Песнь Крови. Книга первая. Железный кулак

– Забирай. Она мне больше не нужна. – Кристан указал на Кару, лежащую на песке и перетянутую кожаными ремнями по всему телу, рукам и ногам. После чего устремился покинуть арену.

И вновь все движения тела и языка генерала остались без внимания. Не то, чтобы гладиаторы были бесчувственными пугалами. Им, как и большинству смертных людей были интересны любые дрязги, особенно между власть имущими. Но Варен, его приказы и его внимание, являлись главным приоритетом. Сейчас мужчины были заняты тренировками и это – самое важное занятие, достойное все целого участия. Никто не хотел раздражать Варена, а Варен хотел исполнения обязанностей воинов арены. И рабы прилежно продолжали сражаться на деревянных мечах.

Кем же был для гладиаторов Варен? В первую очередь, безусловно, хозяином. Так же, как они сами прежде всего являлись рабами. Каждый мужчина, сражающийся на арене за честь и славу клана Железного Кулака, был лишённым свободы. Пленным фермером с юга, заблудившимся путником или нищим с севера, провинившимся разбойником, не способным загладить свою вину. Рабы – полностью подчиняющиеся приказам хозяев и готовые идти на смерть. Но что примечательно, Варен для гладиаторов был не только господином, но и наставником. Даже старшим братом, пусть и крайне специфичным, и жестоким. В отличие от служанок и работников шахты, о которых пусть и заботились, но всё же не церемонились, мужчинам ставшим воинам для боёв на арене очень даже повезло. Варен был благосклонен к подчинённым, стараясь не злоупотреблять своим положением. Он никогда не измывался над рабами понапрасну. Даже больше, генерал Железного Кулака поощрял братские отношения между гладиаторами. Он позволил воинам сформировать сплочённость и поддержку внутри своей общины. Он настаивал на том, чтобы гладиаторы поддерживали друг друга и приходили друг другу на помощь. И это несмотря на то, что им приходилось сражаться друг против друга. Но Варен видел плюс и в этом. По его мнению, будучи товарищами, гладиаторы постараются избегать лишних смертей во время турниров. Да, это не должно было мешать зрелищности, и генерал был строг в этом плане. Но всё же, поддерживал трепетное отношение среди воинов, отлично понимая острую нехватку в человеческом ресурсе южной Фелестины. А ведь это ещё не учитывая схватки, проводимые между четырьмя разбойничьими кланами, в которых чаще побеждали более слаженные команды гладиаторов. И ничто не было престижнее в этом узком мирке, в котором жили головорезы.

Разумеется, мужчинам были позволены и удовольствия, которые входили в часть заботы о них. У каждого была своя личная комната, где воины могли уединиться. Их достойно кормили. Рядом с казармами стояла пристройка, в которой находилась баня и мужчины были обязаны посещать её ежедневно. Несколько служанок навещали гладиаторов, чтобы избавить их тело от волос и делая им массаж. И в довершение всего, гладиаторы имели право лечь со служанками в одну постель. Не часто и даже редко, но всё-таки. Варен считал это важным. Однополые отношения были под строгим запретом и в то же время не хотел, чтобы воины арены были лишены женской ласки. Особенно, по мнению генерала, это должно было избавить общество гладиаторов от вражды внутри казарм. Чтобы более сильные мужчины не преследовали более слабых с целью насилия. Само собой, победители арены, приносящие больше славы клану, чаще прочих ходили на свидания с пленными девушками и женщинами Железного Кулака. И помимо важности удовлетворения их аппетита и поощрения, такой подход должен был вызывать здоровую конкуренцию среди гладиаторов. Работало ли это? От части, да. Но всё же, среди всех воинов клана были несколько чемпионов. Превзойти которых никто не мог, как-бы они не старались.

И одним из чемпионов арены являлся Ману. Скорее даже он был не одним из, а над всеми прочими. Настоящий победитель, силач, фаворит. Крупный, среднего роста, с очень выдающимися мускулами. Все гладиаторы находились в отличной форме – такова была их работа. Но многие выглядели слишком гладкими с этими шарообразными мышцами груди и рук, измазанные маслом и гладко выбритые. Ману выглядел иначе. Не такой изящный и симпатичный, как прочие, но женщины всё равно предпочитали его остальным за его выдающуюся силу, харизму и брутальность. Мышцы Ману походили не на округлые шарики, а на грубые, угловатые кирпичики, покрытые сильно выделяющимися паутинами вен. Грубое лицо, с маленькими, впалыми глазницами и широким, выпирающим подбородком, тоже было сложно назвать произведением красоты. Но слегка асимметричное, с тёмными коротко стриженными волосами, лицо Ману не отпугивало от себя людей, а привлекало. Возвращаясь к этому вопросу, важно понимать, что Ману видели не страшным, аляповатым гоблином, а богом арены. Смертоносным берсерком. Грубым и сильным приматом. Мужчины видели в нём мощь, которую уважали. Женщины были способны разглядеть в нём животную, первобытную сексуальность. Подобное можно было назвать волшебством, но гладиатор Ману казался окружающим многократно симпатичнее, чем он был на самом деле.

