Новое прошлое. Книга третья. Будущее

– Ночью к нам приехал Шумун, – проговорила она, поглаживая его волосы. – Он рассказал, что Ахрун забрал тебя в столицу в наручниках. Саргон тут же отправился к Априму и не сразу поверил, что тот не в курсе. Априм пытался тебя найти, но не смог. Он пытался надавить на Инспекцию, но ведь те не находятся в его юрисдикции. Затем Ахрун приехал к нам в дом.

– Что он сделал? – превозмогая боль, Джераб открыл глаза.

– В это время Саргона не было дома, они с Апримом отправились к Арамине, а та – к отцу, который выделил нам своего адъютанта. Именем Генерального Консула адъютант получил от начальства Ахруна данные, где именно тебя содержат и сообщил Консулу, который велел нам с Апримом привезти тебя к нему.

Не в силах подавить стон, Джераб все же поднял руку и притянул ладонь Ромины к губам.

– Ты не должна была все это видеть, – с болью в голосе прохрипел он.

– Это все не должно было с тобой случаться, – уже не скрывая слез, произнесла она. – Ты этого не заслужил.

– Неважно, – поспешно перебил её он. – Просто помни, если тебе скажут отречься, то ты..

– Ты не бросил меня, когда Канцелярия лишила меня титула и заочно приговорила к рабству. Я тоже тебя не…

– Роми, – каждое слово давалось ему с невероятным трудом, – это не заочно. Я не знаю, как Ахрун узнал об этом, но у него мой сейф, а там отчеты о подкупе чиновников Канцелярии, о том, что я использовал канцемины из твоего наследства, и о том, что у меня постоянная связь с одним из Территориальных Канцлеров Канцелярии. Он уже переврал все данные, представив это как моё предательство. Не позволяй ему ещё впутать в это тебя и ребёнка. Если придётся, отступись и откажись от меня. Откажись, слышишь?

Ромина закрыла глаза и новая слеза скатилась из её глаз, разбиваясь о его и так израненную скулу. Отказаться от него означало предать. Предать того, кого любишь, пусть даже и он любит тебя ненастоящую. А не предать означало… означало… означало обречь своего ребёнка на ту же судьбу, на которую её обрели её собственные родители.

«Мама, – мысленно позвала её Хилини. – Как же ты сделала этот выбор, мама?».

– Роми, ты должна меня…

– Господин, – тихий голос раздался из-за решётки.

Ромина подняла голову и кивнула, позволяя войти.

Шумун буквально скользнул в дверь камеры и приблизился к Джерабу.

– Надо помочь ему встать, – проговорила Ромина.

– Господин адъютант Генерального Консула, – начал Шумун, склонившись и пытаясь поднять Джераба, подхватив его подмышками, – сказал Господину Военному Консулу, что господин Военный Комендант плох настолько, что он уговорит Господина Генерального Консула перенести встречу на завтрашний день.

– Отлично, – Ромина встала на ноги и подхватила Джераба с другой стороны.

– Машина стоит у входа, – продолжил Шумун, одной рукой стягивая с себя куртку и накидывая её на плечи Джераба. Она явно была мала Военному Коменданту, но это в любом случае было лучше, чем ничего. – Я поставил её близко-близко к двери. Идти не долго.

– Отлично, – повторила Ромина.

Шаги Джераба были медленными, он едва волочил ноги, но все равно в какой-то момент Ромина поняла, что он совсем на неё не опирается. Скорее просто позволяет его приобнять.

– Домой или в госпиталь? – наконец, уложив Джераба на заднее сидение, спросил Шумун.

– В стеклянный дом, – вдруг произнесла Ромина. – Я покажу дорогу. А как отвезешь нас, поезжай за лекарствами, сменной одеждой и едой, ладно?

– Конечно, госпожа, – кивнул раб.

