Спящее пламя Ферверна

В глазах мамы я впервые увидела страх. Тревогу, что я отвечу: «Еще как», но…

– Нет. Не делали, – сказала я, обнимая ее. – Благодаря вам стало еще на одного счастливого парня больше. И на одну счастливую девушку. Можешь представить, каким унылым было бы мое детство без Эрвера?

Мама в тот момент улыбнулась, и я помнила эти чувства так, словно весь наш разговор состоялся вчера. Что же касается Эрвера, я не слышала ни единого слова от него по этому поводу. В тот вечер он поблагодарил отца за честность, но, когда я попыталась заговорить с ним о его родителях, сказал, что этой темы больше касаться не хочет. Что все это прошлое, за которое цепляться бессмысленно.

Мы с ним болтали два часа – о его обучении и перспективах, о моих тренировках, а, когда попрощались, я поняла, что меня отпустило. Все мысли о Вэйде и Роа стали далекими, как сон, который вроде бы и помнишь частично, но детали стираются с каждым мгновением. Пока, наконец, полностью не исчезнут. Я знала, что завтра мне нужно будет что-то решить, но это уже завтра. Поэтому сейчас едва закрыла глаза и сразу же провалилась в сон.

Вэйд

– Дядя! Дядя Вэйд пришел!

– А покажи дракона?

– Да! Покажи! Покажи!

Племянники (все трое) заверещали так, что у него заложило уши. Несмотря на то, что уж кто-кто, а он так точно привык к громкой музыке, дети – это драконий трэш.

– Вам спать не пора? – осведомился он под веселым взглядом Витты, жены Ленарда.

– Пора. Если бы ты еще чуть-чуть задержался, они бы уже спали.

– Я могу выйти и подождать за дверью.

– Ну уж нет. Теперь проходи, – ничуть не обиделась Витта, увлекая за собой двух дочек, пяти и шести лет, и своего старшего девятилетнего пацана, все дети сверкали огненными волосами. Точь в точь как у Ленарда.

– Вэйд в своем репертуаре, – брат вышел в прихожую, протянул ему руку. – Даже спрашивать не буду, где ты был.

– Прогуливал семейный ужин, – хмыкнул он, пожимая крепкую ладонь.

Ленард, несмотря на то, что иртханом не был (мать и отец усыновили его после того, как его родители погибли во время налета), злоупотреблял качалкой и сейчас выглядел как какой-нибудь древний драконобог. С густыми рыжими волосами, глазами цвета неба, жесткой линией подбородка и широченными плечами, он был звездой. Буквально. Самая востребованная модель за последние пять лет. К несчастью для всех поклонниц, человекодраконобог и звезда были прочно заняты, окольцованы и одечены.

Бр-р-р. Кошмар мужчины, который мог бы наслаждаться жизнью.

– Вэйд пришел, – сообщил Ленард сидевшим на диване в гостиной родителям.

– Да я уже понял, – отозвался отец, не отрываясь от смартфона.

– Сумасшедший дракон, пришел твой сын, – напомнила мама.

– Так он вроде никуда не собирается уходить в ближайшие полчаса. Или собирается?

– Джерман!

– Танни!

Понимая, что продолжать бессмысленно, мама встала и подошла к нему.

– Вэ-э-эйдик!

Твою мать!

– Я же просил не называть меня так!

– Я помню, – хитро улыбнулась она. – Еще ты просил не называть тебя «мой маленький драконенок» и не делать так…

Прежде чем он успел уклониться, ему взъерошили волосы. Кто-нибудь, закройте этот дурдом на техобслуживание!

– Мама, – пытаясь оставаться спокойным, произнес Вэйд.

– Да, мой маленький драконенок?

Под его выразительным взглядом она не выдержала и расхохоталась.

– Видел бы ты сейчас свое лицо. Считай это наказанием за то, что пропустил семейный ужин.

– Я не пропустил, я просто пришел позже…

Драконова щель! Мама была единственной, кто легко мог заставить его оправдываться. На ровном месте!

– Оставь ребенка в покое, – отец наконец-то оторвался от работы. Лучше бы не отрывался, честное слово.

– Здесь наливают? – спросил Вэйд, понимая, что трезвым оставаться стратегически невыгодно.

– Наливают тем, кто приходит вовремя, – фыркнула мама.

Жесть.