Молчаливое уважение гладиаторов к Ману и беспрекословное повиновение Варену – это всё, что успел увидеть и обдумать Артэн в те короткие моменты отдыха, которые предоставлял ему его оппонент по тренировкам. Когда же солнце покатилось к горизонту, сражения на арене подошли к концу. Гладиаторы по складывали боевой инвентарь и для них настало свободное время. До самого вечера, когда придёт время ужина и вечерней бани, каждый мужчина мог заняться своим собственным делом. Общением друг с другом или продолжая физические упражнения, рассматривая картинки в книгах или мастеря поделки из дерева.

Артэн наконец-то выдохнул. И сделал это по-настоящему свободно, полной грудью. Его персона более никак не привлекала внимания других гладиаторов, наставников и самого Варена. До самого вечера он был свободен и даже от посторонних мыслей, которые не шли в его уставший и измотанный мозг. Перед самым сном Артэн успеет укорить себя за то, что за весь день ни разу не вспомнил о Зари, но не сейчас. Сейчас у него не было сил даже для самобичевания. Блондин просто сел на песок, вытирая грязными ладонями пот со своего лица. Он оглядел взглядом тренировочную площадку и увидел лежащего на песке Джеймса – своего лучшего друга. Друга, который подговорил их с Зари на это приключение, ставшее слишком скверным, слишком рано.

Но злобы никакой не было. Джеймс много лет мечтал о судьбе Героя и активно развивал эту идею внутри их дружной компании. Но парень никого ни к чему не принуждал. В этом была вся соль – Артэн и даже Зари, своим собственным рассудком и сердцем прониклись авантюрой и поддержали Джеймса. Не смотря на то, к чему вся эта затея в итоге привела, блондин всё ещё любил своего дражайшего товарища, почти брата. Последние два дня Артэн сильно переживал за Джеймса, хотя украдкой видел, как за ним ухаживали служанки. И сейчас здоровяк вновь собрал свои мысли и силы в кучу, поднялся на ноги и направился к фермеру. Артэн обязан был помочь другу.

Подойдя вплотную, блондин увидел, как Джеймс перевёл свой взгляд с чистого неба над головой на друга. Оказалось, что побеждённый и измотанный южанин уже давно пришёл в себя, после того как пролежал без сознания после сокрушительных ударов опытного гладиатора. Артэн протянул другу руку. Некоторое время, Джеймс никак не реагировал, и здоровяк просто ждал, пока южанин не принял помощь. Блондин помог Джеймсу подняться и опираясь друг на друга, не говоря ни слова, оба они дошли до комнаты фермера. Артэн усадил Джеймса на кровать и встал напротив него. Оба они имели и силы, и возможности вести беседу, но совершенно не знали, что сказать. В глазах Джеймса читалась благодарность и в целом, этого было более чем достаточно.

Артэн переменился с ноги на ногу и вышел в коридор, всё так же не осмеливаясь нарушить тишину. Уставший и всё ещё не привыкший к новой жизни раба-гладиатора, Артэн добрался до своей комнаты и оказавшись на кровати, крепко заснул, едва успев представить в голове образ своей Зари.

***

Утро в казармах наступало чуть раньше, чем показывались первые лучи солнца за горизонтом. Среди гладиаторов строго соблюдалась дисциплина. Никто не приходил будить рабов по утрам, ведь каждый из них пробуждался самостоятельно. Мало кому хотелось пропускать завтрак – до полудня каждому из мужчин понадобятся все силы для борьбы. Но иногда случалось так, что раб мог пропасть, уставший за предыдущие дни. Прочие гладиаторы сами будили засонь, иногда относясь к ним снисходительно, а иногда не очень.