Ромина села на переднее сидение рядом с Шумуном, но все равно почти всю дорогу сидела в пол оборота, присматриваясь к тому, как поднимается и опускается грудь Джераба. Иногда ей казалось, что он переставал дышать, и тогда её сердце пропускало несколько ударов.

– Быстрее! – попросила она Шумуна, не в силах выносить эту пытку.

– Только попробуй, – не открывая глаз, прохрипел Джераб. – Ты везешь беременную. Медленно и предельно аккуратно…

По тому, как машина все же ускорилась, Джераб понял, что раб следует указаниям госпожи.

– Шумун, твою мать! – Джераб с трудом открыл один глаз.

Второе веко заплыло настолько, что уже не подчинялось.

– Я с тебя шкуру спущу, гаденыш, – беззлобно проговорил Военный Комендант.

– Я буду очень рад видеть вас в состоянии, когда вы сможете это сделать, – ответил раб и, следуя жесту Ромины, свернул с основной дороги, а затем, проехав ещё немного, остановился перед воротами.

Ромина спрыгнула и направилась к электронному замку, надеясь, что запомнила код верно.

Она поочерёдно нажала несколько кнопок и электронные ворота начали отъезжать в сторону, пропуская автомобиль в сад.

Сама же Ромина направилась к дому, так же открыла его через электронный замок.

Когда автомобиль припарковался максимально близко к крыльцу, Ромина приблизилась и вместе с Шумуном помогла Джерабу сначала подняться, а затем выбраться из внедорожника.

– На второй этаж, – проговорила она на хожу скидывая свое пальто. – И сразу в ванну.

Джераб хотел возразить, но осознание того, что самому ему не раздеться, а взваливать все на беременную жену – несправедливо, заставило его промолчать.

Чтобы он мог стоять, пока его раздевают, Шумун буквально приставил Джераба к стене и упёрся ладонями в его плечи.

– Быстрее, госпожа, – попросил он, и Ромина опустилась на колени и стала расстегивать брюки и стаскивать их вместе с бельём.

– Осторожно, – предупредила она, когда Шумун начал помогать Джерабу забираться в пока ещё пустую ванну.

Когда Военный Комендант все же полу-лег на её дне, Ромина оглянулась на раба.

– Лекарства, еда и одежда, – повторила она.

– И для неё, – через боль, прикрывая глаза рукой, добавил Джераб.

Шумун кивнул, хотя Джераб и не мог его видеть, и поспешно вышел.

Ромина вытянула душ из держателя и поставила ладонь под струю воды, чтобы отрегулировать температуру.

– Жжется, – простонал Джераб, которому струйки с её руки стекали на ноги и хотя вода не было излишне горячей, Ромина немного повернула кран смесителя в сторону подачи холодной.

– Если будет ещё холоднее, ты простудишься, – произнесла она, направляя душ на него.

Джераб вздрогнул и едва слышно застонал.

– Прости, – произнесла она, касаясь его тела намыленной губкой.

– Мне не больно, – соврал он.

– Ты лжешь, – ответила Ромина, но продолжила смывать с него грязь и запекшуюся кровь.

– Даже приятно, – разбитыми губами усмехнулся он. – И ты знаешь, что теперь я не лгу.

Ромина на секунду замерла, а затем молча продолжила свое дело.

– У тебя, как будто, мозоли, – наконец, произнесла она, приглядевшись. – Но как они…

– Это ожоги, – тихо объяснил он. – Человеческое тело сопротивляется электрическому току, поэтому на входе и выходе электричества образуются ожоги.

– Ублюдок, – едва слышно произнесла она, но Джераб все равно её расслышал.

– Не думай об этом, – произнёс он. – В конце концов, мы так давно не разговаривали вот так, вдвоём. Почему бы не выбрать тему приятнее, чем этот… ублюдок.

– Я хочу, чтоб с ним сделали все то же, – словно не слыша Джераба, проговорила она.

– Да сбудутся слова твои, – кивнул Джераб, но тут же пожалел об этом.

