Тайны снов Черри Наварре

– Пойдем, – сказал он наконец почти по-дружески.

Они прошли через бесконечные коридоры, мимо номеров, театра, винтовых лестниц, пока не оказались в баре. Бархатные кресла, лакированные стойки, мягкий свет ламп – действовали гипнотически. Мужчина заказал два коктейля и, наконец, заговорил:

– С первого раза ни у кого не получается. Это нормально.

Черри нахмурилась.

– Главное – иди до конца, – продолжил он. – Учись удерживать себя в том, что происходит. Все, что кажется странным, старайся запоминать и анализируй.

– Вы что-то хотели мне показать? – наконец спросила она.

Мужчина протянул ей фотографию. На ней ее мама – молодая, красивая, немного грустная – на статном, не очень большом скакуне с благородным вогнутым профилем, широкой грудью и аккуратными ушками. Черри никогда не видела раньше это фото – ее мать лишь упоминала, что часто ездила верхом во сне и очень любила своего коня. После смерти мамы Черри бережно хранила все ее немногочисленные вещи – но ничего связанного с лошадьми, кроме художественной книги, среди них никогда не было.

Черри подняла удивленный взгляд на своего собеседника – и в этот момент проснулась и увидела перед собой Робби, который облизывал ее руку. Посмотрев на часы, она сообразила, что пора собираться на вечернюю прогулку. Но сначала открыла вчерашнее сообщение Тома в чате жильцов: «Вот контакты, проверенный питомник, отличный заводчик».

– А ведь нам предстоит взять интервью у этого заводчика, Робби, – Черри ласково поцеловала питомца в лоб, отчего его и без того довольная морда растянулась в улыбке. – Владелец питомника сиба-ину – это ведь наверняка про хобби, которое приносит доход.

Черри открыла рабочий календарь и создала заметку на завтра: «Написать в питомник, попросить об интервью».

Глава 4. СТЕРТАЯ ЗЕМЛЯ

Телефонные звонки Черри недолюбливала. С одной стороны, они создают иллюзию мгновенной связи, но с другой – порой ощущаются почти как вторжение. Она долго разглядывала цифры в контактах, словно пытаясь проникнуть в их суть. Наконец, глубоко вдохнула и нажала на «вызов».

– Добрый день. – Голос был низким, с мягким северным акцентом.

– Добрый день. Итан?

– Да, слушаю.

– Это Черри Наварре. Я журналист Lumen Press, пишу статью о людях, которые превратили свое хобби в дело жизни. Мне ваш контакт, честно говоря, попался случайно в чате жильцов нашего дома, сосед берет у вас щенка Маби. И мне бы очень хотелось поговорить с вами о питомнике.

– А, ваш сосед Том, да? – Голос собеседника потеплел.

– Вообще-то он ваш номер оставил не мне, но так уж вышло. Издержки журналистики, сами понимаете, – Черри засмеялась так звонко и мелодично, что вряд ли кто-то осмелился бы отказать ей в просьбе.

На том конце тоже раздался тихий смешок.

– Понимаю. Мне часто задают вопросы о собаках, а вот про сам питомник не спрашивали давно. Значит, статью?

– Да. Хотим показать людям истории других людей, которые мечтали о чем-то и воплотили мечту в жизнь. У вас ведь было примерно так?

– Вроде того. Хорошо, – короткая пауза. – Вы мобильны?

– Да, у меня есть ваш адрес, могу подъехать в любое удобное вам время.

– Давайте завтра в первой половине дня. Я как раз не планировал выезды.

– Договорились.

Черри выключила экран телефона и обнаружила, как теребит в руках свой синий брелок в виде котика, который машинально сняла с ключницы, пока ходила взад-вперед в прихожей во время разговора. Каждый раз, когда она долго сжимала брелок, ее преследовал тонкий цветочный аромат, исходящий от кожи рук.

Эту вещь она воспринимала как забавную игрушку и в то же время ненавидела связанные с ней воспоминания – рыбацкую деревню, растянувшуюся вдоль берега океана, домики, поблекшие от палящего солнца и соленых брызг, узкие мостки, уводящие прямо в воду. В памяти всплыл отчетливый запах йода, рыбы, влажной древесины и утреннего дыма, поднимающегося ленивыми клубами из труб прибрежных кафе.

