Жизнесмен 2.0

Мурад Алискеров

Жизнесмен 2.0

Почему я написал эту книгу

Мир предпринимательства похож на горный перевал: даже в тихие дни есть места, где легко попасть в беду, если не знать нужной тропы. Если же налетает буря, то и опытным путешественникам приходится нелегко. Но тот, кто много раз обошел эти места, сам срывался, но не переставал карабкаться и возвращался на верную дорогу, может оставить пометки, обозначив наиболее удобные и безопасные пути, чем убережет множество людей от больших неприятностей. Эта книга – карта моих знаков и пометок для бизнес-путников.

Книга пригодится тем, кому важен мой путь, кто следит за ним; подойдет и студентам, которые только начинают свой подъем в карьерную гору. Для родственников и земляков, что смотрят на мой бизнес с гордостью и тревогой, она станет альбомом из ярких воспоминаний и переживаний, а для предпринимателей, которые ищут ответы на свои вопросы, может стать другом и советчиком. Но при всех достоинствах эта книга не сможет стать универсальной инструкцией к успеху или гарантийным талоном на случай ошибок: она лишь способ подсветить их ярче, сделать меньше, а иногда и смешнее. Как известно, излишне серьезное отношение к делу вредит самому делу, поэтому в рассказах о реальных предпринимателях, их успехах и провалах я стремился не только проиллюстрировать способы решения той или иной задачи, но и рассказать о чувствах, которые охватывали меня при встречах со всеми этими людьми.

Я долго подбирал слова, чтобы сказать самое главное: бизнес – это не только про деньги, связи или знания. Это про то, как оставаться человеком, даже когда счет в банке горит красным.

Как не предать себя, когда ради выгодной сделки предлагают «чуть-чуть поступиться принципами». Моя вера – не свод жестких правил, а чуткий компас: он не штампует готовые ответы, но, улавливая малейшие движения души, заставляет вникать и спрашивать себя: «Что будет для тебя лучше: сделать удобно или честно?», «Способен ли ты сделать выбор и принять его последствия?», «Есть ли в тебе решимость идти до конца, чего бы это ни стоило?». В книге вы найдете множество историй, и среди них по-настоящему драгоценны те, в которых этот тихий внутренний голос оказался мудрее всех бизнес-гуру.

За то время, что ушло на написание книги, многое успело измениться: некоторые герои упомянутых в ней историй стали богаче, а другие – беднее; есть те, кому пришлось исчезнуть из поля зрения общества, а кто-то и вовсе покинул этот мир. Еще больше изученных мной случаев в книгу не вошли – о некоторых я попросту не решусь рассказать в силу ряда причин, а среди прочих пришлось устроить жестокий кастинг, ведь ни одна книга не вместит в себя всю человеческую жизнь, наполненную мыслями, чувствами и ежедневными большими и малыми решениями. За это время в моей жизни и во всем мире произошли события, в очередной раз напомнившие, насколько слаб и хрупок человек сам по себе и каких вершин он может достичь, преодолевая свою слабость и опираясь на помощь Всевышнего безусловно и ежедневно.

Прочитав не одну сотню историй успеха, я смело могу отметить, как часто люди превозносят свой тяжелый труд и с гордостью описывают множество испытаний, пройдя через которые они и добились всего, чем обладают. Однако я ответственно заявляю, что лишь воля Создателя стала этому истинной причиной. Ведь в то же время в мгновение ока многомиллиардные состояния самых опытных бизнесменов превращаются в труху; многие из богатейших людей планеты оказываются заложниками болезней, не имеющих на сегодняшний день лечения. И кроме того, даже если ты обладатель всех денег мира и здоровье тебя не подводит, но ты в душе одинок, можно ли тебя считать по-настоящему богатым, а уж тем более счастливым?

Никому не дано знать, что произойдет завтра, но я считаю своим долгом поблагодарить Всевышнего за бесконечные и безмерные блага, которыми Он меня одарил, а также смею надеяться, что и впредь буду причиной положительных изменений в жизни людей, обращающихся ко мне каждый божий день с вопросами, жалобами, просьбами и проблемами, стерегущими их на предпринимательском пути.

Все повествование в этой книге является художественным вымыслом. Любые совпадения с реальными лицами, событиями или обстоятельствами случайны.

