Страшные истории. Метро после полуночи

Света объяснила устройство этого подземного мира. Все пленники были разделены на категории по возрасту, полу и "полезности". Новых сначала ломали психологически – изоляция, наркотики, угрозы, а иногда и физическое насилие. Тех, кто не подчинялся, калечили или убивали на глазах у остальных.

– А кто охраняет? – поинтересовалась Анна.

– Часть – бывшие зэки, Борины корешки. Но многие – это такие же пленники, которых сломали и перевербовали. Им дают лучшие условия содержания, дополнительную еду, обещают свободу. Предатели.

Дверь камеры открылась со скрежетом. В проеме показался Валера – заместитель Бори, который вчера знакомился с новыми пленниками.

– Красавица проснулась, – усмехнулся он. – Боря ждет. Пошли, не заставляй.

Анну провели по длинному коридору, освещенному редкими лампочками. По пути она видела множество дверей – одни заперты, из-за других доносились приглушенные голоса или плач. В некоторых помещениях работали люди – сортировали краденые вещи, пересчитывали деньги, упаковывали наркотики.

– Впечатляет? – заметил Валера. – А это еще не все. Покажу тебе нашу гордость.

Они спустились по металлической лестнице еще ниже. Здесь воздух был еще более спертым, пахло сыростью и чем-то гнилостным. Коридоры были шире, но потолки ниже. На стенах висели схемы тоннелей и карты подземных коммуникаций.

– Это основная производственная зона, – пояснил Валера. – Здесь наша рабочая сила приносит максимальную пользу.

Первое помещение оказалось настоящей мастерской. Десятка два женщин разного возраста сидели за столами, занимаясь какой-то мелкой работой. Анна присмотрелась – они подделывали документы, изготавливали поддельные банковские карты, собирали электронные устройства.

– Мозги работают хорошо, – прокомментировал Валера. – Многие из них раньше работали в офисах, знают компьютеры, иностранные языки. Теперь применяют знания с пользой.

Во втором помещении была расположена целая лаборатория по производству наркотиков. Мужчины в грязных халатах смешивали химические вещества, расфасовывали готовый продукт. Запах был едкий, многие работники кашляли.

– А это наша фармацевтическая лаборатория, – с гордостью сказал Валера. – Производим все – от амфетамина до фентанила. Спрос большой, работы хватает.

В третьем зале Анна увидела то, что заставило ее содрогнуться. Здесь содержались дети – от малышей лет шести до подростков. Они сидели на матрасах, некоторые играли самодельными игрушками, другие тупо смотрели в пустоту. Все выглядели истощенными и запуганными.

– Детский сад, – цинично пояснил Валера. – Самые ценные кадры. Малышей учим попрошайничать, постарше – карманничать. А подростков готовим для серьезных дел.

Анна заметила, что один из детей – мальчик лет десяти – сидел отдельно от остальных. Руки его были забинтованы.

– А этот что, провинился? – не удержалась она от вопроса.

– Пытался сбежать, – равнодушно ответил Валера. – Пришлось объяснить, что такое дисциплина. Теперь попрошайничает с повязками – людям жалко, больше денег дают.

Последнее помещение оказалось самым большим. Здесь размещалось несколько десятков женщин разного возраста. Многие лежали на грязных матрасах, некоторые сидели, уставившись в одну точку. Анна поняла – это те, кого заставляют заниматься проституцией.

– Основной источник дохода, – объяснил Валера. – Работают в разных районах города. Вечером их развозят по точкам, утром привозят обратно. Тех, кто пытается сбежать или не приносит достаточно денег, наказывают.

В углу зала Анна заметила отдельную секцию, огороженную решеткой. Там сидело человек пятнадцать – мужчины и женщины, выглядевшие особенно истощенными и больными.

– А это кто?

– Штрафная зона, – мрачно ответил Валера. – Кто не выполняет план, кто нарушает правила. Минимум еды, никаких поблажек. Многие не выдерживают.

– Что с ними происходит?

Валера пожал плечами.

– Если окончательно выходят из строя – утилизируем. В тоннелях много глухих ответвлений. Тела найти сложно.

Они поднялись обратно наверх и направились к кабинету Бориса Кротова. Дверь украшала табличка "Директор" – видимо, Боря любил пафос. Кабинет был обставлен краденой мебелью – кожаные кресла, массивный стол, даже плазменный телевизор на стене.