Маленький магазинчик прятался от туристов между домами, но облупившаяся синяя дверь, которая призывно поскрипывала под напором ветра, выдала его Черри и Генри. Оказавшись внутри, чтобы скоротать время и рассмотреть всякие милые безделушки, которыми были заставлены узкие деревянные стеллажи, то ли друзья, то ли возлюбленные, они принялись разглядывать и вертеть в руках поделки в виде керамических рыбок, морские раковины, всевозможные магнитики, рамочки, шкатулки, были среди них даже немного поцарапанные веера.

Генри достал из плетеной корзинки, на которой крепилась табличка «Скидка 50%», синий брелок в виде котика. Он всегда выбирал быстро – тогда Черри казалось это признаком силы и уверенности.

– О! Напоминает тебя, – сказал он, поднимая маленькую фигурку. Его серые глаза были похожи на мокрый камень, что выбрасывает на берег океан после шторма. Черри видела в них что-то дерзкое, но в то же время почти гипнотическое.

Она скептически покосилась на брелок.

– Синий, толстый и потрепанный жизнью? Спасибо, Генри. – В уголках ее губ мелькнула улыбка.

Позже она узнала Генри другим – и тогда эта глава ее жизни завершилась навсегда. Но брелок так и остался, потому что с ним легко наощупь отыскать ключи в рюкзаке или кармане джинсов. А еще это маленькое круглое напоминание о горьком опыте – как ни странно – давало ей опору. Словно доказательство того, что все мы немножко алхимики, способные даже из ядовитого зелья приготовить эликсир счастья.

Черри вернула брелок на место, села за ноутбук и составила список вопросов для завтрашнего интервью. Эта часть работы ее завораживала – от интервьюера многое зависит, даже когда обсуждать приходится не самую сложную и глубокую тему. То, какой вопрос и как ты задаешь – помогает с наиболее интересного ракурса раскрыть героя, а значит и увлечь читателя.

На следующий день после традиционной ранней пробежки с Робби по парку Черри отправилась к Итану в питомник. Солнечный майский день обволакивал ласковым теплом, еще без той удушливой тяжести, что обычно приходила летом. Черри села в почти пустой автобус, направлявшийся в пригород. Судя по тому, что Черри было известно о ценах на жилье в районе, где жил Итан, ее ждал мир безупречно подстриженных газонов, широких подъездных аллей и домов, где даже почтовые ящики стоили больше, чем ее месячная зарплата.

Она заняла место у окна, наблюдая, как город постепенно растворяется в размытых зеленых пятнах парков и посевных полей. Высокие панельные дома сменялись низкими коттеджами с ухоженными двориками, а затем появились просторные загородные участки с живой изгородью. Ветер, настойчиво врывающийся в приоткрытое окно автобуса, остервенело перелистывал страницы ее блокнота, который лежал на коленях. Она, хоть и записывала интервью на диктофон, но некоторые мысли любила заносить в бумажный блокнот. Любовь ко всяким милым уютным вещицам когда-то сблизила их с Вэл.

Автобус свернул на узкую дорогу, и Черри повернула голову. За стеклом растянулся элитный коттеджный поселок – один из тех, что возводят для людей, уставших от суеты мегаполиса. Постройки и ландшафт выглядели дорого и ухоженно: ровные тротуары, молодые деревья вдоль улиц, ярко-зеленые газоны и аккуратные велосипедные дорожки. На перекрестке возвышалась большая вывеска спа-комплекса, сверкающая под солнцем: Mirage spa & wellness.

Черри вышла на ближайшей остановке и осмотрелась. Через кованые ворота, которые смотрели прямо на нее, виднелись домики под аренду, обшитые деревянными панелями в скандинавском стиле. Рядом располагался большой, но изящный фитнес-комплекс с панорамными окнами. Даже снаружи можно было разглядеть, как люди занимаются на тренажерах со светящимися экранами. Чуть поодаль виднелся загончик для лошадей. Две гнедые лошади с белыми отметинами на мордах стояли у поилки, лениво шевеля ушами. Невысокий ослик с темным ремнем вдоль спины щипал траву, не обращая на них внимания. Черри попыталась охватить взглядом все вокруг – как же тут все продумано, организовано, выверено.

Она продолжила путь по узкой вымощенной камнем дорожке, которая, судя по нумерации домов, вела к территории питомника. Забор был низкий, деревянный, с большими воротами, возле которых красовалась хромированная панель с кучей каких-то кнопочек. Выше на табличке она увидела название питомника: KENNEL ULSSON'S SHIBA.

