Матабар V

Кстати, Аверский и за них получал свой процент, пусть и минимальный. Просто, как опять же нетрудно догадаться, в основе механизмов предохранителей находилось то же свойство, которое Гранд Магистр запатентовал при создании своих испытательных площадок.

Все это Арди вспоминал из лекций и литературы по Звездной Инженерии – просто чтобы чем-то заняться, пока Кенбиш шуровал инструментами. Он разжал скобы уловителя, в которых находился раскрошившийся кристалл, после чего начал предельно аккуратно, предварительно надев массивную стальную маску, отворачивать гайки у креплений для ножей.

Арди предусмотрительно стоял не позади старого знакомого, а сбоку.

– Ты же знаешь, что моя семья приехала в Эвергейл из Дельпаса? – неожиданно спросил Перси, убирая погнувшиеся ножи в специальную сумку. Поломка не распространенная, но не то чтобы редкая.

Интересно, а что Вторая Канцелярия сделала с генератором Паарлакса (работавшим без ножей), чья увеличенная копия использовалась Пауками для их устройства…

– Знаю, Перси.

Кенбиш хмыкнул и принялся подбирать запасные ножи из своего набора.

– Отца пригласили проложить проводку в новой шахте в Алькаде. Командировка на несколько лет… затянувшаяся уже почти на десятилетие. Они, наверное, с родителями и старшим братом так и останутся там, а мы, вот, сюда вернулись. Я всегда хотел работать с железом, так что, когда узнал, что в конторе у брата Анны есть свободное место на подмастерье техника, сразу подал документы. Вот мне и повезло.

Арди промолчал. Перси откровенничал с ним не из-за Взгляда Ведьмы, а потому что сам того хотел.

– В детстве все не любили Первородных, Ард, – Перси начал прилаживать новые ножи на место. – Это меня ни в коей степени не оправдывает, но… так меня научили. Не любить вас и…

– Перси, слушай, не обижайся только, но у меня не так много времени с родными, и я не очень понимаю, что ты хочешь мне сказать.

Кенбиш вздохнул, отложил инструменты, снял маску и уселся на пол, прислонившись спиной к генератору.

– Я хочу извиниться. Но я не хочу, чтобы ты подумал, что я делаю это только потому, что повзрослел, поумнел и мне стало стыдно.

– Пока звучит будто все именно так и есть.

Губы Перси тронула печальная улыбка.

– Когда я закончил обучение, то мой первый вызов оказался именно сюда. Дом семнадцать по улице Каменщиков. Анна тогда еще не начала работать в бухгалтерии конторы… А я приехал и сразу почувствовал что-то неладное. А потом дверь открыл Келли. Он был удивлен. Да и я тоже. Вечные Ангелы только знают, кто удивился больше, – Перси пригладил волосы и опустил взгляд в пол. – Я думал сразу уйти. Но не ушел. Не хотел потерять работу. Остался. Твоя матушка предложила мне чай, а я сказал что-то. Не помню даже что. И пошел в подвал. Злой был, как голодный демон. Думал – вот как жизнь несправедлива. Я живу в съемной комнате в промышленной зоне, едва концы с концами свожу, а у… вас, – Перси явно проглотил другое слово. Слово, которым называл Первородных в детстве. – Вон как все. Мне это казалось таким несправедливым… И я напортачил.

Кенбиш провел пальцами по лицу.

– Вспороло меня знатно. Нож в шее застрял. Я вообще плохо помню, что произошло. Помню только, что твой брат меня держал. Эрт прижимал руки к шее и к ране. Зажимал своей рубашкой. И звал на помощь. Громко так. Громче, наверное, чем могут кричать люди. А еще помню, – Перси запустил руку в волосы и взъерошил те, – как Келли стоял на лестнице и просто молча на нас смотрел. Секунд пять, может, десять. Ты понимаешь? Он думал – звать кого-то или позволить мне…

Перси замолчал.

Арди не был удивлен. Келли Брайан – человек, насквозь пронизанный степными и горными ветрами. Для современного жителя Метрополии он бы показался жестоким и неотесанным, но таким его сделала Предгорная губерния, в которой цивилизация соседствовала с дикостью. И ее обитатели жили на этой своеобразной границе, приобретая те качества, которые позволяли им выжить.

Ардан нисколько не удивлялся тому, что бывший шериф не сразу бросился на помощь.

И нисколько не удивлялся тому, что Эрти, которому тоже доставалась от Перси и его прихлебателей, даже ни секунды не сомневался в том, что требовалось сделать.

