мне координировать нашу работу по этому громкому делу. Обстановка сложная, пресса рвет и мечет, город на взводе. Наша задача – в кратчайшие сроки стабилизировать ситуацию и представить результат.

– Я ознакомился с материалами. Два убийства. Ритуальный антураж. Версия майора Волковой о связи с делом пятилетней давности… интересная, но не имеющая на данный момент твердой почвы. Мы не можем строить все расследование на зыбком фундаменте.Он обвел взглядом зал, и его взгляд на секунду задержался на Кире.

– Товарищ подполковник, у нас есть конкретная связь – Романов оперировал Белову. А Соколов…Кира почувствовала, как сжимаются ее кулаки под столом.

– Я видел, видел, – Громов махнул рукой, словно отмахиваясь от надоедливой мухи. – Совпадение. Возможно. Мы не можем тратить время на раскопки какого-то старого, пыльного дела. У нас здесь и сейчас орудует маньяк. И мы будем действовать стандартными, проверенными методами.

– Итак, основные направления. Первое: глубокая проверка ближайшего окружения обеих жертв. Ищем недовольных, обиженных, тех, у кого есть мотив. Второе: анализ всех камер видеонаблюдения в радиусе километра от обеих сцен. Третье: прочесывание криминальной среды – ищем наемников, специализирующихся на чистой работе. Ищем психически нестабильных личностей с бредовыми идеями, связанными с пауками или оккультизмом.Он взял со стола листок.

Все это были стандартные, расписанные по учебнику действия. Ни слова о тонкостях, о посланиях убийцы, о психологическом портрете, который явно указывал на нечто большее, чем простой маньяк или наемник.

– Товарищ подполковник, – не удержалась Кира. – Убийца выходит на связь. Он присылает мне сообщения. Он знает детали, которые не должны быть ему известны. Это ключевой момент!

– Майор Волкова, личные сообщения – это ваша личная проблема. Возможно, у вас есть недоброжелатели. Возможно, это чья-то розыгрыш. Мы не можем строить оперативные мероприятия на основе анонимных смс. Предоставьте ваш телефон специалистам для проверки, и давайте не будем отвлекаться на ерунду.В зале на секунду воцарилась тишина. Громов медленно повернул к ней голову.

«Ерунда». Кира почувствовала, как кровь приливает к лицу. Она видела, как некоторые из более опытных, засидевшихся в звании следователей переглядываются с усмешками. Для них она была выскочкой, слишком увлеченной «психологическими штучками», а не настоящей, мужской работой.

– Что касается вас, Волкова, – продолжил Громов, – вы займетесь как раз этим самым делом Беловой. Копайте. Если найдете что-то concrete, доложите. А пока что – не мешайте основной группе работать.

Он откровенно отстранял ее. Отправлял в архив, чтобы она не путалась под ногами со своими «фантазиями».

– Так точно, – сквозь зубы выдавила Кира.

Брифинг продолжался еще полчаса, но она уже почти ничего не слышала. Она чувствовала себя парализованной. Ее отстранили от ее же расследования. Ее теорию высмеяли. А убийца в это время готовился к следующему удару.

В шестнадцать часов ровно в актовом зале управления началась пресс-конференция. Яркий свет софитов, десятки поднятых диктофонов, щелкающие затворы фотоаппаратов. Орлов и Громов сидели за столом на возвышении, излучая спокойствие и уверенность.

– Уважаемые граждане, представители средств массовой информации, – начал Орлов, его голос был бархатным и убедительным. – Хочу заверить вас, что ситуация находится под нашим полным контролем. Для расследования этих чудовищных преступлений создана специальная оперативная группа под руководством опытнейшего подполковника Громова. Мы задействовали все имеющиеся у нас ресурсы и уверены, что в ближайшее время виновные понесут суровое наказание.

Громов, в свою очередь, отчитался о «ряде проведенных мероприятий» и «первоочередных шагах», тщательно избегая любых конкретных деталей. Он говорил об «анализе всех возможных версий» и «тесном взаимодействии с гражданами».

Кира стояла в глубине зала, прислонившись к стене, и наблюдала за этим спектаклем. Ей было тошно. Они создавали иллюзию деятельности, в то время как настоящий убийца, настоящий Паук, плел свою сеть, насмехаясь над ними.

– Вопрос к майору Волковой! – крикнул он. – Ходят слухи, что убийца лично связывается с вами. Что он оставляет вам послания. Правда ли это? И почему именно вы?Один из журналистов поднял руку.

Свет софитов и взгляды всех присутствующих устремились на нее. Кира почувствовала, как подкашиваются ноги. Орлов бросил на нее быстрый, предупреждающий взгляд.

– Я не комментирую слухи и домыслы, – ровным голосом ответила она, глядя прямо в камеру. – Расследование продолжается.