Дом выглядел основательно и надежно, с высокими окнами и просторной верандой. Фасад из светлого кирпича, крыша с темно-серыми скатами. В просторных вольерах аккуратно расставлены миски с водой. В тенистой части стояли деревянные домики, возле которых щенки носились друг за другом, весело повизгивая.

На крыльце появился Итан – высокий, крепкий мужчина с русыми волосами, собранными в небрежный хвост.

– Черри?

– Итан? Приятно познакомиться.

Они обменялись рукопожатием и улыбками.

– С дороги чай или кофе?

– Просто воды, если можно.

– Конечно, – он кивнул. – Давайте присядем на веранде.

Он ненадолго удалился и вернулся, держа в руках бутылку воды и стеклянный стакан.

– Вот, холодная, – сказал он, ставя воду перед Черри.

Пластик был прохладный, покрытый мелкими каплями конденсата, и в теплом воздухе веранды выглядел особенно освежающе. Черри взяла бутылку, почувствовав, как холодок мгновенно передается коже, открутила крышку и наполнила стакан из тонкого дымчатого стекла. Вода оставила на стакане прозрачные дорожки, а затем замерла неподвижной гладью. Несколько небольших глотков разлились по горлу, смывая дорожную пыль и утоляя жажду.

Веранда Итана была просторной, с плетеными столами и стульями из натурального ротанга, увитая диким виноградом, который только начал распускать листья.

– У вас здесь очень уютно. – Черри достала диктофон.– Не возражаете, если я буду записывать?

– Конечно, пожалуйста.

Они долго говорили о собаках. О породе сиба-ину, ее древней истории, своенравном характере и независимости, которая делает их одновременно сложными и очаровательными спутниками. О том, как одно увлечение может превратиться в образ жизни – сначала случайное участие в кинологических встречах, затем первая выставка, членство в породном клубе, годы изучения генетики, стандартов разведения и особенностей социализации. Как оказалось, питомник – это не просто разведение собак, а большая ответственность, требующая знаний в зоопсихологии, ветеринарии, селекции, а еще умения читать людей, чтобы находить щенкам правильные семьи.

– В этом деле все не так просто, как кажется, – сказал Итан, проводя рукой по столешнице. – Надо разбираться в генетике, документах, поведении собак.

– Но вас это увлекает?

– Очень. – Он улыбнулся. – Но знаете, каждый раз, когда передаешь щенка в новый дом, сердце разрывается.

– А как вы выбираете хозяев? Не соглашаетесь на первого желающего, верно?

– О да. Я провожу два собеседования. Доверяю не словам, а глазам и чутью.

Черри одобрительно кивнула.

– Видно, что здесь все устроено с большой заботой.

– Я старался, – Итан усмехнулся, проведя рукой по волосам, будто приглаживая свой хвост, перетянутый тоненькой черной резинкой. – Но, знаете, чем больше я углублялся в кинологию, тем яснее понимал, что хорошее разведение – это не просто бизнес, а настоящее искусство. Здесь важно все: здоровье линии, характер, даже среда, в которой растут щенки.

Черри бросила взгляд на ухоженные вольеры.

– И, похоже, вы это отлично понимаете.

– Ну, я всегда считал, что место, где живет собака, должно нести только хорошую энергетику, – он улыбнулся, но тут же добавил, словно невзначай: – Вот только забавно… на этом месте раньше была больница. Когда я покупал этот участок, я этого не знал.

Черри непроизвольно вздернула правую бровь.

– Больница? На месте поселка?

– Да. Лет двадцать пять назад ее снесли по распоряжению администрации.

– Надо же.

– Было много судебных тяжб. Но за этим стояли люди с большими деньгами и связями. Думаю, кто-то влиятельный хотел закрыть эту тему.

– Почему?

– Я не очень верю во всякие байки, но вроде там происходило что-то странное.

– Что именно? Секретные эксперименты? – Ее тон звучал шутливо.

– Мне рассказывали, что это была женская клиника. Но там проводили какие-то странные обряды.

– Обряды?

– Да. Жители соседних домов протестовали, но их постройки тоже снесли. Куда все разъехались, никто из ныне тут живущих не знает – все же въехали в новостройки.

Черри сделала вид, что в ней говорит простое любопытство, но внутри что-то едва уловимо дрогнуло.

– Интересно… И даже СМИ не заинтересовались? Обычно такие районные легенды идут на ура.

