Страшные истории. Метро после полуночи

Мария Марцева

Страшные истории. Метро после полуночи

Введение

Дорогие читатели!

Перед вами совершенно новая грань творчества Марии Марцевой – сборник "Страшные истории. Метро после полуночи". Забудьте о привычных призраках, демонах и потусторонних силах. Здесь вас ждет куда более пугающая реальность – ужас, который притаился в самых обычных местах нашей повседневной жизни.

Пять историй этой книги раскрывают темную сторону современного города, где каждая поездка на транспорте может стать последней, а каждый незнакомец – потенциальной угрозой. Мария Марцева мастерски показывает, что настоящий кошмар не нуждается в сверхъестественном – он живет рядом с нами, скрывается за привычными фасадами и улыбками случайных попутчиков.

Метро после полуночи превращается в лабиринт без выхода, таксист оказывается проводником в мир, откуда не возвращаются, лифтер без лица поднимает пассажиров не на тот этаж, проводник ведет поезд по рельсам памяти к самым болезненным воспоминаниям, а паромщик переправляет через реку времени туда, где прошлое настигает настоящее.

Эти истории не о мистике – они о психологии страха, о том, как детские травмы превращают людей в монстров, как технологии становятся орудиями террора, как места реальных трагедий навсегда пропитываются болью и ужасом. Здесь каждый маньяк – это когда-то обычный человек, каждое проклятое место – свидетель настоящих человеческих драм.

Автор приглашает вас в путешествие по темным закоулкам человеческой души и городской инфраструктуры, где опасность притаилась в самых неожиданных местах. Вы больше никогда не будете спокойно спускаться в подземку поздним вечером, вызывать такси в незнакомом районе или заходить в лифт с незнакомцем.

Приготовьтесь к встрече с современными кошмарами, которые не исчезнут с рассветом, потому что они – часть нашей реальности. Добро пожаловать в мир, где самое страшное – это не то, что может случиться, а то, что уже происходит каждый день в нашем городе.

Мария Марцева доказывает: чтобы испугать по-настоящему, не нужны потусторонние силы – достаточно просто внимательно посмотреть вокруг.

Метро после полуночи

Глава 1: Последний поезд

Анна взглянула на экран телефона – 00:47. Чертовски поздно. Библиотека МГУ работала до полуночи, но она увлеклась курсовой работой по криминологии и не заметила, как время пролетело. Теперь предстояло добираться домой на Войковскую на последнем поезде, если, конечно, успеет.

Спускаясь по эскалатору станции "Университет", она ощутила странную тишину. Обычно, даже поздно вечером здесь было людно – студенты, работники ночных смен, молодежь, возвращающаяся с вечеринок. Сейчас же эскалатор казался пустынным. Лишь где-то внизу маячили силуэты нескольких фигур.

Механический голос объявил: "Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – Проспект Вернадского". Анна ускорила шаг, стуча каблуками по мраморному полу. Звук эхом отдавался в пустынном вестибюле, создавая иллюзию, что за ней кто-то идет.

На платформе было на удивление тихо. Обычно в это время дежурные еще подметали, кто-то из пассажиров ждал поезда, но сейчас она видела лишь несколько человек, стоящих поодаль. Все они были в темной одежде, многие в капюшонах, несмотря на теплую октябрьскую погоду. Лица не разглядеть.

Анна достала телефон, проверила маршрут. Приложение "Яндекс.Метро" показывало, что последний поезд до Войковской должен отправиться в 01:03. Времени было в обрез. Она нервно переминалась с ноги на ногу, поглядывая на людей в капюшонах. Что-то в их неподвижности настораживало.

Один из них – высокий, худощавый – медленно повернул голову в ее сторону. Анна не смогла разглядеть лицо в тени капюшона, но почувствовала на себе пристальный взгляд. Холодок пробежал по спине. Она отвернулась, сделала вид, что изучает схему метро на стене.

Наконец послышался гул приближающегося поезда. Состав показался из тоннеля – старый, советского образца, с мутными окнами и облупившейся краской. Такие уже редко встречались на центральных линиях. Поезд подошел к платформе медленнее обычного, словно нехотя.