Этим утром, Артэн рисковал проспать подъём. Но громкий шум в коридоре взбодрил его. Постанывая от боли в суставах, блондин поднялся с кровати и вышел из комнаты, ведомый любопытством. Мужчины снаружи громко говорили и смеялись. И Артэн понял в чём дело, когда разглядел среди них девушку, одетую в серые лохмотья и забившуюся в угол.

– Это что за шутка такая? – Недоумевал один.

– В гладиаторы теперь берут хлюпиков с сиськами? – Поддерживал второй. – Ты девочка или мальчик?

– Не валяй дурака, идиот! – Возражал ему третий. – Видно же, что девчонка.

– Видно то оно видно. Да только ничего не понятно!

Артэн наблюдал за происходящим со стороны. Он видел, как гладиаторы обступают девушку со всех сторон. Вероятно, она в тот момент испытывала настоящий ужас, хотя и стоило отдать должное рабам. Никто из них не позволял себе вольностей.

– Что здесь происходит? – К собравшимся подошёл Озил. Блондин уже знал его, как одного из сильнейших гладиаторов Железного Кулака.

– Да вот, нам тут девку прислали. А что с ней делать не сказали.

– Вы что, девок никогда не видели? Сюда часто приходят служанки. Что ей надо?

– Ты не понимаешь, Озил. Ронган привёл её и сказал, что это новый гладиатор.

– Что за чушь. Как такое может быть?

– Нас всех мучает этот вопрос. Но с Ронганом спорить никто не станет.

– Озил! – К группе людей, собравшихся вокруг девушки, подошёл Ману. Чемпион. Тот, кого уважал и слушался каждый раб в этом жестоком месте. – Разгони этих зевак. Нечего тут смотреть.

Не подумав пререкаться, Озил послушался. Но и прочие гладиаторы поняли из слов Ману, что от них требуется. Для виду, Озил помахал руками, и все разошлись по разным сторонам. Остались лишь два товарища и прижатая к стене девчонка.

– Что ты об этом думаешь, Ману?

– Стараюсь ничего не думать. Изо всех сил. Эта девка Кристана. Насколько я понял, Варен и сам не доволен, но вожаки имеют право распоряжаться своими рабами как вздумается. А значит, девчонка теперь гладиатор. Пф. Даже называть её так противно.

– Её бы проучить как следует. Смотри.

Озил показал на девушку, которая хоть и смотрелась рядом со здоровыми мужчинами крайне слабой и забитой, но в глазах её виднелась злоба. Она смотрела на гладиаторов исподлобья, излучая волны презрения и ненависти. Скрюченную Кару было невозможно назвать хищной кошкой. Но она вполне могла сойти за мелкого шакалёнка, жаждущего вцепиться в любого своими острыми зубами.

– Это случится само собой, рано или поздно. К отчаянной и дикой бабе лучше в рот не лезть. В конце концов, она всё равно сломается. Да же рук прикладывать не придется.

– Про фермера мы то же так говорили. Тот, которого дохлым привезли.

– Ну и что? После вчерашней взбучки, он вероятно с постели не встанет.

– Как бы не так. Он уже во всю тренируется на площадке.

Ману оказался удивлён услышанным. Но во взгляде его читалось безразличие. Словно для него это было и так очевидно. Мало ли что тренируется? Сегодня-завтра ещё побрыкается, а через пару дней сломается. Так видел Ману фермера с юга. Всего лишь недоразумением. Чемпион в целом был крайне суровым мужчиной. Он не сильно то любил людей, уважая лишь силу. Отчего в его круг общения входили лишь двое-трое гладиаторов, среди которых был и Озил.

– Отведи девку в комнату и запри. Пусть побеснуется. И поставь кого-нибудь караулить, чтобы никому в голову не пришло к ней вломиться. Я слышал, она откусила щеку одному разбойнику.

– Хорошо. Встретимся на песке?

– Да. Пойду посмотрю на наших новобранцев.

Ману направился на выход из казарм, которые к тому моменту уже опустели. Когда же чемпион вышел на тренировочную площадку, он окинул взглядом всех мужчин, занимающихся упражнениями. Они бегали, приседали, отжимались, перебрасывали валуны. Некоторые, кому не хватало навыков в контактном бою, устраивали спарринг. Ману увидел среди тренирующихся Джеймса. Фермер отжимался. Для обессиленного человека, Джеймс отлично справлялся с упражнениями. Но в глазах чемпиона всё это походило на тараканью возню. Однако, не Джеймс интересовал Ману. До фермера вообще никому не было дела, словно его и не существовало. Чемпион же высматривал Артэна и разглядев того среди кучи мускулистых здоровяков, направился к нему.