– В больницу меня приезжал навестить брат Анны, а она составила ему компанию, и так я узнал, что она тоже сюда переехала, – продолжал рассказ Перси. – Учится в колледже на инженера. Представляешь? Первая женщина в Государственном Дельпасском Колледже, поступившая на спонсируемое Короной место в Незвездной инженерии.

Да. Анна была умна. И всегда отлично справлялась с цифрами.

– Мне, например, на спонсируемое место поступить не удалось. Вот. Коплю уже год на то, чтобы оплатить платную учебу. Ссуду в банке брать боюсь – не хочу попасть в долговую яму, если что случится.

Арди все это время молчал. Ему просто нечего было сказать.

– А потом Анна начала работать в бухгалтерии, мы все больше времени проводили вместе и… как-то оно так все сложилось, Ард… – Перси снова взъерошил волосы, поднялся на ноги и посмотрел прямо в глаза собеседнику. – Ты прости, что я столько… столько дерьма тебе наговорил. И в лицо, и за спиной. Вел себя как последний засранец. Как какой-то последователь этих ублюдков Тавсеров… Ты извини… Вечные Ангелы, – Перси отвернулся и взялся за инструменты. – Стыдно, аж щеки горят. Как у мальчишки. Думал, что как-то легче оно все будет… в плане – все сказать. В голове прокручивал.

Они снова замолчали. Вернее, замолчал Кенбиш, потому как Арди все так же не проронил ни слова. Он лишь слушал, как бешено стучит сердце Перси. И не потому, что тот врал. Нет, от рыжеволосого мальчугана, ставшего молодым мужчиной, не пахло ложью. Скорее нервозностью и, действительно, стыдом.

Спящие Духи…

Келли… Перси Кенбиш… Лея Моример… Ильдар Налимов… почему с людьми всегда так сложно.

– Давно вы женаты? – спросил Арди, сам не очень понимая зачем.

– Свадьба была четвертого дня месяца Звезд.

– Ты знаешь, что она беременна?

Перси резко обернулся и чуть вздернул брови от удивления.

– А откуда ты знаешь? Мы еще пока никому не говорили. Только недавно у врача выяснили. Анна жаловалась на странные ощущения. То в жар, то в холод бросало. Как при лихорадке.

– Слух матабар, – Арди указал пальцем на свое ухо. – Я слышу, как бьется сердце вашего ребенка.

Кенбиш шумно сглотнул.

– Слышишь… как бьется сердце? – переспросил он, а затем дернулся в сторону. – И мое… тоже слышишь?

– Разумеется.

– Проклятье… прости, я просто… ну… всегда слышишь?

Ардан пожал плечами.

– Это как шум городской суеты. Если прислушиваться, то слышишь отчетливо, а если не обращать внимания, то он сливается с другими звуками.

– Понятно, – промычал Перси.

И снова молчание, лишь едва-едва разбавляемое звуками дома. Скрипом стен и половиц. Легким воем ветра в дымоходной сети. А еще отзвуками разговоров на первом этаже.

– Правда, что ты один из лучших студентов Большого? – снова внезапно спросил Перси и тут же пояснил: – Эрти несколько раз хвастался твоими успехами.

Эрти… Ардан ничуть не сомневался, в том, что Эрти обязательно поделится данным фактом. Пусть младший брат и спас жизнь Перси, что явно заставило что-то щелкнуть в рыжей и неглупой голове Кенбиша, но это нисколько не отменяло тот факт, что Эрт еще какое-то время будет отыгрываться.

Почему Ард был так в этом уверен?

Потому что в возрасте Эрта он и сам, если бы не наставления лесных зверей, повел бы себя точно таким же образом.

– Смотря с какой стороны посмотреть, Перси, – уклончиво ответил Ардан.

Перси только улыбнулся.

– Знаешь, я тебе так завидую – учиться в Большом. Будущий Имперский Маг… жизнь в столице… проклятье, Ард. Я бы многое отдал, чтобы тоже так жить. Да и думаю, не я один.

Ардан хотел было сказать, что знай Перси все детали, то, скорее всего, пересмотрел свое мнение, но промолчал.

Кенбиш, как и, собственно, Иолай, не задевали его чувств. Они воспринимались как две досадные, назойливые «неприятности», которые зачастую можно игнорировать и лишний раз не пересекаться.

