Посох епископа

Было странно, что такой здоровый мужик лежит не шевелясь. Неужели он все-таки мертвый?

Проверить пульс?

Но мне страшно было до него дотронуться…

Я метнулась обратно на кухню – набрать воды и плеснуть в лицо этому таинственному незнакомцу. Может быть, таким нехитрым способом мне удастся привести его в чувство?

Тут же пришла в голову встречная мысль: если он придет в себя, он наверняка нападет на меня, и неизвестно, чем это закончится… Так, может, не трогать его совсем? С другой стороны, он что, так и будет тут валяться?

Мелькнула жалкая, трусливая мысль: схватить в охапку одежду и сумку и бежать из этой квартиры. Но что я скажу Алене, ведь ключи-то ей надо вернуть…

Значит, прежде чем приводить его в чувство, нужно этого типа связать…

Я выдвинула один за другим кухонные ящики и в одном из них нашла моток бельевой веревки.

Прихватила этот моток, потом схватила ковшик, налила в него воды из-под крана и вернулась в прихожую…

Там никого не было.

Я не поверила своим глазам.

Только что вот здесь, на полу возле двери, лежал человек… человек, которого я собственноручно вывела из строя ударом цветочного горшка по голове…

В прихожей было полутемно, и я наконец догадалась включить верхний свет.

Этого типа на полу не было.

Так, может, его и вообще не было? Может, он мне померещился? Может, он возник в моем не вполне проснувшемся мозгу?

Но на полу валялись осколки разбитого горшка, рассыпанная земля, и злополучный цветок тянул ко мне свои листья, свои противные волосатые ладони…

Мало того – на полу возле самой двери я увидела темно-красное пятно.

Кровь. Кровь этого самого таинственного человека.

Значит, он мне все же не померещился… значит, он действительно здесь был…

А еще это значит – я его не убила. Единственная хорошая новость за последние сутки.

Но тогда где же он? Куда он подевался?

По полу в прихожей была рассыпана земля из горшка.

Если бы незнакомец скрылся в глубине квартиры, на этой земле остались бы отпечатки его обуви, а дальше по коридору была бы земля с его ботинок – но ничего этого не было.

Значит, он пришел в себя и выскочил из квартиры…

Тут я вспомнила, что, когда выдвигала ящики в поисках веревки, мне послышался какой-то негромкий скрип из прихожей. Видимо, это скрипнула входная дверь…

Я невольно удивилась тому, как логично могу мыслить, несмотря на глубокую ночь и стрессовую ситуацию. Раньше не замечала за собой таких детективных способностей. Может быть, как раз от стресса они и проявились.

Я перевела дыхание и огляделась.

Земля и осколки разбитого горшка на полу, среди них – злополучное комнатное растение…

Я накинула дверную цепочку, придвинула к двери тумбочку и тяжелое кресло. Если он снова сюда сунется, то эта баррикада его хоть немного задержит!

Конечно, это ненадежно, но лучше, чем ничего.

Для начала надо бы навести здесь порядок, убрать следы ночного происшествия…

Я нашла в кладовке швабру и совок и начала заметать следы.

И вот, сметая землю в совок, я увидела на том самом месте, куда упал таинственный незнакомец, какой-то странный, замысловато изогнутый металлический крючок.

Прежде его здесь не было – значит, его принес он, незваный ночной гость…

Я подняла крючок и внимательно осмотрела его.

И почти сразу поняла, что это такое.

Это отмычка.

Именно этой отмычкой он несколько минут ковырялся в замке, прежде чем сумел его открыть.

А это значит…

До сих пор я мысленно называла этого человека «незнакомец», «ночной гость», чтобы не произносить вслух то, что на самом деле давно понимала.

Этот человек был квартирный вор.

Только воры пользуются отмычками.

Да, но воры обычно вскрывают квартиры по наводке – когда они знают, что там есть что взять. В этой же квартире нет совершенно ничего ценного.

Я ее вечером обследовала и убедилась в этом.

Здесь нет ни денег, ни драгоценностей, ни старинных картин… здесь еды-то и то никакой нет! Совершенно пустая, безликая квартира, – такое впечатление, что никто тут вообще никогда не жил…

Зачем же тогда этот вор сюда зашел?

