Новое прошлое. Книга третья. Будущее

Джераб увидел, как кровь отлила от лица Ромины.

– Сейчас даже не смей думать обо мне, – он сжал её плечи чуть сильнее. – Важен только ребёнок. Ты не будешь переживать! Ты даже думать не посмеешь о том, что со мной будет. Я выпутаюсь. Возможно, я вернусь без наград и званий, но я вернусь. Слышишь меня?

Джераб слегка встряхнул Ромину за плечи.

– Слышишь?!

– Да, – кивнула она. – Не уходи…

– Не могу, – Джераб заглянул в её глаза и улыбнулся, чтобы хоть как-то её успокоить.

– Тогда… тогда… – Ромина беспомощно оглядывалась в поисках того, что могло бы хоть немного его задержать. – Я… – её взгляд выхватил шприцы на прикроватной тумбочке. – Я же должна была сделать тебе укол.

– Я уже оделся, – он снова улыбнулся.

– Доктор говорил, что это обязательно, – пыталась настоять на своём Ромина.

– Старый греховодник такого не говорил, – Джераб всматривался к лицо супруги, словно пытаясь запечатлеть его в своей памяти.

– Но мне так будет спокойнее, – обиженно проговорила она.

– Ладно, – Джераб чуть притянул её к себе и легко приобнял. – Раз тебе будет спокойнее, если ты сделаешь мне больно, кто я такой, чтобы отказать госпоже. Иди, набирай лекарство, – он отпустил её и легонько подтолкнул в сторону тумбочки. – Только я буду стоять. У меня нет сил переодеваться снова.

– Ладно, – кивнула Ромина.

Она нарочито долго надламывала каждую ампулу, выцеживала её содержимое и выгоняла из шприца воздух, но рано или поздно наступил момент, когда ей пришлось сесть на край кровати, а Джераб повернулся к ней спиной. Пряжка ремня звякнула, и он немного приспустил брюки и бельё.

Ромина давила на поршень, как можно медленнее, оправдывая себя тем, что так лекарство лучше проникнет в мышечную ткань, а не засядет единым комком под кожей, но вскоре все четыре инъекции были завершены.

– Ты лучший медицинский работник, которому я когда-либо доверял свой зад, – Джераб снова натянул на себя брюки – И самый медленный в истории двух Античностей и Нынешних Дней.

– Джераб, – Ромина поднялась на ноги.

– Отдыхай, девочка, – произнёс он. – Совсем скоро сон для тебя станет роскошью.

Джераб медленно повернулся и направился к двери. Ромина шагнула за ним, но он, не оборачиваясь, остановил её резким жестом.

– Не надо, – неожиданно сухо проговорил он и вышел из спальни.

Больше всего на свете ему хотелось сейчас вернуться в спальню, содрать с себя форму, юркнуть под одеяло и уснуть, положив голову на грудь своей девочки, прислушиваясь к тому, как у неё под сердцем растёт их общее дитя, но Джераб не мог позволить себе даже минутной слабости, поэтому снова начал спускаться по лестнице, на этот раз стараясь быть как можно быстрее.

– Я отвезу тебя, – Саргон уже ждал его у входной двери.

– Только если в сам Консулат ты не заедешь, – согласился Джераб.

– Да не арестуют они меня, – Саргон открыл дверь и пропустил брата вперёд.

– Проследи, чтобы Госпожа хорошо поела, – кивнул провожавшему его взглядом Шумуну Военный Комендант.

– Доброго пути, – прошептал раб.

– С добром оставайтесь, – отозвался Джераб и вышел.

Забраться в машину оказалось так же сложно, как и днем раннее, а в самом начале пути каждая неровность дороги отдавала глухо болью во всем теле, но вскоре лекарства начали действовать и Джераб почувствовал, что почти засыпает. Закрыв глаза, он откинул голову, и Саргон, заметят его состояние, предпочёл хранить молчание. Однако, едва они подъехали к зданию Военного Консулата, как Джераб снова разомкнул веки и напомнил брату запрет на въезд в ворота.

Саргон тяжело вздохнул, но спорить не стал. Младший брат вышел из автомобиля, чтобы помочь старшему и обречённо вздохнул, когда тот по привычке эту помощь проигнорировал.