Цирк с проверками

– Нет, этого не может быть! – воскликнул я, сидя перед экраном ноутбука, где была открыта страничка со свежими новостями. И казалось бы, вот оно – самое настоящее землетрясение в моей жизни. В этот момент я почувствовал, как каждое слово, каждое предложение в этой статье стало не просто новостью, а настоящей порцией кислоты, капающей прямо на репутацию моей компании, оставляя за собой ожог, который тянулся четыре года.

Все началось ранним весенним утром. Тогда, проснувшись в обычном настроении, я взял телефон и был удивлен количеством уведомлений. Столько сообщений я не получал даже в день рождения! Открыл первое от моего давнего друга, прошел по присланной им ссылке и замер: на экране, будто в каком-то кошмаре, моя компания LaRiba-finance гордо красуется в списке нелегальных кредиторов на официальном сайте Центрального банка России. В общем, меня обвиняли в создании финансовой пирамиды. Пирамиды! Я ошарашенно смотрел на экран, словно ожидая увидеть кадры из Египта.

Я как будто оказался в эпицентре собственного краха. Бизнес – это не просто работа, это твоя жизнь, твоя крепость. И вот эта крепость теперь была на грани обрушения. Как это могло произойти? Ведь я честный предприниматель, бизнес веду по строгим, выработанным лично для себя законам, которые я считал неприкосновенными:

Первое правило – никакой связи с государственными заказами. Никаких тендеров, грантов, субсидий, левых контрактов через знакомых в структурах или финансового взаимодействия с бюджетными средствами. Это лично мое правило, и я никому его не навязываю, а также считаю, что зарабатывать, сотрудничая с государством, возможно.

Второе правило – никаких поддельных сделок и нелегального обналичивания. Только чистая игра.

Но вот эти журналисты, дальние знакомые, конкуренты, которые с любопытством тыкали мне в лицо вопросами, а потом не забывали добавить подмигивающий смайлик, как будто я был для них объектом смеха, – они в это не верили. Злорадство было скрыто за их вопросами. Сами же они знали – обвинение всегда интереснее, чем проверка фактов.

Люди в подобных ситуациях чаще всего проявляют свои низменные инстинкты, стремясь уколоть или поддеть, слетаются как падальщики. В такие моменты понимаешь, что самый простой способ стать объектом осуждения – это попытка угодить всем и каждому. В этом парадоксе скрыта глубокая философская истина: искренность и честность перед собой важнее, чем стремление к одобрению окружающих.

Эта ситуация была пропитана атмосферой трагикомического романа, в духе «Процесса» Франца Кафки, где герой оказывается втянутым в абсурдную ситуацию, разрушительную и, казалось бы, неподконтрольную. Как и у Кафки, здесь события двигала неумолимая сила, безликая и бюрократическая, которая внезапно вторгается в привычный уклад жизни и разрушает его.

Телефон продолжал разрываться; каждый новый звонок, каждое сообщение будто кричало: «Ты еще не на дне, но скоро будешь!» Подстегивающие послания подталкивали меня действовать больше, чем все солнечные панели Илона Маска, ветряные мельницы и атомные электростанции, вместе взятые. Не позавтракав, я отправился в офис, где, как я наивно полагал, все должно было проясниться. Ну или хотя бы начаться.

По пути меня перехватил человек, который моментально привлек внимание. Вальяжный шаг, костюм, явно сшитый не в нашем городе, и галстук такой яркий, что им можно было бы заменить фонари на всей улице. Это лицо я видел раньше. Холеное, чуть надменное, с прищуром, как у человека, уверенного, что его мир всегда по графику. Леонид Исакович, местный чиновник.

Улыбаясь, он посмотрел на меня и снисходительно кивнул:

– Что, Мурад, хорошо спал? Кошмары не мучили?

– Все нормально. Сон хороший. Почему должны мучить?

Чиновник приподнял густые брови и на мгновение стал похож на Брежнева; мне стало немного смешно.

– Ну, так… Есть такая пословица: «Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе», ― хохотнул он. ― Читайте новости, Мурад. И как говорили раньше: «Утром ― в газете, вечером ― в куплете». Хорошего, хотя я не уверен в отношении вас, дня.

«Остряк, ― подумал я, ― из той человеческой породы, которая злорадствует над чужими проблемами».