Анна была и, Арди надеялся, оставалась его другом. Взрослой женщиной, способной сделать выбор. И выбор она сделала. Она и ее отец, который наверняка был несказанно рад отдать свою дочь за Кенбиша, а не Эгобара.

– Перси, ты же не дурак.

Кенбиш поднял на него взгляд.

– Ты знаешь, что я к тебе никогда не относился… никак, – Ардан не выбирал слова, потому что не видел в этом никакого смысла. – Меня нисколько не задевали твои слова. Мне было все равно. Так что тебе стыдно перед собой, а не передо мной. А значит, ты бы не стал мне все это выкладывать, учитывая, что ты уже извинил сам себя и даже нашел причину, по которой так себя вел. И нет, я не умаляю того, в какой атмосфере ты был воспитан. Поверь, в Метрополии есть и куда более ярые последователи Тавсеров. Да и Первородных, которые ненавидят людей за сам факт их человечности, тоже хоть отбавляй. И как я уже сказал, у меня не так много времени. Поэтому, пожалуйста, переходи к делу.

Перси вздохнул и сжал отвертку.

– Анна… когда мы… когда… она уже не была… – Кенбиш отвернулся в сторону и не договорил. Вместо этого он задал вопрос. Один-единственный. Ради которого они здесь и оказались. – Это был ты?

А значит – Перси ничего не знал.

– Анна мне ничего не рассказывает, но говорит, что это произошло по ее инициативе, но… вдруг… вдруг кто-то взял ее силой. А она не сознается. Понимаешь?

Ардан чувствовал, как сильно бьется сердце Перси. Чувствовал запах пота, выступившего на ладонях Кенбиша. Видел, как дергаются зрачки. Эта мысль съедала Перси. Съедала изнутри.

Тот не врал, когда говорил, что завидовал Арду. А Анна обладала живым, ярким умом. И женской мудростью. Достаточной, чтобы понимать, что если она расскажет правду – правду о том, что ее первым мужчиной стал Ардан, – то это толкнет Перси в пропасть. Не сразу. Даже не за первые годы. Но однажды…

Судя по всему, Анна забеременела еще до их свадьбы. Может, и узнала тоже до свадьбы. И потому не могла ответить на этот вопрос прежде, чем ответ мог бы что-то изменить. Уже стало поздно.

Поэтому Арди дал единственный возможный ответ. Ответ, который дал бы Скасти.

– Я понятия не имею, о чем именно ты говоришь, Перси.

Ведь Перси действительно не дал никакой конкретики и мог подразумевать что угодно, так что Арди не соврал. Просто сказал то, во что Кенбиш хотел поверить.

Хотел поверить всем сердцем и душой. И именно потому выдохнул и немного успокоился.

– Может быть, кто-то из тех, кто приезжал тогда на фестиваль… когда ваш дом сгорел из-за разбитой лампы.

Из-за разбитой лампы? Черный Дом придумал настолько простую легенду? С другой стороны, насколько успел уяснить Ардан, самая простая легенда обычно работала лучше всего.

– Ты не держишь зла? – поднял взгляд Кенбиш.

Арди только пожал плечами.

– Перси, честно, мне все равно. Ты был ребенком, которого научили ненавидеть Первородных. Ты все правильно сказал. Тебя так научили. Меня тоже научили так, как научили, и я тоже успел уже столкнуться с некоторыми проблемами из-за этого. Так что если ты хочешь получить от меня прощение, чтобы тебе легче жилось – да пожалуйста. От всего сердца я тебя прощаю.

Перси какое-то время молча его разглядывал, после чего облегченно выдохнул.

– Спасибо.

Арди в очередной раз, уже сбившись со счета, в который именно, пожал плечами.

– Надо поскорее разобраться с генератором, поужинать с вами и вернуться к чертежам.

Ардан прищурился.

– К чертежам?

Спящие Духи… он надеялся, что услышит какой-то другой ответ. Какой угодно другой. Но ведь если подумать, то погрузочный пункт с сотнями килограмм Эрталайн должен обладать сложной технической аппаратурой.

– Да, меня с братом Анны послезавтра отправят в командировку. Здесь не очень далеко. Погрузочный пункт. Надо помочь армии с оборудованием. Заплатят очень хорошо… и… почему я тебе это рассказываю? Вечные Ангелы, все из-за того, что переволновался, – Перси нацепил маску и взялся за инструменты. – Ты, пожалуйста, не говори никому. Это закрытая информация.

– Ahgrat.

– Ты что-то сказал, Ард?

– Возможно.

