Контракт с дьяволом

Эдуард Сероусов

Контракт с дьяволом

ПРОЛОГ

Мы всегда думаем, что можем перехитрить систему. Прогнуться под нее, а потом взять свое. Я так думал. Наивный идиот.

В VIP-ложе Кремлевского дворца было прохладно и пахло дорогими духами. Кондиционеры работали на полную – элита не должна потеть, даже если снаружи июльское пекло плавит асфальт. Я рассматривал чопорную публику, сидящую рядами в первом ярусе, и вспоминал фразу про фигуры на шахматной доске. Какой же я был тщеславный мудак, когда считал себя игроком.

– Шампанское, Максим Андреевич? – официант в белых перчатках склонился в полупоклоне.

– Мерси, – я взял бокал, хотя было едва одиннадцать утра. По ком-то должны звонить колокола, но пока звенели только хрустальные бокалы.

Внизу военный оркестр заиграл торжественный марш. Камеры всех телеканалов развернулись к центральному входу. «Встречайте, ваше будущее», – подумал я, с трудом сдерживая нервный смешок.

Он шел неторопливо, уверенно, с легкой полуулыбкой – как человек, привыкший, что его ждут. Валерий Петрович Захаров, новый министр экономического развития, моя самая большая профессиональная победа и личная трагедия. Еще полгода назад мало кто знал этого провинциального бизнесмена за пределами его отрасли. Сегодня он входил в топ-5 самых узнаваемых политиков страны и готовился занять кресло в правительстве. Творец экономического чуда, как его называли в заказных статьях, которые я лично редактировал.

Мои мысли прервал вибрирующий телефон. Сообщение от Анны: «Все готово?»

«Да», – коротко ответил я, не уточняя, что именно. Даже шифрованные мессенджеры не гарантируют безопасность, когда ты играешь против тех, кто пишет правила.

Шесть месяцев назад я был просто успешным владельцем PR-агентства, специализирующегося на управлении репутацией. Сегодня я был серым кардиналом избирательной кампании, завершившейся триумфом. Создатель имиджа, укротитель общественного мнения. Человек, вытащивший из ниоткуда новую политическую звезду и запустивший ее в стратосферу власти.

Мой модный галстук от Tom Ford внезапно стал удавкой. Я ослабил узел одним пальцем и сделал глоток шампанского.

Я наблюдал за Захаровым, который приветствовал коллег по правительству, и вспоминал нашу первую встречу. Тогда он был просто успешным бизнесменом с амбициями. Харизматичный, уверенный в себе, с безупречной улыбкой и стальным рукопожатием. Он говорил о новой экономике, о прорывах и возможностях. А я слушал, и мне казалось, что я могу перевернуть мир.

Как давно это было? Всего восемь месяцев назад. А кажется – в другой жизни.

Сейчас начнется официальная часть. Президент произнесет речь о новых назначениях. Заиграет гимн. Вспыхнут вспышки фотоаппаратов. Мир увидит улыбающихся министров, воплощение стабильности и уверенности.

А я буду стоять здесь, в тени, за кулисами большого спектакля, и знать то, чего не знают зрители.

Знать цену этой власти. Цену в рублях, долларах, жизнях.

Когда все началось? Когда я перешел ту грань? Когда понял, что больше не контролирую ситуацию?

Может, когда впервые увидел документы на «Проект Аврора» с грифом «Совершенно секретно»?

Или когда Анна прошептала мне ночью: «Они все знают, Максим. Мы в ловушке»?

Или еще раньше – когда я смотрел в глаза Захарову и видел в них отражение своих амбиций, а не бездну, которая там действительно скрывалась?

Президент закончил речь. Захаров поднялся на сцену, чтобы принять присягу. Он выглядел безупречно: дорогой костюм сидел как влитой, волосы с благородной проседью аккуратно уложены, на лице – выражение серьезной решимости. Мое творение. Мой Франкенштейн.

После церемонии был прием. Шампанское лилось рекой, играл струнный квартет, официанты разносили канапе с черной икрой. Российская элита праздновала обновление правительства как свадьбу наследного принца – с тем же притворным энтузиазмом и тщательно скрываемым расчетом.