За столом сидел мужчина лет пятидесяти, плотного телосложения, с бритой головой и множеством татуировок на руках. Лицо его украшал шрам от виска до подбородка.

– Борис Кротов, – представился он, не вставая. – А ты, значит, наша студентка. Анна, если не ошибаюсь.

– Что вам от меня нужно? – спросила Анна, стараясь держаться уверенно.

– Прямая. Это хорошо, – усмехнулся Боря. – Значит, так. Ты попала в мой мир, и теперь будешь работать по моим правилам. У тебя есть выбор – делать это добровольно или под принуждением.

Он откинулся в кресле, внимательно изучая Анну.

– Ты образованная, молодая, красивая. Такие девочки дорого стоят. Можем найти тебе богатых клиентов, VIP-уровень. Условия лучше, чем в общей зоне.

– А если я откажусь?

– Не откажешься, – спокойно сказал Боря. – Все отказываются поначалу. Потом привыкают. У нас есть методы убеждения.

Он кивнул Валере, тот достал из ящика стола несколько фотографий и положил перед Анной. На снимках были изуродованные люди – отрезанные пальцы, выжженные глаза, сломанные конечности.

– Это те, кто слишком долго упрямился, – пояснил Боря. – Но мы не садисты. Просто ведем бизнес. Кто приносит прибыль – живет нормально. Кто мешает – становится обузой.

Анна поняла, что прямое сопротивление бесполезно. Нужно было выиграть время, притвориться сломленной.

– Мне нужно подумать, – сказала она.

– Конечно, – кивнул Боря. – Дам тебе день. А пока можешь ознакомиться с правилами нашего учреждения.

Валера провел Анну в еще одно помещение – что-то вроде ориентационного центра. Здесь содержались новые пленники, которые еще не были распределены по рабочим командам. Анна увидела около двадцати человек – мужчин, женщин, подростков. Все выглядели растерянными и напуганными.– Добро пожаловать в семью, – сказал один из присутствующих, пожилой мужчина с грустными глазами. – Меня зовут Георгий Петрович, я здесь что-то вроде старосты. Объясняю новичкам правила жизни.

Георгий Петрович рассказал о том, как функционирует эта подземная тюрьма. Каждый пленник должен приносить определенный доход – либо воруя, либо попрошайничая, либо оказывая интимные услуги. Тех, кто не выполняет план, переводят на худшие условия содержания, а потом калечат или убивают.

– Но самое главное, – добавил он тихо, – никогда не показывать, что планируешь побег. За это убивают сразу. И никогда не доверять тем, кто слишком хорошо живет. Скорее всего, это стукачи.

Анна узнала, что некоторые пленники действительно попытались сбежать. Одного поймали в служебных тоннелях и изувечили так, что он стал калекой. Другой дошел до поверхности, но его нашли мертвым через несколько дней – видимо, Борины люди добрались до него на воле.

– А как долго здесь можно продержаться? – спросила Анна.

– По-разному, – вздохнул Георгий Петрович. – Кто-то ломается за несколько дней. Кто-то держится месяцами. Но рано или поздно либо смиряешься, либо умираешь.

Когда настал вечер, Анну отвели обратно в камеру к Свете. Та встретила ее с тревожным выражением лица.

– Ну как? Что сказал Боря?

– Дал день на размышления, – ответила Анна. – Света, скажи честно – есть ли реальный шанс отсюда выбраться?

Света долго молчала, потом прошептала:

– Есть один человек. Михаил Петрович, тот дедушка, который попал сюда с тобой. Он раньше работал в метрополитене, знает все тоннели. Говорит, что есть старые служебные ходы, которые могут вывести на поверхность.

– Почему он сам не сбежал?

– Боится. Говорит, что старый, ему все равно недолго осталось. Но для молодых, может быть, есть шанс.

Анна поняла, что должна найти способ связаться с Михаилом Петровичем и узнать больше об этих тоннелях. Завтра Боря потребует ответа, и нужно быть готовой к любому развитию событий.

Засыпая на холодном полу, она думала о том, сколько людей страдает в этой подземной тюрьме. Детей, которых ломают с малых лет. Женщин, которых принуждают к проституции. Мужчин, которых заставляют совершать преступления.

