Хроники Последнего Дракона

Дмитрий Вектор

Хроники Последнего Дракона

Глава 1. Сон о гибели.

Туман стелился по горным склонам, словно души древних воинов, не нашедших покоя после смерти. В предрассветной тишине монастыря Сянин каждый звук казался громом – скрип половиц под босыми ногами, шепот ветра в бамбуковых рощах, размеренное дыхание спящих монахов в кельях. Линь Бэй шел по коридору, освещенному лишь мерцающим светом масляных лампад, и каждый его шаг отдавался эхом в каменных стенах, возведенных еще при династии Тан.

Ему было двадцать два года, но душа его помнила гораздо больше – словно в ней жили воспоминания многих поколений. Высокий и стройный, с длинными черными волосами, заплетенными в традиционный узел послушника, он двигался с грацией тигра и тишиной тени. На его лице, классически красивом, как у придворных на старинных свитках, лежал отпечаток глубокой задумчивости, несвойственной его возрасту.

Пятнадцать лет назад настоятель Мастер Сюань принес его, семилетнего мальчика, к воротам монастыря в кровавых лохмотьях, без памяти и речи. "Это дитя носит в себе древний дар," – сказал тогда старец монахам. "Но вместе с даром – и проклятие. Мы должны научить его контролировать то, что в нем пробуждается."

Годы шли. Линь Бэй изучал каноны, постигал боевые искусства, медитировал до рассвета, но воспоминания о прошлом так и не вернулись. Зато пришло другое – видения. Сначала смутные, как туман над рисовыми полями, потом все более четкие и пугающие. Он видел пожары, разрушенные города, реки крови и в небе – огромные тени крылатых тварей, каких не должно было существовать в мире людей.

Сегодняшняя ночь была особенной. Видения не давали ему покоя уже третьи сутки подряд, становясь все более навязчивыми и реальными. Последний сон был настолько ярким, что Линь Бэй проснулся с криком, а на подушке остались следы слез.

Он шел к Залу Предков – самой древней части монастыря, где хранились реликвии и где разрешалось медитировать только самым преданным ученикам. Массивные двери из темного дерева украшали резные драконы – их глаза, инкрустированные нефритом, казалось, следили за каждым входящим. Линь Бэй толкнул створки, и они беззвучно разошлись, впуская его в царство теней и благовоний.

Зал был просторным, но казался еще больше из-за высоких сводчатых потолков, теряющихся в темноте. Вдоль стен стояли статуи будд и бодхисаттв, их лица в неверном свете лампад выражали то сострадание, то суровость, то загадочную мудрость. В центре зала возвышался алтарь из белого мрамора, на котором покоились священные свитки и древние артефакты – дары императоров и благородных семей, искавших благословения небес.

Линь Бэй опустился на колени перед алтарем, сложил ладони в традиционном приветствии и закрыл глаза. Дыхание его замедлилось, сердцебиение стало размеренным. Он погружался в медитацию, как учил его Мастер Сюань – освобождая разум от мирских забот, позволяя сознанию раствориться в океане космического покоя.

Но покоя не было.

Едва он достиг состояния глубокой медитации, как видения хлынули на него с новой силой. Он больше не сидел в тихом зале – он стоял на вершине горы под кровавым небом, а вокруг него бушевала битва.

*Армии сталкивались в долине, простирающейся до горизонта. Тысячи воинов в доспехах сражались с тварями из кошмаров – демонами с горящими глазами, оборотнями размером с быка, призраками, чьи вопли сводили с ума. Но хуже всего были те, кто командовал этим воинством тьмы – люди в черных одеждах с символами перевернутого дракона, их лица скрывали маски из человеческих костей.*.

*– Теневая Церковь, – услышал он свой собственный голос, хотя губы его не шевелились. – Они вернулись.*.

*В небе кружили настоящие драконы – не мифические создания из легенд, а живые, дышащие огнем монстры величиной с боевой корабль. Их чешуя переливалась всеми цветами радуги, а глаза пылали интеллектом, древним и злым. Один из них, самый большой, с черной чешуей, на которой играли отблески пурпурного пламени, внезапно обратил взгляд прямо на него.*.

*– Линь Бэй из рода Небесных Драконов, – прогремел голос, от которого дрожала земля. – Наконец-то ты пробудился. Слишком поздно, наследник. Твоя империя падет, твой народ умрет, а ты ты станешь последним.*.

*Дракон ринулся вниз, пасть его раскрылась, являя ряды зубов размером с мечи. Но в последний момент что-то в груди Линь Бэя вспыхнуло жаром, и из его тела вырвался столб золотого света*.