Я стоял у колонны, наблюдая за этим карнавалом тщеславия, когда заметил движение справа. Захаров направлялся ко мне, разрезая толпу, как ледокол – арктические льды. Люди расступались перед ним инстинктивно, словно перед хищником.

– А вот и наш гений пиара! – он обнял меня, похлопывая по спине с наигранной фамильярностью. – Без тебя ничего бы не вышло, Максим Андреевич.

Камеры защелкали, фиксируя момент якобы искренней благодарности.

Я улыбался. Я всегда умел улыбаться, даже когда внутри все холодело. Особенно когда внутри все холодело.

Захаров наклонился ближе, обнимая меня одной рукой за плечи, словно старого друга. Его одеколон, терпкий и навязчивый, смешивался с запахом власти – особым ароматом, который не купишь ни в одном магазине.

– Добро пожаловать в ад, Максим Андреевич, – прошептал он мне на ухо так, чтобы никто больше не услышал. – Теперь ты один из нас. Навсегда.

А потом отстранился и снова улыбнулся – для камер, для истории, для протокола.

Я тоже улыбнулся. Профессионально, без тени сомнения.

Ад? Я создавал ад собственными руками. И теперь мне предстояло в нем гореть.

ЧАСТЬ I: ВОСХОЖДЕНИЕ

ГЛАВА 1: ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Я всегда знал, что однажды она позвонит. Судьба, удача, большой куш – называйте как хотите. В тридцать пять ты уже понимаешь: либо ты схватишь ее за хвост сейчас, либо будешь до старости подбирать объедки с чужих столов.

В то утро я проснулся с диким похмельем в своей квартире на Патриарших. Вискарь за две тысячи евро, как оказалось, дает такое же похмелье, как и палёная водка, – разница лишь в том, что ты чувствуешь себя элитным страдальцем. Рядом спала модель из какого-то каталога нижнего белья. Я даже не помнил её имени, но был уверен, что ночью она представилась.

Телефон разрывался от звонка с неизвестного номера.

– Савельев, – прохрипел я в трубку, нащупывая таблетку аспирина на прикроватном столике.

– Максим Андреевич? – голос на том конце был безупречно вежливым. – Меня зовут Кирилл Дмитриевич, я помощник Валерия Петровича Захарова. Он хотел бы встретиться с вами сегодня.

– Кто? – я с трудом соображал.

– Валерий Петрович Захаров, председатель совета директоров группы компаний «Меркурий».

Имя что-то смутно напоминало. Кажется, я читал о нем в Forbes или РБК – очередной миллиардер из списка B, поднявшийся на газе или металле.

– По какому вопросу? – я потер виски, пытаясь проснуться.

– Валерий Петрович предпочитает обсуждать это лично. Скажу лишь, что речь идет о крупном проекте государственного значения.

Я хмыкнул. «Проекты государственного значения» обычно означали распил бюджета с откатами для всех участников. Но мне было интересно.

– Когда и где?

– В 15:00, ресторан «Белуга». Столик забронирован на имя Захарова.

Я взглянул на часы – Rolex Submariner, подарок благодарного клиента. 11:20. Успею.

– Буду.

Я принял ледяной душ, выпил две чашки эспрессо и проглотил аспирин. Девушка – кажется, Алина или Алиса – все еще спала. Я оставил на столе деньги на такси и записку «Спасибо за вечер». Джентльмен, блядь.

Офис моего PR-агентства «Savelier Group» находился в бизнес-центре «Белые сады» на Лесной. Стеклянные стены, дизайнерская мебель, акустическая система Bang & Olufsen в переговорных – все как полагается успешной конторе, берущей за свои услуги суммы с пятью нулями.

Моя ассистентка Вика встретила меня со стаканом фреша и таблеткой активированного угля.

– Выглядишь как дерьмо, – сообщила она с профессиональной улыбкой.

– А ты как всегда прекрасна, – я проглотил таблетку. – Что у нас сегодня?

– В 13:00 звонок с «Альфа-Банком» по антикризисной стратегии, в 16:30 презентация кампании для «ЭкоТех». В остальном свободен. Да, и Митя звонил, просил перезвонить.

Митя Королёв был моим лучшим другом еще со времен университета. Сейчас он руководил одним из самых креативных digital-агентств Москвы и регулярно предлагал объединить бизнесы. Я всегда отказывался – дружба дружбой, а бизнес отдельно.

