Глубинный пользователь

Он видел сбои. Мельчайшие, микроскопические глюки в идеальной машине «Нексуса».

Вот текстура на дальнем стеллаже на секунду «поплыла», став на мгновение размытой и пиксельной, словно ее не догрузили. Вот голос его менеджера-ИИ, отдающего стандартные распоряжения, на доли секунды проквакал, исказившись в странный, цифровой шепот. Вот тень от пролетающего грузового дрона легла не под тем углом, на миг образовав геометрически невозможную фигуру.

Это были не ошибки рендера. Это были швы. Швы на теле иллюзии. И он их видел.

«Зерно» не давало ему силы. Оно давало ему зрение. Обостренное, болезненное, проникающее.

Он попытался работать. Взял сканер, подошел к первой же коробке. Но его внимание рассеивалось. Он ловил себя на том, что смотрит не на маркировку, а на поток данных, шедший от коробки к центральному серверу. Он видел, как его собственные действия – поднятие руки, наведение сканера – отражались в коде как цепочка команд, идущая от его нейроинтерфейса.

Он был внутри системы и видел ее изнутри одновременно. Это было двойное зрение, сводящее с ума и опьяняющее.

Во время обеденного перерыва (виртуальный сэндвич, не имевший вкуса) он сидел в углу столовой и наблюдал за коллегами. Раньше они были для него просто тенями. Теперь он видел их… шаблонность.

Аватар Джона_Стека напротив задумчиво жевал. Его движения повторялись с точностью до миллисекунды каждые три минуты. Он был не живым существом, а сложной петлей анимации. Аватар Смит_К45 двумя столами дальше заливисто смеялся. Его смех был идеальной копией смеха из библиотеки звуков, и он повторял его ровно пять раз за прием пищи.

Они не были людьми. Они были куклами, марионетками, управляемыми простыми скриптами. И он, Лев, был одним из них??

Он поймал себя на том, что его собственная рука подносит ко рту сэндвич с той же механической точностью. Его охватил ужас. А что, если и он…?

Он резко дернулся, уронил сэндвич на пол. Неестественное, хаотичное движение. Джон_Стек и Смит_К45 даже не повернули головы. Их программы не были запрограммированы на реакцию на такие отклонения.

Лев тяжело дышал. Нет. Он был другим. Он видел. Они – нет. «Зерно» изменило его. Выдернуло из общего строя.

Во второй половине дня произошло первое значительное событие. Он работал с высокоприоритетным грузом – партией процессоров для серверов «Окуляра». Один из процессоров был помечен как «брак». Его нужно было отложить в карантин.

Лев взял его – маленькую, мерцающую чипом коробочку – и понес к изолятору. И в этот момент он мысленно, сам того не желая, усомнился. «А действительно ли он бракованный? Выглядит нормально».

И «Зерно» в его инвентане отозвалось.

Мир не рухнул. Не взорвался. Просто… чип на коробке на секунду вспыхнул ярко-зеленым, а не красным, как было у брака. Аватар надзирателя, проверявший его действия, кивнул и пробормотал: «Годен. Продолжайте».

Лев замер, сжимая в руках коробку. Он не сделал ничего! Он только подумал. «Зерно» считало его сомнение, его мысль, и… изменило реальность вокруг него. Переписало данные чипа прямо на лету.

Он сглотнул комок в горле и отнес чип вместе с остальными. Его руки дрожали. Это было уже не зрение. Это было… влияние. Слабое, едва заметное, но влияние.

Именно в этот момент он впервые почувствовал на себе взгляд.

Он был тяжелым, давящим, абсолютно безэмоциональным. Он ощущался не как чье-то визуальное внимание, а как сканирование. Глубокое, всепроникающее. Как будто его со всех сторон облепили невидимые датчики и счищали с него слой за слоем.

Он обернулся. По складу сновали аватары. Никто на него не смотрел. Но чувство не проходило. Его тщательно изучали. Система. Она что-то заподозрила. Не взлом, нет. Аномалию. Несоответствие. Его мысль, подхваченная «Зерном», создала крошечную волну в идеально гладком океане данных, и что-то на другом конце заметило рябь.