Прошло всего несколько минут, как Джераба уже сопроводили в кабинет Априма, где он с удовольствием, наконец, опустился в мягкое кресло и вытянул вперёд ноющие ноги.

– Мне сказали ждать, пока он сам за нами ни пошлёт, – Априм окинул Джераба внимательным взглядом, пытаясь оценить его состояние. – Я понятия не имею, на сколько может затянуться это ожидание. Ты завтракал?

– Нет, – выдохнул Джераб, – но и не хочу. Всё, что меня сейчас волнует, это один единственный вопрос: откуда сучонок узнал про Территориального Канцлера и канцемины из наследства жены.

Джераб поднял тяжёлый взгляд на Априма.

– Ты ведь иногда работаешь из дома, верно?

– Ну нет! – понимая, к чему клонит Джераб, покачал головой Априм. – Это низко даже для неё.

– Она посылала убийцу к Ромине, – напомнил Джераб. – А затем грозилась выдать то, что мать Саргона рабыня.

– Но не выдала же! – раздражённо прикрикнул Априм. – То, что вы расстались, не даёт тебе право делать из неё монстра и…

– Просто позови её, – Джераб чуть приподнялся и снова тяжело опустился в кресло в надежде на более удобную позу. – Уверен, она скажет правду.

– Серьёзно? – усмехнулся Априм, но все же прошёл к столу и нажал кнопку селектора. – Поезжайте за моей женой, – не здороваясь проговорил он, – и привезите её сюда, в каком бы состоянии её ни застали. Немедленно!

Отпустив кнопку, он минуту стоял молча и оперевшись о столешницу, а затем схватил тяжёлую резную пепельницу и зашвырнул её в стену.

– Истеричка! – спокойно произнёс Джераб. – Если б ты любил её чуть меньше, может у вас ещё был бы шанс.

– Заткнись! – не оборачиваясь приказал Априма, а затем, тяжело вздохнув, добавил: – Виски будешь?

– Одиннадцать утра и во мне тонна обезбола и успокоительных… Конечно, буду!

– Иногда я почти верю, что ты не окончательно конченный, – снова вздохнул Априм и, подойдя к углу кабинета, откинул крышку со стоявшего там большого глобуса.

– Чистый? – спросил он.

– Тонна обезбола и успокоительных, – повторил Джераб. – Конечно же чистый и двойной.

– Если на тебя не смотреть, – так и не оборачиваясь, Военный Консул начал наполнять бокалы, – то ты уже в половину не такой мерзкий…

– Ты тоже ничего так, – кокетливым тоном ответил Джераб.

– Фу, блин, – Априм приблизился к Военному Коменданту и отдал ему бокал. – Какой же ты придурок. Любой момент можешь испортить.

Консул осушил свой бокал, вернулся к глобусу, наполнил его снова, закрыл крышку и сел за стол.

– Теперь заткнись, – почти попросил он. – Мне надо поработать.

– Не вспотей, – разбитые губы ужасно щипало, но Джераб продолжал пить. – И спину не надорви.

– Пошёл в зад, – Априм начал перебирать лежавшие перед ним документы и донесения.

– Опять этот твой анально-банальный юмор, – разочарованно вздохнул Джераб. – Никакой фантазии.

– Это не банально, – пытаясь сосредоточиться на бумагах, огрызнулся Военный Консул. – Оральным грехам – анальное возмездие.

– Же-е-естокий! – жеманно потянул Джераб, но продолжать доставать Априма не стал.

Джераб потерял счёт времени, не зная, сколько просидел в кресле, и от сочетания лекарств и алкоголя его снова стало клонить в сон, когда резко распахнувшаяся, а затем с шумом захлопнувшаяся дверь заставила вздрогнуть и его, и хозяина кабинета.

– И мы тебе рады, дорогая! – вздохнул Априм. – Тоже очень скучали.

– Ух ты ж, радость-то какая, – глядя на лицо Джераба, Сабрина сначала опешила, а затем почти засмеялась. – Кто тебя так-то?

Она прошла к столу мужа и, оперевшись о него задней стороной бёдер, уперлась взглядом в бывшего любовника.

– Твоими молитвами, – кивнул ей Джераб, но, почувствовав боль, снова замер.

– Я не молюсь, тебе ль ни знать, – усмехнулась она, скрещивая руки на груди. – Но если б я знала, что такое можно намолить, поверь мне, колени б себе стёрла.