Блондин вновь тренировался со щитом, отбиваясь от атак соперника. Варен настаивал именно на таком виде обучения для Артэна, разглядев в южанине потенциал защитника. Ману же, проходя вдоль тренирующихся, взял со стойки деревянный меч и словно разъярённый бык помчался на блондина. В глазах южанина промелькнул страх. Он уже несколько дней занимается более чем не привычным для него делом – принимает на себя атаки крупных и сильных мужчин, привычных к сражениям. Но ещё никто не надвигался на него так неистово, как Ману. В глазах Чемпиона читалось какое-то бескомпромиссное превосходство. Когда он вот так, сурово и напористо смотрел на свою цель, казалось, что тебя уже скручивают, комкают, превращая в бесформенную массу.

Оказавшись в двух шагах от блондина, Ману подпрыгнул и обрушился на фермера тяжёлым ударом меча. Защищаясь щитом, Артэн почувствовал, как в руках раздалась колючая боль. И гладиатор не собирался на этом останавливаться. Не жалея сил, но совершая выпады исключительно по щиту защищающегося, Чемпион колотил мечом так, словно это была кувалда, которой он хотел вбить врага в землю. Артэну казалось то же самое. В ногах он почувствовал напряжение. От каждого удара Ману, блондин отступал на шаг назад и становился всё ниже и ниже, прогибаясь в коленях.

Когда же неистовый шквал выпадов закончился, Артэн продолжал укрываться щитом. Он совершенно не хотел рисковать, оказавшись перед Чемпионом без защиты. Пока деревянный меч, переломанный в нескольких местах, не упал рядом с ним. Тогда блондин отвёл руку в сторону, выглядывая из-за щита. Ману перед ним, стоял предлагая помощь подняться на ноги. Немного замешкав, Артэн всё же принял помощь, но Чемпион продолжил держать его за руку.

– В этом вся суть. Ты – гладиатор. Таким мы тебя приняли в свои ряды. И теперь ты часть этой семьи. Сильный и способный. И внутри семьи принято помогать. Поддерживать. Это в тебе тоже есть. И это мне нравится. Но запомни, – И Ману лишь крепче сжал руку блондина. – Мы не помогаем тем, кого не приняли. В прошлом, вы могли быть друзьями, или даже братьями. Но отныне, твои братья – это гладиаторы. Мы не принимаем тех, кто этого не достоин. Не помогаем им. Не делим с ними еду. И это правило нельзя нарушать! Я приму во внимание то, что ты не знал этого и то, что вас могло связывать в прошлом. Но если ещё раз я увижу, как ты хотя бы заговоришь с этим недомерком… – Чемпион кивнул головой в сторону Джеймса, который внимательно наблюдал за происходящим, как и все. – То для меня ты перестанешь быть одним из нас. И для одного из нас, но не для меня, это кончится скверно.

Кончив говорить, Ману наконец отпустил руку Артэна, после чего развернулся и направился в сторону казарм. Блондин чувствовал силу Чемпиона в ноющей ладони, в словах и взгляде Ману и в его авторитете. Никто, и даже Варен, не сказали своего слова, хоть как-то вмешиваясь в происходящее. И Артэн был готов поверить в обещание гладиатора. Благо, кинув взгляд на своего друга Джеймса, южанин увидел понимание и поддержку. Неужели их дружба так и закончится сегодня.

Глава 5. Отчий Дом

В помещение раздался резкий хлопок. Служанка, одетая в чёрное и белое кружево, отшатнулась на шаг от Кхалис, держась за щеку и постанывая от боли. Рука лучницы была крепкой, и пощёчина принесла рабыне не мало боли. Но получив наказание, девушка старалась не плакать и не могла себе позволить сбежать, ведь её обидчица имела над ней полную власть и ещё пока не разрешила скрыться из виду. Кхалис же, совсем немного повременив, решила, что пощёчины было мало и с силой толкнула рабыню в грудь. После чего девушка упала на спину, выронив из рук поднос с бокалами, которые с треском попадали вокруг неё.

– Тупая сука. – Выругалась Кхалис, рассматривая свою одежду. На ней был надет кожаная куртка. Точно такая же, в каком она выбиралась на бандитские вылазки. А на левой груди красовалось тёмное, бардовое пятно от вина, которое разлила проходящая мимо служанка. За что последняя и получила свою порцию негодования от лучницы.

– Ни к чему быть настолько грубой, Кхалис. – Обратилась к девушке Валейна.

