Кукловод: игра на выживание. Том 1

Денис медленно опустил камеру. Его пальцы, только что летавшие по кнопкам с хирургической точностью, теперь были неподвижны. Сквозь щели маски-шлема его взгляд уперся в спину Макса. Не страх, не разочарование – ледяная, безмолвная ярость. Он управлял. Он дирижировал. И эта деревянная марионетка, этот Полярник, осмелился оборвать его шедевр на самом пике?

– Эй, ты чего, Полярник? – кто-то из толпы осмелился крикнуть. – Драка же!

– ЗАВАЛИЛИСЬ! – рявкнул Макс, обводя толпу взглядом, в котором не осталось и следа былой неуверенности перед Денисом. В нем горело нечто иное – власть, смешанная с отвращением к самому себе и к тому, во что они вляпались. – Шоу окончено! Всем по домам! Сейчас! Или я лично каждому объясню, почему это была плохая идея!

Его авторитет, подкрепленный только что продемонстрированной физической силой и диким взглядом, сработал мгновенно. Толпа, ворча и перешептываясь, начала расходиться. Кто-то бросил испуганный взгляд на истекающего кровью Макара, кто-то – на бледного, шатающегося Алекса. Никто не хотел связываться с Полярником в таком состоянии.

Денис не шевелился. Он наблюдал, как Макс грубо подталкивает Макара в сторону скамеек, бросая ему грязную тряпку: – Заткни кровь, идиот. Ищи травмпункт. Алекс, ты тоже. И запомните – если хоть слово кому-то, особенно хранителям… – Он не договорил, но угроза висела в воздухе тяжелее запаха крови и пота.

Когда последние зрители скрылись за воротами стадиона, Макс повернулся к Денису. Его лицо было каменным.

– Ты видел? Он достал нож! – Макс ткнул пальцем в сторону уходящего Макара. – Это уже не твое «искусство», Ву Энро! Это криминал! Нас всех по ушам накроют!

Денис медленно снял маску-шлем. Его лицо, обычное, подростковое, было спокойно. Слишком спокойно. Лишь в глазах, таких же холодных и проницательных, как и прежде, плескалось что-то темное, нечеловеческое.

– Ты прервал сцену, Макс, – его голос был тихим, почти шепотом, но он резал слух острее крика. – Ты испортил кульминацию. Мою кульминацию.

– Кульминацию?! – Макс фыркнул, но под этим взглядом его уверенность начала таять. – Там парень мог глаз лишиться! Или хуже! Твои «марионетки» начали резать друг друга! Ты вообще в своем уме?

– Риск – часть игры, – Денис сделал шаг вперед. – А ты, мой партнер, нарушил правила. Ты встал на пути моей воли. Ты решил, что твоя жалкая мораль важнее моего плана.

– Я не хочу садиться, Денис! – Макс сжал кулаки. – Я не хочу, чтобы кто-то покалечился из-за твоего… твоего цирка!

Денис усмехнулся. Коротко, беззвучно.

– Цирк? – Он снова надел маску, движение было плавным, почти ритуальным. – Хорошо, Полярник. Ты показал зубы. Это… интересно. Но запомни. – Он подошел так близко, что Макс почувствовал холод, исходящий от маски. – Ты вошел в мою игру. Добровольно. Ты – моя марионетка. И марионетки не спорят с кукловодом. Они исполняют. Или ломаются. Выбор за тобой. Но если ты снова сорвешь мой спектакль… – Он не договорил, но Максу стало физически холодно. – Твоя репутация исчезнет быстрее, чем кровь с лица Макара. А ты… станешь главным экспонатом на моем следующем шоу. На Лурне. И поверь, я найду способ сделать это зрелищно. Теперь иди. Отведи Макара к врачу. И проследи, чтобы они оба молчали.

Макс стоял, как вкопанный. Гнев сменился леденящим ужасом. Он увидел в этих глазах не блеф. Увидел абсолютную уверенность и готовность на все. Он кивнул, коротко, резко, не в силах вымолвить ни слова. Развернулся и зашагал к выходу, подгоняя шатающегося Макара.