– А у вас точно журналистская хватка, – засмеялся Итан. – Но я подробностей не знаю, вроде кто-то из бывших сотрудников теперь работает в местном спа, но это не точно.

Завершив интервью, они поднялись из-за стола, и Итан жестом пригласил Черри пройти дальше, вглубь территории питомника.

– Пойдемте, покажу вам своих собак, – сказал он со сдержанной улыбкой.

Вольеры были просторными и чистыми, огороженные светлым деревом и металлической сеткой. В каждом уголке чувствовалась забота: деревянные домики для сна, большие миски с водой, мягкие подстилки в тени. Часть собак гуляла на газонах перед вольерами.

Первой к ним подбежала элегантная сиба-ину с черной «маской» на морде. Она внимательно посмотрела на Черри, вильнула пушистым хвостом и, сделав несколько шагов, снова остановилась, будто оценивая, стоит ли знакомиться ближе.

– Это Зара, – представил Итан. – Настоящая дама. Немного надменная, но если уж выберет человека, то навсегда.

Черри потянулась к собаке, но та, понюхав ее руку, слегка отстранилась, сохраняя свою независимость.

– Так и знала, что сиба – это не лабрадоры.

Итан рассмеялся.

– Да, они не те, кто бросается в объятия каждому встречному. Их доверие надо заслужить.

Черри прошла дальше вслед за Итаном. В соседнем вольере отдыхал Локи, взрослый кобель с белыми «носочками» на лапах. Он лежал в тени, лениво наблюдая за «папой» и его гостьей.

– А этот философский взгляд мне кого-то напоминает, – усмехнулась Черри.

– Локи – старший в стае, – пояснил Итан. – Очень умный, но упрямый, как и вся порода.

Самым оживленным оказался вольер с щенками. Трое крошечных сиба-ину копошились у Байи, их матери, – светлой суки с нежно-рыжей шерстью и мягкими карими глазами.

– Байя недавно стала мамой, – пояснил Итан, с нежностью глядя на собаку. – Щенкам всего четыре недели.

Черри опустилась на корточки, наблюдая, как один из малышей, пухлый, с темным пятном на лбу, попытался сделать неуклюжий рывок к ней, но тут же споткнулся и приземлился носом в подстилку.

– Маленький боец, – улыбнулась она.

– Ага, это Рю. Самый смелый из помета.

Щенки возились вокруг матери, смешно тыкаясь мордочками в ее густую шерсть. Байя терпеливо лежала, лишь изредка подталкивая их лапой, если кто-то слишком увлекался играми.

Черри почувствовала, как искренняя радость разливается внутри. Несмотря на то, что ее привела сюда работа, сейчас она ощущала себя просто человеком, который оказался среди тех, кто живет в своей собственной, наполненной смыслом вселенной.

– Теперь я понимаю, почему вы так тщательно выбираете хозяев, – сказала она, поднимаясь. – Такие сокровища абы кому не доверишь.

Итан утвердительно кивнул, ведя ее обратно к веранде.

– Эти собаки – не просто питомцы, а часть большой семьи. Каждый раз, когда щенок уезжает в новый дом, это маленькое прощание. Но если он попадает к своему человеку, оно того стоит.

Черри снова взглянула на Рю, который уже карабкался на спину своему брату, с азартом пытаясь ухватить того за ухо.

– Кажется, кто-то точно найдет приключения, куда бы его ни отправили.

Они улыбнулись. Завершая прогулку, Черри в последний раз оглядела просторный двор, вольеры, дом, где все говорило о любви к делу и преданности своему пути.

– Итан, спасибо вам за уделенное время и за эту чудесную встречу. Это было не просто интересно, а по-настоящему ценно. Желаю вашим юным любимцам самых заботливых и верных семей.

Итан улыбнулся, вытирая вспотевшие ладони о джинсы.

– Рад был познакомиться, Черри. Надеюсь, статья получится хорошей. Покажу ее маме, – он озорно засмеялся.

– Уверена в этом.

– Передавайте привет Тому, пусть готовится к жизни собачника. Теперь у него не будет ни минуты тишины, – усмехнулся Итан. – Берегите себя, Черри.

– Вы тоже. И ваших хвостатых философов.

Они обменялись коротким рукопожатием, и Черри направилась к выходу.

– Если когда-нибудь решите завести сиба-ину – знаете, где меня найти, – бросил ей вслед Итан.

– О да, вот только сначала справлюсь с моим «дворянином» (так собачники в шутку называли беспородных собак), – ответила она, оборачиваясь и с улыбкой махая ему рукой.