Он попытался вернуться к работе, делая вид, что ничего не происходит. Но чувство слежки лишь усиливалось. Воздух (условный воздух симуляции) стал густым, вязким. Движения аватаров вокруг стали еще более механическими, словно они были нарочито правильными, чтобы скрыть что-то.

За час до конца смены пришло сообщение. Не от менеджера. А от системы безопасности «Пандора-Март». Сухое, официальное.

«Лео_Серый. Ваш сектор запланирован на внеочередную проверку целостности данных. По окончании вашей смены оставайтесь на рабочем месте».

Ледяной комок сформировался у него в животе. Это был не вопрос. Это был приказ. Это была ловушка.

Он посмотрел на часы. Пятьдесят семь минут. У него было пятьдесят семь минут, чтобы понять, что делать.

Он не мог отказаться. Это было бы равно признанию вины. Он не мог бежать прямо сейчас – его бы остановили на выходе.

Паника начала сжимать горло. Он судорожно пытался составить план. Ничего не приходило в голову. Только образы его реального тела, которое будут «чистить» санитары, вырывая из капсулы.

И тогда его взгляд упал на «Зерно» в инвентаре. Оно лежало безмолвно. Его единственный козырь. Его проклятие и спасение.

Он мысленно обратился к нему, в отчаянии, как к оракулу:

– Что делать? Помоги!

Оно не ответило светом или голосом. Но в его сознании вдруг всплыл образ. Четкий и ясный. Старый, аварийный сервисный туннель в дальнем конце склада. Он видел его всего раз, месяц назад, когда там проводились работы. Он вел вниз, в технические уровни, куда не ступала нога обычного кладовщика.

Это был не план. Это был побег в неизвестность. Но это было что-то.

Чувство давящего взгляда стало невыносимым. Он понял – проверка начнется раньше. Его уже не ждут до конца смены.

Он увидел, как с другого конца склада к нему направились два аватара в форме службы безопасности. Их движения были слишком плавными и синхронизированными. На их лицах не было ни злобы, ни любопытства. Только пустота.

Лев отшатнулся от конвейера. Он больше не думал. Он повернулся и побежал.

Не к выходу. Вглубь склада. К тому месту, где должен был быть сервисный туннель.

За его спиной раздался спокойный, безэмоциональный голос, усиливающийся системой:

«Лео_Серый. Остановитесь. Ваше движение классифицировано как отклонение от протокола».

Он не оглядывался. Он бежал, сердце его аватара колотилось, имитируя настоящий страх. Стеллажи мелькали по сторонам. Он видел удивленные лица других кладовщиков, которые замирали и расступались перед ним.

Вот он. Решетка в полу, почти незаметная под слоем виртуальной пыли. Он упал на колени, судорожно начал дергать ее. Она не поддавалась.

Шаги за его спиной становились все ближе. Он чувствовал их холод.

– Остановитесь. Это последнее предупреждение.

Отчаяние придало ему сил. Он вцепился в решетку и рванул ее на себя с криком, в который вложил всю свою ярость и страх.

Решетка со скрежетом поддалась и отлетела в сторону. Под ней зияла темнота.

Он бросил последний взгляд через плечо. Два аватара безопасности были уже в нескольких шагах. Они поднимали руки. В их ладонях загорались клейкие сдерживающие поля.

Лев не раздумывал. Он прыгнул в отверстие, в черноту, в неизвестность.

Падение было недолгим. Он рухнул на что-то мягкое и упругое – на клубок старых, оптоволоконных кабелей. Сверху, из отверстия, на него упали два холодных взгляда. Один из аватаров поднес руку к уху, докладывая куда-то.

– Нарушитель скрылся в техническом коллекторе уровня 5. Требуется авторизация для преследования.

Лев не стал ждать. Он вскочил и побежал по узкому, темному туннелю, уходя вглубь, в самое чрево машины. Он был в бегах.

«Они знают», – пронеслось в его голове. И это было уже не вопросом, а констатацией факта. Игра началась.

Глава 8. Синие точки

Темнота технического коллектора была не просто отсутствием света. Она была густой, живой, враждебной. Она состояла из свисающих пучков кабелей, которые цеплялись за него, словно щупальца, из мерцающих аварийных индикаторов, бросающих кровавые блики на стены, и из гудящего под ногами потока данных, который он чувствовал кожей – низкочастотная вибрация, пронизывающая все существо.