Денис остался один посреди пустынного стадиона. Он поднял камеру, перемотал запись. Кадры драмы, хаоса, крови… и предательского вмешательства Полярника. На его губах, скрытых маской, появилась тонкая улыбка. Не тайная, внутренняя, а настоящая, холодная и расчетливая.

«Интересно…» – подумал он, глядя на залитое сумеречным светом поле боя. «Макс думает, что у него есть выбор. Думает, что у него есть воля. Глупый. Его бунт… это всего лишь новый сюжетный поворот. Новая ниточка в моей паутине. Надо подумать, как ее использовать. Как сделать его падение… еще более зрелищным. Но сначала…»

Он достал телефон, нашел нужный контакт. «Тим. Срочно. Нужна чистая флешка и твой ноут. Встречаемся у меня через час. Есть материал для… черновой обработки. И скажи Сену, пусть принесет тот успокоительный спрей, что он делал. Для наружного применения. На случай, если гости с порезами появятся».

Он отправил сообщение и взглянул на мутное небо Стройного. Шоу должно продолжаться. Просто теперь в нем появился новый, неожиданный элемент сопротивления. И это делало игру только интереснее. Ведь настоящий Кукловод умеет превращать любую помеху в часть своего представления. Даже бунт своей главной марионетки.

Санкт-Петербург. Стройный. Школа №1769. 31 марта. 2025.

Неделя после того, как Макс (Полярник) осмелился прервать запланированную Денисом битву Алекса и Макара на стадионе, стала для старшеклассника адом. Но адом тихим, полным шепота и косых взглядов.

Слухи (Коридоры старших классов, столовая 11-х):

"Слышал, Полярник сам остановил драку? Странно…"

"Говорят, Алекс нож достал! Может, Макс испугался, что труп будет?"

"Или хранителей испугался? Видели же, как он оглядывался…"

"Вообще слабо как-то. Раньше бы сам вмазал обоим, чтоб неповадно было. А теперь – нянька?"

"Говорят, Ву Энро там был! Может, он Полярнику что сказал? Шлем-то видели…"

Школьный двор после уроков: Макс курил за гаражом. Вдалеке, у выхода для средних классов, Денис разговаривал с Тимом. Спокойно. Уверенно. Потом его взгляд нашел Макса. Всего секунда. И едва заметный кивок в сторону заброшенных цехов. "Жди приказа". Без слов. Макс почувствовал, как сжимается желудок. Его, бога 11-х классов, держал на крючке мальчишка из 7-го.

Тупик за школой: Макс пришел по срочному СМС ("Цех. 18:30. Один."). Денис ждал в тени, без маски, лицо обычное, но глаза – ледяные прожекторы.

– Твой провал на стадионе стоил мне контента, – голос Дениса был тихим, но каждое слово било по нервам. – Но дам шанс исправиться. Завтра. Тот же цех. 18:00. Сведи там Рому из 9"Б" и Леху из 10"А". Повод – Леха слил Ромину переписку с его девчонкой. Детали сам придумаешь. Явка обеспечена. Битва должна состояться. Или… – Денис не договорил, но Макс услышал невысказанное: "Или твоя репутация станет главным хитом на Лурне. Со всеми деталями твоего сотрудничества со мной". Макс кивнул, не в силах вымолвить слово.

Лежа в темноте, Макс перебирал варианты. Выполнить приказ? Продолжать быть шестеркой? Нет. Сбежать? Бессмысленно. Денис достанет. Осталось одно: сломать игру. Рискованно. Опасно. Но лучше падение, чем вечное рабство. Он достал старый, "левый" телефон. Нашел номер. Набрал СМС: "Клык? Это Полярник. Есть инфо по тому, кто вас снимал и стебался в сетке. Завтра 18:00, старый цех за стадионом. Приди – узнаешь. Только ты. И тихо." Отправил. Цепь была запущена. Он сыграет против кукловода его же оружием – тайной и манипуляцией. Но Клык знал только про Ву Энро в маске. Личность Дениса оставалась его, Макса, козырем и тайной.

