Когда угасла бесконечность. Книга I. Эхо исчезнувших звёзд

Войдя в конференц-зал, Алесь и Джейсон заметили, что каждое место подписано – к креслам были прикреплены карточки с именами. Заняв свои места, они ощутили странную тишину. Несмотря на количество людей, не было привычной суеты, перешёптываний, звона телефонов. Каждый был погружён в свои мысли, и казалось, что даже воздух пропитался напряжённым ожиданием – чего-то значимого, что вот-вот должно было произойти.

Зал постепенно наполнялся, люди занимали свои места. На сцену поднялись несколько человек, среди которых были именитые учёные. Алесь внимательно наблюдал за их лицами: они казались серьёзными и уверенными, как будто конференции такого масштаба были для них чем-то привычным.

Первый спикер подошёл к микрофону, оглядел собравшихся и произнёс вступительные слова:

– Добро пожаловать, уважаемые коллеги, – сказал он с лёгкой улыбкой. Его голос звучал располагающе и тепло. – Рад приветствовать вас на этой важной конференции. Мы собрались здесь, чтобы обсудить последние достижения в области теоретической физики, с особым акцентом на тёмную материю, её поведение и влияние на физические законы, которые мы изучаем. Могу смело заявить, что этот год стал переломным для научного сообщества, и то, о чём мы будем говорить, касается каждого из нас. Надеюсь, что в ходе обсуждений мы сможем раскрыть новые горизонты в нашем понимании Вселенной.

Зал наполнился аплодисментами, и выступающий продолжил:

– Как вы все знаете, тёмная материя остаётся одним из самых загадочных и трудных феноменов современной физики. Мы подошли к тому моменту, когда можем с уверенностью утверждать, что это, безусловно, существующий элемент Вселенной, но её поведение в некоторых областях до сих пор вызывает множество вопросов.

Алесь и Джейсон сидели, буквально заставляя себя сосредоточиться на словах выступающего. Законы и концепции, которые озвучивались, были им знакомы, однако их собственные исследования привели к таким данным, которые не укладывались в привычные теории. Ведь то, что они обнаружили, меняло представление об известных процессах.

Пока спикер продолжал углубляться в обсуждение моделей, описывающих поведение тёмной материи, Алесь снова и снова задавал себе один и тот же вопрос: обнаружили ли другие исследователи то, с чем столкнулись они с Джейсоном этой ночью? Если да, то будет ли это кем-то озвучено сегодня?

Зал вновь наполнился аплодисментами, и выступающий сделал небольшую паузу, позволяя зрителям выразить свою благодарность, прежде чем продолжить.

– Завершая вступительное слово, хочу сказать одно. Всего за неделю нам удалось собрать на этой конференции лучших физиков современности. Считаю важным поблагодарить каждого из вас за то, что вы нашли время приехать в Котор, несмотря на столь сжатые сроки! Надеюсь, что мы оправдаем ваши ожидания. – Спикер улыбнулся и продолжил: – А теперь с большим удовольствием приглашаю к микрофону нашего первого докладчика. Уверен, что многие из вас знакомы с его трудами. Он один из ведущих специалистов в области тёмной материи. Его работы стали основой для целого ряда прорывных исследований, меняющих наше понимание возможности манипуляции фундаментальными частицами. Также он является сотрудником Aether – компании, которая активно спонсирует исследования в области тёмной материи и квантовой физики в целом. Дамы и господа, встречайте! Не побоюсь этого слова: настоящий гений современности, лауреат Нобелевской премии по физике – Винченцо Моретти.

Зал снова взорвался аплодисментами, и на этот раз овации были ещё более бурными. На сцену вышел стройный мужчина с тёмными, аккуратно уложенными волосами и серьёзным выражением лица. Винченцо Моретти был настоящей легендой в мире физики последних лет и воплощал в себе образ научной элиты, но при этом обладал необыкновенным обаянием, которое никого не оставляло равнодушным. Винченцо уверенной, почти властной походкой подошёл к микрофону, его взгляд сразу охватил весь зал, как будто каждый присутствующий был частью важнейшего открытия.

– Добрый день, уважаемые коллеги, – начал Винченцо, его голос звучал глубоко и уверенно. – Мне действительно приятно быть здесь, среди вас, лучших учёных нашей эпохи. И я рад поделиться с вами последними достижениями и новостями в области тёмной материи.