Еще до того, как вышел из дома, я знал, что меня ждет этот шквал осуждения, и всю дорогу чувствовал, будто весь мир только и говорит об этом, устраивает пир на костях моей проблемы. И вот я пришел в офис, открыл ноутбук и начал читать новости. Заголовки один другого ярче: «Дагестанская LaRiba-finance признана пирамидой», «Мурада Алискерова признали нелегальным кредитором». Комментарии и посты лились потоком от тех, кому мы когда-то отказали в услугах. Настоящая вакханалия злорадства. В офисе царил хаос: помощники пытались помочь и приходили с идеями, эсэмэмщики предлагали записать обращение, телефон разрывался, а я думал, что делать дальше.

В тот момент я наивно полагал, что самое неприятное уже случилось. Хуже уже быть не может! Но оказалось, может, и еще как. Вдруг мне звонят из нашего филиала, было слышно, что сотрудник, мягко говоря, взволнован:

– Мурад, у нас тут проверка из налоговой, работу остановили, клиенты напуганы! Уходят даже те, кто пришел вносить платеж по рассрочке. Все напуганы, я не знаю, как их успокоить и что делать!

Следом второй звонок из другого нашего филиала:

– Мурад, у нас проверка от Роспотребнадзора, спрашивают про какие-то махинации, говорят, коллективная жалоба от клиентов, мол, мы вводили их в заблуждение!

Под удар попали и партнеры, которые размещали у себя точки нашей компании. Многие из них располагались в торговых центрах. Когда в их офисы вломились без предупреждения сотрудники разных инстанций, то это сразу стало поводом для пересудов и сплетен по всему городу. Я благодарен руководству торговых центров и нашим партнерам за понимание.

Телефон продолжал разрываться, как будто кто-то решил проверить, насколько он выдержит экстремальные нагрузки. На этот раз писал уважаемый человек нашего города:

«Мурад, дорогой, полчаса назад на тебя запрос пришел от Министерства финансов республики. Спрашивают меня про дела с тобой, договоры и все такое. Что за нездоровая активность у тебя там? Реши поскорее вопросы, мне лишняя суета не нужна».

Хотел ответить, что у меня тут как в фильмах, только без спецэффектов. Быстро набрал ответ:

«Я тебя услышал. Все, что от меня зависит, – сделаю. Извини, что тебе приходится отвлекаться на звонки из-за меня».

Меня поразило, с какой молниеносной скоростью все эти уважаемые инстанции оказались в наших офисах. Словно кто-то знал, что буквально через несколько минут начнется спектакль под названием «Маски-шоу».

Я пытался успокаивать всех, но понимал: это как тушить пожар на складах с бензином ведром воды. Решил, что лучший способ ― поехать лично в офисы. Может, на месте удастся хоть как-то взять ситуацию под контроль. В каждом офисе я пообщался с проверяющими и объяснил, что открыт к диалогу и пусть приходят лично ко мне, а не к моим сотрудникам.

Мой юрист Яна предложила вполне здравую мысль: надо поговорить напрямую с Центробанком, потому что именно оттуда растут корни всех этих проблем. Разберемся с ними – и все проверки, как по волшебству, исчезнут (мы, конечно, верили в это). Три мучительных месяца мы вели бесконечные переписки с сотрудниками Центробанка, доказывая свою полную невиновность. Мы написали запросы, расписали, что не относимся к финансовым компаниям с точки зрения МФО, у нас нет банковской лицензии, да и вообще мы не подведомственны Центральному банку. Приложили договоры, мои сертификаты, рейтинг соответствия от национального рейтингового агентства, награду «Халяль-компания года», дипломы, справки, что у нас нет задолженности перед налоговыми органами, наш договор, мои регалии, участие в конференциях, что я – член российской ассоциации по исламскому банкингу. Прочитав все это, я почувствовал себя как тот Рафик из «Камеди Клаб» – «совсем невиновный».

Переписка была нескончаемой, и я уже не верил, что мы сможем что-то решить. Все эти письма летели туда-сюда, как снежки на школьном дворе, ― одно отправил, другое получил.

Мы с командой с надеждой проверяли каждое письмо и даже звонили в Центробанк, но ответы были сухими:

– Ваш вопрос на рассмотрении. В рабочем порядке мы обязательно рассмотрим все ваши доводы и предоставленную информацию и дадим ответ в сроки, предусмотренные внутренним регламентом ЦБ, ― важный человек разговаривал негромко, слегка шелестящим голосом. Привычка больших начальников разговаривать так, чтобы все прислушивались.