Санкт-Петербург. Стройный. Заброшенный цех за стадионом. 31 марта. 2025. 18:00.

Атмосфера была гнетущей. Никакой толпы. По приказу Дениса, Макс обеспечил "явку" только самих Ромы и Лехи. Два парня, обманутые Максом, стояли в центре цеха, сбитые с толку и напряженные. Денис был здесь же, в тени, в своей маске-шлеме, камера наготове. Он излучал холодное ожидание.

– Ну? – металлический голос из-под маски был обращен к Максу. – Начинай представление, Полярник. Жду зрелища.

Макс сделал шаг вперед, но не к дерущимся. Он повернулся к Ву Энро. Его голос прозвучал громко, разрывая тишину заброшки:

– Представление отменяется, Ву Энро. Или как тебя там. Цирк закрыт.

Денис медленно опустил камеру. Его поза выражала лишь ледяное любопытство. Рома и Леха переглянулись в полном недоумении.

– Интересно, – прозвучал ровный голос из-под шлема. – Ты решил сломаться сегодня, Макс? Напоминаю, древесина горит хорошо.

– Попробуй, – Макс заставил себя усмехнуться, скрывая дрожь. – Но сначала познакомься с гостем.

Из-за груды битого кирпича в дальнем углу цеха вышел Клык. Один. Высокий, со шрамом, глаза – щелки злобы. Он медленно подошел, его взгляд прилип к фигуре в маске-шлеме.

– Это он? – хрипло спросил Клык, кивая на Дениса.

– Он самый, – подтвердил Макс. – Ву Энро. Тот, кто снимал твои разборки и выставлял тебя клоуном на весь Лурн. Тот, кто смеется из тени.

Клык плюнул, не сводя глаз с маски.

– Ну что, шлемоголовый? – он сделал шаг вперед. – Считал себя неуязвимым? Думал, твоя маска и подвальная возня с камерой тебя спасут? Я тебя сейчас на куски порву, и весь твой Лурн узнает, как выглядит твоя мразота изнутри.

Денис не шевелился. Но его поза изменилась – из наблюдателя он превратился в сжатую пружину. Он помнил свои старые методы.

– Я показывал правду, – голос Дениса был как напильник по металлу. – Правду о том, что ты – примитивный гопник. Живой мем. И да, это до сих пор смешно. Глядишь, и сегодняшнее твое унижение наберет просмотров.

Оскорбление достигло цели. Клык взревел и рванул вперед, забыв про Рому и Леху. Его кулак, камень, летел в маску.

Ву Энро ожил. Он резко швырнул камеру Максу: "Держи!". И двинулся навстречу. Его реакция была молниеносной: уклон от удара, подсечка, резкий, точный удар коленом в корпус Клыка, когда тот пошатнулся. Движения были не спортивными, а уличными, грязными, эффективными. Клык закашлялся, отступив. Рома и Леха остолбенели. Макс, ловя камеру, замер – этот семиклассник дрался как убийца.

– Щенок… я тебя… – прохрипел Клык, выпрямляясь. Он выхватил из-за голенища короткую, толстую дубинку-арматуру.

– Ахаха, нападать на меня, не изучив мой канал? Ахахаха. Как игрушка могла снимать такой контент, не имея в этом опыта?!

Денис отступил на шаг, его глаза за маской сканировали противника. Клык, зная, что скорость не его конек, пошел напролом, замахиваясь дубинкой. Денис увернулся, арматура со свистом прошла в сантиметре от его головы. Он попытался зайти сбоку, но оступился о ржавую трубу. Клык, воспользовавшись моментом, занес дубинку для сокрушительного удара по спине…

Макс действовал. Не из благородства. Из страха перед убийством на глазах и понимания, что мертвый Ву Энро – это крах всех его планов и гарантированная тюрьма для него самого. Он бросил камеру и рванул вперед, толкая Клыка в плечо в последний момент. Удар дубинкой пришелся по воздуху. Клык, потеряв равновесие, ругнулся и обернулся на Макса:

– Ты, сука! Свояк?!