Линь Бэй рывком вернулся в реальность, задыхаясь, словно пробежал несколько ли. Сердце колотилось как бешеное, а на лбу выступили капли пота. Но больше всего его поразило другое – в зале стало светлее.

Сначала он подумал, что взошло солнце, но нет – через высокие окна по-прежнему лилась предрассветная тьма. Свет исходил от алтаря. Точнее, от одного из предметов на нем.

Это была небольшая статуэтка дракона из нефрита, не больше человеческой ладони. Линь Бэй видел ее множество раз – один из древнейших артефактов монастыря, подарок первого императора династии Мин. Настоятель рассказывал, что согласно легенде, статуэтка была вырезана из сердца Изумрудного Дракона, повелителя восточных ветров, и обладала способностью показывать истинную природу вещей. Но это были лишь предания.

Сейчас же нефритовый дракон светился изнутри мягким зеленовато-золотистым сиянием, словно в его каменном сердце горел живой огонь. Свет пульсировал в такт с сердцебиением Линь Бэя, становясь ярче с каждым ударом.

Он протянул руку к статуэтке, и в тот момент, когда его пальцы коснулись прохладного нефрита, мир вокруг взорвался светом.

*Он больше не был Линь Бэем, монахом-послушником из монастыря Сянин. Он был Линь Вэй Лунем, наследным принцем Империи Поднебесной, сыном последнего императора династии Драконов. Он стоял в тронном зале великого дворца, стены которого украшали фрески с изображениями предков – каждый из них мог принимать облик дракона, каждый был повелителем стихий.*.

*Но дворец горел. Теневая Церковь, тайное общество некромантов и демонопоклонников, осуществила переворот. Их агенты проникли в самое сердце империи, подкупили генералов, отравили министров, открыли врата демоническим ордам.*.

*– Твой отец мертв, – сказал человек в черной маске, стоящий у трона. – Твоя мать мертва. Твои братья и сестры мертвы. Остался только ты, последний из рода Драконов. Присоединись к нам, и мы позволим тебе жить. Откажись – и умрешь здесь, в горящих руинах своего наследства.*.

*Семилетний принц сжал в руке нефритовую статуэтку – последний подарок отца – и покачал головой.*.

*– Никогда.*.

*Человек в маске рассмеялся.*.

*– Тогда умри. Но знай – твоя смерть не будет концом. Мы воскресим тебя, сотрем память, сделаем нашим орудием. Кровь Драконов будет служить Тени.*.

*Он поднял руку, и из его ладони вырвался поток черного пламени*.

Линь Бэй очнулся на полу зала, статуэтка крепко сжата в его руке. Память вернулась – не полностью, но достаточно, чтобы понять ужасную истину. Он действительно был последним из рода Небесных Драконов. Теневая Церковь уничтожила его семью, его империю, а его самого попыталась превратить в марионетку. Но что-то пошло не так – возможно, сила артефакта, возможно, заклятие отца. Память стерлась, но не полностью. И теперь, спустя пятнадцать лет, она начинала возвращаться.

Он поднялся на ноги, все еще держа статуэтку. Нефритовый дракон больше не светился, но Линь Бэй чувствовал, как тепло разливается по его телу от прикосновения к древнему камню. В груди что-то шевелилось – не сердце, что-то другое, более глубокое и древнее. Сила, дремавшая все эти годы, начинала пробуждаться.

– Дыхание Дракона, – прошептал он, и слова эти пришли сами собой, из глубин восстановленной памяти.

Это было имя его силы, его наследства. Каждый из рода Небесных Драконов мог призывать одну из стихий – огонь, воду, землю, воздух или молнии. Но он, как наследник престола, должен был управлять всеми пятью. Это называлось Дыханием Дракона – способностью черпать энергию из самого источника творения, из первичного хаоса, который дал жизнь всему сущему.

Но с пробуждением памяти пришло и понимание опасности. Если он действительно был последним из своего рода, значит, Теневая Церковь до сих пор его ищет. Значит, монастырь, ставший ему домом, под угрозой. Значит, все, кого он любил – Мастер Сюань, братья-монахи, простые крестьяне из соседних деревень – могут погибнуть из-за него.

Линь Бэй сжал статуэтку еще крепче. Нефрит был теплым, почти горячим, и в нем пульсировала едва сдерживаемая мощь. Он чувствовал, как она резонирует с чем-то внутри него, как две части одного целого, наконец воссоединившиеся после долгой разлуки.

– Что ж, – прошептал он в тишину зала, где статуи будд смотрели на него с непроницаемыми каменными лицами. – Если я последний, значит, мне и нести ответственность за всех остальных.