По ошибке? Перепутал квартиру?

Это маловероятно…

Я на всякий случай положила отмычку на тумбочку и продолжила наводить порядок.

Собрала осколки горшка, стала заметать землю.

Тут один комок земли рассыпался, и на пол выкатился еще один металлический предмет.

Я пригляделась к нему – и увидела небольшой ключик.

Ну, сегодня просто ночь находок!

Сначала я нашла отмычку, теперь – ключ…

Но если отмычку принес с собой вор, то ключ был спрятан в горшке с комнатным растением…

Интересно, что этот ключ открывает?

Я положила ключ рядом с отмычкой, потом немного подумала и убрала то и другое в свою сумку.

Землю и осколки горшка в прихожей я вымела, кровь смыла и задумалась – что делать дальше.

Искать какое-то другое пристанище посреди ночи нереально, дожидаться утра в этой квартире – страшно, вдруг вор вернется сюда… он ведь не нашел то, за чем приходил… первый раз мне повезло, но вряд ли повезет снова…

Но что делать?

Другого выхода все равно нет…

Я подумала, что заснуть больше наверняка не смогу, даже пытаться не стоит.

Поэтому устроилась в кресле и решила дожидаться утра…

И почти сразу заснула. И увидела продолжение своего сна.

Я снова оказалась в том же огромном зале с уходящим в темноту сводчатым потолком.

И снова напротив меня стоял тот же человек в лиловом облачении.

Он грозно нахмурил брови, ударил об пол своим посохом и выкрикнул властным голосом какую-то непонятную фразу. И тут же серебряные звери на рукояти его посоха ожили, соскочили на каменный пол, увеличились в размерах…

Это были страшные звери, похожие одновременно на свирепых волков и на диких кабанов.

С желтоватых клыков капала слюна, маленькие злобные глазки сверкали красным пламенем…

Я испуганно попятилась, но звери бросились ко мне, жарко и страшно дыша, один из них прыгнул на меня, навалился всем весом, так что у меня перехватило дыхание…

И я проснулась.

Мне было тяжело дышать от неудобной позы. Руки и ноги мучительно затекли, в голове бу́хало. Да еще пружина из продавленного кресла впивалась в бок.

В окно уже лился утренний свет.

Я поднялась, размяла руки и ноги, отправилась под душ и понемногу пришла в себя.

Вспомнила, что сегодня суббота, на работу идти не нужно – но и оставаться в этой квартире, где все напоминало о страшном и нереальном ночном происшествии, тоже не хотелось. Что тут делать-то? Некогда мне рассиживаться, нужно свою жизнь как-то упорядочивать. Жилье искать, вещи выцарапать от Артема.

Что-то мне подсказывало, что последнее будет непросто. Надо же, какой дрянью оказался мой бойфренд! Бывший.

Я оделась, собрала свои немногочисленные пожитки и вышла на улицу…

Погода по-прежнему радовала душу. Свежее весеннее утро привело меня в нормальное состояние.

Я почувствовала дикий голод и вспомнила, что последний раз ела почти сутки назад.

К счастью, совсем рядом с домом была пекарня, а в ней – кофемашина и несколько столиков.

Я взяла большой стакан кофе и несколько пирожков, устроилась за угловым столиком и набрала номер Алены.

Я хотела рассказать ей о своих ночных приключениях, хотела отдать ей ключи от квартиры – проводить там еще одну ночь я не собиралась, мне и подумать об этом было страшно, да к тому же нужно было забрать бабушкин альбом… хотя я не знала, где преклонить голову, и таскать тяжеленный альбом мне не улыбалось…

Короче, я набрала ее номер – но услышала только длинные унылые гудки.

И слушала их, пока равнодушный голос не сообщил мне, что абонент не отвечает. Как будто я сама это не поняла!

Ладно, может, она спит и не слышит звонка. В конце концов, сегодня суббота, а у нее гость…

Хотя вот насчет гостя имелись у меня сомнения. Какой-то вид у Алены был… ну, никак не похоже было, что она с мужчиной.

Глаза у женщины в таком случае блестят по-особому, движения более порывистые. А Алена… я разглядела только то, что я ей мешаю и она хочет как можно скорее от меня избавиться. Ну, мало ли какие у человека могут быть дела…

В конце концов, это меня не касается.