– Пойдем, – Ленард утащил его на кухню раньше, чем семейная встреча переросла в семейный пожар. У них они случались часто, начиная с самого детства. И мать, и отец обладали незаурядным чувством юмора на грани, не говоря уже о взрывных характерах. Они горячо ссорились, горячо мирились и совершенно не стеснялись того, что у них растет сын. Поэтому сексуальное воспитание Вэйда началось задолго до этой темы в школе.

Он потер переносицу, когда Ленард протянул ему бокал тоньяса. Присев на стол, брат посмотрел на него в упор и поинтересовался:

– Что за дела? Серьезно? Ты не можешь выкроить один-единственный вечер в месяц в своем плотном графике?

– Вообще-то я собирался прийти вовремя.

– Но тут случилась она? Кэми, Лора, Дэрри, Маурис…

– Я поражаюсь твоей памяти на женские имена, но нет.

– Нет? Это была не женщина? – Ленард вскинул брови. В его голосе сквозил сарказм.

Женщина, но не та. Не то. Не так… в смысле, девочка, которую Вэйд сегодня поцеловал, была даже не в его вкусе. Он любил брюнеток, на крайний случай – рыжих. Рыжие обладали огненным темпераментом и зажигали в постели так, что оттуда уходить не хотелось. Брюнетки… ну, это просто был его типаж. Вэйду нравилась смуглая кожа, пропускать между пальцами темный шелк волос. Ему вообще нравились смелые женщины. Знающие, чего хотят. Опытные, раскрепощенные по жизни и в постели. Женщины, которые за словом в карман не лезут.

Ятта Ландерстерг была полной противоположностью всему, что его привлекало. Всему, что его заводит. Что заставляет кровь кипеть, спускаясь ниже и поднимая то, чему в таких случаях положено подниматься, но сегодня…

«Готовься попрощаться с членом, Вэйд».

У него встал бы еще раз, если бы уже не стоял. От мягкой податливости ее губ. От того, как девчонка дрожала под его властью.

Набл его знает что!

– Неважно, – отмахнулся он. Хотя, разумеется, это было важно. Если девчонка сидит в твоей голове в перерывах между вашими встречами, это очешуеть как важно.

– То есть теперь ты пропускаешь семейные встречи из-за чего-то незначительного? Вэйд, драконова ты задница, мы собираемся раз в месяц!

– Ты это уже говорил, – фыркнул он, стукнув брата по плечу. – Так ты рад меня видеть или нет?

– Рад, – буркнул тот. – Хотя…

– Я же сказала, опоздавшим не наливать, – на кухню заглянула мама.

– Мам, твоя шутка уже вышла из моды.

– Мои шутки никогда не выйдут из моды, – в уголках ее глаз собрались морщинки от смеха.

Цвет глаз Вэйд унаследовал от нее, тот самый насыщенный, от сиреневого до фиолетового, из-за которого фанатки просто писались кипятком. Что же касается мамы, она, несмотря на то, что ей уже было за пятьдесят, выглядела как главная героиня из эротического сериала про милфу. Глядя на эту женщину, сложно было сказать, сколько ей лет вообще (от тридцати пяти примерно), хотя она никогда не заморачивалась с уходовыми процедурами.

«Всему виной моя любовь к танцам и свежий воздух», – любила шутить мама, когда ей делали комплименты. И еще немного драконье пламя, которое она получила благодаря несчастному случаю. Да, мама когда-то была человеком, но один психопат похитил ее и влил ей пламя пустынника, чтобы они могли быть вместе как пара. К счастью, она выжила, и не просто выжила, пламя прижилось в ней, и часть его сейчас бежала в его крови.

– Хорошо, хорошо, – сдался Вэйд. – Я прошу прощения.

– Подожди. Повтори это. Я сниму на камеру! – Мама полезла за новенькой моделью «Верта», лидера в мире смартфонов.

Вместо ответа он просто шагнул к ней и обнял: это сразу лишало ее сарказма и всего ершистого сопротивления, которого в этой женщине хватило бы на всю семью.

– Ну вот, можешь же, когда захочешь, – буркнула она, задрав голову в его объятиях. Довольная, как дракон после полета. – Я скучаю, между прочим.

– Он был с девушкой, – выдал Ленард.

– О-о-о… как ее зовут?

Сегодня все сговорились, что ли?

Почему именно тогда, в тот редкий момент, когда он не хочет говорить о девушках, а точнее, об одной конкретной девушке, все ему о ней напоминают?