Начался хаос. Клык яростно атаковал Макса. Денис, отскочив, наблюдал, как два взрослых парня крушат друг друга среди ржавого хлама. Рома и Леха в пасте ретировались в темноту. Идея "шоу" рухнула окончательно.

Вой сирен. Резкий, неумолимый. В разбитые ворота цеха въехали полицейские УАЗы. Мигалки осветили сцену: дерущихся Макса и Клыка, замершего в тени Дениса в маске, валяющуюся камеру.

– Всем лежать! Руки за голову! Немедленно!

Клык выругался и попытался рвануть в темноту, но на него набросились двое хранителей. Макс, тяжело дыша, сам опустился на колени, поднимая руки. Денис стоял неподвижно. К нему подошел старший, срывая маску-шлем.

В свете фар открылось обычное, ничем не примечательное лицо семиклассника. Полицейский на мгновение опешил.

– Ты что здесь делаешь, пацан? Где родители?! – спросил он, грубо, но без той хватки, что была с Клыком и Максом.

Денис посмотрел на него своими холодными, не по-детски проницательными глазами.

– Гулял, – ответил он простым, даже слегка «испуганным голосом». – Услышал шум, зашел посмотреть… Этот дядя в маске (он кивнул на Клыка) и этот старшеклассник (кивок на Макса) дрались… Я испугался и спрятался.

Макса, которого грубо поднимали и закручивали руки за спину, пронзила волна ярости и бессилия. Ложь! Он все подстроил! Но кто ему поверит? Семиклассник против Полярника и уголовника? Его вели к УАЗу. В последний момент он увидел, как Дениса, этого демона в обличье ребенка, не грубо, а скорее с недоумением, подводят к другой машине, возможно, чтобы отвезти домой или в участок для выяснения обстоятельств. И в этот миг, поймав взгляд Макса, Денис позволил себе едва заметное движение губ. Не улыбку. А что-то вроде легкого, понимающего кивка. Как будто говорил: "План "Б" тоже сработал, Полярник. Ты проиграл. Игра продолжается. Только теперь ты в ней – главная жертва." И дверь полицейского УАЗа захлопнулась, увозя Макса в неизвестность, в то время как его кукловод, вероятно, готовился к следующему акту своей темной пьесы.

Санкт-Петербург. Стройный. Районный отдел полиции. Камера временного содержания. 3 апреля. 2025. Утро.

Три дня. Семьдесят два часа сырого бетона, вони дешевого табака, отчаяния и тупой ярости. Макс сидел на холодных нарах, поджав колени. Лицо было разбито после «недоразумения» с Клыком в соседней камере в первую ночь. Глаза впали, в них горел огонь ненависти и бессилия. Его мир – школа, статус Полярника – рухнул за считанные дни. И виной всему был он. Маленький, холодный демон в обличье семиклассника.

Дверь камеры скрипнула. На пороге стоял не привычный надзиратель, а человек в дорогом, но неброском костюме. Лицо – каменная маска профессионализма.

– Максим Игнатьев? – голос был ровным, без эмоций.

– Кто вы? – хрипло спросил Макс, не поднимаясь.

– Адвокат. Можно войти?

Макс кивнул, не веря. Адвокат? У его родителей денег на такого столько нет. Мужчина вошел, закрыл дверь и, не глядя на грязь, присел на край нар напротив.

– Ситуация неприятная, – начал адвокат, открыв тонкий кожаный портфель. – Нападение, хулиганство, организация массовой драки на охраняемой территории… Ваш «друг» Клык поет, как соловей, сваливая все на вас. Говорит, это вы его спровоцировали, подставили, привели туда с целью разборок. А еще он упорно твердит про какого-то «Ву Энро», который якобы там был и все снимал, но доказательств ноль. Полиция нашла только камеру с разбитым объективом – данные не восстановить. Свидетели-школьники разбежались, показаний внятных нет. Остались только вы, Клык, и…мальчик.

– Денис, – прошипел Макс. – Он там был! Это он все подстроил! Он – Ву Энро!

Адвокат поднял руку, прерывая его.

