Тень пробудившихся богов. Книга вторая

– Их склепы защищены темной магией. Но эта магия бессильна против твоего дара. Ты будешь нашим ключом, который откроет их гробницы. А я – клинком, который вонзится в их не-мертвые сердца.Он повернулся к Ульфгару, Бьорну, Гар'Нашу и Мал'кору. – Вы – наш щит и наш меч. План по уничтожению Замка Ночных Слез остается в силе. Но я пойду с вами. – Один? – нахмурился Ульфгар. – Повелитель, это слишком опасно. – Не один. Со мной пойдет Лия. И вы. Это будет наша совместная операция. Ульфгар и Бьорн, вы поведете главные силы – конницу варваров. Ваша задача – выманить их армию из замка, связать ее боем, устроить им ад в чистом поле. Он посмотрел на орков и дроу. – Гар'Наш, твои орки устроят диверсию у стен, отвлекая на себя гарнизон. А мы, – он кивнул Мал'кору и Лии, – нанесем главный удар. Небольшой отряд, ведомый мной, проникнет в замок и уничтожит Древних в их склепах. – Без твоей божественной силы? – с сомнением спросил Мал'кор. – Мы не справимся. – Я буду использовать ее. Но только в самом крайнем случае. Как оружие последнего шанса, – ответил Каэль. – Мы будем полагаться на хитрость, скорость и тень. И на свет. Он посмотрел на Лию.

И для начала они собирались принести покой в свой собственный дом, вырвав из его сердца вампирскую занозу. Война за Север начиналась.План был готов. Он был сложен, рискован и требовал идеальной координации. – А что потом? – спросил Ульфгар. – Когда мы уничтожим вампиров? – А потом, – Каэль обвел взглядом своих верных генералов, – мы заставим этот мир признать наше право на существование. Мы построим дом, где варвары, орки, дроу и даже люди смогут жить под одним небом. Спокойный дом. Даже если для этого нам придется сжечь половину мира. В его глазах горела темная, несокрушимая решимость. Угроза с небес исчезла, оставив после себя лишь пустоту и свободу. Свободу действовать. Свободу побеждать. И свободу умереть, пытаясь.

Глава 8. Танец с Тенями и Светящаяся Нить

Замок Ночных Слез был язвой на теле Мертвого Леса. Древняя эльфийская крепость, когда-то изящная и светлая, теперь была искажена темной магией. Ее шпили, похожие на костлявые пальцы, царапали серое небо, а стены покрывал черный, маслянистый мох, который слабо светился в сумраке и высасывал жизнь из окружающих деревьев. Вокруг замка всегда стоял туман, но это был не природный туман, а дыхание сотен порабощенных духов, которые служили вампирам первой линией обороны.

Армия Каэля не стала штурмовать это проклятое место. Она подошла к нему на рассвете, когда первые, больные лучи солнца пробились сквозь тучи, и начала свое представление.

Акт первый: Рев Ярости.

Десять тысяч варваров Ульфгара не понеслись в атаку. Они остановились на границе Мертвого Леса, вне зоны досягаемости стрел со стен, и начали бить своими мечами и топорами по щитам. Это был не просто шум. Это был ритуальный боевой клич, ритм, который в давние времена варвары использовали, чтобы вызвать дух землетрясения. Десять тысяч голосов слились в единый, низкий, вибрирующий рев, от которого дрожала земля и осыпалась листва с мертвых деревьев. Для вампиров, чьи чувства обострены до предела, этот звук был физической пыткой, как скрежет металла по стеклу, усиленный в тысячу раз.

Из ворот замка, как рой разъяренных ос, вылетел отряд гаргулий – личная гвардия одного из Древних. Но они не долетели до варваров. Как только они поднялись в воздух, с вершин деревьев на них обрушился ливень серебряных стрел. Лучники-дроу Мал'кора, скрытые под покровом иллюзий, сделали свою работу. Гаргульи с визгом падали на землю, их каменные тела рассыпались в прах от прикосновения священного металла.