Он сделал небольшую паузу, давая своим словам раствориться в воздухе, и вновь заговорил:

– Как вам известно, наши исследования не ограничиваются только теоретическими открытиями. Мы стремимся воплотить их в жизнь, и наша компания, Aether, играет ключевую роль в реализации этих амбициозных целей. Мы не просто наблюдаем за тем, что происходит в теоретической физике, – мы создаём будущее.

Винченцо продолжил своё выступление, но Алесь не мог избавиться от ощущения, что за словами докладчика скрывается нечто гораздо более значительное. Он уже интуитивно чувствовал, что речь Моретти касалась не только научных достижений, но и чего-то гораздо более таинственного. Что, если он тоже обнаружил аномалию?

– Дорогие коллеги, друзья, – произнёс Винченцо, и его голос стал более напористым, почти торжественным. – Мы собрали вас здесь не просто так. В течение последних дней мы наблюдаем чрезвычайно необычное явление. Это событие невозможно игнорировать, и что особенно важно – оно имеет серьёзные последствия для всего человечества.

В зале воцарилась тишина. Все присутствующие начали с ещё бо́льшим интересом вслушиваться в каждое его слово.

Винченцо продолжил, его голос стал более холодным:

– Мы собрали здесь вас, передовых физиков со всего мира, чтобы сообщить эту информацию напрямую, избегая кривотолков и ненужной паники, – сказал он, оглядывая аудиторию. – Это важнейший момент в истории науки и человечества. Мы понимаем, что эта новость может вызвать беспокойство. Поэтому для нас важно, чтобы вы, профессионалы, узнали о происходящем именно от нас, а не через сплетни или слухи. Мы не могли позволить себе, чтобы эта информация поступила к вам через СМИ, поскольку ситуация требует особой ответственности. Мы сталкиваемся с настоящим вызовом, и наша задача – донести до вас, что именно происходит. Ведь именно вы, коллеги, обладаете необходимыми знаниями и компетенциями, чтобы правильно интерпретировать эти данные и разобраться в их сути. Важно отметить, что последствия этого явления будут радикальными для той жизни на Земле, которую мы знаем. Поэтому я призываю вас, коллеги, внимательно выслушать то, что я сообщу далее.

Тишина в зале стала абсолютной, в ней отчётливо слышались чьи-то нервные вздохи и редкие перешёптывания. Казалось, что Винченцо довёл атмосферу до предела напряжённости. Даже те, кто раньше казались безучастными, теперь не могли скрыть явного интереса.

– Итак, господа, – продолжил Винченцо, – в это будет сложно поверить, но в последние несколько дней мы наблюдаем за тем, как тёмная материя…

Внезапно он сделал паузу, его взгляд скользнул по залу, и в этот момент раздался оглушающий взрыв. Стены дрогнули, воздух сотрясся, и резкий звук удара, напоминающий раскат грома, прорезал пространство. Зал мгновенно окутали облака пыли и дыма, и почти сразу отовсюду понеслись невыносимые крики. Паника охватила всех присутствующих: люди, спотыкаясь и падая, метались в поисках выхода, но никто не мог его найти.

Алесь и Джейсон, ошеломлённые, едва успели среагировать на взрыв. Весь зал поглотил хаос, и, не понимая, что происходит, оба вскочили с мест, пытаясь пробиться сквозь клубы пыли и людей, метавшихся в панике в разные стороны. Тут и там раздавались крики боли, звуки падения тяжёлых предметов – части стен и элементы конструкции здания рушились. Ощущение, что зал вот-вот развалится, было всё реальнее, и каждый шаг в этом аду становился всё тяжелее и опаснее.

– Быстро, выходим! – закричал кто-то рядом с Алесем, пытаясь найти выход. Толпы метались по залу, не зная, куда бежать.

Алесь схватил Джейсона за руку и потянул его за собой, пытаясь сориентироваться в этом кошмаре. Всё вокруг превратилось в сущий ад, и была лишь одна мысль: выбраться, спастись, выжить.

– Ну вот, а говорят, что учёные – самые спокойные люди! – с нервной ухмылкой пробормотал Джейсон, но его глаза оставались полными страха.

Вокруг кричали и метались в поисках выхода все, кто ещё остался цел.