Кто-то должен остановить это. Кто-то должен вырваться на свободу и рассказать миру о том, что происходит под землей.

Глава 4: Правила выживания

Анна проснулась от звука металлических дверей и грубых голосов. В камеру вошли охранники – те же люди в грязной одежде с мертвыми глазами, которых она видела вчера. Один из них, невысокий мужчина с золотыми зубами, бросил на пол кусок черствого хлеба и консервную банку без этикетки.

– Завтрак, принцессы, – насмешливо проговорил он. – Сегодня у вас важный день. Боря решил, кого куда определить.

Света испуганно прижалась к стене. За ночь она еще больше осунулась, под глазами залегли темные круги. Видно было, что она не спала, прислушиваясь к каждому звуку за дверью.

– Новенькую к Боре через час, – добавил охранник. – А ты, Светочка, сегодня на работу выходишь. Отдохнула достаточно.

Когда дверь захлопнулась, Света тихо заплакала.

– Анна, – прошептала она, – мне нужно тебе кое-что рассказать. Пока есть время. О том, как здесь выживают.

Анна села рядом с ней на грязный матрас. Света начала говорить торопливо, словно боялась, что ее прервут.

– Здесь есть правила. Жестокие правила, которые нельзя нарушать. Первое правило – каждый должен приносить прибыль. У каждого есть план на день, на неделю. Не выполнил план – получишь наказание.

– Какие наказания? – спросила Анна.

– Разные. Сначала лишают еды. Потом бьют. Потом… – Света показала на свою левую руку. Анна заметила, что мизинец согнут под неестественным углом. – Сломали. Сказали, что в следующий раз отрежут.

Света рассказала, как устроена система наказаний в подземной тюрьме. За каждым пленником закрепляли норму дохода. Молодые женщины должны были приносить не меньше пяти тысяч рублей в день, работая проститутками. Пожилые люди, занимающиеся попрошайничеством, – полторы тысячи. Воры – от трех до десяти тысяч, в зависимости от квалификации.

– Тех, кто не выполняет план неделю подряд, переводят в штрафную зону, – продолжила Света. – Там почти не дают есть, заставляют работать на износ. Многие не выдерживают.

– А что с теми, кто совсем выходит из строя?

Света отвернулась к стене.

– Боря говорит, что отправляет их в больницу. Но никто из штрафной зоны не возвращался. Говорят, что в дальних тоннелях есть места, куда сбрасывают тех, кто больше не может работать.

Второе правило, объяснила Света, касалось доносов. Боря поощрял стукачество среди пленников. Тех, кто сообщал о планах побегов или нарушениях, получали лучшие условия содержания и дополнительную еду. Поэтому никому нельзя было доверять полностью.

– Даже среди нас есть те, кто работает на Борю, – прошептала она. – Никогда не знаешь, кто из товарищей по несчастью завтра тебя сдаст.

Третье правило – абсолютный запрет на попытки побега. За первую попытку ломали конечности. За вторую – убивали. Причем делали это публично, на глазах у других пленников, чтобы отбить желание у остальных.

– Видела, как убили одного парня, – дрожащим голосом рассказала Света. – Ему было лет двадцать. Он попытался сбежать через вентиляционную шахту. Поймали, притащили в общий зал. Валера собрал всех пленников и… – Она не смогла договорить.

– Что сделали? – тихо спросила Анна.

– Задушили медленно, на глазах у всех. Говорили, что так он будет помнить об этом в аду. А нам сказали, что это случится с каждым, кто попробует сбежать.

Четвертое правило касалось взаимоотношений между пленниками. Запрещались любые конфликты, драки, попытки объединиться против охраны. За нарушение этого правила наказывали всю группу – лишали еды, устраивали общие побои.

– Боря умный, – горько усмехнулась Света. – Он знает, что людей проще контролировать, когда они разобщены и боятся друг друга.

Пятое правило – полная покорность охране и администрации. Любое неповиновение, грубость, попытка сопротивления каралась немедленно и жестоко. Пленники должны были выполнять любые приказы без вопросов и возражений.

– А как долго люди здесь находятся? – поинтересовалась Анна.

– По-разному. Кто-то месяцами, кто-то годами. Есть такие, кто здесь уже больше трех лет. Они совсем сломались, превратились в зомби. Работают как роботы, ни о чем не думают, не мечтают о свободе.