Он встал и направился к выходу, но у самых дверей остановился. На резном драконе, украшавшем левую створку, горели глаза – не нефритовые вставки, а настоящие драконьи глаза, золотые и живые. Дракон медленно повернул голову и посмотрел прямо на него.

– Пробуждение началось, наследник, – произнес дракон голосом, похожим на шелест осенних листьев. – Но помни – сила без мудрости ведет к гибели. А мудрость без силы – к бессилию. Найди баланс, или мир сгорит в огне твоей ошибки.

Деревянный дракон снова стал обычной резьбой, но слова его эхом отзывались в душе Линь Бэя. Он кивнул безмолвной статуе и вышел из зала.

В коридоре его ждал Мастер Сюань.

Старый монах стоял у окна, глядя на рассвет, окрашивающий горные вершины в золото и розовый. Его лицо, изборожденное морщинами мудрости и печали, было спокойным, но Линь Бэй заметил, как напряжены его плечи под простой серой рясой.

– Ты помнишь, – сказал настоятель, не оборачиваясь. Это не был вопрос.

– Не все. Но достаточно. – Линь Бэй подошел к учителю. – Сколько вы знали?

– Всегда. – Мастер Сюань повернулся к нему, и в его глазах Линь Бэй увидел бездну сострадания. – Я служил твоему отцу, принц Линь Вэй Лун. Я был одним из Хранителей Печати, защитников императорского рода. Когда дворец пал, я спас тебя ценой жизней двадцати моих братьев.

Линь Бэй почувствовал, как сердце сжимается от боли. Все эти годы Мастер Сюань нес на себе тяжесть потери, горе по погибшим товарищам, ответственность за последнего наследника империи. И ни словом не выдал своих страданий.

– Почему вы ничего не сказали?

– Потому что ты не был готов. Сила Дыхания Дракона могла бы уничтожить тебя изнутри, если бы пробудилась слишком рано. Нужно было ждать, пока твое тело и дух окрепнут, пока ты обретешь мудрость, необходимую для управления таким могуществом.

– А теперь готов?

Мастер Сюань посмотрел на статуэтку в руке Линь Бэя. Нефритовый дракон снова слабо светился, откликаясь на близость своего истинного владельца.

– Теперь у нас нет выбора. Они идут.

Как только он произнес эти слова, где-то внизу, у подножия горы, раздался звук рога – долгий, протяжный и скорбный. Это был сигнал тревоги, который подавали дозорные при приближении опасности.

Линь Бэй и Мастер Сюань бросились к окну. В предрассветном тумане, поднимающемся от реки, двигались тени – множество фигур в темных одеждах, поднимающихся по горной тропе к монастырю. Даже на расстоянии было видно, что это не обычные путники. Они двигались слишком быстро, слишком согласованно, и вокруг них вилась неестественная тьма, не рассеиваемая приближающимся рассветом.

– Теневая Церковь, – прошептал Линь Бэй, и в его голосе зазвучали нотки, каких там не было прежде – низкие, резонирующие, как будто в его горле рычал настоящий дракон.

– Да. Они почувствовали пробуждение твоей силы. – Мастер Сюань положил руку на плечо ученика. – Слушай меня внимательно, принц. Среди них есть некромант высокого ранга – я чувствую его ауру отсюда. Обычные боевые искусства против него бесполезны. Тебе придется использовать Дыхание Дракона.

– Но я не умею.

– Умеешь. Знания в твоей крови, в твоих костях. Доверься инстинктам. – Старый монах достал из складок рясы длинный меч в ножнах из черного лака. – Это Небесная Клятва, меч твоего отца. Он ждал твоего возвращения.

Линь Бэй взял меч. Рукоять была обмотана шелком цвета морской волны, а на навершии красовался дракон из белого нефрита – пара к зеленой статуэтке. Как только его пальцы сомкнулись на рукояти, по клинку пробежали голубые искры, а в воздухе запахло озоном и горной свежестью.

– Что мне делать?

– Что должен делать последний император. Защищать свой народ.

Рог внизу затрубил снова, теперь короткими, отрывистыми сигналами. Враги приближались. Где-то в глубине монастыря зазвонил колокол, созывая монахов на утреннюю молитву, не зная, что это может быть их последняя служба.

Линь Бэй выпрямился. В его груди разгорался огонь – не обычное человеческое пламя, а что-то более древнее и могущественное. Он чувствовал, как кровь драконов пробуждается в его венах, как сила поколений императоров наполняет его мышцы и кости. Статуэтка в его левой руке пылала теперь ярко-зеленым светом, а меч в правой отзывался голубым сиянием.

– Пятнадцать лет они думали, что убили последнего дракона, – сказал он, и его голос эхом разнесся по коридорам монастыря. – Пора показать им, как ошибались.