Глава 5

Арди сидел на плетеном кресле и, прислонившись спиной к прохладному кирпичу домовой стены, смотрел на то, как солнце скрывалось на западе, едва-едва, у самого горизонта, выхватывая вершины Ральских гор, нависших над Теократией Энарио. Страной, которая когда-то давно находилась лишь на страницах учебников Арда, а теперь была прочно связана в его сознании с Леди Талией, Пламенем Сидхе, сержантом Мендерой и всем тем, что происходило в Метрополии.

Но об этом всем он подумает, когда вернется в столицу. А пока юноша просто наслаждался долгожданной вечерней прохладой и тем, как ночь величественной, шелестящей походкой бежала по зеленым покровам степи.

На юге, если присмотреться, можно было заметить чернеющие полосы смешанных лесов, на севере Алькадские белоснежные пики, на западе просторы и горные миражи, а на востоке… на востоке громадный город, который, разумеется, не увидишь отсюда, но он словно что-то нашептывал из глубин сердца юноши.

А может, ему лишь кажется.

Может, все дело в ключе, который он вертел в пальцах. Обычный амбарный ключ от тяжелого навесного замка. Только старый и местами проигравший битву времени и ржавчине. Все, что осталось ему от господина Эдварда Аверского, Гранд Магистра военной магии. Милар бы, наверное, даже при всей своей нелюбви к Эдварду, добавил еще нечто вроде «патриот и достойный сын Галеса».

Наверное, капитан Пнев был бы прав.

Арди так и не воспользовался ключом. И не потому, что не успел. Нет, с похорон до отъезда прошло достаточно времени, чтобы юноша наведался по указанному в послании адресу.

Просто…

Ардан вздохнул.

Все слишком сложно.

За полгода Аверский не стал ему другом и уж точно не стал ему наставником в том смысле, который Арди вкладывал в это слово, вспоминая своих лесных друзей и Атта’нха. И все же юноша чувствовал, как со смертью Аверского в его груди оборвались пусть и тонкие, пусть самые незаметные, но все же нити. Да, Арди злила манера общения Эдварда и его вопиющая самовлюбленность вкупе с необходимостью всегда быть правым, не говоря уже про выматывающие практические занятия. Но в то же время юноша с теплотой вспоминал их спокойные вечера, когда они сидели в прокуренной лаборатории и работали над стратегической магией.

Да, Аверский всего за полгода его многому обучил. Наверное, большему, чем успевают обучиться студенты Военного Факультета в течение первых нескольких лет пребывания в стенах Большого, и все же…

Все же, по какой-то причине, Арди вертел в пальцах ключ и не знал, что с ним делать. Он не мог, даже пытаясь этого не делать, все равно не мог не находить сходства данного ключа с тем, что ему когда-то отдал прадедушка.

Нет, внешне они отличались столь же разительно, как кот и собака, но…

Очередное «но».

Обыденное, такое заезженное и в равной степени утомительное.

Прозвучали знакомые, тяжелые, немного «перекатывающиеся» шаги, как если бы тяжелый вес постоянно переносили с ноги на ногу. Келли не говорил об этом, но Арди достаточно насмотрелся на скелеты и кадавры в Большом, чтобы понимать, что у шерифа проблемы с коленями. А если учесть, что от него пахло не только сигарами, а еще и больничным, весьма узнаваемым запахом, то об этой проблеме хорошо знал и сам Келли, только не хотел ни с кем делиться. Не считал нужным обременять остальных.

Арди теперь его понимал.

Гулко ухая, напоминая филина, Келли уселся на соседний стул и притянул к себе пепельницу, лежавшую на стеклянном столике.

– Тесс играет с Кеной, а Эрти помогает матушке на кухне, – прогудел Келли, делая глубокую затяжку.

– Да, я знаю, – кивнул Арди.

Шериф немного удивленно вздернул брови.

– Слышишь? – Он поднял руку и постучал по стене. – Даже сквозь три слоя кирпича?

– Окна открыты, – дернул плечами Ард, продолжая крутить в пальцах ключ.

Келли хмыкнул и, снова затянувшись, раскинулся на кресле, заставляя плетеные прутья заскрипеть под немалым весом. Бывший шериф смотрел на яркую россыпь звезд и о чем-то думал. О чем-то своем, о чем могут думать только такие люди, как он. Звучало странно. Когда-то. Теперь Арди понимал еще и эту фразу…

– Я всегда знал, что меня это ждет.