– А от них ещё что-то осталось? – пошло огрызнулся Джераб.

– Полегче! – откладывая бумаги в сторону, но не покидая своего кресла, ответил за Сабрину Априм. – Ты все-таки говоришь с моей женой.

– Ой, – она скривила лицо, и с презрением оглянулась на мужа, – ты-то куда лезешь?

– Размажь сучку! – тут же сменил тон Априм.

– И как ты её ещё не убил? – с сочувствием ответил ему Джебар.

– Хорошо трахаю, – теперь уже Сабрина ответила за мужа. – Если ты ещё помнишь, какого это. Твоя-то на тебя, кажись, пояс верно…

– Это ты слила информацию Ахруну? – резко перебил её Джераб.

– Чего? – не поняла Сабрина. – Так это он тебя так отметелил?

– Ты или нет? – начинал закипать Джераб.

– Я, конечно, безумно рада видеть тебя, а видеть в таком виде – так это вообще услада глаз моих, – с сарказмом ответила Сабрина, – но Ахруна для этого я бы никогда не использовала. Это унизительно даже не для тебя, а для меня.

– А спать с ним тебе было не унизительно? – обречённо вздохнул Априм.

– Если решишь подозревать меня в сговоре со всеми, с кем я спала, – обернулась к мужу Сабрина, то останешься без единого мужчины в своём окружении… Да и без половины женщин тоже.

– Что? – ошарашенно переспросил Априм.

– А что, только тебе можно? – усмехнулась она. – Некоторым из них я, между прочим, понравилась даже больше, чем вы оба.

– Это ты во всем виноват! – Априм пальцем указал на Джераба.

– Я-то тут причём? – возмутился тот.

– А при том, что на дикости её тянуло, когда она с тобой расставалась. По факту мне она изменяла только с тобой, а это, несмотря на то, что ты засранец, хотя бы лестно. А вот тебе она изменяла уже с кем попало. И как же ты её разочаровал, что её потянуло даже на девок?!

– Только теперь я понимаю, почему ты на чиновничьей должности столько лет, – искренне почти восхитился Джераб. – Переводить стрелки – это прям твой талант!

– Так, недотраханные герои-любовники, от меня-то вы чего хотели? – вернула их к теме разговора Сабрина.

– Ты ей веришь? – с сомнением спросил Априм.

– Да! – совершенно серьёзно ответил Джераб. – Врать ей нет никакого резона… Да и когда резон был, она все равно этого не делала…

– Вот! – Сабрина оперлась о стол руками и прогнулась так, чтобы муж увидел кромку бюстгальтера в вырез надетого на нее плаща. – Вот почему я столько лет была с ним. Он мне верил! А ты нет! И так с самой нашей первой ночи, когда я честно призналась тебе, что непорочная девственница, – Сабрина явно издевалась, а Априм лишь опустил голову и несколько раз несильно, но достаточно громко ударился ею об стол.

Часть 12 (97): Ромина

– Ты ей веришь? – с сомнением спросил Априм.

– Да! – совершенно серьёзно ответил Джераб. – Врать ей нет никакого резона… Да и когда резон был, она все равно этого не делала…

– Вот! – Сабрина оперлась о стол руками и прогнулась так, чтобы муж увидел кромку бюстгальтера в вырез надетого на нее плаща. – Вот почему я столько лет была с ним. Он мне верил! А ты нет! И так с самой нашей первой ночи, когда я честно призналась тебе, что непорочная девственница, – Сабрина явно издевалась, а Априм лишь опустил голову и несколько раз несильно, но достаточно громко ударился ею об стол.

– Ты вышибешь себе последние мозги, – Сабрина снова выпрямилась и теперь повернулась уже к Джерабу. – Когда там твоя девственница родит?

– Ты узнаешь об этом последней, – усмехнулся Джераб.

– Да ладно те.., – начала было она, но договорить не успела.

Дверь распахнулась и в кабинет без стука вошёл один из адъютантов Генерального Консулата. Адъютанты Априма замелькали где-то позади него, но не пропустить гостя они не посмели.

– Все в порядке, – кивнул Априм, чтобы успокоить своих людей.

– Добрый день, – поздоровался вошедший, окинув Сабрину изучающим взглядом.