Двери открылись с характерным лязгом. Анна вошла во второй вагон, выбрав место у окна. Следом зашли те самые люди в капюшонах. Они расселились по вагону, но не случайно – кто-то занял место у дверей, кто-то прошел в дальний конец. Создавалось впечатление продуманного размещения.

В вагоне было на удивление тихо. Обычно даже в позднее время слышались разговоры, музыка из наушников, звонки телефонов. Сейчас же пассажиры молчали. Анна попыталась рассмотреть их лица, но капюшоны надежно скрывали черты.

Поезд тронулся рывком, но сразу стало понятно – что-то не так. Скорость была намного меньше обычной. Состав словно полз по тоннелю, часто притормаживая и останавливаясь в самых неожиданных местах.

– Извините, – Анна обратилась к женщине средних лет, сидевшей напротив, – а поезд всегда так медленно идет в это время?

Женщина подняла голову. То, что Анна увидела, заставило ее содрогнуться. Лицо было худым, изможденным, с глубоко запавшими глазами. На скулах виднелись синяки, губы растрескались. Женщина смотрела на нее с каким-то отчаянием, но рта не открывала.

– Вы в порядке? – шепотом спросила Анна.

Женщина быстро отвернулась, натянув капюшон глубже на лицо.

Анна достала телефон, хотела проверить маршрут, но экран показывал "Сеть недоступна". Странно. В метро связь была почти везде, особенно на центральных линиях. Она попробовала открыть приложение с картой метро, но оно тоже не загружалось.

Поезд снова остановился. На этот раз в тоннеле, между станциями. Минуты тянулись медленно. Машинист молчал, не объявлял причину остановки. В полумраке вагона лица пассажиров казались еще более зловещими.

Наконец состав тронулся и через несколько минут подошел к станции. Анна взглянула в окно, пытаясь прочитать название на табличке. "Октябрьская" – это было правильно, в соответствии с маршрутом. Но что-то смущало. Платформа выглядела по-другому. Старые советские плитки на стенах, тусклое освещение, отсутствие привычной рекламы.

Никто не вышел, никто не зашел. Двери закрылись, и поезд снова поплелся вперед.

Анна попыталась сосредоточиться на учебнике, который взяла с собой, но не могла отделаться от ощущения опасности. Взгляды пассажиров в капюшонах словно сверлили ее. Когда она поднимала голову, все быстро отворачивались, но она чувствовала – за ней наблюдают.

На следующей станции – "Добрынинская" – произошло то же самое. Пустая платформа, никого не вышло, никого не зашло. Но Анна заметила еще одну странность: на табличке с названием станции краска была свежей, словно ее недавно подкрашивали. А ведь обычно эти таблички покрыты пылью и копотью многих лет.

Поезд снова остановился посреди тоннеля. На этот раз Анна решилась подойти к кабине машиниста. Дверь была приоткрыта, но внутри никого не было видно. Лишь тусклый свет и какие-то непонятные звуки – не то дыхание, не то хрип.

– Извините, – позвала она.

Никто не отозвался. Звуки стихли.

Анна вернулась на место, чувствуя, как учащается пульс. Что происходит? Где машинист? Кто управляет поездом?

Состав снова тронулся. Следующая станция – "Павелецкая". Анна знала эту станцию хорошо, часто делала здесь пересадки. Но то, что она увидела в окне, не соответствовало ее воспоминаниям. Платформа была намного уже, потолки ниже, освещение тусклее. Колонны выглядели по-другому – более старыми, облупившимися.

Она достала телефон, попробовала включить камеру, чтобы сфотографировать странную станцию, но экран оставался черным. Батарея была заряжена, но телефон словно отказывался работать.

В вагоне становилось душно. Вентиляция, кажется, не работала. Анна расстегнула куртку, вытерла пот со лба. Пассажиры в капюшонах по-прежнему сидели неподвижно, и это их молчание действовало на нервы.

Поезд медленно подползал к следующей станции. Анна всматривалась в окно, пытаясь разглядеть табличку с названием. "Новокузнецкая" – прочитала она. Но это было невозможно. По маршруту после "Павелецкой" должна была быть "Третьяковская".

Сердце забилось чаще. Анна открыла сумку, достала блокнот, где записывала маршрут. Все было правильно: Университет – Проспект Вернадского – Октябрьская – Добрынинская – Павелецкая – Третьяковская – и так далее до Войковской. Но поезд почему-то шел по другому маршруту.