Армия тьмы понеслась на варваров. Но Ульфгар лишь усмехнулся. Он отдал приказ, и его конница, не принимая боя, начала медленное, организованное отступление, заманивая врагов всё глубже в Мертвый Лес. Погоня началась.Вампиры в замке поняли, что их провоцируют. Что это вызов. И гордость Древних не позволила им спрятаться за стенами. Главные ворота со скрежетом отворились, и из них хлынула армия. Тысячи упырей, скелетов в ржавых доспехах и теней-призраков, а во главе – два из трех Древних, могучие вампиры-военачальники в эбонитовой броне. Третий, самый старый и мудрый, некромант, остался в замке.

Акт второй: Свет в Сердце Тьмы.

Они вошли в замок.В тот момент, когда основные силы покинули замок, начался второй акт. Небольшой отряд, состоящий из Каэля, Лии и двадцати лучших убийц Мал'кора, под покровом тени подошел к замку с другой стороны, где в него впадала подземная река. – Вода отравлена, вход охраняется магией, – прошипел один из дроу. – Это не проблема, – ответила Лия. Она подошла к черной, зловонной воде и опустила в нее навершие своего посоха. Вода вокруг посоха зашипела, а затем начала светлеть, превращаясь из черной жижи в чистую, прозрачную воду. Свет от кристалла проявил темные, пульсирующие руны, наколдованные на входе в туннель. – Теперь твои, – сказала она Каэлю. Каэль коснулся рун своей левой рукой. Пустота в его крови не стала их разрушать. Она их поглотила. Без шума, без вспышки. Темная магия просто исчезла, впитавшись в его ладонь.

Каэль деликатно приоткрыл отяжелевшую дверь.Коридоры были пусты, но сама тьма в них была живой. Это была охранная система некроманта. Любой, кто не нес в себе печать тьмы, был бы немедленно обнаружен. Но отряд Каэля был невидим. Дроу были рождены в тени. А Каэля сама тьма принимала за своего. Они двигались бесшумно, ведомые знаниями, которые Лисса купила у предателя внутри замка. Их целью была Крипта Вечного Сумрака, где спали Древние. Дверь в крипту была сделана из цельного куска живого, чувствующего камня, который реагировал на ауры живых. – Эту я не открою, – прошипел Мал'кор. – Он проснется. – И не надо, – ответил Каэль. Он повернулся к Лии. – Помнишь, что я говорил? Ты – наш ключ. Лия закрыла глаза. Она не стала атаковать дверь светом. Она начала петь. Тихую, древнюю колыбельную своего народа. Это была не магия. Это была песнь о жизни, о рождении, о покое. Чистая, незамутненная эмоция жизни. И живой камень, который веками чувствовал лишь холод не-смерти, ответил на эту вибрацию. Он не открылся. Он… расслабился. Его химерные наросты разгладились, тьма в его глубинах посветлела. Он замер, уснув под влиянием песни.

Его тело распалось в прах, но из праха вырвалась черная, кричащая тень – его освобожденная душа, наполненная вековой ненавистью. Она метнулась не к Каэлю. А к пустым саркофагам.Они вошли. Внутри, в холодном, синеватом свете, стояли три саркофага из черного мрамора. Два были пусты. В третьем, открытом, лежал он. Третий Древний, старый некромант. Он не спал. Он медитировал, его сознание управляло магией замка и армией теней. Он не ожидал, что кто-то сможет пройти сквозь все его защиты так тихо. Он открыл глаза и увидел Каэля. В его древних глазах не было страха. Лишь усталое раздражение. – Ты… – прошипел он. – Я, – ответил Каэль. Его Сумеречные клинки уже были в руках. Бой был коротким и жестоким. Древний был могучим магом, но в ближнем бою, застигнутый врасплох, он не был соперником для того, кто выжил в Яме. Однако, умирая, он успел сделать последнее. – Если я умру… – прохрипел он, когда клинки Каэля пронзили его сердце, – …то моя тьма… не уйдет в никуда…