Ятта Хеллирия Ландерстерг с ней не вязалось. А вот Льдинка – более чем: скованная обязательствами, предрассудками, чувством долга передо всеми, кроме себя, застывшая, не позволяющая ни единой эмоции просачиваться сквозь этот ледяной заслон, и в то же время удивительно хрупкая. В голове, помимо мыслей о том, как она отозвалась на его поцелуй, замелькали строчки. Одна за другой. Вэйд не успел даже опомниться, как у него родился первый куплет, и это оглушило похлеще прямого удара в спарринге.

Ну твою ж мать! Не хватало еще написать о ней песню.

– Вы не захотите этого слышать, – хмыкнул он, отстраняясь от матери.

– Не захотим? Почему?

– Возможно, это какая-то стриптизерша с соответствующим псевдонимом, – ухмыльнулся Ленард. Собирался продолжить, но под тяжелым взглядом Вэйда осекся.

– Ты знаешь слово «стриптиз»? – стараясь переключиться с мыслей о песне, о Льдинке, о том, что Ятта Хеллирия Ландерстерг проникла в его голову как морозный воздух и, похоже, постепенно покрывала инеем его мозги, Вэйд ткнул брата в плечо. – И давно? Расскажем твоей жене?

Ленард перестал ухмыляться, мама закатила глаза.

– Вы как дети, честное слово. – Она кивнула на арку, ведущую в гостиную. – Пойдемте. Витта как раз уложила мелких, а ваш отец закончил дела, так что мы наконец сможем нормально пообщаться. Все вместе.

– У него новый контракт? – уточнил Вэйд на полпути в гостиную.

– Вот сам и спросишь, – фыркнула мама. – И заодно расскажешь о своей девушке.

Твою. Мать.

– У меня нет девушки, – процедил Вэйд.

– Нет-нет, конечно нет.

Это не семья, это драконово гнездо.

– Ты же знаешь, я не собираюсь жениться.

– Че-го? – это спросила Витта, потому что Вэйд выдал это, когда они вышли в гостиную.

– Твой сын сказал слово «жениться». – Заметила мама, когда отец поднялся ему навстречу.

У него в густых черных волосах было ровно столько седины, сколько положено, чтобы девицы продолжали падать в обморок и представлять всякие непристойности, стоило Джерману Гранхарсену показаться на каком-нибудь приеме. Одна из них в красках рассказала ему, Вэйду, как видит себя связанной, и что его отец с ней делает. К счастью, она сделала это после секса.

– Я сказал, что не собираюсь жениться, только и всего.

– Зачем ты это сказал, если и правда не собираешься?

Впрочем, осуждать девиц было бессмысленно: голос отца обладал тем тембром, от которого трусы растворялись на женщинах еще до того, как успели намокнуть. Вэйд завидовал этому голосу не столько из-за девиц, сколько профессионально.

– Чтобы вы все оставили меня в покое. Вам не хватает одного женатого сына и троих внуков?

– Не-а, – сказала мама.

– Тогда, Ленард, тебе придется еще поднапрячься.

Брат закатил глаза, Витта рассмеялась.

– Да мы не против, в принципе.

Жена обняла Ленарда, прильнула к нему, и тот нежно коснулся губами ее губ. Вэйд сделал вид, что его сейчас стошнит, мама ткнула его локтем в бок. Словом, это был обычный семейный вечер Гранхарсенов. К счастью, благодаря им он все же выключился из мыслей о девчонке, которой поставил ультиматум.

Глава 7

Ятта

Если бы терапевтический эффект разговора с Эрвером имел пролонгированное действие, я бы определенно чувствовала себя лучше. Но он не имел. Поэтому утром я с трудом сдерживала раздражение на себя саму – за то, что позволила Гранхарсену себя целовать, за то, что поддалась этому наваждению, за то, как я на него реагировала. Правда, эти же самые раздражение и злость помогли мне принять решение: я сказала себе, что не собираюсь поддаваться на его провокации – это первое. Второе – я с ним поговорю, он хотел один разговор, он его получит. И третье, я не стану скрывать от отца то, что произошло между мной и Роа. Ни от отца, ни от матери. Пусть думают, что хотят, пусть делают, что хотят. Когда ему доложат, что я опять встречалась с Гранхарсеном, он придет в ярость, но я расскажу ему правду. Всю.

На этой оптимистичной ноте я и отправилась в душ, где еле-еле продрала глаза. Тренировка вчера была очень насыщенная: обычно после такого я принимала ванну, ложилась в постель и спала сном младенца. Вчера поспать как младенец мне не удалось, я заснула только после разговора с братом. Вот сегодня и расплачивалась.