Она поднялась с места, подошла к схеме метро на стене вагона. Документ был старым, выцветшим, некоторые станции на нем отличались от тех, что она знала. "Новокузнецкая" действительно была отмечена, но не там, где должна была быть.

– Простите, – обратилась Анна к мужчине в капюшоне, сидевшему ближе всех, – а вы не знаете, почему поезд идет не по тому маршруту?

Мужчина медленно поднял голову. Лицо его было худым, небритым, с красными воспаленными глазами. На шее виднелись странные царапины. Он посмотрел на нее долгим взглядом, но ответа не дал. Только покачал головой и снова уткнулся в пол.

Поезд остановился на "Новокузнецкой". Двери открылись, но станция была пуста. Анна решилась выйти, чтобы разобраться, что происходит, но в последний момент двери захлопнулись перед самым ее носом. Она попыталась нажать кнопку открытия, но та не работала.

Состав снова двинулся. Анна вернулась к окну, наблюдая, как мимо проплывают стены тоннеля. Они выглядели старше, чем она помнила – кирпичная кладка, местами покрытая плесенью и потеками воды. Освещение было скудным, большинство ламп не горели.

Следующая остановка – станция с названием, которого Анна не знала: "Варварские ворота". Такой станции не было на карте московского метро. Она была уверена в этом. Платформа выглядела еще более древней – низкие своды, тускло горящие лампочки, стены, покрытые копотью.

Паника начинала охватывать ее. Где она находится? Что это за поезд? Что это за станции?

Анна огляделась по сторонам. Пассажиры в капюшонах сидели все так же неподвижно. Но теперь она заметила еще одну деталь – их одежда была грязной, потертой, местами рваной. От некоторых исходил странный запах – смесь пота, сырости и чего-то еще, что она не могла определить.

Поезд остановился посреди тоннеля. Снова. Минуты тянулись в гнетущей тишине. Анна слышала только собственное дыхание и отдаленный гул вентиляции. Или это было что-то другое?

Внезапно один из пассажиров – тот самый высокий худощавый мужчина, который первым обратил на нее внимание – поднялся с места и медленно направился к ней. Каждый его шаг отдавался эхом в тишине вагона. Анна инстинктивно съежилась, прижавшись к окну.

Мужчина остановился рядом с ее сиденьем. Теперь Анна могла разглядеть его лицо в тени капюшона. Худое, изможденное, с глубокими морщинами и впалыми щеками. Глаза горели каким-то нездоровым блеском.

– Далеко едем? – хрипло спросил он.

Голос его был странным – словно он долго не разговаривал, а когда заговорил, то с трудом произносил слова.

– Я… я на Войковскую, – пробормотала Анна.

Мужчина усмехнулся. Улыбка была кривой, неприятной.

– Войковская… – протянул он. – А ты уверена, что туда попадешь?

– Что вы имеете в виду?

– Этот поезд идет не туда, куда ты думаешь, девочка.

Анна почувствовала, как холодный пот выступил у нее на лбу.

– Куда же он идет?

– Туда, откуда не возвращаются, – прошептал мужчина и медленно пошел обратно к своему месту.

Поезд снова тронулся. Анна попыталась взять себя в руки, придумать план действий. Нужно было выйти на ближайшей станции, любой ценой. Найти дежурного, вызвать полицию, разобраться в ситуации.

Но следующая станция оказалась еще более странной. "Китеж-город" – гласила табличка. Анна точно знала – такой станции в московском метро не существует. Более того, платформа была совсем не похожа на обычные станции метро. Низкие каменные своды, словно в средневековом подземелье, тусклые факелы вместо электрического освещения.

Двери открылись. Анна решительно встала, направилась к выходу. Но на пороге ее остановил голос:

– Не советую.

Это была та самая женщина, с которой она пыталась заговорить раньше. Теперь та откинула капюшон, и Анна увидела изможденное лицо, полное ужаса и отчаяния.

– Там хуже, – шепотом сказала женщина. – Оставайся в поезде. По крайней мере, здесь есть шанс.

– Шанс на что?

– Выжить.

Двери закрылись.