– Но майор, правда ли, что оба убийства связаны с нераскрытым делом пятилетней давности? – не унимался журналист.

– Как я уже сказал, мы рассматриваем все версии. Но в настоящее время у нас нет подтвержденной информации о такой связи. Не стоит сеять панику.Громов быстро перехватил инициативу.

Он фактически принародно опроверг ее теорию. Кира видела, как по залу прокатился одобрительный гул. Им нужен был простой ответ. Простой враг. Маньяк, которого можно поймать и посадить. А не сложная паутина коррупции, тайн и старых преступлений.

Пресс-конференция закончилась под аплодисменты. Орлов и Громов улыбались, пожимали руки журналистам. Они сделали свое дело – успокоили публику и создали видимость активных действий.

– Они просто похоронили наше расследование, – прошептал он. – Теперь мы будем бегать по ложным следам, пока этот психопат не убьет снова.Кира поспешно покинула зал, не в силах больше этого выносить. В коридоре ее догнал Сергей. Его лицо было мрачным.

– Нет, – тихо, но твердо сказала Кира, останавливаясь. – Они могут делать что хотят. Но это мое дело. И я его не брошу.

– У нас есть два направления, которые Громов проигнорировал. Первое – дело Беловой. Мы копаем вглубь. Второе… – она понизила голос, – второе – мои сообщения. И фраза про моего отца. Он что-то знал. Что-то, что связано со всем этим.Она посмотрела на Сергея, и в ее глазах горел знакомый ему упрямый огонь.

– Но Громов приказал…

– Пусть Громов занимается своей статистикой. А мы будем искать убийцу. Тихо. Без шума. – Она сжала кулаки. – Он думает, что может спрятаться за спинами начальства и посмеяться надо мной. Ошибается. Игра только начинается. И на этот раз я буду устанавливать свои правила.

Она развернулась и пошла по коридору к своему кабинету. К официальному расследованию она больше не имела прямого отношения. Но теперь у нее появилось нечто более ценное – свобода действий. И яростная, личная решимость докопаться до истины, какой бы горькой она ни оказалась.

След паука

Три дня, прошедшие после пресс-конференции, ощущались как тяжелый, душный сон. Официальное расследование, возглавляемое Громовым, набрало обороты и поглотило все ресурсы отдела. Кира и Сергей были оттеснены на периферию, превратившись в статистов, вынужденных наблюдать со стороны, как их коллеги метались по ложным следам.

Громов, верный своей тактике, взял курс на самый очевидный, «публичный» вариант. Он устроил настоящую охоту на всех, кто имел хоть малейший мотив против Соколова или Романова. Были задержаны бывший партнер Соколова по первому бизнесу, с которым тот судился десять лет назад; взбешенный пациент Романова, оставшийся недоволен результатом пластической операции; даже нищий художник-граффитист, который в пьяном угаре угрожал «всем этим буржуям». Все они имели алиби, которые Громов пытался сломать с присущим ему напором, но безуспешно.

Кира наблюдала за этим цирком с горьким чувством. Она знала, что они идут не туда. Убийца не был обиженным кредитором или недовольным клиентом. Он был хирургом, скальпелем, вырезающим из тела города зараженные, по его мнению, клетки. И она была уверена, что эти клетки были как-то связаны с делом Беловой.

Пока Громов гремел на весь отдел, они с Сергеем вели свою, тихую войну. Они снова и снова перелопачивали дело Беловой, выискивая любые мелочи, которые могли ускользнуть пять лет назад. Они выяснили, что Татьяна Белова была не просто студенткой. Она была подающей надежды художницей, ее работы даже выставлялись в небольшой галерее. И эта галерея спонсировалась одним из фондов, в попечительском совете которого заседал… Арсений Соколов. Еще одна тончайшая нить.

Но это было все еще зыбко. Им не хватало твердой почвы. Осязаемого доказательства, которое связало бы воедино все элементы пазла.

И этот доказательство пришло с самой неожиданной стороны.

Был уже поздний вечер. Кира, разбирая в сотый раз фотографии с места убийства Романова, чувствовала, как ее глаза слипаются от усталости. На столе перед ней лежали увеличенные снимки паутины на стене, тела в кресле, каждого сантиметра того роскошного кабинета. Она уже почти смирилась с тем, что и здесь убийца не оставил ни единой зацепки, когда в ее кабинет, не постучав, вошел Петрович.

Вид у старшего криминалиста был необычным. Не торжествующим, но сосредоточенным и серьезным. В руках он держал обычную картонную папку для документов, но держал ее так, будто это была реликвия.

– Кирочка, – его голос был хриплым от многодневного напряжения. – Ты одна?