Теперь уже пришел черед Ардана с удивлением повернуться к своему… сожителю? Второму мужу матери? Он не знал, как правильно сказать. Ни отчимом, ни уж точно «приемным отцом» он Келли не только называть не собирался, но и никогда не думал про него в подобном ключе.

Келли это просто… Келли.

– Колени, – бывший шериф указал сигарой на ноги. – Из-за службы в кавалерии. Знал, что с ними не все в порядке. Я вижу, как ты на них смотришь, здоровяк. Не забывай, что я все же работал на весьма специфической работе, так что… – Келли протянул руку и закрыл окно, – тоже что-то могу. Не так, конечно, как Плащи, но получше маршалов.

Арди кивнул.

– Давно? – задал он короткий, обрубленный вопрос.

Келли ненадолго повернулся к нему, а через несколько тяжелых ударов сердца отвернулся обратно к звездам.

– Еще когда ты приехал в прошлый раз, – ответил он не просто сухим, а будто высушенным голосом. – Когда я сказал, что подозреваю, что наш садовник вовсе не садовник, ты совсем не удивился. Ну а мне, Ард, не так и сложно отличить мозоли, оставленные тяпкой, от мозолей, которые получаешь, когда постоянно тренируешься с револьвером. Вон, у твоего брата уже скоро такие же появятся, и не могу сказать, чтобы я был сильно этому рад.

– Тогда запрети ему ходить на стрельбище.

Келли снова хмыкнул.

– Ты ведь понимаешь, что это глупая идея?

– Понимаю.

– Тогда зачем предлагаешь?

Арди ненадолго прикрыл глаза.

– Потому что волнуюсь за Эрти, – ответил он через некоторое время. – И потому, что не хочу с ним конфликтовать на этой почве. А подобный конфликт вызовет не просто спор, а нечто большее.

Келли поднял пепельницу и положил ту на свой начавший разбухать живот.

– Подставишь под удар меня? Чтобы использовать для достижения своей цели, но при этом сделать все чужими руками?

Арди ответил мгновенно, без тени сомнений и без малейшего укола совести:

– Да.

– И не потому, что меня не жаль, а просто Эрти тебе куда дороже, чем я?

Арди вспомнил, как в детстве не сомневался, что если смертельная опасность будет угрожать Кене и Эрти, то он в первую очередь спасет брата, а уже затем сестру. И данное осознание его тяготило с того самого дня.

Но что касается Келли – тот стоял в очереди на спасение на самом последнем месте. Нет, Арди бы помог им всем, просто кому-то с куда большим волнением и самоотдачей.

Так что он ответил честно.

– Да.

Густые усы Келли дрогнули, намекая на не очень-то радостную, но улыбку.

– Ты честен, Ард. Уж что-что, а это мне всегда в тебе нравилось, – бывший шериф поднял сигару перед глазами и вгляделся в красный ободок, постепенно сжигающий листья табака. – Военный следователь или следователь Второй Канцелярии?

Ардан промолчал.

– Садовник уже второй раз пропадает в тот же день, когда ты приезжаешь. А еще ты носишь посох без чехла, вообще не переживаешь, что кто-то может задать какие-то неудобные вопросы, ну и, чего греха таить, твой взгляд поменялся окончательно и, наверное, бесповоротно.

– Взгляд?

Келли кивнул.

– Помнишь, когда ты приезжал зимой, я говорил, что он стал холоднее, но сохранил свою наивность.

– Помню.

– Ну, – протянул Келли, продолжая разглядывать сигару, – не могу сказать, что наивность совсем уж пропала из твоих гляделок, но что скажу точно… я успел повидать такие глаза, Ард. Глаза людей, которые выяснили и при помощи собственных рук убедились, насколько хрупка чужая жизнь. И как легко ее оборвать. Одним выстрелом из револьвера. Одним ударом ножа или кулака, – Келли искоса глянул на Арда. – Одним заклинанием… Н-да. Год назад из Эвергейла уезжал мальчишка в теле мужчины и с повадками зверя, а теперь передо мной военный маг.

– Не военный.

– Значит – Плащ?

Арди кивнул.

Келли выругался. Грязно и некрасиво. Так, как Ардан ни разу не слышал, чтобы шериф ругался.

– Я не стану говорить тебе, что произойдет с твоей матерью, если в какой-то день на нашем пороге окажется человек в черном костюме и с черной шляпой, который передаст ей твои погоны и похоронную записку, – бывший шериф глубоко затянулся. Глубже, чем обычно. – Но теперь, Ард, тебе придется постараться, чтобы похоронку не получила не только Шайи, но и та очаровательная девушка, которая в данный момент возится с твоей сестрой, и только слепой идиот не увидит, насколько сильно Тесс любит детей.