– Максим, – его голос стал тише, жестче. – Мальчика Дениса №#$@& допросили. Он семиклассник. Хорошист. Спокойный, воспитанный. Он утверждает, что просто забрел на заброшку из любопытства, услышав шум. Видел драку взрослых парней – вас и Клыка. Испугался, спрятался. Его слова подтверждаются отсутствием следов борьбы на нем, чистотой одежды. Полиция ему верит. А его версия делает вас главным зачинщиком. Клык – ваша жертва или соучастник, но он явно опасный элемент. А вы… вы старшеклассник с подмоченной репутацией. Кто, по-вашему, выглядит главным злодеем в этой истории?

Макс стиснул зубы, чувствуя, как петля затягивается на шее. Денис все просчитал. Его ложь была идеальной.

– Что мне делать? – выдавил он.

Адвокат достал из портфеля стопку бумаг.

– Есть вариант. Не признательный. Мирное соглашение с потерпевшим – то есть с Клыком. Компенсация морального и физического ущерба. Плюс штраф за хулиганство. И… негласное условие – ваше полное молчание о каких-либо «Ву Энро», «съемках» и прочих фантазиях. Вы уходите по статье «мелкое хулиганство» с условным сроком или крупным штрафом. Клык получает компенсацию и тоже замолкает. Дело шито-крыто. Вас отпускают сегодня.

– Компенсация? – Макс усмехнулся. – Откуда у меня такие деньги? И кто уговорит Клыка?

Адвокат впервые за все время встречи позволил себе что-то, отдаленно напоминающее улыбку. Тонкую, ледяную.

– Финансовые вопросы решены. Клык уже согласен. Он получил… убедительный аргумент. Ваша задача – подписать бумаги, выйти отсюда и забыть эту историю, как страшный сон. Навсегда. Никаких глупостей вроде разоблачений. Иначе… – адвокат многозначительно посмотрел на стены камеры, – …дело может внезапно обрести новые, очень неприятные для вас доказательства. И следующий визит будет уже не ко мне.

Макс понял. Это была не помощь. Это был выкуп. Выкуп, оплаченный Денисом. Его выпускали не на свободу, а на более длинный и крепкий поводок. Он стал дорогой игрушкой. Подписать – значит признать свое полное поражение и вечную зависимость. Отказаться – значит сгнить здесь или в колонии, пока Денис развлекается с новыми марионетками.

Он взял ручку. Бумаги сливались перед глазами. Он подписывал не свое освобождение. Он подписывал кабальную грамоту. Каждое росчерк пера был ударом по остаткам его гордости.

Санкт-Петербург. Стройный. Улица у отдела полиции. 3 апреля. 2025. День.

Солнце после камеры резало глаза. Воздух, даже пропитанный выхлопами, казался нектаром. Макс стоял на тротуаре, мятый, небритый, с синяком под глазом. В кармане – квитанция об уплате штрафа и ощущение полной опустошенности. Его мир был уничтожен. Школа? Туда возвращаться было немыслимо. Дом? Родители в шоке, позоре, в долгах (он не верил, что Денис заплатил за все из своего кармана; эти деньги, скорее всего, были «займом» под дикие проценты на его же, Макса, имя).

Из-за угла плавно подкатил черный «Мерседес» – тот самый. Окно задней двери опустилось. Внутри, в полумраке, сидел Денис. Обычный. В школьной куртке. С книгой на коленях. Он даже не удостоил Макса взглядом.

– Садись, Полярник, – раздался спокойный голос. – Не задерживайся на виду.

Макс сел. Машина тронулась. Запах дорогой кожи и чего-то едва уловимого, химического – одеколон Сени? Денис закрыл книгу.

– Ну что, как в гостях у хранителей? – спросил он без тени злорадства, как о погоде. – Освежил впечатления?

– Зачем? – хрипло спросил Макс, глядя в окно. – Зачем ты меня вытащил? Чтобы дразнить? Чтобы я был твоей вечной шуткой?

Денис повернул голову. Его глаза были спокойными, как глубокое озеро.