– Пожалуйста, – заходя ему за спину, попросила Ромина, – ты можешь немного податься вперёд.

Джераб протянул руки и нащупал борта ванны. Из последних сил он подтянул себя вперёд, давая ей возможность смыть кровь со спины.

– Это ведь заживёт? – с тоской спросила она. – Так ведь не на всегда?

– Возможно, какие-то следы останутся, – Джераб пожал плечами и снова ужасно пожалел об этом.

Ромине хотелось заплакать. Обнять его, прижаться к нему всем телом и заплакать, ища утешения в том, кого сейчас самого надо было утешить. Но она не позволила себе даже одной новой слезинки.

– Вот видишь, – усмехнулся он. – Я думал, что стану страшным в старости, но этот придурок значительно приблизил этот период.

– Ты не страшный, – горячо возразила Ромина. – Пугающий – да, но не страшный. И я закончила.

Она снова вернулась к смесителю, выключила душ и вставила его обратно в держатель. Затем она на минуту вышла из ванной и вернулась с большим широким полотенцем, которое накинула ему на спину, но даже такое лёгкое прикосновение отдалось болью во всем теле.

– Я знаю, что тебе… сложно, – она осторожно подбирал слова. – Но если ты останешься тут, да ещё и мокрый… Джераб, пожалуйста, давай попробуем тебя поднять и дойти до постели.

– Минуту, – попросил он, откидываясь назад. – Я встану. Дай мне минутку.

Ромина кивнула и вышла в спальню, чтобы расстелить постель. Когда она, сложив покрывало и взбив подушки, наконец, снова обернулась ко входу в ванную, Джераб, с трудом держась о край стены, уже стоял в дверях.

– Ну что ты делаешь? – с досадой спросила она, поспешно подходя к нему и подставляя свое плечо.

Несколько шагов до кровати оказались очень долгим путем, но когда он все рухнул на постель, а Ромина помогла ему поднять ноги, лечь ровно и накрыла его лёгким одеялом, оба супруга, наконец, почувствовали, что окончательно выбились из последних сил.

– Пока Шумун не вернулся, – проговорил он, глядя на нее, – тебе все равно делать ничего не надо. Приляг рядом, – в его голосе сквозила граничащая с мольбой просьба. – Приставать не буду, обещаю.

– Ты не исправим, – закатила глаза Ромина, но все же обошла кровать, скинула туфли и легла поверх покрывала на другую половину кровати.

Глядя прямо перед собой, Джераб отвёл руку в сторону, нащупал её ладонь и сжал её в своей.

В какой-то момент Ромине показалось, что он уснул, но едва она попыталась высвободить руку, как он сжал ладонь сильнее.

– Постарайся уснуть, – произнесла она, не в силах сдержать улыбку.

– Я не хочу проснуться один, – ответил он.

– Ты проснёшься не один, – ответила она. – Даю слово.

– Довольно пространное обещание, – усмехнулся Джераб и тут же едва слышно застонал.

Ромина, не выпуская его руки, повернулась на бок и положила другую ладонь на его торс. Джераб непроизвольно дёрнулся, его мышцы сжались, но тут же расслабились.

– Спи, – повторила она. – Если мне даже придётся уйти, я тебя разбужу.

– Хорошо, – Джераб выдохнул так, что рука Ромины сначала поднялась, а затем опустилась.

Вскоре его дыхание стало тише и спокойнее, но она все равно знала, что ему больно даже во сне.

Ромина невольно закрыла глаза и вспомнила, как раньше он засыпал, положив голову ей на грудь. Неожиданно, она вдруг почувствовала, как в глубине души зародилось новое чувство – впервые за последние годы у неё появились воспоминания, никак не связанные с Зераббабелем, её мучениями и рабством. Её собственные воспоминания. И связаны они были с… Джерабом.

– Джераб, – едва слышно произнесла она.

Часть 8 (93): Обещание

– Постарайся уснуть, – произнесла Ромина, не в силах сдержать улыбку.