– Добрый ли? – Джераб оперся о поручни кресла и сам себе помог подняться.

– Господин Военный Консул, господин Военный Комендант, следуйте за мной, – адъютант развернулся к двери, но замер, когда Сабрина бросила ему в спину саркастичное:

– А мне не очень-то и хотелось.

– Помолчи, – проходя мимо неё, сквозь зубы процедил Априм.

– А-то что? – изображая искреннее любопытство спросила она.

– Помолчи, – спокойно повторил Джераб, следуя за адъютантом.

Ответ Сабрины они оба уже услышали.

Сопровождающий Джераба и Априма был вежлив, но сразу же дал понять, что им лучше отказаться от транспорта Военного Консулата и поехать к Генеральному вместе с ним.

При этом он тактично отвернулся, пока Джераб, поморщившись, буквально загружал свое тело в автомобиль.

Водитель, так же, как и адъютант, вежливо поздоровался с пассажирами, но на этом любые разговоры были закончены.

Джераб прикрыл глаза и просто по наитию угадывал, когда автомобиль проезжал основную часть пути, въехал на территорию Генерального Консулата, проходил две первые линии контрольно-пропускных пунктов, подвергся более тщательному досмотр на третьем и, наконец, остановился у ступеней здания.

– Джераб! – голос Априма показался Военному Коменданту особенно встревоженным, и он открыл глаза.

Взглянув в окно, Военный Комендант почти тут же резко открыл дверь и, несмотря на боль, спрыгнул с автомобиля и почти побежал в сторону ступеней.

– Куда вы её ведёте? – он догнал двух офицеров сопровождавших девушку. – Вы не смеете! Она ничего…

– Джераб! – Априм нагнал его и схватил за предплечье.

– Все хорошо, Джераб, – Ромина сделала шаг навстречу к супругу и положила ладонь на лацкан его форменного пальто. – Меня не арестовали, даже не задержали.

– Господин Генеральный Консул пригласил госпожу на встречу, – проходя мимо супругов, холодно бросил адъютант. – На вашем месте, я бы не стал заставлять его ждать.

– Вы не на моем месте! – впервые огрызнулся ему Военный Комендант.

– Джераб! – прошипел на его спиной Априм.

– Слава Провидению, у меня для этого достаточно разумности, – ответил адъютант и направился к ступеням. – Следуйте за мной и не задерживайте гостью.

– Пойдём, – Ромина успокаивающе скользнула ладонью по рукаву пальто, а затем, как только её рука почувствовала его ладонь, перепела их пальцы.

Супруги вступили на первую ступень одновременно, а Априм, тяжело вздохнув, последовал за ними.

Преодолев несколько лестничных пролётов, Военный Консул, Военный Комендант и Ромина, а также адъютант и сопровождавшие госпожу офицеры оказались в просторной приёмной.

В кабинет Генерального Консулата прошёл только адъютант, после чего он вернулся и тут пригласил Ромину следовать за ним. Джераб снова встрепенулся, но заставил себя оставаться на месте.

Ромина же оглянулась на мужа, улыбнулась ему и скрылась за массивными дверями.

– Господин Консул просил проводить вас в комнату для отдыха, – адъютант миновал длинный коридор, открыл находящуюся в самом дальнем углу дверь, и Ромина оказалась в том же помещении, где менее полугода назад Генеральный Консул встречался с её мужем.

– Госпожа! – при виде Ромины Генеральный Консул тут же поднялся на ноги и отложил на кресло, в котором до этого сидел, свою любимую кошку.

Та спрыгнула и устроилась на лежавшей на полу специально для нее подушечке.

– Господин Генеральный Консул, – Ромина чуть склонила голову.

– Вы изменились, – улыбнулся ей Консул и тут же потянул к ней второе кресло, жестом давая понять, что ей стоит присесть. – Вам безумно идёт материнство.

– Благодарю, – произнесла Ромина.

– Однако уверен, что, в связи с последними событиями, вы совершенно о себе не заботитесь, – он осуждающе покачал головой. – Готов поспорить, что сегодня вы или вовсе не завтракали, или перекусили на быструю руку чем-то либо не особо питательным, либо не особо полезным.

– Я выпила сок, – честно призналась Ромина, улыбаясь и смущаясь одновременно.