– Шутка кончилась на стадионе, Макс. То, что произошло в цеху и после – это уже трагикомедия. А ты… ты перешел в разряд ценного актива. Дорогого, – он слегка подчеркнул слово. – Ты стоил мне немалых усилий и ресурсов. Выбрасывать такой актив глупо. Ты теперь… инвестиция.

– Инвестиция? – Макс сжал кулаки. – В что? В твое очередное дерьмовое шоу?

– В будущее, – поправил Денис. – Твое падение было зрелищным, но локальным. Теперь ты – живой символ. Символ того, что даже самый сильный может быть сломлен. Символ последствий. И символ… возрождения. Контролируемого возрождения.

– О чем ты, черт возьми?!

– О новой роли, Макс. Ты больше не Полярник. Ты – Тень. Тень Ву Энро. Ты будешь моей правой рукой. Моим голосом там, где моя маска или мой возраст вызовут вопросы. Моим устрашающим напоминанием о том, что бывает с теми, кто перечит. Ты будешь обеспечивать явку, контролировать площадки, усмирять тех, кто слишком распускается. Ты будешь… администратором моего театра. За хороший процент, разумеется. Чтобы постепенно… отбить вложения.

Макс смотрел на него, не веря своим ушам. Этот психопат предлагал ему работать на него? Добровольно? После всего?

– А если я откажусь? – спросил он, чувствуя, как ненависть пульсирует в висках. – Сдам тебя полиции? Расскажу всем, кто ты?

Денис усмехнулся. Коротко, беззвучно.

– Ты уже пробовал. В участке. Посмотри, где ты сейчас. Кто тебе поверит, Макс? Уголовник на условном сроке? Или успешный, тихий семиклассник? А доказательства? Камера разбита. Свидетели исчезли или запуганы. Клык молчит – за большие деньги. Твои слова против моих. И против, – Денис достал телефон, ткнул в экран, – …этого.

На экране было видео. Качественное. Снято явно не разбитой камерой. Крупным планом. Макс в камере КПЗ, бьет кулаком в стену и орет в камеру наблюдения: «Это он! Денис №#$@&! Он – Ву Энро! Это все он подстроил! Я убью его, слышишь, убью!»

– Эмоционально, – прокомментировал Денис, убирая телефон. – Отличная демонстрация неадекватности и лживости озлобленного неудачника, пытающегося оговорить невинного школьника. Особенно после того, как этот школьник заплатил за твое освобождение. Такое видео на Лурне убьет тебя окончательно. Даже твои родители отвернутся.

Макс закрыл глаза. Петля. Глухая, крепкая, из шелковых нитей лжи и денег. Выхода не было. Только вниз. Вместе с кукловодом.

– Что мне делать? – прошептал он, сдаваясь.

– Сначала – в баню. Потом – новую одежду. Ты выглядишь как бомж, – Денис сказал это без насмешки, констатируя факт. – Потом – ко мне. Обсудим первый проект. Нужно реанимировать твой образ. Медленно. Стратегически. Через помощь… определенным людям. Через демонстрацию силы, но уже – моей силы. Ты будешь ее олицетворением. Тенью, которая наказывает тех, кто смеет сомневаться в могуществе Ву Энро. Начнем с того, кто слишком громко смеялся в столовой над твоим падением. Это будет… поучительно.

Машина свернула в сторону элитного квартала Стройного. Макс смотрел на серые дома за окном. Свобода пахла дорогим кожаным салоном и безнадежностью. Он был куплен. И игра только начиналась. Теперь он знал правила: проиграть – значит исчезнуть. И Денис дал ему понять, что в следующий раз выкупа не будет. Только падение без страховки. В самое пекло его темного, бесконечного спектакля.

Глава 3: Серые будни и зарождающиеся тени

Санкт-Петербург. Стройный. Школа №1769. 3 апреля. 2025. Утро.

Воздух в школе №1769 был пропитан не только запахом дешевой школьной стряпни и пыли от мела, но и напряженным любопытством. После трех дней отсутствия Полярника слухи цвели махровым цветом. Где Макс? Арестован? Сбежал? Лежит в больнице после той таинственной драки на заброшке? Его фигура, доминировавшая над старшими классами, оставила вакуум, и этот вакуум начинал заполняться шепотами и косыми взглядами.

