Небесная канцелярия: Отдел последних желаний. Часть 1 Проклятый воин

– Это место прекрасно! Воздух такой свежий, что кружит тебе голову, а видел бы ты местные термальные источники. Все портит только мерзкая деревенька на окраине. – милое лицо Гуйфей скривилось, будто она съела что-то кислое. – Раз уж ты не собираешься брать меня в жены, то я хочу дворец с купальнями на этой земле. Только представь, «Дворец Ян Гуйфей», куда будут приезжать самые достопочтенные господа со всего Китая.

Глаза девушки засверкали, а на щеках заиграл румянец. Она со звонким смехом расцеловала Гочжуна и выскочила из кровати, не дав ему себя остановить. Лицо министра исказилось от недовольства. Девушка двигалась неспеша, накидывая на плечи шелковый халат и крутя широкими бедрами то влево, то вправо.

– А пока ты думаешь, я, пожалуй, поживу немного во дворце. Говорят, император тоже любит девушек в теле, и на многое готов пойти ради них, – лукаво улыбнулась Гуйфей и, взмахнув напоследок блестящими черными волосами, гордо покинула покои министра через, скрытую за шелковыми тканями, дверь.

«Несносная девчонка, не хватало еще, чтобы она проболталась императору о моих делах. И что мне теперь прикажете делать? Хм. Можно увеличить налоговое бремя для несчастной деревушки, а потом прогнать с земли этих крестьян за неуплату, – размышлял министр. – Нет. Император и так подозревает меня во взяточничестве из-за экзаменов. Разве я виноват, что никчемные торгаши предпочитают положить монеты мне в руку, вместо того чтобы учиться, как подобает. Все хотят стать чиновниками, вот только ума у них не хватает.»

Разъяренный от негодования и все еще продумывающий варианты, Лун Гочжун оделся и покинул свои покои.

– Министр Лун, прибыла новая партия юношей на экзамен.

– Есть кто-то стоящий?

– Полагаю, что младший сын семьи Ли вполне платежеспособен. Все его старшие братья уже давно заняли свое место рядом с императором. Думаю, он пойдет на все, чтобы не запятнать репутацию семьи.

– Пойдет на все, значит? – министр задумался, вспоминая слова Гуйфей. – Приведи его ко мне после экзамена. Результаты я скажу ему лично.

– Да, Господин.

Наши дни.

Моне обнаружила Сюаня на их месте, у озера в Лотосовом парке. Он сидел на берегу и смотрел куда-то вдаль. Его взгляд был рассеян, отражая ночную гладь воды. От этого его глаза становились еще темнее, но Моне это никогда не пугало. Она тихо села рядом и положила свою маленькую головку на его плечо. Сюань, почувствовав знакомый холодок от ее тела, с облегчением выдохнул и прислонился щекой к ее мягким волосам.

– Мне нужно тебе кое-что рассказать, – шепотом произнес он.

– И мне, но ты первый, – грустно улыбнулась она.

– Когда мне было двадцать, еще до проклятия и первой смерти я пришел сдавать императорский экзамен. Я усердно готовился к нему с малых лет, потому что это был своего рода социальный лифт, возможность увековечить свое имя в истории. Мои братья один за другим получили места важных чиновников при императорском дворце благодаря этому экзамену, поэтому и на меня возлагались не меньшие надежды. И я старался, был лучшим, преуспевал во всех дисциплинах, будь то цитирование конфуцианских канонов или объяснение смысла каждого иероглифа. Я с легкостью разбирался в политике, философии и истории, сочинял стихи и владел каллиграфией.

И вот, я стою в кабинете министра Лун Гочжуна, и он с ухмылкой заявляет мне, что я не сдал императорский экзамен, к которому готовился всю свою сознательную жизнь. Я не поверил своим ушам. Этого просто не могло быть, отец никогда не простил бы мне такой оплошности, ведь это клеймо на всей семье. Даже на братьев, уже получивших свои чины, теперь будут смотреть свысока, сомневаясь в их умениях. Я не мог этого вынести, поэтому, когда министр предложил мне сделку, я, не думая ни секунды, согласился.

– И что же он предложил? – пытаясь сдерживать дрожь в голосе спросила Моне.

– Он сказал, что я с отрядом добровольцев должен буду напасть на небольшую деревню и немного припугнуть крестьян, чтобы они покинули свои земли. Он сказал, что все это будет лишь небольшим представлением, все будут в масках, и никто никогда не узнает о моем участии. Я решил, что ничего страшного в этом нет и это не большая плата за восстановленную честь. Но, конечно, все оказалось не так, как он рассказывал. Но об этом я узнал слишком поздно, чтобы отступить.

Ли Сюань рассказал про свой сон в чайной, все что он вспомнил, пока был там. Моне внимательно слушала его, иногда вздрагивая, но не говоря ни слова и только когда он закончил рассказ, спросила.

– Но что случилось потом, когда воин в маске с клыками пнул тебя ногой в лицо?

– Когда я очнулся, то уже лежал снаружи на земле. Он закрывал дверь в хижину, и подпирал ее поленом, чтобы никто изнутри не смог ее открыть. А потом смотрел как разгорается огонь, и я уверен, что под маской он злорадно улыбался. Девочка осталась внутри, а я уже не мог подняться от полученных ранений, каждый вдох причинял мне невыносимую боль. Пламя все разгоралось и было ясно, что ей уже не выбраться. Я почувствовал на своей ноге прикосновение чьей-то руки. Мать девочки, избитая, вся в грязи и крови подползла ко мне и вытащила острый кинжал из ножен. Я никогда не видел такого безумного взгляда, когда она обхватила обеими руками рукоять кинжала и вскинула его вверх. Я думал, она всадит его мне в грудь, и даже не собирался сопротивляться. Но она поднялась и из последних сил сделала рывок вперед. Кинжал вошел ровно в щель между латами и шлемом на спине воина в маске. Я даже не пытался ее остановить, он заслуживал этой позорной смерти.

Вот только к нам уже бежали остальные воины, и они видели, что она сделала. Ее бы ждала жестокая смерть. Она прочитала это в моих глазах и, когда осознала, ее взгляд будто померк. Она посмотрела на окровавленный кинжал в своих руках, потом на пылающие стены и обвалившуюся крышу хижины, поднесла острие к своей тонкой шее и с криком, полным боли и отчаянья, провела им по нежной коже.

Вот, что я запомнил о том дне. По моей вине погибли люди, а я получил за это звание чиновника, чтобы мой деспотичный отец мог мной гордиться. Возможно, кто-то из этой деревни и проклял меня. Тогда все вполне заслужено, не правда ли?

– Это нет так. Девочка не сгорела в той хижине.

По бледной щеке Моне скользнула слеза и она положила руки на грудь Сюаня, чтобы почувствовать, как бьется его человеческое сердце.

– О чем ты говоришь?

– Я знаю, кто тебя проклял.

Ли Сюань ошарашенно уставился на нее и его сердце забилось быстрее. В ту же секунду перед ними вспыхнул знакомый огонек и из темноты появился Шицзы в своем слишком праздничном, для столько трагичной ситуации, костюме. Он явно нервничал, растирая уже побелевшие костяшки пальцев.

– Ребят, я вас везде ищу! Кажется у нас проблема. Циньлин отменила все свои встречи и заперлась в квартире, я не успел туда попасть. У меня плохое предчувствие.

Все трое переглянулись и вмиг испарились в дымке огня.