– А как ещё? – Возразила лучница, указывая на служанку. – Бестолковая обезьяна. И это не какая-то одна такая. Что у нас здесь? Бандитский оплот для отъявленных головорезов, или притон для криворуких куриц, не способных ни на что, кроме как ублажать мужчин? А у меня, между прочим, нет члена!

Кхалис театрально раздвинула ноги и покачала бёдрами, как бы наверняка убеждаясь, что между ног у неё нет ничего, что могло бы там болтаться.

– Может быть, в этом и проблема? – Волшебница, улыбаясь, пригласила лучницу присоединиться к ней за чайным столиком.

Это приглашение Кхалис приняла, направившись в сторону Валейны, рядом с которой уже сидела Сира. Женщина была в длинном, обтягивающем платье, как всегда голубого цвета. Она не спеша пила чай из маленькой кружечки, что в общем сильно контрастировало с общей атмосферой в клане. Здесь никто не пил чай. И тем более из мелкой посуды. Девушка рядом с Валейной, её служанка, сидела скромно, стараясь не поднимать головы. Волшебница обещала южанке, что та всегда будет в полной безопасности рядом с ней, даже в таком мерзком месте как это. Но Сира всё ещё чувствовала себя неуверенно среди разбойников и головорезов. Сегодня на танцовщице было надето широкое, длинное платье цвета осенней листвы. И много, очень много украшений. Кольца, серьги, ожерелье.

Подойдя, Кхалис присела за стол, приняв расслабленную позу, почти распластавшись по стулу. Она глянула на Сиру, которая сидела сжавшись, а потом на Валейну, грациозно восседающую на своём стуле, ровно держа осанку.

– Я серьезно. – Продолжила лучница, не готовая просто так отпустить ситуацию. – Почему мы держим их здесь? Для кого всё это? Эта прорва рабынь, призванная ублажать каждого нашего воина. Среди которых, если разобраться, воинов то и нет. Один сброд. Мы не какой-то там великий Железный Кулак. А кучка бандитов, только и умеющих что обирать фермеров. И вместо того, чтобы проводить тренировки наших бездарных головорезов, мы снабжаем их шлюхами! Это вообще нормально?

– Милая, тебе стоит научиться расслабляться. Все наши женщины не только для мужчин. Выбери себе одну. Пусть тебе сделают массаж. Получи удовольствие.

Кхалис нервно хохотнула.

– Откажусь, пожалуй. Женщины меня не привлекают.

– Очень зря, дорогая. Женщине есть чем тебя удивить. – Валейна привыкла к тому, что её воспринимали в клане неоднозначно. И в какой-то момент решила, что не станет сопротивляться. Заблуждения на свой счёт её забавляли.

– Не нужно, Валейна. Не нужно пытаться привить мне свои интересы. Я, конечно, тебя не осуждаю, но как по мне, это противно.

За столом воцарилось молчание, но мимолетное. Волшебница поднесла кружку к губам, аккуратно отпила из неё, наслаждаясь ароматным вкусом черничного чая.

– Каждому своё. – Валейна поставила чашку обратно на стол. – Но я всё равно не вижу никакой проблемы. В Железном Кулаке полно мужчин. Уж ты то можешь выбрать любого.

– Умоляю тебя. Чтобы я позволила хоть одному из этих жалких червей дотронуться до своего тела? Разве это мужчины? Мерзкие, пьяные, уродливые. Хилые! Любого я уложу на лопатки. Ночь с таким станет не удовольствием, а позором, сопровождаемым рвотой.

– Я понимаю, о чём ты. Но ведь есть и другие. Кристан?

– Всё, что я уже сказала, сдобренное непомерной гордостью. – Лучница скривилась в лице от одного упоминания Кристана. – Этот выродок худшее проявление мужчины в клане.

– Понятно. Ну а… Как же Варен? – Упоминая генерала, волшебница заговорщически наклонилась, приблизившись к Кхалис. Лучница пододвинулась в ответ.

– А что Варен?

– На сколько мне известно, вас ведь уже кое-что связывает.

– Что ты хочешь этим сказать? Ты что, следишь за мной?

– Ну если и так, кто бы мне помешал?