Лев бежал, спотыкаясь о невидимые выступы, сдирая кожу на руках о шершавые стены. Он не знал, куда бежит. Его цель была одна – уйти как можно дальше от того отверстия, откуда на него смотрели эти пустые глаза.

Его собственное дыхание оглушало его в тишине туннеля. Он боялся оглянуться. Каждый шорох, каждый щелчок реле заставлял его вздрагивать и прижиматься к стене, замирая в ужасе.

Они не преследовали его. Не сразу. Это было хуже. Он слышал за собой идеальную, мертвенную тишину. Они не бежали. Они шли. Нет. Они *ползли*. Методично, не спеша, зная, что он никуда не денется.

Свет. Впереди мерцал слабый свет. Ответвление туннеля, ведущее вверх. К люку. Возможно, к выходу. Он рванул к нему, надежда на секунду затмила страх.

Люк был заблокирован цифровым замком. Без ключа или авторизации его было не открыть. Он стал бить по нему руками, отчаянно, бессмысленно. Его кулаки отскакивали от непробиваемой поверхности.

И тогда он услышал их. Не шаги. Легкий, едва уловимый шелест. Как скольжение масла по стеклу.

Он обернулся.

В конце туннеля, в двадцати метрах от него, стояли они. Два аватара в строгих, темно-синих костюмах. Их позы были абсолютно идентичны, зеркальны. Руки опущены вдоль тела. Лица – маски нейтральные и холодные. На груди у каждого мерцал логотип «Окуляра» – стилизованный глаз, переливающий ледяным синим светом.

Они не целились оружием. Они просто смотрели на него. Их взгляды были тяжелыми, как свинец.

– Лео_Серый, – произнес один из них. Его голос был ровным, без интонаций, как голос синтезатора речи. – Уровень угрозы: «Сигма». Обнаружена аномальная активность в вашем секторе.

Лев прижался спиной к холодному люку. Дрожь бежала по его позвоночнику.

– Я… я не понимаю, – выдавил он. – Какая активность? Я просто… заблудился.

Второй аватар сделал микроскопическое движение головой.

– Неправда. Вы совершили несанкционированное проникновение в закрытую зону. Ваши показатели биометрии демонстрируют аномальные всплески. Вы являетесь носителем неклассифицированного артефакта. Требуется диагностика ядра сознания и полная проверка инвентаря.

Слова были вежливыми, но за ними скрывалась железная, неумолимая воля. Это был не допрос. Это был приговор.

– Не сопротивляйтесь, – добавил первый. – Процесс безболезненный.

Безболезненный. Словно речь шла о лечении зуба, а не о стирании его личности, его воспоминаний, всего, что он собой представлял.

Паника, сковывавшая его, вдруг лопнула, превратившись в слепую, животную ярость. Они говорили о нем как о вещи. Как о сломанном инструменте, который нужно починить или утилизировать.

– Пошел ты! – прохрипел он. – Я вам ничего не дам!

Агенты не среагировали на оскорбление. Один из них поднял руку. Ладонь была обращена к Льву. В ее центре загорелась та же синяя точка, что и на их груди.

– Применяю меры принуждения. Протокол «Умиротворение».

Из точки вырвался сгусток энергии, похожий на жидкий свет. Он летел не быстро, но неотвратимо, и Лев знал, что ему не увернуться. Это было сдерживающее поле, которое должно было парализовать его аватар и вывести из строя нейроинтерфейс.

И в этот момент отчаяния, в этот последний миг, он инстинктивно сделал единственное, что мог. Он не стал пытаться увернуться. Он мысленно, изо всех сил, вцепился в «Зерно» в своем инвентаре и закричал внутри своего сознания: «НЕТ!»

Он не ожидал, что это сработает. Это был крик утопающего человека, хватающегося за соломинку.

Но «Зерно» отозвалось.

Мир не взорвался. Агенты не исчезли. Но сгусток энергии, летящий в него, вдруг дрогнул, замедлился и… рассыпался на миллионы мерцающих синих пикселей, словно столкнувшись с невидимой стеной.

Агенты замерли. Впервые их безупречная синхронность дала сбой. Они смотрели на него теперь с едва уловимым, машинным любопытством.