И вот однажды, когда я уже не ждал положительного решения, пришло письмо. Я машинально открыл и думал, что это очередная отписка. Но там было написано следующее:

«Компания LaRiba-finance исключена из списка нелегальных кредиторов».

Не то что публичных извинений, не было даже «простите за беспокойство» в письме, просто сухая отписка. Впрочем, даже эта короткая строчка обошлась нам недешево – и в нервных клетках, и в деловой репутации.

Позже я узнал и причину такого чрезмерного внимания. Оказалось, что кто-то из «лидеров общественного мнения» просто решил меня проверить и отправил запрос в Центробанк. А они добавили нашу компанию в список нелегальных.

Если вы ждете прекрасный конец с фанфарами, аплодисментами и благодарностями за этот спектакль длиною в три месяца, то его не будет. Нас исключили из черного списка ЦБ, но мы остались под прицелом всех надзорных органов. За следующие четыре года через наши двери прошли, кажется, все возможные проверяющие. Список был настолько разнообразным, что у меня невольно возникал вопрос: где, собственно, «Росгидрометцентр»? Почему еще не заглянули узнать, сколько атмосферного давления мы выдержим? Если бы они собрались одновременно, это был бы отличный сюжет для комедии. Но я ни от кого не скрывался и давал возможность им проверить нас от и до.

Когда мне пришлось столкнуться с этой ситуацией, я сразу стал шерстить свой список контактов, чтобы найти кого-то, кто может помочь. У каждого предпринимателя есть такой список – это те люди, которым когда-то ты помог, и они, в свою очередь, обещали отплатить тебе тем же. Есть даже шутка о таких личностях: «Они настолько высоко сидят, что из окон их кабинетов виден Магадан». Такие люди обычно записаны в телефоне как «Меджид – депутат» или «Светлана Николаевна – налоговая» – на всякий случай, когда понадобятся связи для решения каких-то проблем. Когда-то они обращались ко мне с просьбами личного характера и по поводу своих родственников. Я помогал и рассчитывал на взаимовыручку в случае чего.

У меня было шесть таких контактов. Шесть имен, которые когда-то звучали тепло и уверенно: «Дорогой Мурад, дай нам шанс отблагодарить тебя за помощь, оказанную нам». Их слова тогда лились как мед, обещая золотые горы и безграничные возможности. Но когда пришла беда и я обратился к ним, каждый из них вдруг оказался бессилен. Один дрожал как осиновый лист, боясь даже слово сказать. Другой, как истинный мастер эзопова языка, был «ужасно занят». Третий, словно философ древности, попросил время подумать. А один, видимо решив, что моя проблема требует вмешательства на уровне мировой политики, предложил обратиться к главе республики. Я едва удержался, чтобы не спросить: «Может, сразу в ООН?»

Мне, признаться, самому было любопытно увидеть, как они решают вопросы. Ведь, судя по их уверенным речам в те моменты, когда решались их проблемы, они бы и убийцу Кеннеди нашли, и золото майя выкопали где-нибудь в джунглях Америки. Но, как оказалось, их возможности были строго ограничены временем, местом и, видимо, фазой луны.

После каждого отказа я вычеркивал фамилию из листочка на столе. Эти шесть имен я записал так старательно, словно боялся их забыть. Хотя, если честно, это было скорее от наплыва эмоций – той горечи, которая копилась внутри, как осадок от неоправданных ожиданий.

Шло время, и проверки становились все реже и реже. Налоговики были последними, кто оставил меня в покое. Три года я был в фокусе их внимания, долгих три года. Я еще вернусь к теме моих отношений с налоговой в последующих главах этой книги.

Если бы мне дали выбор – пройти через все это снова или избежать, я бы не задумываясь выбрал «пройти». И возможно, даже раньше, чтобы испытать все сполна. Потому что именно это стало моим главным уроком – понять, кто на самом деле управляет этим миром, кто истинный хозяин всего сущего.