– Джейсон, завязывай со своими шутками. Я не знаю, как нам… – не успел закончить Алесь, как раздался второй, ещё более мощный взрыв.

Всё вокруг содрогнулось, и пространство наполнилось грохотом масштабного разрушения. Второй взрыв был настолько силён, что целые участки стен и потолка зала моментально обрушились. Здание лежало в руинах.

Тем временем улицы рядом с конференц-центром охватил хаос. Люди, выбежавшие из соседних зданий, стояли в оцепенении, не зная, что делать. Кто-то кричал, кто-то в замешательстве пытался понять, как помочь тем, кто находился в разрушенном здании. Шок и ужас, охватившие прохожих, не оставляли им шанса на какие-либо организованные действия. Лица людей были искажены тревогой и страхом, глаза – полны слёз.

Вскоре послышались звуки сирен. Пожарные и полиция, добравшись до места происшествия, пытались взять ситуацию под контроль. Однако густой дым и огонь всё больше поглощали здание, где ещё совсем недавно обсуждались важнейшие научные вопросы. Пламя, вырывающееся из окон, отражалось от стеклянных фасадов, а тяжёлое облако дыма с каждым мгновением всё больше затягивало небо, словно беспросветная тень накрывшей город беды.

Камилла, находившаяся в нескольких кварталах от конференц-центра, почувствовала, как сердце учащённо забилось, едва уловив звук первого взрыва. Ноги инстинктивно понесли её в сторону шума. Она обогнула старинные здания, избегая толп людей, и ускорила шаг. Мысли путались, но одно было ясно: там, где ещё несколько часов назад она наблюдала за учёными, собирающимися на конференцию, произошла трагедия. Камилла ощущала, как сердце зовёт её туда, к оглушающим крикам и ревущим сиренам. Она хотела помочь.

Когда она подошла ближе, перед её глазами открылись чудовищные масштабы произошедшего. Почти все стены были разрушены, огонь, жадно пожирающий всё на своём пути, охватил ещё не обвалившуюся часть здания, с яростью устремляясь в небо. Пламя, затмевающее собой предзакатное солнце, поглощало камни, металл, стекло – всё, что ещё недавно было частью конференц-центра. Пожарная машина, тяжело работающая насосами, без устали поливала струями воды бушующий огонь, но пламя продолжало неукротимо ползти вверх, как голодный хищник, свирепый и несокрушимый.

Камилла остановилась, в её груди всё сжалось. Холодный ужас осознания ледяными пальцами проник в её душу, сковывая тело. Взрыв произошёл в том самом месте, где она была всего пару часов назад…

Спасатели, пробираясь через груды обломков, начали проникать внутрь горящего здания. Они с усилием растаскивали каменные глыбы, раздвигали металлические конструкции, казалось, что их движения полны уверенности и решимости.

Наблюдать за происходящим было почти невыносимо. Конференц-центр, поглощённый огнём и пылью, почти полностью разрушился. Найти живых среди завалов было крайне трудно. Каждый раз, когда спасателям удавалось обнаружить тело, ощущалась невыразимая тяжесть: казалось, что все находившиеся здесь перед взрывом были мертвы, а на лицах жертв застыла гримаса боли.

Звуки тяжёлых шагов спасателей и шум их оборудования, пронзительные вопли и плач, бушующий огонь и запах дыма сливались в симфонию ужаса, эхом разносившуюся по соседним улицам. Камилла стояла рядом, стараясь не смотреть на трупы, но никак не могла оторвать взгляда от ужаса, который разворачивался перед её глазами. Спасатели, словно существа из мира супергероев, бесстрашно извлекали из-под завалов всё больше и больше тел. Когда очередную жертву взрыва вытащили на свет, Камилла поняла, что кто-то наконец оказался жив. Она увидела лицо этого человека – светловолосого парня лет тридцати. Его глаза были полны страха, а выражение лица не оставляло сомнений: он находится в глубоком шоке.

Следом за ним спасатели извлекли из завалов ещё одного выжившего – темнокожего мужчину примерно того же возраста. Камилла почувствовала, как при виде этой картины адреналин холодной волной окутывает её живот. Состояние второго спасённого было схожим: физически он был, по всей видимости, цел, но вот глаза… Его глаза были такими же пустыми, как и у первого, они были полны боли и страха. Казалось, что эти глаза, отражающие в себе неописуемую тяжесть произошедшего, не могли больше выражать никаких иных чувств.