Глава 2: Заброшенная станция

Поезд замедлился еще больше, металл скрипел о металл с пронзительным визгом. Анна почувствовала, как вагон накренился влево, словно они съезжали с основных путей на какую-то боковую ветку. Свет в вагоне мигнул несколько раз и погас, оставив лишь тусклое аварийное освещение.

Женщина, которая предупреждала ее не выходить, нервно оглядывалась по сторонам. Остальные пассажиры в капюшонах сидели неподвижно, но Анна заметила, как они незаметно переглядываются. Что-то должно было произойти.

Наконец поезд остановился с резким толчком. За окнами виднелась платформа, но не обычная станция метро. Потолки были низкими, стены покрыты плесенью и потеками воды. Освещение давали несколько мерцающих ламп, создававших зловещие тени. На табличке с названием станции краска почти полностью облупилась, но можно было разобрать: "Технический участок – проход запрещен".

Двери открылись с металлическим лязгом.

– Конечная, – прохрипел чей-то голос из динамиков. – Всем выходить.

Пассажиры в капюшонах начали подниматься со своих мест. Движения их были слишком координированными, слишком синхронными. Анна поняла – это не случайные попутчики. Это организованная группа.

– Не двигайся, – шепнула ей женщина, сжав руку. – Притворись больной. Может быть, не заметят.

Но было поздно. Высокий худощавый мужчина, который еще на платформе обратил на нее внимание, подошел к их сиденьям.

– Новенькие, выходим, – сказал он негромко, но в голосе звучала неприкрытая угроза. – Не заставляйте нас применять силу.

Анна взглянула на женщину. Та покачала головой, но встала. Делать было нечего – они были в ловушке.

На платформе их ждали еще несколько человек. Мужчины и женщины разного возраста, но всех объединяло одно – изможденные лица, грязная одежда и взгляды, полные отчаяния и покорности. Анна поняла – это не преступники. Это такие же жертвы.

– Свежая кровь, – усмехнулся один из "пассажиров", сбросив капюшон. Лицо его было покрыто шрамами, нос когда-то был сломан и неправильно сросся. – Студентка, судя по виду. Молодая, здоровая. Боря будет доволен.

– Кто такой Боря? – попыталась заговорить Анна, но мужчина лишь махнул рукой.

– Потом узнаешь. А пока – добро пожаловать в наш маленький мирок.

Их провели по платформе к служебному входу. Дверь была массивной, металлической, с множеством замков. Один из "охранников" достал связку ключей и начал отпирать засовы. Анна оглядывалась, ища пути к отступлению, но поезд уже уехал, а платформа была заперта с другой стороны решеткой.

За дверью открылся длинный коридор, освещенный редкими лампочками. Стены были покрыты конденсатом, пол устлан грязными матрасами и тряпьем. Воздух был спертым, пропитанным запахами немытых тел, плесени и чего-то еще – сладковато-гнилостного.

– Добро пожаловать в отель "Подземье", – злобно усмехнулся их конвойный. – Пятизвездочное обслуживание гарантируем.

Коридор разветвлялся на несколько ответвлений. В каждом виднелись импровизированные жилища – картонные коробки, натянутые тряпки вместо стен, кучи хлама. Но это не было обычным бомжатником. Здесь царил какой-то извращенный порядок.

У каждого "жилища" сидели или лежали люди. Анна видела женщин разного возраста – от совсем молодых до пожилых. Все они были одеты в грязные лохмотья, многие выглядели больными. При виде новых пленников они поднимали головы, но быстро отворачивались.

– Здесь действуют свои правила, – объяснял конвойный, ведя их дальше по коридору. – Главное правило – приносить пользу. Кто не приносит пользы, тот не ест. А кто не ест, тот долго не живет.

Они прошли мимо большого помещения, где десятка два женщин что-то мастерили при тусклом свете ламп. Анна разглядела, что они перебирали мелочь – монеты, считали деньги, складывали в пакеты какие-то мелкие предметы.

– Наша производственная база, – пояснил охранник. – Девочки работают. Кто-то попрошайничает на поверхности, кто-то ворует, кто-то оказывает особые услуги. Все по способностям.

Анна содрогнулась. Теперь она понимала, куда попала. Это была настоящая подземная тюрьма, где людей принуждали к различным видам преступной деятельности.

Их завели в небольшое помещение, где уже сидело несколько человек. Пожилой мужчина с седой бородой, две молодые женщины и подросток лет шестнадцати. Все они выглядели напуганными и измученными.