Но с другой стороны, что значит явление этого типа ночью? А если бы я не проснулась? А если бы я как раз проснулась и выскочила к нему спросонья? Такому и горшок бы не понадобился, запросто кулаком меня бы в нокаут отправил…

Нет, этот вопрос нужно прояснить.

Я снова позвонила Алене и снова долго слушала длинные равнодушные гудки.

Тогда я нашла сайт, где предлагают съемные квартиры.

Мне ведь нужно где-то жить…

Выбрала несколько адресов поблизости (во-первых, чтобы не мотаться по городу, во-вторых, отсюда мне близко до работы).

Тут же договорилась с первой хозяйкой и отправилась к ней.

По телефону она показалась мне более-менее вменяемой, разве что голос чересчур приторный. Квартиру она предлагала однокомнатную, с мебелью и бытовой техникой.

Я нашла дом, позвонила в домофон и поднялась на третий этаж.

В дверях меня встретила тетка лет пятидесяти, удивительно похожая на огромную жабу. Я сразу поняла, что с хозяйкой будут проблемы и вряд ли я сниму эту квартиру.

Она оглядела меня неприязненным взглядом и проквакала:

– А вещички твои где?

– Вещи? Вещи я позже принесу. Когда мы с вами договоримся. Не таскать же их каждый раз…

– Ах, позже! – Она состроила такую гримасу, как будто проглотила целый лимон. – Ну конечно, позже! Вот тебе мои условия: платишь вперед за шесть месяцев, и еще депозит на случай, если после тебя ремонт понадобится!

– Что-то вы слишком много хотите! Я еще даже квартиру не смотрела, а вы уже такую цену заломили!

– Вот что, милочка, я таких много повидала! – Она не сделала попытки посторониться, так и торчала в дверном проеме. – Ты собираешься тут клиентов принимать?

– Что? – переспросила я удивленно. – Каких еще клиентов? О чем это вы вообще?

– Известно каких!

– Да что вы такое говорите!

– Я у себя дома, и я в своем праве. Что хочу, то и говорю! А не нравится – проваливай!

Я подумала, что лучше и правда убраться отсюда подобру-поздорову, иначе эта выжига превратит мою жизнь в ад. Да еще и денег у меня таких нет.

Напоследок я обозвала тетку жабой болотной (по-моему, все жабы обиделись), не стала ждать лифта и спустилась пешком. На улице посмотрела следующий адрес.

Здесь хозяином квартиры был мужчина.

Это, конечно, чуть хуже, у мужчин в квартире редко бывает порядок, да и иметь с ними дело не так удобно, но в моем положении особенно выбирать не приходится.

Я нашла второй дом, позвонила в домофон, поднялась.

Дверь открыл тщедушный мужичок с остреньким красным носиком и маленькими слезящимися глазками. Руки у него тоже были маленькие – не руки, а лапки с остренькими коготками.

В общем, если первая хозяйка была похожа на огромную жабу, то этот тип напоминал крысу. Впрочем, конечно, внешность бывает обманчива, и кроме того, как я уже сказала, в моем положении выбирать не приходится…

Он уставился на меня, как крыса на кусок сыра, повел кончиком носа и отступил в прихожую:

– Заходите, девушка! Посмотрите, какая у меня квартирка хорошенькая! Прямо не квартирка, а бон-бонь-ерка! Вы ведь знаете, что это такое?

Квартирка была и правда аккуратная, и совсем не мужская. Всюду были вышитые салфеточки, занавески с рюшечками, вазочки с искусственными цветами и фарфоровые статуэтки. Мебель была старомодная, но аккуратная и чистая.

– Нравится? – Хозяин ходил за мной по пятам.

– Да вроде все хорошо, – проговорила я, оглядевшись.

– Это я все сам украсил…

– Красиво, – из вежливости похвалила я. – Давайте еще раз уточним насчет оплаты…

– Насчет оплаты можете не беспокоиться, – промурлыкал он и склонил голову набок. – Оплата – это не проблема. А вообще, вы можете мне совсем не платить…

– То есть как это – не платить?

– Не платить деньгами… – проговорил он, склонив голову набок и облизнувшись.

– А чем же? – переспросила я растерянно.