Камилла заметила, как светловолосый повернул голову в её сторону. Их взгляды встретились. И всё то, чем были наполнены его глаза, – всё это передалось Камилле в одно мгновение.

Очередная человеческая боль растворилась в камнях Котора – в этих вековых стенах, что молчаливо хранят всё, что видели за сотни лет.

Глава 5. Невидимая угроза

Китай, первые недели после Великого Освобождения

Ху Шан, полковник китайской полиции, человек, совсем недавно разменявший шестой десяток, с наслаждением вдохнул полной грудью: здесь, в Гималаях, на границе Индии и Китая, среди величественных гор, устремляющихся в облака, воздух был особенно чистым.

Недалеко от Ху Шана расположилась штурмовая бригада группы специальных сил Народно-освободительной армии Китая. Они стояли посреди безжизненного пустыря, сурового и холодного, как и сама природа вокруг. На лицах бойцов не было сомнений – только спокойная уверенность и решимость.

– Полковник Ху, – обратился старший инспектор индийской пограничной полиции Хариш Гупта, скрестив руки на груди, – теперь мне остаётся только пожелать вам удачи…

– Спасибо, Хариш. Свою часть ты уже успешно выполнил, – ответил Ху Шан, его голос звучал спокойно и уверенно. Как человек, лично руководящий этой операцией, он знал, что от него ждут точных указаний. – Команда, всё чисто?

– Всё в порядке, полковник, – ответил один из спецназовцев, проверяя оборудование. – Мы готовы к зачистке.

– Хорошо. Начинаем через минуту. Будьте готовы к любому развитию событий. Чёрт его знает, что именно там происходит внутри.

Команда выстроилась вокруг Ху Шана. Тишина висела в воздухе тяжёлым бременем – последняя передышка перед тем, как они должны будут штурмовать здание.

Полковник резким движением руки подал сигнал.

– Вперёд!

Группа спецсил выдвинулась в сторону постройки. Ху Шан ещё раз мысленно сверял все данные. По информации индийских коллег, это место использовалось для тайных экспериментов группировки религиозных фанатиков, дислокацию которой пытались установить последние месяцы.

Спецназовцы подбежали ко входу. Здание, искусно замаскированное среди гор, выглядело старым и заброшенным. Массивные двери с ржавыми петлями казались запечатанными временем, словно сюда никто не заходил уже несколько лет. Не колеблясь, бойцы установили детонатор, чтобы взорвать преграду и проникнуть внутрь.

– На три, – скомандовал Ху Шан. – Раз, два, три! – И тотчас прогремел мощный взрыв, разорвав двери в клочья.

Воздух наполнился дымом. Штурмовая бригада с осторожностью проникла внутрь, держа оружие наготове.

Как только спецсилы ворвались в здание, кромешная тьма, словно живое зловещее существо, поглотила их, лишив ощущения пространства. Полковник, почувствовав напряжение, остановился и отдал команду – сигнал к включению ручных фонарей.

В мгновение мрак рассеялся, уступив место искусственному свету, что заиграл на обломках разрушенных стеллажей и обшарпанных стенах. Перед ними открылось помещение, напоминающее склад, но зловеще пустое, как покинутая комната, где время застыло, оставив лишь призрачные тени прошлого.

Каждый взгляд на эти стены, на покрытые пылью полки и пустые ящики вызывал в Ху Шане необъяснимое беспокойство.

Один из спецназовцев, пробираясь сквозь это тревожное помещение, заметил лестницу, ведущую вниз. Он осторожно подошёл, посветив фонарём. Лестница, несмотря на общую ветхость окружающих конструкций, оставалась в удивительно хорошем состоянии, словно кто-то намеренно ухаживал за ней.

– Полковник! – крикнул боец, взмахнув рукой в сторону Ху Шана, который находился немного дальше.

Командир, не теряя времени, подбежал и внимательно осмотрел лестницу, коротким резким жестом приказав остальным следовать за ним.

Спустившись, они оказались в помещении, затопленном мраком, где густые тени, едва рассеиваемые лучами фонарей, скрывали детали, словно ночь, не желавшая делиться своими тайнами.