– Отмени звонок с «Альфой», перенеси на завтро. У меня встреча в 15:00. И найди всё, что есть по Валерию Захарову из «Меркурия».

Вика кивнула и исчезла за дверью. Через пятнадцать минут на моем столе лежала папка с распечатками статей, интервью и финансовых отчетов.

Валерий Петрович Захаров, 58 лет. Родился в Нижнем Новгороде (тогда еще Горьком), окончил экономический факультет местного университета, служил в армии. В девяностые начал бизнес с торговли компьютерами, затем переключился на металлургию. Сейчас «Меркурий» – многопрофильный холдинг с активами в энергетике, строительстве и финансовом секторе. Состояние оценивается в 2,7 миллиарда долларов.

Ничего особенного – стандартная биография российского олигарха «второй волны». Не из тех, кто приватизировал заводы за копейки в девяностых, но и не из новых технарей. Середнячок.

Что ему могло понадобиться от меня? «Savelier Group» специализировалась на управлении репутацией для бизнеса и политиков среднего звена, но не работала с федеральными фигурами.

В 14:30 я вышел из офиса и поймал такси до «Белуги» – одного из самых дорогих рыбных ресторанов Москвы, расположенного напротив Кремля. Пока ехал, позвонил Мите.

– Привет, братишка, – его голос звучал необычно возбужденно. – Ты слышал новость?

– Какую?

– Захаров идет в большую политику! Только что инсайдеры подтвердили – его прочат на пост министра экономического развития в следующем правительстве.

Я чуть не поперхнулся.

– Охренеть. Я как раз еду на встречу с ним.

– Серьезно? – Митя присвистнул. – Ты в рубашке хотя бы?

– Отъебись, – беззлобно ответил я, проверяя, хорошо ли выглажен мой пиджак от Brioni.

– Слушай, если он предложит тебе контракт – бери не думая. Это билет в высшую лигу.

– Посмотрим, – я старался звучать равнодушно, хотя внутри уже вспыхнул азарт.

В «Белуге» метрдотель проводил меня к столику в отдельном кабинете. Захаров уже ждал, с бокалом минеральной воды – ни вина, ни водки. Это противоречило стереотипу о русских бизнесменах, и я мысленно поставил ему плюс.

– Максим Андреевич, рад знакомству, – он встал и крепко пожал мою руку.

Валерий Петрович был высоким, подтянутым мужчиной с властным лицом и внимательными серыми глазами. Костюм явно от Kiton или Brioni, часы – скромные по олигархическим меркам Patek Philippe. Он выглядел как человек, которому не нужно кричать о своем богатстве – оно и так очевидно.

– Взаимно, Валерий Петрович, – я сел напротив.

– Я наслышан о вашей работе, – начал он, пока официант наливал мне воду. – Особенно впечатлила кампания по ребрендингу «ТехноТрейда» после того скандала с госконтрактами.

Я улыбнулся. Два года назад «ТехноТрейд» погорел на откатах при получении оборонного заказа. Мы провели ювелирную операцию: сменили руководство, запустили социальные инициативы и серию «разоблачительных» статей о происках конкурентов. Через полгода компания снова получала контракты, а ее акции выросли на 40%.

– Работа как работа, – скромно отозвался я.

– Не скромничайте, – Захаров улыбнулся. – Мне нужны люди, которые умеют решать сложные задачи.

Он сделал паузу, пока официант расставлял закуски – икру, строганину из нельмы, печеный камчатский краб.

– Я планирую занять пост в правительстве, – произнес он, когда мы остались одни. – Информация пока непубличная, но скоро это будет объявлено официально. Мне нужна сильная команда для подготовки общественного мнения.

– И какой пост, если не секрет? – спросил я, накладывая икру на гречишный блин.

– Министр экономического развития, – он сказал это буднично, словно сообщал прогноз погоды.

Я кивнул, делая вид, что не удивлен, хотя внутри все перевернулось. Это был не просто крупный контракт – это была возможность выйти на федеральный уровень.

– Почему я? – спросил я прямо. – У вас должны быть связи с более крупными игроками.

Захаров отпил воды и внимательно посмотрел на меня.