Когда все было кончено, он стоял, покачиваясь. Его глаза горели фиолетовым огнем. Он стал сильнее. И ещё дальше от того, кем был когда-то.– Он хочет вселиться в своих братьев! – крикнул Мал'кор. – Даже в Мертвом Лесу он сможет управлять их телами! Тень уже касалась первого саркофага. – Нет, не сможет, – сказала Лия. Она подняла посох, и из него ударил не слепящий свет, а тонкая, серебряная нить. Это была не магия жизни. Это была магия связи. Нить обвилась вокруг кричащей тени, но не стала ее сжигать. Она просто… держала ее. – Каэль! Сейчас! Каэль понял. Он бросился вперед. Он не стал атаковать тень. Он вновь протянул свою левую руку. Он сделал то, что сделал с рунами. Он коснулся тени. И Пустота в его крови, вечно голодная, впервые получила настоящий пир. Она не стала бороться с душой вампира. Она с жадностью, с наслаждением, начала ее пить. Тень завыла, но ее вой был уже не яростным. В нем было отчаяние добычи. Она втягивалась в руку Каэля, как вода в сухую землю. Он чувствовал все. Тысячелетние воспоминания вампира. Его боль, его власть, его тайны. Все это хлынуло в него потоком, но Пустота перемалывала все в пыль, оставляя лишь чистую энергию.

Акт третий: Возмездие.

Ночной Князь теперь точно знал, кто его главный враг. И его следующий удар не будет таким простым.В Мертвом Лесу два Древних вампира, ведущие погоню, внезапно замерли. Они одновременно схватились за грудь, их лица исказились от боли. – Брат… – прохрипел один. – Он… пал… Их связь, державшаяся тысячелетиями, оборвалась. Сила, которую они черпали из общего источника, иссякла. Они стали слабее. Их армия мертвецов, лишенная магической подпитки, начала останавливаться, а некоторые скелеты просто рассыпались в прах. И в этот момент Ульфгар, увидев это, отдал приказ. – В АТАКУ! Варвары, которые до этого лишь отступали, развернулись и с ревом обрушились на ослабевшего и деморализованного врага. Началась настоящая резня. Два Древних, понимая, что попали в ловушку, попытались сбежать. Но было поздно. – А вот и мы! – прохрипел знакомый голос. Из-под земли, где они прятались в заранее вырытых туннелях, выскочили орки Гар'Наша и отряд тяжелой пехоты Бьорна. Они отрезали вампирам путь к отступлению. Клан Ночных Слез оказался в котле. Они победили. Почти без потерь. Не силой, а хитростью, координацией и идеальным планом, в котором у каждого была своя роль. Тьма, Свет и Сталь танцевали вместе. Но пока они праздновали победу, Каэль в глубине замка боролся со своей собственной битвой. Он поглотил душу Древнего. И теперь этот Древний, его знания, его тьма, стали частью него. Он стал могущественнее. Но и опаснее. Для своих врагов. И для своих друзей. И он понял, что это лишь начало. Уничтожив трех Древних, он лишь вызвал на себя гнев их господина.

Глава 9 Визит Вежливого Дьявола

Победа пахла гнилью и озоном, но празднование оборвалось, не успев начаться. Оно умерло в тишине.

Небо погасло. Абсолютный, непроглядный мрак окутал замок, и мир погрузился в беззвучный вакуум. Во дворе, в единственном пятне призрачного лунного света, стояли трое. Ночной Князь, высокий и аристократичный. И за его спиной – два его Древних Клыка, Лорд Мортис и Сир Вейл, воплощения некромантической мощи и смертоносного фехтовального искусства.

– Какое разочарование, – голос Ночного Князя прозвучал в разуме каждого. – Явился прибраться в доме, а нашел лишь беспорядок и разбитую посуду. Невежливо, полукровка. Очень невежливо.

– Очаровательно. Дикарь с претензией на остроумие, – Князь едва заметно улыбнулся. – Это делает твое уничтожение вдвойне занимательным. Я пришел забрать то, что представляет интерес. Этот любопытный светильник, – он кивнул в сторону Лии, – и тебя. Твоя способность поглощать души – это нарушение всех правил.Каэль и его вожди спустились во двор. За ними из замка высыпала его армия, молчаливо формируя боевой порядок. – Твоя посуда слишком сильно кусалась, – ответил Каэль, его рука легла на эфес Сумеречного клинка.