В воздухе чувствовался резкий, химический запах, чем-то напоминающий запах медицинского кабинета. На полу едва можно было разглядеть разбитые стеллажи с медицинским оборудованием, среди которых хаотично валялись пробирки и контейнеры – немые свидетели того, что это место когда-то использовалось для загадочных и, скорее всего, противозаконных экспериментов.

Ху Шан медленно прошёл по комнате, его взгляд скользил по беспорядку, оставшемуся после спешного бегства. Разбросанное оборудование, обрывки бумаг, чашка с остатками какого-то напитка, стоявшая на столе, и, наконец, влажные следы на полу рядом с разбитыми пробирками – всё говорило о том, что кто-то был здесь совсем недавно и покинул это место в спешке.

– Н-да… – произнёс Ху Шан глухим, холодным голосом.

Он сделал шаг вперёд и осмотрел полку с пробирками, окидывая взглядом остатки исследовательского оборудования.

– Кажется, мы немного опоздали.

Он посмотрел на своих людей, его лицо оставалось невозмутимым, но в глазах читалась жёсткая решимость.

– Часть группы спецсил, – голос Ху Шана стал ещё более твёрдым, – отправляйтесь на прочёсывание окрестностей здания. Возможно, мы найдём какие-то следы. Если рядом кто-то ещё есть, мы должны их обнаружить как можно быстрее.

Он сделал паузу, внимательно осматривая помещение.

– Так. Срочно вызовите сюда отдел по борьбе с организованной преступностью и экспертную группу по высокотехнологичным преступлениям. Пусть они разберутся, что здесь, чёрт возьми, происходило. Думаю, уже всем стало понятно, что это далеко не домик старого отшельника или поселение горных гномов. Тут творилась какая-то бесовщина, и нам нужно срочно во всём разобраться.

Ху Шан достал мобильный телефон, набрал номер и, не дожидаясь ответа, твёрдо произнёс:

– Я лечу в Чэнду. Буду с вами на связи. В течение двух дней жду полный отчёт.

Он повернулся к Харишу Гупте, старшему инспектору индийской пограничной полиции, и с лёгким кивком сказал:

– Хариш, если ты сможешь присмотреть за парнями, я буду признателен. Благодаря тебе мы вышли на это место, и нам нужна твоя помощь, чтобы контролировать ситуацию, пока мы не выясним, что здесь происходило на самом деле.

Хариш, отметив уверенность и хладнокровие китайского полковника, кивнул в ответ, без колебаний соглашаясь с его просьбой.

– Конечно, полковник. Я могу приезжать сюда с границы пару раз в день. Специальный пропуск у меня уже есть, так что проблем не будет.

Ху Шан, будто что-то вспомнив, снова поднял взгляд на своих людей.

– И кто-нибудь, принесите сюда мощный свет! Иначе мы все рискуем тут остаться навсегда. Нам нужно осветить это место как следует.

После этих слов он подал знак подчинённым, и группа немедленно принялась за работу.

***

Прибыв в Чэнду, Ху Шан первым делом направился домой, решив передохнуть после насыщенного дня. Приняв душ и переодевшись, он лёг на диван.

Мысли о произошедшем не давали ему расслабиться. Он включил телевизор, надеясь хоть на мгновение отвлечься.

На экране сменялись кадры рекламных роликов: новая зубная паста, затем кошачий корм без глютена, а после – вечерние новости. Обычные сводки о происшествиях, политика, ничего необычного. Показали и торжественный репортаж о возвращении очередной миссии с Марса: кадры посадки капсулы, аплодисменты в Центре управления, улыбающиеся астронавты. Всё это выглядело как привычный информационный фон, событие, которому уже не удивлялись. Но вдруг один из сюжетов привлёк внимание Ху Шана.

В новостях рассказывали о неожиданных и необъяснимых проблемах на рыбных фермах в разных регионах страны. Уже четвёртый крупный разводчик сообщал о том, что рыба в инкубаторах не может произвести жизнеспособную икру. Это звучало почти фантастически, ведь невозможно было представить, чтобы естественный природный процесс, безотказно работавший веками, вдруг нарушился на нескольких фермах одновременно.

Но ещё более странным было то, что сбой затронул не только рыбу, но и креветок, кальмаров и других морских обитателей. Казалось, что водные существа разом перестали давать жизнеспособное потомство. Приглашённый в студию кандидат биологических наук пытался объяснить происходящее с научной точки зрения, но полковник не стал досматривать сюжет. Чем дольше он слушал, тем абстрактнее и невнятнее становились комментарии эксперта.