– Ты предупредил кухню о полу-завтраке – полу-обеде для госпожи, которая готовится стать матерью? – обратился к адъютанту Консул.

– Как вы и поручили, ещё со вчерашнего вечера, – отчитался тот. – Перед выездом проверил, все уже готово.

– Вели подавать, – кивнул Консул, и адъютант, прижав кулак к сердцу, вышел.

Проходя через приёмную, он буквально физически чувствовал на себе угрюмый взгляд Джераба, но ещё труднее ему было сохранять невозмутимый вид, когда тот едва ли не подскочил от удивления, когда мимо него в кабинет отправились сразу три подноса с разнообразной едой и тележка с различными чаями, соками и водой.

Проследовав за работниками кухни, адъютант внимательно проконтролировал сервировку и лишь потом снова кивнул Генеральному Консулу.

– Спасибо, – ответил тот. – Ты свободен. Я сообщу, если мне ещё что-то понадобится.

Офицер снова прижал кулак к сердцу и исчез за дверью, провожаемый удивлённым взглядом Ромины.

– Я понимаю ваше беспокойство за мужа, – проговорил Генеральный Консул, обращаясь к своей гостье. – Но вы должны помнить, что с самого Дня Солнца и до конца вашей жизни вы теперь не только супруга, но и мать. Ничто и никто на свете не должны отвлечь вас от вашего материнства.

Ромина молча кивнула, но к еде так и не прикоснулась.

– Нам предстоит весьма важный разговор, – снова заговорил Консул. – Он будет касаться будущего всей вашей семьи. Однако я не произнесу ни слова, пока вы не поедите.

– Простите, – кивнула Ромина. – Просто сейчас мне трудно сосредоточиться на чем-то, кроме того, что станется с Джерабом. Я безумно волнуюсь, – в порыве она подняла голову и впервые посмотрела Консулу прямо в глаза.

– Это моя вина, госпожа, – тут же спохватился он. – Я должен был сказать вам изначально. Ваш супруг не избежит наказания, но вовсе не за то, в чем его обвинил этот полоумный мальчишка, – Консул подался вперёд и наполнил чашку Ромины ароматным чаем. – Попробуйте! Арамина только-только прислала мне небольшой мешочек. Так вот, – он снова вернулся к теме разговора, – господин Военный Комендант действительно заслуживает хорошей трепки, но не как военный преступник и предатель, а, скорее, как нерадивый сын, обладающий множеством талантов, но предпочитающий растрачивать их попусту или вовсе лениться.

Ромина удивлённо смотрела на собеседника, не понимая, что именно тот имеет в виду.

– Я сожалею, что говорить это приходится мне, – продолжил Консул, – но с ним бы никогда такого не случилось, если бы не его разгильдяйство и беспробудное пьянство.

Генеральный Консул посмотрел на Ромину, которая машинально взяла в руки чашку и обняла её ладонями.

– Ахрун слишком труслив, чтобы осмелиться сунуться к тому Джерабу, которого вы знаете, – усмехнулся он. – Но и я слова больше не произнесу, пока.., – Генеральный Консул молча кивнул на её тарелку.

– Простите, – закивала Ромина, осознав, что Консул уже положил ей пару маленьких бутербродов и выпечку.

– То, что Ахрун совершил с вашим супругом, – Консул остался доволен тем, что Ромина, наконец, начала есть, – глупо не по тому, что было совершено против Джераба, – он закатил глаза и усмехнулся. – Глупо было само предположение, что я могу чего-то не знать, – проговорил он. – Каким надо было быть идиотом, чтобы не понимать, что, награждая Военного Коменданта за предотвращение диверсионной операции Канцелярии, я, естественно, был в курсе, каким образом эта информация к нему попала. Ну и так же естественно, что я понимал, что она была оплачена и продолжала оплачиваться канцеминами. И уж боле, чем естественно, что сын бывшего Канцлера Медицины, находящийся в столице, да ещё и тесно общающийся с Араминой, так же не мог быть мною, скажем так, тщательно не проверен. Как, впрочем, и его дочь…

Ромина замерла. Чашка в её руках шумно опустилась на блюдце, проливая часть содержимого на стол, а взгляд взметнулся в сторону Генерального Консула.