– Я не хочу проснуться один, – ответил Джераб.

– Ты проснёшься не один, – ответила она. – Даю слово.

– Довольно пространное обещание, – усмехнулся Военный Комендант и тут же едва слышно застонал.

Ромина, не выпуская его руки, повернулась на бок и положила другую ладонь на его торс. Джераб непроизвольно дёрнулся, его мышцы сжались, но тут же расслабились.

– Спи, – повторила она. – Если мне даже придётся уйти, я тебя разбужу.

– Хорошо, – Джераб выдохнул так, что рука Ромины сначала поднялась, а затем опустилась.

Вскоре его дыхание стало тише и спокойнее, но она все равно знала, что ему больно даже во сне.

Ромина невольно закрыла глаза и вспомнила, как раньше он засыпал, положив голову ей на грудь. Неожиданно, она вдруг почувствовала, как в глубине души зародилось новое чувство – впервые за последние годы у неё появились воспоминания, никак не связанные с Зераббабелем, её мучениями и рабством. Её собственные воспоминания. И связаны они были с… Джерабом.

– Джераб, – едва слышно произнесла она, но он не ответил.

Спустя ещё несколько десятков минут послышался звук электрического мотора ворот, затем въезжающего на территорию виллы автомобиля, а следом хлопок входной двери.

– Джераб, – высвобождая свою руку и садясь на постели, чуть громче позвала она.

Военный Комендант тут же открыл глаза, но по его недоуменному взгляду Ромина поняла, что он не сразу смог осознать, где же он.

– Всё в порядке, – напомнила ему она. – Мы в Стеклянном доме. Мы тебя искупали, и ты уснул. А сейчас Шумун вернулся с лекарствами и…

– Лекарем, – старческий голос заставил супругов обернуться к двери.

Доктор Военного Консулата бесцеремонно вошёл в комнату и небрежно бросил сумку на прикроватную тумбочку, чуть не столкнув при этом ночник.

Шумун метнулся в сторону кровати и составил лампу на пол.

– Рад знакомству, госпожа, – доктор приблизился и навис над Джерабом. – Говорил же тебе, рано или поздно, но ты все равно мне достанешься.

– Старый греховодник, – огрызнулся Джераб. – Ты на кой хрен его с собой притащил, Шумун?

– Господин доктор ждал вас в доме хозяина, – пояснил раб, придвигая старику кресло. – Думал, вы поедите туда.

– Он не господин, – снова огрызнулся Джераб.

– Ой, а ты-то сам так уж давно в господа записался?! – доктор склонился над Военным Комендантом, разглядывая лицо.

– Очки уже надень, – снова ёрничал Джераб. – А в твоём случае, крот слепошарый, вообще лучше лупу.

– Лупу я возьму, когда начну исследовать твою залу…

– Полегче! – оборвал его Джераб. – Тут госпожа.

– Сочувствую вам, – доктор поднял взгляд на Ромину.

– Спасибо, – кивнула она, улыбнувшись.

– Это что сейчас было? – обиженно буркнул Джераб.

– Заткнись, – огрызнулся доктор и резко стянул с него все покрывало полностью.

– Мать твою, – сквозь разбитые губы взревел Джераб.

– Некрофил что ли? – поинтересовался старик, абсолютно игнорируя тот факт, что Джераб был полностью обнажен.

Ромина увидела, как Шумун тактично отвернулся и сама, продолжая сидеть на постели с другой стороны от доктора, опустила глаза, делая вид, что изучает ткань постельного белья.

– Странно, что тебе яйца не размозжили, – доктор бесстыдно трогал Джераба, и тот стиснув зубы, был вынужден это терпеть.

– Потому что они из графена, – ответил Военный Комендант.

– Надо ж, – присвистнул доктор, – переворачивайся… Я-то думал, ты их банально стальными назовешь.

– Я не прогуливал уроки, – ответил Джераб, с трудом перевернувшись на живот.