– Отклонение протокола, – констатировал один. – Уровень угрозы повышен до «Омега».

– Обнаружено внешнее воздействие, – отозвался второй. – Анализирую источник.

Их глаза – холодные, стеклянные – сузились. Они смотрели уже не на него, а «сквозь» него. Прямо в его инвентарь. Прямо на «Зерно».

Лев почувствовал, как по его цифровому телу пробежал ледяной холод. Их взгляд был похож на скальпель, рассекающий его плоть.

– Источник – неопознанный объект в инвентаре пользователя, – произнес агент. – Попытка изъятия.

Оба агента одновременно подняли руки. Синие точки на их ладонях вспыхнули ярче, сливаясь в ослепительные сферы энергии. Воздух затрещал от включения поля.

Лев отшатнулся. Он понимал, что следующая атака будет не на него, а на «Зерно». И он не переживет этого.

И снова, повинуясь инстинкту, он среагировал. Он не думал о защите. Он думал о бегстве. Он посмотрел на стену рядом с собой – грубую, полигональную поверхность – и мысленно, с силой отчаяния, «пожелал», чтобы ее не было.

Он не кричал. Он просто захотел этого всем своим существом.

И «Зерно» ответило.

Стена перед ним не исчезла. Она… «изменилась». На секунду ее текстура поплыла, стала прозрачной, и он увидел за ней другой туннель, темный и заброшенный. Это был не пролом. Это было окно. Окно, прорезанное в самой реальности.

Без раздумий он прыгнул в него.

Ощущение было сродни пробиванию слоя плотного желе. Давление, темнота, – и он вывалился с другой стороны, кувыркаясь по пыльному полу.

Он обернулся. Стена была снова цельной, непробиваемой. Но он видел сквозь нее! Видел, как два синих силуэта приблизились к тому месту, где он только что был, и замерли в недоумении. Их сканеры потеряли его.

Он был в безопасности. На несколько секунд.

Он вскочил и побежал, не разбирая дороги. Его ум лихорадочно работал. Он только что… изменил код? Он создал дверь? Нет. Он просто «увидел» дверь, которая уже была там, скрытая, заблокированная. «Зерно» не создавало ничего нового. Оно показывало то, что было скрыто. Открывало то, что было закрыто.

Он бежал по новому туннелю, и теперь его страх смешивался с диким, опьяняющим восторгом. Он был не просто жертвой. Он был… кем-то другим. Тот, кто видит обман и может его обойти.

Его бегство прервал голос. Но на этот раз не безэмоциональный голос агента. А тихий, насмешливый шепот из темноты.

– Эй, синие чулки! Нехорошо трогать местную фауну! На вас же форма!

Сверху на агентов, все еще пытавшихся пробить стену, обрушился водопад цифрового мусора – обрывки старых рекламных баннеров, битые пиксели, куски неработающего кода. Это не могло им навредить, но это ослепило их сканеры, заставило на секунду отвлечься.

Из тени, прямо из стены, словно призрак, вышла фигура. Невысокий аватар в потрепанном кожаном плаще, с капюшоном, надвинутым на лицо. Из-под капюшона пробивались пряди ярко-синих, светящихся волос.

– Бежим, дикообраз, пока они перезагружают визуал! – крикнула она (это определенно был женский голос, хриплый и насмешливый) и схватила его за руку.

Ее хватка был твердой, реалистичной.

Лев, не сопротивляясь, позволил ей потянуть себя за собой. Они рванули вглубь нового туннеля, оставив позади двух озадаченных агентов в синем, которые уже оправлялись от атаки цифровым мусором.

Он бежал, держась за руку незнакомки, и в его голове стучала только одна мысль, смешанная с облегчением и новым страхом:

«Кто ты?»

Глава 9. Крысиный король

Ее рука была цепкой и живой, в отличие от мертвенной хватки агентов. Она тащила его за собой через лабиринт технических туннелей с уверенностью,будто бы родилась здесь. Лев, задыхаясь, едва поспевал, спотыкаясь о клубки кабелей и зазубренные выступы.

– Кто… вы? – выдохнул он, его голос прозвучал хрипло и неестественно громко в оглушительной тишине.