Я помню тот момент, когда сидел за столом, глядя на список из шести фамилий. Все они были зачеркнуты – одна за другой, как будто кто-то выводил жирный крест не только на бумаге, но и на моих надеждах. И тогда, в тишине ночи, меня накрыла мысль, которую я долго не пускал в голову. Она была настолько горькой, что я едва мог с ней справиться. «Кому ты молишься пять раз в день, если в такие минуты просишь помощи у людей, подобных тебе, и рассчитываешь всем сердцем только на их помощь? Сколько раз ты искренне обратился за это время ко Всевышнему с просьбой помочь в этом конкретном вопросе?» – спрашивал я себя.

Мне стало стыдно. Стыдно за то, что я, считая себя достойным рабом Всевышнего, не выполнял самую главную заповедь даже самого последнего и грешного раба – верить в Него. Сколько лет я жил с идеей, что эти контакты, эти люди, эти «важные связи» спасут меня от трудностей, решат мои проблемы, станут моей опорой. Но в тот момент, сидя за столом, сжимая в руке ручку и глядя на зачеркнутые имена, я понял, что ошибался.

Я помню эту минуту. Помню эту ночь. Помню, как в голове звучал только один вопрос: «На кого ты уповал, на чью помощь ты рассчитывал, о ком ты забыл?» И тогда я дал себе слово – никогда, ни при каких обстоятельствах не записывать в список своих помощников никого второго. Только Он. Только Тот, кто помогает в трудные минуты. И несчастен каждый, кто забывает об этом.

Я готов был пройти через все это еще раз. Десять раз. Сто. Потому что ради этого осознания – самого главного в моей жизни – стоило пережить любые испытания.

Вывод

В тот момент я понял, что был слегка лицемерен по отношению к Всевышнему. Я так надеялся на людей, думая, что они смогут разрешить мои проблемы. Я попросил прощения у Всевышнего и испытывал невероятное чувство стыда за то, что не полагался на Него, а доверился тем, кто меня окружал. С тех пор, когда возникает трудная ситуация, я уже не думаю о людях, а сразу обращаюсь к Нему. А потом, конечно, размышляю, кто может мне помочь. Это был, наверное, второй по глубине и искренности эпизод в моей жизни, после той ночи, когда должен был прийти ответ по гистологии матери. Тогда я всю ночь провел на молитвенном коврике, прося, чтобы анализ пришел отрицательным. В эту ночь точно так же я, сидя в кресле, искренне каялся в своем лицемерии и том, что забыл о Всевышнем, уповая на беспомощных людей.

Натаныч

Эпопея с внесением нашей компании LaRiba-finance в черный список Центробанка России, а потом и выходом из этого злосчастного списка имела продолжение в виде целой лавины проверок. И в этой стопке писем от разных инстанций больше всего было из налоговой. На этом фоне нам пришел запрос на выездную проверку. Речь шла об индивидуальном предпринимателе, моем друге и коллеге, Русланове Адаме Ильясовиче. Камеральная проверка – серьезный сигнал, означающий, что вопросов накопилось немало и решать их через одни только отчеты не получится. Мне было очевидно, что эта ситуация – прямое продолжение истории с Центробанком.

Я обратил внимание, что каждое письмо подписано неким Арсеном Натановичем А. Решил, что раз мы земляки, то могу обратиться к нему лично и поговорить с глазу на глаз, решить вопрос.

Одна из моих компаний была зарегистрирована в Москве и стояла на учете в ИФНС № 1 по адресу: улица Земляной Вал, 9. Туда я и отправился. Само название улицы не могло не вызвать ассоциаций. Для меня «земляной вал» – это что-то неприступное. Чужие ошибки и неразобранные отчеты там лежат, как поваленные бревна, образуя почти непроходимую преграду. В таких условиях предприниматель часто идет до последнего – а потом силы заканчиваются, и остается лишь траурный марш как финальная точка истории.

В налоговой я сразу нашел кабинет Арсена Натановича (каждый раз произнося его отчество, я задавался вопросом о странности имени его отца, так как звучит, больше походя на НатаШу, чем на НатаНа). Из-за стола навстречу мне поднялся полноватый мужчина в рубашке с закатанными рукавами. Седые волосы, круглое лицо с крупным носом и живыми карими глазами.

– Вот-вот, именно таким я вас и представлял, Мурад Сидярович! Дайте пожму руку такому человеку!

Мне стало неловко. Вроде пришел к официальному лицу и встретил такое неожиданное радушие.