– Вот же ж сукин сын, – теперь уже совершенно серьёзно произнёс доктор, и Ромина непроизвольно проследила за его взглядом. – Надеюсь, хоть почки он тебе не отбил. Но, кстати, печень твоя и без него при смерти. Не знаю, чем ты её так фигачишь, – он потянулся к чемоданчику и вытащил четыре разных шприца и несколько ампул. – Но тебе лучше прекратить.

Он набрал первый и оглянулся в поисках места, куда бы мог его отложить, когда Ромина подставила свою ладонь.

Вскоре туда же отправились ещё два. Набрав четвёртый, доктор сбрызнул кожу Джераба антисептиком и, сняв колпачок с иглы, не глубоко вставил её между его ягодицами.

– Подержи, – усмехнулся он, от чего Джераб одновременно и разозлился, и едва сдержал смешок, а Ромина все же улыбнулась.

Игла плавно вошла в плоть, но Джераб все равно напрягся.

Когда доктор закончил все 4 инъекции, он сам прикрыл Джераба покрывалом.

– Полежи немного, – в его голове почувствовалось сочувствие. – Потом я смажу тебе раны регенерирующей мазью, и, так как ты то пёс шелудивый, то кабель, то та ещё сучка, заживет на тебе, как на собаке. Но вот твоя печень…

– Понял я! – буркнул в подушку Джераб.

– Госпожа, тут вам на вечер и на завтрашнее утро, – доктор отложил ещё четыре пары ампул. – Если хотите, я пришлю вам ассистента.

– Я умею, – ответила она, кивнув. – Но разве хоть часть их них нельзя заменить таблетками или суспензиями?

– Почему часть? – удивился доктор. – Всё можно. Только вот муж ваш, госпожа, из тех, кто пока своей задницей за что-то не расплатится, ничему не научится.

– Как же ты меня бесишь, – простонал Джераб, а доктор снова стянул покрывало и начал смазывать места ожогов и следы от ударов мазью.

– Пусть полежит пока попкой кверху, – подмигнул Ромине доктор, протягивая ей большую банку с мазью. – А когда все впитается, переворачивайте и так же втирайте спереди.

– Поняла, – закивала Ромина.

– Так как на счёт таблеток? – поворачивая голову в его сторону, спросил Джераб.

– Хрен тебе, – ответил доктор, вставая. – Госпожа, хоть нас и свёл голый зад вашего твердолобого графено-тестикульного супруга, я все равно хотел бы высказать вам свое восхищение и выразить моё почтение.

– Она не купится, – за Ромину ответил Джераб. – Шумун, когда будешь вышвыривать его из дома, иди позади и столкни его с лестницы. Желательно, с самых верхних ступенек.

– Да, господин, – Шумун обернулся, но поняв, что Джераб все ещё обнажен, снова отвернулся. – То есть, нет, господин. То есть… я… я.

– Шумун, – мягко улыбнулась Ромина, – просто проводи доктора.

– Коновала, – добавил Джераб.

– Как бы я из этого рысака мерина не сделал, – проворчал доктор и направился к выходу.

Когда Шумун и доктор скрылись за дверью, Джераб повернул голову в сторону Ромины.

– Посмотри, мазь ещё не впиталась? – попросил он. – А то, если честно, меня уже достало прилюдно сиять задом.

– Тут нет никого, кроме меня, – Ромина протянула руку вперёд и пальцами зачесала упавшие ему на лицо пряди назад. – И я очень сильно жмурюсь, чтоб ненароком не ослепнуть от этого сияния.

Джераб улыбнулся и вгляделся ей в глаза. Всё, что он хотел сейчас, это лишь попросить её не уходить не только сегодня, пока он спит, а вообще. Но он знал, что стоит ему лишь заговорить об этом, как Ромина тут же исчезнет, словно растаявший по утру ночной туман.

– Я… я… , – тихо заговорил он, но на пороге снова появился прикрывающий глаза рукой Шумун.