Для Дениса, обычного семиклассника "7Б", это утро было таким же, как и всегда. Он вошел в школу через боковой вход, избегая основного потока у гардероба, где кипели страсти по поводу исчезновения кумира. Его репутация – "тихий, нормальный парень, учится неплохо" – была идеальным камуфляжем. Никто не связал бы этого ничем не примечательного мальчика с бурными событиями последних дней или с загадочным Ву Энро.

1-й урок: Алгебра.

Марья Ивановна, учительница с вечной усталостью в глазах, бубнила про линейные уравнения. Денис сидел за второй партой у окна. Внешне – внимательный ученик: тетрадь открыта, ручка в руке. Внутри – холодный расчет.

Предстоящая контрольная. Он знал, что должен получить твердую "4". "5" вызовет ненужные вопросы у слишком наблюдательных (а такие всегда есть), "3" – неоправданное внимание классного руководителя и родителей. "4" – идеально. Он решал примеры в уме быстрее, чем Марья Ивановна писала их на доске, но в тетрадь аккуратно выводил решения с одной-двумя намеренными ошибками в промежуточных вычислениях, которые сам же и исправлял. Видимость усидчивости и неидеального, но старательного понимания.

Пока учительница вызывала к доске заикающегося Глеба из первого ряда, Денис скользнул взглядом по классу. Тим, его друг, клевал носом на последней парте. Сеня, сидевший через ряд, увлеченно что-то чертил в тетради, явно не по алгебре – вероятно, схему какого-то химического соединения. Пара девчонок перешептывалась, кивая в сторону окна – туда, где обычно тусовались старшеклассники. Отсутствие Полярника заметили даже здесь. Денис позволил себе едва заметную внутреннюю ухмылку.

2-й урок: Русский язык.

Ольга Петровна, строгая и педантичная, разбирала сложноподчиненные предложения. Тема была нудной, и класс слегка гудел. Денис выполнял упражнение из учебника.

Сочинение-миниатюра на тему "Мой обычный день". Он писал максимально банально: "Проснулся, позавтракал, пошел в школу. На уроках стараюсь слушать учителя. После школы делаю уроки, иногда гуляю с друзьями. Вечером читаю или смотрю телевизор. Ложусь спать." Никаких лишних деталей, эмоций, интересов. Идеальная "серая мышь". Он знал, что получит свою "4" – аккуратный почерк, отсутствие ошибок, полное соответствие заданию. Скучно? Да. Безопасно? Абсолютно.

Сеня, сидевший рядом, писал что-то невероятно быстро и увлеченно. Денис мельком глянул – это был не конспект, а описание какого-то редкого вида жука, с латинскими названиями и схематичными рисунками лапок. Полезный навык, подумал Денис. Точность, внимание к деталям. Возможно, пригодится. Тим рисовал в тетради карикатуру на Ольгу Петровну. Денис мысленно отметил: Хорошо для создания конфликтных мемов, но рискованно. Нужно будет поговорить о конспирации.

3-й урок: Химия.

Лаборатория химии пахла реактивами, пылью и легкой ноткой чего-то подгоревшего с прошлого опыта. Сергей Николаевич, немолодой учитель с горящими энтузиазмом глазами, ставил опыт с изменением окраски индикаторов в разных средах. Сегодня была практика.

Работа в паре с Сеней. Идеально. Сеня жил химией. Денис мог позволить себе роль аккуратного ассистента: подать пробирку, записать наблюдения под диктовку Сени, держать реактивы. Он внимательно следил за действиями друга, запоминая манипуляции, названия веществ, их свойства. Знания – инструмент. Особенно такие практические. Он мысленно отмечал, какие вещества вызывают резкую реакцию, какие дымят, какие просто меняют цвет. Потенциал для зрелищных "несчастных случаев" или провокаций. На выходе – твердая "5", заработанная руками и умом Сени, но формально – их общая. Денис сделал вид, что очень старается понять объяснения Сергея Николаевича про диссоциацию.