Света рассказала о психологических методах воздействия, которые применяли в подземной тюрьме. Новым пленникам подмешивали в еду психотропные препараты, которые делали людей более покорными и апатичными. Применяли методы депривации сна – не давали нормально спать, постоянно включали яркий свет или громкую музыку.

– Самое страшное – это не физические пытки, – тихо сказала Света. – Самое страшное – когда понимаешь, что начинаешь привыкать. Что перестаешь мечтать о побеге. Что смиряешься с этой жизнью.

– А ты смирилась? – прямо спросила Анна.

Света долго молчала.

– Не знаю. Иногда мне кажется, что да. Что я уже никогда не увижу нормальной жизни. А иногда… иногда все еще надеюсь.

Дверь снова открылась. На пороге стоял Валера с двумя охранниками.

– Время пришло, красавица, – сказал он Анне. – Боря ждет. А ты, Света, готовься. Через полчаса выезжаешь на точку.

Анну провели по знакомым коридорам к кабинету Бориса Кротова. По дороге она видела группы пленников, готовящихся к "работе". Женщин одевали в яркую, вызывающую одежду, мужчинам выдавали инструменты для воровства. Детей инструктировали, как правильно выпрашивать деньги.

В кабинете Бори царила деловая атмосфера. На столе лежали пачки денег, мобильные телефоны, документы. Сам Боря разговаривал по телефону, видимо, координируя работу своей преступной сети.

– А вот и наша студентка, – сказал он, закончив разговор. – Надеюсь, ночь прошла спокойно и ты успела подумать о моем предложении.

Анна поняла, что настал критический момент. Нужно было сделать выбор – открыто сопротивляться или притвориться сломленной, чтобы выиграть время.

– Я согласна, – тихо сказала она, опустив глаза. – Буду работать.

Боря довольно усмехнулся.

– Вот и умница. Знаешь, большинство поначалу упираются, а потом все равно соглашаются. Ты сэкономила всем нам время и себе нервы.

Он встал из-за стола и подошел к ней.

– Но сначала ты должна понять правила игры. У нас здесь не курорт, а серьезное предприятие. Каждый должен приносить пользу.

Боря начал объяснять "рабочий процесс". Анну планировали использовать для обслуживания VIP-клиентов – богатых бизнесменов и чиновников, которые платили большие деньги за молодых, образованных девушек. Ее план составлял десять тысяч рублей в день.

– Но это только начало, – продолжал Боря. – Умная девочка, как ты, может приносить гораздо больше пользы. Можешь помогать с документооборотом, переводами, компьютерной работой.

Анна понимала, что ее пытаются втянуть глубже в преступную деятельность. Чем больше она будет участвовать в работе банды, тем сложнее будет потом доказать свою невиновность, если удастся сбежать.

– А что, если я не смогу выполнить план? – осторожно спросила она.

– Не сможешь? – Боря нахмурился. – А почему не сможешь? Ты же согласилась работать.

– Просто интересуюсь, какие могут быть последствия.

Боря подошел к стене, где висела доска с фотографиями. Анна с ужасом поняла, что это снимки пленников до и после наказаний. Изуродованные лица, отрезанные пальцы, сломанные конечности.

– Видишь эту галерею? – спросил Боря. – Это те, кто не выполнял планы или нарушал правила. Мы не садисты, но дисциплина должна быть железной.

Он показал на одну фотографию – молодая женщина с выжженным клеймом на лбу.

– Эта красавица пыталась сбежать. Теперь все знают, что она беглянка. Клеймо – это метка на всю жизнь.

Анна содрогнулась. Система наказаний была продумана так, чтобы сломить волю любого человека. Физическая боль сочеталась с психологическим давлением и социальной стигматизацией.

– Но хватит о грустном, – сменил тон Боря. – Ты же будешь хорошей девочкой, правда? Тогда никаких неприятностей не случится.

Валера принес папку с документами.

– Вот твоя легенда, – сказал он Анне. – Изучи внимательно. Теперь ты Ирина Петрова, студентка педагогического института. Родители умерли, родственников нет. Живешь одна, подрабатываешь эскорт-услугами.

В документах был целый набор – поддельный паспорт, справки, даже фотографии в студенческой форме. Анна поняла, что преступная группировка работает очень профессионально.