Ху Шан выключил телевизор, тихо выругался, после чего закинул в рот таблетку привычного снотворного и запил её стаканом воды. Потягиваясь, он вышел из гостиной, лёг на кровать и закрыл глаза, провалившись в сон почти мгновенно.

Этой ночью ему снились гигантские рыбы с белоснежными зубами, работавшие в заброшенной лаборатории и пытавшиеся вырастить в пробирках безглютеновых котов.

***

В то время как Ху Шан спокойно спал в Чэнду, в нескольких километрах от Чираддикулама, маленького посёлка на севере Шри-Ланки, четыре вертолёта приземлились на площадку в пустынной местности. Рядом стоял старый склад: его стены покрывала ржавчина, глубокие трещины прорезали бетон, а окна давно были выбиты. Когда-то здесь простирались плодородные поля, засаженные сельскохозяйственными культурами, но теперь они заросли высокой травой и дикими кустарниками, окончательно превратив это место в заброшенный уголок прошлого.

Эти земли некогда были полями сражений, на которых гражданская война оставила глубокий шрам, уничтожив поселения и инфраструктуру. В радиусе нескольких километров царило запустение – ни единого признака чьего-либо присутствия, лишь обветшавшие остовы домов и груды старого мусора напоминали о когда-то кипевшей здесь жизни, теперь окончательно канувшей в Лету.

Разгрузка контейнеров шла быстро. Люди работали с безупречной точностью, несмотря на усталость: они не задавали вопросов – их действия были чётко отлаженной частью заранее утверждённого плана. В контейнерах находилось оборудование, предназначенное для будущего применения. Среди ящиков, которые они переносили, можно было заметить медицинские приборы, крупную технику, а также огромные коробки, скрывающие нечто более странное, чем стандартное оборудование.

В окрестностях не могло оказаться случайных наблюдателей, способных понять, что именно здесь происходит. Операция была детально продумана и находилась под полным контролем. Группа людей, разгружающая контейнеры, также не была случайной – все они преследовали единственную цель: выполнить свою миссию как можно быстрее, соблюдая максимальную конспирацию.

Трое мужчин укрывали вертолёты камуфляжными сетками, скрывая технику от посторонних глаз. Плотная маскировка, сливавшаяся с окружающим ландшафтом, превращала их в невидимые тени среди пустынного пейзажа.

После окончания войны этот район долгое время оставался заброшенным и никому не нужным, но теперь его пространства наполнялись новым смыслом. Разрушенные здания теперь становились частью тщательно спланированной миссии благодаря труду людей, прибывших сюда с конкретной целью.

– Я сразу говорил, что устраивать базу в Гималаях – плохая идея. Мы не продержались и двух месяцев, – нервно бросил один из разгружающих, худощавый мужчина лет сорока – сорока пяти.

– Послушай, неизвестно, как долго нам удастся здесь оставаться. Возможно, эти два месяца в Гималаях ещё покажутся нам долгим сроком, – ответил ему другой, на вид более молодой. – Главное, чтобы наш эксперимент дал результат. Без успеха можно хоть на Марсе скрыться – смысла не будет, – добавил он, ставя большую коробку на землю.

– С этим не поспоришь. Но пойми, если мы будем мотаться по всему миру каждые полтора-два месяца, то только на одну погрузку и разгрузку уйдёт уйма времени. А, как ты понимаешь, времени у нас осталось немного. – Худощавый, договорив, вытер пот со лба.

– Ты же прекрасно знаешь, что у нас есть план Б, если мы не успеем. Да, он рискованный, но он есть, – парировал молодой, его голос звучал уверенно.

– И кто же захочет стать участником плана Б? Этот план не просто рискованный, он безумный. Немногие согласятся оказаться первыми испытуемыми, знаешь ли. Поэтому хотелось бы реализовать всё в рамках плана А.

– Если что, я лично готов воплотить в жизнь план Б. – Молодой заявил это твёрдо, всем видом показывая решимость.

Худощавый остановился, внимательно посмотрел на него, затем тихо, с нотками сожаления произнёс:

– Ох, поверь, такое безрассудство ещё никого до добра не довело. И запомни мои слова: для тебя этот план тоже ничем хорошим не закончится, Дидье.