– Крупные игроки слишком связаны с системой. Мне нужен кто-то с незамыленным взглядом. Кто-то, кто создаст что-то действительно новое, а не переработку старых шаблонов. К тому же, – он слегка улыбнулся, – вы не состоите в «придворных» кругах, а значит, не станете сливать информацию конкурентам.

Логично. Я был достаточно известен в профессиональных кругах, но не входил в пул политтехнологов, обслуживающих власть.

– Какой бюджет? – перешел я к делу.

– Три миллиона долларов на кампанию. Плюс ваш личный гонорар – пятьсот тысяч. Половина авансом, половина по результатам.

Я чуть не поперхнулся крабом. Сумма была астрономической даже по меркам федеральных кампаний.

– И каких результатов вы ожидаете?

Захаров наклонился вперед.

– Мне нужен имидж реформатора. Человека, который модернизирует экономику, выведет ее на новый уровень. Не просто чиновника, а визионера. Я хочу, чтобы через полгода мое имя ассоциировалось с новой экономикой – цифровой, инновационной, свободной от сырьевой зависимости.

Звучало амбициозно. Может, даже чересчур.

– У вас есть опыт в этой сфере? – спросил я осторожно. – Насколько я знаю, «Меркурий» в основном работает в традиционных секторах.

– У меня есть план, – просто ответил он. – И есть поддержка на самом верху. Остальное – ваша работа.

Я медленно жевал, обдумывая предложение. С одной стороны, сумма была фантастической и могла вывести мое агентство на новый уровень. С другой – что-то настораживало. Слишком все гладко, слишком щедро.

– Мне нужно сформировать команду, – сказал я. – Лучших специалистов в разных областях.

– Конечно, – кивнул Захаров. – Бюджет позволяет.

– И полная творческая свобода. Никаких указаний «сверху», как именно строить кампанию.

Он улыбнулся.

– В пределах разумного, разумеется. Но да, я ценю профессионалов и не собираюсь вам мешать.

– Когда нужно начинать?

– Немедленно. Официальное объявление о моей кандидатуре будет через три недели. К этому моменту уже должна быть готова базовая стратегия.

Я отпил воды, чувствуя, как внутри нарастает азарт. Это был мой шанс. Большая игра. Федеральный уровень.

– Я согласен, – сказал я, протягивая руку.

Захаров пожал ее с удовлетворенной улыбкой.

– Отлично. Мой юрист свяжется с вами завтра для оформления контракта и перевода аванса.

Мы еще около часа обсуждали детали, и я все больше проникался уважением к собеседнику. Он говорил четко, по делу, без популистских лозунгов, свойственных политикам. Настоящий бизнесмен, привыкший мыслить категориями эффективности и прибыли.

Когда мы прощались у выхода из ресторана, он неожиданно спросил:

– А почему вы согласились, Максим? Деньги?

Я задумался на секунду.

– Не только. Мне интересно создать что-то по-настоящему значимое. Не просто очередную рекламную кампанию для стирального порошка.

Захаров улыбнулся и похлопал меня по плечу.

– Именно поэтому я и выбрал вас. До завтра, Максим Андреевич.

Его Maybach с мигалкой плавно отъехал от тротуара, а я остался стоять, ощущая странное головокружение. То ли от перспектив, то ли от предчувствия, что я только что подписался на что-то гораздо большее, чем просто PR-кампания.

Вечером я собрал экстренное совещание топ-менеджеров агентства. Моя команда – четыре человека, которым я доверял как себе.

– Контракт века, ребята, – объявил я, разливая шампанское по бокалам. – Мы делаем министра.

Лица вытянулись.

– Охренеть, – выдохнул Игорь, директор по стратегии. – Федеральный уровень?

– Именно, – я поднял бокал. – За Валерия Петровича Захарова, будущего министра экономического развития.

– Никогда о таком не слышала, – нахмурилась Марина, глава аналитического отдела. – Он вообще кто?

– Бизнесмен из второго эшелона, – ответил я. – «Меркурий Групп». Но это неважно. Важно, что у него есть деньги и поддержка наверху. Наша задача – сделать его звездой.

– Бюджет? – деловито спросил Сергей, финансовый директор.

– Три миллиона долларов, – я выдержал паузу, наслаждаясь их ошеломленными взглядами. – Плюс полмиллиона лично мне.