– А если меня поймают? Если начнут проверять документы?

– Не поймают, – уверенно сказал Боря. – У нас есть связи в полиции. Кроме того, клиенты заинтересованы в конфиденциальности не меньше нашего.

Боря объяснил, что первое время Анна будет работать под присмотром более опытных девушек. Ее будут возить на встречи с клиентами, но всегда в сопровождении охраны. Попытка сбежать или обратиться за помощью приведет к жестокому наказанию не только ее, но и других пленников.

– Мы работаем по принципу коллективной ответственности, – пояснил он. – Если один нарушает правила, страдают все. Это очень эффективно удерживает от глупостей.

Анну отвели в другое помещение, где находились женщины, готовящиеся к "работе". Здесь был импровизированный салон красоты – зеркала, косметика, одежда. Несколько девушек красились и приводили себя в порядок.

– Познакомься, это Ирина, – представил Валера. – Будет работать с вами. Покажите ей, что к чему.

Одна из девушек, блондинка лет двадцати пяти по имени Наташа, взяла Анну под опеку.

– Садись, покрашу тебя, – сказала она. – Клиенты любят ярких девочек.

Пока Наташа накладывала макияж, она тихо объясняла правила выживания.

– Главное – не сопротивляться открыто, – шептала она. – Притворяйся покорной, но всегда ищи возможности. Запоминай лица охранников, маршруты, время смены караула.

– А ты долго здесь? – спросила Анна.

– Восемь месяцев. Поначалу думала, что умру или сойду с ума. Потом поняла – нужно выживать и ждать своего шанса.

Наташа рассказала, что несколько раз видела попытки побегов. Почти все заканчивались неудачей и жестокими расправами. Но один раз группе пленников почти удалось сбежать через служебные тоннели.

– Михаил Петрович, тот дедушка, который попал сюда с тобой, – он знает схему тоннелей, – прошептала Наташа. – Работал в метро много лет. Говорит, что есть старые служебные ходы, которые выводят на поверхность.

– Почему же никто не сбежал?

– Охрана слишком плотная. Но главное – у Бори есть связи наверху. Даже если кто-то вырвется, его быстро найдут и вернут. А потом… – Наташа показала на шрам у себя на шее. – Потом делают так, чтобы другие не повадились.

Анна поняла, что планирование побега – это не просто вопрос физического выхода из подземелья. Нужно было продумать, как избежать преследования на поверхности, куда обратиться за помощью, кому можно доверять в правоохранительных органах.

– Есть одна женщина в полиции, – тихо сказала Наташа. – Майор Соколова из отдела по борьбе с торговлей людьми. Говорят, она честная, не на зарплате у мафии. Если кому-то удастся сбежать, нужно идти именно к ней.

Когда Анну привели обратно в камеру, Света уже вернулась с "работы". Выглядела она еще хуже – синяки под глазами, дрожащие руки, отсутствующий взгляд.

– Как дела? – тихо спросила Анна.

– Как всегда, – безжизненно ответила Света. – План выполнила. Завтра снова поеду.

Анна поняла, что у нее очень мало времени. Каждый день в этом подземном аду ломал людей все сильнее. Нужно было как можно скорее найти способ связаться с Михаилом Петровичем и узнать больше о возможных путях побега.

Засыпая на грязном матрасе, она думала о том, сколько людей страдает в этой преступной системе. Дети, которых ломают с малых лет. Женщины, которых превращают в рабынь. Мужчины, которых заставляют совершать преступления.

Кто-то должен был это остановить. И, возможно, этим кем-то должна стать она.

Глава 5: Побег через служебные тоннели

Анна проснулась от тихого шепота. Света склонилась над ней, глаза горели каким-то отчаянным огнем.

– Анна, проснись. У нас есть шанс, – прошептала она. – Михаил Петрович передал через Наташу. Он нашел карту служебных тоннелей.

Анна мгновенно проснулась окончательно. Прошло уже четыре дня с тех пор, как Боря дал ей время на размышления. Вчера ее заставили "работать" в первый раз – ехать к клиенту под конвоем. Она притворилась сломленной, но внутри ненависть и желание мести росли с каждым часом.

– Где карта? – шепотом спросила Анна.