Арди промолчал. Он не стал говорить, что и он тоже любил детей. Они его не боялись. Ни нечеловеческого цвета глаз. Ни столь же звериных клыков и неправильной формы ногтей. Никогда не боялись.

Подул ветер, принося с собой ароматы степи и лепестки полевых цветов.

– Это как-то связано с историей семьи твоего отца?

Ардан мог бы добавить, что и с историей семьи матери тоже, но, судя по всему, Келли ничего не знал о дедушке Шайи, Александре Тааковом. И к лучшему. Так что он просто ответил:

– Сложно, Келли. Сложно сказать…

– Пф, – раздалось немного презрительное фырканье. – Действительно – Плащ. Даже говоришь, как они.

– Ты уже имел дело с офицерами Второй Канцелярии?

Келли снова затянулся и выдохнул едкое темное облако.

– Когда-то давно. На Армондской границе, – ах да, Келли же до возвращения в Эвергейл служил в кавалерии. – Я оказался там уже после того, как Шанград освободили от кочевников. Служил в отделении конной штурмовой группы. Нас отправляли порой в помощь разведывательным и карательным рейдам. И один раз пришлось сопровождать группу оперативников Черного Дома. Что-то им требовалось добыть у одного из небольших племен, живших на границе.

Ардан решил не сообщать деталей своей работы и не ставить Келли в известность о том, что в таком случае тот имел дело не с Плащами, а с Кинжалами. До и особой роли данный нюанс не играл.

– Удачно?

– Вполне, – пожал плечами Келли. – Два легкораненых и одна убитая лошадь. Считай, вернулись без потерь. Премию еще получили. Парни рассчитывали на награду. Медаль там или орден даже. Вылазка-то серьезная оказалась, но секретность и все такое. Так что нам выдали годовой оклад. Что тоже, в общем-то, неплохо.

Арди подумал о том, что хорошо, что этого не слышал Милар.

Келли снова слегка повернул подбородок и, так же исподлобья, косо посмотрел на Арда, а затем сместил взгляд на ключ в его руке.

– Мы ведь никогда не общались по душам, Ард, – шериф, придерживая сигару, почесал висок. Он так всегда делал, когда чувствовал неловкость. – И я прекрасно понимаю тебя. Наверное, если бы я вернулся с фронта и обнаружил, что моя мать вышла замуж за кого-то другого, да еще и родила от него ребенка, то я бы тоже не был особо счастлив.

– Дело не в этом, а…

– Я ведь говорил, Ард, что ты честный парень, – перебил Келли. – Так что я понимаю, что дело именно в этом. И я смирился с данным фактом. Еще в тот момент, когда в первый раз увидел тебя шесть с половиной лет назад. Понял, что так оно всегда и будет. Что в твоих глазах наша семья всегда будет разделена. На тебя, Шайи и Эрти, и меня с Кеной.

Арди не стал спорить. Просто потому, что почувствовал горячий укол если не звериной ярости, то уж точно негодования, когда Келли сказал слова «наша семья».

– А еще я понимал, что терпеть мне придется не всегда, и ты когда-нибудь свалишь отсюда и нам станет поспокойней, – Келли не вкладывал в свои слова никакого негатива, просто выкладывал то, что у него накопилось на душе. Может, они с Перси сговорились? – Раз не будешь спрашивать, почему я в этом был так уверен, то отвечу сам. Потому что я увидел в тебе то же самое, что мой отец видел во мне, когда не стал удерживать от того, чтобы отправить письмо армейским рекрутам. Мне всегда было тесно в Эвергейле. Я всегда хотел уехать. И, если честно, не планировал возвращаться.

– А почему вернулся?

– Похоронить мать с отцом, – буднично, недрогнувшим голосом, ответил Келли. – Взял с собой жену. Хотел познакомить ее с сестрой. А в итоге похоронил еще и их обеих. И жену. И сестру. А затем ее мужа. Племянников. А еще воспоминания. Потому что Шанти’Ра сожгли нашу ферму дотла. Не осталось ничего, Ард. Только черная, выжженная земля и обгоревшие кости. В том числе и детские.

Арди вспомнил слова матери. О том, что она потеряла мужа, а Келли жену. Но это в ночь, когда Шанти’Ра напали на Эвергейл. Вот только еще до того они погубили сестру Келли.