– Сергей внизу, кофе добывает. Что случилось? – Кира отложила лупу, с которой изучала снимки.

– Помню. И что? Нашел что-то?Петрович закрыл дверь и подошел к столу. Он открыл папку. Внутри лежали несколько распечатанных микрофотографий и отчет из криминалистической лаборатории. – Помнишь, я говорил, что место в клинике сложное? Много поверхностей?

– Не нашел. Они нашли. Девочки из лаборатории, bless them, с их новым спектрометром. – Он ткнул пальцем в одну из микрофотографий. На ней под огромным увеличением было видно несколько темных, скрученных волокон. – Это было на ковре. В трех метрах от кресла Романова. Микроскопические волокна. Настолько мелкие, что обычным пылесосом их не собрать. Помог электростатический пылеуловитель.

– Натуральное волокно. Шерсть. Но очень специфическая. Очень высокого качества, тонкой выделки. И окрашена она была особым способом – натуральными пигментами. Такие сейчас почти не используют. Слишком дорого. Массовое производство использует синтетические красители.Кира с замиранием сердца всмотрелась в изображение. – Что это?

– И вот что самое интересное. Химический состав красителя… он совпадает с составом того вещества, которым была нарисована паутина.Он перевернул страницу отчета.

– То есть эти волокна, скорее всего, с одежды нашего убийцы. Он стоял там, на ковре, когда рисовал свой символ. И с его одежды что-то осыпалось. Что-то очень редкое и дорогое.Кира резко подняла на него глаза. – Совпадает? То есть…

Впервые за несколько дней Кира почувствовала прилив настоящей, живой надежды. Это была не теория. Не домысел. Это был материальный след. След Паука.

– Можно установить источник? Производителя? – нетерпеливо спросила она.

– Думаешь, я пришел к тебе без этого? Конечно, можно. Мы пробили по базам. Такое волокно, с таким составом красителя, используется ограниченным числом производителей. В основном, в Европе. И в основном… для пошива дорогих мужских пальто и костюмов. Классика, высший сегмент.Петрович усмехнулся.

Мужские пальто. Высший сегмент. Это не вязаная шапка маньяка-одиночки и не спецовка наемного убийцы из подворотни. Это одежда человека со статусом. С деньгами. С положением в обществе.

– Есть конкретные бренды? – спросила Кира, ее ум уже начал работать с бешеной скоростью, выстраивая новые версии.

– Есть. Мы сузили круг до трех возможных производителей, чья продукция поставляется в наш город. Один итальянский, один британский и один – российский, но шьющий исключительно на заказ из импортных материалов.

– Российский? – переспросила Кира.

– Да. Ателье «Фальконе». Очень закрытое, очень дорогое. Клиентура у них… скажем так, не из тех, кого обычно задерживают по подозрению в убийстве.

«Фальконе». Кира слышала это название. Оно мелькало в светской хронике, в статьях о богатейших людях города. Пальто от «Фальконе» стоило как хорошая иномарка.

– Что-то случилось?В этот момент в кабинет вошел Сергей с двумя стаканчиками кофе. Увидев их сосредоточенные лица и открытую папку, он замер.

– След, – коротко бросила ему Кира. – У нас есть след.

– Боже… Это же прорыв! Надо срочно сообщить Громову! Он же…Она быстро объяснила ему суть находки. Лицо Сергея озарилось.

– Он же ничего не сделает, – резко оборвала его Кира. – Ты действительно думаешь, он пойдет с обыском в ателье для миллионеров? Или начнет допрашивать их клиентов? Он найдет способ похоронить и эту зацепку. Слишком неудобная. Слишком рискованная.

– Но… это же официальное расследование! У нас есть доказательство!

– Доказательство, которое указывает не на сумасшедшего в подворотне, а на человека в пальто за десять тысяч евро. Громов не станет трогать таких людей. Он предпочтет и дальше гоняться за пьяными художниками.

Сергей молчал, понимая, что она права. Бюрократическая машина была неповоротливой и трусливой, когда дело касалось сильных мира сего.

– Так что будем делать? – спросил он наконец.

– Мы будем работать сами, – твердо сказала Кира. – Петрович, это остается между нами. Никаких официальных запросов в ателье. Никаких упоминаний в общем отчете.

– Рискую пенсией, девочка. Но… черт возьми, я тоже хочу поймать этого ублюдка. Ладно. Я оформлю это как «побочную находку, требующую дополнительной проверки». Затеряется в бумагах.Петрович тяжело вздохнул, но кивнул.

– Спасибо, – искренне сказала Кира. – Сергей, твоя задача – «Фальконе». Узнай все, что можно. Кто владелец, кто главный портной, кто из сотрудников может пойти на контакт. Нужно получить список клиентов. Неофициально.