– Натурой! Если мы с тобой поладим, я с тебя не буду брать денег!

И чтобы у меня не оставалось никаких сомнений, он цапнул меня за руку своей крысиной лапкой.

Я с омерзением сбросила его лапку и хотела вылететь из квартиры, но неизвестно каким образом этот урод оказался у двери и преградил мне дорогу.

– Куда же ты? – проскрипел он. – Раз уж пришла, так давай пообщаемся…

И попытался расстегнуть молнию на моей куртке. Нет, ну что же это такое! Что вообще происходит?

Я высвободилась без труда и ударила его сумкой, жалея, что нет у меня сейчас того самого бабушкиного альбома.

Но хватило и сумки, потому что этот маньяк от удара сполз на пол, закрыл голову руками и жалобно, тоненьким голосом заскулил, что его обидели, поранили, изувечили и что теперь он по моей вине останется инвалидом на всю жизнь.

Я переступила через него, едва удержавшись, чтобы не пнуть напоследок ногой, и вышла. Тут открылась дверь квартиры напротив и выглянула оттуда бодрая, энергичная старушенция в красном спортивном костюме.

– Что, – спросила она, – снова Венька безобразничает?

– А что, это не первый раз?

– А как же! – оживилась она. – Почитай, каждый месяц объявление дает о сдаче своей квартиры. Ну, конечно, не всегда девицы попадаются. Опять же, в прошлый раз одна так его отходила, что пришлось скорую вызывать, в больнице три дня провалялся, но занятие свое так и не бросил…

– Вы бы хоть объявление повесили, что в этой квартире маньяк проживает! – не удержалась я.

– Только мне и дел, что за Венькой присматривать. – Старуха обиделась и захлопнула свою дверь.

Только пройдя несколько кварталов, я отдышалась и немного успокоилась.

Мне не хотелось нарваться еще на какого-нибудь психа, но непременно нужно было сегодня же найти жилье, и я отправилась по следующему адресу.

Здесь хозяин тоже был мужчина, и я пошла к нему скрепя сердце. Поставила в телефоне кнопку на вызов 112, – в случае чего сразу нажму, скажу, что нападение.

Домофон в подъезде был сломан, никто не встретился мне по пути, на всякий случай я поднялась пешком, поскольку лифт застрял где-то на самом верху.

Дверь нужной квартиры была железная, но грязноватая, в ответ на мой звонок послышались тяжелые торопливые шаги, и дверь открыли не спрашивая.

Этот хозяин был полной противоположностью предыдущему.

Здоровенный широкоплечий дядька с квадратной шкиперской рыжеватой бородкой, с обветренным лицом и выцветшими бледно-голубыми глазами.

Он распахнул передо мной дверь, отступил в сторону и проговорил хрипловатым голосом:

– Хорошо, что ты быстро приехала, а то мне скоро уже уезжать. Если тебя все устроит, можешь сразу заселяться.

Поначалу я испугалась, увидев такую махину. Мужик ростом был выше меня на голову, а я для женщины очень даже высокая. А этот небось голову пригибает, когда в дверь входит. Но он на меня даже не смотрел, озабоченно оглядывался по сторонам.

– Вы уезжаете? – спросила я удивленно. – Прямо сейчас?

– Ну да, в экспедицию, на полгода… иначе зачем бы я свою квартиру сдавал?

Я подумала, что это удобный вариант.

Хозяин в отъезде, не будет ко мне вязаться, и вообще никак не будет портить мне жизнь… А за полгода я как-нибудь определюсь, во всяком случае, буду искать жилье не спеша.

Я обошла квартиру. Времени много не понадобилось, квартирка была однокомнатная; кухня, правда, была довольно большая, и лоджия имелась.

Не могу сказать, что она была ухоженная и уютная, наоборот, был в ней типичный мужской беспорядок. Вся мебель в пыли, вещи разбросаны. Кроме того, в нескольких местах были порваны обои, словно их кто-то драл когтями, и обивка дивана исцарапана…

Может, у него раньше был кот.

Перехватив мой неодобрительный взгляд, хозяин смущенно вздохнул и проговорил:

– Ну да, беспорядок у меня тут… если ты приберешься, будет здорово. А я тебе за это цену скину.

Цена была и так невысокая, и я согласилась.