Черри вышла за ворота, оставив за спиной просторный двор, солнечную веранду и ощущение, что этот день принес ей что-то особенно важное.

По дороге домой в автобусе было тихо, солнечные лучи ложились яркими пятнами на пустые сиденья. Черри села у окна, открыла плейлист и вставила в уши наушники. Первыми аккордами зазвучала знакомая мелодия Freedom Fry – легкая, беззаботная, идеально дорожная. Под музыку коттеджный поселок – как отфотошопленная картинка из каталога загородной недвижимости – стремительно исчезал за окном. Стекло автобуса отражало танцующие очертания деревьев, домов, людей, неспешно идущих по тротуарам, и паркующихся машин. Черри ощущала спокойствие и предвкушение отличного редакционного материала, но вместе с тем необъяснимую тревогу по поводу рассказов Итана об исчезнувшей больнице. Пожалуй, ей нужно попробовать раскопать какие-то факты об этой странной истории.

Глава 5. ЭСКАПИЗМ

Черри одной рукой неспешно листала новостную ленту в телефоне, а другой – размешивала ложечкой лепестки клитории в утреннем чае. Заголовки сменяли друг друга: «Власти пересмотрят налоговую систему», «Лучшие фильмы мая», «Пять советов по продуктивности». И вдруг видео: «Сегодня в 18:00 – официальное открытие „Бегосферы“». Она нажала на кнопку «Смотреть». Камера скользила по футуристичному зданию в форме гигантского купола с панорамными окнами, залитому неоновым светом. Внутри – беговые дорожки, установленные в огромных сферических капсулах, вокруг которых проецировались захватывающие виртуальные миры.

«Выбирайте маршрут и бегите сквозь горные перевалы, парящие города, космические станции или руины затерянных цивилизаций. Полное погружение. Максимальный реализм. Бег, который переносит в другое измерение».

Черри воодушевилась. За строительством и анонсированием этого масштабного проекта она следила давно, а в последние полгода команда PR, видно, работала с особым рвением, осваивая немалые бюджеты. Но работа, собака, какие-то мелкие дела так засосали ее, что дата открытия совсем вылетела из головы. Тем не менее в последний вагон еще можно успеть.

Она открыла чат с Вэл и быстро набрала сообщение:

– Ты занята вечером?

Вэл:

– Смотря что ты задумала.

– «Бегосфера»! Как я могла чуть не пропустить, открытие сегодня. Новое слово в беговом экшене и все такое. Очень давно хочу попробовать. Надеюсь, ты со мной?

Минутная пауза. Черри уже представила, как Вэл пытается понять, в какую авантюру ее втягивают. Наконец сообщение всплыло на экране:

– Это то место, где в рекламе люди несутся по мостам и вулканам?

– Да. Беги сквозь миры и качай ноги (и попу).

– То есть надо брать кроссовки и форму?

– Бери все, как в фитнес-зал.

Черри виновато посмотрела на Робби, прикидывая в уме, сколько минут успеет с ним погулять.

– В 17:30 у входа. Дресс-код: спортивный, космическая экипировка по желанию, – написала Черри и пошла надевать шлейку на Робби.

– Если там действительно так круто, как в рекламе, так и зомби можно заставить бегать (много смайликов).

Черри усмехнулась.

– Вот и проверим.

Дальше все происходило, как в ускоренной съемке: выгулять Робби, вымыть ему лапы, случайно залить себя водой из душевой лейки, быстро принять душ, проклиная свою неуклюжесть, переодеться в то, что оказалось под рукой, собрать спортивную сумку и домчаться до места назначения почти вовремя.

Павильон «Бегосферы» возвышался в центре нового делового района, где зеркальные башни отражали небо и солнечные блики скользили по их стеклянным фасадам. Архитектура здания отличалась от всего, что его окружало: никаких острых углов и привычных подъездов – только плавные линии, перетекающие одна в другую, и светодиодные панели, мерцающие в такт движениям толпы. Казалось, само пространство здесь подстраивается под поток людей.

Черри и Вэл свернули на бульвар, обсаженный платанами. Под ногами пружинило специальное покрытие, приглушающее звук шагов, – как будто намекая, что в этом месте бег становится чем-то большим, чем просто спорт. У центрального входа образовалась небольшая очередь. Группа студентов оживленно спорила, какой маршрут выбрать. Пожилой мужчина в спортивном костюме задумчиво разглядывал экран с рекламным роликом. Двое подростков с синими волосами нетерпеливо подпрыгивали, ожидая регистрации.