– Карантин, – объявил охранник. – Пока не решим, кого куда определить. Ведите себя тихо, не шумите. Боря не любит, когда нарушают порядок.

Дверь захлопнулась, замки щелкнули. Анна оказалась взаперти в сыром помещении размером с небольшую комнату. На полу лежало несколько грязных матрасов, в углу стояло ведро – видимо, вместо туалета.

– Добро пожаловать в ад, – прошептала одна из молодых женщин. Она была блондинкой лет двадцати пяти, когда-то, наверное, красивой, но сейчас лицо ее было опухшим, на запястьях виднелись следы от веревок. – Меня зовут Лена. А тебя?

– Анна. Что здесь происходит? Кто эти люди?

– Славная семейка, – вмешался пожилой мужчина. – Меня зовут Михаил Петрович. Попал сюда месяц назад. Ехал в последнем поезде с работы, заснул. Очнулся здесь.

– Тот же поезд? – удивилась Анна.

– Не тот же, но такой же. Они курсируют каждую ночь, собирают людей. Одиноких, усталых, пьяных. Тех, кого не хватятся.

Вторую женщину звали Кристина. Она работала в ночном клубе, возвращалась домой поздно. Подросток – Сережа – сбежал из детского дома и жил на вокзале, пока его не подобрали.

– Боря – это кто? – спросила Анна.

– Хозяин всего этого, – ответила Лена. – Борис Кротов. Бывший заключенный, отсидел за разбой. Когда освободился, нашел эту заброшенную станцию и организовал здесь свое королевство.

– А охранники?

– Тоже бывшие зэки. Но есть и те, кто попал сюда как мы, а потом сломался и перешел на их сторону. Предателей здесь много.

Михаил Петрович рассказал, как устроена жизнь в подземелье. Людей делят на категории в зависимости от того, какую пользу они могут принести. Молодых женщин отправляют на панель, пожилых заставляют просить милостыню. Мужчин используют для воровства или грязной работы. Детей тоже принуждают к попрошайничеству – они вызывают больше жалости.

– А кто не подчиняется? – спросила Анна.

– Калечат или убивают, – мрачно ответил Михаил Петрович. – Видел своими глазами. Одного парня, который пытался сбежать, поймали. Сломали ему ноги. Теперь он попрошайничает в инвалидной коляске.

Кристина добавила, что за территорией следят постоянно. В тоннелях установлены видеокамеры, на всех выходах стоят охранники. Даже если кто-то умудряется выбраться на поверхность, его быстро ловят.

– Но самое страшное не это, – прошептала Лена. – Самое страшное – это когда понимаешь, что начинаешь привыкать. Что перестаешь искать выход. Что смиряешься.

Дверь открылась, и в помещение вошел новый человек. Крепкий мужчина лет сорока с короткой стрижкой и армейской выправкой. На лице шрам от уха до подбородка.

– Я Валера, – представился он. – Заместитель Бори по режиму. Пришло время знакомиться.

Он оглядел новых пленников оценивающим взглядом.

– Старичок, – кивнул он Михаилу Петровичу. – Тебе прямая дорога к попрошайкам. Дедушки всегда хорошо зарабатывают. Особенно если прикинуться больным.

– Пацан, – посмотрел на Сережу. – Детская команда. Будешь работать с Мариной, она научит, как правильно выпрашивать деньги у сердобольных тетушек.

– А девочки… – Валера внимательно посмотрел на Анну, Лену и Кристину. – С девочками надо отдельно поговорить. Боря сам решит, кого куда.

– А если мы откажемся? – решилась спросить Анна.

Валера усмехнулся.

– Смелая. Это хорошо. Смелые дольше приносят прибыль. А что касается отказа… – Он достал из кармана складной нож, щелкнул лезвием. – Видишь этот шрам у меня на лице? Это от такой же смелой девочки. Она отказывалась работать. Знаешь, где она сейчас?

Анна покачала головой.

– В дальнем тоннеле. Под тоннами земли и бетона. И компанию ей составляют еще несколько смельчаков. Так что подумай хорошенько, прежде чем отказываться.

Он убрал нож и направился к выходу.