Сир Вейл, дуэлянт, превратился в размытую тень, которая скользнула в ряды орков. Его рапиры мелькали с нечеловеческой скоростью, и каждый их укол превращал могучего воина в иссохшую мумию.– Поговори мне еще, кровосос! – взревел Ульфгар, шагнув вперед. – Утомительно, – выдохнул Князь и лениво махнул рукой. И ад начался. Мрак, окутывавший их, ожил. Из теней, из-под земли, из самого воздуха хлынула армия. Тысячи упырей, призраков и скелетов-воинов, которых Князь привел с собой, как невидимую свиту. Одновременно с этим два Древних ринулись в бой. Лорд Мортис, костяной гигант, ударил ладонями о землю. По всему двору из-под ног воинов Каэля вырвались костяные шипы и руки мертвецов, сея хаос и смерть в первых рядах.

Их клинки столкнулись.Армия изгоев, застигнутая врасплох и атакованная со всех сторон, начала захлебываться в собственной крови. – Лия! – крикнул Каэль. Она была готова. Она ударила посохом о землю, и от нее во все стороны хлынула волна чистого, золотого света. Свет не сжигал нежить, но он действовал на них, как яд. Вампиры и упыри шипели, их движения замедлялись, призраки истончались, а магия Мортиса на мгновение ослабла. Это дало армии драгоценную секунду, чтобы перестроиться и принять бой. – Ульфгар! Бьорн! Держите фланг! Гар'Наш, центр! – кричал Каэль, отдавая приказы. – Мал'кор, со мной! Он не стал сражаться с армией. Его цель была одна. Князь. Ночной Князь не стал ждать. Он двинулся ему навстречу, и в его руке из сгустившейся тьмы сформировался длинный, тонкий клинок, похожий на осколок замерзшей ночи. – Ты нарушил правила, дитя, – прошелестел его голос. – Теперь я преподам тебе урок вечности.

Раздался не звук, а вой. Пространство исказилось. Каэля и Князя отбросило друг от друга.Это был не бой. Это был ураган. Каэль был всем, чему его научила Яма – яростью, скоростью, отчаянной жаждой выжить. Его Сумеречные клинки описывали смертоносные дуги, пытаясь найти брешь в защите вампира. Но Ночной Князь был… всем. Он был каждым стилем фехтования, который когда-либо существовал. Он двигался с грацией танцора и точностью хирурга. Его ледяной клинок не просто парировал – он контратаковал, находя малейшие ошибки в движениях Каэля, оставляя на его теле и доспехах неглубокие, но обжигающие холодом порезы. Каэль понял, что на одном мастерстве ему не победить. Он отпрыгнул назад, и в его свободной руке ожила Призрачная Плеть. – А, вот и она. Игрушка Спящего, – на губах Князя появилась тень интереса. – Посмотрим, как она справится с настоящей Тьмой. Плеть взметнулась, как живая змея, целясь Князю в грудь. Но тот не стал ее блокировать. Он просто шагнул в сторону, сливаясь с тенью, и плеть прошла сквозь пустое место. Князь тут же появился за спиной Каэля, и его клинок устремился тому в шею. Инстинкты, отточенные в Аду, спасли Каэля. Он не разворачиваясь, ударил плетью назад. Два потока тьмы – упорядоченная, ледяная тьма Князя и хаотичная, гнилостная тьма Спящего – столкнулись.