– Госпожа Ромина! – ровно и четко произнёс Генеральный Консул. – Я буду обращаться к вам именно Госпожа Ромина, – твёрдо произнёс он. – Я являюсь Генеральным Консулом уже более двенадцати лет. А шёл я к этому всю свою сознательную жизнь. У меня нет семьи, нет собственного имущества, нет детей, которых я бы мог таковыми признать. В моей жизни нет ничего, кроме Консулата. И так же, как и вы готовы отдать жизнь за свое дитя, я готов отдать все во славу Консулата. Ваш брак и гражданство Консулата присоединило к нам территории, находящиеся во владения Канцлера Зераббабеля. Признание вашего брата даст нам право претендовать на земли вашего настоящего отца. Мне не нужны два наследника на одну территорию, если я могу получить двоих с разными. Простите мне мою откровенность, но таким образом я хочу дать вам понять, что ваш секрет будет храниться гораздо тщательнее, чем если бы я принёс вам множество клятв.

– С-спасибо, – дрожащим голосом произнесла Ромина.

– Отныне и навеки вы останетесь дочерью Территориального Канцлера Зераббабеля госпожой Роминой, – Генеральный Консул снова наполнил её чашку чаем. – Имя вашего брата будет восстановлено. Естественно, мы проведём суд, который пересмотрит дело вашего отца, признает его невиновным, а отчуждение его имущества – незаконным. Это даст нам право легитимности на дальнейшее продвижение войск. И поверьте, для меня нет ничего важнее, чем вернуть Консулату его былую славу, чтобы веками после меня никто не смел даже подумать о том, как его можно шантажировать чем угодно, пусть даже водой.

Ромина смотрела на Генерального Консула и будто бы совсем его не узнавала.

– Господин Ахрун угрожал мне и моему ребёнку рабством, – произнесла она, наконец.

– Поверьте, – понимающе кивнул её собеседник, – в данный момент каждая клеточка его тела невероятно сожалеет, что в его мозгу могли зародиться такие мысли, а его язык их озвучил. Теперь что касается вашего мужа, – снова заговорил Консул. – Больше всего на свете мне действительно хотелось бы выпороть его так, чтобы даже он расплакался, как ребёнок, но я знаю, какие страдания это принесёт вам, а в силу того, что я знаю, кем вы когда-то были, я даю вам слово, что сделаю все, что бы вы больше никогда не страдали безвинно.

Ромина благодарно улыбнулась.

– Вы позволите мне вопрос? – наконец, решилась она.

– Если только ответ на него не будет подразумевать раскрытие государственной тайны, – улыбнулся тот.

– Как вы узнали? – Ромина закусила губу.

– Простой анализ, – снова улыбнулся Консул. – Умение слушать, замечать и делать выводы. Я следил за делом бывшего Канцлера Медицины, когда сам ещё только мечтал стать Генеральным Консулом. Я в курсе того, что у него было двое детей. Наша разведка внимательно следила за процессом, и мы знали, что его малолетние сын и дочь были проданы некой пожилой госпоже. Однако затем события в Канцелярии начали развиваться с такой скоростью, что о детях бывшего Канцлера в отчётах больше не упоминалось. Когда ваш супруг штурмовал город, я вспомнил, что ранее видел упоминание этой виллы в каких-то очень давних документах. Ну а потом, встретившись с вами, я полностью удостоверился, что вы никак не можете быть дочерью такого ублюдка, простите меня госпожа, как Зераббабель. Простой анализ ситуации и хорошая память на цифры подсказала мне, что только одна девушка могла подходить по возрасту и статусу, могла бы быть рабыней, но при этом иметь хотя бы начальное образование и.., – он мягко улыбнулся, – так же сильно страдать от врожденного милосердия, как и её отец. Ну а что касается вашего брата, то о нем мне сообщил Саргон. И я собирался раскрыть его личность, как только мы подготовим все необходимое для суда, но, к сожалению, сейчас придётся решать все эти вопросы, как говорится, уже «в пути».

– Мой отец обращался за помощью к Консулату? – вдруг спросила Ромина.

– Нет, – Консул отрицательно покачал головой. – Но незадолго до ареста наши люди сами пытались предложить ему сотрудничество. Однако Канцлер Медицины предположил, что в дальнейшем Консулат может использовать его против Канцелярии, и таким образом он предаст свою Родину.