– А как же я вам буду деньги платить, если вы уезжаете? – спохватилась я в последний момент.

– Можешь мне какой-то аванс заплатить, если тебя квартира устраивает. А потом переводи мне деньги на карточку, я тебе номер запишу…

Авансом он взял с меня половину и сказал, что это за целый месяц. На мой вопрос о договоре хлопнул себя по лбу и сказал, что договор заключать некогда, но, чтобы соседи не приставали, он сейчас напишет. И написал размашистым почерком на обороте какой-то рекламной листовки, что он, Усольцев В. Г., разрешает мне жить в квартире полгода.

– Ты кто? – спохватился он под конец, и я в ответ протянула ему паспорт.

– Даша, значит… а я Вася. – Он протянул было руку, но вовремя опомнился, заметив мой испуг.

Такой если пожмет, то все кости переломает, от руки ничего не останется.

– Ладно, пошел я, – сказал он, поглядев на часы, – самолет ждать не будет.

– Счастливо тебе долететь!

– Бывай здорова!

Он подхватил неподъемного вида рюкзак и ушел.

А я поглядела на ту помойку, что он оставил, и подумала, не погорячилась ли я, что согласилась сюда въехать. Однако взяла себя в руки и принялась за уборку.

Часа через три я присела передохнуть и заварила себе кофе. Кофеварка была у Васи отличная, и вообще, когда я отмыла кухню, оказалось, что все там есть: и микроволновка, и тостер.

Холодильник пришлось отключить, чтобы как следует вымыть его; те немногие продукты, что там были, успели покрыться плесенью и прийти в полную негодность.

В комнате после уборки стало значительно просторнее. Мебели было мало, беспорядок создавали разбросанные вещи.

Я запустила стиральную машину, потом решила заказать пиццу в пиццерии, телефон которой нашла записанным на обоях перед дверью. Были там еще какие-то телефонные номера, но я решила разобраться с ними позже.

В пиццерии ответили сразу и, услышав адрес, спросили, не у Васи ли я живу. И когда я ответила утвердительно, девушка сообщила, что на этот адрес полагается скидка.

Ну да, если вспомнить, сколько коробок из-под пиццы я вынесла на помойку, Вася у них самый главный клиент.

В общем, после пиццы я свалилась на диван и проспала до позднего утра как убитая, без сновидений.

Публика расселась по скамьям амфитеатра. Между рядами сновали разносчики фруктов и воды. Пробирались к своим местам последние припозднившиеся зрители.

Разговоры затихли.

Открылись малые ворота, и на арену жалкой кучкой вышли участники сегодняшних игр.

– Кто это такие? – спросил виноторговец Публий Маррон своего соседа, богатого откупщика из Брундизия[1].

– Это поклонники нового восточного божества, – ответил тот охотно, – приверженцы какого-то дикого культа… кажется, их называют пристианами… или христианами. Они устраивают свои богослужения в катакомбах.

– И что – они будут сражаться друг с другом?

– Нет, они не желают сражаться. Их будут травить дикими зверями.

– А, ну это не слишком интересно.

– Не скажите! Сенатор Луканий, который проводит эти игры, обещал выставить много хороших зверей. Будет два льва, несколько леопардов и еще какие-то звери из Африки. Кроме того, этим христианам позволили вооружиться. Хотя они, кажется, противники оружия…

– Какая дикость!

Христиане испуганно и растерянно оглядывались.

Наконец открылись большие ворота и на арену выбежали звери.

Сначала появилась черная пантера. Она прижалась к земле, обвела трибуны горящими глазами, зарычала.

Следом за пантерой появился лев.

Могучий зверь вышел на арену величественной поступью, встряхнул рыжей гривой и издал грозный, устрашающий рев.

Пантера отступила, прижала уши.

Христиане подались назад, один из них начал громко молиться, постепенно остальные присоединились к нему.

– Вы же говорили, что у них есть оружие? – осведомился у соседа Публий Маррон.

– Так говорил сенатор. Но они же против вооруженной борьбы…

– Даже когда от этого зависит их жизнь?

– Видимо, так…

– Какая дикость!

Звери один за другим выбегали на арену.

Они еще не освоились, их пугала и беспокоила огромная толпа на скамьях амфитеатра, голоса людей.