Как бы там ни было, мне не привыкать бросать все силы на тренировку, поэтому я собралась и выдала максимум, Санна меня хвалила, и я тоже была довольна. В отличие от вчерашнего дня это было похоже на меня прежнюю, а не на подтаявший снежок, огорошенный событиями с двумя парнями, ни один из которых определенно не стоил моего внимания!

Я прыгала, крутилась, летала надо льдом и по льду, и, когда Санна крикнула:

– На сегодня довольно! – я чувствовала себя как выжатая долька маларрнелы, вкусного сочного фрукта, на который кто-то с размаху наступил ботинком на тяжелой платформе.

Выжатая, но довольная, именно так я могла себя охарактеризовать. Я всегда гордилась тем, что могу собраться и сделать то, что необходимо сделать именно сейчас, сделать это наилучшим образом, поэтому обняла Санну, попрощалась с ней до завтра и направилась в раздевалку. С талантами и наглостью Гранхарсена я бы не удивилась, если бы он выскочил из какого-нибудь шкафчика или из женского душа, но нет.

На моем «Верте» всего лишь было сообщение: «Что ты надумала, Льдинка?»

«Через два часа в нижнем баре моего отеля», – написала я.

И даже не потрудилась уточнить, где именно. Он же выяснил мой номер, залез в кабинет генерального менеджера арены, вот пусть не поленится узнать, где я живу. А поленится, опоздает или не придет – его проблемы. Меньше придется рассказывать отцу.

По дороге в отель я рассматривала Мэйстон и думала о том, что осталось не так уж много дней до моего выступления. А я еще толком ничего здесь не посмотрела: впрочем, я мало где что-то смотрела. Пока мои одноклассницы в путешествиях от школы ходили по достопримечательностям других городов и стран, я сидела дома и готовилась либо к соревнованиям, либо к занятиям. Почему-то именно сейчас я как никогда остро задумалась об этом – о том, что девятнадцать лет моей жизни остались позади, а я почти не видела мир. Даже находясь в другом городе, я смотрела на него либо с высоты флайса, окруженная мергхандарами, либо через панорамные окна отеля.

Об этом с отцом тоже надо поговорить. А еще – после завтрашней тренировки пойти гулять по Мэйстону во второй половине дня. Санна сказала, что завтра разгрузочный день: заниматься будем только с утра и до обеда, чтобы не передавить, поэтому после у меня появится свободное время. Много свободного времени! И я точно знаю, как я его потрачу. На себя.

Странно, что задуматься обо всем этом меня заставила такая встряска и один не в меру наглый драконабл, но, если уж говорить откровенно, за такое Гранхарсена стоило бы поблагодарить. Разумеется, я не стану этого делать, не дождется. Но именно он переключил мое внимание на то, чего я раньше упорно избегала.

На свободу.

Делать, что захочу. Думать, как захочу. Открыто говорить об этом, не опасаясь гнева отца. Не переживая, что я доставлю ему какие-то неудобства своей неугодной правдой.

– Заказать вам ужин в номер, ферна Ландерстерг? – уточнил один из сопровождающих меня мергхандаров, Донвер.

Высоченный и светловолосый, он был примерно одного роста с отцом и отвечал за мою безопасность чуточку больше всех, потому что был начальником моей персональной службы безопасности. Здесь и в Ферверне, и везде, куда бы я ни направилась.

У охраняющих меня было три смены, это придумал отец, чтобы никто не пропустил даже летящее ко мне насекомое. Мергхандары сменялись раз в тринадцать с половиной часов, где-то там кто-то умный высчитывал, что это для иртханов-безопасников оптимальная смена, когда у них самое острое внимание и не притупляется реакция. Конечно, они могли бы дежурить и больше, но это приводило к рассеиванию внимания, и меньше (это – к излишней расслабленности). Я знала про собственную безопасность столько, что, по-моему, уже сама могла ее возглавлять.

– Нет, я спущусь в бар. Перекушу чем-нибудь легким.

Донвер мрачно кивнул. Он, конечно, не был таким параноиком, как отец, но лишние проблемы, которые могут возникнуть в перспективе, тоже не любил. А это я ему еще про завтрашнюю прогулку не рассказывала.