Валейна скромно улыбнулась. В какой-то степени это было правдой. Валейна Ледяное Касание. В этом мире лишь женщины из людского племени могли обладать магическими способностями. А из всех женщин, таковыми были лишь единицы. И Валейна была одна из них. И не просто волшебница, а крайне могущественная. Если большинство из тех немногих, кто обладал даром к магии, могли похвастаться лишь небольшими способностями, то Валейна являлась чародеем совсем иной ступени. Будучи волшебницей льда, она была способна призывать настоящие, снежные бури. Пусть и с большим трудом. Вот только Кхалис Пронзающий Ветер тоже не спроста имела своё прозвище. И лучница скромно улыбнулась в ответ.

– Всегда уважала и признавала твою силу, Валейна. Но не шути так. В конце концов, моя стрела может пронзить твою шею ещё до того, как ты произнесёшь хоть слово.

– И я восхищаюсь тобой, дорогая. Ты уникальный боец. Уверена, в отличие от большинства, ты бы даже успела вскочить со стула до того, как примёрзла бы к полу.

Сира, всё это время сидящая рядом и внимательно слушавшая разговор генералов Железного Кулака, вздрогнула. Простая танцовщица никак не могла себе представить, чтобы женщина могла обладать подобной силой и следовавшей за ней властью. Валейна, тем временем, продолжила.

– Но, конечно же нет, я не следила за тобой. Никогда. Да и к чему это? Умудрённая женщина способна понять такие вещи, просто на них взглянув. На вас с Вареном. Но будь уверена, я не собираюсь распространяться об этом. – И увидев, как взгляд лучницы на миг перескочил на Сиру и обратно, она добавила. – Она то же. У нас полное взаимопонимание. Так что с Вареном?

Волшебница и лучница вновь приняли свои изначальные позы, моментально успокоившись после так и не начавшейся конфронтации. Что же, это была лишь небольшая перепалка с угрозами, для поддержания спортивного духа. Валейна продолжила пить чай, а Кхалис призадумалась, словно пробуя имя Варена на вкус.

– Варен, как Варен. Ничего особенного. – И ещё немного подумав, продолжила. – Он, конечно, не так плох. Безусловно силён. Вполне хорош собой. Не такой мерзкий, как все. Его и разбойником то сложно назвать. Он всё таки воин. Может быть, даже сошёл бы за рыцаря. Интересно, что в его жизни пошло не так?

– Да знаю я, кто такой Варен. Что между вами то было? И произошло.

– Да ничего особенного. Поразвлекались друг с другом и всё. Просто надоело. И мне. И ему. Так бывает, разве нет?

Валейна с сожалением выдохнула, хотя её эмоции были от части наигранными.

– Конечно. Немного жаль, ведь что может быть лучше, когда кто-то способен скрасить твои вечера. Но что поделаешь. Просто, между вами не случилось волшебства.

Кхалис с удивлением на лице расхохоталась.

– Волшебства? Что это по-твоему? И откуда бы ему взяться?

– Дорогая Кхалис. Ты удивляешь меня. Неужели ты ничего в этом не смыслишь? Хорошо, я расскажу тебе. Люди сходятся вместе по разным причинам. И вовсе не обязательно, чтобы их объединяло общее дело и увлечения. Люди проводят время вместе не только с теми, с кем можно поговорить перед сном. Порой, людей объединяют обстоятельства вокруг. Пары сходятся вопреки запретам или общественному порицанию. Иногда людей объединяет случай. Жестокий или радостный, не важно. Кто-то ищет своего спутника и находит лишь по тому, что устал быть один. Кто-то прикипает друг другу со временем. Когда ничто не говорит о возможности соединения людей, но время играет свою роль. Всё это частые и понятные случаи. Но бывает и так, что между двумя людьми происходит волшебство. Проскакивает магия. Всё, о чём могут думать эти люди, только друг о друге. Всё, что они могут представлять перед своими глазами, это друг друга. И зачастую для подобного не нужно времени. Стоит только один раз увидеть такого человека, как мир вокруг наполняется чарами. Зудящими, надоедливыми, но такими прекрасными…

Кхалис, слушая волшебницу, лишь сильнее напрягалась. Лучнице не нравилось, что её собеседница лезет не в своё дело. Так ей казалось. И Кхалис могла лишь понять негодование к Валейне, не задумываясь о том, что последняя, очевидно, попала в самую точку.

– Какая же ерунда. – Обрубила Кхалис. Её голос звучал тревожно и неровно. – Такой глупости я ещё не слышала. Ты, Валейна, живёшь в каком-то своём, другом мире. Ты маг. И возможно твой мозг думает не так, как у здорового человека. Но у таких как я, простых по сути людей, всё несколько проще. Я знаю себе цену. И ожидаю достойного человека, чтобы обратить на него внимание…