– Госпожа, я привёз продукты и заготовки из дома Саргона. Хэмми на кухне и…

– Ты и её притащил? – спросил Джераб, снова поворачивая голову в другую сторону.

– Посиди с ним, – попросила Ромина. – Я пойду посмотрю, что именно она готовит и помогу ей.

– Я не голоден! – крикнул ей вслед Джераб, чтобы хоть как-то удержать её в комнате.

– За то мы с малышом голодны, эгоист ты этакий, – исчезая в коридоре ответила Ромина.

Джераб закрыл глаза, чтобы не видеть, как она выходит.

– Господин Военный Комендант, – тихо проговорил Шумун, все ещё прикрывая лицо рукой.

– Сядь и не мельтеши, – приказал Джераб. – Голым ты меня уже видел, – он горько усмехнулся. – Твоя нынешняя реакция смущает меня больше, чем если б ты глазел.

– Я вас смущаю, господин? – опускаясь в кресло, не удержался от шутки Шумун.

– Я ведь не всегда буду так валяться, – пригрозил ему Джераб.

– Когда вы так говорите, лёжа голым задом к верху, – снова улыбнулся Шумун, – как бы вы ни хмурились, это все равно не звучит грозно.

– Засранец! – вздохнул Джераб. – Напрасно я отдал тебя Саргону. Ты стал таким же невыносимым, как и он.

– Крайне лестное для меня сравнение, – Шумун продолжал подшучивать.

– Я все равно до тебя доберусь, – Джераб сложил ладонь в кулак.

– Обязательно, господин, – кивнул раб, не скрывая улыбку. – Только вы сейчас в таком положении, что скорее любому желающему до вас добраться проще, чем вам до кого-либо.

– Накрой меня! – вдруг ледяным голосом произнёс Джераб.

– Но ведь…

– Накрой! – через боль прикрикнул Джераб, и Шумун, испугавшись, поспешил натянуть покрывало до середины бёдер Военного Коменданта, где мази почти не было.

– Хэмми! – громко крикнул Джераб и тут же снова поморщился от боли в груди, но это его не остановило. – Хэмми!

Поспешные шаги, перешедшие на лестнице почти в бег, и девушка почти тут же оказалась на пороге комнаты.

– Добрый день, господин Военный Комендант, – с удивлением произнесла она.

– Не добрый, – ответил Джераб. – Окажи услугу, дай этому болтун подзатыльник.

Ещё до того, как Шумун понял, что произошло, Хэмми уже оказалась позади его кресла, и он получил щелчок по затылку.

– Не совсем то, – вздохнул Джераб, – но и на том спасибо.

– Всегда рада помочь, – серьёзным тоном ответила Хэмми.

– Но за что, хозяйка?! – хныкнул Шумун, и тут же получил второй, ещё более крепкий щелчок, и Хэмми, кивнув Джерабу быстро вышла.

– А второй-то за что? – удивился Джераб.

– Не любит, когда я зову её хозяйкой, – погрустнев, ответил Шумун.

– Ну так не зови, – предложил самый логичный вариант Джераб.

– Она обратилась к хозяину и… – голос Шумун погас. – Я просил Саргона не продавать меня ей, – тихо ответил парень. – Я… я так надеялся, что он отдаст меня на работы от Агентства и рано или поздно, я смогу самовыкупиться.

– Ты хоть представляешь, сколько лет пройдёт до этого момента? – спросил Джераб.

– Сколько бы ни было, – пожал плечами Шумун. – Но тогда бы я был свободен… хоть немного ей равен… А сейчас…

– Так ведь, наверняка, она захотела тебя выкупить, чтобы освободить…

– И от этого ещё горше, – вздохнул Шумун – Я понимаю, что в глазах остальных я не мужчина, никогда им не был и никогда не буду, но мне хотелось обмануть хотя бы самого себя. Хоть на мгновение поверить, что могу быть достоен женщины.