В номере я приняла душ, переоделась в спортивный костюм (который надевала перед тренировками). Уютный плюшевый он предназначался исключительно для появления на ледовой арене, но сейчас я не собиралась наряжаться для встречи с Вэйдом. Он и так возомнил о себе невесть что, если я спущусь в бар при полном параде, как на интервью, или в платье на выход… в том самом платье, которое мне хотелось порвать на мелкие клочки, там вообще самомнение взлетит выше Айонати Скай, самого высотного здания в мире, находящегося в Фияне. Его строительство закончили несколько лет назад, и теперь смотровая площадка привлекает столько туристов, что, если их всех поставить друг на друга, они наверняка дотянутся до нее с земли.

Расчесав волосы и стянув их в простой пышный хвост, я мельком бросила взгляд в зеркало и открыла дверь. Чтобы столкнуться лицом к лицу с Роа.

Если что-то может пойти не по плану, оно обязательно пойдет не по плану. Всякий раз, когда я думала, что взяла себя в руки по поводу этой ситуации, обязательно что-то случалось. В данный момент случился Роа. Он только-только занес руку, чтобы постучать.

– Мне сказали, что ты собираешься на ужин, но я не отниму у тебя много времени, – произнес он. – Хотя…

И, прежде чем я успела опомниться, он меня поцеловал. На глазах у мергхандаров. Прямо в коридоре. Да они издеваются!

Это была первая мысль.

Вторая – кто «они», и почему они в моих мыслях во множественном числе? И третья: когда Роа впился в мои губы самым настоящим, яростным поцелуем, от его пальцев на коже вспыхнули ожоги. Я почувствовала что-то странное, как будто кольнувшее сердце, на миг показалось, что вот-вот в груди полыхнет пламя. Мама, отец, Эрвер, Роа – они все рассказывали о том, каково это. Когда сила иртханов, полученная давным-давно первыми шаманами от драконов, зажигается в твоей крови яростным, мощным потоком.

Как жжет ладони и покалывает пальцы, и в этот момент ты словно чувствуешь невидимые, раскрывающиеся за спиной крылья. А если такое происходит рядом с твоей парой, с тем, на кого отзывается это пламя – оно усиливается в разы, и становится настолько оглушающим, срывающим все запреты, все условности, стирающим даже реальность на мгновения, когда два огня стремятся слиться в один и становятся единым целым.

Все это было красиво, и я сотни, если не тысячи раз представляла, как это будет у нас с Роа, но сейчас… я ничего такого не ощутила. Кроме тоненького тока внутри, пробежавшего от сердца к нашим губам и прострелившего осознанием.

Я с силой уперлась ладонями в его грудь и оттолкнула.

– Риамер* Вайдхэн, – сурово произнес один из мергхандаров и шагнул к нам.

Я выставила ладонь вперед, словно говоря: не надо. Сама разберусь.

Кивнула в номер и захлопнула за собой дверь.

– Оригинальный способ помириться, – произнесла, сложив руки на груди.

Роа выглядел потрясенным. Настолько, что я на один короткий миг даже испытала что-то сродни сочувствию.

– Твое пламя…

– Нет его. Совсем. Вообще. Без вариантов. – Я развела руками и поразилась тому, сколько в моем голосе ноток интонаций Гранхарсена. – Видимо, чтобы оно появилось, нужно нечто большее. Равно как и для того, чтобы заслужить мое прощение. И, Роа, я надеюсь, что ты никогда больше не попытаешься это со мной провернуть, в противном случае я попрошу Донвера, чтобы тебя ко мне не пускали.

– Ятта…

– Девятнадцать лет как.

– Дай мне хотя бы возможность дать тебе почувствовать твое пламя! Как оно может возникнуть, если ты мне не доверяешь?

– А с чего бы мне тебе доверять? Хотя погоди! Я же доверяла! Пока не узнала про Нису.

– Я с ней расстался!

– Мне-то что?

Роа перехватил меня за руку, когда я шагнула к двери, чтобы открыть ее и попросить его убраться.

– Я тебя люблю.

– Ты нормальный?! – вырвалось у меня раньше, чем я успела себя остановить. – Говорить мне о том, что любишь, через две секунды после того, как сказал, что ты расстался со своей любовницей?!

– А что я должен был сказать?! – Роа натурально зарычал.

Я никогда раньше не видела его таким, он всегда был спокойным. Уравновешенным. Держал себя в руках. Сейчас же его глаза полыхнули черным с оранжевыми искрами, а сила, плеснувшая от него, врезалась в меня, выбивая дыхание из груди. Я дернулась назад, но он толкнул меня к стене, перехватил мои руки, заводя их над головой. Мы оказались в непростительной близости друг от друга, Роа смотрел мне в глаза, и от клубящегося в нем пламени начинала натурально кружиться голова.