И никто не знал, кто выйдет живым из этого столкновения.Каэль тяжело дышал. Он был на равных. Но его армия – нет. Он видел, как Ульфгар и Бьорн, объединив силы, едва сдерживают натиск Сира Вейла, чьи рапиры находили одну уязвимость за другой. Он видел, как орки Гар'Наша гибнут десятками под проклятиями Лорда Мортиса, который, словно дирижер кошмаров, поднимал павших воинов и обращал их против своих же братьев. Они проигрывали. Медленно, но верно. – Ты чувствуешь это, дитя? – голос Князя снова зазвучал в его голове. – Это – отчаяние. Оно слаще любой крови. Твоя армия умрет. Твой светлячок иссякнет. А ты… ты станешь моим. Каэль посмотрел на Лию. Она стояла в центре своей армии, и ее свет был единственным, что не давало им окончательно пасть. Но она была бледна, ее силы были на исходе. Ярость. Чистая, белая ярость, какой он не испытывал никогда, затмила все. Боль. Страх. Тактику. – Я не отдам их тебе, – прорычал он. Он перестал сражаться как фехтовальщик. Он перестал сражаться как маг. Он стал тем, кем был рожден. Жнецом. Он отбросил один из своих клинков и вложил всю свою волю, всю свою сущность в Призрачную Плеть. Она перестала быть хлыстом. Она взорвалась десятком черных щупалец, которые устремились не к Князю, а к его Древним. – Если хочешь забрать моих вождей, – взревел Каэль, – сначала я заберу твоих! Вейл, уклоняясь от топора Бьорна, не заметил тени, метнувшейся к нему. Щупальце прошло сквозь его грудь. Дуэлянт замер, его глаза расширились от удивления, а затем его тело начало рассыпаться в прах. Мортис, увлеченный своим некромантским искусством, обернулся слишком поздно. Три щупальца обвились вокруг него, и Пустота начала пожирать его магию. Костяной гигант взвыл и взорвался дождем из костяных осколков. Ночной Князь на мгновение замер, глядя, как его лучшие воины, служившие ему тысячелетия, исчезают. А затем он посмотрел на Каэля. И впервые на его лице не было скуки. На нем была чистая, незамутненная ярость. – ТЫ ЗАПЛАТИШЬ ЗА ЭТО, – его ментальный крик ударил по всем в лагере, заставив даже самых стойких орков упасть на колени. Он бросился на Каэля, и теперь это был не изящный поединок. Это была схватка двух стихий. Абсолютная Ночь против абсолютной Пустоты. Каэль встретил его удар. Щупальца тьмы обвились вокруг него, создавая кокон. Замок Ночных Слез содрогнулся до самого основания, когда две первозданные силы столкнулись в его дворе.

Глава 10. Когда Гаснет Свет

Столкновение двух первозданных сил – ледяной Ночи Князя и хаотичной Пустоты Каэля – раскололо реальность. Но Каэль был на пределе. Он мог держаться, но не мог победить.

– Ты – костер. Яркий, яростный и короткий, – голос Князя звучал отовсюду. – А я – вечная, холодная ночь. Я просто подожду, пока ты догоришь.

Он был прав. И тогда он увидел ее. Лия. Их последний бастион света.

Он не метнул шар. Он просто разжал пальцы. И шар исчез.И Ночной Князь тоже ее увидел. На его ледяном лице появилась хищная улыбка. – Ах, да. Светильник, – прошелестел он. – Она – твоя главная, зияющая уязвимость. Он прекратил атаковать Каэля. Вместо этого он поднял руку, и в его ладони начал формироваться маленький, вращающийся шар из абсолютной тьмы. – Позволь мне преподать тебе последний урок, дитя. Урок о потерях.

Ульфгар, чье лицо воина исказилось гримасой невыносимого горя, взревел, как раненый медведь, и подхватил ее безжизденное тело.Каэль не сразу понял, что произошло. А потом он увидел. Лия замерла. Сияние ее посоха погасло. Она медленно, почти с удивлением, посмотрела вниз, на свою грудь. Там, где билось ее сердце, теперь была идеально круглая, черная дыра. Шар тьмы не пронзил ее. Он просто… стер маленький кусочек ее реальности. Стер ее сердце, ее душу, ее свет. Она подняла глаза и посмотрела на Каэля. В ее небесно-голубых глазах не было ни боли, ни страха. Лишь бесконечная, всепрощающая печаль и тихий, немой вопрос. – Пепел… – прошептала она, и это было ее последнее слово. Она начала падать.

Костер догорел.Мир для Каэля умер. Рев в его ушах, лязг стали, стоны раненых – все исчезло. Осталась лишь одна картина: ее падающее тело и черная дыра на месте сердца. Пустота внутри него хлынула, заполняя все. Голод Спящего затих. Призрачная Плеть втянулась обратно в руку. Все, что было им, – боль, ярость, память, – было смыто этой черной, безразличной волной. Он опустился на колени. Он не кричал. Он не плакал. Он просто смотрел в никуда.