– Арсен Натанович, я прилетел утром, чтобы разобраться с вопросом по проверке нашей фирмы. Это ИП, и оно входит в группу моих компаний.

– Конечно! Сейчас все обсудим и решим! Прошу!

Арсен Натанович жестом пригласил меня сесть у стола, а сам прошел к своему креслу, на спинке которого висел пиджак.

– Арсен Натанович, я все понимаю, у вас тоже план, график проверок, но мы работаем честно, никаких серых схем. Зачем столько внимания к нашей компании? В чем проблема?

Он слушал меня, слегка улыбаясь, что-то записывал в блокнот.

– Мурад, никаких проблем нет, мой младший брат! А если и есть, мы их решим!

– ИП Русланов, которого вы так досконально проверяете, относится к нашей компании, мы по договору франшизы предоставляем информационные ресурсы. По запросу от вас режим ЕНВД не подходит под деятельность этого ИП!

Дальше я детально разложил ситуацию, а Арсен Натанович слушал и понимающе кивал. Когда я закончил свой спич, он резко встал из-за стола и начал шагать по кабинету. От одной стены к другой, потирая крупные кисти рук и смотря на репродукцию Айвазовского на одной стене, а потом, шагая к другой стене, – на яркий календарь с портретом Собянина и слоганом: «Думая о городе, заботясь о москвичах!»

– Знаешь, Мурад… Это ничего, что я на «ты»? Будь моя воля, я бы сделал так, поверь мне, чтобы наш край, наш любимый Дагестан, представляли такие люди, как ты! Да! Расул Гамзатов, Тагир Хайбулаев, Жасмин и ты… Ты, Мурад! Я, мои коллеги, моя семья очень впечатлены твоей работой! Я внимательно слежу за твоей деятельностью, и жена моя Раиса, она, кстати, работает в мэрии, – Арсен Натанович с уважением посмотрел на календарь, – и мама ее, уважаемая Наринэ Садыковна, тоже говорит мне: «Вот, земляк твой такой хороший человек!» Ты большой молодец, Мурад!

В общем, меда в его речах было с избытком. Говорил он красиво и обильно. Я поймал себя на мысли, что от родных отца с матерью не слышал столько добрых слов, как от этого незнакомого мне московского чиновника. На мгновение мне показалось, что сейчас он меня будет обнимать и пригласит в конце на семейный обед. Аварский хинкал с чесноком и ароматный аш в конце застолья.

– Мурад, я клянусь Господом Богом, что в этом кабинете наши отношения будут исключительно искренними, настоящими и честными. Здесь ты найдешь правду! – Натанович слегка покрылся румянцем, видимо от переполнявших его эмоций. Далее он произнес слова, которые мы, уроженцы Дагестана, используем как клятву: – Мурад, Валлахъи, в этом кабинете в отношении тебя будет только справедливость!

Конечно, в тот момент он был честен. В его кабинете беззаконие не творилось, оно здесь планировалось, создавалось.

Рукопожатие было крепким, а выход из кабинета – легким. Я почувствовал, как гора упала с плеч, и сразу позвонил своему юристу, чтобы порадовать новостями:

– Яна, я все решил! Этот Натанович – нормальный человек.

Договорились, что нас не трогают.

Яна, мой юрист, – хрупкая девушка, которую с первого взгляда можно принять за ту самую Дюймовочку из сказки. Но это лишь оболочка. Внутри нее – стальной стержень, который не гнется под давлением обстоятельств. Она обладает невероятной работоспособностью и умением превращаться из тихой, почти незаметной девушки в грозного защитника, а если потребуется – в безжалостного охотника.

Когда Яна берется за дело, она становится непоколебимой. Ее голос, обычно спокойный и мягкий, обретает такую силу, что кажется, будто она может одним словом остановить бурю. С мобильным телефоном в одной руке и ручкой в другой она способна в считанные минуты разобраться с любым недоброжелателем, отправив его туда, где ему и положено быть.

Я не раз видел, как она вступала в схватку с теми, кто пытался посягнуть на честь и репутацию моих друзей или мою собственную. И каждый раз она выходила из этих битв победительницей, оставляя противников в растерянности. В такие моменты я ловил себя на мысли, что даже стая львов не рискнула бы перейти ей дорогу.