– Так что, Ятта, я должен был сказать, чтобы ты меня услышала? – хрипло спросил он. – Что я по тебе с ума схожу? Что я трахнул похожую на тебя девицу только потому, что не мог трахнуть тебя? Что мне хочется тебя касаться каждое мгновение, каждый день, когда ты рядом и когда тебя рядом нет?

Его захват на запястьях распускался огненными цветами, и от этих лепестков по коже бежало пламя. Роа действительно сдерживался рядом со мной, ни одно его касание раньше таким не было. Ни один взгляд: при том, что на мне был уютный спортивный костюм, я ощущала себя абсолютно голой. Нагой. И этот взгляд обнажал меня до таких пределов, что я растерялась, на мгновение забыла о том, кто я и где нахожусь.

– Я дракон, Ятта, – наклонившись ко мне с высоты своего роста, губы в губы выдохнул он. – Но ты, похоже, об этом забыла.

Его дыхание скользнуло по коже обжигающей лаской, а перед глазами внезапно вспыхнула совсем другая сцена. Я и Вэйд в кабинете генерального менеджера ледовой арены… Вэйд!

Дракона твоего налево!

Я рванулась из захвата Роа, яростно глядя ему в глаза.

– Отпусти!

– А если нет?

Ладони на моих запястьях сжались сильнее.

– Я закричу, – предупредила я. – И все будет кончено. Для тебя так точно.

Обещание подействовало: он разжал пальцы, и я выскользнула из-под влияния его пламени. В щель между ним и стеной, оставив Роа раздувать ноздри, сжимать и разжимать кулаки. Меня все еще слегка потряхивало от окатившей меня силы иртхана, но я уже приходила в норму. Пришла в нее достаточно для того, чтобы снова указать ему на дверь, но Вселенная, видимо, решила надо мной поприкалываться по-крупному.

В дверь постучали, и я открыла ее, чтобы сказать мергхандарам, что Роа уже уходит. Но вместо мергхандаров увидела Гранхарсена: черная рубашка, черные джинсы, которые наверняка стоили целое состояние, как и браслет-напульсник у него на руке, и часы. Он не заметил Роа и поинтересовался раньше, чем я успела его заткнуть:

– Долго мне тебя еще ждать, Ятта Хеллирия Ландерстерг?

– Что за драконий нахер?! – Роа тоже опомнился и шагнул к двери.

Вэйд приподнял брови.

Я закрыла лицо руками. Потому что это была полная, полнейшая… нет, не драконья жопка, а самая что ни на есть настоящая драконья задница.

* Обращение к мужчине в Рагране (по аналогии с фервернским "ферн")

Глава 8

Ятта

– Я. Не. Ожидал такого от тебя. Ятта. От кого угодно, только не от тебя. – Каждое слово, как ржавый шуруп разочарования, ввинчивалось в мое сознание.

Я знала, что мой отец умеет быть жестким, но со мной он жестким никогда не был. Не настолько, чтобы я почувствовала себя маленькой и ничтожной, и во всем виноватой. В чем я была виновата?! В том, что Роа не смог удержать дракона-младшего у себя в штанах, потому что я его возбуждала? Или в том, что Вэйд Гранхарсен возомнил, что ему можно все, в том числе зажимать меня в том кабинете?

Про зажимать, отец, к счастью не знал, и я не стала ему говорить. Не была уверена, что в сложившихся обстоятельствах это правильное стратегическое решение. Когда-нибудь, возможно, все об этом узнают. Когда мы все сможем посмеяться над этим… нет. Никогда.

– Я жду, – холодно произнес Торнгер Ландерстерг.

Язык не поворачивался называть его отцом или, тем более, папой, когда он смотрел на меня так.

– Я ничего такого не сделала… – начала было я, но он меня перебил:

– Ты должна была сразу прийти ко мне. Сразу же. Когда речь касается нашей семьи, репутации нашей семьи, промедление недопустимо. О чем ты вообще думала?!

– Не рычи на меня! – У меня сдали нервы и голос сорвался.

– Не смей повышать на меня голос, Ятта Хеллирия Ландерстерг. – Его тоном можно было заморозить с десяток таких как я.

– Торн!

Голос мамы раздался неожиданно. Я знала, что она очень занята со своим шоу, с новой постановкой, поэтому сейчас была искренне рада, что она появилась. Мы с отцом никогда не ссорились так, и я не была уверена, что из этого выйдет что-то хорошее.