Три потока чистой, первозданной божественной мощи хлынули в Каэля, но на этот раз его воля не сопротивлялась. Она жадно впитывала их.– Вот так-то лучше, – с легким вздохом произнес Ночной Князь. Он с любопытством смотрел на сломленную фигуру Каэля. – Теперь ты готов к настоящему обучению. Он не договорил. Потому что Каэль поднял голову. В его глазах не было ничего. Ни боли, ни отчаяния. Лишь абсолютная, ледяная пустота. И он заговорил. Не с Князем. Он обратился к силам, которые он чувствовал на краю своего сознания, к тем, кто ревел в своей клетке за гранью мира. – Вы… хотели… дать мне силу, – прошептал он, и его шепот был громче любого крика. – Вы хотели, чтобы я стал вашим оружием. Я… согласен. Он сделал свой выбор. – Дайте мне ее. Дайте мне силу уничтожить его. И я открою вашу клетку. Это была ложь. Он не собирался их освобождать. Но в своем горе и ярости он был готов пообещать что угодно. И Падшие Трое, услышав это обещание, эту клятву, с восторгом ответили. Они не стали его взламывать. Они исполнили сделку.

– Что… что ты сделал?! – Ночной Князь впервые за свою вечную жизнь отступил на шаг. Он чувствовал силу, которая была старше и страшнее его собственной.Каэль закричал. Это был не крик агонии. Это был крик силы, обретающей форму. Он медленно поднялся. Его глаза… оба глаза стали бездонными колодцами, в которых кружились галактики безумия. Аура, исходящая от него, заставила саму Ночь, которую соткал Князь, съежиться и отступить.

Остался лишь он один. Ночной Князь. Он стоял посреди поля, усеянного прахом его воинов, и смотрел на Каэля с выражением, которое было смесью ужаса, недоумения и… восхищения.– Я… заплатил… цену, – произнес Каэль, и его голос был теперь хором. Хор из его собственного, сломленного голоса и трех тихих, вкрадчивых божественных шепотов. Он поднял руку. И началось истребление. Он щелкнул пальцами. И вся армия нежити, тысячи бессмертных воинов Ночного Князя, замерла. А затем, без единого звука, они начали рассыпаться в прах. За пять ударов сердца двор замка был чист.

Ночной Князь закричал от настоящего, животного ужаса. Он чувствовал, как его суть вырывают из него с корнем. Он старел. С каждой секундой – на тысячу лет. Он превращался в прах прямо в руке Каэля. Последнее, что осталось от великого Ночного Князя, – горстка серого пепла, которую ветер тут же развеял по двору.Каэль-Легион медленно пошел к нему. – Теперь твоя очередь. Ночной Князь, поняв, что столкнулся с чем-то, что ему не одолеть, развернулся, чтобы бежать. – ТЫ НЕ УЙДЕШЬ, – прогремел хор голосов. Каэль просто… оказался перед Князем. Пространство и время подчинились его новой воле. Он схватил вампира за горло. Ночной Князь оказался беспомощен, как котенок. – Я не убью тебя быстро, – прошипел Каэль-Легион. – Я заберу у тебя то, что делает тебя… тобой. Он прижал свою вторую ладонь к груди вампира. Он начал вытягивать из него его… бессмертие. Его вечность. Его холод.

Каэль рухнул на землю, как марионетка с обрезанными нитями. Тело билось в конвульсисиях, из глаз и ушей хлынула кровь. Он погружался во тьму беспамятства.Он был мертв. Окончательно и бесповоротно. И в тот же миг, когда последний враг пал, божественная сила, исполнив свою часть сделки, иссякла.

Ульфгар, Бьорн и остальные смотрели на это с благоговейным ужасом. Они видели, как их сломленный король, заключив сделку с бездной, превратился в бога мщения. Они победили. Но они понимали, что проиграли что-то гораздо более важное.

Он выиграл битву. Он отомстил. Но он только что продал свою душу в рассрочку. И теперь ему предстоял долгий, мучительный путь, на котором каждый шаг будет борьбой за право оставаться самим собой. А враги, старые и новые, уже собирались, чтобы разорвать на части то, что от него осталось.Каэль лежал без сознания посреди разгромленного лагеря. Его армия, ошеломленная, смотрела на него. Они победили. Но