– Твою мать… – прошептала Настя, креативный директор. – Это же…

– Это наш прорыв, – закончил я за нее. – Это билет в высшую лигу политического консалтинга. Если справимся – перед нами откроются все двери.

Все молчали, переваривая информацию.

– А если не справимся? – осторожно спросил Игорь.

Я усмехнулся.

– Тогда нас ждет увлекательное путешествие в бизнес-класс регионального PR. Но это не наш случай. Мы справимся.

После совещания я остался один в кабинете. На экране ноутбука светилась фотография Захарова – серьезный мужчина с проницательным взглядом. Я пытался представить его в кресле министра, принимающего решения, от которых зависят миллионы людей.

Ночью мне приснился странный сон. Я стоял на сцене огромного театра и дирижировал оркестром. Музыканты играли какую-то какофонию, но публика аплодировала. В первом ряду сидел Захаров и улыбался. А потом я посмотрел на свои руки и увидел, что вместо дирижерской палочки держу нож.

Я проснулся в холодном поту. Рядом спала та же девушка из каталога – видимо, я снова пригласил ее после вечеринки. Даже не помнил, как. Впрочем, это было неважно. Меня ждал новый день и новые возможности.

Через неделю я подписал контракт. Деньги упали на счет – полтора миллиона долларов аванса, из которых четверть досталась мне лично. Я арендовал дополнительный офис в том же бизнес-центре и начал набирать команду.

Проект получил кодовое название «Феникс» – символ возрождения российской экономики из пепла сырьевой зависимости. По крайней мере, так мы его позиционировали.

Я нанял лучших социологов для проведения фокус-групп, аналитиков для изучения экономических программ, политтехнологов с опытом федеральных кампаний. Бюджет позволял не экономить.

Первые результаты были неутешительными. Захаров имел нулевую узнаваемость среди обычных граждан и минимальную – в бизнес-кругах. Его компания не входила в список системообразующих, не участвовала в громких проектах. Он был абсолютно чистым листом.

С одной стороны, это осложняло работу – мы начинали с нуля. С другой – давало полную свободу в создании образа.

Через две недели я представил Захарову первую версию стратегии. Мы встретились в его московском офисе – пентхаусе бизнес-центра «Москва-Сити». Вид на столицу открывался фантастический: стеклянные высотки, Москва-река, на горизонте – Кремль, словно игрушечный из такой высоты.

– Итак, Максим, чем порадуете? – Захаров сидел за массивным столом из красного дерева.

Я разложил перед ним папки с аналитикой и презентациями.

– Мы провели глубокое исследование восприятия экономической политики в России, – начал я. – Результаты показывают, что люди устали от старой гвардии чиновников. Им нужно новое лицо, новая энергия. Но одновременно они боятся радикальных перемен.

Захаров внимательно слушал, делая пометки в блокноте.

– Наша стратегия – позиционировать вас как человека, который принесет инновации, не разрушая стабильности. Технократ с опытом реального бизнеса, который знает, как работает экономика изнутри. Не теоретик, а практик.

Я показал первые макеты рекламных материалов, сценарии видеороликов, план медийного присутствия.

– Ключевая идея – «Новая экономика». Не просто лозунг, а концепция, которая будет развиваться и наполняться конкретным содержанием. Мы представим ряд инициатив, показывающих ваше видение будущего России: цифровизация, поддержка технологических стартапов, новая индустриализация.

Захаров листал материалы, иногда задавая точные вопросы. Я все больше убеждался, что имею дело с незаурядным человеком.

– А это что? – он указал на папку с грифом «Внутреннее использование».

– Анализ ваших потенциальных слабых мест, – я немного замялся. – И стратегия работы с ними.

Он открыл папку и начал читать. Я составил список всего, что могло бы использоваться против него: связи с сомнительными бизнесменами в 90-х, несколько подозрительных сделок по приватизации региональных активов, слухи о причастности к рейдерским захватам.

– Впечатляет, – сказал он наконец. – Вы копнули глубже многих журналистов.

– Моя работа – знать все, что может повлиять на вашу репутацию.

Захаров закрыл папку и посмотрел на меня с каким-то новым выражением.

– Знаете, Максим, я не ошибся в вас. Вы действительно профессионал.