– Ну я уверен, что женщины в твоей жизни были… пусть мало, но были ведь? – спросил Джераб и опешил от молчания Шумун.

– Ты серьёзно? – не выдержав долгой паузы, переспросил Джераб.

– Были конечно, – Шумун сжался в комочек, подтянув к себе ноги и обняв их под коленями. – Но… когда он платил мною на постоялых дворах и в хостелах, это бывали и женщины, однако… это были женщины, которые видели себя мужчинами, поэтому… поэтому, – Шумун будто уменьшился в половину. – И с женщинами я всегда оставался в той же роли, что и с хозяином. Они брали меня, но… Но не как мужчину, а так же, как и тогдашний хозяин. И никогда иначе…

Шумун уткнулся лбом в колени, и Джераб безумно пожалел, что вообще завёл этот разговор.

– Я думаю, тебе стоит принять её решение тебя выкупить и отпускную, которую она хочет тебе дать, – ответил, помолчав Джераб. – Будучи свободным ты гораздо быстрее сможешь стать тем, кем всегда хотел. И гораздо быстрее отдашь ей этот долг, в чем бы он ни выражался. И это не всегда деньги, которые она за тебя заплатит.

– Вы думаете? – Шумун с надеждой посмотрел на Военного Коменданта.

– Вряд ли Хэмми так сильно нужен раб, – ответил Джераб. – И уж точно не такой, как ты. Но она хочет выкупить именно тебя. Значит, дело не в рабе, а в тебе, Шумун. Подумай об этом…

– Мне было бы гораздо проще, если б это была не она, – Шумун снова поник.

– Так значит, у тебя к ней чувства?

Шумун оглянулся, будучи уверен, что встретится с насмешкой, но лицо Джераба было сосредоточенным и серьёзным.

– У раба не может быть чувств, – ответил он давно заученной фразой.

– Что ж, – разочаровано выдохнул Джераб, – раз это говоришь ты, и говоришь совершенно добровольно, значит, так оно и есть. И раз нет у тебя никаких чувств, то ты вещь. Вещь, совершенно не заслуживающая даже толики её внимания.

– Господи-ин,.. – в отчаянии простонал Шумун.

– Давно я так не разочаровывался, – с досадой перебил его Джераб. – Убирайся с глаз долой, ничтожный.

Шумун обречённо опустил ноги на пол и поднялся.

Он уже почти вышел из комнаты, когда наткнулся на Ромину, стоявшую у порога с подносом, полным еды. По тому, с каким сочувствием она на него посмотрела, Шумун понял, что она наверняка слышала хотя бы часть их разговора.

Он опустил голову ещё ниже и сбежал вниз по лестнице, а Ромина прошла спальню.

– Ну зачем ты с ним так? – спросила она, ставя поднос на тумбочку.

– Подслушивать плохо, – жестко ответил ей Джераб.

– Намерено делать людям больно – не лучше, – ответила Ромина.

– Из твоих уст заявление вполне спорное, – почти огрызнулся Джераб.

Часть 9 (94): Правда

Шумун опустил голову и сбежал вниз по лестнице, а Ромина прошла спальню.

– Ну зачем ты с ним так? – спросила она, ставя поднос на тумбочку.

– Подслушивать плохо, – жестко ответил ей Джераб.

– Намерено делать людям больно – не лучше, – ответила Ромина.

– Из твоих уст заявление вполне спорное, – почти огрызнулся Джераб.

– Знаешь, – она снова стянула с него покрывало и осторожно коснулась пальцами нескольких ран, чтобы убедиться, что мазь впиталась, – в такие моменты ты совсем чужой.

– Можно подумать, в другие я тебе родной, – ответил он.

– Иногда был, – вдруг, сама от себя такого не ожидая, ответила Ромина. – Перевернись, я смажу раны на торсе и на руках.

– Сначала поем, – ответил он. – Мне неприятно есть голым.