Однако постепенно они свыклись с шумом толпы и заметили испуганных людей на арене.

Первой двинулась вперед пантера.

Она приблизилась к христианам, оскалила страшные клыки, приготовилась к прыжку…

И тут вперед выступил высокий представительный старик с посохом в руке.

Он ударил своим посохом в землю и что-то властно проговорил.

Пантера прижала уши и отступила.

– Натравите на них зверей! – выкрикнул кто-то из зрителей, и тут же к нему присоединилось множество голосов.

Распорядитель игр отдал приказ, и на арену выбежали надсмотрщики с вилами и бичами.

Бичи защелкали.

Звери огрызались и рычали, и наконец все они двинулись вперед, к сбившимся в кучу христианам.

Высокий старик снова ударил своим посохом в землю.

И тут случилось необычайное.

Те, кто сидел ближе других, могли разглядеть, что эта резьба изображает двух фантастических зверей.

Резные звери на рукояти посоха как будто ожили. Они покинули рукоять, спрыгнули на землю и начали на глазах расти.

Вот они стали уже размером с пантеру… со льва… вот они стали еще больше…

Дикие звери, которые только что грозной стаей надвигались на христиан, остановились в испуге. Пантера заскулила, лев униженно опустил величественную голову и отступил.

Укротители били зверей своими бичами, тыкали в них пылающими факелами, – но страх перед удивительными, адскими чудовищами был сильнее боли, и звери отступали к воротам.

Старик с посохом выкрикнул какие-то непонятные, грозные слова.

Удивительные звери развернулись к зрителям и издали страшный, небывалый рев.

Зрители повскакивали со своих мест и бросились прочь из амфитеатра, не разбирая дороги, наталкиваясь друг на друга и топча упавших.

Утром, неторопливо попивая кофе, я раздумывала над своими делами. С квартирой все вроде бы наладилось, но нужно как-то выцарапать у Артема свои вещи.

Ужасно не хотелось ему звонить, но что делать? Ладно, поговорю с ним спокойно, заберу вещи, а потом выброшу его из своей жизни, как выражаются в сериалах.

А что, друзья, с которыми мы общались, были все его друзьями, других точек соприкосновения у нас как будто нет, так что сделать это будет достаточно легко.

И не то чтобы меня так возмутила его измена, хотя, казалось бы, мы ничем не связаны, – если я ему надоела, то чего проще расстаться. На квартиру я претендовать не могу, бегать за ним ни за что не стала бы, уж настолько он меня знает. Ну ладно, это на его совести, но вот с чего он так разорался?

Обо всем этом я думала, слушая длинные гудки. Артем не брал трубку, – не иначе занес мой номер в черный список. Но нет, вот пришло от него сообщение.

Ага, сплошные ругательства и мат. Посылает подальше неприличными словами.

Так, больше не буду ему звонить. Ни слушать, ни читать такое я не собираюсь.

Тут я вспомнила, что оставила у Алены бабушкин альбом.

Мне его стало жалко: не зря же я за ним ездила…

Кроме того, мне непременно нужно вернуть Алене ключ от той квартиры, где я ночевала накануне. И вообще рассказать ей, что со мной случилось там.

Я снова отправилась на Смоленскую улицу.

Во дворе было тихо. Аленина синяя «мазда» стояла на прежнем месте.

Это хороший знак: значит, Алена дома.

На всякий случай я позвонила Алене – но ее телефон по-прежнему не отвечал.

Странно… впрочем, может, она куда-то засунула телефон и просто не слышит звонка… Я уговаривала себя, приводила какие-то логичны причины, но в глубине души знала, что что-то не так. Не может человек не отвечать по телефону второй день подряд. Если, конечно, не делает это нарочно, как мой бывший.

Как бы то ни было, мне нужно с Аленой увидеться.

Возле Алениного подъезда на лавочке сидела худая старуха с крючковатым носом, похожим на ястребиный клюв, и таким же цепким ястребиным взглядом. Под этим взглядом мне не захотелось объясняться по домофону с Аленой.

Из подъезда как раз вышел крупный мужчина с маленькой шустрой собачкой на поводке. Я придержала для него дверь – и просочилась внутрь подъезда под кинжальным взглядом старухи. Она что-то сказала, но я предпочла не услышать.