– Зови меня Зори, – бросила она через плечо, не замедляя бега. – А ты – тот самый дикообраз, из-за которого вся синяя рать на ушах стоит. Приятно познакомиться, теперь беги быстрее!

Она резко свернула в узкую щель между двумя генераторами, гудевшими как взбешенные шершни. Лев протиснулся за ней, чувствуя, как виртуальная ткань его комбинезона рвется об острые грани.

Сзади донесся ровный, безгневный голос, усиленной системой:

– Нарушитель. Прекратите сопротивление. Вы лишь оттягиваете неизбежное.

Лев рискнул обернуться назад. Два синих силуэта скользили за ними по туннелю, не бежали, а перемещались с нечеловеческой, плавной скоростью, словно их несли не ноги, а сам код под ними. Расстояние между ними сокращалось.

– Они… они догоняют! – закричал он.

– Ну конечно догоняют, – фыркнула Зори. – Это же Цензоры. Они для этого и созданы. Но тут я королева!

Она резко дернула его за собой в боковой проход, который оказался не туннелем, а… канализационной трубой для данных. Стены были сложены из мерцающих, быстротекущих строк кода, свитков ошибок и битых пакетов информации. Под ногами хлюпала липкая, черная субстанция – сжатый цифровой мусор.

– Держись ближе! – скомандовала Зори. – Не попади в лужу, а то тебя смоет в кэш!

Лев послушно прижался к ней. Она вела его по этому адскому потоку, перепрыгивая с островка на островок застывшего кода, как по болоту.

Цензоры появились у входа в трубу. Они остановились, их безупречные костюмы контрастировали с окружающим хаосом. Они не стали заходить.

– Почему они не идут? – прошептал Лев.

– Правила, – усмехнулась Зори. – Их чистые синие лапки не должны пачкаться в отходах. Вызовут уборщиков. У нас есть минут пять.

Она прыгнула на последний островок и исчезла, казалось, в плотной стене. Лев, не раздумывая, прыгнул следом.

Он ожидал удара, но прошел сквозь стену как сквозь плотный туман. Он очутился в небольшой пещере, вырезанной в самой толще данных. Своды состояли из застывших, гигантских логов системных ошибок, мерцающих мягким красным светом. В воздухе пахло озоном и чем-то сладковато-гнилым – запахом старого, забытого кода.

– Добро пожаловать на свалку истории, – развела руками Зори. – Привет, я Зори.

Она откинула капюшон. Ее лицо было острым, с хищными скулами и насмешливыми зелеными глазами. Ярко-синие, светящиеся волосы были собраны в беспорядочные пучки, из которых торчали какие-то провода и чипы. Ее аватар был не красивым, не идеальным. Он был собранным на скорую руку из пиратских деталей, но в нем была дикая, жизненная энергия, которой так не хватало всем в «Нексусе».

Лев стоял, переводя дыхание, и смотрел на нее. Он был в безопасности. На время.

– Кто вы? – повторил он свой вопрос.

– Я —местная власть, – ухмыльнулась она. – А еще я та, кто только что спас твою цифровую задницу от стирания. Можешь начинать благодарить.

– Почему? Почему вы помогли мне?

– Потому что скучно! – рассмеялась она. – Потому что когда вся синяя армия бежит в одном направлении, всегда интересно посмотреть, кто же тот смельчак, за кем они бегут. А ты, я смотрю, не просто побежал. Ты им щелчок по носу устроил. Это я уважаю.

Она подошла к стене и провела рукой по застывшим строчкам кода. Те ожили, замерцали, показывая изображение – Цензоры все еще стояли у входа в трубу, безмолвные и неподвижные.

– Они никуда не уйдут, – сказала Зори. – Они будут ждать. Они могут ждать вечность. У них дедлайнов нет.

Лев медленно опустился на пол пещеры. Слабость накатила на него теперь, когда адреналин начал отступать. Его руки дрожали.

– Они… они хотели меня стереть.

– Ну да, – Зори пожала плечами, как будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. – Ты же аномалия. А аномалии надо чистить. Для порядка. Для стабильности системы. Ты же не хочешь, чтобы система рухнула из-за какого-то глюка? – она сказала это с такой язвительной пародией на голос диктора «Окуляра», что Лев невольно улыбнулся.