– Отдыхайте пока. Завтра начнете работать. А сейчас поужинаете. – Валера кивнул стоящему в дверях охраннику. – Коля, принеси им баланду.

Коля – тощий мужичок с нервным тиком – принес большую кастрюлю с чем-то, отдаленно напоминающим суп. Пахло отвратительно, но Анна поняла – это единственная еда, которую они получат.

– Ешь, – посоветовала Лена. – Какой бы гадостью это ни было, нужны силы. Без сил здесь не выживешь.

Когда охранники ушли, Михаил Петрович подсел к Анне.

– Слушай внимательно, – прошептал он. – У тебя есть максимум два-три дня, пока не сломаешься окончательно. После этого уже будет поздно.

– Что вы имеете в виду?

– Здесь есть способы воздействия на психику. Наркотики, которые подмешивают в еду. Психологическое давление. Пытки. Рано или поздно человек ломается и превращается в послушного раба.

– А вы? Почему вы не сломались?

Михаил Петрович грустно улыбнулся.

– А кто сказал, что не сломался? Просто я старый, мне терять нечего. А у тебя вся жизнь впереди. Ты должна отсюда выбраться.

– Но как? Вы же сами говорили, что охрана везде.

– Есть старые служебные тоннели. Часть из них заложена, но не все. Нужно только найти карту и подходящий момент.

Анна почувствовала слабый проблеск надежды. Может быть, не все так безнадежно. Может быть, еще есть шанс.

Но сначала нужно было выжить завтрашний день. И понять, что за планы строит этот Боря. И самое главное – не дать им сломать себя психологически.

Свет в помещении погас. Наступила ночь в подземном аду.

Глава 3: Подземная тюрьма

Анна проснулась от звука капающей воды. Голова раскалывалась, во рту было сухо, а тело ныло от неудобного положения на холодном бетонном полу. Она попыталась вспомнить, что произошло после того, как их накормили отвратительной баландой. Кажется, в еде было что-то еще – какое-то вещество, которое заставило ее потерять сознание.

Открыв глаза, Анна обнаружила, что находится в другом помещении. Это была узкая камера размером не больше кладовки, с массивной металлической дверью без окошка. Единственный источник света – тусклая лампочка под потолком. Стены были покрыты конденсатом, пол усыпан грязными тряпками и остатками еды.

В углу камеры сидела молодая женщина, которую Анна не видела раньше. Худая, с длинными спутанными волосами, в рваной одежде. На руках и ногах виднелись следы от веревок. Когда их взгляды встретились, женщина испуганно прижалась к стене.

– Ты новенькая? – прошептала она хриплым голосом. – Меня зовут Света. Не кричи, не привлекай внимания. Здесь этого не любят.

– Анна, – представилась она, с трудом поднимаясь на ноги. – Что здесь происходит? Где остальные?

– Разошли по назначению, – мрачно ответила Света. – Михаил Петрович в команде попрошаек, Лену и Кристину – работать на улице. Пацана Сережу пока в детской бригаде держат.

– А меня, почему здесь оставили?

– Боря хочет с тобой лично поговорить. Сказал, ты особенная. Студентка, молодая, из приличной семьи. Таких используют по-другому.

Света рассказала Анне то, что узнала за месяцы пребывания в этом подземном аду. Борис Кротов создал здесь настоящую преступную империю, используя заброшенные участки московского метро. Его люди курсировали на специально переоборудованных поездах по закрытым веткам, собирая жертв – одиноких пассажиров последних рейсов, бездомных, беженцев, всех, кого не хватятся.

– Но это только верхушка айсберга, – продолжила Света. – Здесь не просто банда. Это целая система. У них связи в полиции, в мэрии, даже в управлении метрополитена. Они платят взятки, чтобы некоторые участки оставались заброшенными, чтобы не было проверок.

По словам Светы, подземное царство Бори простиралось намного дальше, чем можно было предположить. Несколько станций, десятки служебных помещений, множество тоннелей – все это было превращено в гигантскую тюрьму и одновременно производственную базу.

– Сколько здесь людей? – спросила Анна.

– Точно не знаю. Больше сотни, может быть, двести. Их держат группами, в разных секторах. Мужчин заставляют воровать и грабить. Женщин – попрошайничать или работать проститутками. Детей используют для мелкого воровства и наркотрафика.