Черри взглянула наверх. Над входом медленно вращалась голографическая надпись:

«Бег, меняющий реальность».

– Главное, чтобы не психику, – засмеялась Вэл.

– Как знать, – подразнила ее Черри.

Перед входом стояли несколько стоек для регистрации. Посетители прикладывали банковскую карту или оплачивали свой слот «улыбкой» – биометрической идентификацией через камеру. После этого автомат выдавал каждому гостю стартовый номер – плотную наклейку с цифрами, которую можно было прикрепить к футболке. По этому номеру потом, как это обычно бывает на крупных забегах, можно найти себя в базе фото и видео.

– Ого, все серьезно. Интересно, тут будут проводить межгалактические марафоны? – Черри получила номер 10004 и гордо помахала им перед лицом Вэл, чей номер еще только выползал из автомата.

Чувство дежавю замедлило ее реакции, но в праздничной суете, среди толпы желающих побегать в вымышленных локациях, было не до рефлексии.

– Пойдем искать раздевалки, – Вэл потянула ее за рукав, примеряя свой номер на грудь. Учитывая миниатюрность самой Вэл, номер казался огромным.

Они вошли внутрь – интерьер оказался удивительно спокойным для места, которое обещало перемещать людей в другие миры. Мягкий свет, просторные залы, стеклянные перегородки. Вдоль стен – неоновая подсветка, реагирующая на движение. В воздухе – чистый, еле уловимый аромат, напоминающий запах кедрового мыла.

Пространство было поделено на три зоны. Раздевалки и душевые представляли собой отдельные кабинки с матовыми стенами, с приглушенным освещением. Центральный зал – со стойками регистрации маршрутов. Зал капсул – главная точка притяжения, где разворачивалось шоу, был похож на какой-то футуристичный космодром.

– Честно? Я ожидала, что тут будет как в обычном фитнес-клубе, просто с большими экранами и громкой музыкой, – призналась Вэл, озираясь по сторонам в недоумении и восхищении.

– Угу, выглядит так, будто мы регистрируемся на космический рейс, – ответила Черри, снимая на телефон все вокруг.

Вэл невольно присвистнула, проходя мимо стеклянной стены, за которой открывался вид на главный зал. Ряды капсул – гладкие, словно парящие в воздухе коконы, с подсвеченными панелями управления. В каждой – беговая дорожка с мягким адаптивным покрытием, напоминающим живую поверхность.

– Вот это я понимаю – беговая дорожка! – от изумления глаза Черри казались особенно выразительными.

На экране перед ними высветился список доступных маршрутов: «Парящие города – пробежка по мостам над облаками», «Дюны времени – пустыня, древние руины», «Кристаллические пещеры – тоннели и подземные лабиринты», «Ледяной континент – пробежка по айсбергам», «Затерянные цивилизации – разрушенные города прошлого». И еще штук тридцать разных.

– Выбирай, – сказала Вэл, показывая жестом, что ей это не под силу.

– Цивилизации! Вернем то, что потеряли, – улыбнулась Черри.

Администратор провела их в капсулу.

– Встроенные камеры сделают несколько снимков во время пробежки, а после сеанса вы сможете скачать фото по вашему стартовому номеру вон там, – объяснила она, показав рукой на стеллу, оборудованную экранами с двух сторон.

– Отлично, если я зависну здесь и не подключусь с утра к рабочей встрече, просто предъявлю боссу фотодоказательство, что мы заблудились где-то в Месопотамии и, чтобы спастись, бежали в вихре пылевой бури, – Черри активно жестикулировала.

Раздевалки в «Бегосфере» выглядели не как привычные ряды металлических шкафчиков, а скорее как капсулы для восстановления космонавтов после полета куда-нибудь на Марс, а то и дальше. Мягкий свет, стены из матового стекла, бесшумная вентиляция – в таком антураже даже воздух казался каким-то неземным. Шкафчики открывались касанием браслета к сенсору, и сразу после этого включалась система освещения – теплый свет в одной кабинке, холодный в другой, словно программа угадывала предпочтения гостей. Черри и Вэл получили одноразовые спортивные полотенца в рулоне с тонким и щекотным запахом лимона. В углу стояли массивные сушилки для обуви, а рядом – диспенсеры с антисептиком и кулеры с водой.