– У Наташи. Михаил Петрович говорит, что есть старый служебный тоннель, который ведет к станции "Октябрьская" на поверхности. Но он заброшен больше двадцати лет. Не знаем, в каком состоянии.

Света рассказала план, который разработал Михаил Петрович. В три часа ночи, когда большинство охранников спали или были пьяными, небольшая группа должна была попытаться сбежать. Старик нашел способ открыть несколько камер одновременно – он работал с электриком, который обслуживал замки.

– Кто еще участвует? – спросила Анна.

– Наташа, Михаил Петрович, ты, я, еще трое мужчин и одна женщина. Девять человек. Больше нельзя – слишком заметно.

Анна понимала, что шансы на успех были минимальными. Но оставаться здесь означало медленно умирать или окончательно сломаться. Лучше погибнуть при попытке к бегству, чем превратиться в безвольную марионетку.

В назначенное время дверь их камеры тихо открылась. В проеме стоял невысокий мужчина лет пятидесяти – электрик Василий, который согласился помочь за обещание вытащить его вместе с остальными.

– Быстро, тихо, – прошептал он. – У нас максимум полчаса, пока охрана не заметит.

Анна и Света выскользнули из камеры. В коридоре их уже ждали остальные беглецы – Михаил Петрович с рулоном бумаги в руках, Наташа, трое мужчин, которых Анна видела в производственном цехе, и пожилая женщина по имени Вера.

– Карта здесь, – тихо сказал Михаил Петрович, разворачивая схему. – Это план служебных коммуникаций 1960-х годов. Нам нужно пройти два километра по заброшенному тоннелю. Если не ошибся в расчетах, выйдем к техническому помещению под "Октябрьской".

Василий провел их к служебной двери, которую вскрыл самодельной отмычкой. За дверью открылся узкий коридор, освещенный редкими лампочками. Воздух был спертым, пахло сыростью и затхлостью.

– Отсюда налево, потом прямо метров триста, – прошептал Михаил Петрович, изучая карту при свете маленького фонарика.

Группа двинулась по коридору гуськом. Анна шла второй, сразу за Михаилом Петровичем. Сердце колотилось так громко, что казалось, его слышно на весь подземный комплекс.

Коридор постепенно расширялся, стены становились старше – кирпичная кладка вместо бетона. Они попали в ту часть московского метро, которая строилась в самом начале, еще в 1930-х годах.

– Стоп, – внезапно остановился Михаил Петрович. – Здесь должен быть поворот.

Впереди коридор раздваивался. На стене висела старая табличка: "Служебный ход № 7 – запрещен к эксплуатации с 1985 года".

– Вот он, – облегченно вздохнул старик. – Нам туда.

Они свернули в правый тоннель. Здесь было еще темнее, лампочки не горели. Приходилось идти при свете единственного фонарика. Пол был усыпан мусором, местами текла вода.

Прошли еще метров двести, когда позади раздался звук. Металлический лязг, как будто открылась дверь.

– Они нас обнаружили, – прошептала Наташа.

– Быстрее, – скомандовал Михаил Петрович.

Группа ускорила шаг. Анна слышала, как за спиной нарастают звуки погони – голоса, топот ног, лай собак. У Бори, оказывается, были собаки.

Тоннель начал подниматься вверх. Это был хороший знак – значит, они приближались к поверхности. Но и преследователи были уже близко. Слышались крики:

– Они здесь! В седьмом тоннеле!

– Окружить! Никого не упустить!

Впереди показался просвет – какая-то большая пещера или зал. Михаил Петрович посветил фонариком. Это была старая техническая станция, заброшенная много лет назад. Ржавые трубы, покрытые плесенью стены, несколько металлических лестниц, ведущих наверх.

– Там! – Михаил Петрович показал на одну из лестниц. – Это должен быть выход к "Октябрьской".

Но в этот момент позади засветились фонари. Преследователи настигали их.

– Бежим! – крикнула Анна.

Группа бросилась к лестнице. Первым полез Михаил Петрович, за ним Анна. Она слышала, как внизу раздались выстрелы. Кто-то закричал от боли.

На середине лестницы Анна обернулась. Один из мужчин – Сергей, работавший в цехе по производству наркотиков, – лежал у подножия лестницы в луже крови. Валера и несколько охранников ворвались в зал.