– Спасибо, Валерий Петрович.

– Есть одна деталь, которую вы упустили, – он сложил руки на столе. – Важная деталь.

Я напрягся. Что-то серьезное, чего я не нашел?

– Какая?

– Вы не задали главный вопрос: зачем мне это нужно? – он пристально смотрел мне в глаза. – Зачем успешному бизнесмену идти в правительство? Ради чего я готов потратить миллионы на эту кампанию?

Я молчал. Действительно, этот вопрос я обошел стороной, считая его слишком личным или политически некорректным.

– Так зачем? – спросил я наконец.

Захаров встал и подошел к панорамному окну. Вечерняя Москва расстилалась под ним, сверкая миллионами огней.

– Потому что я могу изменить эту страну, – произнес он тихо. – Я видел, как работает бизнес в России – со всей его коррупцией, неэффективностью, зарегулированностью. Я знаю, что нужно исправить. И у меня есть ресурсы и связи, чтобы это сделать.

Он повернулся ко мне.

– Я не хочу, чтобы мои дети и внуки жили в стране, где все решают связи и взятки. Я хочу создать настоящую рыночную экономику, где талант и труд значат больше, чем близость к власти.

Это звучало… искренне? Я не мог понять, верит ли он сам в то, что говорит, или это часть образа, который он примеряет.

– Используйте это, – продолжил Захаров. – Люди должны видеть не только профессионала, но и человека с миссией. Не просто технократа, а реформатора с идеалами.

Я кивнул, делая мысленную пометку скорректировать стратегию.

– Еще кое-что, – Захаров вернулся к столу и достал из ящика флешку. – Здесь эксклюзивная информация о состоянии российской экономики. Исследования, которые проводились по моему заказу. Используйте эти данные для разработки моей программы.

Он протянул мне флешку.

– Только будьте осторожны. Некоторые цифры… неудобны для действующего правительства.

Я взял флешку, чувствуя легкое беспокойство. Во что я ввязываюсь? Но азарт был сильнее.

– Я позабочусь о конфиденциальности.

Когда я уже стоял в дверях, Захаров окликнул меня:

– И еще, Максим. В следующий четверг я устраиваю неформальный прием в своем загородном доме. Будут влиятельные люди, которые поддерживают мое назначение. Приезжайте, познакомитесь с ними. Это важно для дальнейшей работы.

– Конечно, буду, – ответил я.

Покидая башню «Москва-Сити», я чувствовал странное возбуждение. Я входил в новый для себя мир – мир большой политики и больших денег. И мне это нравилось.

На следующий день я получил сообщение с адресом и временем приема. А также короткую записку: «Вечер неформальный, но это не значит, что он не важен. Познакомитесь с людьми, которые действительно решают судьбу страны».

Я усмехнулся. Звучало пафосно, но интригующе. В любом случае, я был готов к новым знакомствам и новым возможностям. Карьера политтехнолога федерального уровня только начиналась.

Вечером я вставил флешку в ноутбук и открыл содержащиеся на ней файлы. И присвистнул от удивления. Там действительно была бомба – аналитический отчет, показывающий, что реальное состояние российской экономики гораздо хуже официальных данных. Скрытая инфляция, завышенные показатели роста, критическая зависимость от импорта в ключевых отраслях.

Если эти данные попадут в СМИ, разразится скандал. Но использовать их аккуратно, в рамках кампании Захарова… Это могло сработать. Показать его как человека, который видит реальные проблемы и готов их решать.

Я закрыл ноутбук и налил себе виски. Игра становилась все интереснее. И ставки все выше.

ГЛАВА 2: АНАЛИЗ

Уик-энд я провел, зарывшись в информацию о Захарове. Десятки статей, интервью, финансовые отчеты «Меркурия», судебные иски, базы данных юридических лиц – все, что можно было найти в открытом доступе. А еще – неофициальные источники, за доступ к которым пришлось заплатить суммы с несколькими нолями. Информация всегда стоит денег, особенно та, которую кто-то пытается скрыть.

К вечеру воскресенья моя квартира напоминала кабинет следователя из детективного сериала: стены увешаны распечатками, фотографиями, схемами связей. Я сидел на полу, потягивая уже остывший кофе, и пытался сложить разрозненные фрагменты в целостную картину.